Текст книги "Невольница. Книга 2"

– Ты всегда меня привлекала, задолго до появления говнистого цветочника, – признался он. – Просто я скрывал это, потому что был мудаком. Я решил, что лучше тебя отправить подальше, и тогда ты найдешь человека, достойного тех чувств, которые испытывала ко мне. Но мне и в голову не приходило, что к тебе воспылает желанием мой козлина-кузен.

– Так вот чего ты хотел? Чтобы я сошлась с кем-то другим?

– По правде говоря, нет. Я знал, что мне будет невыносимо видеть тебя счастливой с каким-то парнем. Но я также знал, что совсем не подхожу тебе, – прошептал он.

– Это уж мне решать, – с комком в горле откликнулась я. – И если я решу, что ты достоин моих чувств, будет так и никак иначе.

Его улыбка стала шире. Он обхватил меня за талию и придвинул к себе. Я вдохнула его запах, прикрыла глаза, купаясь в его объятиях, и меня охватил небывалый покой. Казалось, ничто не может со мной случиться, пока он обнимает меня.

Никто не сможет ко мне прикоснуться.

Его подбородок улегся на мою макушку. Прижавшись ухом к его груди, я слушала лихорадочное биение его сердца и спокойное дыхание. Странный разнобой, но в этом был весь он: все держать внутри и ничего не показывать вовне.

– Я постараюсь их заслужить, – выдохнул он наконец.

При этих словах я невольно заулыбалась. Его пальцы проложили дорожку по моему позвоночнику. Сразу вспомнился Лондон, и можно было вечно упиваться этим ощущением.

– Только позволь мне доказать, – мягко добавил он.

– Тебе трудно поверить.

– Я знаю, – согласился он, прикасаясь губами к моему лбу. – Я знаю…

Я подняла к нему голову, а он в этот момент наклонил свою. И мои глаза невольно остановились на его губах. Мои чувства к Эшеру усиливались с каждой секундой, проведенной рядом с ним, и это ужасало.

– Если ты и дальше будешь так на меня смотреть, я долго не продержусь, – выдохнул он.

Ах так?

С улыбкой я приблизила к нему лицо. Когда мой рот оказался совсем рядом с его губами, он их приоткрыл.

– Помнишь, что ты сказал мне недавно? – прошептала я, чуть коснувшись губами его губ и сразу отстранившись, потому что он придвинулся слишком близко. – Про «опасную игру», которую я затеяла?

Словно изголодавшись, он пожирал глазами мои губы. Так вот она, та власть, о которой он говорил.

– В общем… я тоже не стану ее останавливать, – заявила я, отодвинувшись.

После чего повернулась к нему спиной, оставшись в его объятиях.

– Спокойной ночи, Эшер, – лукаво произнесла я.

Его тело напряглось, и моя улыбка стала еще шире. Боже, как приятно.

По спине прошел озноб, когда его губы поцеловали мое плечо и, почти касаясь кожи, прошептали:

– Мой ангел, добро пожаловать в мою песочницу.

* * *

22:00. Лос-Анджелес

– Ой, ну слушай… что происходит в Вегасе, то в Вегасе и остается, верно, Коллинз?

Я сглотнула и отпила еще воды. Мы сидели у Эшера уже несколько часов. Киара очень хотела отужинать с нами. А еще, к моему удивлению, пришли Белла вместе с Беном и Элли с маленьким Тео.

– Все прошло хорошо, – продолжила я, избегая язвительного взгляда психопата.

– Да, никто не умер… Ну, никто из нас.

Я прыснула, увидев, как Бен и Элли прикрыли уши Белле и Тео. Бен вел себя с Изабеллой как истинный защитник, и их любовь согревала мне сердце. Они так мило смотрелись вместе.

– Тебе необязательно было рассказывать об этом, – проворчал Бен, отпуская уши подруги. Та улыбнулась.

– Да ладно тебе, Белла не такая уж нежная фиалка! – раздраженно бросила Киара, запихивая в рот очередной кусок. – Ты видел Джейкоба?

Эшер отпил глоток вина и ответил:

– И Вернона. Джейкоб все такой же энергичный, прямо в глазах рябит.

– Он и правда классный, – заявила Киара. – Я с ним работала всего раза два.

Я улыбнулась, глядя на них. Не потому, что они говорили о чем-то забавном, просто так хорошо было сидеть за столом вместе со всеми после года разлуки. В этот конкретный момент я была счастлива.

Ближе к одиннадцати Элли сказала, что им пора, Тео устал. Она жила в двух шагах от Киары, они были почти соседками. После смерти Рика Элли стала невольницей Бена, и Тео смотрел на него как на старшего брата. Мальчика опекали всем кагалом, он был членом семьи. Но Рик навсегда останется для него единственным образом отца. Мало-помалу все оправились после его смерти… Все, кроме Эшера, который ни разу не грустил о нем.

Киара говорила, что Рик покончил с собой, но я так и не узнала почему. Она не хотела, чтобы информация исходила от нее. Насколько я поняла, придется извлекать ответы из Эшера.

Легче сказать, чем сделать.

– Ну что, пошли спать? – сказала я Тату, беря его на руки.

Эшер с очередным стаканом устроился рядом. Я нахмурилась, заметив его хитрую усмешку.

– Что?

– Должен признаться, что мне не хватало тебя на этом диване, – сообщил он, не спеша побалтывая виски.

– Должна признаться, что мне не хватает моего дивана на Манхэттене.

– Врешь.

– Только наполовину, – засмеялась я, бросив взгляд на экран телевизора. – Когда ты мне дашь тетин адрес?

Я бестрепетно встретила его стальной взгляд.

– Ты уверена, что хочешь поехать? – в очередной раз спросил он. – Тебе не нужно ее вид…

– Хватит, – холодно перебила я. – Ты не понимаешь, что это для меня значит. Она моя единственная семья, Эшер. Единственная.

Он замолчал.

– У тебя есть Бен, Кайл, сестра! У тебя есть кузены и все прочие, даже если они последние недоумки. У тебя есть семья. А у меня нет. Никто не ждет меня вечером, никто обо мне не беспокоится. У меня есть только я.

Он открыл было рот, но передумал.

– Для меня это важно. Ты не представляешь себе, Эшер, как ужасно быть настолько одной. Каждый вечер я говорю себе, что, если завтра я умру, некому будет меня похоронить.

На глаза набежали слезы. Он, насупившись, обнял меня за плечи и притянул к себе.

– Поэтому да, мне это нужно. Мне нужно увидеть ее и нужно, чтобы она меня увидела, – пробормотала я, чувствуя, как по щеке покатилась слеза. – Блин, я даже не помню ее имени! Кажется, начинается на «К»…

Эшер улыбнулся, и я тоже. Гладя мое плечо, он проговорил:

– Ее зовут Кейт. Кейт Уэббер. Вы с ней жили во Флориде. Потом тебя увезли в Неваду.

В Неваду?

Я помнила, что мы с Джоном ехали почти два дня, пока не прибыли на место моей «работы». Подумать только, а я все это время думала, что мы где-то недалеко от Флориды!

– Год спустя твоя тетя переехала, – тихо продолжил он. – Она обосновалась в Аризоне.

Я нахмурилась. Не все американские штаты были мне знакомы, и это название ни о чем мне не говорило.

– Откуда ты все это знаешь? – спросила я, поднимая к нему голову.

– Повторяю: я почувствовал к тебе интерес намного раньше, чем ты думаешь, мой ангел, – усмехнулся он.

– Ты… А еще что-нибудь ты о ней знаешь? – робко спросила я.

Он помолчал несколько секунд и покачал головой. Мои надежды что-то выведать испарились.

– Когда ты хочешь, чтобы мы туда поехали? – осведомился он, снова поглаживая мое плечо.

– Я… я хочу сначала вернуться на Манхэттен. Собрать свои вещи и… и подумать тоже.

Он кивнул:

– Не торопись. Будем действовать в твоем ритме.

Этого я и хотела. А еще хотелось сказать, что я его люблю, потому что он считается с моими желаниями, но вместо этого я обняла его за талию и уткнулась головой ему в шею, прошептав:

– Спасибо.

Глава двадцатая
Нарушенный сон

Элла

Неделю спустя. Манхэттен

Уже четыре дня, как я вернулась к себе, и, честно говоря, заскучала по Лос-Анджелесу, едва переступив порог. Я не видела Эшера после нашего возвращения из Лас-Вегаса. За мной заехала Киара, чтобы провести последние выходные вместе.

Он сказал, что я могу не торопиться, и я долгими часами заново обдумывала свои решения и желания. Только что был сеанс с Полом, которому я доверила свои страхи. Он поддержал мое намерение: я не могла двигаться дальше, пока не поговорю с тетей.

Кейт…

Зажужжал мобильник.

От Психопата:

> Тат сожрал мой обед. Понять не могу, как ты можешь любить этого кобеля.

Улыбнувшись, я двинулась к лифту. После моего отъезда он часто писал.

> Да, сама удивляюсь каждый раз.

> У меня ощущение, что сейчас речь не о Тате…

> Твоя проницательность меня потрясает!

Пришли фото, я скучаю по нему…

– Элла!

Я сразу узнала этот голос. Из металлической клетки мне махал Шон.

– Привет, – сказала я, нервно улыбнувшись, и нажала на кнопку своего этажа.

– Я не знал, что ты вернулась! – воскликнул он. – И давно ты здесь?

– Всего несколько дней.

– Я был занят всю неделю, то совещания, то интервью. Ну, ты знаешь, как это бывает, – сообщил он со своим обычным напыщенным видом.

Я покачала головой. Разумеется, я не знаю. Но если его устраивает говорить о себе, а не обо мне, я с удовольствием подыграю.

– Этому дому не хватало твоего присутствия.

Ну конечно.

Пока он рассказывал о деловых ужинах, меня все время отвлекал вибрирующий в кармане телефон. Я знала, что это Эшер, но не могла ответить.

Через несколько бесконечных секунд Шон приехал на свой этаж. Прежде чем выйти, он спросил:

– У тебя есть планы на вечер?

– Э-э… я… Да, у меня гости, – пролепетала я.

И это было правдой. Должен был приехать Эшер, потому что я решила, что послезавтра мы отправимся на поиски тети.

– О, как жаль, а я подумал, что мы могли бы провести вечер вместе, – протянул Шон с печальной миной. – Что ж, в другой раз!

Когда двери лифта закрылись, я тяжело выдохнула и взялась за телефон.

> Нет. Знаешь, по чему скучаю я?

> Ты в жизни не догадаешься, кто только что ехал со мной в лифте.

Моя насмешливая улыбка быстро сменилась досадливой гримасой, когда я заметила розу, привязанную к входной двери. Шон за эти три дня не посылал букетов, только красную розу.

Стоп… он сказал, что не знал о моем возвращении…

Мне шлет цветы кто-то другой? Взяв розу, я повернула ключ в замочной скважине. Поняв, что дверь открыта, я нахмурилась. Но я ведь каждый раз перед уходом тщательно проверяю, что все заперто, и сегодня почти наверняка тоже проверила.

С бьющимся сердцем я вошла, осмотрела гостиную, потом смежную с ней открытую кухню. Все на месте. Моя кружка стоит на столешнице, телевизор включен, диванные подушки по-прежнему валяются на полу.

Я осторожно закрыла входную дверь, вздрагивая при мысли, что кто-то мог проникнуть в дом. Медленно поднялась по ступенькам и рывком распахнула дверь в спальню. Никого.

Телефон завибрировал. Вся на нервах, я вскрикнула от неожиданности.

– Твой говнистый цветочник все еще не сдох? – спросил Эшер.

– Я оставила дверь незапертой, – потрясенно ответила я. – Как я могла забыть?

И проверила остальные комнаты. Поняв, что нигде никого нет, с облегчением выдохнула.

– Мой ангел, в этом доме никто тебя не обокрадет. Там живут только богатые, – заметил Эшер.

Я запустила руку в волосы и включила громкую связь, положив телефон на кровать.

– Да, но я никогда не забываю про дверь, Эшер, – сказала я, стягивая свитер.

– Хочешь, мои люди проверят квартиру? – уже серьезно спросил он.

– Что? Нет! – воскликнула я, качая головой. – Просто обычно я запираю…

Я злилась на себя за то, что так подставилась.

Срань господня, я просто полная идиотка.

– Ты уверена?

– Да, все в порядке, – ответила я, влезая в пижаму.

– Ну смотри. Мне уже пора, позвони, если буду нужен, – закончил Эшер и дал отбой.

Я рухнула на кровать и закрыла глаза. Эту квартиру я действительно начинала тихо ненавидеть – у меня пропадало ощущение безопасности всякий раз, когда я в ней оказывалась.

Сердце затрепетало при мысли, что сегодня я увижу Эшера. Я представления не имела, ни во сколько он приедет – может, я буду еще спать, – ни почему он решил явиться на два дня раньше. Хотя… были у меня свои соображения.

На губах заиграла улыбка. Я сгорала от нетерпения. Мне не хватало его, хотя прошло всего несколько дней. С ума сойти, как билось сердце от одного его взгляда.

Рядом с ним было безопасно.

Эта мысль прямо противоречила тем подозрениям, которые я по-прежнему испытывала на его счет. Да, слова важны. Но действия важнее. И это было сильнее меня: я сомневалась в его искренности из-за всего, что произошло раньше.

Однако, открывая новую сторону Эшера, я теряла прицел… Я-то собиралась заставить его попотеть, а теперь готова сдаться, причем без особого сопротивления. И это бередило мои раны, все еще открытые.

– Ты меня совсем с ума сводишь, – пробормотала я, вставая с кровати.

Я устроилась на белом диване и машинально включила серию «Юных титанов». Теперь я уже не могла смотреть их, не вспоминая Эшера. Как и массу всего другого.

Вот как самая банальная вещь может оказаться связанной с близким человеком. И эта вещь, до сих пор не особо ценная, вдруг вызывает улыбку.

Столько всего наводило меня на мысли об Эшере – сигареты, перстни-печатки, мощный мотор машины, панорамные окна, дневники и даже майонез, потому что он его ненавидел. Не говоря уж о кофе и кожанках. Ну и виски.

Все это мгновенно вызывало его образ и заставляло глупо улыбаться. Интересно, у него так же?

Вряд ли, ведь он не знает, что я люблю, а что нет. От этой мысли моя улыбка испарилась.

А что я люблю? Учитывая, что столько лет у меня не было нормальной жизни? Пришлось задуматься. Я люблю дождь, одиночество… Ну, только когда сама его выбираю… Еще Тата… Клубнику, хотя любимый фрукт – это яблоко.

Вибрация телефона оторвала меня от размышлений.

От Киары Смит:

> Я собираюсь искупать Тата, хочешь посмотреть?

Я тут же перезвонила, и на экране появилось ее лицо. Она положила телефон на раковину и принялась намыливать Тата в ванной Эшера. По ходу Киара рассказала, как прошел ее день, я тоже рассказала. Господи, как же я люблю эту девушку!

Вот что нужно добавить к списку любимого: Киару и новых друзей.

– Эшер в последнее время что-то слишком спокоен, – хитрым тоном сообщила она. – А мы с тобой знаем, Коллинз, что спокойным он не бывает.

– Да ну? А я особых перемен не заметила, – откликнулась я, отказываясь ей подыгрывать.

– Ну еще бы, конечно, куда тебе заметить! – насмешливо бросила она. – Уж не знаю, что ты там с ним сделала в Вегасе, но, блин, я просто офигеваю от восторга!

Я нахмурилась, ничего не понимая.

– Элла, он разрешил помыть Тата в своей ванной! А вчера отпустил меня пораньше! Это может показаться ерундой, но не в его случае!

Киара расхохоталась, потрясенная такой щедростью Эшера. И я ее понимала: у меня возникало то же чувство, когда он обращался со мной предупредительно и мягко. Малейший знак внимания с его стороны воспринимался как чудо. Я улыбнулась.

Этот психопат всем нам сломал мозг.

* * *

Меня разбудили шаги. Несколько минут я ничего не соображала, но потом поняла, что наконец-то приехал Эшер. Я не знала, который час, а веки не открывались от усталости.

Дверь спальни тихо отворилась. Его шаги приблизились к моей кровати, и он осторожно, кончиками пальцев погладил меня по щеке, заставив вздрогнуть. Я пробормотала, чуть улыбнувшись:

– Тут есть свободная спальня, Эшер. Или можешь поспать на диване.

Его шаги удалились, и я опять погрузилась в сон.

Сидя на диване перед любимым мультиком, я доедала завтрак. Было восемь утра, но Эшер все еще не проснулся. Дверь второй спальни была плотно закрыта.

И тут, поднеся ко рту ложку с хлопьями, я вздрогнула: входная дверь распахнулась. Появилась фигура, которую я мгновенно узнала. Мне показалось, что сердце ухнуло в пол, когда вошел Эшер с маленьким чемоданом в одной руке и розой в другой.

– Твой говнистый цветочник оставил те…

Он замолчал, встретившись со мной взглядом. С пересохшим горлом и трясущимися руками я смотрела на его чемоданчик.

– Что случилось?

– Ты… Ты… Ты только что… приехал?

Он нахмурился и ответил:

– Конечно, а что?

– О господи!

Я встала и поднесла руку к груди, где нарастала боль.

Мне что, вчера все приснилось? Нет, это невозможно. Но если это был не он… то…

– Элла! – позвал Эшер, подскочив ко мне. – Что произошло?

Он слегка встряхнул меня за плечи, возвращая к действительности. Я смотрела на него, не в силах выдавить ни звука. Его голос доносился эхом. Единственное, что я слышала, – это стук собственного сердца.

А еще в голове отдавались ночные шаги.

Дыхание сбилось, мне не хватало воздуха. Я начала паниковать, и Эшер крепко меня обнял.

– Спальня, – выговорила я, тараща глаза.

Оторвавшись от него, я кинулась на второй этаж. Чем ближе я подбегала к спальне, где должен был ночевать Эшер, тем сильнее скручивало живот.

Когда я распахнула дверь, там было пусто. Ни души.

Это настоящий кошмар.

Дрожа, я отошла от комнаты. Эшер крепко ухватил меня и уже громче потребовал:

– Черт, да говори уже! Что происходит?

Встревоженный, он вгляделся в мое искаженное паникой лицо. Его ладони легли мне на щеки, и мои глаза затуманились. Мысли путались. Мне было очень страшно.

И все же…

– Сегодня ночью… кто-то зашел ко мне. Я… Я подумала, что это ты. Он… Он зашел в мою спальню и прикоснулся к моему лицу. Я…

Его рука прижалась к моей щеке как раз в том месте, где ее коснулся незнакомец, и меня передернуло. Лицо Эшера менялось по мере того, как до него доходили мои слова.

Он резко потянул меня на пол за собой. Потом кивнул на розу, с которой зашел в квартиру, и очень спокойно спросил:

– Элла… это Шон прислал?

Я уставилась на цветок. Вначале я думала, что Шон. Но вчера он вроде не знал, что я вернулась.

О господи…

– Мой ангел, успокойся. Я здесь, – пробормотал он, беря мое лицо в ладони. – Давно ты получаешь эти розы?

– Три… три дня, кажется, – пролепетала я.

У Эшера расширились глаза. Он выругался, обнял меня и прижал к себе так, как если бы от этого зависела его жизнь. Я тряслась всем телом и чувствовала бешеный стук сердца Эшера. Нас охватила невыносимая паника.

– А теперь слушай меня внимательно: ты собираешь все свои вещи, и мы немедленно сматываемся отсюда, – приказал он, вытирая мои слезы большим пальцем.

Я открыла рот, но не смогла выдавить ни звука.

– Поедешь со мной, а там будет видно.

– Но я…

– Никаких «но», твою мать! – тут же перебил он. – Розы – очень плохой знак, чтоб им этой херней подавиться! Почему ты мне ничего не сказала?

Он нервно запустил руку в волосы, потом достал ствол, и я ахнула. Обыскал все комнаты на втором этаже, проверяя, нет ли там кого.

Ноги больше не держали меня, и я в полном шоке рухнула на диван. Кто-то вошел в мою спальню, кто-то коснулся моей щеки. На лбу выступил холодный пот. Я подавила немой крик, когда до меня дошло, что именно случилось сегодня ночью.

– ВСЕМ ВОЙТИ В ЗДАНИЕ И НЕМЕДЛЕННО ЕГО ОБЫСКАТЬ! – яростно проорал голос Эшера.

Он сбежал по лестнице с телефоном в руке и сел рядом со мной.

– Ты разглядела мужика, который приходил?

– Я… Нет, я не открывала глаза.

Он потер переносицу и глубоко вздохнул. Его трясло так же, как меня. Я очень редко видела его в таком состоянии, и паника овладела мной еще сильнее.

– Что происходит, Эшер? – спросила я, чувствуя, как по щекам покатились слезы ужаса.

Он обнял меня и прижался губами к макушке.

– Розы три дня подряд – это не Шон, Элла, – пробормотал он. – Вчерашний мужик явился не для того, чтобы тебя обворовать. Кто-то собирается тебя похитить, и я не знаю, каким чудом он не сделал этого вчера.

Мое лицо исказилось. Губы задрожали, и я зарыдала. Если бы Эшер не держал меня, я бы уже рухнула на пол.

– Я… Я думала, что это ты…

– Я знаю.

– Нет, я… Я заговорила с ним, думая, что это ты, – сообщила я, яснее припоминая, как все было. – Я назвала его твоим именем.

Нахмурившись, он погладил мое мокрое лицо:

– Вот же херь…

Его пальцы дрожали, и я чувствовала щекой эту дрожь.

Новый всхлип ужаса сорвался с моих губ, когда я поняла, что кто-то намеревается меня похитить. Эшер обхватил меня крепче.

– Теперь я здесь. Ты в безопасности.

– Похитить меня…

– У них ничего не выйдет, ты поедешь со мной. Мы заберем все твои вещи.

Кто-то постучал в дверь. Эшер достал оружие и прикрыл меня собой. Я чувствовала, что в любой момент готова потерять сознание, с такой силой грудь сдавило от страха.

Он подошел к двери, чуть приоткрыл ее, и перед моими глазами предстали пятеро мужчин. Эшер со вздохом посторонился. Они явно виновато смотрели на его мрачное лицо. Эшер приказал им войти.

– Сколько раз я велел ПРИСМАТРИВАТЬ ЗА ЭТИМ СРАНЫМ ЗДАНИЕМ?

Я вздрогнула, услышав громовые раскаты его голоса.

– А ЕЕ ЧУТЬ НА ХРЕН НЕ ПОХИТИЛИ! – заорал он так, что задрожали стены.

Мужчины молчали, явно готовые провалиться сквозь землю. Когда один из них бросил на меня взгляд, Эшер направил ствол ему в лоб.

– Хоть раз еще взгляни на нее, и, клянусь, я вышибу твои сраные мозги. Ты понял?

Парень побледнел и очень медленно кивнул.

– Вы прошерстите каждый МИЛЛИМЕТР этой сраной квартиры, и если хоть один, повторяю: ХОТЬ ОДИН скажет, что ничего не нашел, я отправлю в ад всех пятерых, – выплюнул Эшер, испепеляя их взглядом. – Сюда пролез какой-то говнюк, и ТОЛЬКО ПОПРОБУЙТЕ не узнать, кто это!

Они быстро закивали. Никто не осмелился издать ни звука, даже я. Такой Эшер приводил меня в ужас.

– Я хочу увидеть ВСЕ записи с камер наблюдения за неделю по ВСЕМ этажам. Делайте что хотите, чтоб завтра они лежали в моем кабинете.

– В… В Лос-Анджелесе? – спросил один из мужчин.

Эшер оглядел его и надвинулся ближе. Тот сглотнул, но не шелохнулся.

– Да, Виктор, в Лос-Анджелесе, – угрожающе проговорил Эшер и отошел. – И если завтра их не будет на моем столе, можете распрощаться со всем, что вам дорого, НЕДОУМКИ ДОЛБАНЫЕ! ЧЕГО ЖДЕТЕ? ЧТОБЫ Я ПРИКОНЧИЛ КОГО-ТО ИЗ ВАС? ОБЫЩИТЕ ЭТУ СРАНУЮ КВАРТИРУ!

Мужчины мгновенно исчезли.

Я поморщилась, встретив яростный взгляд Эшера. Он подошел ближе и сухо приказал:

– Собери свои вещи. Мы уезжаем.