Текст книги "Сборник трудов участников городской научной конференции «Дух и культура Ленинграда в тылу Советского Союза в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов»"

Ленинградский Большой Драматический театр в Кирове – влияние на развитие театрального искусства города в военное и послевоенное время

Ионушайте Юлия Пятро

заведующая литературно-драматической частью Кировского областного ордена Трудового красного знамени драматического театра им. С. М. Кирова, г. Киров.

Ваши деды приютили нас…

Когда фронт подошёл вплотную к Ленинграду и Москве, правительство приняло решение об эвакуации ведущих театров страны в восточные районы. МХАТ выехал сначала в Саратов, а затем в Свердловск. Малый театр эвакуирован в Челябинск, Театр им. Евгения Вахтангова – в Омск, Театр имени Моссовета – в Алма-Ату. БДТ им. М.С. Горького – в Киров.

Об истории пребывания Большого драматического театра им. М.С. Горького в эвакуации в Кирове написано много. Этой темой занимались и Владимир Сазонов, завлит Кировского драматического театра, и Тамара Николаева, фольклорист, поэт, краевед, и краевед Александр Рашковский. Сохранились и воспоминания Евгения Шварца, тоже эвакуировавшегося в Киров и написавшего здесь пьесы «Одна ночь» – о первых месяцах блокады, «Далёкий край» – о детях, эвакуированных в глубокий тыл. Здесь, в эвакуации, Шварц начал писать «Дракона»…

Но если присмотреться, многое с годами множится и повторяется, кочует из публикации в публикацию, в том числе и цитаты из дневников Шварца. Почти каждый раз упоминаются Решение Эвакуационного совета Ленинграда об отъезде БДТ в Киров, Решение Исполнительного Комитета Кировского Областного Совета Депутатов от 29 августа 1941 года № 1163 в связи с эвакуацией БДТ в Киров, документы, подтверждающие количество показанных театром спектаклей, количество зрителей, посетивших постановки, телеграмма в адрес руководства Кировской области, подписанная художественным руководителем Большого Драматического Театра Л. Рудником.

Вот письмо Исполкома Ленинградского городского совета в адрес Кировского облисполкома от 19 августа 1941 года № 802.904:

«На основании решения Эвакуационного Совета, БДТ в полном составе направляется в город Киров для стационарной работы впредь до особого распоряжения.

Учитывая большую ценность этого театрального коллектива, Исполком Ленинградского городского совета просит вас оказать полное содействие театру в предоставлении в городе Кирове театрального здания, в организации планомерной работы театра, а также в размещении коллектива работников с семьями, путем предоставления жилой площади.

Председатель Исполкома Попков

Секретарь Исполкома Пономарев».

А вот Решение Кировского облисполкома от 29 августа 1941 года № 1163с:

«1. В связи с эвакуацией БДТ в город Киров предоставить для его работы помещение Кировского облдрамтеатра.

2. Перевести Кировские облдрамтеатр в город Слободской. Предоставить ему для работы помещение клуба им. Горького. Предложить председателю Слободского райисполкома тов. Клюшину и директору меховой фабрики «Белка» тов. Воробьеву освободить помещение клуба им. Горького от всех кружков самодеятельности к 3 сентября 1941 года.

3. Ввиду недостаточности жилой площади в городах Кирове и Слободском разрешить поселить актеров БДТ и Кировского облдрамтеатра в подсобных помещениях облдрамтеатра и клуба им. Горького.

4. Для размещения орденоносцев и заслуженных актеров БДТ представить 5 комнат в домах Кировского облисполкома и предложить Кировскому горисполкому выделить 10 комнат.

5. Предложить начальнику областного управления транспорта тов. Щепалину передать для театров 1 грузовую машину.

Председатель исполкома Иволгин

Секретарь исполкома Новиков».

12 сентября 1941 года спектаклем «Вишневый сад» А. П. Чехова в постановке П.П. Гайдебурова начал свою работу на сцене кировского драмтеатра Большой Драматический Театр.

БДТ прибыл в Киров сразу из Баку, где был на гастролях. Так и видится: лето, благоухающая южная природа, море, изобильные южные базары. И вдруг – к родному Ленинграду стремительно приближался фронт. О том, чтобы со всеми декорациями, со всей сценической машинерией вернутся в Ленинград, не могло быть и речи. И тут поступил приказ эвакуироваться в Киров.

2 сентября 1941 года в газете «Кировская правда» появилась статья заведующего литературной частью БДТ Леонида Малюгина, где он рассказал немного об истории театра, об актёрах и режиссёрах. А уже через два дня Малюгин уже в соавторстве с художественным руководителем БДТ Рудником знакомили кировчан с репертуаром предстоящего сезона. Намечалось две пьесы Горького – «Мещане» и «Дачники», две пьесы Чехова – «Вишнёвый сад» и «Три сестры», «Волки и овцы» Островского, две пьесы, с которых театр начинался в 19-м году – «Дон Карлос» и «Слуга двух господ», «Король Лир», «Стакан воды» Скриба. Создаётся впечатление, что, уехав из-под бдительного ока ленинградских «искусствоведов в штатском», театр радостно вернулся к любимому классическому репертуару. Хотя, естественно, без значительной доли советской драматургии театр обойтись не мог.

За период эвакуации БДТ на сцене кировского драматического театра были поставлены более 10 спектаклей. На сцене театра в неделю шло не менее 7 спектаклей, организовывались концерты в госпиталях, в школах, перед новобранцами. Артисты участвовали в литературных вечерах вместе с кировскими и эвакуированными писателями, в библиотеке имени Герцена, в Доме офицеров, на елках для школьников. Сотрудники БДТ помогали и Кировскому театру драмы, который работал в Слободском, консультировали. Оценивали спектакли в прессе и сами ставили спектакли в театре кировчан. Дважды бригады артистов выезжали на фронт.

Говоря о влиянии БДТ на развитие театрального искусства Кирова в военные и послевоенные годы, нельзя не отметить, что к моменту приезда БДТ в Киров, театр в городе существовал почти полвека. К этому времени здесь сложились свои театральные традиции, а публика была подготовленная и даже взыскательная. На вятской сцене блистали такие известные коллективы, как Санкт-Петербургский Александрийский императорский театр под руководством и при участии известного актера, режиссера и антрепренера П. Медведева, Санкт-Петербургский театр под управлением Л. Леонова с участием М. Блюменталь-Тамариной, Петроградская драматическая труппа Александрийского театра с участием В. Давыдова, Петроградская Мариинская опера, Ленинградский театр «Кривое зеркало». Проходили выступления и вечера с участием знаменитой русской балерины Е. Гельцер, балерины А. Дункан, с выступлениями приезжали поэты Д. Бедный, В. Маяковский, исполнительница романсов Тамара Церетелли, гастролировал великий русский певец Л. Собинов. Каждое лето в город приезжали на гастроли театры Москвы, Петербурга, Перми, Нижнего Новгорода…

Кроме того, нельзя забывать, что большинство пьес, по которым коллектив БДТ поставил и возобновил спектакли во время эвакуации на сцене Кировского драматического театра, кировский зритель уже знал. В постановке разных режиссёров, поставленных в разные годы, но, тем не менее… Одним словом, кировчанам было, с чем сравнивать. Так, «Вишнёвый сад» Чехова шёл в Вятке в 1912, 1924, 1933 годах. «Мещане» Горького шли в 1902, 1903, 1932, 1937 годах. «Парень из нашего города» Симонова ставился в 41-м году, «Гибель эскадры» А. Корнейчука и «Разлом» Б. Лавренева шли в 34-м году, «Волки и овцы» Островского в 39-м… В своё время шёл в Вятке и «Стакан воды» Э. Скриба (премьера 1 октября 1917 года).

И всё же интерес к постановкам БДТ был огромный. За время пребывания театра в Кирове, его спектакли посетило более полумиллиона зрителей. Каждый вечер зал был полон. В связи с военным положением, спектакли начинались поздно, в восемь вечера. Именно актёры, работавшие в эвакуации в Кирове – Грановская, Казико, Кибардина, Софронов, Полицеймако, Лариков, в своё время создали славу Большого драматического театра в первые годы своего существования. И до 40-х годов оставались ведущими актёрами труппы, в чём сразу убедились и кировские зрители. Право, тот факт, что в Кирове в течение двух лет играли такие большие артисты, должен быть вписан в историю культуры вятского края золотыми буквами…

Огромное влияние на культурную жизнь города оказал и тот факт, что вместе с БДТ приехали в Киров и драматурги, писатели, художники… Анатолий Мариенгоф, Николай Никитин, Евгений Шварц, Сарра и Владимир Лебедевы, Леонид Рахманов, Евгений Чарушин. Легко можно представить себе, какая интенсивная творческая жизнь кипела в Кирове в эти труднейшие трагические военные годы. Постоянно проходили творческие вечера, выступления на радио, в печати… Вообще, история эвакуации ленинградцев в Киров ещё не написана, а люди уходят, и восстанавливать эти страницы нашей истории приходится, в основном, по газетным публикациям.

Так, интересны две заметки, опубликованные в «Кировской правде» в марте и июле сорок второго – воспоминания ленинградцев о работе во фронтовых бригадах.

В 1942 году бригады артистов Большого драматического театра дважды выезжали на фронт. В феврале на Западный и Калининский фронты выезжала бригада под руководством Л. Рудника. В июне на Северном флоте выступала вторая бригада артистов БДТ под руководством заведующего литературной частью театра Л. Малюгина, впоследствии известного драматурга.

Вот выдержки из дневников Л. Малюгина:

«21 мая.

…На батареи мы добираемся самыми разнообразными способами – и пешком, и на лошадях, и на тракторах, а один раз пришлось даже на танкетке. Артистов посадили сверху и привязали ремнями (так перевозят десантников), а мне пришлось поместиться рядом с водителем, на месте пулемётчика.

Выступали в землянках, при свете керосиновой лампочки. Большинство выступлений прошло гладко; но иногда возникали неожиданные «антракты» объявлялся сигнал готовности, и мы внезапно оказывались без зрителей. Бойцы выполняли своё боевое дело – и концерт продолжался…

30 мая.

…Характерно, что война стала бытом. Через несколько дней после жаркого дня мы с краснофлотцами играли в волейбол. В другом месте – с краснофлотцами, свободными от вахты, мы воспользовались коротким затишьем и отправились на… рыбную ловлю…

4 июня.

Эти дни были трудными. Выходили на батареи пешком и делали километров по 7–8 по болотистой местности. Сегодня дали на батареях два концерта…»

А вот что вспоминал о поездках на фронт Л. Рудник, руководивший другой фронтовой бригады: «На одном из концертов мы заметили не совсем обычного зрителя – пленного немецкого ефрейтора. Это был изрядно потрёпанный вояка в лёгкой шинели, пилотке и в «эрзац-валенках» – на кожаные сапоги были намотаны тряпки и надеты лапти, видимо, не желая уронить авторитет своего войска….

Передвигались мы на машинах и лошадях. Один участок пути проделали в роскошных трофейных лимузинах, брошенных поспешно удиравшими немецкими генералами. Выступать приходилось в избах. Только в Калуге – этом старом красивом русском городе, обезображенном фашистами, – нам удалось выступить в клубном помещении. Но это наше выступление, первое на территории, где недавно хозяйничали фашисты, – проходило в атмосфере не выветрившегося запаха конюшни. Организаторы «нового порядка» в Европе или сжигают повсеместно общественного здания или превращаются в конюшни.

Выступать приходилось в различных «климатических» условиях. Иной раз артисты обливаются потом и чуть ли не задыхаются от жары, а в другом месте приходится выступать в полушубках.

Программа каждого концерта составлялась так. Концерт начинался выступлением Полицеймако, который читал стихи Джамбула и Маяковского. С сольными номерами выступали гитарист Сорокин, певица Шлыкова, баянист Двоеглазов… Играли сцены из пьес «Человек с ружьём», «Укрощение мистера Робинзона», «Слуга двух господ»…

– Через суровые морозы, – писали нам в одном из отзывов, – снежные заносы и ураган неприятельского огня наши бойцы упорно движутся вперёд, уничтожая фашистскую мразь. И в этот момент, когда мы в затишье между боями слышим любимые нами песни и музыку, у нас ещё более возрастает наступательный порыв и готовность биться с фашистами до полного их уничтожения.

Но и мы многое получили на фронте. Мы уехали обогащёнными… Разве фронтовая поездка не даст… обильный материал… для новых ролей? Поможет нам наиболее правдиво и достоверно воссоздать на сцене картины Великой Отечественной Войны».

Значительное представление о том, как жилось ленинградцам в Кирове можно составить по дневникам Евгения Шварца. И хотя пишет он порой зло, рассержено, устало, а потому эти строки не часто находят отражение в материалах, посвящённых истории эвакуации, его воспоминания составляют целый пласт и добавляют картину в целом.

Так, драматург писал, что, будучи ещё в блокадном городе, переживал: «И где мы будем в Кирове жить? Чем я буду зарабатывать? Я чувствовал себя ленинградским человеком, а кому я нужен за его пределами? Кто меня тут знает?»

А вот таким увидел Шварц наш город: «Деревянные домики, деревянные мостки у ворот. Тротуары. Вот дорога повела вверх… И снова деревянные дома, у которых такое выражение, что стоят они скрепя сердце, против воли…

Мороз все не отпускал. По городу, где белый цвет неба Вятки, высочайших деревьев, сугробов, а главное, бесконечных столбов дыма соединялся во что-то прекрасное, но враждебное и незнакомое, шли мы по скрипящему снегу в полуподвал столовой. Тут в первый день очень поразило нас одно явление, невозможное в блокадном Ленинграде, – кто-то забыл на столе недоеденный довольно большой кусок хлеба. И никто не брал его.

…Сколько раз принимаюсь я за описание вятской жизни. В который раз – и все плохо, все вяло. Слишком новый мир. Внизу Пупыревка с застывшими на месте пьяными, с разбойничьими иенами, оскорбительными сценами. В середине – похожий на барак двухэтажный длинный театральный дом, с безнадежно замерзшей канализацией, а далее – храм не храм, дворец не дворец – высокий, многоколонный театр.

Народ стал прижимист и ещё гордился этим! То, что увидел я, приехав, – как бородатый мужчина уходит боком на манер краба, услышав просьбу о помощи, – было символом».

Уже после возвращения БДТ в Ленинград Евгений Шварц записал в своих дневниках: «Жизнь в Кирове стала невыносимой. Тоска, дороговизна, мрак. Ещё одну зиму, как мы понимали, нам не выдержать… Я стал завлитом Кировского областного, где худруком был Манский… Весна. Всё тает. Ерязь. Вода опять летит потоками к рынку. Мы твёрдо решили уезжать куда угодно – в Ленинград (к тому времени БДТ вернулся в Ленинград – прим. автора), в Сталинабад, всё равно, только вон отсюда…»

Интересны и свидетельства других эвакуированных. Смерть косила людей в Кирове. Умирали в госпиталях. С эшелонов снимали сотнями умирающих ленинградцев. И так каждый день. Всем творческим работникам приходилось часто бывать в госпиталях, читать раненым. Однажды Анатолий Мариенгоф поехал читать в городскую больницу и, заблудившись между корпусами, вышел к мертвецкой. Он увидел лежавшие на снегу горы трупов, голых мертвых тел, точно никому не нужных, ставших обузой.

И воровство. Воровали у детей, у ленинградцев, умирающих с голоду. Было назначено дежурство офицерских жен по столовым для борьбы с разбойниками и разбойницами, не понимавшими, что творят.

Безусловно, большинство кировчан вело себя совсем по-другому. Так, по воспоминаниям известного писателя Леонида Дьяконова, кировчане нередко создавали приезжим ленинградцам условия гораздо лучшие, чем могли позволить себе. Тем не менее, не у всех остались приятные воспоминания о городе. Так, 3 февраля 1943 года Л.А. Малюгин написал Шварцу из Галича: «Некоторые, недавно близкие вещи, звучат уже как воспоминания. Это картошка, освещенные окна и, конечно, беседы с Вами, украшавшие жизнь. Про Вятку мы вспоминаем мало, а если и вспоминаем, то не всегда добрым словом. Вот город, который хочется поскорее забыть».

После прорыва блокады, БДТ собрался возвращаться в родной город. 1 февраля 1943 года эшелон с декорациями и труппой БДТ отошел от кировской платформы.

24 января 1943 года на радио состоялась прощальная передача БДТ «Театр у микрофона» перед отъездом в Ленинград. Вел передачу заведующий литературной частью Леонид Антонович Малюгин. Были исполнены сцена из спектакля по пьесе Александра Гладкова «Давным-давно» и сцена из спектакля «Дорога в Нью-Йорк». Роли исполняли артисты Самойлов, Шахова, Полицеймако, Лариков, Шаманский, Троицкая. Аккомпанемент – Лебедзь-Быкова.

Из Ленинграда, после возвращение из эвакуации, в адрес руководства Кировской области пришла телеграмма, подписанная директором Большого Драматического Театра – Л.С. Рудником: «От имени всего коллектива работников театра приношу сердечную благодарность за большую поддержку и помощь театру во время пребывания его в Кирове, за помощь в реэвакуации коллектива».

Руководители театра Л. Рудник и Л. Малюгин писали, что не ожидали встретить в небольшом городе такого понимающего и требовательного зрителя. По их словам, это помогло театру работать, не снижая качества спектаклей.

И всё же говорить о существенном, значимом влиянии творчества БДТ на развитие театрального искусства Вятки в послевоенное время не приходится. Главная причина кроется вовсе не в БДТ, а, в первую очередь, вообще в тех тенденциях, которые преобладали в послевоенное время в советском театре. Главным фактором, определившим развитие театрального искусства после Победы практически на всей территории Советского Союза, явилось постановление ЦК партии «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению». Как пишет К. Рудницкий, известный театральный критик, «ничего, кроме вреда, это Постановление не принесло. Оно нарушило естественное течение театральной жизни. Оно вызвало буйное цветение конъюнктурной драматургии. Оно заставило театры практически полностью отказаться от постановок классики, особенно зарубежной… Любая комедия вызывала подозрения. О сатире нельзя было и помышлять. Водевиль или фарс?… Всякая «развлекательность» казалась, чуть ли не подсудной. Не прошло и года после этого Постановления, как театральные залы опустели».

Слова Рудницкого можно в равной степени отнести и к БДТ, и Кировскому драмтеатру. Так, БДТ, вернувшись в Ленинград, продолжал работать – то менее, то более успешно. Менялись режиссеры. К середине 50-х годов театр стал ощутимо терять связь со зрителем. Спектакли шли в полупустом зале, даже премьеры не привлекали внимания.

К сожалению, именно «генеральная линия партии» оказала на театральное искусство провинциальных советских театров решающее значение, а вовсе не работа выдающихся мастеров сцены столичных и ленинградских театров во время эвакуации.

Говоря о влиянии тех или иных театральных коллективов на культуру тех городов, куда они были эвакуированы во время Великой Отечественной Войны, нельзя скидывать со счетов местную специфику, традиции, особенности. Здесь многое зависело от конкретного города. Так, по воспоминаниям Н.В. Третьякова, актёра Кировского драматического театра, заслуженного артиста РФ, родившегося в Свердловске, его родители вспоминали годы пребывания столичных театров на Урале, как «золотой век». Урал принял 25 эвакуированных театров, среди которых МХАТ, Малый театр, Московский театр Красной Армии, Московский театр Сатиры, Ленинградский театр оперы и балета им. С. М. Кирова, ленинградский Малый театр оперы и балета.

– Это был настоящий театральный бум, мощная «культурная прививка», – уверен Н.В. Третьяков.

А если учесть, что в Свердловске в 1945 г. был создан театральный институт, в котором преподавали эвакуированные мастера сцены и педагоги ЛГИТМиКа, становится очевидно, что там, на Урале, благодаря театральной школе, эта «прививка» могла оказать более существенное влияние на развитие культуры, закрепить и умножить и театральные традиции, тот уровень, который привезли на уральскую землю столичные театры.

К сожалению, в Кирове этого не произошло. И не могло произойти. И здесь сыграл свою роль и вятский менталитет. Как известно, «в Вятке свои порядки». Город старинный, патриархальный, он с одной стороны всегда радовался, когда город посещали известные артисты, гастролёры, поэты. С другой стороны, большее значение для города всегда имели свои выходцы, которые чего-то добились «в большом мире». Братья Васнецовы, Александр Грин, Фёдор Шаляпин – так гордиться своими знаменитыми земляками, как гордятся ими в Вятке, умеют не везде. И даже Герцен и Салтыков-Щедрин, бывшие у нас в ссылке, стали «своими». Ими тоже гордится город. А всё чуждое, новое, пусть и лучшее, кировчане зачастую принимали и принимают с ревностью, настороженно, аргументируя это «а мы что – хуже?». Опять таки, если проводить параллели с Уралом, Свердловск, всегда был городом рабочим, студенческим, молодым, а значит, более восприимчивым к новым веяниям. Хотя внешне жизнь театров эвакуированных в разные города была во многом схожа. Селили эвакуированных зачастую в отдельных театральных домах, где устраивались общежития. В Кирове этот двухэтажный амбароподобный (по воспоминаниям Шварца) дом находился на улице Карла Маркса. Сейчас этого дома уже не существует. В Свердловске это было четырёхэтажное здание недостроенной гостиницы.

В то же время нельзя вовсе отрицать существование ленинградского культурного наследия в послевоенной и новейшей истории Вятки. Не порвались те связи, которые объединили наши города. И хотя сегодня осталось совсем мало зрителей, помнящих спектакли БДТ 1941–43 годов, этот театр любят в городе до сих пор. Зрители с огромным удовольствием ходили на спектакли БДТ, который приехал в Киров на гастроли в 1995 году (они были приурочены к 50-летию Великой Победы).

К.Ю. Лавров, став художественным руководителем БДТ, с теплотой вспоминал вятскую землю. В 2006 году в честь открытии я театрального сезона он прислал благодарственное письмо в театр. Вот выдержки из него: «Дорогие друзья! Для Большого Драматического Театра им. Г.А. Товстоногова г. Киров не просто город, для БДТ вы не просто коллеги, члены профессионального братства, которому мы храним безоговорочную верность. Ваши отцы и деды приютили нас в годы военного лихолетья, и за это мы бесконечно благодарны им…»

В театральном музее Кировского драмтеатра есть раздел, посвящённый работе театра в годы Великой Отечественной Войны, в котором отдельный стенд занимают документы и экспонаты, посвящённые Большому Драматическому театру.

В июне 2010 года Киров снова ждёт на гастроли этот театр. Коллектив привезёт на четырёхдневные гастроли два спектакля – «Марию Стюарт» Шиллера и «Дом, где разбиваются сердца» Шоу (оба спектакля поставил художественный руководитель театра Тимур Чхеидзе). Нет сомненья, что во время этих коротких четырёхдневных гастролей зал будет полон.

Список используемой литературы:

1. Материалы из фондов Государственного архива Кировской области.

2. Рудницкий K.Л. Театральные сюжеты. – М.: Искусство, 1990.

3. Сазонов В. Страницы истории Кировского театра драмы 1877–1977. – Киров: Волго-Вятское книжное издательство, 1976.

4. История Урала: XX век / под ред. проф. Б.В. Личмана и проф. В.Д. Камынина. – Екатеринбург, 1996.

5. Блокада и мы. Сборник воспоминаний. – Изд-е 2-е. – Киров, 2009.

6. Шварц Е. Позвонки минувших дней. – М.: Вагриус, 2008.

7. Николаева Т. Через годы, через расстояния, через войны судьбы пролегли (Ленинградский Большой драматический театр в Кирове) // Вятская речь, газета Кировского отделения Российского фонда культуры. – 2001. – Декабрь