Текст книги "Кавалеры ордена «Победа»"

Несмотря на то что такой финал был вполне ожидаемый, данное известие немедленно вызвало соответствующий резонанс на всех уровнях. В присутствии Жукова Кребс был детально допрошен по обстоятельствам смерти Гитлера. Советское командование прежде всего интересовал вопрос, где именно застрелился Гитлер и где находится сейчас его труп?

– Гитлер застрелился в Берлине, а труп сожжен согласно завещанию 30 апреля 1945 года, – ответил Кребс.

– Когда же Геббельс и Борман будут объявлять народу о самоубийстве Гитлера и о его завещании? – поинтересовался Жуков.

– Объявлять о самоубийстве Гитлера и его завещании мы не будем, – ответил Кребс. – Если об этом узнает Гиммлер, то он воспользуется этим для создания своего правительства. Кроме того, у нас в Берлине нет средств связи для объявления. Мы думаем объявить о смерти Гитлера и о создании нового правительства только после перемирия и открытия переговоров о мире.

– Но знают ли Геббельс, Борман и другие о том, что Гиммлер обращался к англичанам и американцам с предложением о безоговорочной капитуляции? – спросил Жуков.

– Мне об этом стало известно только от советского командования, – ответил Кребс. – Думаю, что Геббельс, Борман и другие об этом не знают. Насчет Гиммлера точно сказать не могу. Это предатель, он очень нечестно относился к Гитлеру, обманывал его, не выполнил приказа о снятии войск с западного фронта на защиту Берлина и за это исключен из партии.

– Но будет ли объявлено о предательстве Гиммлера армии и немецкому народу, а также об исключении его из фашистской партии?

– У нас нет связи для передачи и это будет сделано тогда, когда будут налицо условия перемирия и когда будет легализовано новое правительство, – вновь напомнил Кребс. – Я думаю, что это должен сделать Геббельс.

– Но где сейчас находятся Геринг, Гиммлер, Риббентроп и Гудериан и какую роль они будут играть в проектируемом правительстве? – поинтересовался советский командующий.

– Завещанием Гитлера в состав правительства эти лица не включены, – ответил Кребс. – В настоящее время Геринг находится в Баварии на территории, уже оккупированной союзниками. Риббентроп и Гиммлер находятся в Мекленбурге. Гудериан болен и с 15 марта освобожден от должности начальника имперского штаба, а вместо него Гитлером на эту должность назначен я.

– Кто же в настоящее время является верховным главнокомандующим, кто начальником штаба ставки?

– Верховным Главнокомандующим будет гросс-адмирал Дениц, который сейчас находится в Мекленбурге. Там же находится и ставка.

– Тогда последний вопрос – не думает ли Геббельс сдать Берлин ввиду безнадежного положения гарнизона? – поинтересовался Жуков.

– Геббельс без Деница не может принять решения о капитуляции и сдаче Берлина, – ответил Кребс. – Дениц же находится в Мекленбурге. Поэтому я прошу разрешения советского командования послать своего офицера на машине через линию вашего фронта за получением указаний.

Составив подробный отчет о разговоре Чуйкова и Кребса, Г.К. Жуков тут же переслал его И.В. Сталину, сделав приписку следующего содержания: «Из разговоров с Кребсом я сделал вывод, что главной целью Геббельса является прощупать возможность признания со стороны Советского правительства проектируемого правительства Германии (составленного по указанию Гитлера) и прощупать возможность начала переговоров о перемирии. Сдавать Берлин на условиях безоговорочной капитуляции до получения гарантии о перемирии Геббельс и Борман не считают возможным. Посылку немецкого офицера в Мекленбург к Деницу через линию нашего фронта я не разрешил» (ЦАМО РФ, ф. 233, оп. 2356, д. 739, л. 522–525).

Для переговоров с германским руководством в Берлине Жуков выделил своего заместителя генерала В.Д. Соколовского, также доложив об этом Сталину. Вскоре позвонил И.В. Сталин: «Передайте Соколовскому, никаких переговоров, кроме безоговорочной капитуляции, ни с Кребсом, ни с другими гитлеровцами не вести» (Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Т. 3. С. 270).

Ответ И.В. Сталина был доведен до генерала Кребса, который в 9 часов отбыл к немецким войскам для передачи ответа советского командования. В 18 часов пришел ответ с отклонением безоговорочной капитуляции гарнизона.

И только 2 мая, в первом часу ночи по московскому времени, радиостанция 79-й гвардейской стрелковой дивизии, входившей в состав 8-й гвардейской армии, приняла радиограмму на русском языке: «Просим прекратить огонь. К 12 час. 50 мин. (ночи. – Авт.) по берлинскому времени высылаем парламентеров на Потсдамский мост».

В указанное время на мост прибыл немецкий офицер, который от имени генерала Вейдлинга заявил о готовности берлинского гарнизона прекратить сопротивление. Утром 2 мая комендант Берлина генерал Вейдлинг и группа подчиненных ему офицеров сдались в плен. По словам генерала, такое решение он принял самостоятельно, когда узнал, что Геббельс отравился.

Вейдлингу было предложено отдать письменный приказ о капитуляции подчиненных ему войск гарнизона, что он и сделал. Вскоре по просьбе советского командования аналогичный приказ отдал от имени германского правительства заместитель Геббельса Г. Фриче.

Приказы о капитуляции усилительным радиоустановкам передавались немецким войскам. Началась массовая сдача в плен. 2 мая сдались 134 700 человек. Среди них были солдаты и офицеры из различных частей и различных родов войск, военные чиновники, работники военной полиции.

Но после капитуляции гарнизона фашистской столицы Берлинская операция продолжалась еще шесть дней. За это время войска 1-го Белорусского фронта вышли к Эльбе на соединение с войсками союзников. Их потери в ходе всей операции убитыми и умершими от ран составили почти 180 тысяч человек. Это была цена жуковской победы.

Оценивая роль Г.К. Жукова в Берлинской операции, генерал Д. Эйзенхауэр писал: «Я восхищен полководческим дарованием Жукова и его качествами, как человека… Когда я был Главнокомандующим союзными войсками в Западной Европе, то мы все – и я, и мои подчиненные, и генералы, командовавшие союзными воинскими соединениями, – буквально затаив дыхание, следили за победным маршем советских войск под командованием Жукова в направлении Берлина. Мы знали, что Жуков шутить не любит, если уж он поставил цель сокрушить главную цитадель фашизма в самом сердце Германии, то непременно это сделает. Сомнений на этот счет не было».

8 мая в Берлине был подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии. От германской стороны его подписал генерал-фельдмаршал Кейтель. От союзников – англичанин, главный маршал авиации Артур В. Теддер, от Советского Союза, как и следовало ожидать, Маршал Советского Союза Г. Жуков. Затем Георгий Константинович в Москве на Красной площади принимал парад Победы.

Таким образом, Г.К. Жуков вошел в историю как один из основных советских полководцев периода Великой Отечественной войны. В последующие годы были предприняты попытки понизить его роль в этой войне, но все они провалились. И, как результат, величественный конный памятник Г.К. Жукову был установлен перед входом на Красную площадь.

Маршал Советского Союза А.М. Василевский

Имя Маршала Советского Союза Александра Михайловича Василевского хорошо знакомо всем, кто интересуется историей Великой Отечественной войны. Он был признан одним из самых талантливых генштабистов того ответственного периода, а в течение 967 дней и ночей возглавлял этот высший орган военного управления Вооруженными Силами Советского государства. На его счету подготовка таких решающих стратегических операций, как Сталинградская, Курская, Белорусская и другие. По результатам этих операций он стал Героем Советского Союза и кавалером двух орденов «Победа».

Справка

Василевский Александр Михайлович (30 сентября 1895 г. – 5 декабря 1977 г.). Из семьи сельского священника. В 1909 г. закончил духовное училище, учился в семинарии. В началом Первой мировой войны поступил в Алексеевское военное училище, ускоренный курс которого окончил в мае 1915 г. С сентября 1915 г. на Юго-Западном фронте: командир роты, батальона, штабс-капитан. В РККА с мая 1919 г. Участник Гражданской войны. Воевал на Западном фронте: помощник командира взвода, командир отряда, роты, батальона, помощник командира полка. Участвовал в советско-польской войне. После окончания Гражданской войны – командир полка, с 1931 г. – в управлении боевой подготовки РККА. В 1936–1937 гг. – слушатель Академии Генерального штаба, выпущен досрочно. Начальник отделения, ведавшего оперативной подготовкой высшего командного состава. С мая 1940 г. – заместитель начальника, с августа 1941 г. – начальник оперативного управления Генерального штаба РККА, генерал-майор. С апреля 1942 г. – 1-й заместитель, с июня – начальник Генерального штаба РККА. С февраля 1945 г. – командующий 3-м Белорусским фронтом. Летом и в начале осени 1945 г. – главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке в период советско-японской войны. В послевоенные годы: с марта 1946 г. начальник Генерального штаба, занял должность заместителя, а потом первого заместителя министра Вооруженных Сил СССР. С марта 1949 г. – министр Вооруженных Сил СССР. С 1953 г. – первый заместитель министра обороны СССР, заместитель министра обороны СССР по вопросам военной науки. С января 1959 г. – генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.

Практическая деятельность А.М. Василевского как военного стратега началась с мая 1940 года, после того как он стал первым заместителем начальника Оперативного управления Генерального штаба. Под руководством нового начальника Генерального штаба командарма 1 ранга К.А. Мерецкова он включился в работу над планом по отражению возможной агрессии фашистской Германии. С февраля 1941 года эта работа была продолжена под руководством нового начальника Генерального штаба генерала армии Г.К. Жукова и начальника оперативного управления генерал-лейтенанта В.М. Злобина. К сожалению, по ряду причин к 22 июня 1941 года она до конца доведена не была – планы были отработаны в звеньях Генеральный штаб – военный округ – армия прикрытия государственной границы, но корпуса и дивизии четких планов действий не имели. Это негативно отразилось на ходе операций начального периода Великой Отечественной войны. В конце июля 1941 года Г.К. Жуков был освобожден от должности начальника Генерального штаба РККА, которую снова занял Маршал Советского Союза Б.М. Шапошников. А в августе генерал-майор М.В. Василевский был назначен начальником оперативного управления Генерального штаба.

…Сентябрь 1941 года. Обстановка обострилась на Юго-Западном фронте. Александр Михайлович склонился над картой этого направления, нанося последние сведения разведки по положению противника. За этой работой его и застал Г.К. Жуков, зашедший попрощаться перед отъездом в Ленинград. На его вопрос, как Василевский расценивает обстановку под Киевом, последний ответил:

– Думаю, что мы уже крепко запоздали с отводом войск за Днепр.

Александр Михайлович оказался прав. События развивались крайне неблагоприятно. В районе Киева была окружена, а затем уничтожена крупная группировка войск Юго-Западного фронта.

Вскоре после этого из состава Генерального штаба РККА был выведен ряд управлений, но при этом существенно возросла роль оперативного управления. Вместо отделов, ведавших ранее соответствующими округами, в нем создаются направления на каждый фронт (группа офицеров) в составе начальника направления, его заместителя и 5—10 офицеров-операторов. Также создаются новые отделы: оперативных перевозок, оргучетный и резервов. Генеральный штаб постепенно превращался в основной рабочий орган Ставки ВГК.

Между тем успехи в районах Смоленска и Киева позволили немецко-фашистским войскам усилить нажим на Москву. Над столицей нависает серьезная опасность. В Оперативном управлении Генштаба проходит партийное собрание. С докладом выступает Василевский. Он говорит, что тяжелая обстановка требует от каждого полной отдачи сил, что Ставка и Генштаб держат резервы, припасенные на «черный день» с тем, чтобы повлиять на ход военных действий. Доклад был проникнут горячей верой в конечную победу. Позже С.М. Штеменко писал, что это собрание дало «мощный заряд бодрости и мужества».

Обстановка потребовала разделить аппарат Генерального штаба РККА на два эшелона. Один, во главе с Б.М. Шапошниковым, по решению Ставки выезжает за пределы Москвы с задачей осуществлять руководство всеми вооруженными силами в более спокойной обстановке. Другая, меньшая часть, оставалась в Москве для оперативного обслуживания Ставки. Возглавить ее было поручено А.М. Василевскому. Так он оказался прямым и непосредственным помощником Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина в руководстве военными действиями советских войск при защите Москвы.

С этого момента у сотрудников оперативной группы стерлись понятия дня и ночи. Спали урывками, иногда сидя. Нередко офицеры, не дожидаясь, когда поступят донесения с мест, садились в машины и ехали в штаб фронта. Карта Ставки ВГК уточнялась до мельчайших подробностей. При всей сложности обстановки под Москвой резервы не расходовались, а увеличивались. Правда, часть их была направлена под Ленинград для проведения Тихвинской операции. Основные же резервные дивизии все плотнее стягивались к Москве, и велась разработка плана перехода в контрнаступление.

В особо тяжелые дни обороны Москвы заболел Б.М. Шапошников. В связи с этим обязанности начальника Генерального штаба РККА были возложены на А.М. Василевского. Эти несколько недель особенно запомнились ему предельным напряжением сил. Наибольшие хлопоты доставил Калининский фронт, куда пришлось не раз выезжать, чтобы уточнить его роль и место в контрнаступлении. И как радовался он, когда советские войска погнали врага от Москвы на запад. Это было самое лучшее лекарство от усталости, самое действенное средство от перенапряжения. Но благодушествовать было рано. Генерал Василевский, к которому сходились нити со всех фронтов, понимал это, может быть, лучше других. Да, враг был еще очень силен. Не было сомнения и в том, что он постарается нанести новый удар. Но где? Когда?

Высшее военное руководство твердо знало, что, достигнув значительных успехов в зимней кампании, Советские Вооруженные Силы по численному составу и, особенно, по технической оснащенности пока еще значительно уступали противнику. Потому-то в Генеральном штабе РККА и Ставке ВГК считали, что в апреле 1942 года необходимо перейти к временной стратегической обороне, чтобы на заранее подготовленных рубежах сорвать летнее наступление гитлеровцев, создать условия для перехода в решительное наступление Красной Армии. B то же время, вопреки мнению Генштаба, было решено провести на ряде направлений несколько частных наступательных операций. И когда в мае противник захватил Керченский полуостров и перешел в контрнаступление в районе Харькова, обстановка на южном крыле советско-германского фронта крайне осложнилась. «Немедленно возвращайтесь в Москву!» – приказал Верховный Главнокомандующий генералу Василевскому, находившемуся в те дни на Северо-Западном фронте, где он вместе с командованием фронта решал задачу по ликвидации окруженной демянской группировки фашистов.

В Москве, еще раз оценивая общее соотношение сил на южном крыле советско-германского фронта, Александр Михайлович дважды предлагал Верховному Главнокомандующему прекратить наступление на харьковском направлении, перейти к так называемой жесткой обороне. Для таких предложений, безусловно, требовалась аналитическая проницательность. И хотя ни Верховный Главнокомандующий, ни главком юго-западным направлением С.К. Тимошенко не согласились тогда с ним, прогноз оказался безошибочным. Положение на юго-западном направлении резко ухудшилось. Произошло очередное окружение и уничтожение крупной группировки советских войск в районе Харькова, и было открыто направление на Сталинград. Нужно было принимать неотложные меры, в том числе и по линии Генерального штаба.

В июне 1942 года, в связи с болезнью Б.М. Шапошникова, начальником Генерального штаба РККА назначается А.М. Василевский. Тогда и раскрылся во всем многообразии и масштабности его полководческий талант, ярко высветив присущие ему черты оперативно-стратегического мышления, умелого подхода к руководству войсками. Он оказался, можно сказать, универсальным начальником, проявив себя как талантливый генштабист и как умелый организатор масштабных боевых действий войск. Василевский стал одним из тех, кто был надежным связующим звеном между Верховным Главнокомандующим и действующей армией. Не случайно Сталин, полагаясь на Василевского в решении многих стратегических и оперативных вопросов, испытывал постоянную потребность посоветоваться с ним, услышать его неторопливый, лаконичный доклад, похожий на размышления. «Это был очень представительный и располагающий к себе человек», – отмечал знаменитый авиаконструктор А.С. Яковлев.

В июле 1942 года, когда разгорелись жаркие бои в донских степях, Василевскому, посланному на это направление, пришлось решать проблему наиболее рационального в тех условиях применения войск. Надо было выиграть время для сосредоточения необходимых сил и нанесения удара по противнику. Дело в том, что фашистские войска, прорвав оборону, сплошным потоком устремились к переправам через Дон. Их целью был Сталинград. Советское командование не имело резервов, чтобы остановить врага. Единственная реальная сила – еще не сформированные до конца 1-я и 4-я танковые армии только подтягивались к фронту, и с ходу в бой могли вступить лишь их отдельные части. Представитель Ставки Василевский предложил немедленно нанести контрудар по прорвавшимся немецко-фашистским войскам наличными силами, не дожидаясь, когда обе танковые армии соберутся в один кулак. Конечно, в таком решении можно усматривать и нарушение принципа массирования сил и средств и преждевременное израсходование боевого потенциала танковых армий. Недаром в тот момент Александру Михайловичу пришлось затратить немало энергии, чтобы убедить и командование фронта, и Ставку Верховного Главнокомандования в необходимости нанесения контрударов имевшимися силами. Другого выхода в создавшемся положении не было. Расчет был верным.

12 сентября 1942 года вызванный в Винницу в ставку Гитлера командующий 6-й армией вермахта генерал-полковник Ф. фон Паулюс получил приказ «немедленно взять Сталинград, решительным штурмом выйти к Волге». Случилось так, что в тот же день с берегов Волги в Москву возвратились Жуков и Василевский. Обменявшись мнениями со Сталиным, они пришли к выводу о необходимости и возможности готовить переход советских войск под Сталинградом в контрнаступление.

В конце сентября Жуков и Василевский докладывают Ставке основные положения плана. После обсуждения они принимаются. Верховный Главнокомандующий утверждает карту-план контрнаступления, подписанную этими двумя военачальниками. Последующая детальная его разработка передается в Генеральный штаб под ответственность Василевского.

Операция получила название «Уран». Ее предполагалось провести в два этапа. На первом – прорвать оборону, окружить главные силы 6-й полевой и 4-й танковой армий врага, а также создать прочный внешний фронт окружения. На втором этапе требовалось отразить попытки деблокирования окруженных войск и уничтожить их. Предусматривалось из районов северо-западнее и южнее Сталинграда в общем направлении на Калач нанести мощные концентрические удары по флангам немецко-фашистской обороны. Главный удар должны были осуществить войска вновь сформированного Юго-Западного фронта. Донской фронт наносил два удара с целью изолировать и уничтожить противника в малой излучине Дона. План характеризовался оригинальностью и глубиной замысла. Впоследствии его нередко будут называть «каннами» двадцатого столетия. Александр Михайлович вложил в него все свои творческие способности.

Насколько отчетливо представлял ход операции Василевский, свидетельствует такой пример. 17 ноября 1942 года, за сутки до начала контрнаступления, на заседании ГКО он был ознакомлен с письмом командира 4-го механизированного корпуса генерала В.Т. Вольского, войскам которого предназначалась решающая роль в этой операции. Автор писал на имя Сталина, что запланированное наступление при том соотношении сил и средств, которое сложилось к началу наступления, не только не позволяет рассчитывать на какой-либо успех, но и безусловно обречено на явный провал со всеми вытекающими отсюда для нас последствиями и что он, как честный партиец, зная аналогичное мнение и других ответственных участников наступления, просит Сталина немедленно заняться этим делом, тщательно проверить реальность всех принятых по предстоящей операции решений, операцию отложить, а затем и отменить ее.

Совершенно иного мнения был А.М. Василевский. Зная точное соотношение сил, он предвидел успех контрнаступления и подтвердил на том заседании свою непоколебимую веру в победный исход операции. И это предвидение сбылось.

В ночь на 19 ноября начальник Генерального штаба вылетел на фронт. Утром был в Серафимовиче, в середине дня – в 5-й танковой армии, наносившей основной удар. Начался долгожданный разгром гитлеровцев под Сталинградом. Василевский доложил Верховному Главнокомандующему о первых успехах танковых соединений. Несмотря на туман, снегопад, войска прорвали оборону противника и продвинулись на 20 километров. Взятый темп наступления поддерживался. 23 ноября встретились войска Сталинградского и Юго-Западного фронтов. Оперативное окружение противника состоялось. Вечер этого дня застал Александра Михайловича в войсках Юго-Западного фронта. Вместе с его командующим Н.Ф. Ватутиным он разрабатывает мероприятия, направленные на дальнейшее осуществление задач контрнаступления. Поддерживает связь с командующим Донским фронтом Рокоссовским, с Андреем Ивановичем Еременко уточняет задачи войск Сталинградского фронта.

Прошло две недели. 12 декабря эпицентр событий переместился в район Котельникова, где на рубежах степных речушек Аксай и Мышкова развернулось противоборство ослабленных в предыдущих сражениях войск Сталинградского фронта с мощным танковым клином группировки Гота – Манштейна. Угроза деблокирования окруженных стала вполне реальной. В ночь на 13 декабря Верховный Главнокомандующий приказал Василевскому возглавить руководство боевыми действиями на этом участке. Убедившись, что Сталинградский фронт не в состоянии своими силами отразить таранный натиск врага, Александр Михайлович пришел к выводу, что необходимо изменить решение Верховного Главнокомандующего об использовании 2-й гвардейской армии (она предназначалась для усиления Донского фронта). В переговорах по прямому проводу он предложил Верховному немедленно перебросить ее на котельниковское направление, ставшее ключевым для завершения всей наступательной операции под Сталинградом. Это предложение вызвало раздражение Сталина. Однако уверенный в своей правоте, Василевский сумел привести неотразимые аргументы и добился того, что Ставка ВГК утвердила его решение. Как известно, 2-я гвардейская армия сыграла решающую роль в отражении наступления, а затем и в разгроме войск Манштейна, и это окончательно похоронило надежды Гитлера вызволить из окружения 6-ю немецко-фашистскую армию. Ее уничтожение отозвалось погребальным звоном по всей гитлеровской Германии.

Весной 1943 года на фронте наступила стратегическая пауза. Во второй половине марта Александр Михайлович возвратился в Москву. Находиться в Генеральном штабе пришлось более или менее длительное время, и он полностью отдался разработке плана летней кампании. «Обживался» в Москве. Рабочий день Александра Михайловича шел строго по распорядку Генерального штаба. Прежде всего он знакомился с обстановкой на фронте. Тщательно всматривался в уже отработанный офицерами Оперативного управления комплект карт по направлениям. Вносил изменения в свою личную карту. Он обращался к ней не часто, основные события на фронте знал по памяти. Связался со штабами фронтов, узнавал, как идут бои, есть ли изменения в линии фронта, уточнял дислокацию тех или иных соединений. Часто звонил на Северный Кавказ, где шли активные боевые действия.

В этот период Ставку Верховного Главнокомандования интересовал главный вопрос: где предпримут наступление гитлеровцы? Что фашисты попытаются наступать с целью взять реванш за поражение под Сталинградом, сомнения не было ни у кого. Но где? По заданию Генерального штаба разведывательные органы, используя все доступные средства, вели настойчивые поиски наличия и расположения резервов в оперативной глубине противника, районов сосредоточения его войск, перебрасываемых с запада. И уже в начале апреля стало ясно, что противник стягивает в район Курского выступа крупные силы для большого летнего наступления.

Встал вопрос, как ответить врагу. «Анализируя разведывательные данные о подготовке врага к наступлению, – вспоминал Василевский, – фронты, Генеральный штаб и Ставка постепенно склонялись к идее перехода к преднамеренной обороне. Об этом, в частности, состоялся неоднократный обмен мнениями между мною и заместителем Верховного Главнокомандующего в конце марта – начале апреля». После тщательной проработки решение о переходе в районе Курского выступа к преднамеренной обороне было принято окончательно. Войска фронтов всесторонне подготовились к боям. Построили глубоко эшелонированную оборону.

Известно, как трудно ждать. А советские войска, занявшие исходные позиции для отражения атак гитлеровцев, ждали. Но немецкое командование неоднократно переносило начало своего наступления. У ряда командиров войск Воронежского фронта возникло беспокойство. Пошли разговоры о том, что так можно просидеть лучшую погоду. Обеспокоенный командующий войсками Воронежского фронта генерал Ватутин обращается к представителю Ставки ВГК Василевскому:

– Александр Михайлович, нужно наступать. А то пройдет лето, наступит осень и дороги развезет. Упустим момент! Мы готовы к удару по противнику. Поддержите!

Василевский взвешивает все факты за немедленное наступление и против. Советуется с Жуковым, после чего приходит к выводу: план операции не менять, ждать наступления немцев. Так и доложил Верховному Главнокомандующему, который тоже колебался – встретить ли противника обороной или нанести ему упреждающий удар. В конце концов было принято мнение Василевского.

Наряду с подготовкой оборонительных действий в районе Курска шла активная разработка плана перехода советских войск в контрнаступление путем осуществления двух стратегических наступательных операций: Орловской и Белгородско-Харьковской. Александр Михайлович снова направляется в действующую армию. В середине мая он летит на Брянский, затем на Западный фронт. Побывал в 11-й армии у И.X. Баграмяна, познакомился с подготовкой к наступлению. Особенно детально интересовался, как будет организован прорыв обороны противника на всю ее тактическую глубину. Выехал к линии фронта и с наблюдательных пунктов лично осмотрел оборону противника. Дал ряд ценных указаний. Доверительно сообщил командарму, что скоро гитлеровцы начнут наступление против войск Центрального и Воронежского фронтов, подчеркнул: «Верховный Главнокомандующий придает большое значение участию 11-й армии в разгроме орловской группировки врага».

«Челночные» поездки Генштаб – фронт продолжались. 22 мая Василевский в Москве. Через несколько дней – на Брянском фронте, вводит в курс дел и знакомит с задачами войск нового командующего войсками фронта генерала М.М. Попова. В ночь на 10 июня возвращается в Москву, а в середине месяца по решению Ставки ВГК летит на Воронежский фронт. На него была возложена ответственность за координацию действий этого и Юго-Западного фронтов.

Оборонительная операция Воронежского и Центрального фронтов продолжалась, как известно, с 5 по 23 июля. С 12 июля в нее включились 5-я гвардейская танковая и 5-я общевойсковая армии Степного фронта, переданные Воронежскому фронту. Вражеское наступление продолжалось менее недели и 12 июля кончилось провалом. В итоге беспримерного сопротивления советских войск противник, понеся огромные потери и продвинувшись до 12 километров на северном фасе Курской дуги и до 35 километров на южном, был вынужден прекратить наступление, а затем начать отвод своих войск. Окружить наши войска (на четвертый день наступления, как это предусматривалось планом операции «Цитадель») фашистам не удалось. Советская оборона оказалась сильнее. Главным итогом оборонительного сражения следует считать поражение танковых соединений врага, в результате чего возникло особо благоприятное для контрнаступления соотношение сил по этому важному роду войск. В значительной степени способствовал тому выигрыш крупного встречного танкового сражения южнее Прохоровки, в 30 километрах от Белгорода.

В результате успешно проведенных Орловской и Белгородско-Харьковской операций советские войска устремились к Днепру, форсировав эту мощную водную преграду, и 6 ноября 1943 года освободили столицу Украины Киев.

Зиму и начало весны 1944 года Александр Михайлович провел преимущественно на 3-м и 4-м Украинских фронтах. Состояние войск и командные кадры знал хорошо. Работал много, с интересом. Его стиль как представителя Ставки ВГК отличался строгой целеустремленностью. При неуклонном проведении в жизнь ее линии, он с большим вниманием относится к запросам фронтов, дает простор инициативе командующих, не стесняя их в решении оперативно-стратегических вопросов, в управлении военными действиями, организации боевой жизни войск. Он почти постоянно в войсках. Если графически изобразить его поездки по фронтовым дорогам, получится сложная кривая со многими поворотами и точками пересечения.

Представитель Ставки ВГК делал все возможное, чтобы успешно провести спланированные операции. Цель их – освободить Правобережную Украину и Крым. Войскам предстояло ликвидировать вражескую группировку на Никопольском плацдарме, изгнать немецко-фашистских захватчиков с Черноморского побережья, выйти на южном участке фронта на государственную границу СССР. «Эти планы, – писал Василевский, – опирались на прочную реальную основу. Крупные победы, одержанные осенью 1943 года, демонстрировали возросшую мощь Советских Вооруженных Сил».

Инициатива прочно находилась в руках советских войск. Но поначалу боевые действия развивались не так успешно, как предполагалось, хотя желание идти вперед у советских воинов было огромно, и командные кадры уже владели опытом осуществления наступательных операций. Армия противника, несмотря на огромные потери, продолжала оставаться еще сильной. Гитлеровцы стремились любой ценой удержать за собой богатейшие районы Украины и Юга. Продвижение наступающих частей осложняла и распутица. Советским воинам часто приходилось тащить на себе орудия, переносить боеприпасы.