Текст книги "Одной ногой в США. Сделай шаг к своей мечте"

Глава 27. Бег с препятствиями

Мысль становится явью в ноябре 2009 года.

Эпоха Нью-Джерси, смены на стройке с почасовой ставкой, вечерняя подработка в ресторане «Кесос барбекю», ярко выраженная сезонность и, вроде как полностью легальная, жизнь на задворках цивилизации – хороший вариант для тех, кто только что переехал, но совершенно катастрофический, если хочется чего-то большего. Теперь все это позади.

Думали мы недолго.

– Четыреста долларов, сэр, и будете покорителем дорог.

Механик, мексиканский парнишка, вылезает из-под моей тачки, вытирая грязные руки тряпкой не первой свежести. «Додж Неон» 2005 года – красавец, но перед дальней дорогой я все-таки решил провести ему ТО. Не хотелось бы попадать в аварию во время переезда. Я ожидал самых разных сумм, ведь никакие деньги не заменят человеку здоровье, а тем более жизнь.

– Без проблем. Не скажете, что там? – поинтересовался я.

– Надо менять крепежный механизм оси. А то так далеко не уедете – подвеска только так слетит, сэр. Уж будьте уверены, сэр…

– Подвеска? – в машинах я разбираюсь на уровне «едет – не едет». Бак заправлен, видимых повреждений нет, да и слава богу.

– Именно так, сэр! Видите этот item? – мы заглядываем под «додж», и мексиканец постукивает длинным щупом по чему-то аккурат позади одного из колес.

– Ага, вижу.

– Таких еще три штуки, и будьте уверены – все на ладан дышат. Не поменяем – будет неправильно распределен вес. Рухнет ваша подвесочка, как если бы никогда не висела!

– Что ж… – из рук в руки передаю четыре сотенные купюры. – Держите, только сделайте хорошо, ладно? Как говорится, safety first[12]12
  Safety first (англ.) – Безопасность превыше всего.


[Закрыть].

Уже через два часа мы выезжаем прямо на хайвей – жди нас, Флорида! Вечное лето, прекрасная погода даже в середине зимы, самое худшее, что может случиться, – затяжной дождь, после которого обязательно засияет солнце.

БА-БАХ!

Под «доджем» раздается мощный лязг металла, и моя нога машинально бьет по тормозам.

– Стас! – Дедра, мирно спавшая на переднем пассажирском сиденье, подскакивает с места и слегка ударяется головой об потолок салона. – Это что?!

Пытаюсь вывернуть руль на обочину, но наше авто как будто выбросило якорь. Мы уже стоим, причем как вкопанные.

Отвечать мне не особо хочется. В голову, кроме слов типа «а это, милая, катастрофа», ничего не лезет. Тачка встала поперек дороги, и неподалеку, метрах в трехстах, уже виднеются проблесковые маячки полицейской машины.

– Сэр, похоже, у вас полетела подвеска, – прибывший на место коп неумолим. До чего порой я ненавижу несвоевременные гипотезы. Все играют в профессионалов.

– Этого не может быть. Я менял крепления незадолго до выезда.

– Именно так, сэр, посмотрите! – тычет резиновой дубинкой в то место, на которое не так давно указывал мексиканский механик. – Очевидно, их неправильно установили.

Я не могу поверить, но, когда машину доставляют на диагностику знакомые ребята, его слова подтверждаются. Две тысячи долларов за испорченную подвеску и сломанную коробку передач – это почти все деньги, что мы успели накопить на переезд. Того, что осталось, хватит, пожалуй, лишь на оплату жилья.

Слава богу, нам с этим крупно везет. Объявление о сдаче отличного жилья мы с моим приятелем Владом обнаружили в газете сразу по прибытии в штат. Оставив Дедру в отеле, мы примчались по указанному адресу так быстро, как только смогли.

Вроде казалось, что поймали удачу за хвост. Но все получилось не так радужно. И вот мы уже боремся за съемную квартиру во Флориде.

– Мы готовы заехать!

– И мы тоже хотим! Притом уже сегодня! – перебивает нас супружеская пара.

Хозяйка квадратных метров застывает в раздумье. Каждый из наших дуэтов готов заплатить тысячу двести долларов за роскошное жилье в хорошем районе с огромной master-bedroom и просторной парковкой с привлекательно растущим посередине манговым деревом. Деревья с экзотическими фруктами напротив снимаемых мною квартир – почти что мистический знак. Отказываться я точно не собираюсь.

– Мальчики, – женщина из «вражеского» лагеря разговаривает мягко, но настойчиво, – мы с мужем переехали совсем недавно. Уверены, вы не станете лишать нас возможности снять это жилье.

– Послушайте… – леди-риелтор пытается вмешаться. Но дамочка ее как будто не замечает.

– Вы ведь, – берет под руку своего мужа, – не сможете отказать женщине, правда?

Мы с Владом молчаливо переглядываемся на две секунды только для того, чтобы с превеликим удовольствием сказать:

– Извините, леди… но мы пришли первыми.

Это действительно так. Парочка появилась буквально через пару минут после того, как мы приехали по адресу.

– Ребята, а вы ведь из России? – улыбнулась хозяйка квартиры, отдавая нам ключи.

– Да, мы студенты, мэм, – ответил я с улыбкой. – Приехали на заработки.

– А я родом из Сербии. Кстати, мы с вами соседи – наша с Мэттом квартира посередине. Если что нужно – обращайтесь.

Как же везет мне на людей со славянскими корнями. Я подкинул и поймал ключи в воздухе – квартира наша!

Оставалась всего одна проблема. Деньги.

Новое жилье, переезд в другой штат и ремонт «доджа», который обошелся в копеечку, серьезно истощили наши ресурсы. После подписания бумаг и сделки с риелтором от хрустящих стодолларовых купюр остались лишь приятные воспоминания. Но у меня есть тот, кто может нам помочь.

– Алло! – раздался в трубке знакомый голос на фоне сотен жужжащих голосов.

– Здорово, Намик! – я рад слышать друга, ведь мы не виделись уже очень долгое время. – Как там Нью-Йорк? Все в башне своей сидишь?

– Я же сейчас работаю в финансах, тут только в башне и сидеть.

– Все с тобой ясно. Продался беспощадному капитализму и свободному рынку, хах?

– Именно.

Бесконечно прекрасная особенность Намика – предлагать помощь еще до того, как ее просят. Заслышав о моих неприятностях, он сразу вызывается помочь с деньгами. Здорово, когда есть друзья, которым можно даже не говорить, что «я верну», – взаимовыручка для них что-то само собой разумеющееся.

Теперь у нас с Дедрой есть все, что нужно для старта на новом месте, – исправное авто, оплаченное наперед жилье и деньги на первое время.

«Осталось только найти работу», – думая об этом, я не могу перестать улыбаться. Еще бы. Флорида все-таки!

Глава 28. Учение – свет, в отношениях – тьма

Первое место, куда я решил наведаться, называлось Umberto’s. Очень приличный ресторан, куда за день до этого пробовала устроиться Дедра.

А после того как она рассказала мне о тех вопросах, что ей задали на собеседовании, я просто не мог отказаться от своеобразной мести.

Подробно изучив рецептуру салата Caesar, fried calamari и узнав, что под загадочным словом mussles скрываются мидии, я связался с менеджером и записался на собеседование.

Как и ожидал, мне задают те же самые три вопроса.

– Что такое Caesar Salad? – миловидная девушка-менеджер спрашивает на автомате. Видимо, это уже не первое собеседование сегодня.

– Салат «Цезарь» – овощной салат, популярное блюдо американской кухни, – легко и бодро отвечаю я. – Многие думают, что салат получил свое название от Гая Юлия Цезаря, но на самом деле наиболее часто называют автором блюда американского повара итальянского происхождения Цезаря Кардини, который в 20–40-х годах XX века…

– Оу-оу-оу, – девушка машет руками и улыбается. – Вот так познания! Давай сразу к следующему вопросу. Что такое fried calamari?

– Жареные кальмары. Классическое итальянское блюдо. Хрустящие, золотые кольца нежного кальмара часто…

– Все ясно. И это знаешь. Хорошо. Финальный вопрос. Что такое mussles?

– Это моллюски, живущие в двустворчатой черной ракушке. По цвету они, как правило, оранжевые. Их можно готовить в сливочном или томатном соусе. Очень хорошо сочетаются с тимьяном и базиликом…

– Так, все понятно, – улыбка менеджера шире некуда. – Похоже, ты ходячая кулинарная энциклопедия. Можешь считать, что принят.

Дедра отомщена, а я на следующий день выхожу на работу.

В первые дни я обслуживал столики лишь по вечерам. Зарплата была достаточно высокой, чтобы не искать вторую работу. А позже я начал подрабатывать и в ланч, и по выходным.

Что же касается Дедры, то она устроилась барменом. Ее бар и мой ресторан располагались почти друг напротив друга. Их разделяла лишь водная артерия Флориды, один из множества каналов, который использовался туристами для прогулок на своих яхтах, а также курьерскими службами местных ресторанов для доставки питания каждому желающему.

Вот так мы быстро обосновались и стали жить. Про Намика я тоже не забыл – через два с половиной месяца, когда мы с Дедрой окончательно встали на ноги, я отдал ему долг.

Когда я говорю «стали жить», то имею в виду быт, а не наши взаимоотношения. Там как раз не все было в порядке, и это происходило по многим причинам.

Одна из главных – Дедра постоянно моталась в Нью-Джерси к родственникам. Большая семья, постоянно болеющие родственники и многочисленные подруги тянули ее на родину. Наверное, она чувствовала (скорее всего, подсознательно), что не готова уезжать так далеко и надолго от дома, который все еще был там, в Нью-Джерси, а не рядом со мной.

Это тянуло за собой все остальные проблемы.

Я не из тех людей, кто считает, что «место бабы – у плиты». Совсем нет. Речь идет о взаимном уважении и разделении обязанностей. Я бы готовил и сам, если бы умел. Но таким талантом, к сожалению, природа меня обделила. А Дедра предпочитала этим не заниматься. Как, впрочем, и всем остальным. А нужно было хотя бы что-то.

Конечно же, как и все девушки, она следила за собой, но была слегка неопрятной. Могла в обуви лечь на кровать или съесть какую-нибудь шоколадку, а обертку просто бросить на столе. Хотя мусорная корзина под раковиной – руку протяни, и дело сделано.

Мне нужен был домашний уют, но я видел, что Дедра не спешит с этим делом.

Постепенно ситуация лишь ухудшалась. Ее отъезды случались все чаще и длились все дольше. Наши отношения понемногу становились формальностью. Мы уже не жили вместе, а лишь изредка пересекались. Особенно в финале всей этой истории, когда расстались на целый год.

Наш брак можно было расторгать гораздо раньше того срока, когда это фактически произошло. Но требовалось время, чтобы многое осознать. Все-таки Дедра была для меня родным человеком: к ней у меня сохранялись чувства, и, самое главное, оставалась надежда на скорые перемены к лучшему.

Осознание пришло ближе к концу 2010-го, через год после того, как мы переехали во Флориду. Я уже на тот момент начал готовиться к поступлению в университет. Вопрос образования, кстати, стал очередной проблемой и своего рода последней каплей в чаше моего терпения.

Там, на своей родине, Дедра, мечтая стать медсестрой, делала к этому первые шаги: проходила подготовительные курсы, чтобы потом обучаться по этой специальности, но во Флориде отложила занятия в долгий ящик.

– Так что ты решила насчет учебы? – как-то спросил я ее. – Давно пора определиться с этим вопросом, ты не считаешь? Нельзя с этим тянуть. Это не только твое, но и наше будущее. Без образования мы так и будем обслуживать посетителей в ресторанах, кружки протирать и полы мыть, понимаешь?

– Почему ты вечно куда-то спешишь?

– Ну так время-то идет, как куда?.. – я даже немного растерялся от такого вопроса.

– Не преувеличивай, ковбой. Мы молоды, – она прильнула ко мне и взъерошила волосы. – Все успеется. Мы не на гонках – давай убирай уже ногу с педали газа.

Ну и все в таком духе.

Но я вновь и вновь предпринимал отчаянные попытки вернуть Дедру на путь истинный.

– Слушай, не мне тебе рассказывать о специфике образования в этой стране, – начинал я очередную лекцию после ее тысячного возвращения из Нью-Джерси. – Выбери предметы, комфортное время и совмещай спокойно работу и учебу. Речь идет о каких двух-трех днях в неделю. Все в твоих руках.

Но Дедра искусно уворачивалась от моих слов, как Нео из фильма «Матрица» от пуль агентов, постоянно уводя разговор в сторону.

Вместо того чтобы учиться, все свое свободное время она тратила на разговоры по телефону с друзьями и родственниками, смотрела телик, иногда ходила на пляж, а в остальном – просто плевала в потолок. Иначе говоря, убивала время до своего следующего долгожданного отъезда.

– Ну вот послушай, – после того как она вернулась, я опять стараюсь ее заземлить. – Ты же здесь семью хочешь создать. Свою. Я понимаю, что у тебя родственники разбросаны по всей Америке и им нужно твое внимание, но ведь мне оно тоже нужно. Надо как-то иначе начинать мыслить.

– Дело не только во внимании, – эмоционально всплескивает руками Дедра. – Я же говорила, что у моей бабушки и тети не все в порядке со здоровьем, им нужна забота.

– Я понимаю. Тетя Трейси очень душевный человек, и то, что у нее обнаружили рак… для меня это тоже трагедия. Да и бабушку надо проведывать. Но постарайся сместить фокус внимания на себя. Как долго, по-твоему, это будет продолжаться? Надо начинать учиться…

– Опять ты про свое обучение! – прерывает она меня и поворачивается ко мне спиной, к окну. – Я пока не могу. Видимо, время еще не пришло.

На этом наш очередной «пустой» разговор был завершен.

Тем не менее, разбираясь в системе образования США, я параллельно изучал, как дела обстоят конкретно с обучением на доктора. Делал я это для Дедры, разумеется.

Оказалось, что там довольно сложная история. Нужно сначала получить associate degree, неполное высшее. Затем получить бакалавра. Потом закончить medical school. После чего нужно выбрать определенное направление, специализацию в рамках интернатуры и уже двигаться по ней.

Чтобы выучиться на доктора в США, нужно десять-двенадцать лет. На это необходимы большие деньги, то есть много кредитов, но мало кто об этом парится. Ведь любой врач в Америке чуть ли не в первые же месяцы выходит на доход в двести пятьдесят тысяч долларов в год. Другая сложность заключалась в том, что учиться на доктора очень трудно, – слишком много материала, который нужно запоминать.

Я подсознательно понимал, что Дедра и медицинское образование – просто несовместимые вещи. Двенадцать лет обучения? Постоянная зубрежка? Тут нужно быть фанатиком медицины и ломиться к своей цели без оглядки. Для этого Дедре на первое время придется отказаться от любых поездок. Она, похоже, об этом догадывается и внутренне не готова пойти на такую жертву.

Что же касается системы образования в США в целом – она очень пластична.

Эта пластичность не касается периода обучения в школе, которое делится на начальное (первый – пятый классы), среднее (шестой – восьмой классы) и старшие классы – High School (девятый – двенадцатый классы). Там все предметы четко распределены по всему периоду обучения. Как и в России, в последние два года школьники могут изучать программы повышенной сложности, готовясь для поступления в колледж. Здесь, как и в университетах или высших школах США, учебный год делится на два семестра, а оценки выставляются в буквенном формате: A, B, C, D, F (где А – это пятерка, а F – двойка). Иногда возле буквы появляется знак «+» или «—».

В «вышке», как и в любой сфере жизни в США, царит свобода выбора. Сам себе составляй расписание, выбирай на старте те предметы, какие пожелаешь. Ходи либо три дня в неделю, в понедельник, среду и пятницу, либо два дня в неделю, но с утра и до четырех-пяти вечера. Можно брать вечерние или выходные классы, а также перейти на онлайн-обучение.

Хочешь учиться летом? Пожалуйста. Некоторые берут на это время года какие-нибудь два трудных предмета, чтобы полностью себя им посвятить. И тем самым разгрузить более длинный осенне-зимний период. Я в дальнейшем буду учиться в таком же формате.

Достаточно интересный момент – в России, поступив на первый курс, студент вплоть до пятого знает, какие у него будут предметы и кто их будет преподавать. В США все иначе. На каждый предмет приходится три-четыре преподавателя с разным опытом работы, стилем преподавания и рейтингом за плечами, который составляют сами студенты. Таким образом, студент может выбирать, на чьи лекции ему ходить комфортнее.

Еще я выяснил следующее.

В целом, чтобы получить бакалавра, в США требуется четыре, а иногда пять лет. Зачастую эту систему студенты называют «два плюс два»: два года обучения на АА (associate degree) и еще два – для получения высшего образования.

В FAU (Florida Atlantic University), куда я подал документы на поступление, план обучения такой: бакалавриат (три-четыре года) – магистратура (один-два года) – аспирантура (три – шесть лет) – защита докторской диссертации – исследовательская деятельность.

В моем случае план следующий: бакалавриат – сдача теста, LSAT (Law School Admission Test), который открывает двери в юридическую школу, – обучение на юриста – защита докторской и получение лицензии. Чтобы начать учиться на адвоката, не требуется какое-либо специфическое образование, то есть бакалавр может быть с любым уклоном.

Обучение в любом высшем учебном заведении США платное. Бери кредиты и вперед – учись на здоровье.

К слову, кредиты в Америке (если говорить только об оплате обучения) – это возможность для каждого студента получить образование. Есть государственные программы, а есть частные. Госпрограммой может воспользоваться любой. Кредитная история, состоятельность семьи или что-то еще не играют особой роли. Деньги дадут и на жизнь, и на обучение. Именно на эти две категории и делятся госкредиты.

Суммы могут быть разные. Все зависит от уровня образования, на который претендует студент. При этом процент невелик. Каждому студенту идут навстречу и создают такие условия, чтобы он спокойно мог выучиться и встать на ноги: устроиться на работу, поработать пару лет без всяких выплат, а уже потом начать погашать кредиты. Даже если у него на данном этапе возникают какие-то трудности, он может попросить отсрочку. Все это время будут капать проценты. Но предоставленное пространство для маневров того стоит. В случае кризиса в стране кредиты вообще замораживаются до улучшения ситуации.

Если же студенту не хватает госкредитов, он может воспользоваться частными. Они уже будут облагаться более высокими процентами (как правило, десять-одиннадцать процентов), но с отсрочкой аж в десять лет.

Студенту надо очень грамотно распределить траты. В семестре только за учебники в США студенты отдают минимум полторы-две тысячи долларов. Это талмуды, каждый из который стоит пятьсот-шестьсот баксов. Что же говорить про остальные расходы: на проживание, еду и проезд.

И еще одна особенность: диплом или ученая степень студента США состоит примерно из ста двадцати академических кредитов. Очень часто американцы переходят из одного учебного заведения в другое, и у них есть возможность переводить кредиты тех предметов, которые они уже сдали.

Притом политика при переводе академических кредитов из одного университета в другой (в моем случае из российского) такова, что каждый факультет их засчитывает по-разному. С одной стороны, это удивило, с другой – вызвало интерес, потому что именно так проявляется децентрализация: нет какой-то единой линии партии, которая бьет всех по голове палкой, если кто-то отходит хоть на шаг в сторону. Каждый регион сам решает, как ему лучше взаимодействовать со своими студентами.

Разумеется, я дополнительно выяснил, что мне предстоит оказаться в очень конкурентной среде и выкладываться по максимуму, чтобы избежать отчисления. Так что морально я был готов к предстоящей нагрузке.

Многим студентам, приехавшим из других стран, колледжи и университеты США предлагают пройти специальную годовую программу подготовки (Foundation), в которую включается адаптация к незнакомой обстановке и подтягивание знаний английского и академических предметов.

Так как у меня уже есть грин-карта и три года иняза за плечами, я избежал этой участи и не сдавал тесты на знание английского.

Что же касается системы оценки работ – она очень схожа с советской системой образования: ряд промежуточных тестов и финальный экзамен. Единственное отличие в том, что нет устных экзаменов и все работы студенты сдают в письменной форме.

Знакомясь с основой обучения, я не забываю про то, что нужно ежедневно отрабатывать смены в ресторане Umberto’s… из которого уже хочу уволиться.

Глава 29. Хитрые маневры в Umberto’s

Желание уволиться возникает в основном из-за менеджера Моники. Несмотря на свои сорок пять, эта аргентинка худенькая и энергичная. Но ее отношение к персоналу оставляет желать лучшего: «подчиненные – стадо тупых овец» – ее основное кредо. Явно страдает синдромом маленького человека – дай ему толику власти, и он поспешит сойти с ума.

– Не туда поставил! – только и слышишь от нее.

– Ты что – тормоз? Очень медленно работаешь, быстрее надо!

– Сначала аппетайзер, а потом уже все остальное, тугодум!

– Просыпайся уже, что ты слоняешься!

И все в таком духе.

У себя в голове она держит четкую систему, «как нужно работать». И если ты отклоняешься от этого хоть на йоту, тут же следуют упреки и выговоры.

Конечно, все официанты Umberto’s ее тихо ненавидят. Хоть я на их стороне, получается в итоге кое-как адаптироваться к ее жесткости. Притом адаптация эта длится недолго.

После одного случая наши отношения резко ухудшились.

Поводом послужила особенность ресторана. Он делится на три части: центральная комната, основная и веранда. Больше всего денег можно заработать в основной комнате, ведь там проводятся банкеты и именно туда сажают постоянных клиентов, оставляющих щедрые чаевые.

Костяк самых опытных официантов работает именно там. И я тоже хочу туда попасть, хотя понимаю, что для этого мне нужно отработать какое-то время в ресторане.

Однажды к нам устроился новый официант, и Моника сразу же поставила парня на основную комнату. Я тут же решил разобраться.

– Моника, а как так вообще получается? – подошел я к ней, решив сделать небольшой перерыв. – Как это понимать?

– Ты о чем? Возвращайся к работе! – гневно смотрит на меня аргентинка, и я понимаю, что наш разговор ничем хорошим не закончится.

– Я уже полгода работаю в этом ресторане, – продолжаю, игнорируя ее приказ. – Знаю все тонкости своей работы, выполняю все быстро и качественно. Приходит зеленый, и ты сразу ставишь его на основную комнату. Объясни этот момент, пожалуйста.

Моника машет руками и морщится, будто я ее заставил съесть ломтик лимона:

– Ой, не отвлекай по пустякам! Если я ставлю кого-то на основную комнату, значит, так надо. Возвращайся, говорю, к работе.

Я проглатываю весь мат, который хочу ей высказать, но делаю так, как сказала Моника, – иду принимать заказы от новых посетителей. А как я еще мог поступить?

С этого момента «диктаторша» стала относиться ко мне еще жестче. Этот разговор ей пришелся сильно не по вкусу. И атмосфера в Umberto’s для меня становилась с каждым днем все напряженнее.

Когда я уже был на пределе, меня вызывает на беседу Джо, владелец всей сети ресторанов.

– Ты очень неплохо справляешься со своей работой, Стас, – его соколиный взгляд пронизывает меня словно рентген. – Хотя я наслышан, что у вас постоянно с Моникой происходят стычки. Поэтому решил, что нужно срочно что-то предпринимать. В одном из моих ресторанов ушел официант. Уолтеру, который им управляет, придется туго, если завтра никто не займет свободное место. На неделю нужна замена. Кстати, тут рядом – всего в двух милях от нас.

– Я понял, сэр. Готов выйти уже завтра.

– Не переживай, Монике я все объясню, – отвечает Джо, улыбнувшись впервые за все время.

Работать с Уолтером мне понравилось. Честность и взаимопомощь были его основными правилами. Официанты обслуживали столы по очереди, и атмосфера была более дружественной и доброжелательной.

В конце рабочей недели я решил с ним поговорить.

– Я хочу у тебя работать.

– Да? Ну, это взаимно, – улыбнулся Уолтер. – Я тоже хочу, чтобы ты работал у меня. Ты отлично со всем справляешься.

– Можешь попросить Джо, чтобы он меня сюда перевел?

– Э… а вот с этим будут проблемы, – Уолтер задумчиво почесал заросший подбородок, по привычке растягивая слова. Иногда этот черноволосый парень из Сальвадора, мой ровесник, поражал меня своим спокойствием и рассудительностью. – До тебя я уже брал в ресторан одного парня, который работал у Моники. Джо это немного не понравилось. Если я проверну подобный фокус во второй раз, он точно выйдет из себя.

– А что, если я оттуда уйду и начну работать у тебя? Через несколько недель, когда все уляжется, мы можем обыграть так, будто я пришел к тебе и попросился на работу.

– А вот это отличная идея!

Все прошло как по маслу. Наш план сработал. Моника и Джо не знали, что я все это время работал у Уолтера. Первые недели я даже прятался от Джо, когда он решал заглянуть в ресторан. Слава богу, это происходило редко. Пришлось играть в прятки целый месяц, а потом все само собой утряслось.

Через некоторое время, чтобы быть ближе к основной работе, мы с Дедрой переехали в Форт-Лодердейл, сняв небольшую квартирку в двухэтажном домике.

И я продолжил готовиться к обучению.