Текст книги "Церковная жизнь русской эмиграции на Дальнем Востоке в 1920–1931 гг. На материалах Харбинской епархии"

22. Определение Временного Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей об утверждении членов Харбинского Епархиального совета

4 декабря 1922 г.

Временный Архиерейский Синод Русской Православной Церкви Заграницей 21 ноября – 4 декабря 1922 г. СЛУШАЛИ: Представление Высокопреосвященного Мефодия, архиепископа Харбинского и Маньчжурского от 12-го октября 1922 г. за № 435 с ходатайством об утверждении избранных членов Харбинского Епархиального совета.

ЗАКОН: Определение Священного Собора Российской Православной Церкви от 1/14, 7/20 и 9/22 февраля, ст[атьи] 49, 52, 53.

ПОСТАНОВИЛИ: Утвердить избранных Харбинским Епархиальным собранием членов Харбинского Епархиального совета.

Ключаря Харбинского Кафедрального Собора протоиерея Петра Рождественского.

Настоятеля Харбинской Софийской церкви протоиерея Михаила Филологова.

Священника Старо-Харбинской Св[ято]-Николаевской церкви Константина Лебедева.

От мирян:

Заведующего высшим начальным училищем Сергея Васильевича Кедрова.

Проф[ессора] Никандра Ивановича Миролюбова.

Николая Львовича Гондатти.

Церковные ведомости. Белград, 1923. № 1–2. С. 3.

23. Профессор Н. Миролюбов
К вопросу о попытках незаконной ликвидации Харбинского Епархиального совета (Вынужденный протест)

[Октябрь 1923 г.]

Согласно действующим церковным постановлениям (см. Определение Св[ященного] Собора Прав[ославной] Росс[ийской] Церкви об Епархиальном управлении гл. III–IV) епархия управляется правящим епископом и Епархиальным советом, который есть непрерывно действующее административно-исполнительное и судебное учреждение, состоящее из выборных членов, утверждаемых Высшей Церковной Властью (ст. 47, 52 и примеч. к ст. 58).

Правящий епископ и Епархиальный совет совместно составляют так называемую епархиальную власть, и один без другого действовать не могут; всякие разногласия между ними по каждым конкретным даже делам могут быть разрешаемы только Высшею Церковною Властию (ст. 61). Устранение же или удаление членов Епархиального совета возможно только по суду и то опять-таки Высшею Церковною Властию (ст. 56). Ликвидация же самого учреждения возможна только тем органом, который конструировал Епархиальное управление, т. е. Поместным Церковным Собором.

Между тем 25-го сего октября правящий архиепископ сдал в Епархиальный совет предложение о сдаче дел председателю Ревизионного комитета о[тцу] протоиерею Борисоглебскому и о[тцу] благочинному протоиерею Онипкину, предложив предварительно всем членам совета подать в отставку. Таким образом правящий епископ, сделав такие предложения, попытался самочинно ликвидировать орган Епархиального управления, существование которого и организация деятельности которого установлены вышеуказанным соборным определением.

Совершив такой акт, правящий епископ явно превысил свою власть, и такое его распоряжение, как незаконное, не могло и не должно было подлежать ни в коем случае исполнению, и исполнение его со стороны Епархиального совета было бы нарушением возложенных на него обязанностей и также незаконным. И в этом был совершенно прав Епархиальный совет, отказавшись исполнить такое незаконное распоряжение правящего епископа, как явно превысившего свою власть, и я, как член Епархиального совета, ревнуя о пользе церковной, немедленно дал знать телеграммой Заграничному Архиерейскому Синоду Русской Православной Церкви о таком незаконном распоряжении правящего епископа, прося Синод об отмене этого распоряжения.

Я недоумеваю, каким образом правящий епископ мог стать на такой революционный, в церковном смысле, путь (иначе его и назвать не могу), который чреват весьма и весьма печальными последствиями не только для местной Православной Церкви, но и всей Православной Церкви. Ведь таким же путем, как видно из последнего Послания Святейшего Патриарха Тихона от 15 июля 1923 г., образовалась и так называемая «Живая церковь». Неужели правящий епископ, став на такой путь, не сознавал, что этим своим актом он ведет местную Церковь к ее явному развалу? Это я могу объяснить только тем предположением, что он действовал в этом случае под каким-то внешним давлением и руководствовался советами безответственных лиц, его окружающих.

Сообщая о сем к сведению православных лиц Харбинской епархии, я имею в виду тем самым рассеять среди них те сомнения, которые вызваны среди них по поводу указанного незаконного распоряжения правящего епископа.

Печатая этот вынужденный протест, я имел и имею в виду исключительно только пользу и интересы Православной Церкви.

Подробное изложение конструкций, согласно с церковными постановлениями, органов Епархиального управления мною будет сделано в ближайшее время.

Член Харбинского Епархиального Совета,

Профессор Н. Миролюбов.

Октября 26 дня 1923 года. г. Харбин.

Русский голос. Харбин, 1923. 27 октября.

24.
Протоиерей Василий Шапошников
К выступлению в печати профессора Миролюбова по поводу «ликвидации Епархиального Совета»

[Ноябрь 1923 г.]

В № 956 «Русск[ого] Голоса» проф[ессор] Миролюбов поместил свой «Вынужденный протест» для сведения православных лиц Харб[инской] епарх[ии], обвинив правящего архиерея в революционных действиях и распоряжениях, предложившего членам Епархиального совета «подать в отставку».

Ввиду того что, по словам профессора, Еп[архиальный] Совет отказался исполнить распоряжения правящего епископа, я в свою очередь недоумеваю, подобно г. Миролюбову: кто же становится в действительности на революционный путь: правящий ли архиерей, издающий известное распоряжение и имеющий право таковое издавать, или же Еп[архиальный] Совет, не пожелавший подчиниться распоряжению своего архиепископа?

Да, Еп[архиальный] Сов[ет] должен был подчиниться правящему архиерею, и если распоряжение последнего незаконно, то обжаловать таковое пред Высшею Церковною Властью, а не через печать. Это понятно даже и не юристу.

Означенный вопрос будет более ясным для православного населения епархии – раз он вынесен на страницы печати, – если мы возьмем то самое Соборное определение Православной Рос[сийской] Церкви, на которое ссылается проф[ессор] Миролюбов и прочтем указанные им статьи не в толковании профессора, а в подлиннике.

Ст[атья] 31 гл[авы] III гласит: Высшим органом, при содействии которого архиерей управляет епархией, является Епархиальное собрание… (см. ст. о правах Епарх[иальных] собраний).

Гл[ава] IV о Епарх[иальном] совете ст[атья] 47 говорит: «Епархиальный совет есть постоянное, непрерывно действующее административно-исполнительное учреждение, состоящее из выборных членов, при содействии которого епархиальным архиереем производится управление епархией».

Цитируя ст[атью] 47 в «Р[усском] г[олосе]», проф[ессор] Миролюбов из подлинника опускает целое последнее предложение, чем сообщается иной смысл означенной статье.

Ст[атья] 61 IV гл[авы] перефразирована г. профессором совершенно произвольно.

В этой ст[атье] буквально говорится следующее:

«В случае несогласия правящего архиерея с решением Епарх[иального] сов[ета], принятым в заседании, происходившем под личным его председательством, дело переносится на рассмотрение Высшей Церковной Власти. При несогласии архиерея с решением, принятым Епарх[иальным] советом без его участия в обсуждении дела, архиерей, указывая основание своего несогласия, передает дело на вторичное рассмотрение совета. Если согласие и на этот раз не будет достигнуто, то дело передается на рассмотрение Высшей Церковной Власти. Неотложные распоряжения по делу предоставляются власти епископа».

Мы видим, что здесь речь идет о текущей работе Епархиального управления и о вопросах, вызывающих разногласие при решении таковых между епископом и Епарх[иальным] сов[етом.

Проф[ессор] Миролюбов эту статью Соборного определения преподносит читателям в сл[едующем] виде: «Правящий епископ и Еп[архиальный] сов[ет] совместно составляют так называемую епархиальную власть и один без другого действовать не могут» (?!)

Толкование, как видит читатель, очень и очень далекое от подлинного и едва ли допустимое!

Что касается ст[атьи] 56, на которую также ссылается г. профессор, то таковая совершенно искажена.

Проф[ессор] Миролюбов, цитируя означенную ст[атью], говорит: «Устранение же или удаление членов Еп[архиального] сов[ета] возможно только по суду, и то опять-таки Высшею Церковною Властию (ст. 56)».

Статья же 56-я гласит буквально следующее:

«Председатель и члены Еп[архиального] сов[ета] устраняются от присутствия по делу, к которому они прикосновенны, а в случае назначения над ними следствия или предания суду удаляются от присутствования впредь до рассмотрения дела».

Кем же они удаляются? Ясно, что правящим архиереем, п[отому] ч[то] по смыслу и духу Соборного определения о конструкции епархиального управления – архиерей и Еп[архиальный] Совет не равноправные органы епархиального управления, а последний подчинен первому. Ст[атья] 15-я гл[авы] II-й говорит твердо и определенно: «Епарх[иальный] архиерей по преемству власти от св[ятых] Апостолов есть предстоятель местной Церкви, управляющий епархией при соборном содействии клира и мирян». К тому же могут быть случаи, когда удаление д[олжно] б[ыть] немедленным.

Не вдаваясь в дальнейшие пререкания по означенному вопросу, я бы покорнейше просил г. профессора Миролюбова во имя той пользы и интересов Православной Церкви, о которых он так, повидимому, заботится, взять свое обещание обратно и не трудиться «излагать подробно конструкцию Епарх[иального] управл[ения]», п[отому] ч[то] такое изложение в свободном толковании принесет только вред и соблазн.

Член Епарх[иального] Рев[изионного] ком[итета]

Благоч[инный] В. Шапошников.

Русский голос. Харбин, 1923. 7 ноября.

25.
Профессор Н. Миролюбов
К вопросу о попытке незаконной ликвидации Харбинского Епархиального совета (ответ о[тцу] Шапошникову)

6 ноября 1923 г.

Попытка незаконной ликвидации Харбинского Епархиального совета со стороны правящего епископа вызвала много толков и суждений среди православного населения, в большинстве ставшего на сторону Епархиального совета, но явились лица, оправдывающие поступок правящего епископа.

К числу последних относится и о[тец] Шапошников. Последний, написав мне возражение на вынужденный протест, счел нужным преподать мне совет не выступать более в печати по затронутому вопросу, полагая, очевидно по вящему самомнению, что его возражением вполне исчерпан затронутый вопрос. Но прежде чем давать мне такой совет, правильнее было бы о[тцу] Шапошникову самому получше выучить тот предмет, о котором он взялся так докторально судить.

В самом деле, что представляет из себя возражение о[тца] Шапошникова? Слабые попытки, на основании неправильно толкуемых им самим церковных постановлений, оправдать поступок правящего епископа. Но ведь при ссылке на статьи закона недостаточно их только цитировать, а необходимо надлежащим образом их уразуметь, правильно истолковать согласно всем научным способам толкования.

Начнем свой ответ с первого пункта его возражения. О[тец] Шапошников, возражая мне, заявляет, что не архиепископ стал на путь революционный, издав свое распоряжение о ликвидации Епархиального совета, а совет, не подчинившийся этому незаконному распоряжению правящего епископа, который имеет-де право издавать такое распоряжение, и что Епархиальный совет имеет-де только право обжаловать это распоряжение Высшей Церковной Власти, а не через печать. Указанное возражение о[тца] Шапошникова, помимо его фактической неправильности (Епархиальный совет, не подчинившийся распоряжению епископа, именно обжаловал его незаконное распоряжение Высшей Церковной Власти, а не через печать), обнаруживает в авторе непонимание затронутого вопроса и незнание им законов и церковных постановлений. Откуда это взял о[тец] Шапошников, что неподчинение незаконным распоряжениям власти является революционным действием со стороны неподчинившегося? Очевидно, о[тец] Шапошников не уясняет смысла понятия революционного деяния, которое ведь и есть незаконный, самочинный, с превышением власти, и насильственный акт упразднения или изменения органов управления, и уж никак под это понятие нельзя подвести неисполнение незаконного распоряжения власти.

И откуда это о[тец] Шапошников мог почерпнуть странное положение, что епископ имеет законное право издавать незаконные распоряжения? Какой такой законодатель и где мог давать органам власти право издавать незаконные распоряжения? Для нас, юристов, такое положение сплошной абсурд.

Обращаясь по этому вопросу к законам, мы видим, что они дают подчиненным право не подчиняться незаконным распоряжениям начальства, а закон карает как начальника, издавшего этот незаконный приказ, так и подчиненного, исполнившего этот незаконный приказ (ст. 403 Ул[ожения] о нак[азаниях] и ст. 44 Уг[оловного] ул[ожения]).

Разъясняя данное положение закона, известный криминалист профессор Таганцев пишет: «Теория слепого и безответственного подчинения приказу начальника давно уже поколеблена в науке. Оно (такое подчинение) не может считаться нормальным, согласным с рациональным государственным устройством, одинаково противоречащим и существу человеческой природы, и разумности государственного организма. Такое учение могло возникнуть в эпоху рабства, абсолютных деспотий разного рода; его можно было поддерживать в известном объеме при существовании крепостного права; но оно неминуемо должно исчезнуть при первых начатках гражданской свободы. Этот принцип ответственности подчиненного за исполнение незаконного распоряжения распространяется на все отделы государственного управления (Русс[кое] угол[овное] прав[о], т. 1, ст. 505–506).

Такая же точка зрения проводится и в церковных постановлениях.

Во всех Соборных постановлениях проводится положение, что епископ должен поступать согласно Соборным постановлениям (Карф. 25), что все его распоряжения, несогласные с Соборными постановлениями, недействительны (Антиох. 19, Ник. 1-й вор., Ник. 2-го пр. 3-е, Сард. 15 и др.); за нарушение Соборных правил он извергается из сана, и все сообщавшиеся с ним отлучаются).

Та же точка зрения проводится и в современных церковных постановлениях, напр[имер] в постановлениях Поместного Всероссийского Священного Собора от 6/19 августа 1918 года в отделе «О мероприятиях о прекращении нестроений в церковной жизни», в посланиях Заграничного Архиерейского Собора по поводу так наз[ываемой] «Живой церкви» (см. Цер[ковные] Вед[омости] № 12, 13 за 1922 г.) и в послании Св[ятейшего] Патриарха Тихона по поводу этой же «Живой церкви» (см. Послан[ие] от 15 июля 1923 г.).

Что касается указания о[тца] Шапошникова на 44 ст[атью] Соб[орного] постановления, где говорится о разрешении разногласий между правящим епископом и Епархиальным советом Высшей Церковной Властью, то здесь имеются в виду разногласия в разрешении вопросов по конкретным делам, а не по предложениям епископа принципиального характера.

Если следовать в этом отношении толкованию о[тца] Шапошникова, то, напр[имер], предложение правящего епископа о принятии так называемой «Живой церкви» или, например, об отмене литургии и пр. должно также быть немедленно исполнено Епархиальным советом, и только затем принесена жалоба Высшей Церковной Власти; думаю, что и о[тец] Шапошников не примет этого абсурдного вывода из его толкования.

Что касается других возражений, как то, что внешний орган, при содействии которого архиерей управляет епархией, есть Епархиальное собрание, то это возражение объясняется непониманием со стороны о[тца] Шапошникова конструкции власти, которая имеет разные функции: распорядительную, административноисполнительную и судебную.

Если Епархиальное собрание есть высший орган распорядительной власти, то в области административно-исполнительной и судебной таким органом является правящий епископ вместе с Епархиальным советом, который в своих решениях ничуть не подчинен Епархиальному собранию, а исключительно Высшей Церковной Власти – Святейшему Патриарху со Священным Синодом и Высшим Церковным Советом, а ныне наместнику этой власти – Архиерейскому Заграничному Синоду.

Рассуждения о[тца] Шапошникова о том, что Епархиальный совет есть подчиненный орган правящему епископу, составляет его личный взгляд, не основанный на букве и смысле церковных постановлений. Если ст[атья] 47 говорит об Епархиальном совете как органе, через который только правящий епископ производит управление епархией, то значит – без него он управлять не может, а ст[атья] 61-я указанием на то, что разногласия их между собой разрешаются Высшей Церковной Властью, ясно свидетельствует о равнозначимости этих органов в деле суда и управления, ибо при подчиненном характере органа вопросы разрешаются приказом начальника, а не переносом дел на разрешение его высшей власти. Такое значение Епарх[иального] совета выражается в самом названии «епархиальная власть», «епархиальное начальство», под которым Устав Духовных Консисторий и разумеет совместную власть правящего епископа и Епархиального совета, и это подтверждается и самим характером распоряжений, которые сообщаются не указами епископа, а указами Епархиального совета (ранее духовных консисторий), что было бы недопустимо, если бы он был простой канцелярией епископа. Это видно из положения Устава Дух[овных] Консисторий, где говорится (ст. 1): «Духовная Консистория есть правительственное место», (ст. 2): «Консистория вместе с епархиальным архиереем состоит в ведении Святейшего Синода, яко Правительствующего Российской Церкви Собора, от одного Синода принимает указы»; (ст. 359): «Св[ятейший] Синод прямо предписывает Консистории указами, когда по особенным обстоятельствам находит нужным непосредственно ей дать поручение или иметь от нее объяснение». В случае отсутствия епископа (вакансия) и его викария Епархиальный совет самостоятельно управляет епархией, не принимая на себя только исполнение функций, исключительно возложенных на епископа.

Что касается рассуждений о[тца] Шапошникова об увольнении членов Епарх[иального] совета, а именно, что их может уволить правящий епископ, то такое его тенденциозное толкование ст[атьи] 56 объясняется неуяснением им смысла этой статьи. Статья эта составлена на основании 280 и 281 ст[атей] Уст[ава] Дух[овных] Кон[систорий], где говорится только об устранении члена от решения дела, в котором он участвует, и по отводу обвиняемого, а равно о временном устранении члена в случае предъявления к нему обвинения по важному уголовному делу, причем и о таком устранении епископ должен донести Св[ятейшему] Синоду. Право же увольнения членов совета принадлежит исключительно Высшей Церковной Власти, которая их утверждает (ст. 280). Равно и право предания их церковному суду принадлежит только Высшей Церковной Власти.

Ссылаясь на устав Дух[овных] Кон[систорий], я имею ввиду, что он полностью не отменен и Соборными постановлениями, и им должно руководствоваться в дополнение этих постановлений.

Не желая вдаваться сейчас в дальнейшие рассуждения по поводу возражения мне о[тца] Шапошникова, я, вопреки его совета, вернусь к этому вопросу, когда найду то нужным.

Член Харбинского Епархиального Совета профессор Н. Миролюбов.

6-го ноября 1923 г. г. Харбин.

Русский голос. Харбин, 1923. 7 ноября.

26. Телеграмма Н. И. Миролюбова Патриарху Тихону

21 сентября 1924 г.

Москва. Донской монастырь. Патриарху Тихону.

Прошу Ваше Святейшество телеграфно отменить антиканонический указ Заграничного Синода о реконструкции Епархиального совета.

Член совета Миролюбов.

Русский голос. Харбин, 1924. 27 сентября.

27. Телеграмма Патриарха Тихона Н. И. Миролюбову

23 сентября 1924 г.

Члену епархиального совета Миролюбову. Харбин.

Держитесь постановлений Собора 1918 года.

Патриарх Тихон.

Русский голос. Харбин, 1924. 27 сентября.

28. Телеграмма архиепископа Харбинского Мефодия (Герасимова) Патриарху Тихону

25 сентября 1924 г.

Москва, Донской монастырь, Его святейшеству Патриарху Тихону.

Делегаты Епархиального собрания Харбинской епархии, собравшиеся [во] исполнение указа Архиерейского Синода для перевыборов членов Епархиального совета, руководясь постановлениями Собора 1918 года и утвержденным ВАШИМ СВЯТЕЙШЕСТВОМ постановлением Священного Синода, Высшего Церковного Совета [от] 7 (20) ноября 1920 года, мирно совершили перевыборы. Извещая [о] сем, делегаты, вновь избранные члены, почтительнейше приветствуют ВАШЕ СВЯТЕЙШЕСТВО; свидетельствуя свою преданность, просят Ваших молитв, благословения.

Нижайший послушник, архиепископ МЕФОДИЙ.

Мефодий (Герасимов), архиеп. По поводу церковных несогласий.

Харбин, 1926. С. 26.