Текст книги "Адмирал Колчак и суд истории"

10 марта 1919 г. генерал Пьер Морис Жанен, глава французской миссии в Сибири, возражал против распространения антисемитских листовок. Капитан американской армии А. Тулин, прикомандированный к американской Администрации по оказанию гуманитарной помощи на Кавказе, докладывал американской делегации на парижской мирной конференции: «О колчаковской армии я слышал меньше [чем о деникинской]; но общее мнение таково, – офицеры разделяют ту же самую закоренелую антисемитскую и реакционную структуру мышления, как и деникинские, и что это также проникло через все чины и вылилось в усиленную ненависть к евреям… Дабы избежать ужасных последствий этой ненависти, мною предлагаются два возможных метода.

Первый заключается в распределении небольших рот из числа союзнических отрядов (предпочтительно британских и американских) в основные еврейские центры России, насколько они доступны, для действий по совместному предупреждению основного погромного движения до установления порядка и восстановления нормального течения жизни. Второй метод заключается во внедрении в обе армии, колчаковскую и деникинскую, многочисленных комиссий из английских и американских офицеров, чтобы осуществлять их влияние в разных частях в пользу ограничения эксцессов. Если в какой-либо мере любой из этих методов, предпочтительно первый, не будет использован вовремя, падение большевистского режима породит всеохватывающий и свирепый террор. Вероятным последствием этого явится массовое бегство всего еврейского населения, насчитывающего в России миллионы, по спасению своих жизней во всевозможные безопасные места».

Однако, как мы видели, союзники были неспособны и даже не желали придерживать антисемитские эксцессы в колчаковской армии. Великобритания требовала от Деникина остановить погромы в южной России. В октябре 1919 г. сэр Альфред Монд разговаривал с британским премьер-министром Ллойд Джорджем о погромах на Украине. Монда заверяли, что Деникин получил от британского правительства очень сильные предупреждения, обуздывающие его войска, и Деникин дал торжественные гарантии, что подобного не повторится. В действительности же Уинстон Черчилль не вмешивался и даже, согласно британским военным сообщениям, как рассказывали сэру Альфреду Монду, «поддерживал, при удобном случае, Петлюру в возбуждающе резких антисемитских украинских чувствах против [деникинской] Добровольческой армии, которую он [Петлюра] называл защитницей евреев». В северной России и Сибири некоторые высокопоставленные британские офицеры протягивали руку помощи антисемитской пропаганде.

ИНТЕРВЕНЦИЯ, ЧЕХОСЛОВАКИ, ПОЛЯКИ И ЕВРЕИ

Заместитель генерального секретаря по зарубежной работе Молодежной христианской ассоциации Этан Т. Колтон поставил следующую резолюцию на докладе, озаглавленном «Почему мы не можем затушить огонь в России»: «Сама по себе служба чехов ничем не измеряется, но военные договоренности возместили многим соратникам нашу значительную издержку в России». Джон Дос Пассос скорректировал резолюцию замечанием: «Масарик преуспел там, где британское и французское посольства и Высший военный совет потерпели неудачу». «Сентиментальный элемент, – используя выражение госсекретаря Роберта Лансинга, – был добавлен в антибольшевистские планы». И все же Вашингтон не всегда доверял чехословацкому руководителю профессору Томасу Г. Масарику. Первоначально его подозревали в том, что он являлся большевистским агентом, потому как предлагал признать Советы. Однако евреи-американцы, припомнив роль Масарика в гилснеровском случае ритуального убийства, поддержали профессора в борьбе за независимость его народа.

Нерадикально настроенная еврейская пресса восхваляла роль чехословацких легионеров. Когда Самуэль Мэйсон собирался выехать на Дальний Восток с миссией от Еврейского общества содействия иммиграции, тогдашний президент Чехословацкого национального Совета Масарик и военный атташе в Вашингтоне капитан В.Л. Гурбан 26 сентября 1919 г. написали ему рекомендательное письмо чехословацким властям в Сибири. На Дальнем Востоке чехословацкий Верховный комиссар доктор Вацлав Гирза заверял Мэйсона, что «чехословаки сердечно сочувствуют стремлениям еврейского народа, отраженным в сионистских целях, и на чехословацкие части в Сибири можно положиться для предотвращения достигнутого заговора по уничтожению еврейского народа в Сибири».

Еврейские же радикалы критиковали роль «чехословаков и поляков, как контрреволюционную». Лиллиан Д. Валд жаловался Екатерине К. Брешковской, защитнице чехословацкой армии. Кроме того, известия об активном проявлении антисемитизма среди чехословаков в Сибири и Чехословакии доходили до западного мира; чехословацкие офицеры обвинялись в антисемитизме. 17 июля 1919 г. из Харбина своим родственникам в Соединенных Штатах писал беженец-еврей: «Я должен покинуть родные места ради Америки или идти домой через Америку. Оставаться здесь далее не представляется возможным. Внутренняя война требует каждый день большого числа жертв. Никто здесь не в безопасности, даже в течение самого короткого времени. Времена распутинского засилья не были столь ужасными, каковыми они являются отныне. Жестокость «белых» потрясает. Тысячи рабочих совершают самоубийства. Вам приказывают работать от рассвета до заката, а вместо денег – казак и чех, которые говорят мало, но бьют сразу».

В одно время А.В. Колчак был раздражен враждебностью к евреям генерала Михаила К. Дитерихса… Генерал командовал штабом чехословацких сил; позднее он получил важное военное назначение в аппарате Верховного правителя. Еврей-британец капитан Д.И. Сандельсон утверждал, что идею о святом крестовом походе православных против большевиков и евреев «впервые придумал генерал Дитерихс». Другой руководитель чехословацких войск Рудола Гайда приобрел известность разбоем и вывозом ценностей, а также крупномасштабными экзекуциями якобы большевиков и военнопленных венгров, как евреев, так и неевреев. В Сызрани был организован погром группой русских антибольшевиков под надзором нескольких чехословаков. Самарское социал-революционное правительство было устранено чехословаками, среди которых отличились виновные погромщики. Социальный работник, оказывавший помощь еврейским военнопленным в Сибири, писал об антисемитских настроениях среди союзнических офицеров, чехов и англичан.

Главный раввин Казани доктор Джордж Лейкен заявлял, что везде, куда проникли контрреволюционные войска, «начиная с чехословацкого восстания в 1918 г., и по сей день, они крестили свой триумф в еврейской крови».

С другой стороны, согласно одному источнику, когда чехословаки и союзники оставили Сибирь, а русские антибольшевики превратились в единственных правителей в некоторых областях Сибири, погромы стали частью каждодневной жизни. До этого, в октябре 1919 г., еврей-британец представил доклад в Объединенный иностранный комитет Совета представителей и Англо-Еврейскую ассоциацию, в котором чехи, японцы и Семенов получали высокую похвалу.

В Нью-Йорке состоялась встреча представителей богемских евреев для выражения протеста против антисемитской вспышки в Богемии. 5 марта 1919 г. из Праги Генри Г. Алсберг сообщал Оскару Страусу о нападениях на евреев легионеров, вернувшихся из Франции и России. Должностные лица Американской продовольственной администрации докладывали из Праги, что «пропаганда прессы настроена против евреев и что на них было предпринято несколько нападений; что движение было настроено выслать пешком множество евреев в Прессбург, очаг большевизма». Сионистский руководитель Нахим Соколов рассказывал чехословацкому министру иностранных дел, что причиной волнений и нападений на евреев являлся недостаток продовольствия. Действительно, Объединенный распределительный комитет обсуждал идею о предоставлении Масарику 100 000 долларов для беженцев-евреев Галиции в Чехословакии.

Не страдали недостатком антисемитских чувств и некоторые чехословаки в Соединенных Штатах. Приведем всего лишь один пример. 18 января 1919 г. редактор чешской ежедневной газеты New Yorkske Listy Славомир Краточвил писал сенатору Ли С. Оверману, исследовавшему тогда пронемецкие и радикальные действия, что Эдвард Бенеш и Бретард Грэгр состояли «на службе одних и тех же еврейских международных банд, которые пытаются контролировать славянскую торговлю, контролируя славянскую прессу и порты Триест и Риека, являющиеся единственными морскими выходами для югославов и чехословаков…». Краточвил отмечал, что Грэгр издавал ежедневную газету Hlas Lidu на деньги, «полученные от некоторых еврейских деляг».

«Масарик, – продолжал он, – не может самостоятельно решить славянскую проблему в Европе, потому что он также весьма зависим. Он окружен людьми, исключительно евреями, враждовавшими с поляками и югославами, а большевики расценивают его как предателя их дела, направляя свой удар против него по антисемитской линии, как вся карьера президента Масарика, так и его отчет «Положение дел в Праге», зиждутся на еврейских деньгах. Вследствие исторической ненависти между славянами и евреями, основанной на полном противоречии в религиях и философиях, Масарик слетел бы с поста, а чехословаки переполнились бы большевизмом, если бы другой деятель, доктор Крамар, очень популярный среди славян, не был выдвинут на передний план. Доктор Крамар теперь чехословацкий премьер-министр и с доктором Бенешем, другим чехословаком, участвуют на Мирной конференции. Доктор Бенеш – человек Масарика и представляет франко-итальянскую группу международного еврейского капитала».

Мисс Анна Харрингтон от американского Красного Креста и Краточвил также осуждали доктора Людвига Фишера, председателя Богемского национального союза Чикаго. Согласно мисс Харрингтон Фишер являлся «красным билетом для этих радикалов». Чарльз Речт, американский адвокат, еврей богемского происхождения, секретарь Нью-Йоркской Чешской Ассоциации по оказанию гуманитарной помощи, писал: «В Америке, особенно в Нью-Йорке, Чешский национальной союз, который является американским отделением Парижско-Богемского национального совета, дискриминировал евреев. Фактически же лидеры Союза говорили автору этих строк, что «нужда была не в евреях»… Другой факт заключается в конфликте между большевистским правительством в России и чехословаками. Отовсюду доносились слухи, что большевистское правительство состоит в очень большой степени из евреев… Когда мы обнаружили чехословацкие полки, занимавшиеся совместно с казаками прогремевшими погромами, мы вздрогнули и призадумались, а не предзнаменует ли это движение темных дней для евреев во всей Центральной Европе?»

С другой стороны, во Владивостоке Чехословацкий национальный совет упоминал антиеврейский погромный характер славян как аргумент против формирования специальных славянских батальонов в Сибири. Во время церемонии благословения отрядов польский священник отказывался от службы, потому что в Польском легионе состоял солдат-еврей. В феврале 1919 г. Польский национальный Комитет во Владивостоке опубликовал грубо сформулированную декларацию против евреев, их требований национальной автономии, еврейского большевизма и т. д. Затем Комитет заявлял, что евреи, уволенные из польской армии, организовывали демонстрации и кричали на улицах «Да здравствует Ленин и Троцкий!» и «Долой Польшу!» и т. п.; что польское население «разогнало этих анархистов» и имелись «некоторые убитые», но убиты они были как лидеры анархизма, а не потому, что являлись евреями. Лондонские газеты Times и Daily Mail цитировались как надежные источники подобной информации.

Поляки должны были бы знать обо всем этом лучше, потому как именно они обвинялись Колчаком и другими во всем зле, «исходящем от греха Израилева», под прикрытием французского генерала Жанена и других пособников. Одно время польские командиры в Сибири называли «колчаковскую диктатуру… неслыханной репрессией… карательным лагерем» и т. п. Это не мешало польскому Высокому комиссару в Сибири докладывать, что «американцы находятся в превосходных отношениях с большевиками». Следует обратить внимание на замечание владивостокского торговца еврея Симона Л. Скидельского, заявлявшего: «Польские погромы никогда не повторятся в Сибири, пока он [Колчак] управляет регионом».

ЯПОНСКИЙ АНТИСЕМИТИЗМ

Согласно представителю Объединенного распределительного комитета в Сибири Розенблатту японцы «не считали себя обязанными» способствовать распространению антисемитизма в России. Тем не менее «конечно же американские солдаты обзывались евреями. Генерал Грэвс был евреем, и все экспедиционные части в Сибири также состояли из евреев». Японские штабисты считали, что если американские солдаты были большевиками, то только потому, что среди них присутствовали евреи. В Чите японский армейский командир потребовал к себе раввина и запросил от того официальные подсчеты численности евреев за все время их проживания там и т. д. Затем приказал заняться переписью еврейского населения. Местный раввин спрашивал его: «Для какой цели Вы этого хотите?» – «Что ж, – отвечал японец, – я не хочу знать персонально каждого. Хочу знать, чем они занимаются, как живут? Какова их деятельность?»

Согласно Розенблатту большинство антиамериканской прессы в России субсидировалось Японией и «естественно, еврей был козлом отпущения». Если в сибирском городе издавались три русские газеты, две из них печатались на японской бумаге. Антисемитизм на их полосах достигал такой стадии, что генерал Грэвс насильно входил в типографию и изымал бумагу. 6 сентября 1919 г. лейтенант Х.А. Хорган докладывал, что Розенблатт, вернувшись из поездки в Омск и по многим другим городам, предупреждал американцев о необходимости остерегаться японцев.

Японский генеральный консул в Омске Матсушима написал открытое письмо к японским гражданам, в котором предупреждал: большинство российских газет на Дальнем Востоке издавались евреями и занимались подрывной пропагандой. 12 апреля 1919 г. капитан японского штаба в Сибири Р. Накавада заявлял во время своего визита в американское отделение разведки, что «основные руководители и агитаторы в Сибири, так же как и в Европейской России, были евреями. Их жестокость объясняется мстительными поводами, направленными против всей интеллигенции России (которая угнетала их столетиями)».

Японцы пробовали купить либеральные и проамериканские «Новости жизни», издаваемые российскими евреями, и несколько раз требовали от редакторов прекратить печатать что-либо направленное против японцев. Японская газета Vladi Nippo советовала большевикам избавиться от всех «грязных» еврейских элементов среди своего окружения.

Японцы конечно же воздействовали на русских реакционеров, хотя издатель Japan Advertiser Б.В. Флейшер и заявлял, что ни Генри Форд, ни белые русские агенты не нашли плодородной почвы в Японии для травли евреев. Самуэль Мэйсон писал в Объединенный распределительный комитет: «Здешний сильно затаенный антисемитизм среди иностранцев в Японии – результат лживых заявлений, распространяемых бывшими русскими официальными лицами, ныне осевшими в Японии, рассчитывавшими переложить всю вину за российское горе на несчастных евреев этой страны». Одна русская газета стращала «наших друзей-японцев» масонским символом – «всемогущим треугольником».

В августе 1919 г. японский министр Хонда, посетив Швейцарию, заявлял после прибытия в Кебу: «…Все эти отъявленные большевики, как Ленин, так и Троцкий – евреи по происхождению, это может быть очень легко обнародовано их заводилами американцами-евреями в Америке. И если правительство Соединенных Штатов решит, во исполнение закона, выгнать всех еврейских большевиков из Америки, они, вполне возможно, понаедут в Японию, пытаясь реализовать свою программу по пропаганде. Восточное расползание большевизма может стать их неотъемлемой целью».

С другой стороны, национальные меньшинства, подавляемые японцами, открыто выступали в защиту евреев. На митинге против погромов в Польше, состоявшемся в феврале 1919 г. во Владивостоке, корейские участники говорили, что существует «большое сходство между корейцами и евреями, и те и другие терпят национальные притеснения».

После разгрома Колчака белая русская иммиграция продолжала подстрекательство японцев против евреев. В 1922 г. автор антисемитской брошюры заявлял: «В будущем евреи сосредоточат свои усилия по двум направлениям: к Англии и Японии, все еще ими не порабощенным… В Японии, в которой не такая старинная цивилизация, как в Англии, евреи надеются осязать результаты своей работы намного быстрее, чем в Англии. Руководители евреев искренне говорят о том, что Япония не такой уж серьезный враг для них и они смогут легко скинуть тамошний порядок».

11 апреля 1920 г. Хаим Соловейчик писал из Владивостока в лондонскую сионистскую организацию, что бывшие царские должностные лица «распространяют среди японцев всякого рода идеи касательно евреев, объявляя их ответственными за все зло… что, по сути, сионизм является движением-ширмой, скрывающим большевизм».

Японская газета в Тяньцзине Chine Advertiser писала: «Поскольку так называемое правительство Урги [Дальневосточная республика] административно состоит из министров, приверженных живому Будде, люди кабинета являются людьми королевской крови, однако все эти номинальные министры, в действительности, управляются евреями».

Следует раскрыть роль издаваемой Б.В. Флейшером, филадельфийским евреем, Japan Advertiser. Эта газета претендовала на «преобладающее распространение, по сравнению с другими зарубежными ежедневными изданиями на Дальнем Востоке». Флейшер купил ее в 1908 г. и преобразовал в наиболее значимый дальневосточный англоязычный ежедневник. Американская разведка докладывала, что это была типично американская газета, с американскими обученными сотрудниками – редакционным составом и сетью репортеров. Особенность газеты заключалась в проамериканской подаче новостей, с использованием телеграфной службы Кукусай-Рейтер и официальных донесений американского посольства. Редакторы обычно своевременно и хорошо писали, но без попыток углубиться в японо-американские проблемы. Редакция газеты избегала комментировать, критиковать или как-либо иначе от общепринятого освещать японские дела… Общий тон о Японии был неизменно доброжелательным, без претензий стать чем-то большим, чем просто газетой для англоговорящих читателей.

Издатель рассказывал американскому офицеру, что его газета широко распространена среди японского «высшего» класса. Согласно одному американскому докладу разведки, Флейшер состоял в родственных связях с Якобом Г. Шиффом («который финансировал Японию наличными против России и Германии в 1904–1905 гг.») и его газета публиковала однозначно не прогерманские статьи, но не очень явные левые взгляды все же проскальзывали. Другой офицер-разведчик отмечал: Флейшер снабжал японцев деньгами для проведения антиамериканской пропаганды в Сибири, а его газету субсидировали центральные монархистские элементы и японский Генеральный штаб. Тем не менее выпуск газеты от 13 сентября 1919 г. военным цензором генерала Розанова капитаном Крашенинниковым был запрещен за публикацию истории, озаглавленной «Семеновские планы независимости». Статья основывалась на фактах, почерпнутых из новостного агентства Nippon Dempo. Следующий выпуск, от 17 сентября, также запрещен за публикацию трех параграфов под заголовком: «Семеновские бандитские игры Die Wacht Am Rhein», с прямым цитированием чешских иркутских газет. В связи с последним запретом полковник Эйчелбергер писал в разведывательный дивизион в Вашингтоне: «Статья, из-за которой выпуск газеты был запрещен, содержала антиамериканскую пропаганду, просочившуюся из штабов атамана Семенова и японцев».