Текст книги "Фальшивые лабиринты"

Степь в Excel’e

Снова вокруг тянулась степь, и дорога рассекала её ровно пополам.

Над нами, распластав пальчатые крылья, парили орлы.

Суслики, тушканчики и тарбаганчики перебегали, прыгали и стояли столбиками, словно отмечая пройденный километраж. Мне показалось, что на спинках проставлены соответствующие цифры.

Потом началось непонятное: степную равнину рассекли внезапно проступившие из-под земли четкие линии – рвы и валы, поросшие травой.

Не то, чтобы ехать стало труднее – рвы не были противотанковыми, а валы – Перекопами. Они просто отграничивали один участок земли от другого, а не служили препятствием. Другое дело, что на отдельных участках-клетках лежали металлические трубы разных размеров: в каждой клетке – свои. На других грудами валялись вентили, тройники, уголки, смесители, а в отдалении я заметил умывальники, унитазы и ванны.

«Да это же сводная ведомость потребности в сантехнических изделиях по хоздоговорной теме номер три-пятнадцать! – догадался я. – Я недавно ею занимался! Значит, Вика одновременно маракует над автоматизированием подборки? Интересно, как осуществилось наложение одной программы на другую? Прорыв из Excel’a? Из-за того, что Вика работает в мультимедийном режиме? Гонит и нас, и институтские расчёты?»

Миновав последнюю трубу, а за ней – несколько пустых клеток, мы вступили в продуктовое царство. Тут высились пирамиды сыров, штабеля консервных банок, вороха палок колбасы и бастионы кругов сыра.

– Что за чертовщина! – не выдержал сэр Жеральд.

– Чудеса! – воскликнул Юнис.

«Это Викина «левая» работа! – снова догадался я. – Вот чем она занимается в свободное время! Разрабатывает программу горпищеторгу!»

– Не подхарчиться ли? – подал голос Юнис, завидев многоярусные коробки конфет с любимыми наклейками «Золотой ключик». – А то мы многовато отдали освобождённым узникам…

И, не выдержав искушения, перемахнул через черту, спешился и принялся забрасывать ящики в свои перемётные сумы.

Глядя на него, и сэр Жеральд спрыгнул с лошади, и, не пересекая границу, принялся таскать за хвосты палки колбас.

И я, признаться, поддался общему настроению и не устоял перед соблазном метнуть в подсумки несколько десятков копчёных окороков, пяток ящиков вяленой рыбы и столько же коробок с овощными консервами. Лишь бы Малыш выдержал! Но он парень крепкий, а у короля, помнится, нам побольше грузили.

А потом мы просто пошли по рядам, опуская в перемётные сумы всё, до чего дотягивались руки. Мало ли… Я помнил предсказание колдуньи о том, что нам предстоит съесть собственных лошадей, и пытался оттянуть данный момент, сколько возможно. Не то, чтобы у меня было предубеждение против конины – наоборот, конская колбаса мне очень нравилась. Но я не мог смириться с мыслью, что мой Малыш – не более чем модель, электронное подобие лошади, по сути, всего лишь горсть нулей и единиц. А нулей и единиц я никогда не ел.

Когда он осторожно брал с ладони круто посоленную краюху хлеба тёплыми мягкими губами, я забывал о нереальности происходящего. И сияние фиолетовых глаз в этот момент как будто становилось ярче… К тому же он – единственное существо, которое искренне привязалось ко мне. Недаром говорят, что симбиоз всадник-конь выходит за рамки обычных отношений и приобретает почти мистическую силу. Да что говорить: лучше я лягушек наловлю в болоте и поем!

И всё же наше поведение – гнусное, как стало мне казаться после того, как перемётные сумы раздулись – сильно смахивало на мародёрство, и его следовало прекратить. Я некоторое время боролся с собой, уговаривая, что это не мародёрство, а взятие трофеев на поле боя, или счастливая находка… В самом деле: кому и какой ущерб мы нанесём? Вике достаточно, грубо говоря, «сохранять напряжение» в точках баланса и, сколько бы мы ни брали, ничего не убудет. И никакого парадокса: если дважды два – четыре, то, сколько раз ни вычитай из четвёрки, пока знак умножения действует, четвёрка будет вновь и вновь появляться в итоговой ячейке. Уяснили? Своеобразный электронный рог изобилия. Ну, образуется повышенный расход электроэнергии. Но насколько – на несколько милливатт? А если эта провизия нам жизнь спасёт? И нам, и коням…

Что такое?.. Сэр Жеральд неожиданно раздвоился!

Только что он вылавливал из кучи бананов самые спелые, как вдруг его стало двое! И оба держали в руках по охапке бананов.

Услышав удивлённые возгласы, сэры Жеральды начали оглядываться по сторонам, заметили друг друга, синхронно бросили бананы на землю и потянули из ножен мечи.

Ну вот, не хватало нам поединка между своими!

Мы рисковали остаться без сэра Жеральда – зная его неукротимый характер.

Но что произошло? И что делать? Как убрать второго? Или лучше оставить? Лишний боец никогда не помешает, а тем более такой, как сэр Жеральд. Надо будет удвоить и коня! Но всё же: что произошло? Наверное, он по ошибке ступил не на ту ячейку и умножился. Но почему добавился один, а не два, не три, не дюжина? А может, и нам с Юнисом раздвоиться – или удесятериться, чтобы удесятерить наши силы? Никакой дракон с нами не справится!

Я принялся вертеть головой и выискивать нужные ячейки, но спохватился: сколько проблем прибавится! Они удесятерятся: десять сэров Жеральдов станут делить драконово золото, десять Юнисов – принцессу… Сейчас есть более важная задача: помирить двух сэров Жеральдов. Поэтому не стоит увеличивать их количество.

Но Вика, видно, оторвалась от решения параллельной задачи и вернулась к нам: второй сэр Жеральд исчез, сеточная равнина со всякими вкусностями – тоже. Одновременно с ней исчезли и угрызения совести.

Вокруг нас снова распростёрлась обыкновенная степь…

Драконов лес

Вокруг, но не впереди. Там густой стеной стоял дремучий лес, и дорога упиралась в него, словно обрезанная. Ни тропинки, ни просеки.

Но зато слева, почти у самого горизонта, наблюдалось беспорядочное шевеление, слышался стук топоров, визг пил, громкие крики и шум падающих деревьев.

Мы переглянулись.

– Туда! – скомандовал сэр Жеральд. – Наш лес рубят!

– Какой он наш, – пробормотал я, но неприятный осадок остался: лес-то действительно «предназначался» для нас. И колдунья Акив так расписывала преимущества лесопромышленничества, что я себя ощущал ограбленным.

Но скандалить по поводу вырубки не собирался: они начали лесоразработку первыми, а документов на лес у нас нет. То есть юридически доказать права мы не можем; единственный, кто может их подтвердить – сам дракон. Но послать ему запрос нельзя: не знаем адреса, а если бы и знали, нет гарантии, что он подтвердит наши права – хотя бы из вредности.

Поэтому я постарался справиться с тем неприятным ощущением, которое возникает, когда не удается взять то, что тебе не принадлежит, и предупредил сэра Жеральда и Юниса:

– Скакать не торопясь, а как бы прогуливаясь. «Благородным» гневом не пылать, в злобном оскале не кричать! Никаких фраз типа «Кто разрешил рубить лес?» или «Это наш лес, уходите отсюда!» Лес не наш, и скажем спасибо, что они помогают его вырубить. В первую голову нам надо прорваться сквозь него. А потом посмотрим.

– А можно тихо и скромно… гаркнуть во всю глотку: «Бог на помощь!»? – спросил сэр Жеральд.

– Я думаю, можно, – согласился я с важным видом.

Юнис хрюкнул.

Но наша злость таяла на каждом шагу: лица работающих светились улыбками, мы заметили приветственные жесты. Услышали шутливые – а может, и серьёзные – прибаутки: «Помощники приехали!», «Кстати, кстати!» и «Добро пожаловать!». У кого после такой встречи язык повернётся обложить людей до третьего колена? У нас не повернулся.

Мы остановились, огляделись, будто принимая парад, и дружно произнесли: «Здравствуйте, работники лесного хозяйства!», спрыгивая с коней. На что нам также хором, будто репетировали, ответили «Здрасть!», на минутку приостановив работы.

К нам, чуть не спотыкаясь, подбежал производитель работ, прораб – как он отрекомендовался – в зелёном комбинезоне и зелёном же берете с тремя дубовыми листьями в виде кокарды и, радостно улыбаясь, произнёс:

– На усиление?

– Мы по своей инициативе, – остановил я его, но он продолжил улыбку:

– А, вы прослышали о нашей удаче и намерены включиться в работу? А я думал, купцы из соседнего города приехали.

– Слухами земля полнится, – буркнул я, решив не уточнять, кто мы, откуда, и какие права на лес хотели бы получить: он бы не понял. Да и не могли мы предъявлять никаких прав. Нечего выдавать желаемое за действительное.

Но он и не слушал, продолжая сыпать фразами и заглушая порой перестук топоров и визг пил на лесосеке:

– Как нам повезло! Сидели-сидели безвылазно посреди степи в нашей богом забытой деревушке, только что лебеду не жрали: суховеи постоянные, ничего не растёт… Ни реки рядом, ни дождя всё лето – хоть слезами поливай. Безработица колоссальная… И вдруг летит дракон. Бросает что-то вниз, чуть не на голову. Сразу треск, гром, грохот, шум! И вырастает вдруг лес до небес, дремучий-предремучий. Тут мы и смекнули, в чём для нас польза. Во-первых, работа, во-вторых, занятость, в-третьих, прибыль и достаток в семье. Ведь дерево – это ценнейший строительный материал, сырьё для всевозможных поделок. Это и ложки, и плошки, и поварёшки, и обувь… Мало того: основа для лесохимической промышленности! Мы решили организовать широкое производство… уже есть заказы. Мы не успеваем выполнять их, вот почему нам позарез нужны рабочие руки.

– Я сейчас, – сказал сэр Жеральд, деликатно прикрывая рот ладонью, чтобы не заметили зевка. Не любил он разговоры на темы, не связанные с охотой или турнирами. – Поеду, посмотрю вокруг, как и что…

– Я с тобой, – коротко добавил Юнис. Не могли они оценить радости дорвавшегося до работы человека.

У меня было другое мнение.

«Деловой мужик, – подумал я, – хватка имеется, даже завидно. С таким можно иметь дело», – а вслух сказал:

– Мне нравится ваш подход. Возьмете в долю?

– Подключайтесь и работайте, – удивился человек, – какая доля?

– Понимаете, – проникновенно произнёс я, – мы сейчас чрезвычайно заняты и сами работать не в состоянии. – Но посильную помощь окажем. И, думаю, вы её оцените.

Прораб замялся. Видно было, что он не готов к такому повороту. Но постарался удержать марку:

– А что вы предложите? У нас сжатые сроки, контракты, договора…

Я пожал плечами: имел я в виду ваши контракты – и вынул пилу.

Он недоумённо посмотрел на неё и покривил губы, ожидая продолжения.

Я бросил пилу на землю, она быстренько развернулась в нормальный размер и врезалась в ближайшее дерево. Минута – и дерево рухнуло, а пила перешла к следующему.

– Красиво работает, – пробормотал прораб, – пожалуй, на пять процентов я могу согласиться…

– Нет, – я покачал головой, – десять. Гляди внимательно: дерево падает точнёхонько туда, куда надо. А выход деловой древесины? Где ты встречал такие пеньки? Ниже травы! Прислушайся, как работает: тише воды! К тому же я не один… А вернёмся – лошадей на перевозке задействуем, – добавил я следующий козырь.

Он задумался, наблюдая за работой пилы.

– Да, пилит хорошо, – согласился прораб, – с душой. И лошади… Я согласен. А скоро вернётесь?

– Судя по всему – через недельку-другую, – прикинул я.

Он кивнул.

– Подойдёт. К тому времени мы как раз…

Подъехали сэр Жеральд и Юнис.

– Изучали дислокацию, – заявил сэр Жеральд.

– И что же выяснили? – поинтересовался я.

– Лес очень большой…

Я ознакомил их с достигнутой договорённостью и предложил немного размяться, в счёт наших процентов:

– Всё равно не сможем ехать, пока не пропилим просеку, – пояснил я.

Сэры рыцари молча согласились и засучили рукава.

– Я предлагаю в первую очередь сделать просеку в продолжение дороги, – сказал я прорабу. – Удивляюсь, почему вы сами до этого не додумались? Это позволит расширить рынок сбыта ещё и в этом направлении, восстановит нарушенные экономические связи. Если дорога существовала, она должна быть, – выразился я более понятно.

Прораб согласился, и отрядил одну бригаду нам в помощь.

Работа пошла споро. Смолистый запах хвои и свежих опилок пьянил… и я подумал, что работать намного приятнее, когда работа нравится.

Но вот что меня поразило: я не услышал ни одной птицы. Они, наверное, не успели появиться в лесу. Ну что ж, зато не потревожим гнездовий… Во всём можно отыскать положительные стороны, если покопаться как следует.

Просека продвигалась заметно – мы старались не за страх, а на совесть. Лишь Юнис немного ворчал, что приходится задерживаться, что принцесса ждёт вторую неделю… Но и он понимал, что сквозь густой лес мы не проедем: надо пилить.

Подвезли обед. Организация работ, следует признать, была идеальной. Да и аппетит на свежем воздухе мы нагуляли – будь здоров.

Подошёл прораб, посмотрел на сделанное и шепнул, что десять процентов – железно наши.

– Можно оформлять договор? – деловито осведомился я.

Он недоумённо посмотрел на меня и ответил, что у них всё на доверии, никаких бумажек.

– Вот построите целлюлозно-бумажный комбинат, – пригрозил я, – и погрязнете в бумагах. Лучше привыкайте сразу.

Прораб не ответил, занятый организацией обеда: он помог сгрузить несколько судков и удалился к следующей бригаде.

– Неплохо похлебать горяченького! – воскликнул сэр Жеральд, ставя миску на свежесколоченный стол и потирая руки. – Прошу к столу!

Усаживаясь, я случайно зацепил ложку, и она свалилась со столешницы в траву. Нагибаясь, я заметил деревянный гребешок, торчащий зубцами вверх, и чуть не схватил его.

Но вовремя спохватился и отдёрнул руку. И не потому, что за зубцы зацепился грязный клок длинных волос, присыпанных перхотью – гребешок был чистым. А потому, что до меня дошло: да это же тот самый гребень, который бросил дракон! И, подними я его, лес вмиг исчезнет – а чем станут заниматься люди? Снова бить баклуши? И как с нашими процентами? Конечно, дорога станет свободной, и можно будет ехать сейчас же, не занимаясь лесоразработками. Но нельзя же думать только о себе! Пропилим просеку, куда она денется! Уже совсем немного осталось, ровно половина пути пройдена, если верить учетчикам.

Почему я решил, что он – тот самый гребень? А откуда посреди дремучего леса, на свежеспиленной просеке появился гребень? И потом, мы прошли половину пути, а лес наверняка разрастается равномерно во все стороны от места падения. Может, и не по идеальному кругу: гребень сам не круглый. Но в геометрическом центре фигуры он должен находиться обязательно, если рассуждать логично.

Как сделать, чтобы никто его не поднял? А то плохо будет…

Интересно и другое: когда спилят последнее дерево, исчезнет ли гребень? То есть существует ли обратная связь между ним и лесом? Или можно будет поднять его и бросить снова, чтобы вырастить следующий лес – и так без конца? Если это возможно, то мы осуществили неплохое вложение капитала – благодаря дракону, следует признать. Но его в долю не возьмём! Он сам отказался от гребня.

Но как сохранить гребень нетронутым хотя бы до нашего возвращения? А то найдётся какой-нибудь лохматый гражданин, захочет расчесаться… и от одного движения станет лысым целый лес. Может, соорудить какую-нибудь стелу? В память о?.. О чём? Да о чудесном появлении леса!

Кивнув сэру Жеральду и Юнису, которые увлечённо молотили ложками, я притормозил процесс и коротко обрисовал суть дела, указав на гребень:

– Ребята, – сказал я, – если хотим продлить своё счастье, следует позаботиться об этой штучке.

– Об этой? – и сэр Жеральд потянулся за гребнем, чуть не повторив мою ошибку.

– Стой! – зашипел я.

– Что такое? – не понял сэр Жеральд, но остановился.

– Да ведь это гребень дракона! – выпалил я.

– Вдоль спины? – уточнил сэр Жеральд.

– Из которого лес вырос, – пояснил я.

– А-а-а! – протянул сэр Жеральд, и прикрыл рот ладонью, сделав вид, что зевнул. И на всякий случай осмотрелся по сторонам.

– Надо сделать так, чтоб к нему никто не притронулся, – сказал я. – Я предлагаю соорудить над ним памятный знак!

– Дело! – согласился сэр Жеральд.

– Правильно, – поддержал его Юнис.

И мы быстренько соорудили над гребешком треугольную пирамидку из тонких стволов, которые не годились в качестве деловой древесины. Затем затесали табличку на куске бревна и вырезали на ней: «Сооружено сие в честь чудесного появления леса, спасшего от безделья многих людей».

Показали прорабу. Он одобрил.

– Я и сам подумывал сделать нечто подобное, – признался он, – да всё руки не доходили. Молодцы!

Просеку закончили на следующий день. Ночи будто и не было, она выпала полностью: то ли мы сильно устали, то ли столь глубоким оказался сон на свежем воздухе среди выросших за один миг вековых сосен, то ли Викин компьютер не работал.

– Нам пора ехать, – сказал я прорабу, едва за стволами забрезжило свободное пространство.

Он удивленно поднял брови.

– Пилу мы оставляем, – успокоил я его, – как вклад в концессию.

– Обстоятельства складываются таким образом, что нам нельзя не ехать! – подхватил сэр Жеральд.

– А может, обойдутся без вас? – робко намекнул прораб.

– Без нас не обойдутся! – отрезал Юнис, и я подивился его напору.

– Ну что ж… – развёл руками прораб.

– Но мы вернёмся, – я многозначительно поднял палец.

Прораб кивнул и помахал нам вслед.

И снова степь стелилась перед нами. И снова стервятники чертили круги, намереваясь замкнуть нас в их границы, и снова мы вырывались из теснеющих объятий, и мчались всё дальше, дальше, дальше…

Пока не упёрлись в высоченную гору.

Драконова гора

– Умный в гору не пойдёт, – заметил сэр Жеральд, задирая голову. – Придётся в обход.

– А может, мы её того… поднимем? – предложил Юнис. – И она превратится в малюсенький камушек.

– Смелое предложение, – заметил я, – а за что ухватимся? И… покопайся-ка в сумке, не забыли ли туда положить бутылочку с эликсиром силы?

По горе начала проступать зелёная травка, прыгали горные туры и козы, её объедая, а на вершине потихоньку оседал снег, образуя тонкие языки снежников и ледников.

– Километров пять, – на глазок определил высоту сэр Жеральд, – и масса соответствующая…

Юнис понял свою ошибку, но сдаваться не захотел, ляпнув следующую глупость:

– Может, напрямик, перелезем? Вверх, а потом вниз. Как на санках!

– Давай лучше обойдём вокруг, – поддержал я предложение сэра Жеральда, – поищем… – Я не стал договаривать, кого или что предлагаю искать, но предполагал однозначно: таких же предприимчивых людей, как и на лесоразработках.

Искать пришлось недолго: пройдя четверть окружности вокруг горы, мы увидели карьер в её боку – гору принялись разбирать на составные части. Камни увозили на подводах, запряжённых мощными волами.

Прораб – точная копия предыдущего, только комбинезон и берет были коричневыми, а на берете кокардой лучились три самоцвета – пересказал нам происшедший с ними чудесный случай едва ли не слово в слово со своим лесным коллегой:

– Как нам повезло! Сидели-сидели безвылазно посреди степи в нашей богом забытой деревушке, только что лебеду не жрали: суховеи постоянные, ничего не растёт… Ни реки рядом, ни дождя всё лето – хоть слезами поливай. Безработица колоссальная… И вдруг летит дракон. Бросает что-то вниз, чуть не на голову. Сразу треск, гром, грохот, шум! И вырастает вдруг гора до небес, высоченная! Вот тут мы и смекнули, в чём для нас польза. Во-первых, работа, во-вторых, занятость, в-третьих, прибыль и достаток в доме. Ведь камень – это ценнейший строительный материал, сырьё для всевозможных поделок. Мы решили организовать широкое производство… уже есть заказы. Мы не успеваем выполнять их – вот почему нам позарез нужны рабочие руки.

Здесь нам удалось выторговать целых пятнадцать процентов – под отбойный молоток и кирку, – и в придачу возможность не работать самим: сослались на неотложные дела.

Увидев работу отбойного молотка и кирки, прораб облизнулся, глаза его загорелись: горные работы – более тяжёлые по сравнению с лесоразработками, поэтому и механизация больше приветствовалась.

– Единственное, о чем хочу предупредить, – заметил я, – не давайте отбойному молотку и кирке вгрызаться в гору слишком глубоко, чтобы не завалило. Извлечь будет очень сложно.

Прораб обещал лично присматривать за чудесными инструментами.

Сэр Жеральд и Юнис проявили большую заинтересованность к горному делу, чем к лесоразработкам, и весь разговор с прорабом просидели рядом, честно хлопая глазами.

Позже, когда прораб удалился, сэр Жеральд сказал:

– Туннель, я надеюсь, рыть не будем?

– Не будем, – согласился я, – обойдём гору вокруг. Кони резвые, а местность ровная. Быстрее получится.

– А камушек? – напомнил сэр Жеральд. – Краеугольный…

– Камушек… – я задумался.

Краеугольный камушек, действительно, являл собой серьёзное беспокойство. Но, судя по всему, он находился в самом низу, под массой горы и поэтому особой проблемы пока не представлял. Хотя мы рисковали потерять его навсегда, когда последние самосвалы или подводы со щебёнкой потянутся от места бывшей горы. Как потом отыскать его в массе подобных? И что будет, когда его сбросят на предполагаемое место строительства? Хорошо, если щебень пойдёт в основание дороги – ну, вырастет гора, обойдут. А если попадет в приёмный бункер бетонорастворного узла? Вырастет на месте бывшего узла гора, и начнут по ней скакать горные козлы! Но узла-то не станет. И человеческие жертвы возможны.

Утешало одно: это произойдёт не скоро, а к тому времени что-нибудь придумаем.

Я постарался более связно передать друзьям те сумбурные мысли, что возникали в моём мозгу:

– Камушек под центром горы, и тоннель был бы кстати. Мы бы сразу получили контроль над второй волшебной вещью. Но строительство тоннелей – сложное дело. И потом: как распознать нужный камушек среди прочих? Перебирать по одному? Если бы он светился, или пищал, или ещё что-нибудь… Тогда бы мы знали, что делать: воздвигли бы над ним плиту из бронированного стекла и написали бы что-то вроде «Громадные горы начинаются с маленьких камушков».

– Это от нас не уйдёт – резюмировал сэр Жеральд.

Поэтому мы просто-напросто обогнули гору, доказав правильность изречённой пословицы. Я подивился недальновидности дракона: как он нерационально, расточительно использует волшебные вещи! Камушек надо сбрасывать на головы настигающих врагов, чтобы придавить их. Кто же бросает камушек посреди степи? Тут надо не одну гору, а целый хребет ставить, чтобы перегородить дорогу поперёк. А гору что: обошли – и всё. Пусть дольше, зато безопасней.

Что мы и сделали: обогнули гору, отыскали продолжение придавленной ею дороги, и снова поскакали по степи, ориентируясь как на указания дракомпаса, так и на стремящуюся вперёд дорогу. Дорогу позади мы не замечали: мы не раки, чтобы оглядываться назад.

Но ехать пришлось очень недолго: дорога обрывалась в море, и пенные волны лизали исчезающие в пучине тележные колеи…