Текст книги "Девятое правило волшебника, или огненная цепь"

Глава 47

Схватив деда за худые плечи, Ричард встряхнул его.

– Она здесь? Кэлен во дворце Исповедниц?

Со встревоженным выражением на морщинистом лице Зедд кивнул.

Тыльной стороной ладони Ричард смахнул со щеки слезы.

– Она здесь! – воскликнул он, обернувшись к Каре, сгреб ее за плечи и сильно встряхнул. – Она в Эйдиндриле. Слышала? Ничего я не придумывал. Зедд ее помнит. Он знает правду.

Кара, похоже, изо всех сил пыталась справиться с изумлением и не создать впечатление, будто ее не радуют ошеломляющие новости.

– Лорд Рал… Я… рада за вас – правда, рада, – но я не пойму, как…

Ричард, не замечая, похоже, неуверенности Кары, повернулся обратно к старшему волшебнику.

– Что она там делает? – спросил он звенящим от радости голосом.

Зедд с крайне обеспокоенным видом снова посмотрел на Кару и Никки, прежде чем мягко положить ладонь на плечо Ричарда.

– Ричард, она там похоронена.

Мир словно остановился.

Понимание озарило Никки.

Все вдруг стало ясно. Поведение Зедда получило объяснение. Женщина, о которой говорил Зедд, не была той Кэлен, Матерью-Исповедницей из грез Ричарда, которая будто бы любила его и на которой он женился.

Это была настоящая Мать-Исповедница.

Никки предупреждала Ричарда, что в своих мечтаниях он пошел опасным путем, представив в роли своей невесты не просто безымянную воображаемую женщину, а такую, о ком он раньше слышал – и хорошо известную в Срединных Землях. Это была настоящая Кэлен Амнелл, настоящая Мать-Исповедница, которая была похоронена во дворце Исповедниц – а вовсе не та, что любила Ричарда в его мечтах. Это была та самая реальность, что, как опасалась Никки, рано или поздно разобьет мир Ричарда вдребезги.

Она предупреждала, что это случится. Что однажды он столкнется с правдой. Именно этот момент, именно эти события она пыталась предотвратить.

Впрочем, правота не принесла Никки радости. Она чувствовала только всепоглощающую тоску, зная, каково сейчас должно быть Ричарду. Она даже представить себе не могла, насколько запутанным и сбитым с толку сейчас ощущает себя Ричард. Человека, настолько уверенного в себе, как Ричард, такое испытание должно было просто опустошить.

Ричард застыл, глядя в никуда.

– Ричард, – наконец сказал Зедд, нежно сжимая его руки, – с тобой все в порядке? Что происходит?

Ричард медленно моргнул. Он пребывал в состоянии шока.

– То есть как это она похоронена во дворце Исповедниц? – дрожащим голосом переспросил он. – Когда это случилось?

Зедд осторожно облизал губы:

– Я не знаю, когда она умерла. Когда я спускался туда – когда армия Джеганя маршировала через Эйдиндрил, – я увидел могильную плиту. Я не знал ее. Увидел могилу, вот и все. Плита очень велика. Ее сложно было бы не заметить. Всех Исповедниц перебили убийцы, посланные Даркеном Ралом. Тогда она, наверное, и погибла. Ричард, ты попросту не мог знать эту женщину; она, должно быть, погибла и легла в могилу раньше, чем мы покинули наш дом в Вестландии – прежде, чем пала граница. Тогда, когда ты еще был лесным проводником в Хартлендском лесу.

Ричард прижал ладони ко лбу:

– Нет, нет, ты не понимаешь. С тобой случилось то же, что и со всеми. Это не она. Ты знал Кэлен.

Зедд сочувственно протянул руку к юноше.

– Ричард, это невозможно. Убийцы расправились с Исповедницами.

– Да, остальные Исповедницы пали их жертвами, но не она, не Кэлен. – Ричард махнул рукой, отметая аргумент. – Зедд, именно она пришла просить тебя назначить Искателя – именно поэтому мы покинули Вестландию. Ты знаешь Кэлен.

Зедд нахмурился.

– Что ты говоришь? Нам пришлось уехать, когда Даркен Рал начал охоту за нами. Пришлось бежать, чтобы спасти жизни.

– Да, и это тоже, но сначала пришла Кэлен, она долго разыскивала тебя. Именно она сказала, что Даркен Рал привел в действие шкатулки Одена. Он находился на другой стороне границы; если бы Кэлен не пришла, откуда бы мы об этом знали?

Зедд внимательно посмотрел на Ричарда. Похоже, он подозревал, что юноша совсем болен.

– Ричард, когда шкатулки Одена приведены в действие, начинает расти змеиная лоза. Так сказано даже в «Книге Сочтенных Теней». Уж кто-кто, а ты это знаешь. Ты был в Верхнем Охотничьем лесу и оцарапался о нее. Началась лихорадка, и ты пришел ко мне за помощью. Так мы и узнали, что шкатулки Одена приведены в действие. А затем Даркен Рал пришел в Вестландию и напал на нас.

– Все это, конечно, по-своему правда – но Кэлен сказала нам, что творится в Срединных Землях. Ведь именно она подтвердила это. – Ричард в отчаянии зарычал. – Она сделала многое помимо того, что пришла с просьбой назначить Искателя. Ты знаешь ее.

– Боюсь, нет, Ричард.

– О добрые духи, Зедд, ты провел последнюю зиму с ней и д’харианской армией. Когда Никки забрала меня в Древний мир, Кэлен была здесь с тобой и Карой. – Он настойчиво указал на Кару, будто это могло доказать его правоту и закончить кошмар. – Она и Кара сражались рядом с тобой всю зиму.

Зедд бросил взгляд на морд-сит. Кара за спиной Ричарда развернула ладони вверх и пожала плечами, показывая, что знает об этом не больше Зедда.

– Раз уж мы вспомнили о том, что ты – Искатель, где твой…

Ричард хрустнул пальцами, лицо его внезапно просветлело.

– Это не ее могила.

– Конечно же, ее. Ошибки быть не может. Это бросается в глаза, и я четко помню, что именно ее имя выбито на камне.

– Имя – ее, но не могила. Теперь я понял, о чем ты говоришь. – Ричард облегченно рассмеялся. – Говорю же тебе, могила не ее.

Зедду это смешным не показалось.

– Ричард, я видел имя на камне. Это она – Мать-Исповедница Кэлен Амнелл.

Ричард упрямо покачал головой:

– Нет, не она. Это была уловка…

– Уловка? – нахмурившись, покачал головой Зедд. – Ты о чем? Что за уловка?

– За ней охотились – Орден охотился после захвата Эйдиндрила. Они подчинили себе Совет, приговорили ее к смерти и начали охоту. Чтобы сберечь ее от погони, ты наложил на нее заклинание смерти…

– Что?! Заклинание смерти?! Ричард, ты хоть представляешь значение того, о чем говоришь?

– Конечно, представляю. Но это правда. Тебе нужно было имитировать ее смерть, чтобы Орден уверился в успехе и не искал ее больше – и она смогла бы спастись. Неужели не помнишь? Ты сделал надгробие – или, по крайней мере, его сделали по твоему распоряжению. Я пришел сюда, чтобы найти ее – это было несколько лет назад. Твое заклинание даже меня одурачило. Я думал, что она мертва. Но она осталась в живых.

Его смущение улеглось, но теперь Зедд выглядел всерьез обеспокоенным:

– Ричард, я представить себе не могу, что с тобой не так, но это просто…

– Вы вдвоем укрылись в безопасном месте, но ты оставил мне послание на ее надгробии, – продолжал Ричард, тыча пальцем в грудь Зедда, – чтобы я мог знать, что на самом деле она жива. Чтобы я не отчаялся. Не сдался. Я почти отчаялся, но вовремя обнаружил знак.

Зедд едва не кипел от разочарования, нетерпения и беспокойства. Никки прекрасно его понимала.

– Чур меня, мальчик мой, о каком послании ты говоришь?

– Слова на надгробии. Эпитафия. Это было посланием мне.

Зедд упер кулаки в бедра.

– Да о чем ты говоришь? Какое сообщение? В чем оно заключалось?

Ричард зашагал по залу, прижав кончики пальцев к вискам. Он лихорадочно бормотал что-то себе под нос, – очевидно, пытаясь вспомнить фразу в точности.

Или же, подумала Никки, пытаясь выдумать ее, как он всегда выдумывал ответы, чтобы избежать встречи с правдой. Она знала, что в этот раз он сделает ошибку и попадется на этом. Реальность кольцом сжималась вокруг, пусть даже он пока этого не видел. Скоро увидит.

Никки боялась столкновения бреда и правды. Она хотела, чтобы Ричарду стало лучше, чтобы он избавился от ложных воспоминаний – но приходила в ужас при мысли о боли, которая неминуемо последует за осознанием горькой истины. Более того, она боялась, что он не сможет увидеть истину, или откажется ее видеть и еще глубже погрузится в мир иллюзий.

– Не здесь, – бормотал он. – Что-то о том, что она не здесь. И что-то о моем сердце.

Зедд прикусил язык, очевидно, в попытке хранить молчание. Он наблюдал за внуком, шагающим туда-сюда, пытаясь в то же время представить, что может твориться с ним.

– Нет, – сказал Ричард, внезапно останавливаясь. – Нет, не мое сердце. Там сказано не об этом. Это большой монумент. Теперь я вспомнил. Там сказано: «Кэлен Амнелл. Мать-Исповедница. Она не здесь, а в сердцах тех, кто любит ее». Это было послание для меня, чтобы я не терял надежду. Она ведь на самом деле не была мертва – и ее не было там, в могиле.

– Ричард, – с мягким утешением в голосе сказал Зедд, – именно такое обычно и пишут на могильных плитах – что кто-то не мертв, а живет в сердцах тех, кто его любит. У гробовщиков, наверное, заготовлена куча могильных плит с этими самыми словами.

– Но она не была там похоронена! Не была! Сказано – «она не здесь» – не просто так.

– В таком случае кто лежит в той могиле? – спросил Зедд.

Ричард на мгновение застыл.

– Да никого, – наконец сказал он, устремив взгляд куда-то вдаль. – Госпожа Сандерхолт, дворцовая повариха, была одурачена твоим заклинанием смерти, как и все прочие. Когда я, наконец, добрался сюда, она сказала мне, что ты стоял рядом во время казни Кэлен. Она оплакивала смерть Кэлен и была чрезвычайно расстроена – но я понял, что ты не пошел бы на такое и что это, должно быть, один из твоих фокусов. Ты говорил мне это – помнишь? Иногда фокус – лучшая магия.

Зедд кивнул:

– Эта часть похожа на правду.

– Госпожа Сандерхолт сказала мне, что тело Кэлен сожгли на погребальном костре, а Первый волшебник лично следил за этим. Сказала, что пепел Кэлен затем погребли под той огромной плитой. Госпожа Сандерхолт даже отвела меня в укромный дворик за дворцом, где похоронены Исповедницы. Могилу мне показала. Я был потрясен. Я думал, что это она, что она мертва, пока не разгадал в эпитафии намек – сообщение, которое вы вдвоем оставили для меня…

Ричард снова схватил деда за плечи:

– Видишь? Это был всего лишь трюк, чтобы сбить врагов со следа. На самом деле она не погибла. И не была там похоронена. Там вообще ничего нет, разве что немного пепла.

Никки подумала, что Ричарду было вполне удобно вообразить, что Кэлен кремировали в его истории про блеф с заклинанием смерти – не осталось ничего, кроме пепла, который невозможно опознать. У него всегда находилось для себя объяснение недостатку доказательств. Никки не знала, в самом ли деле Исповедниц кремировали – но если так, это давало ему еще один полезный предлог настаивать на истинности своей истории и отрицать, что в могиле лежит Кэлен. И снова они не могут доказать обратное.

Разве что он выдумал погребальный костер, и Исповедниц обычно не сжигали.

– Значит, ты говоришь, что пошел туда? – спросил Зедд. – Вниз, к надгробиям?

– Да, а затем пришла Денна…

– Денна была мертва. – Кара впервые вмешалась в разговор. – Ты убил ее при попытке убежать от нее в Народном Дворце. Она не могла быть там… разве что в виде духа.

– Верно, – сказал Ричард, поворачиваясь к Каре. – Так и было. Ее дух явился ко мне и отвел в междумирье, чтобы я мог быть там с Кэлен.

Взгляд Кары метнулся к волшебнику. Она не могла скрыть недоверие, поэтому отвела взгляд и сделала вид, что у нее жутко чешется шея и это ее полностью поглощает.

Никки хотелось закричать. Его история с каждым мгновением становилась все более безумной. Колдунья вспомнила, как аббатиса однажды учила ее, тогда еще послушницу, что семя лжи, упав на благодатную почву, разрастается и выходит из-под контроля.

Зедд подошел сзади и нежно сжал плечи Ричарда.

– Пойдем, мой мальчик. Тебе нужно отдохнуть, а потом мы можем…

– Нет! – с криком отшатнулся Ричард. – Я это не выдумал! Не выдумал!

Никки не могла с ним согласиться. Ее по-своему поражало, как ловко у него получалось с ходу вплетать новые события, основанные на бреде, чтобы и дальше избегать встречи с правдой.

Но это не могло продолжаться вечно. Существовали реальные останки настоящей Матери-Исповедницы, лежащие в могиле – если не выяснится, что в Срединных Землях Исповедниц действительно сжигают. В таком случае Ричард сможет продолжить цепляться за свою мечту, пока не обнаружится следующая проблема. Впрочем, рано или поздно что-то разобьет его выдумки.

Зедд попытался снова:

– Ричард, ты устал. Такое впечатление, будто ты жил на лошади в течение…

– Я могу доказать это, – спокойно сказал Ричард.

Все замолчали.

– Я знаю, вы мне не верите. Ни один из вас не верит – но я могу доказать свои слова.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Зедд.

– Пойдемте. Пойдемте со мной к надгробию.

– Ричард, говорю же тебе – на плите может быть написано именно то, что ты сказал, но это ничего не доказывает. Такие вещи довольно часто пишут на надгробиях.

– Скажи, они всегда сжигают тела Матерей-Исповедниц? Или это была часть твоего фокуса, чтобы не пришлось изготовлять ее тело на похоронах, когда она была предположительно похоронена?

В Зедде понемногу закипало возмущение.

– Когда я жил здесь раньше, тела Исповедниц никогда не оскверняли. Мать-Исповедницу клали в покрытый серебром гроб в белом платье, и людям разрешалось посмотреть на нее в последний раз, попрощаться с ней перед тем, как гроб опустят в землю.

Ричард пристально посмотрел на деда, на Кару и наконец на Никки.

– Отлично. Если мне нужно разрыть могилу, чтобы доказать вам, что под плитой ничего нет, то я это сделаю. Это дело необходимо уладить, чтобы мы могли прийти к согласию. Для этого нужно, чтобы вы все мне верили.

Зедд протестующе вытянул руки вперед.

– Ричард, в этом нет нужды.

– Нет, есть! Это необходимо! Я хочу вернуть свою жизнь обратно!

Никто не возразил.

– Зедд, разве я когда-нибудь лгал тебе?

– Нет, мой мальчик, никогда.

– И сейчас не лгу.

– Ричард, – сказала Никки, – никто не обвиняет тебя во лжи. Ты страдаешь от бреда, вызванного ранением. Это не твоя вина. Мы знаем, что ты не делал этого сознательно.

Ричард, не ответив, повернулся к деду.

– Зедд, разве ты не видишь? Подумай об этом. С миром случилось нечто ужасное. По какой-то причине, мне неизвестной, об этом знаю только я. Я единственный, кто помнит Кэлен. За этим должно что-то скрываться. Что-то злое. Возможно, это работа Джеганя.

– По приказу Джеганя создали зверя, который идет по твоему следу, – сказала Никки. – Он вложил все в эту попытку. Ему незачем делать что-либо еще. К тому же, если зверь уже крадется за тобой, для чего ему это делать?

– Не знаю. У меня нет всех ответов – но часть правды мне известна.

– И как возможно такое, что ты один знаешь правду, а все вокруг заблуждаются, что память подводит всех, кроме тебя? – спросил Зедд.

– На это у меня тоже нет ответа, но я могу доказать свои слова. Я могу показать вам могилу. Пойдемте.

– Я уже говорил тебе, Ричард – слова эпитафии совершенно обычные.

Лицо Ричарда стало угрожающим:

– Тогда придется разрыть могилу, чтобы мы все увидели, что она – пуста, а я – не сумасшедший.

Зедд указал на все еще открытую дверь:

– Но скоро стемнеет. Более того, скоро будет дождь.

Ричард отвернулся от двери.

– У нас есть запасная лошадь. Мы проделаем путь до темноты. Если потребуется, можем использовать фонари. Я готов копать хоть в полной темноте. Это слишком важно, чтобы волноваться из-за дождя или нехватки света. С этим нужно покончить – сейчас, – чтобы можно было приступить к решению моей более чем реальной проблемы и найти Кэлен, пока еще есть время. Идемте.

Зедд гневно махнул рукой:

– Ричард, это…

– Пусть делает, что задумал, – прервала старика Никки, обратив на себя взгляды всех собравшихся. – Мы слышали уже достаточно. Это важно для него. Мы должны позволить ему поступить так, как, по его мнению, он должен. Только таким образом мы наконец сможем уладить этот вопрос.

Не успел Зедд ответить, как меж двух красных колонн на противоположной стороне комнаты появилась морд-сит. Ее светлые волосы были заплетены в косу, как и у Кары. Она была ниже Кары и не настолько худощава, но держалась так же горделиво – словно не боялась ничего и жила ради возможности доказывать это окружающим.

– Что происходит? Я услышала… – Она застыла во внезапном изумлении. – Кара? Это ты?

– Рикка! – с улыбкой кивнула Кара. – Приятно снова видеть твое лицо.

Рикка склонила голову перед Карой глубже, чем сама Кара до этого – перед Ричардом. Она вступила в комнату.

Ее глаза расширились:

– Лорд Рал, я не видела вас с тех пор, как…

Ричард кивнул.

– С нашей встречи в Народном Дворце в Д’Харе. Когда я так близко подошел к воротам подземного мира, именно ты была той морд-сит, которая помогла мне подняться к Саду Жизни. Именно ты держала меня за рубашку на левом плече, когда вы охраняли меня на пути во дворец. Одна из твоих сестер отдала той ночью жизнь, чтобы я мог выполнить свою миссию.

Рикка удивленно улыбнулась.

– Вы помните? Мы ведь все были одинаково облачены в красную кожу! Поверить не могу, что у вас настолько хорошая память: вы помните даже, за какое плечо я держала вас. – Она склонила голову. – И вы делаете честь всем нам, помня павших в битве.

– У меня и в самом деле хорошая память. – Ричард обжег взглядом Никки и Зедда. – Это случилось как раз перед моим возвращением в Эйдиндрил к надгробию с именем Кэлен. – Он снова повернулся к Рикке. – Не могла бы ты присмотреть за замком, Рикка? Нам нужно ненадолго спуститься в город.

– Конечно, лорд Рал, – сказала Рикка, вновь склоняя голову. У нее, похоже, кружилась голова от общества Ричарда и от того, что он ее помнит.

Ричард снова окинул пронзительным взглядом оставшихся.

– Идемте.

Ричард исчез в дверях. Зедд поймал за рукав проходившую мимо Никки.

– Он был ранен, не так ли. – Колдунья заколебалась, и волшебник продолжил: – Ты сказала, что бред начался из-за ранения.

Никки кивнула.

– В Ричарда попала стрела. Он едва не погиб.

– Никки исцелила его. – Кара, наклонившись к ним, понизила голос. – Она спасла жизнь лорду Ралу.

Зедд поднял бровь.

– Ты настоящий друг.

– Да, я исцелила его, – согласилась Никки. – Но это оказалось сложнее, чем что-либо на моей памяти. Возможно, я и спасла ему жизнь, но теперь боюсь, что сделала это недостаточно хорошо.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Зедд.

– Я боюсь, что могла причинить ему вред, из-за чего и начались его видения.

– Не может такого быть, – сказала Кара.

– Надеюсь, – вздохнула Никки. – Не знаю, могла ли я сделать больше или сделать по-другому.

Она проглотила вставший в горле ком. Колдунья боялась, что это правда, и проблемы Ричарда – ее вина, что она действовала недостаточно быстро или совершила ужасную ошибку. Никки без конца мучило решение, принятое тем ужасным утром – доставить Ричарда в безопасное место, прежде чем заняться его раной. Она опасалась нападения, способного разрушить все попытки исцеления. Но, возможно, следовало приступить к лечению прямо на поле боя – и тогда он сейчас не гонялся бы за призраками.

В конце концов, атака так и не последовала – а значит, она совершила ошибку, отвезя его на заброшенную ферму. Она знала, что в тот момент нападение им не грозило – но, может быть, если бы она потратила время на то, чтобы люди Виктора обследовали территорию, к лечению можно было приступить гораздо раньше. Она не отдала такой приказ, боясь, что если рядом враг, то Ричарда все равно придется уносить, а время будет потеряно.

Как бы там ни было, она приняла решение, и теперь Ричард страдает от бреда. Что-то пошло не так той жуткой ночью.

Никто в мире не был ей дорог так, как Ричард. И мысли о том, что именно из-за нее обрушилась его жизнь, сводили Никки с ума.

– Так что именно с ним не в порядке? – спросил Зедд. – Куда попала стрела?

– В грудь с левой стороны – зазубренный арбалетный болт. Наконечник застрял в теле. Ричард отчасти успел уклониться, так что сердце не было задето, но грудная клетка и легкое быстро наполнялись кровью.

Зедд удивленно поднял бровь.

– И ты смогла вытащить стрелу и исцелить его?

– Именно так, – с пылом подтвердила Кара. – Она спасла лорду Ралу жизнь.

– Я не знаю… – Никки с трудом подбирала слова. – Путь сюда мы проделали порознь. Теперь я вновь встретилась с ним, увидела, как сильно он цепляется за бред и не желает видеть правду, и не уверена, что помогла ему. Как сможет он жить, не зная правды об окружающем мире? Тело, быть может, и исцелено – но смерть подбирается к нему с другой стороны, а разум подводит.

Зедд отечески погладил ее по плечу. Никки заметила искру жизни в его глазах. Такой же огонь горел в глазах Ричарда. По крайней мере, раньше.

– Мы должны помочь ему увидеть правду.

– А если это разобьет его сердце? – спросила она.

Зедд улыбнулся. Это напомнило ей улыбку Ричарда – улыбку, которой ей так не хватало.

– Тогда просто придется исцелить и его сердце тоже, разве не так?

Никки смогла выдавить из себя только шепот, дрожащий от слез:

– Но как мы это сделаем?

Зедд снова улыбнулся и твердо сжал ее плечо.

– Посмотрим. Сначала он должен увидеть правду, а потом можно будет беспокоиться о ране, которую это нанесет его сердцу.

Никки смогла только кивнуть. Она боялась увидеть Ричарда страдающим.

– А что это за зверя ты упомянула? Которого создал Джегань?

– Оружие, созданное при помощи сестер Тьмы, – сказала Никки. – Нечто из времен великой войны.

Зедд пробормотал что-то ругательное при этих словах. Кара как будто собралась сказать что-то о звере, но передумала и направилась к двери:

– Пойдемте. Я не хочу, чтобы лорд Рал ушел от нас далеко.

Зедд ворчливо согласился:

– Похоже, нам предстоит намокнуть.

– По крайней мере, если пойдет дождь, – сказала мордсит, – он смоет с меня запах лошади.