Текст книги "Необычные истории. Непридуманные маленькие рассказы"

Последнее знакомство по газете

Закончился очередной полевой сезон. В Екатеринбурге была поздняя осень, стало холодно спать одному, и я начал задумываться о своем мужском здоровье. Мне нужна была постоянная подружка. В те временами найти ее не составляло труда. Существовала газета бесплатных объявлений «Ярмарка», которая печатала письма одиноких мужчин и женщин, которые в силу каких-то обстоятельств остались без спутников жизни. Они писали свои требования к кандидатам в спутники жизни, и получали ответ от таких же озабоченных своим одиночеством людей, в этой газете.

В молодости я любил писать письма, и написать объявление в газету мне не составило труда. Тонкость заключалась в том, что надо было заинтересовать женщину, и взять у нее телефон, по которой можно было договориться о встрече. По тексту письма, опубликованного в газете, можно было сразу составить мнение о человеке, который его написал. Простые, с банальным описанием своей личности письма, скорее отпугивали потенциальных спутников жизни, и желание ответить у них не возникало. А вот интересный текст объявления, наоборот их привлекал. Лучшие дни для меня, в течение которых я мог сочинить подобного рода текст, я давно знал. Это был вечер пятницы, или субботы.

В один из таких вечером на бланках, которые были в газете, я сочинил несколько объявлений, и опустил в фирменные почтовые ящики газеты. Обычно в таких объявлениях указывался возраст, рост, вес, сложение и так далее, в таком духе. Я так же указал эти параметры, но в каждом моем объявлении они были разными. Кроме того, требовалось написать, кого и для чего нужен был спутник жизни. Это я проигнорировал. Вместо этого я написал в письмах интересные, с юмором, фразы. И продолжил жить своей одинокой жизнью в ожидании газеты, в которой должны появиться ответы на мои объявления.

Через пару недель я купил газету, в которой для меня было семь посланий. У меня была свободная пятница и суббота, и на эти дни я назначил свидания всем девушкам, на разное время, естественно. Неделя уже заканчивалась, и наступила пятница – первый день свиданий. Я уже и не помню, сколько их было, и чем они закончились, кроме одной встречи, которая была последней.

На свидание пришла молодая, стройная и симпатичная девушка. Мы познакомились, после свидания я поехал ее провожать, и остался с ней до утра.

Прошло три, или четыре года, по завязку занятых домашней работой. Кроме того я еще работал геологом, а после рабочего дня занимался домашней работой. Жена считала, что это в порядке вещей и мне никогда не надо было отдыха – словно я был роботом.

Жизнь у нее наладилась, у нее уже был свой дом, сын, работа, сад, она решила от меня избавиться, найти более молодого и успешного спутника жизни. Для этого она выбрала женский способ, и он сработал.

Иногда я вспоминаю этот период своей жизни, когда проезжаю место, где находиться дом, в который я вложил столько труда и сил. И времени.

Мавр сделал свое дело, и больше был не нужен.

.
Поход за синим кварцем

Вот и закончилась моя карьера геолога, сказал я себе, выходя из родного геологического управления. В кармане лежала трудовая книжка, мне уже было пятьдесят с хвостиком, и на моих плечах была забота о маме, которая жила после смерти отца одна в большом, просторном доме с огородом. Даже если бы я и устроился куда-то по своей основной специальности, все равно бы пришлось куда-то ехать. Уж такая доля у геолога. Но рано, или поздно пришлось бы завязывать с командировками. Сейчас такой момент настал.

У меня было еще два диплома: бухгалтера-экономиста и менеджера в коммерческой деятельности. И опыт работы был, правда, бухгалтерские компьютерные программы я знал, а для работы экономистом надо было знать как минимум, программу «Смета». Так называлась программа, которую я не знал, и знание которой мне не хватило, когда меня брали на работу в одну солидную фирму. Менеджером я тоже побывал. Правда, в старой трудовой книжке было написано, что я был принят коммерческим директором Уральской горной компании, но эту мою трудовую книжку у меня украли, и взамен у меня был ее дубликат.

Впереди было свободное время. Как раз поспевали ягоды в огороде, и надо было еще купить квартиру. Поэтому я особенно не спешил с поисками работы, но в службу занятости все равно сходил. Там хоть какое-то пособие можно было получить. Плюс ко всему, у меня была группа инвалидности, которая мешала мне, как пятая нога, особенно при устройстве на работу. Но пенсию по инвалидности я получал, и это мне порой помогало.

Начались трудовые домашние будни. Я управлялся, иногда при помощи брата, с домом, а городом приходилось заниматься мне одному, потому что Лева наотрез отказался быть огородником и садоводом. Его интересовала только рыбалка, на которой он отдыхал душой и телом, после интенсивной работы мастером по вызовам, у одного из операторов мобильной связи. А я к огороду относился спокойно, и любил смотреть, как все там растет и процветает. Но я стал не уважать рыбалку. Натура у меня была очень активная, и я терпеть не мог сидеть, и смотреть на поплавок целыми часами.

Раньше, особенно в детстве, я постоянно ходил с отцом на рыбалку, зимой и летом, но потом как-то отошел от этого отдыха. Лучшим занятием для меня на досуге давно стало активное изучение новых мест, особенно когда эти места связаны с красивыми уральскими самоцветами и поделочными камнями. Кристаллы я потом дарил кому-либо из знакомых, а из поделочных камней иногда делал сувениры. Коллекции камней я не собирал никогда. Если надо было полюбоваться камнями, то я заходил в ближайший магазин, где продавали камнерезные изделия, и смотрел на выставленные для продажи шкатулки, всякого рода безделушки из камней. В них я понимал толк, потому что у меня был в жизни период, в течение которого я занимался их изготовлением. Моя продукция пользовалась спросом, и я тогда не бедствовал.

Так, в трудах по дому и огороду проходило лето. Денег на покупку квартиру уже хватало, но спрос превышал предложение, и я не мог выбрать подходящее жилье. Приличная работа тоже не находилась, и я жил спокойной деревенской жизнью, и ждал, когда она сама по себе закончится. Осень и зима прошли как-то незаметно, пришла весна, и настало время действовать. В конце зимы я определился с квартирой – нашел новостройку, за которую надо было заплатить, и потом ждать, когда этот дом построят. Мне надо было месяца два, или три, чтобы добрать недостающую сумму. А пока я занялся поиском работы вплотную. Взял в службе занятости два направления – одно в какую-то геологическую контору, другую в кадастровую палату.

Геологическая контора оказалась на краю света – пока я ее нашел, ушло целых полдня. В отделе кадров я выяснил, что геологи тут занимаются инженерной геологией, и требуются геологи для документации буровых скважин – за пределами Свердловской области. Я мог работать и в инженерной геологии, но перспектива часто ездить в командировки мне сразу не понравилась. Поэтому я отказался.

Направился в кадастровую палату. Что это такое, я не имел никакого представления, чем она занимается, тоже. Но то, что она находится в знакомых мне местах, в центральном районе города, мне понравилось. В отделе кадров я достал все свои дипломы, удостоверения о повышении квалификации, и выложил их перед сотрудником.

Ему понадобился лишь один диплом – об окончании горного института. Мне стало интересно, что тут делают геологи, но оставил этот вопрос на будущее. Просмотрев мои документы, он отправил меня к начальнику отдела кадров, который меня направил к начальнику отдела, в котором была вакансия.

В этом отделе я познакомился с начальником – молодой стройной женщиной, узнал, чем занимается эта кадастровая палата, и этот отдел в частности, и еще много интересного. Самое главное для меня было, что командировок тут нет, и работа была на компьютере. В конце получасовой беседы мне стало понятно, что я подойду. Началось оформление и так далее, и вскоре я уже вышел на работу.

Все в этом отделе оказалось новым для меня – но я, в конце концов, освоился, и с работой, и графиком работы, и с персоналом. В общей сложности я проработал там три года – до самого выхода на пенсию.

У меня были отпуска, и я делил их на две части. Я проводил их в поездках, в основном по стране, но камни свои любимые я тоже не забывал. И одной осенью решил съездить на проявление голубого кварца, которое мы со школьными друзьями нашли еще в десятом классе. Я проработал много лет в геологии, и мне нигде не попадался голубой кварц.

Я собрал рюкзак, взял из новых вещей лишь телефон и спальник. Их я никогда раньше не брал в походы. Погода стояла сухая и теплая, – идеальные условия для похода. Кроме голубого кварца меня еще интересовали бериллы. В тех местах, куда я направлялся, находилась изумрудная полоса с многочисленными закопушками, старыми и новыми карьерами, заброшенные и действующие изумрудные шахты. Интересные места для любителей камня. У меня была целая неделя отпуска, но продуктов на три дня, и я рассчитывал за это время их пополнить, или приехать домой.

Началось все удачно. Я сел на пригородный поезд и вечером вышел на станции, которая мне было не просто знакомой – она была родной. С нее начинались мои многочисленные походы за камнями в далекой юности. Она встретила меня через почти сорок лет темнотой и сильным ветром. Когда поезд, свистнув на прощанье, растаял в темноте, я прошел к станции и сел на крыльцо. Необходимо было привести себя в равновесие с окружающей средой.

Я просидел минут десять на пороге закрытой на ночь станции, и стал предметом местной обстановки. Сидел так неподвижно несколько минут, вслушиваясь в ночные звуки, и глядел на освещенный единственной лампочкой пустой перрон. Все было спокойно и тихо. Пора было поискать начало пути, и безопасный ночлег. У меня была хорошая зрительная память, и я хорошо представлял, даже через сорок лет, планировку станции и окружающие ее места. Поэтому я одел рюкзак и начал свою одиссею.

Прошел в полной темноте метров двести, иногда спотыкаясь о невидимые во тьме железнодорожные шпалы. Мне был нужен лес. Когда он начался, я по его краю прошел минут десять, и зашел вглубь. Ногами, одетыми в кожаные кроссовки я определил, что воды нет, и снял рюкзак. Место для ночлега я долго не выбирал – мне надо было место для спального мешка и костра. Разжег маленький костер, достал воду и пакет с продуктами. Когда я приготовил и съел ужин, то залез в спальный мешок и, глядя в звездное небо закурил, с чувством долга, исполненного на этот день. Ночь продолжалась долго, и я хорошо спал.

Проснулся я рано. Умылся остатками воды из армейской фляжки, и опять вышел на железнодорожное полотно. Сверяясь с памятью, нашел нужную дорогу, и направился по ней вглубь леса. Яма с голубым кварцем находилась на краю этой дороги примерно в семи километрах от станции, и у меня не было никаких сомнений, что я ее найду.

Но за сорок лет произошли перемены – и в дороге, и в лесу. Я не смог найти эту небольшую закопушку, в которой мы тогда колотили молотками этот красивый, голубого цвета полупрозрачный кварц, который залегал в разрушенном до каолина граните. Пройдя два часа по дороге и не найдя искомую яму, я вернулся назад на два километра, внимательно осматривая обочины знакомой еще по юности дороге. Снова пошел вперед, надеясь, что мог ее случайно пропустить. Ничего не нашел – или яму сравняли с дорогой, или она завалилась так, что ее просто не видно. Искать ее с помощью лопаты, и проводить геологические изыскания с целью поиска измененных гранитов, не входило в мои планы.

С тяжелым сердцем я приступил ко второй части моего похода: поиску отвалов старой горной выработки с минералами – спутниками берилла. Я по памяти представил себе это место, которое как на фотографии запомнилось мне сорок лет назад. Начиналось болото, в котором был виден отвал старой горной выработки – скорей всего карьера, а может быть, затопленной шахты.

Я зашагал вперед. За сорок лет болото не могло исчезнуть. У меня была мелкомасштабная карта, по которой я мог лишь приблизительно ориентироваться, но больше всего я полагался на удачу, и свой опыт. Я не помнил, где оно находилось, это болото, как-то я совершенно не зафиксировал тогда его в памяти. Поэтому смотрел во все глаза на любое заболоченное место.

Время шло, я шагал по дороге и не видел среди болота отвала. По моим расчетам, болото с ним или мною уже пройдено, или оно существовало только в моей памяти. Так далеко мы не уходили от железной дороги, когда рыскали в детстве в поисках красивых камней.

А я уже прошагал как минимум километров десять. Ну, что за беда?

Выбрал место поудобнее на дороге, и принялся за приготовление обеда. Война войной, а есть хочется всегда. У меня с собою, кроме армейской фляги, была еще двухлитровая пластиковая бутылка с водой, на случай, если никакого ручья под рукой не окажется. Так что я был готов к отсутствию воды, и налил из бутылки воды и в котелок, и в банку, в которой кипятил воду для чая. Пока варился обед, я занялся фотосессией – у меня был цифровой аппарат с картой памяти на восемь гигабайт. Можно было наснимать больше тысячи фотографий, и я щелкал затвором фотоаппарата без устали.

Доев свой обед, я закурил, и принялся обсуждать сам с собой ситуацию. Голубого кварца я не нашел, старого отвала тоже, уже идет второй день моего похода, а ничего полезного я еще не нашел. Глубокая печаль тронула мою душу – на мгновенье, правда. Когда ничего не происходит, надо жить дальше. И тогда, если идет черная полоса в жизни, то она может закончиться, а если светлая полоса, то она может смениться на черную. Я принял, как аксиому, что у меня сейчас черная полоса, – ведь я не нашел ни голубой кварц, ни отвалы шахты.

Я отправился вперед, по лесной дороге. С надеждой и верой на то, что хоть обломок берилла найду на отвалах горных выработок Изумрудной полосы. На карте была показана прямая лесная дорога в Асбест, и поворот на нее я просто обязан был найти. В бытность геологом я определял свое местоположение на местности или по навигатору, или считал шаги. Но у меня была всегда, как минимум нормальная топографическая карта, масштаба пятьсот метров в сантиметре, или крупнее.

Сейчас у меня была с собою карта с масштабом на порядок крупнее, – в одном сантиметре было пять километров. Нагрузка у нее была соответствующая. По такой карте нельзя было передвигаться пешком и ориентироваться, но в наличии у меня сейчас другой не было. Я так быстро собирался дома, что искать подходящие карты не стал – и зря. Кроме того, взял китайский жидкостный компас. Таким я на работе никогда не пользовался. У него стрелка, указывающая на север, была окрашена не синим цветом, а красным. Если этого не знать, то можно идти вместо севера на юг. Когда светит солнце, то это еще полбеды – можно контролировать свое передвижение по положению солнца на небе. Но когда стоит пасмурная погода, то вся надежда на компас. И удачу.

В тот день удача совсем про меня забыла.

Я шел и шел по лесной дороге, и постоянно смотрел направо, где должна быть развилка. Прошел час, другой, а с правой стороны дороги тянулся все тот же смешанный лес, без всякого намека на дорогу. И наконец, я вышел на газотрассу – широкую, до пятидесяти метров в ширину просеку, по которой вилась дорога. На моей карте ее не было.

Нельзя было сказать, что я заблудился. Но точное мое местоположение на карте я мог определить с большой погрешностью. Это мне не нравилось. Но плюс состоял в том, что газопровод шел в южном направлении – в сторону Асбеста. И то, что на ней имелась вполне сносная дорога, меня успокаивало. Я шел в кроссовках, и по этой дороге мог развить нормальную скорость, чтобы оставшиеся до города двадцать – двадцать три километра пройти за максимум пять часов – как раз до темноты.

И я с энтузиазмом по ней зашагал. Часа через два дорога пошла под уклон, и я увидел широкую заболоченную пойму небольшой речки, которая пересекала газопровод под прямым углом. Перепрыгнуть я ее не мог: она была метра три шириной. Пришлось достать топор и сделать небольшой мостик. Когда я его закончил, то, подумав, снял кроссовки, и по колено в воде перешел эту речку. Помылся, обулся, и зашагал дальше.

Неприятности только начинались: на моем пути оказалась низина, которая постепенно переходила в огромное болото. Мне еще повезло, что долгое время стояла сухая погода, и, проходя по этому болоту в своих кроссовках, я думал, что если бы болото было не пересохшим, то я бы его переходил целый день. А так я управился за час.

Вышел из пересохшего болота и увидел стоящий на обочине дороги уазик. Я стал ждать хозяев машины. Они не заставили себя ждать, и в разговоре с ними узнал много полезных вещей – оказалось, что до Асбеста километров шестьдесят, и другой дороги нет, и что впереди много болот.

Потом мужики предложили мне доехать с ними до села. Но я отказался – оно было далеко и неудобно для меня. Во-вторых, у меня был большой опыт передвижения на этой машине и я знал, что до этого села мне бы пришлось ехать часа три – по лесной дороге меньше не получиться. Я зашагал вперед, в душе надеясь, что расстоянием меня напугали. Просто не может быть, что Асбест находится в такой дали. Абсурд.

Между тем начало темнеть. Я выбрал на газопроводе небольшую возвышенность и стал устраивать на обочине дороги ночлег. Когда с устройством, приготовлением и ужином было покончено, я залез в спальный мешок и заснул. Проснулся ночью от шума дождя. Надо мной была крыша – я вечером натянул над спальным мешком пленку, которая была у меня вместо палатки, но ногам крыши не хватило, и мой спальный мешок протек в районе ступней. Я немного поворчал, и сдвинул себя немного вверх. Теперь было все в порядке, почти, – на дождь я не рассчитывал.

Настало утро. Сырое и печальное. Я позавтракал, и решил посмотреть, что у меня осталось из еды и сигарет. Негусто, максимум на день. И за этот день я должен оказаться в населенном пункте с магазином. Потом достал фотоаппарат, и он увековечил мою озабоченную и несчастную морду лица, и мой лагерь.

Пораскинув мозгами, я пришел к полезному выводу – такой газопровод никогда не заходит ни в один населенный пункт, и мне нужна простая дорога.

Ее я нашел в ста метрах от моего ночлега, и зашагал по ней как можно быстрей. Единственное, что в ней мне не нравилось, это ее прямизна. Обычно такие дороги остаются после узкоколеек. Так и оказалось. Дорога через полчаса привела меня к старым торфоразработкам. Но болотами я уже был сыт, и повернул назад.

Нашел на газопроводе дорогу с отпечатками автомобильных шин, и после двух часов ходьбы по ней, встретил грибников на мотоциклах.

Мне стало понятно, что черная полоса у меня закончилась. Я нашел перекресток дорог, устроил обед, и стал ждать. Через полчаса рядом остановился квадроцикл с мужчиной и лайкой. Геологи всегда узнают друг друга, особенно в лесу. На мне был геологический костюм, а на боку висела полевая сумка. Мужик оказался геологом из Асбеста, и был то ли замом, то ли начальником отдела местной геологической конторы. Он объяснил, сколько мне осталось идти, где карьер, и где его отвалы. А потом поинтересовался, будили ли меня волки ночью – своим воем. Нет, только волков мне и не хватало для полного счастья этой ночью.

Далее события стали развиваться очень быстро. Я поймал попутку, которая высадила меня в поселке на автобусной остановке рядом с городом, сел на автобус, который меня доставил на автовокзал города Асбеста. Тут же я приобрел билет домой. Через три часа я уже подъезжал к Екатеринбургу, а через четыре часа я уже лежал в ванне в своей квартире. Была пятница, а в понедельник мне уже надо было явиться на работу.

Эти дни, когда я бродил по лесам, хоть и не принесли мне уральских самоцветов, но подарили нечто большее. Годы спокойной жизни меня обленили, и эти два дня были для меня эликсиром, после которого я встряхнулся.

Практикантки

Поднявшись по невысоким ступеням, я отворил двери и попал под зоркие взгляды охранников, которые сторожили нас от разных непрошеных гостей, – рекламщиков и коробейников. Мое лицо им было знакомо, и они без эмоций пропустили меня к двери с кодовым замком, которая вела на лестницу. Набрав код, я открыл дверь и стал подниматься по лестнице. Мой кабинет располагался на третьем этаже здания. В просторном холле вокруг огромного растения в ящике скучали молодые и симпатичные девушки. Опыт и интуиция сразу мне подсказали ответ на вопрос, кто это к нам пожаловал в гости. Не тратя времени, я принял решение, и предложил им следовать за мной.

В кабинете мы познакомились. Это были студентки третьего курса из горного института, прибывшие для прохождения первой производственной практики. Одна из них сняла бейсболку красного цвета, и я тут же завладел ею, надев этот симпатичный головной убор на моего друга – большого зайца почти в метр высотой голубовато-белого цвета, Он сидел на своем месте, на книжном шкафу, и иногда посматривал на меня, когда я писал или рассматривал геологические карты.

В углу кабинета стояла груда ящиков и картонных коробок с геологическими образцами. Это была нужная, как и для меня, так и для будущих геологов работа. Надо было составить каталог этих образцов и вписать в него название горных пород. Девушки принялись за работу, а я занял стул перед моим большим столом, на котором возвышалась на полметра в высоту стопка геологических отчетов, а остальное место было занято геологическими картами. Под ними сиротливо спрятался лист бумаги, на котором я писал.

Когда в кабинет через час заглянул начальник партии, там уже вовсю кипела работа. Студентки, склонившись над очередным геологическим образцом, вспоминали геологию и петрографию осадочных, вулканических и магматических пород, старались изо всех сил дать образцу название, и при этом на их лицах отражалась напряженная работа девичьих мозгов.

Начальник спросил у меня, не у меня ли студентки. Я кивнул, и добавил, что они сейчас заняты важной работой по специальности. Он посмотрел на девушек, занятых перестановкой очередного ящика с камнями, кивнул, и исчез в коридоре.

Так они трудились каждый день, и вот гора ящиков с картонными коробками переехала на новое место. Потом протянули мне увесистую папку с каталогом, где были все номера образцов, и их название. Я поблагодарил их, порадовался вместе с ними об окончании этой работы, и стал их морально готовить к работе в поле. Дал несколько практических советов, как им стоило там себя вести, чтобы не вызвать никаких проблем и неприятных ситуаций для молодых ребят, начальника отряда и их самих.

Отряд был многочисленный, и наряду с вечно занятыми геологами и геофизиками, в нем были рабочие и водители, среди которых было много неженатой молодежи. Женщина была одна – геолог. Студентки могли надеяться только на себя. Им требовалось сразу найти себе симпатичных и неглупых парней и все нерабочее время проводить с ними вместе. Только так можно избежать нездоровой конкуренции среди мужского населения. Потом я узнал от начальника отряда, что они последовали моему совету и проблем ни у кого не возникало.

Нас навестил начальник партии и объявил им о скором отъезде в полевой отряд. Вскоре они на новенькой Ниве уехали с начальником, а я продолжил свой труд в одиночестве за письменным столом.

Через месяц полевой сезон официально закончился, и все вернулись домой, в экспедицию. Главный геолог назначил меня официальным руководителем этих девушек, и за это мне была назначена надбавка к зарплате. Им еще требовалось написать отчет о своей практике. Но так как они не ходили в геологические маршруты, то мы просто составили в кабинете для них маршруты по геологической карте, и включили в них те точки наблюдения, с которых были отобраны образцы, с которыми они работали перед выездом в поле.

Дальнейшее было делом техники. Они написали свой отчет, приложили к нему образцы горных пород из нашей коллекции, и дело было в шляпе. Правда, я намучился с ними, отвечая на их вопросы, как писать главы в отчет по практике. В то время я писал главы в отчет, и они меня постоянно отвлекали от моего увлекательного занятия.

В горном институте я зашел к своим друзьям, которые работали профессорами, преподавателями, и попросил их быть помягче с моими подопечными. Они благополучно защитили диплом, и одну из них я позже встретил в конторе ПГО Уралгеология. Она поблагодарила меня и сказала, что получила направление на работу – геологом на одном соледобывающем предприятии страны. Это была хорошая работа для молодой женщины – без командировок и полевых работ.