Текст книги "Дендра"

– Убытки наши составляют около трех штук баксов, – продолжал Миша, – во-первых, ремонт, пусть и косметический; во-вторых, конкретно – две витрины, восемь барельефов деревянных, шесть фигурок глиняных, две вазы керамические и одна фигурка из камня.

– Если ты о саламандре, то я подарил ее Марине.

– Все равно ведь убыток, – Миша поднял усталые глаза.

Петровича поразило, с каким равнодушием он произнес эту фразу – будто вообще не знал, кто такая Марина. …Или она тоже перешла в категорию снов?.. А, может, он и прав. В данном случае весьма трудно отделить одно от другого. Как, например, можно считать их поездку реальностью, а погром в салоне, нет?.. Впрочем, каждый делает свой выбор, и любое навязанное мнение рано или поздно будет отторгнуто…

– Значит, так, – заключил Миша, – зал со всей этой хренью я решил ликвидировать. Картины останутся там, где они есть, а здесь будут чисто кованые изделия – а то основная продукция у нас по углам стоит, и люди даже не замечают ее.

– Да?.. – Петрович растерялся – значит, он тоже переходил в категорию снов.

– Но ты не беспокойся, – успокоил Миша, угадав его мысли, что, впрочем, было совсем не сложно, – какая тебе разница, что втирать? Будешь заниматься щипцами для каминов и решетками.

Петрович представил себе работу, когда в день приходит пара клиентов с растопыренными пальцами, рассказывают о своих особняках, и больше их ничего не интересует.

– Не, Миш, – он вздохнул, – тебе тут нужна девочка с длинными ногами. Ее и сфотографировать у камина можно, и, вообще, тот контингент больше девочек любит.

– Ты думаешь? – Петровичу послышалась радость в голосе шефа, – а ты что будешь делать?

– Я? Я слышал где-то открывается новая лавка с эзотерикой, плюс благовония из Индии…

– Так я даже знаю этих ребят! – воскликнул Миша, – это где раньше был книжный.

– Тем более. Буду тебе премного благодарен, если ты отрекомендуешь меня, – Петрович чувствовал, что общение им обоим становится в тягость, – ты позвони, когда приходить за расчетом, и когда подойти к тем ребятам. Только поскорей, пожалуйста, пока они штат не набрали.

– Сегодня же все решу, а завтра зайди за деньгами.

– Договорились, – Петрович пожал протянутую руку и вышел. Остановившись на крыльце, закурил – давно он не чувствовал себя так легко и беззаботно, хотя, казалось бы в его положении все должно было быть наоборот.

Он не спеша сошел на тротуар и направился к дому, разглядывая прохожих и представляя, как упадет на постель и будет спать до самого вечера; а, может, и до утра.

* * *

Проснулась Марина от двух коротких звонков в дверь; услышала звук отодвигаемого стула, Оксанины шаги, и только после этого сумела открыть глаза.

…Сколько ж я спала, если вчера отключилась днем, а сейчас на улице уже так светло?.. Потянулась, наконец-то почувствовав себя не просто выспавшейся, но и отдохнувшей. Хотелось, правда, еще понежиться в постели и не думать ни о чем, даже о предстоящем экзамене. Попыталась вспомнить, какие сны ей снились сегодня, но не смогла – они оказались нестойкими, как и полагается снам.

– Она дома. Проходите, – послышался Оксанин голос.

…Блин, кого там принесло?.. – Марина повернулась на бок, натянув на себя одеяло.

– Правда, она еще спит.

– Эй! Я не сплю! – крикнула Марина.

В коридоре вспыхнул свет. На секунду удивленное Оксанино лицо заглянуло в комнату и губы беззвучно прошептали – мужик!.. Марина не успела придумать, что это мог быть за «мужик», потому что в дверях появился Петрович. Оксана удалилась на кухню, решив, что у Марины действительно «пошла масть».

– Доброе утро, – Петрович осторожно переступил порог.

– Ой, доброе! – Марина совсем по-детски закрыла лицо, – только, пожалуйста, не смотри!

– Я ж тебя уже видел, – Петрович улыбнулся, – ты забыла?

– Правда, – Марина засмеялась.

– Я это… узнать, как ты спала. Не беспокоили растения?

– Отлично спала! Знаешь, даже не помню, что мне снилось.

– Ну и хорошо. Тогда я пошел. А то я беспокоился…

– Да подожди! Посиди хоть, – Марина не знала, зачем говорит это – скорее всего, из чувства благодарности, что он не забыл про нее. А еще ее смешила его застенчивость – она даже не предполагала в нем подобного качества.

Петрович закрыл дверь и остановился посреди комнаты.

Оксанино любопытство выплеснулось через край. Больше она не могла смотреть на исторгавший пар чайник, когда в соседней комнате, за закрытой дверью, происходили какие-то события; решительно вошла, вроде, к столу с конспектами.

– Оксан, – Марина понимающе прищурила глаз, – это Петрович. То есть, Вячеслав.

– Оксана, – она игриво протянула руку, и Петрович, галантно коснулся ее губами. Обстановка сразу изменилась, сделавшись менее напряженной.

– Я что еще хотел сказать, – Петрович снова повернулся к Марине, – ушел я из «Антика», так что, если вдруг… ну, ведь всякое бывает… запиши мой телефон…

– А почему ушел? – удивилась Марина.

– Мишка закрывает антикварный зал, а торговать кованым железом я не хочу.

Марина смотрела на него так внимательно, что Петрович отвел взгляд и вдруг увидел на телевизоре саламандру.

– Выпустила зверушку?

Оксана вышла, поняв, что целоваться здесь и сейчас они вряд ли будут.

– Выпустила. Она симпатичная, – Марина приподнялась на локте, обнажив плечо, – а то, что ты рассказывал про нее, правда или очередная твоя легенда?

– Кто ж знает? – Петрович рассмеялся, – это дедок рассказывал, а кое-что я в книжках прочитал.

– Дай мне ее, – Марина протянула руку.

Петрович сделал шаг к телевизору. Солнечный луч упал на каменную фигурку так необычно, что глаза ее сверкнули почти человеческим карим цветом.

– Пусть она лучше там сидит. Ей там удобнее, – Петрович подошел к постели и вместо фигурки вложил свою руку в Маринину призывно сжимающуюся ладошку.

К О Н Е Ц