Текст книги "Злой гений Нью-Йорка"

Глава 8
Таинственные следы

Результат спуска воды из Лужи Дракона оказался настолько неожиданным, что на некоторое время мы словно онемели. Маркхэм был глубоко потрясен – это чувствовалось по его испуганному и смущенному виду. Хэс нервно жевал сигару. Штамм неподвижно замер на месте. Только Вэнс выглядел почти спокойным. Он курил сигарету, но усмешка исчезла с его лица. Мне показалось, что он даже удовлетворен случившимся. Первым заговорил Штамм:

– Будь я проклят! Это невероятно! – Он полез в карман и дрожащей рукой достал маленькую черную южноамериканскую сигарету, прикурить которую ему удалось с большим трудом: так дрожали руки.

– Ну что ж, сержант, – обратился Вэнс к Хэсу, – теперь поиск следов будет иметь главное значение.

– Может, да, а может, нет, – скривился Хэс. – А что насчет скалы, которая обрушилась? Вдруг этот парень оказался под ней?

– Нет, сержант, – покачал головой сыщик. – Видите, этот камень не больше восемнадцати дюймов, и под ним не скроется тело человека.

Штамм вынул изо рта сигарету и повернулся к Вэнсу.

– Тут вы правы, – сказал он. – Это не особенно приятная тема для разговора, но дно пруда достаточно твердое, и в него не могло вдавиться тело. – Он посмотрел в сторону дамбы. – Мы найдем другое объяснение.

– Все это хорошо, – пробормотал Хэс. – Но ночью мы, то есть я и Сниткин, не обнаружили никаких следов.

– Попробуем проверить еще раз, – решительно произнес Вэнс. – И неплохо бы пригласить Сниткина. Мы сумеем все тщательно обследовать.

Хэс отправился к дороге, откуда стал громко звать Сниткина, дежурившего в ста футах на Ист-роуд. Маркхэм нервно прохаживался взад-вперед.

– У вас есть соображения об исчезновении Монтегю, мистер Штамм? – строго спросил он.

Штамм, не отрывая глаз от дна пруда, помотал головой.

– Немыслимо, – прошептал он, – куда он мог деться, если, конечно, он не выбрался из пруда с этой стороны.

Вэнс иронически посмотрел на Маркхэма и весело заметил:

– Значит, как одна из версий остается дракон.

Штамм покраснел от злости и обиды, губы его задрожали.

– Ради бога, замолчите! – воскликнул он. – Дела плохи и без нечистой силы. Рациональное объяснение должно существовать!

– Да-да, без сомнения, – вздохнул Вэнс. – Рационализм – превыше всего.

В этот момент я бросил случайный взгляд на балкон третьего этажа и увидел, как доктор Холлидей уводит миссис Штамм в дом. Несколько секунд спустя Хэс и Сниткин присоединились к нам. Поиск следов занял много времени. Начиная с фильтра, расположенного слева от нас, Вэнс, Сниткин и Хэс методично осматривали землю на участке площадью около пятнадцати квадратных футов. Когда Вэнс вернулся, на лице его читалось изумление.

– Никаких следов, – резюмировал он. – Вывод: с этой стороны Монтегю не выходил на берег.

– Не думаю, что мы найдем что-нибудь, – нахмурился Хэс. – Сниткин и я уже вдоль и поперек обшарили тут все.

Внимательно разглядывая скалу, Маркхэм спросил, словно ни к кому не обращаясь:

– А не мог Монтегю именно здесь выбраться на сушу?

– Монтегю был спортсменом, но не птицей, – возразил Вэнс.

– Если он не вылез из пруда, – мрачно рассуждал Штамм, – то куда же он, черт возьми, делся?

– Он не выходил отсюда. Надо еще разбираться, – сказал Вэнс и зашагал прямо к фильтру.

Мы последовали за ним, не зная, чего ожидать. На полпути Вэнс остановился и стал рассматривать ватерлинию, проходившую в шести футах от гребня фильтра и на восемь футов ниже верха ворот. Фильтр состоял из оцинкованных проволочных ячеек, заполненных пористым материалом. Очевидно, ни один человек не смог бы преодолеть фильтр без посторонней помощи. Вэнс перешел через фильтр и отправился к кабинам на другой стороне пруда. Бетонированная подпорная стенка выступала на четыре фута над обычным уровнем воды и тянулась от фильтра до дамбы.

– Монтегю не вылезал здесь, – заключил Хэс. – Все это место ярко освещается прожекторами, и его обязательно увидели бы.

– Совершенно верно, – подтвердил Штамм. – С этой стороны пруда он не мог уйти.

Мы прошли к дамбе, и Вэнс тщательно осмотрел все вокруг. Потом он заглянул на другую сторону дамбы, где сейчас без воды поникли водоросли.

– Там бесполезно искать, – заявил Штамм. – Течение слабое, и тело запуталось бы в водорослях.

– Верно, – согласился Вэнс, озираясь по сторонам. – Я действительно нигде не вижу труп. Даже если через дамбу было сильное течение, тело всплывет не раньше, чем через двадцать четыре часа после смерти утопленника.

– Так что же мы ищем? – раздраженно спросил Маркхэм.

– Не знаю, старина, – ответил Вэнс. – Я просто смотрю и надеюсь. Давайте перейдем на другой берег.

Мы перешагнули через подпорную стенку.

– Что ты хочешь обнаружить, Вэнс? – не унимался Маркхэм. – Там нет никаких следов.

– Пока нам вообще неизвестно, где тут могут оказаться следы. – Вэнс безнадежно махнул рукой. – Но человек не способен улететь из пруда.

Неожиданно он замолчал, уставившись на клочок травы у нас под ногами. Вэнс нагнулся и стал пристально рассматривать землю, потом выпрямился и догнал нас.

– Я подумал, что это след ноги в виде зубца, – пояснил он. – Но этот прямоугольник не является отпечатком стопы.

– Ночью я видел его, – сообщил Хэс. – Похоже, кто-то поставил на землю коробку или тяжелый чемодан. Но не удивлюсь, если этот след оставлен несколько недель или месяцев назад. Во всяком случае, он в двенадцати футах от пруда и никак нам не поможет.

Штамм выплюнул сигарету и сунул руки в карманы.

– Я ошеломлен, джентльмены, – признался он, – и, по правде говоря, мне это не нравится. Такая ситуация грозит вылиться в крупный скандал, а я уже сыт по горло скандалами.

Вэнс задрал голову к скалам и спросил:

– Как вы думаете, мистер Штамм, Монтегю не забрался ли туда? Я вижу отсюда несколько выступов.

– Нет, никакой нормальный человек до них не дотянется. К тому же они не связаны между собой и находятся в разных местах. Когда я был маленьким, я залез на один из них и не мог ни спуститься, ни подняться выше, мне пришлось ждать полдня, пока отец снимет меня.

– А если вдруг Монтегю воспользовался веревкой?

– Ну, это еще куда ни шло. Он был хорошим спортсменом и сумел бы забраться по веревке. Но, черт возьми, я не понимаю…

– В твоей версии есть зерно истины, Вэнс, – перебил Маркхэм. – Это единственный путь из пруда. К тому же Лиленд рассказывал нам, что во время исчезновения Монтегю миссис Мак-Адам разглядывала эту скалу. А позже, услышав о всплеске, она встревожилась, чему мы сами были свидетелями. Не исключено, что она действовала по плану Монтегю.

– Слишком натянуто, – пожал плечами Вэнс. – Но все-таки он исчез, не так ли? Впрочем, давайте проверим. Мистер Штамм, – обратился он к хозяину, – как отсюда попасть на скалу?

– Надо вернуться на Ист-роуд и немного сойти вниз. Эта скала самая высокая, и на нее лучше забираться с противоположной стороны. Десять минут ходьбы, и мы на месте.

– Давайте, это пойдет на пользу. Мы установим, есть ли какие-нибудь следы на скале.

Мы вслед за Штаммом отправились на Ист-роуд через ворота, ведущие в поместье. Пройдя около сотни ярдов, свернули на запад и пошли по тропинке. Потом совершили восхождение и через несколько минут стояли на скале, глядя с высоты на пруд. Дом Штаммов казался на одном уровне с нами. Всю дорогу Вэнс, Хэс и Сниткин смотрели под ноги, пытаясь обнаружить что-нибудь интересное. Площадка на вершине занимала не более десяти футов в диаметре, и на ней не было никаких следов, даже я это видел.

– Опять безрезультатно, – разочарованно вздохнул Маркхэм.

– Верно. – Вэнс достал сигарету и закурил. – Если Монтегю покинул пруд, то только по воздуху.

– На что вы намекаете, сэр? – повернул к нему побледневшее лицо Штамм. – Вы снова возвратились к этой нелепице с драконом?

– Боюсь, я выразился не совсем точно, – вскинул брови Вэнс, – но я понимаю, о чем вы. О драконе Пиазе, имеющем крылья?

Штамм сердито посмотрел на него и невесело рассмеялся:

– Эти сказки о драконах действуют мне на нервы, а сегодня я особенно не в своей тарелке. – Он достал сигарету и подошел к краю скалы. – Об этой скале я вам рассказывал. – Штамм указал на валуны. – Верхний валун упал вчера ночью в пруд. Остальные тоже когда-нибудь ухнут вниз. Вчера мы с Лилендом пытались свалить их. У нас ничего не вышло, и я не предполагал, что камень рухнет сам по себе. Но остальные, кажется, пока держатся крепко.

Когда мы возвращались, Вэнс, к моему удивлению, снова свернул на цементированную тропинку к пруду. Маленький участок земли между фильтром и скалой прямо-таки заворожил его. Вэнс в задумчивости прохаживался вдоль пустого пруда и рассматривал дно. Позади нас, чуть правее тропинки, я заметил небольшой камень площадью примерно в десять квадратных футов, почти полностью закрытый английским плющом. Едва взглянув, я тотчас забыл о нем, но Вэнс внезапно спросил Штамма:

– А что это за сооружение, похожее на склеп?

– Это и есть наш семейный склеп, – ответил хозяин. – Мой дед хотел быть похороненным здесь и мечтал, что рядом упокоятся и другие члены нашей семьи. Мой отец возражал против похорон и предпочитал кремацию, и за время моей жизни склеп ни разу не открывали. Однако мать настаивает, чтобы ее похоронили тут. В результате я не знаю, что делать. Со временем все это отойдет к городу, ведь старые поместья недолго просуществуют в таком виде, как сегодня. Здесь, видите ли, не Европа.

– Таков курс нашей коммерческой цивилизации, – пробормотал Вэнс. – А кроме вашего деда, там похоронен кто-нибудь?

– Да, – равнодушно произнес Штамм. – Моя бабушка, две тетки и, кажется, младший брат деда. Они умерли до моего рождения. Это все отмечено в семейной хронике, хотя я никогда не интересовался датами. Если бы я захотел попасть в склеп, мне пришлось бы прибегнуть к помощи динамита, ибо я понятия не имею, где ключ.

– Наверное, ваша мать знает? – спокойно спросил Вэнс.

– Вы попали точно в цель, – удивился Штамм. – Мать однажды призналась мне, что спрятала ключ, чтобы никто не проник в склеп. У нее странные идеи, связанные с семейными традициями.

– Что-нибудь насчет дракона?

– Да, черт бы его побрал! – Штамм заскрежетал зубами. – Ее мучает наваждение, что дракон охраняет души умерших и что она поможет ему заботиться об остальных Штаммах. Вы же понимаете, как сильны предрассудки стариков. – Он говорил с раздражением, но вместе с тем извиняющимся тоном. – Что касается ключа, она действительно куда-то засунула его и сейчас наверняка уже не помнит, где он.

– Ладно, это не имеет значения, – махнул рукой Вэнс. – Кстати, вы когда-нибудь упоминали о склепе при гостях?

– Нет, – ответил Штамм, подумав мгновение. – Сомневаюсь, чтобы кто-то знал о его наличии. Кроме Лиленда, конечно. Вы видите, что склеп расположен в стороне от дома и закрыт деревьями, а из моих знакомых никто не был на этом берегу.

– Позвольте мне взглянуть на склеп, – внезапно попросил Вэнс. – Это очень романтично. – Он направился к деревьям, а Штамм со скучающим видом поплелся за ним. – Туда есть тропинка?

– Да, она ведет прямо с Ист-роуд, но, наверное, вся заросла травой.

Вэнс прошел десять-двенадцать футов от дорожки до склепа и остановился перед квадратным камнем. Он имел наклонную поверхность – для стока воды, и его со всех сторон окружал плющ. Камень был точно такой же, как стены дома Штаммов. С западной стороны находилась массивная железная дверь, казавшаяся неприступной. К ней вели три ступеньки, поросшие мхом. Как объяснил Штамм, склеп был выстроен под землей и возвышался над ней лишь на пять футов. Возле одной из стен лежала груда сырых, покоробившихся досок. Вэнс обошел сооружение и остановился возле них.

– Для чего предназначен этот хлам? – спросил он.

– Доски остались от строительства шлюзовых ворот над фильтром, – ответил Штамм.

– Изумительно, – рассуждал Вэнс, шагая обратно к цементированной дорожке. – Подумать только, что все это находится в городе!

Маркхэм так вымотался в пути, что, казалось, вот-вот набросится на Вэнса с кулаками, но, сдержав свой порыв, он осторожно заметил:

– Вэнс, дружище, мы ничего больше не найдем. Да, отпечатков нет, но Монтегю все-таки выбрался из пруда. Как это произошло, мы узнаем позже. Нам пока лучше уйти.

В тот момент мне показалось, что Маркхэмом руководит здравый смысл, и я готов был согласиться с ним. Вэнс, однако, ответил:

– Маркхэм, твое заключение рационально, но в исчезновении Монтегю кроется какая-то дьявольская иррациональность. И если ты не возражаешь, я суну нос в пруд. – Он повернулся к Штамму: – Сколько времени пруд останется пустым?

Штамм поднялся на фильтр и заглянул вниз.

– Еще примерно полчаса будет сухо, – сообщил он. – Пруд пустует уже часа полтора, и если через полчаса не открыть ворота шлюза, вода не только хлынет через край фильтра, но и разольется по берегу и затопит всю низину вдоль Ист-роуд.

– Полчаса мне хватит, – пробормотал Вэнс. – Сержант, распорядитесь, чтобы от склепа сюда принесли доски и разложили их по дну пруда до того места, где Монтегю вошел в воду.

Хэсу не требовалось повторять дважды. Он позвал Сниткина, и они отправились к склепу. Через десять минут доски разложили по дну пруда, как просил Вэнс, и мы собрались на середине, чтобы следить за действиями нашего сыщика. Каждая доска была шириной в фут и толщиной в два дюйма, и они образовывали нечто вроде мостков. Все это время Маркхэм угрюмо стоял на месте и нервно пускал в небо клубы дыма.

– Опять трата времени, – пробурчал он, глядя, как Вэнс подвернул брюки и пошел по дну. – Бог мой! Неужели ты надеешься что-то найти? Так ведь и отсюда видно все дно!

– Если откровенно, Маркхэм, – хитро подмигнул Вэнс, – то я не надеюсь ни на что. Но этот пруд очаровывает меня. Я терпеть не могу, когда есть что-то, чего я не разгадал. Иди сюда, здесь сухо.

Маркхэм неохотно последовал за ним, ворча:

– Я рад, что ты ни на что не надеешься. А сначала я подумал, что ты ищешь дракона.

– Увы, – улыбнулся Вэнс, – судя по традициям, Пиаза никогда не позволит увидеть себя, хотя в восточной мифологии драконы часто превращаются в прекрасных женщин.

Штамм, который шел впереди меня, резко остановился и потер рукой лоб.

– Я бы попросил, джентльмены, чтобы вы прекратили всякое упоминание этих чертовых драконов, – взмолился он. – Мои нервы больше не выдерживают.

– Простите, – сказал Вэнс, – я не хотел вас расстраивать.

Теперь он стоял на конце последней доски и смотрел себе под ноги. Мы находились рядом. Солнце безжалостно припекало, и дышать было трудно. Все действия Вэнса казались мне бесполезными. Несмотря на мое уважение к нему, я почти соглашался с Маркхэмом, что все это впустую. Внезапно Вэнс опустился на колени и наклонился в сторону вышки, а потом сделал нечто совсем удивительное: нацепил монокль и пополз по грязи.

– Что ты отыскал, старина? – нетерпеливо спросил Маркхэм.

– Одну минуту, – возбужденно крикнул Вэнс. – Не подходите сюда!

Он поднялся и двинулся дальше, а мы остались на месте. Затем он повернул обратно, прошелся в сторону скал и параллельно берегу. Глаза его не отрывались от дна. Наконец он замер.

– Сержант, – приказал он, – передвиньте конец доски сюда.

Хэс с готовностью повиновался. Когда доска легла на место, Вэнс сделал нам знак приблизиться. Со странным волнением мы направились к нему. Взбудораженный вид Вэнса показывал: он что-то обнаружил. Но даже подойдя вплотную, никто из нас не разглядел ничего необычного. Вэнс склонился над дном.

– Смотри, Маркхэм, – указал он. – Эти следы ведут от середины пруда, начиная от вышки и до дамбы. Потом они запутываются, а в самом центре образуют круги.

Сначала мы ничего не видели, но палец Вэнса указал, куда смотреть. Ужас охватил нас. Перед нами был рифленый отпечаток большого копыта дюймов четырнадцати длиной. Дальше виднелись парные отпечатки – левые и правые. Это были трехпалые следы легендарного чудовища.

Глава 9
Новое открытие

Хэс и Сниткин обалдело уставились друг на друга. Маркхэм нервно хихикал. Я в ледяном поту замер на месте. Но более всех был шокирован Штамм. Я никогда в жизни не видел столь потрясенного человека. Его лицо сделалось еще бледнее, чем ночью, и он весь дрожал. Потом его щеки побагровели, из горла вырвался хрип. Спокойный, равнодушный голос Вэнса заставил нас очнуться.

– Красивые следы, – с легким сарказмом похвалил он. – Они говорят о возможности… Чего? Ладно, давайте вернемся на сушу.

Мы выбрались на берег. Оказавшись на тропинке, Штамм судорожно схватил Вэнса за руку.

– Что вы собираетесь делать? – заикаясь, спросил он.

– Пока ничего, – небрежно ответил Вэнс и обратился к Хэсу: – Сержант, мне нужны фотографии этих следов.

– Сию минуту, сэр. – Стряхнув оцепенение, Хэс приказал Сниткину: – Зарисуй следы и измерь их. Сделай это быстрее, потом сфотографируй и немедленно отдай размножить. Когда закончишь, предоставь отчет.

Вэнс улыбнулся серьезной деловитости Хэса и сказал:

– С этим вопросом мы разобрались. Вернемся в дом. Здесь нам больше делать нечего. Насыщенная впечатлениями прогулка, да?

Мы прошли через фильтр по направлению к кабинам. Уровень воды поднялся примерно до фута от верхней кромки шлюзовых ворот. Обернувшись, я увидел, как Сниткин ловко орудовал на дне пруда возле следов дракона. Во всем Департаменте полиции не было человека, который работал бы со следами лучше и быстрее, чем Сниткин.

Миновав кабины, мы свернули к каменной лестнице, ведущей к дому. Вэнс резко остановился.

– Сержант, вы забрали вещи Монтегю из кабины? Если нет, сейчас возьмем их с собой. Вероятно, в них есть какой-либо секрет: записка о самоубийстве, например, или угрожающее письмо от женщины, или некий намек из тех, что любят репортеры.

Я знал, что, несмотря на шутливый тон, Вэнс серьезно встревожен и пытается прояснить эту невероятную ситуацию. Хэс с усмешкой начал осматривать кабины. Вскоре он нашел вещи Монтегю, и мы направились к дому. Поднявшись на последнюю ступеньку, мы увидели доктора Эмануила Доремуса, главного судебно-медицинского эксперта Департамента полиции Нью-Йорка. Он раздраженно прохаживался по лужайке перед домом и, увидев нас, кинулся навстречу. На нем был светлый спортивный костюм, соломенная шляпа боком торчала на его голове. Он фамильярно поздоровался и остановился, расставив ноги и сунув руки в карманы. Его глаза недобро взглянули на сержанта Хэса.

– Самое милое дело помешать мне уехать за город, – язвительно начал он. – Вы считаете, что я не нуждаюсь в отдыхе даже по воскресеньям? Где труп? Давайте сюда, чтобы я успел быстрее все закончить, оформить и вернуться домой к ленчу.

Он раскачивался на носках, пока Хэс смущенно кашлял.

– Видите ли, док, – с робкой улыбкой сказал сержант, – фактически здесь нет трупа.

Доремус замер на месте.

– Что?! – рявкнул он. – Нет трупа? – Он хлопнул себя кулаком по шляпе. – А чью это одежду вы тащите?

– Это одежда того парня, ради которого я вас потревожил, – с заминкой пролепетал Хэс. – Но самого парня мы не нашли.

– А, понятно. Труп, наверное, убежал, пока вы мне звонили, – издевательски заговорил Доремус. – Труп сказал вам «ку-ку», помахал рукой и смылся. Что за дурацкие шутки?

Маркхэм дипломатично вмешался в разговор:

– Простите, что побеспокоили вас, доктор. Но все объясняется просто. Сержант полагал, что этот человек утонул, нырнув с вышки в воду. Когда из пруда спустили воду, тела там не оказалось.

Доктор понимающе кивнул и повернулся к сержанту, который с несчастным видом взирал на него.

– Я не работаю в бюро розыска пропавших людей, – заявил Доремус. – Я – главный судебно-медицинский эксперт.

– Я думал… – промямлил Хэс, но доктор перебил его:

– Боже милостивый! – Он с изумлением посмотрел на сержанта. – Вы «думали»… Оказывается, сотрудники бюро уголовных расследований умеют думать. Воскресенье! Выходной! А меня оторвали от отдыха только потому, что вы «думали». Мне не нужны мысли – мне нужны трупы. А поскольку у вас нет трупа, мне здесь делать нечего.

Хэс обиделся, но опыт работы с медэкспертом подсказывал ему, что не следует принимать всерьез его выпады, и он понимающе улыбнулся.

– Когда у меня есть для вас труп, вы недовольны. Сейчас у меня нет трупа, вы все равно недовольны. Честное слово, док, мне жаль, что я вас потревожил, но будь вы на моем месте…

– Бог вас простит, – снисходительно прибавил Доремус и грустно покачал головой: – Тоже мне сыщики: дело есть, а трупа нет.

– Ситуация весьма серьезная, доктор, – сказал Маркхэм, несколько раздосадованный легкомысленным тоном Доремуса. – По логике вещей тело утопленника должно быть в пруду, а все обернулось так, что действует мне на нервы.

– Но, мистер Маркхэм, – развел руками Доремус, – я не умею вскрывать теоретические трупы. Я врач, а не философ.

– На ленч вы еще успеете, – рассудил Вэнс. – Радуйтесь, что больше мы вас не задерживаем.

– Гм… Вы, пожалуй, правы, – усмехнулся Доремус, вытирая лицо платком. – Ну тогда я пошел.

– Если мы найдем труп… – начал Хэс.

– Не выводите меня из себя, – перебил доктор. – Меня не волнует, найдете вы труп или нет. Но если вы его отыщете, ради бога, не трогайте меня во время еды, – добавил он, помахал нам рукой и направился через лужайку к своей машине.

Штамм отпер дверь своим ключом, и мы вошли в холл. Даже днем здесь царил полумрак и по-прежнему чувствовалась затхлость. Из библиотеки доносились голоса, но потом наступила внезапная тишина. Навстречу нам вышел Лиленд. После кратких приветствий он обеспокоенно спросил:

– Вы обнаружили что-нибудь?

– Кое-что, – весело ответил Вэнс. – Но Монтегю улизнул от нас самым необыкновенным образом.

– Его нет в пруду?

– Абсолютно, – лукаво подмигнул Вэнс. – Полностью отсутствует. Таинственно, да?

Лиленд хмуро поглядел на Вэнса и повернулся к нам. Чувствовалось, что слова застряли у него в горле.

– Кстати, – продолжал Вэнс, – мы собираемся в комнату Монтегю для небольшой портновской экспертизы.

Лиленд на секунду остолбенел, но потом заметил сверток под мышкой у сержанта.

– Боже мой! – воскликнул он. – Я совсем забыл о его вещах. Надо было еще вчера забрать их. Вы думаете, они прольют свет на его исчезновение?

– Заранее трудно что-либо предугадать, – пожал плечами Вэнс.

Штамм вызвал Трейнора и приказал подать Вэнсу обувь, так как его запачканные ботинки следовало вычистить. Когда Вэнс переобулся, мы поднялись наверх. Комната Монтегю с окном на пруд находилась в конце второго этажа на северной стороне дома, по-моему, прямо под спальней миссис Штамм. Комната была небольшая, чистая, но вид имела какой-то нежилой. На низком столике у комода лежал небольшой кожаный чемодан, набитый обычными предметами мужского туалета. На спинке кровати висела фиолетовая пижама, рядом на кресле валялся алый халат.

Хэс положил принесенную из кабины одежду на середину стола и начал методично обыскивать ее. Вэнс подошел к раскрытому окну и посмотрел на пруд. Четверо мужчин возились у шлюзовых ворот, а Сниткин тащил последнюю доску обратно к склепу. Некоторое время Вэнс задумчиво курил у окна, разглядывая фильтр и скалу напротив.

– Надо было вытащить из пруда упавший камень, – сказал он Штамму.

– Сейчас уже поздно, – ответил расстроенный хозяин, – он глубоко под водой. А остальные камни я рано или поздно тоже сброшу со скалы.

Хэс вывернул все карманы на одежде Монтегю, но ничего особенного не обнаружил. Вэнс без всякого интереса осмотрел лежащие на столе предметы: платиновые часы с цепочкой, небольшой перочинный нож, несколько ключей, два носовых платка, серебряные монеты и банкноты, золотой портсигар с зажигалкой. Потом он занялся чемоданом, выдвинул ящики стола, разобрал постель, пошарил в карманах пижамы и халата.

– Все самое обычное, – вздохнул он и сел в кресло у окна. – Боюсь, что ключи к разгадке этого дела надо искать в другом месте.

Штамм отворил дверцу стенного шкафа. Лиленд подошел к нему.

– И здесь ничего, – равнодушно произнес он, – только его костюм.

– Черт возьми! – вскочил Вэнс. – Я совсем забыл о нем. Сержант, достаньте костюм.

Хэс торопливо снял костюм и положил на стол. В карманах не оказалось ничего, кроме бумажника и трех писем: два в конвертах и одно просто сложенное. В конвертах лежали счет от портного и просьба о займе. Сложенное письмо, однако, стало важной зацепкой в деле о драконе-убийце. Вэнс с изумлением прочел его и передал нам. Это была записка, датированная девятым августа, то есть накануне приема у Штамма, и написанная типичным женским почерком на бледно-голубой надушенной бумаге.

«Дорогой Монти!

Я буду ждать тебя в машине возле ворот на Ист-роуд в десять часов.

Всегда твоя Элен».

Штамм прочел записку последним, и, когда он возвращал ее Вэнсу, его рука дрожала. Но Вэнс ни на что не обращал внимания: его интересовала только подпись.

– Элен, Элен… – бормотал он. – Это не та ли женщина, мистер Штамм, которая отказалась посетить ваш прием, сославшись на неожиданный отъезд в Южную Америку?

– Да, это она, – хрипло ответил Штамм. – Элен Брюетт. Она говорила мне, что знакома с Монтегю. Ничего не понимаю. Почему она ждала его в машине?

– По-моему, – мрачно заметил Лиленд, – Монтегю хотел удрать с этой дамой. Но он был трусом, и у него не хватило смелости прийти к Бернис и открыто заявить о разрыве помолвки в связи с тем, что он полюбил другую женщину. Более того, он был актером и состряпал этот драматический эпизод, дабы избежать упреков. Он всегда обожал эффекты. Лично меня не удивляет такой финал.

– Видите ли, мистер Лиленд, никакого финала еще нет… – усмехнулся Вэнс.

– Но разве эта записка не проясняет ситуацию? – возразил Лиленд.

– Она многое объясняет, – согласился Вэнс, – но не то, как Монтегю выбрался из пруда на свидание, не оставив следов.

Лиленд задумчиво посмотрел на Вэнса и полез в карман за трубкой.

– А вы уверены, что там нет отпечатков? – спросил он.

– Они есть, – признался Вэнс, – но их оставил не Монтегю. Более того, они вовсе не в той стороне, откуда ближе всего до Ист-роуд. Эти отпечатки, мистер Лиленд, находятся на дне пруда.

– На дне? – изменился в лице Лиленд, и его рука дрогнула. – Какого же вида эти следы?

– Трудно судить. Они похожи на следы гигантского животного…

– Дракона! – почти невольно сорвалось с губ Лиленда, он сделал страшные глаза и нервно засмеялся. – Нет, я никогда не соглашусь, – добавил он, – что исчезновение Монтегю относится к области мифологии.

– Я тоже убежден, что с мифологией оно не связано, – заверил Вэнс, – и, тем не менее, с этими замечательными трехпалыми следами на дне пруда нужно считаться.

– Я хотел бы увидеть их, – вздохнул Лиленд, – но теперь уже поздно. – Он подошел и выглянул из окна. – Да, воду пустили.

В этот момент в коридоре раздались шаги, и вскоре в комнату вошел Сниткин.

– Вот снимки, сержант, – доложил он Хэсу. – Ребята остались у ворот шлюза. Что делать дальше?

– Когда пруд заполнится, закройте шлюзы и отпусти ребят по домам, а сам займи пост у ворот на дороге.

Сниткин отдал честь и вышел. Вэнс нацепил монокль и подошел к Хэсу, чтобы посмотреть снимки.

– Бог ты мой! – восхитился он. – Да он настоящий мастер! Ой, как выразительно получилось! Мистер Лиленд, взгляните на следы на дне пруда, они тут как настоящие.

Лиленд с опаской подошел к Хэсу и глянул через плечо. Я внимательно следил за ним, но не заметил, чтобы хоть что-нибудь изменилось в его поведении. Он холодно посмотрел на снимки и на Вэнса.

– Да, красиво, – процедил он бесцветным тоном. – Я и не представлял себе, что на дне пруда можно отыскать такое.