Текст книги "Вокруг Солнца на земном шаре. Альманах"

Сперва у Кости вертелась в голове мысль пойти к бабульке и повиниться, но по мере того, как вахта подходила к концу, а никто его не искал и не вызывал, напряжение спадало. Да и на каком языке ему было с ней общаться? К тому же, Костя вспомнил, что завтра утром туристам всё равно предстояло покинуть борт судна – их ждал перелёт на родину из Бухареста. Эта мысль совсем успокоила провинившегося матроса, и на высадку поутру он вышел со спокойной, хорошо выспавшейся совестью.

Посадка и высадка туристов на судне – это ещё тот дурдом. Носящиеся по коридорам очумевшие туристы; проходы, заваленные чемоданами, сумками, рюкзаками и прочим багажом; каждоминутные объявления по трансляции о прибывающих автобусах и такси, убывающих группах и потерявшихся родственниках; отель-менеджер, в спешке собирающий ключи от кают и сейфов и раздающий паспорта; бортпроводницы и рецепционисты, безуспешно пытающиеся навести в этом аду хоть какой-то порядок – вот неполная картина маслом. Костя, уже мореман со стажем, окунулся в эту бушующую стихию с храбростью и отвагой человека, которому нечего терять, кроме своих чаевых. Как обычно, он получал указания от боцмана, какие чемоданы, из каких кают, куда следовало относить. Не особенно обращая внимание на туристов, он старался побыстрее вернуться за новой порцией багажа для очередной ходки. Именно в такие моменты наиболее очевидным становился смысл изречения «Время – деньги»: ведь чем больше пассажиров удавалось обслужить, тем большим к окончанию высадки оказывался навар.

Костя носился как заводной с палубы на палубу, когда, после очередной порции доставленных чемоданов, сумок и баулов, получая заслуженные чаевые, услышал обращение в свой адрес на молдавском (а может – румынском) языке: «Это Вам, молодой человек. И,.. спасибо, что оказали мне помощь… вчера!» Костя поднял глаза – и остолбенел: перед ним стояла его жертва. «Я… я… виноват, простите» – начал он, заикаясь. «Да я тоже хороша – ловила ворон, засмотрелась, задумалась… Я ведь родилась в этих краях,.. – бабулька улыбнулась, – А ты, всё равно молодец – не убежал, вызвал врачей и сидел со мной до их приезда!» Старушка озорно потрепала Костю по холке. «Kostja» – прочитала она на его бейджике – «Ну что, Костя, давай прощаться – может, если будем живы, когда снова и увидимся!» Она зашла в автобус, а Костя так и остался стоять с открытым ртом, забыв, что его ждут чемоданы и чаевые. Автобус медленно покатил от причала, в окне здоровой рукой ему махала добрая и не злопамятная туристка.

– Ну, и как вам такой расклад судьбы будет, дорогие мои? В принципе, на этом история могла и закончиться. Но судьба Кости-одессита оказалась не столь прозаичной.

Прошёл год. И в один прекрасный день на посадке в немецком Бремерхафене на него с радостным криком «Kostja» и распростёртыми объятиями бросилась из толпы вновь прибывших туристов пожилая женщина. Слегка оторопев, Костя узнал старую знакомую. От смущения он вновь не знал, что ей сказать. Но старушка взяла инициативу в свои руки. Все последующие дни круиза она буквально не отходила от «душегуба». Она стояла все вахты рядом с ним, они сидели подолгу вместе на палубе, даже несколько раз выходили на пару в город. Бабулька с удовольствием щебетала на своём родном, но слегка подзабытом румынском языке. Косте тоже было интересно с ней общаться – впервые ему удалось установить непосредственный контакт с кем-то из туристов. Отсутствие познаний в английском или немецком, мешавшее ему ранее, теперь вполне компенсировалось родным языком. Раскрепостившись, он стал щебетать под стать бабульке. Туристы и экипаж с удивлением наблюдали за живо беседующей на непонятном для всех языке странной парочкой: восьмидесятилетней немкой и двадцатилетним русским. А они, не обращая внимания ни на кого, рассказывали друг другу о своей жизни, о семьях, о планах…

Их дружба и общение продолжались несколько лет. Старушенция ходила ещё несколько раз в круизы, присылала Косте регулярно письма, открытки и посылки к праздникам, приезжала навестить, когда его судно заходило в порты Германии. А потом… Потом её не стало. Куда-то пропал с флота и Костя.

Через пару лет я встретил его случайно в Одессе. Оказывается, бабулька оставила ему кое-что по завещанию. Он обосновался в «нелюбимой» Одессе, начал свой бизнес и неплохо раскрутился. Вот так вот, дорогие мои!

– Ой, таки вы и впрямь знать не знаете Костю-одессита? Хм, а хто навострил велотуры по Одессе для туриков? И хто даёт такой солёной голытьбе велики, шоб смотались в город между вахтами? То-то! Так шо, по коням, салаги! – Боцман открыл фальшборт, выпуская стайку вело-матросов, отправляющуюся в увольнение.

– Время пошло! И смотрите мине, куды éдите, дорогие мои, не кипешуйте! – добавил он, усмехаясь, вслед разъезжающимся молодым матросикам, жадно высматривающим и выискивающим что-то в припортовых закоулках.

Ирина Зотикова

Сказка про удалого скрипача

Я Ирина Зотикова, мне пятнадцать лет, пять из которых я пишу. Пока что я вижу себя мастером маленьких повестей. Я из тех, кто пишет много и о разном. Сначала это были романтические повести, а с пятнадцати лет я начала писать приключения, вампирские и колдовские истории и сказки. Сказки я любила всегда, но они казались мне очень трудными для написания, и к ним обратилась сравнительно недавно. Мои сказки очень большие, с закрученными сюжетами и большим количеством персонажей, происходят в классической обстановке – средневековое германское королевство.

Представленная в сборнике «Сказка про удалого скрипача» написана летом 2016 года под впечатлением от просмотра фильма Менакера «Никколо Паганини»

Посвящается лучшим в мире сказочникам:

братьям Якобу и Вильгельму Гримм

Жил-был на свете юный любитель скрипки и славной Польши, и звали его Паганини. (Но… не надо путать его со знаменитым итальянским скрипачом). Прозвали его так за страсть к сложным композициям, настолько сложным, что однажды не выдержали и ушли из дома все тараканы.

Отец захотел отодрать Паганини за уши, но подумал и отвел его к соседу-виноделу. У того тараканов было так много, что они в бочки винные падали. Вино кисло – торговля хирела. – За два талера всех тараканов вытравит! – пообещал папа. Сынок вздохнул и стал играть. Тараканы выползли и, выстроившись в правильные колонны, строевым шагом расползлись по соседним домам. От тоски по насекомым вино скисло окончательно, а у старшей дочери начались роды раньше срока. Только это и спасло скрипача от побоев. И пока все суетились, юноша посчитал, что настало время продолжить образование где-нибудь в Германии, потому что соседи не простят ему переселения тараканов. Сказано – сделано. С собой Паганини взял скрипку, узелок с бельишком, крепкие ботинки и два талера. О последних он предпочел отцу не говорить. Вот идет скрипач по деревне, видит: в богатом саду яблоки собирают. С одного бока – зеленые, с другого – красные. Ветви от тяжести до земли склоняются. Захотелось парню яблок, да рычит собака – злющая, не подступишься. – Эй! – крикнул Паганини работникам. – Хотите, помогу вам яблоки скорее собрать? – Давай! А что возьмешь? – обрадовались те. – Бутылку сидра и два талера! Встал юноша под яблони, стал плясовую играть. Задергались работники, да слушают. А собака так от музыки завыла, что яблоки градом вниз посыпались. К концу плясовой ни одного яблока на ветках не осталось. Работники от радости скрипачу еще и два яблочка румяных дали. Пошел парень дальше. Веселый идет, песню поет:

 
– Я иду гулять по свету И держу во рту галету.
Суховата та галета, А вина во фляге нету.
Наливайте мне вина – Отыграю я сполна.
Я сыграю вам на скрипке – Будут на лице улыбки.
И галету я доем, И уйду на радость всем.
 

«Какова игра на скрипке – таковы и песенки!» – подумал оказавшийся рядом свинопас. Ехал по этой дороге богатый бездельник. Заслышал он песню, скрипача увидел и спрашивает: – Куда идешь, как дрозд поешь? – Иду я в славный город… В Германию иду, – нашелся Паганини. – Вот и я туда. Залезай. Сел скрипач в карету. Говорит ему незнакомец: – Зовут меня Вильгельм, собираю я немецкие народные сказки. А ты что ищешь? – Скрипачом хочу стать знаменитым. А то в родной деревне моя игра годится только тараканов выводить. Усмехнулся ученый: – Что-то медленно мы едем. Может, твоя скрипка и на лошадей действует? – А отчего бы и нет? – Паганини перебрался на козлы, радуясь возможности несколько талеров заработать. Да как вдарит разудалую польку у лошадей над ушами. Бедные лошади в ужасе понесли. Карета летела, время от времени приземляясь. Вильгельм вцепился в обивку. А к вечеру они достигли не города, как думал сказочник, а леса. – Ну, и где мы? – проворчал Вильгельм, когда попутчики оказались под мрачными огромными деревьями. Лес был такой темный и страшный, что сказочник попросил: – Может, ты сыграешь что-нибудь веселое? Тут очень жутко, и к тому же мой брат пропал в этом лесу… Паганини было тоже неуютно, но звук скрипки рассеял весь ужас. Лес наполнился хриплыми ругательствами разлетевшихся ворон, деревья зашумели, и вышел огромный волк. В его желтых глазах стояли слезы. Путешественникам стало не по себе. Паганини отнял скрипку от подбородка. – Это была такая чудная музыка, – волк обмахнул глаза хвостом, – но вы оставили меня без обеда… Девочка тут прошла в красной шапочке, несла бабушке пирожки… А я слышал стук топоров дровосеков…

– А подробнее?! – проснулся в Вильгельме дух писателя. Волк ощетинился и прорычал: – Так это вы, господин Гримм? Как сильна братская любовь… – он эффективно откинул кучу валежника. Вильгельм застонал. На траве лежал окаменевший молодой человек. – Злая ведьма обратила его в камень, когда он попытался уничтожить ее, – продолжал волк. – Ничего, скоро она приедет, – обращался он к рыдавшему над братом Вильгельму, – и сделает из вас истуканов для гостиной…. Только скрипача, пожалуй, надо оставить в живых… Волчище предупреждающе клацнул зубами, и Паганини понял, что пора быстро доставать скрипку. Лес опять пришел в движение. Волк снова прослезился. Озорные рыжие белки скакали по веткам и будто в негодовании кидали в скрипача большие еловые шишки. – Какая мерзкая музыка, – раздался молодой голос, – такая гадкая, что я даже не смог как следует поспать…. – Якоб! Якоб! – в радости закричал Вильгельм. – И ты орёшь…. – круглолицый молодой человек симпатичной наружности последний раз потянулся. – Якоб, ты должен быть благодарен этому юноше, – рассердился Вильгельм на флегматичного брата, – своей музыкой он пробудил тебя от вечного сна! – Оживили все-таки, – появился волк из кустов. Но Паганини это уже не интересовало, потому что вслед за треском из-за деревьев появился Медведь.

– Кто такими мерзостными звуками меня из берлоги поднял?! На беду свою поднял! Заломаю ведь….

«Сыграть для него плясовую или нет?» – шаловливо задумался Паганини. Братья дрожали как осиновые листы. – Не ешь их, любезный Михель, – остановил волк бушующего медведя. – Они мне колбасы дали… За Красную Шапочку… И скрипача этого тоже не ешь, он играет хорошо…. – Не твое дело решать, кого мне съесть! – взревел медведь. – Скрипача, я так и быть, не трону. А два этих бюргера точно пойдут ко мне в берлогу… Один на завтрак, другой на обед! – Господин Михель, – подольстился к медведю младший Гримм, – Мы вас побеспокоили… Но нам только пройти нужно… Мы покинем лес и никогда больше не вернемся… – Право, отпусти их, – заскулил волк, – сказочники – люди безобидные…. Братья захмыкали, подталкивая друг друга.

Паганини понимал, что волк милостив только из-за хорошей колбасы. – Отпустить? – задумался медведь и почесал лапой голову. – Сказочники… Напишут потом что-нибудь…«Грета и медведь»… Тьфу! – А это о чем? – радостно насторожились братья. – Не скажу, – рыкнул медведь, – земля слухами полниться, а тут ходят всякие, сказки записывают… И тут Паганини не выдержал и заиграл… И пока медведь с волком в обнимку танцевали краковяк, братья успели скрыться в карете. Скрипач выбежал из леса в последнюю секунду. Теперь лошади скакали в нужном направлении. Братья молчали. Младший вспоминал отданную волку вкуснейшую колбасу и сердито поглядывал на Паганини. Вдруг карета остановилась, и донесся боязливый шёпот кучера, обращавшегося к скрипачу: – Сударь, если вам дорога жизнь, возвращайтесь обратно! – С чего бы это? – нахмурился Паганини. – Я не собираюсь покидать карету! Вы же обещали довезти меня до германского города. Кучер замялся. – Скрипачей тут не очень-то жалуют… – Да поезжай же скорей! – крикнули ему все трое. – Ох, Господи, – вздохнул кучер, увидев таможенника с фонарем, который заглянул в карету.

Теперь все поняли, почему Паганини лучше было бы покинуть карету. Таможенник и его подчиненные сочли юношу за здешнего колдуна, терроризировавшего весь городок, обвинявшегося в краже девушек и сношениях с дьяволом. Сколько братья не пытались оправдать скрипача, те стояли на своем. Тогда Паганини взял инструмент и дал дёру подальше от кареты. Еле-еле ему удалось укрыться от погони на узкой улице. На счастье, здесь проезжала другая карета. Не колеблясь, Паганини вскочил на запятки. Из оконца показалось прикрытое вуалью женское личико. Округлая ручка приподняла вуаль, и прелестная синеокая немочка предложила скрипачу перебраться внутрь. – Вы спасли мне жизнь! – признался он.

– Да, я видела погоню. Сейчас такое время, что ретивые бюргеры отлавливают всех уличных музыкантов. А я вижу у вас скрипку…. Паганини был покорен ее нежным голосом и вкратце рассказал о своих приключениях, не сводя восхищенного взгляда с барышни. Она была прекрасна, но… Скрипач принюхался: «Наши панночки пахнут яблоками, сидром, домашней выпечкой, а от этой немецкой красавицы несет нафталином, как от старого шкафа с давно неношеными платьями… Только если ехать нам еще далеко, я тоже навсегда пропахну». – Я представлю вас королю, – прервала дама печальные мысли скрипача. «Ой-ой! Из огня да в полымя… А вдруг это тоже связано с колдуном»? Королевский дворец был затянут трауром. Вдохи и рыдания слышались из каждого угла. Король печалился больше всех. «Надо их развеселить», – подумал Паганини и заиграл веселый танец. Король улыбнулся, половина придворных загрохотала каблуками в мазурке, остальные бросились вон из тронного зала, заткнув уши. Прекрасная дама была в восторге. – Ты помог забыть нам горе, скрипач! – сказал растроганный король. – Другие не могли! «Было бы «весело», если бы его величеству не понравилась моя игра»… Паганини стало не по себе от того, что сзади кто-то осенял его крестным знаменем. – В нашем городе много лет живет злой колдун. Он крадет девушек и недавно украл мою юную дочь! – Король всхлипнул, придворные тоже. – Этот злодей гипнотизирует людей дьявольской игрой на скрипке и умеет принимать облик любого человека. Поэтому в городе не осталось ни одного скрипача. У нас нет больше девушек и музыки…. Скрипач, освободи девушек и избавь город от колдуна, и я выполню любое твое желание! «Жениться на принцессе я не согласен, а вот желание… Это было бы неплохо»…. – Паганини вооружился инструментом и уже собрался идти воевать с колдуном, но король приказал готовить ужин. Все засуетились. Скрипача пригласили заночевать, хотя небо уже светлело. Утром Паганини разодели, как принца, снабдили добрыми советами и распятиями, серебряными пулями, осиновыми кольями, ладанкой с солью и чесноком и проводили в путь. На прощанье юноша сыграл им и, веселый, пошел к колдуну. Только одно было ему непонятно – прекрасная немка исчезла. К вечеру Паганини достиг замка колдуна. Место злодей выбрал очень привлекательное. Огромной сад, вдали горы… Скрипач усмехнулся и заглянул через окружавшие сад кусты. Он увидел группу прекрасных девушек в белых одеждах, которые печально глядели на резвившихся в пруду золотых рыбок. Но девушки были очень грустны. Только одна, с черными кудряшками, озорно взглянула на Паганини и проверещала: – Ой, очередной спаситель. Как мы рады тебя видеть! Девушки вяло зашевелились. Брюнетка помогла скрипачу перебраться через кусты и привела к колдуну. «И это называется злодеем…. – хмыкнул Паганини, – лысый, глаза красные, уши торчат, зубов нет. И вот этим меня пугали!» Колдун встретил героя с холодной любезностью. Мановением тощей руки он вызвал своих печальных дев. И, за неимением приличного ужина, юноша угощался их унылыми танцами. «Вяло они танцуют, вяленько…», – Паганини украдкой вынул скрипку и… Девы понеслись в диком танце, немыслимо вскидывая руки и выделывая ногами невероятные па. Колдун кусал губы, хмурился, но очень хотел погреметь древними костями. – Довольно! – в исступлении крикнул он, едва не вырвав у Паганини скрипку. Девушки вернулись в прежнее тоскливое состояние и покорно свесили ручки.

– Иди, скрипач, – заскрипел колдун зубами от злости, – проводите его в почивальню. Розовощекая брюнетка состроила юноше глазки и закрыла за ним дверь. Комната была бы чудесная, если бы топился камин. – Ни мяса, ни вина, – ворчал Паганини, – один кусок сухого сыра на чееством хлебе да кружка холодной воды! Черт бы побрал гостеприимство этого волшебника! – Нет! Черт его не поберет! – и вышеупомянутая нечистая сила появилась из камина. – Да! Холодно тут и голодно, но, к сожалению, у этого колдуна огромные связи. Сам бургомистр в друзьях! И еще, – продолжал черт, – он семиюродный родственник нашему Люциферу…. Паганини ничуть не испугался, но только пожалел несчастного чертика: – Черт, а ты не хотел бы уйти, вернее, сходить в соседнюю харчевню, где на вертеле жариться баранчик, льется вино и ландскнехты после победы над соседями угощают всех дармовой выпивкой?

– Не могу, – всхлипнул рогатый. – Мне приказано за колдуном смотреть…. – Да иди. Не бойся! До утра я сам за ним присмотрю, – пообещал Паганини.

– С меня причитается! – обрадовался черт, – а твоя скрипка доставила мне удовольствие! Паганини хотел сказать ему еще несколько слов, но не успел. Черт исчез. В углу опочивальни стояла гигантская кровать, словно привезенная из замка Дракулы. Юноша сыграл для себя колыбельную и забрался под тяжеленное одеяло. Но как только он собрался заснуть, как внезапно появилась тощая крыса. – Спасибо тебе, скрипач, – тоненько взвизгнула она. – За что это? – Есть тут нечего, а музыка помогла мне забыть о голоде. Как ты думаешь, почему все барышни здесь такие бледные и печальные? Если колдуну верить, то сладкое вредно для фигуры, острое – яд для желудка…. – Иди, мышка, – устало молвил Паганини, – мне завтра еще спасать барышень…. Обиженная мышка ушла, но появилась та прекрасная дама, точнее, призрак той прекрасной дамы. Скрипач решил, что она снится ему, но дама заговорила: – Ты пропал, пропал… Завтра тебе ждут разные страшные испытания! – Если колдун будет играть лучше чем я, то я только чуть-чуть поплачу. А остального я не боюсь! Кстати, как ты тут появилась? – Он превратил меня в золотую рыбку и заставит тебя узнать, какая из всех этих рыбок в волшебном пруду – я? – Ерунда. Я узнаю тебя по чудесному запаху нафталина, хотя, даже если и не угадаю, он не сможет сделать со мной того же, что с девушками…. – Кто знает, кто знает… – печально усмехнулась дама. – К тому же снабдили меня серебряными пулями и прочими атрибутами…. А ты послана меня запугать? Дама рассердилась и исчезла. Следующим вечером замотанный в черный дым колдун привел скрипача к пруду с золотыми рыбками – Узнай в одной из них свою знакомую…. – А что мне за это будет? – Молчать! Смотри и узнавай. – С одной попытки? – поинтересовался скрипач. – Ну, нельзя же быть таким несправедливым злыднем! Колдун начал раздражаться.

Паганини поглядел в пруд. Рыбки золотые плавают, мерцают, кувыркаются. Одинаковые, как близнецы. – Поди пойми, какая из них прекрасная дама, – подумал скрипач и сказал честно: – Отстал бы ты, колдун, от меня со своей загадкой, но у тебя ТАМ – связи… Поэтому, давай лучше посоревнуемся в игре на скрипке, – юноша эффектно вынул скрипку и встал в позу. У колдуна от злости дым повалил из ушей, но он тоже приготовил смычок.

Паганини начал с веселых песенок. Колдун ответил дьявольскими песнопениями. Юноша ушел в любовную тематику. Злодей попытался запугать его дисгармониями. Паганини понял, что старик старомоден и упрям, и выдал полифоническую каденцию страшной сложности. Колдун начал скисать. Звезды сгрудились над Паганини и озорно ему подмигивали. А вода в пруду хорошо пропускала звук, и все рыбы, кроме одной, ушли на глубину. – Вот она! – закричал Паганини, но было уже поздно. Колдун слишком рассердился и стал гнусавить заклинания. Скрипач быстро побежал в замок,

быстро вывел оставшихся там барышень в сад и стал наблюдать, как чернявая девица превратилась в столб пламени. – Ты выиграл, скрипач! – закричал колдун дурным голосом и пал на колени перед юношей. Паганини наставил на него все свои орудия и распятия, но… Колдун, увидев все это, неожиданно расхохотался: – Ха-ха-ха! Этим всем только вампиров и убивают… – топнул ногой и провалился в преисподнюю. Позже Паганини узнал, что колдун эффектно «сгорел» вместе с замком. Золотые рыбки были расколдованы, и скрипач вытащил их всех из пруда. Пять девушек были абсолютно мокрыми, но одетыми. А расколдованные черномазая подружка и красивая дама – обе были совершенно голыми. «В таком глупом положении я не был никогда, – подумал юноша, глядя на семерых девушек: пять одетых девушек и двух голых. Придется самому проверить вместо кучера, свезут ли лошади такую тяжесть.

Паганини подошел к карете, заботливо посланной королем, и сказал на ухо коренному: – Друг четвероногий! Довезете нас быстро – в королевских конюшнях всех накормят! Потащитесь медленно – буду играть на скрипке, а вместо конюшни поедете на живодерню! Конь, как солдат, заржал в ответ: «Рады стараться, ваше благородие!» Пока Паганини говорил с конем, девушки нашли в дорожном сундуке платья, приоделись и бросились в карету занимать лучшие места. – Ну-ка, тяните жребий, – услышав шум, сказал юноша. – Две поедут на запятках, как лакеи, одна рядом со мной на козлах, остальные внутри.

– Меня посадите внутрь, – потребовала рыжая дочь короля. Но погрузка длилась целый час, споры не утихали. Кончилось тем, что Паганини пришлось достать скрипку. Все сразу уселись. Лошади без вожжей и кучерского кнута бодро двинулись вперед. Весёлый скрипач замурлыкал себе под нос:

 
– Еду я в карете черной.
Девушек везу с собой.
Вот сыграю вам на скрипке,
Побежите вслед гурьбой.
Во дворце нас ждут король,
Виночерпий и портной.
Мы откроем в бочках краны,
Станем веселы и пьяны.
Колдуна я победил,
Девушек освободил.
И теперь на радость всем
Выпью пива. Бублик съем.
Приходите вслед за мной —
Будет, будет пир горой!
 

Во дворце их встретили с превеликой радостью. Никто не ожидал от бедного короля такого размаха. Тут и весь город собрался, и пиршественный стол длиною в милю. Не хватало только массовой веселой пляски.

Неожиданно для всех Паганини вынул скрипку и заиграл свою любимую польку, от которой мог проснуться даже мертвец. Что тут случилось! Гости сорвались и поскакали со своими подносами.

Старый король прыгал в обнимку с принцессой. Суровые стражники скакали кузнечиками, потрясая в такт доспехами и алебардами. Никто не смог отказаться от танцев. – Ты, шляхтич, молодец, – сказал король отдышавшись, – хоть и польский, но дворянин. Сослужил мне службу! Вот тебе лавровый венок за победу над колдуном! «Как он мне льстит, – хмыкнул Паганини, – я же из крестьян». Надевая на скрипача скукоженный лавровый венок, король украдкой шепнул: – Сам из кухни стащил! Денег у меня нет. Женись на моей дочери. Приданого нет, одни долги. – Жениться я не хочу, – сказал юноша громко. Зал затих. – А казню? – прикрикнул король. – А я расскажу тебе одну тайну! Зал прислушался. Все смотрели на Паганини. – Вас грабит бургомистр. (К счастью, тот уже успел напиться и ничего не слышал) – Я это знаю, но доказать не могу, – опечалился король.

Юноша поймал таракана и сказал ему: – Собирай всех своих друзей, ползите в сокровищницу к бургомистру и прикатите сюда все золотые монеты, которые он украл! – Серебряные и медные тоже! – поспешно добавил король. Таракан сделал вид, что ничего не понял, и уже хотел уползти восвояси, как Паганини опять достал скрипку и начал играть марш. Король прослезился, замковая челядь тут же нашла себе занятие. Только верные ландскнехты остались при исполнении.

С последней нотой дворец заполнился звоном золота и серебра. Король так обрадовался, что выставил тараканам бочку пива, а скрипачу пожаловал титул барона. – За твою услугу я жалую тебе этот титул, но с таким приданым я отдам дочь не за тебя, а за принца из соседнего королевства. Все захлопали, но прекрасная дама дула губки и коварно улыбалась. Она украла у тараканов несколько золотых монет и предложила Паганини скоротать у нее вечер. Он не отказался, но придворным нужны были танцы, танцы и танцы. «От моих чар ни один не мог спастись, – думала дама, прыгая в польке с незнакомым усатым мундиром, – а тараканов у меня в доме… Ах, почему королю, а не мне достались богатства города»…

После трехдневного пира Паганини наконец-то насладился главной наградой за свой подвиг – прекрасной дамой.

Но уже под утро вылез из камина чертик и сказал:

– Паганини, долг платежом красен. В кое-то время я напился, наелся и отогрелся в камине. Поэтому я скажу, что эта прекрасная дама – любовница нашего бургомистра. Он сейчас протрезвел, посмотрел в волшебное зеркало-коверкало и обнаружил на голове украшение в виде больших и ветвистых оленьих рогов. Зеркало под угрозой разбития показало ему и тебя, и эту красавицу! И сейчас он со слугами бежит сюда, а у слуг дубинки!

– Я понял, – ответил Паганини и быстро собрался. Потом он прицепил платье дамы к оконной раме, спустился по нему чуть ниже, и, сравнительно удачно приземлившись, отряхнулся и поспешил покинуть городок. Пройдя немного, юноша решил все-таки заглянуть в харчевню. «Ну, беда, – денег нет!»

После большой кружки пива с кренделем он так и сказал хозяину: – Я могу вам сыграть, потому что у меня денег нет.

– Знаю, знаю. До нас уже дошли слухи, что один ловкий скрипач победил злого волшебника и соблазнил сто девиц и одну замужнюю даму. Теперь его по всей Германии ищут. Ты, случаем, его не видал? – Нет, не видал, – спокойно ответил Паганини, – ну и черт с ним. – Черт не с ним. Черт с тобой, – появился в кружке маленький бес. – А ты чего пришел? – улыбнулся скрипач старому знакомому. – Я тут несколько монет приволок, чтобы ты не умер с голоду. Паганини забрал монеты: – Что это обо мне такая трогательная забота? – Люциферу твоя шутка с бургомистром и колдуном очень понравилась. – Жаль, что он еще не видел, как под мою скрипку волк с медведем танцевали, – кивнул юноша ошеломленному хозяину, который понял, кого обслуживает. – Прощай, чертик. И вы, хозяин, тоже. Трактирщик так и остался стоять с отвисшей челюстью. А Паганини уже шел по дороге дальше и пел:

 
Был я в шаге от богатства,
Был я в шаге от женитьбы.
Я играл на черной скрипке,
Вызывал у всех улыбки.
Обманули – ну и вот
Выхожу я из ворот.
И бегу я по дороге,
Уношу скорее ноги.
Хоть без денег, но живой —
Только скрипочка со мной
 

***

– Папа, почему все так плохо закончилось?

– А иначе читатели нас не поймут.