Текст книги "Адмирал Колчак и суд истории"
Автор книги: Сергей Дроков
Жанр: История, Наука и Образование
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 24 (всего у книги 39 страниц)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
При подведении итогов исторической фактологии, оказавшейся вне зоны внимания следователей и Военной коллегии Верховного суда Российской Федерации, рассматривавших вопрос о реабилитации Верховного правителя России А.В. Колчака в 1999 г., напрашиваются следующие выводы.
Первый – инициатива ареста и следствия по «делу самозваного и мятежного правительства Колчака» принадлежала земско-эсеро-меньшевистскому Политическому центру.
Второй – образованный 22 января 1920 г. (приказом № 1) Иркутский ревком к следствию имел опосредованное отношение.
Третий – к моменту подписания официального акта мирной передачи власти земско-эсеро-меньшевистский состав ЧСК при Политцентре (под председательством К.А. Попова) выработал основные направления в сборе вещественных доказательств.
Четвертый – соблюдена важная сторона процессуального порядка: адмирал Колчак был ознакомлен с протоколами допросов, на тексте которых самолично расписался.
Пятый – отсутствие публично заявленной конечной цели, которую преследовал центр при производстве следствия, позволило иркутским большевикам перехватить инициативу и 27 января всенародно объявить: «Чрезвычайная следственная комиссия Ревкома спешно собирает материалы, относящиеся к деятельности Колчака и Пепеляева, с целью предания их суду»[585]585
Сибирская правда. 1920. 27 января.
[Закрыть].
Данные выводы свидетельствуют о том, что произведенные Политцентром аресты и следствие (не только Верховного правителя и председателя правительства, но официантов, кочегаров, вестовых и т. п.) разрабатывались им как возможный «плацдарм» для отхода в тень «личной неприкосновенности демократии». Не случайно видные деятели антибольшевистского движения в Сибири (министр юстиции Временного Сибирского правительства Г.Б. Патушинский[586]586
Патушинский Григорий Борисович (1873–1931) – окончил Московский университет; служил мировым судьей в Читинском окружном суде, затем – судебным следователем Иркутского окружного суда. В 1912 г. после расстрела рабочих на Ленских приисках избран членом адвокатской комиссии, занимавшейся расследованием этого дела и защитой интересов рабочих на судебном процессе. Участник Первой мировой войны; строевой офицер 19-го Сибирского стрелкового полка; награжден боевыми наградами. После Февральской революции организовал Сибирский общественный комитет и Союз сибиряков-областников. В 1918 г. назначен министром юстиции Временного Сибирского правительства. В 1920 г. арестован и препровожден в Москву с поражением в правах.
[Закрыть], директор канцелярии Верховного правителя А.А. Мартьянов и даже председатель Совета министров Временного правительства автономной Сибири П.Я. Дербер) на майском судебном процессе 1920 г. выступили в роли свидетелей, а подсудимый товарищ министра труда С.М. Третьяк[587]587
Третьяк Спиридон Матвеевич (1886—?) – член и активный деятель ПСР; в 1908–1911 гг. отбывал царскую каторгу. В 1918 г. назначен комиссаром труда Временного Сибирского правительства. По поручению Омской боевой организации ПСР в ноябре 1918 г. работал товарищем министра труда в правительстве Колчака. В марте 1919 г. избран членом Исполнительного бюро крестьянского объединения Сибири; в октябре – представителем Исполнительного бюро сибирской группы социалистов-революционеров автономистов. В 1920-х гг. работал в Иркутском губернском совете народного хозяйства.
[Закрыть] «ввиду его активного участия в борьбе за свержение самозваного правительства Колчака в Иркутске» был приговорен всего лишь к условному лишению свободы[588]588
Советская Сибирь. 1920. 2 июня.
[Закрыть].
«Советский» этап следствия практически ничего существенного в ход сбора вещественных доказательств, выработки программы, заключений и предъявленных обвинений адмиралу не внес. Все расследование осуществлялось и юридически оформлялось теми же членами комиссии, что и при Политцентре. Единственное «достижение» этого этапа – расстрел Колчака и Пепеляева. С другой стороны, следствие определило намечавшуюся цель судебного процесса на Атамановском хуторе, которая не ограничивалась попытками установления, какая же из противоборствовавших сторон антидемократична: власть местных большевиков или так называемая «колчаковщина».
Главным являлось стремление иркутских большевиков нанести удар третьей (земское и городское самоуправления) и четвертой (социал-демократическая и социал-революционная партии) сторонам, опасность которых они еще с января 1920 г. приравнивали к опасности, исходившей от каппелевских и семеновских «банд», вкупе с иностранной интервенцией.
20 июня 1920 г. на первом заседании Временного Народного собрания Дальнего Востока председатель Временного правительства Приморского края А.С. Медведев[589]589
Медведев Александр Семенович (1880—?) – из казаков Области войска Донского; образование получал в Астраханской духовной семинарии, окончил Иркутскую духовную семинарию. В 1901–1905 гг. служил учителем в Удском округе и Амурской области. В ПСР вступил в 1907 г., но революционную работу начал в 1905 г. В 1911–1917 гг. заведовал училищем на станции Никольск-Уссурийский. В 1917 г. по списку ПСР избран городским головой Никольск-Уссурийска, членом Комитета общественной безопасности. С декабря 1917 г. – председатель Приморской земской управы. В 1920 г. – председатель Приморского правительства. При Меркуловском перевороте был арестован, затем вывезен японцами в Харбин, оттуда в Читу. С конца июля 1920 г. по октябрь 1922 г. работал в Правительственном комитете помощи для голодающих советской России. В 1921 г. прошел в Учредительное собрание ДВР. В октябре 1922 г. был арестован Госполитуправлением ДВР по политическому процессу против Дальневосточной партийной организации социалистов-революционеров («дело 24-х»). Приговорен к заключению в Архангельский концлагерь на три года. В 1925 г., при пересмотре дела тройкой особого совещания при коллегии ОГПУ, выслан в Среднюю Азию на три года.
[Закрыть] говорил: «Вам памятно, что воля народа всегда высказывалась за то, чтобы сам народ и весь народ решал судьбы своей родины […] Вы помните, когда все надежды, все чаяния возлагались на Уфимское собрание, потом на деятельность Директории; и все это закончилось тем, что в Сибири образовалась единоличная власть Колчака, и никакие указания с мест, никакие протесты, ни борьба, возникшая по всей Сибири, не убедили правительство Колчака, что нельзя в настоящее время решать вопрос единолично, нельзя лишать население возможности устраивать свою жизнь по своему желанию. Поэтому власть единоличная, власть Колчака, с самого первого дня своего существования стала идти на убыль […]
Никто не мог предполагать, рассуждая более или менее разумно, что население Сибири, объявившее войну европейской России, победит эту Россию и придет в Москву с тем, чтобы зазвонить в московские колокола. Власть Колчака постепенно сходила на нет, никакие протесты общественности, земских и городских самоуправлений не были услышаны в Омске […] в Сибири все чаще и чаще и смелее стали раздаваться голоса о том, что вопросы русского народа должен разрешить сам и весь народ […]
Я помню, что земские организации пришли еще в августе месяце прошлого года (1919. — С. Д.) к тому положению, что дальше так идти не может. Земские организации настаивали на созыве городских и земских съездов – то, [что] единственно было возможно в то время. Однако земство не остановилось перед отказом, и многие земства, в том числе и Приморское областное земство, решили созвать Земско-городской съезд в Иркутске. Избрали своих представителей, но только в октябре месяце конспиративно, тайно съезд мог открыться в Иркутске. На этом съезде было решено, что тем путем, каким идет правительство Колчака, идти нельзя; необходимо искать новые пути, согласованные с волей русского народа […] на этом съезде вылилось одно решение, что с правительством нужно только бороться […]»[590]590
International Institute of Social History (IISH). Archives and Collections. Amsterdam. Netherlands. Фонд Б.Н. Волкова. Временное Народное собрание Дальнего Востока. Сессия 1-я. Стенографические отчеты. Владивосток. 20 июня 1920.
[Закрыть]
До подписания акта о мирной передаче «государственной власти на всей территории, освобожденной от власти реакции» 22 января 1920 г., делегация Политического центра на переговорах в Томске предложила Совнаркому и ЦИКу решить характер взаимоотношений центральной советской власти с Восточной Сибирью для сохранения последней за революционной Россией и избежания протектората Японии. Задачи государства-буфера не изменились даже после смены власти, укрепившись циркуляром ЦК ПСР от 28 января 1920 г.:
«Признавая, что основной фронт новой местной республики есть фронт ее против разбитой, но еще не добитой контрреволюции и союзных с нею империалистических хищников, ЦК одобряет ее примирительную политику по отношению к наступающим большевикам, в случае же, если центральная советская власть, вопреки интересам революционной России, не пойдет навстречу этой политике и уступит соблазну немедленным нападением разрушить неокрепшую демократию Восточной Сибири, ЦК возлагает всю ответственность за дальнейшие внутренние смуты и роковые международные осложнения на Дальнем Востоке – всецело на совесть безответственных диктаторов правящей партии»[591]591
Русский голос (Харбин). 1920. 20 октября.
[Закрыть].
В выработанном итоговом постановлении ЦК ПСР была одобрена занятая Сибирским краевым комитетом партии позиция по отношению к местной советской власти, а также его решение об образовании независимого временного демократического государства-буфера между советской Россией и Японией. «…II. Признать правильным отказ от власти краевого комитета партии и членов последних, входящих в Иркутский Политический центр, и передачу ими этой власти местным коммунистам, стремившихся утвердить советский режим, не считаясь с опасностью японской оккупации и рисковавших вызвать борьбу внутри демократии, несмотря на наличность еще некоторой контрреволюционной угрозы. Вся ответственность за последствие этих событий должна быть возложена на большевиков и их авантюристическую попытку.
III. Признать политически правильным, целесообразным решение Сибирского краевого комитета партии вопроса об образовании из Восточной Сибири и Дальнего Востока временного независимого демократического государства-буфера между советской Россией, могущего фактом своего существования охранить указанные территории за революционной Россией и предохранить их как от хищнической оккупации японцев, так и от разрушительного хозяйничанья большевиков.
В срыве местной организацией коммунистической партии этого плана, уже санкционированного Томским договором 19 января и утвержденного центральной советской властью, ЦК ПСР усматривает новую угрозу территориальной целости России и заявление о возможности уступки правительством народных комиссаров части российских земель Японии. Считать, что намеченная в Томске западная граница буферного государства по р[екам] Ока – Ангара является крайне невыгодной и могла быть санкционирована только при исключительных условиях.
IV. Одобрить отказ краевого комитета взять на себя, согласно распоряжения Сибревкома, организацию государства-буфера, в урезанных границах (зап[адных] границ р[ек] Чикой – Селенга), ибо государственное существование в указанных пределах было бы до крайности затруднительным и подобный буфер не мог бы выполнить задач, для которых он создается, и стал бы простым орудием для прикрытия советской политики и захватнических устремлений Японии […]»[592]592
Там же.
[Закрыть]
Как известно, события 4–5 апреля 1920 г. во Владивостоке и Николаевске-на-Амуре[593]593
См.: Волковой Ф.К. Мы помним… 4–5 апреля 1920 г. [Хабаровск], 1933; Неравнодушные строчки. В годовщину 4–5 апреля 1920 г. – дня выступления японцев в Приморье: Сб. док. / Под ред. Шурыгина А. и Бруйя Е. Хабаровск, 1937; Япония на русском Дальнем Востоке. Кровавая эпопея японской интервенции (составлено Дальневосточным отделением ИККИ). М., 1922; Japan in the Far East: The Bloody Epic of Japanese Intervention. London, 1923 и др.
[Закрыть], которые завершились подписанием 29-го числа соглашения между Владивостокским правительством и японцами (первая из двух подписей под этим документом принадлежала одному из бывших членов ЧСК при Политцентре А.Н. Алексеевскому[594]594
The Testimony of Kolchak, and other Siberian Materials // Ed. by Varnek E., Fisher H.H. Stanford – London, 1935. Р. 380.
[Закрыть]), и подтолкнули центральную советскую власть предпринять шаги навстречу организации государств-буферов, исключив при этом Иркутскую губернию.
Таким образом, местная советская власть Восточной Сибири нуждалась в показательном судебном процессе, чтобы «кукушечьим» приемом подменить собою главных инициаторов разгрома «право-большевистской атамановщины», вскрыть «контрреволюционную» деятельность третьей и четвертой сторон, но так, чтобы не поссориться с временными союзниками центральной советской власти в создании государств-буферов на Дальнем Востоке. Предлогом для реализации этого плана и послужило предварительное следствие над бывшими министрами и их товарищами из правительства Колчака, начатое 7 января 1920 г. членами Политического центра.
Сибирский краевой комитет ПСР рассматривал предварительное следствие как исполнение решения IX Совета ПСР: «…осветить перед лицом как русских трудовых масс, так и Западно-Европейского общественного мнения действительную природу колчаковской власти и ее формы выявления». Как выяснилось, «освещение» было реализовано в 1923 г. публикацией социал-демократом Б.И. Николаевским[595]595
Николаевский Борис Иванович (1887–1966) – видный деятель РСДРП(м); неоднократно подвергался арестам и ссылкам царским режимом. В 1917 г. активный участник левого интернационального движения; член ЦК РСДРП(м). Работал в системе Главархива РСФСР инспектором, затем управляющим Московским историко-революционным архивом. В 1920 г. занимался разбором архивов Омского правительства. В 1922 г. выслан из страны (без лишения гражданства). В 1923–1930 гг. корреспондент Института К. Маркса и Ф. Энгельса при ЦИК СССР в Берлине. В 1930-х гг. директор Парижского филиала IISH. В 1940 г. эмигрировал в США. Автор многочисленных научных трудов и публикаций; коллекционер архивных документов.
[Закрыть] «протоколов» допросов адмирала А.В. Колчака[596]596
См.: Протоколы допроса адмирала А.В. Колчака Чрезвычайной Следственной комиссией в Иркутске 21 января – 7 февраля 1920 г. // Архив русской революции. Т. Х.
[Закрыть].
«Обособить» Сибирь от общественно-политического движения, развернувшегося на Дальнем Востоке, требовали также следующие факторы: а) безболезненный переход власти в конце января 1920 г. в городах Владивостоке, Никольск-Уссурийске, Амурской и Сахалинской областях к земским и городским самоуправлениям, под крыло Сибирских краевых комитетов ПСР, партии Народной свободы, крестьянской и социал-демократическим фракциям левых: социалистов-революционеров, социалистов-революционеров интернационалистов, Трудовой народно-социалистической партии; б) объединение земств в краевом масштабе с отказом от классовой борьбы[597]597
«Нам не предлагают защиту интересов всех классов, а только классов трудящихся, – говорил на сессии Временного Народного собрания Дальнего Востока лидер прогрессивно-демократической фракции Временного правительства Приморского края Л.Н. Кроль. – Скажите, пожалуйста, что за привилегированное сословие этот класс трудящихся! […] почему из понятия о равных правах всех граждан вытекает привилегированное положение рабочего класса? Правда, их большинство, и их представителей большинство […] Их привилегированное положение напоминает дворян в эпоху Николая II […] Мы считаем, что справедливость требует защиты интересов всех классов» //IISH. Временное Народное собрание Дальнего Востока. Сессия 1-я. Заседание третье. 25 июня 1920. С. 3—22.
[Закрыть]; в) возложение политической ответственности за события 4–5 апреля 1920 г. на провозгласивших себя «вождями масс» местных коммунистов.
Обвинительное заключение «по делу самозваного и мятежного правительства Колчака и их вдохновителей» являлось в большей степени эмоциональным политическим сочинением, нежели судебным документом. Оно обвиняло весь общественный строй, политическую и экономическую системы, сложившиеся к началу 1920 г. в Сибири. Аргументация выдвинутых обвинений для юрисдикции базировалась на источниках третьего порядка: одном из вариантов стенографической записи (не протоколов) допросов А.В. Колчака и на 10 процентах предварительных следственных материалов.
Этот факт был установлен 24 мая 1920 г. на пятом заседании, когда председатель ЧРТ И.П. Павлуновский заявил: «Я удостоверяю, что около 2-х тысяч пудов (документов. – С. Д.) имеется в ящиках, которые не были еще представлены ни защите, ни обвинению». А также А.Г. Гойхбаргом: «Дело в том, что из Иркутска привезено огромное количество всяких документов и бумаг, которые не только защита, но и я в своем распоряжении не имели…»[598]598
Верховный правитель России: документы и материалы следственного дела адмирала А.В. Колчака. С. 408–409.
[Закрыть]
Три этапа «продажности и измены», сформулированные в качестве конкретных обвинений Верховного правителя, не имеют под собой никаких оснований. Более того, уместна постановка вопроса о преднамеренной фальсификации исторически установленных биографических фактов, дискредитации имени и клевете, бездоказательно порочащих честь и достоинство российского адмирала. Кстати, заключение Военной коллегии Верховного суда Российской Федерации о «преступлениях против мира и человечности» Верховного правителя России вполне применимо и в отношении инициаторов создания советского государства, узурпировавших власть в октябре 1917 г.
Между тем проблема реабилитации Колчака обладает немаловажной этической стороной: будет ли она означать бессмысленность принесенных человеческих жертв, нравственных и идейных идеалов, двигавших героями Белого движения?.. Для такой личности, как адмирал, ответ один, безусловно. Здесь уместно привести характеристику нескольких персонажей российской «контрреволюционной генеральской галереи», данную П.Б. Струве[599]599
Струве Петр Бернгардович (1870–1944) – академик; окончил Петербургский университет; участник первых марксистских кружков. В 1896 г. участник 4-го международного социалистического конгресса в Лондоне. В 1898 г. по предложению группы социал-демократов написал «Манифест РСДРП». Эмигрировал. В 1905 г. член ЦК конституционно-демократической партии; депутат II Государственной думы. В 1917 г. член Временного Совета Российской Республики. Октябрьский переворот категорически не принял. В 1918 г. – активный участник Особого совещания при Деникине и Врангеле. В эмиграции продолжал активную издательскую и исследовательскую работу.
[Закрыть]: «М.В. Алексеев[600]600
Алексеев Михаил Васильевич (1875–1918) – с 1914 г. генерал от инфантерии. С 1915 по 1917 г. фактический Верховный главнокомандующий (в мае 1917 г. сменен А.А. Брусиловым). После Октябрьского переворота в августе – октябре 1918 г. – Верховный руководитель Добровольческой армии.
[Закрыть] это – массивная железная балка-стропило, на которое в упорядоченном строе и строительстве можно возложить огромное бремя, и оно легко подъемлет это бремя. Каледин[601]601
Каледин Алексей Максимович (1861–1918) – генерал от кавалерии. В июне 1917 г. избран атаманом донского казачества. 25 октября (7 ноября) возглавил «мятеж» в Области войска Донского, поднятый Войсковым правительством. Крах «мятежа» заставил Каледина сложить полномочия. 29 января (11 февраля) 1918 г. он застрелился.
[Закрыть] это – мощный камень, как бы вросший в свою историческую почву, и вне ее беспомощный и слабый. Колчак это – сосредоточенный в целую даровитую личность нерв, чувствительная струна, которой угрожало порваться или быть порванной. Корнилов это – стальная и живая пружина, которая, будучи способна к величайшему напряжению, всегда возвращается к исходному положению»[602]602
Дни (Берлин). 1923. № 321.
[Закрыть].
Отдавая дань должного уважения заслугам перед Отечеством Александра Васильевича Колчака, видимо, следует учитывать вышеизложенное обстоятельство и если говорить о его реабилитации, то прежде всего в отношении снятия обвинений в «продажности и измене» России.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение 1
СЛУЖБА ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА
СООБЩЕНИЕ НА ДОПОЛНИТЕЛЬНОМ КУРСЕ ВОЕННО-МОРСКОГО ОТДЕЛА НИКОЛАЕВСКОЙ МОРСКОЙ АКАДЕМИИ[603]603
Полностью публикуется впервые.
[Закрыть]
Капитана 2-го ранга Колчака
1911–1912 год
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава 1. КОМАНДОВАНИЕ КАК ИДЕЯ ВОЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ
Военный замысел как искусство командования
Обстановка или совокупность всех условий для действия
Изучение обстановки
Оценка данных по обстановке как подготовка решения
Военный замысел
Выражение военного замысла в план действия (оперативная работа)
Выражение плана действия в распоряжения и приказания (распорядительная работа)
Штаб командования как вспомогательный орган
Единство работы командования и его штаба
Развитие вспомогательных органов командования во флоте
Глава 2. ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ
Определение термина «Генеральный штаб»
Эволюция сухопутного Генерального штаба
Прусский Генеральный штаб Русский Генеральный штаб
Военные академии как школы офицеров Генерального штаба
Фельдмаршал Мольтке[604]604
Мольтке Хельмут Карл Бернхард (1800–1891) – граф, прусский и германский военный деятель, генерал-фельдмаршал. В 1858–1888 гг. начальник Большого Генштаба. Под его руководством были успешно проведены войны против Дании (1864 г.), Австрии (1866 г.) и Франции (1870–1871 гг.). Автор военных трудов.
[Закрыть] как создатель современного Генерального штаба
Большой Генеральный штаб как орган подготовки вооруженной силы к войне
Глава 3. ПОДГОТОВКА К ВОЙНЕ
Универсальность учения о войне в применении к государственной деятельности
Генеральный штаб как государственное учреждение
Мирное время как период подготовительной деятельности к войне
Принципы штабной деятельности в применении к Генеральному штабу
Ведомство (министерство) как совокупность исполнительных органов подготовительных операций
Положение Генерального штаба как органа ведомства
Отношение Генерального штаба к вооруженной силе
Подготовительные операции как главный объект деятельности Генерального штаба
Создание силы
Создание средств, обеспечивающих использование силы
Создание исходного положения
О подготовительной операции, выполняемой вооруженной силой
О связи подготовительных операций с главными
Установление связи Генерального штаба с вооруженной силой
Необходимость связи морского Генерального штаба с Генеральным штабом армии
Подготовка государства к войне
Глава 4. МОРСКОЙ ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ
Образование морского Генерального штаба в России
Краткий очерк морских Генеральных штабов европейских государств: Германия, Англия, Франция, Италия, Соединенные Штаты Северной Америки, Япония
Теоретическая организация морского Генерального штаба
Связь организации Генерального штаба с организацией министерства
Организационная и мобилизационная части
Глава 5. СЛУЖБА МОРСКОГО ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА, КАК ШТАБА ВЫСШЕГО КОМАНДОВАНИЯ
Служба информационного отдела
Работа русского военно-статистического отделения
Работа иностранного отделения военно-статистического органа
Открытый способ получения военных сведений об иностранных государствах. Военная агентура. Посещение военных судов. Печать
Тайные разведочные органы Генерального штаба
Тайная военная агентура (военное шпионство)
Участие офицеров в тайной разведке:
Оперативное шпионство
Военно-политическое шпионство
Тайная подготовительная работа на территории противника
Подготовка шпионства для периода военных действий
Глава 6. РАБОТА ОПЕРАТИВНОЙ ЧАСТИ МОРСКОГО ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА
Основания оперативной работы
Общий план подготовки к войне
Планы отдельных подготовительных операций
Развитие оперативной работы
Список некоторых сочинений, полезных для изучения службы Генерального штаба
Для понимания смысла и содержания службы Генерального штаба наибольшее значение имеет изучение военных сочинений фельдмаршала Мольтке, собранных в:
1) Militarische Werke Moltke's. Berlin. 1892—94 гг.
2) Moltkes Militarische korrespondenz. 1864, 66,70.
3) Moltkes gesammelte Schriften.
4) Moltkes Kriegslehren. Die operativen Vorberitungen zur Schlacht. Berlin (главным управлением Генерального штаба готовится к изданию перевод на русский язык).
5) Freiherr V. Fircks[605]605
Freiherr V. Firclcs – автор книг: «Feldmarschall Graf. V. Moltke und der preussische Generalstab», «Die Vertheidigung von Metz im Jahre 1870 nebst einer Vebersicht der Operationen der franzosischen Rhein-Armee», «Die Volkskraft Deuts chlands und Frankreichs».
[Закрыть] «Feldmarschall Graf V. Moltke und der preussishe Generalstab». Berlin. 1887.
Остальные сочинения вообще не касаются работы большого Генерального штаба или говорят о ней весьма неопределенно.
6) Bronsart von Schellendorf P[606]606
Бронзарт фон Шеллендорф Пауль Эдуард (1832–1891) – прусский генерал-лейтенант. В 1883–1889 гг. военный министр. Автор книги «Служба Генерального штаба».
[Закрыть]. Der Dienst des generalstabes. Переведено на русский язык под названием «Служба Генерального Штаба», под редакцией генерал-лейтенанта Михневича[607]607
Михневич Николай Петрович (1849–1927) – русский военный теоретик и историк, генерал от инфантерии. В 1904–1907 гг. начальник Академии Генерального штаба. Автор двухтомника «Стратегия».
[Закрыть]. 1908 г.
7) Janson[608]608
Janson A. – генерал-лейтенант. Автор книг: «Der Dienst des TruppenGeneralstabes im Frieden», «Geschichte des Feldzuges 1814 in Frankreich», «Das strategische und taktische Zusammenwirken von Heer und Flotte».
[Закрыть]. Der dienst des Truppen-Generalstabes im Frieden. 1899.
Из русских сочинений можно указать на:
8) Э. Калнин[609]609
Калнин Эммануил Христианович – автор книг: «Генеральный штаб в теории и в жизни», «Генеральный штаб и его специальность».
[Закрыть]. Генеральный штаб и его специальность. 1909.
9) В. Борисов[610]610
Борисов Вячеслав Евстафьевич (1861—?) – русский военный писатель, генерал-майор, в 1909 г. назначен генерал-квартирмейстером штаба Валенского округа. Автор книг: «Логистика (Искусство Генерального штаба)», «Работа Большого Генерального штаба», «Стратегические вопросы. Разбор положений сочинения генерала Леера», «Стратегия».
[Закрыть]. Работа большого Генерального штаба. 1908.
10) Ф. Макшеев[611]611
Макшеев Федор Андреевич (1855—?) – русский заслуженный профессор Николаевской военной академии, заведующий кафедрой военной администрации, генерал от инфантерии. В 1904–1910 гг. главный редактор «Русского инвалида» и «Военного сборника». Автор книг: «Записки военной администрации для интендантского курса», «Снабжения военного времени».
[Закрыть]. Генеральный штаб. Сравнительный очерк современного его устройства в армиях: русской, германской, французской и австрийской.
11) Чернозубов[612]612
Чернозубов Федор Григорьевич (1863—?) – закончил Пажеский военный корпус и Академию Генерального штаба. В 1898 г. произведен в полковники, полковник Генерального штаба в распоряжении главнокомандующего войсками Кавказского военного округа. Автор книг: «Из прошлого терцев», «Служба Генерального штаба. Разведывательные органы армии».
[Закрыть]. Служба Генерального штаба. Разведывательные органы армии. Служба в военное время. 1901.
Сочинения, специально трактующие о разведочной службе и организации шпионства:
12) Клембовский[613]613
Клембовский Владислав Наполеонович (1860—?) – русский военный деятель и писатель, генерал-лейтенант. Автор книг: «Виды полей сражений Крымской кампании 1854–1855 гг.», «Партизанские действия. Опыт руководства», «Тайные разведки (военное шпионство)», «Стратегический очерк войны 1914–1918 гг.».
[Закрыть]. Тайные разведки (военное шпионство). 1911.
13) Клембовский. Шпионство при Наполеоне 1-м[614]614
Наполеон I, Бонапарт (1769–1821) – французский государственный деятель и полководец, император (1804–1814 и 1815 гг.). Как полководец сыграл крупную роль в развитии военного искусства (смелый маневр, атаки колоннами, массированное применение артиллерии и т. д.).
[Закрыть]. Карл Шульмейстер[615]615
Шульмейстер Карл – книгоиздатель.
[Закрыть]. 1897.
14) Лануар[616]616
Лануар – автор книги «Немецкое шпионство во Франции».
[Закрыть]. Немецкое шпионство во Франции. 1910.
15) Numa de Chily. L'Espionnage.
16) Fromont. L'Espionnage militaire et les fonds secrets de la guerre.
17) Zewal. Factique des renseignements.
Глава 1
КОМАНДОВАНИЕ КАК ИДЕЯ ВОЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ
В основании учения об управлении вооруженной силой лежит идея единой творческой воли начальника-командующего, облеченного абсолютной властью как средством выражения этой воли. Идея военного управления есть идея совершенного абсолютизма, вытекающего из сущности военного дела, как борьбы, руководство которой не допускает никакого другого начала, кроме начала единой воли и единой власти.
Это основное положение, проникающее все военное миросозерцание, выражающееся в понятии «командования», как отношения начальника к окружающему, определяется известной формулой: «полная мощь командующему», т. е. полная возможность в отношении всех средств борьбы применить их сообразно своей единой воле. Понятие о единой военной власти проходит через всю историю человечества: в те периоды, когда неизменная борьба, характеризующая всю мировую историю, принимала конкретную форму войны, управление вооруженной силой всегда сосредоточивалось в лице единого начальника или командующего. Совершенно бессознательно история говорит о войнах и походах Александра Македонского[617]617
Македонский Александр (356–323 до н. э.) – царь Македонии, величайший полководец и государственный деятель Древнего мира.
[Закрыть], Цезаря[618]618
Цезарь Юлий Гай (100—44 до н. э.) – государственный деятель, полководец и писатель Древнего Рима. Автор «Записок о галльской войне» и «Записок о гражданской войне».
[Закрыть], Суворова[619]619
Суворов Александр Васильевич (1729–1800) – выдающийся русский полководец, генералиссимус. Автор наставлений «Суздальское учреждение» и «Наука побеждать».
[Закрыть], Наполеона, ставя даже понятие о государстве и национальности в этом случае на второе место.
Подразделение или дифференциация вооруженной силы, вероятно, с первых дней ее появления вызвавшее, в свою очередь, требования организации этой силы, установило и военную иерархию, подчиненную единой высшей власти и, известным образом, уполномоченную ее в отношении управления своими частями. Установление высшего командования, вероятно, столь же давнее и естественное, как и сама война и вытекает из ее сущности. Оно создавалось само собой не только в войнах определенных народностей или государств, но неизменно появлялось и в союзных организациях, где всегда в военное время проводился принцип единой власти.
По мере развития военного дела, а следовательно, и тех условий и требований, которые предъявляло оно к своим руководителям, явилась необходимость, сначала со стороны высшего командования, а впоследствии и на других ступенях военной иерархии, в особых средствах для управления вооруженной силой, как в смысле рационального ее применения или использования, так и в прямом смысле – распоряжения ее действиями. Каждое проявление воли подразумевает, прежде всего, понятие о волевом импульсе, выражающееся в идее, основанной на представлении об обстановке (как совокупности всех условий, в которых надлежит действовать), цели, в логической связи между обстановкой и целью, определяющей ряд действий, служащих для достижения этой цели.
Военный замысел как искусство командования
Развитие упомянутой логической связи между военной обстановкой и целью, из которой вытекает представление о последовательности определенных действий, составляет то, что называется военным замыслом. Искусство высшего, вернее, всякого командования есть искусство военного замысла, – это есть та творческая работа, которая, в силу своей сущности, может принадлежать только одному лицу, так как понятие о всякой идейной творческой деятельности не допускает возможности двойственности и вообще участия в ней второго лица.
Итак, военный замысел определяется, прежде всего, обстановкой, как известным исходным положением для творческой работы начальника или командующего. Я умышленно не говорю о высшем командовании, ибо понятие об обстановке и творческой деятельности в военном смысле является универсальным или всеобщим, независимо от ступени военной иерархии, на которой находятся рассматриваемый начальник или командующий; масштабы или размеры этой обстановки и сообразно с нею и творческой деятельности в деле войны крайне разнообразны, но сущность остается одна и та же.
Обстановка или совокупность всех условий для действия
Рассмотрим несколько подробнее вопрос об обстановке, как совокупности всех условий, при которых надлежит действовать. Мы выше упоминали, что обстановка или, точнее, уяснение ее, правильное представление ее, является основанием для творческой работы по военному замыслу. Это представление об обстановке выражается в ее оценке, как известном подразделении ее на категории, на части, определение взаимной связи между ее отделами и установлении значения этих отделов или частей с точки зрения достижения поставленной основной цели.
Оценка обстановки естественно предполагает ее изучение, начиная от элементарных форм знания и кончая представлениями о внутренней связи между отдельными факторами или условиями, совокупность которых создает обстановку. Оценка обстановки является по существу функцией командования как «подготовка решения», как основание творческой работы по военному замыслу, неразрывно с ним связанное. От правильной оценки обстановки непосредственно зависит вся дальнейшая творческая работа командующего, а потому эта оценка должна быть сделана им единолично, как и сама выработка военного замысла.
Вспомним из стратегии афоризм, что «обстановка есть то начало, которое повелевает», которому подчиняются разум и воля командующего, и, в то же время, она является основанием всей творческой деятельности начальника в области искусства военного замысла. Понятно само собой представление о необходимости правильной оценки этой обстановки, так как неверное начало определит и ложные действия, даже при условии их последовательности и логичности.
Но обстановка не только повелевает, она зачастую и подавляет обыкновенного человека, особенно в высших проявлениях, своею сложностью, запутанностью, участием воли противника и третьих лиц; военное дело, которое неразрывно связуется со всею жизнью государства или народа, со всеми условиями его существования, начиная с географических и кончая политическими, определяется обстановкой, в которой самостоятельно разобраться и составить верное представление дается в удел очень немногим.
История человечества есть история непрерывных войн, – мирные периоды являются только исключениями, а между тем, число великих деятелей в области военного творчества – великих полководцев – ограничивается на всю историю единицами. Величайшие полководцы Александр Македонский, Цезарь, Чингисхан[620]620
Чингисхан (Темурчин) (ок. 1155–1227) – монгольский хан и полководец, создатель обширного раннефеодального монгольского государства и конного войска.
[Закрыть], Тимур[621]621
Тимур, Тамерлан, Тимурленг (1336–1405) – среднеазиатский государственный деятель, полководец, эмир, разгромил Золотую Орду.
[Закрыть], Наполеон являются в истории не только как военные деятели, но, в то же время, и как устроители, законодатели и организаторы государств, короче говоря, как гении в области самых больших масштабов творчества, доступного человеку.
Подражать их приемам в оценке обстановки и в искусстве военного замысла, конечно, невозможно – война не ждет появления гения военного творчества, будучи явлением самым обычным, самым естественным; жизнь и участь государств решались зачастую и без великих полководцев, и самый обширный опыт войны уже в отдаленнейшие времена вырабатывал известные формы, облегчающие и способствующие деятельности военного творчества, в котором, применяя слова Наполеона, трудом можно достигнуть того же, что и гениальностью.
Изучение обстановки
Первой и основной функцией командующего мы признали изучение и познавание обстановки для составления ее оценки, как фундамента по созданию военного замысла. В самые отдаленные времена требования, предъявляемые изучением обстановки, вызывали создание известных военных организаций, временного или постоянного характера, имевших целью собирание и разработку элементарных сведений по обстановке: о театре военных действий, в смысле выбора операционных направлений, о силах и состоянии их у противника и т. п.
Получаемые сведения, имевшие вообще характер результатов военной разведки, поступали в распоряжение высшего командования, как элементы обстановки, на основании которых вырабатывались им и соответствующие решения. С развитием этих организаций явилась естественная необходимость объединения их деятельности определенным лицом или группою лиц, состоящих непосредственно при высшем командовании, на которых легла обязанность представлять высшему командованию сведения об обстановке в более законченном или обработанном виде, чем тот, который могли дать непосредственно отдельные агенты военной разведки.
Такие организации существовали уже в римских войсках, но особенное развитие получили в блестящую военную эпоху монгольских мировых завоеваний. Великие монгольские завоеватели, давшие военной истории такие колоссальные образы, как Чингисхан или Тимур, основывали свои военные замыслы на весьма тщательном и детальном изучении обстановки, не стесняясь отправлением целых военных экспедиций, имевших задачей изучить намеченный театр действий и собрать на месте все сведения для основы величайших военных замыслов, которые ставили конечной целью ни более, ни менее как завоевание мира.
Я умышленно избегаю давать название этим постоянным органам, стоявшим при высшем командовании в эпоху монгольских завоеваний, я только хочу обратить внимание на факт их существования, тем более поучительный, что одновременное развитие военной деятельности Западной Европы, выразившееся в крестовых походах, не дает никаких указаний на что-либо подобное. Насколько обоснованы были военные замыслы у монгольских завоевателей, настолько же управляемы были «его – величеством – случаем» руководители западноевропейской вооруженной силы в одну и ту же эпоху.
Можно сказать, что творческая деятельность командующего практически всегда вызывала необходимость предоставления в его распоряжение данных по обстановке, которые, в силу непрерывного увеличения сложности и объема, определяли потребность в надлежащей их обработке, как материала, могущего быть оцененным лично командующим, и оценка которого дала бы творческой способности командующего возможность создать военный замысел.
Для этой цели постепенно образовался при высшем командовании орган, носящий постоянный характер с ясно определенными функциями для разработки вопросов по обстановке, который в своей элементарной форме может быть назван органом военной разведки.
Оценка данных по обстановке как подготовка решения
Само появление такого специального органа, имеющего чисто вспомогательное значение для командования, оставило за последним 2-ю функцию – оценку данных по обстановке, как подготовку решения. В самые отдаленные времена высшее командование прибегало к вспомогательному органу для оценки обстановки, а иногда и для выбора цели и решения образа действия, известному под именем военного совета или, говоря языком петровской эпохи, «консилиума».
Обсуждение или совещание лежит в природе человека – отрицать это, конечно, невозможно. Во все времена у всех народов в военное время собирались, и будут собираться, военные советы. Не будучи обязательным учреждением для высшего командования, военный совет всегда образовывался по его инициативе, в качестве вспомогательного органа, решения которого, в принципе, никогда не были для высшего командования обязательными. На практике военный совет иногда представлялся с настолько расширенной компетенцией, что принимал на себя функции высшего командования. Военный совет вообще имел назначение помочь высшему командованию разобраться в обстановке и способствовать надлежащей его оценке, а в такой форме он является вполне законным и естественным, применяемым с отдаленнейших, известных военной истории, времен большинством военных начальников, среди которых полное отрицание военного совета мы встречаем скорее как исключение, только со стороны великих вождей – военных гениев.
Военный совет в лице своих членов может пойти и дальше суждений об обстановке и перейти к решениям, т. е. уже войти в сферу творчества военного замысла и, тем самым, влиять на эту сторону деятельности высшего командования. Однако при сохранении совещательного характера совета даже и такая его деятельность может оказаться полезной, при условии сохранения свободы выбора предлагаемого решения со стороны высшего командования. Такая форма деятельности военного совета также имела практическое применение во все времена военной истории.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.