Текст книги "Кавалеры ордена «Победа»"

Маршал Советского Союза К.А. Мерецков

Справка

Мерецков Кирилл Афанасьевич. (26 мая (7 июня) 1897 г. – 30 декабря 1968 г.). Из крестьян Московской губернии. С октября 1917 г. член РСДРП(б), начальник штаба Красной гвардии в Судогде, с мая 1918 г. комиссар Владимирского красногвардейского отряда, затем помощник начальника бригады и дивизии. В 1921 г. окончил Военную академию РККА. Был начальником штаба, командиром дивизии. С 1928 г. заместитель начальника штаба Московского военного округа, с 1931 г. – начальник штаба Московского и Белорусского военных округов, с января 1935 г. начальник штаба Особой Краснознаменной Дальневосточной армии. В 1936 и 1937 гг. воевал в Испании. С мая 1937 г. – заместитель начальника Генерального штаба, командующий войсками Приволжского и Ленинградского военных округов. Во время советско-финляндской войны командующий 7-й армией. С августа 1940 г. начальник Генерального штаба, с января 1941 года заместитель Наркома обороны, генерал армии. В начале Великой Отечественной войны был арестован, но вскоре освобожден. Во время Великой Отечественной войны представитель Ставки ВГК на северо-западном направлении, командующий 7-й Отдельной армией, 4-й и 33-й армиями, войсками Волховского и Карельского фронтов, с 1944 г. Маршал Советского Союза. Весной 1945 г. назначен командующим Приморской группой войск, преобразованной с начала советско-японской войны в 1-й Дальневосточный фронт. В последующие годы командующий войсками Приморского, Московского, Беломорского, Северного военных округов, начальник курсов «Выстрел». В 1955–1964 гг. помощник министра обороны по высшим военно-учебным заведениям. С апреля 1964 г. генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов МО СССР. Герой Советского Союза (1940 г.), кавалер 7 орденов Ленина, ордена Октябрьской Революции, 4 орденов Красного знамени, 2 орденов Суворова I степени, ордена Кутузова I степени.

С вопросами подготовки фронтовых операций в полной мере К.А. Мерецков впервые познакомился, будучи в 1933 году назначенным начальником штаба приграничного Белорусского военного округа, который граничил с Польшей, которая рассматривалась советским руководством в качестве вероятного противника. Тогда на базе войск этого округа практически отрабатывались такие важные вопросы теории глубокой операции и боя, как применение крупных соединений танковых войск, воздушных десантов, штурмовой и бомбардировочной авиации.

Затем он встретился с этой проблемой во время последующей службы на Дальнем Востоке в должности начальника штаба Особой Краснознаменной Дальневосточной армии. Служба на Дальнем Востоке позволила Мерецкову хорошо узнать новый для него обширный регион. Это пригодилось ему, когда он вступил в 1945 году в командование 1-м Дальневосточным фронтом.

Весной 1936 года комдив Кирилл Мерецков под чужим именем прибыл в Испанию. Псевдоним ему подбирали с большим трудом. Решили замаскировать его под югослава, назвав Петровичем. Первое время «Петрович» был советником при Генеральном штабе, затем – при хунте обороны Мадрида.

Четыре последующих предвоенных года после возвращения из Испании составили в жизни Кирилла Афанасьевича важный служебный этап. Ему были доверены ответственные посты: заместителя начальника Генерального штаба, командующего войсками Приволжского военного округа, а в феврале 1939 года – Ленинградского военного округа.

В период советско-финляндской войны имя Мерецкова узнала вся страна. Командуя 7-й армией, он был удостоен звания Героя Советского Союза. В июне 1940 года он стал генералом армии.

В августе 1940 года не в официальной обстановке, а во время ужина на квартире И.В. Сталина Кирилл Афанасьевич назначается на должность начальника Генерального штаба Красной Армии, что явилось полной для него неожиданностью. С этим назначением он оказался на той высокой орбите, где течение судеб уже зависит не только от таланта и возможностей человека, но и от настроения вождя.

При подготовке к совещанию высшего начальствующего состава РККА (декабрь 1940 г.) Мерецков, готовивший исходные данные для одного из крупных учений, сделал все, чтобы его участники могли наглядно увидеть, что произойдет, если фашистская Германия уже сегодня развяжет войну. У «синих» было столько же войск и вооружения, сколько имел рейх на границах с СССР. Командовал «синими» генерал армии Г.К. Жуков. «Красные» располагали такими же силами, которые имелись в Белоруссии. Руководил ими генерал-полковник Д.Г. Павлов, хорошо знакомый Мерецкову по Испании. Победу в игре легко одержали «синие». Это буквально вывело Сталина из себя. Особенно недоволен был он Мерецковым, который не сумел показать преимуществ Красной Армии. В докладе Мерецков, опираясь на объективные факты, не пытался приукрасить положение, говорил о силе гитлеровских войск. После этой штабной игры начальником Генерального штаба стал Г.К. Жуков. Правда, понижение в должности для Мерецкова оказалось небольшим – он был назначен заместителем наркома обороны по боевой подготовке.

Кирилл Афанасьевич с присущей ему энергией включился в новую работу, стремясь улучшить профессиональную подготовку низовых штабов и войск.

Весть о нападении Германии застала генерала армии К.А. Мерецкова в Ленинграде. Под вечер 23 июня пришла срочная телеграмма от Тимошенко: «Немедленно вылететь Москву, прибытием явиться Кремль». У Кирилла Афанасьевича не было ни малейшего сомнения, что экстренный вызов наркомом связан с предстоящим назначением его на ответственный участок боевой работы. Не откладывая, он немедленно выехал в Москву.

Самолет приземлился на московском аэродроме в 19 часов 10 минут 23 июня. Едва подрулил к стоянке, как тут же к нему подкатил наркоматовский «паккард». Шофер Григорий Широков быстро домчал Мерецкова до оборонного ведомства. Дежурный уведомил: у генерала есть еще тридцать минут. Кирилл Афанасьевич забежал в свой кабинет, побрился, переоделся в чистый мундир и снова – в машину, которая направилась в Кремль.

В Кремле в этот момент принималось решение о создании Ставки Главного Командования Вооруженных Сил СССР. Формировалась группа постоянных советников из числа наиболее известных государственных и военных деятелей. Рассматривался вопрос о включении в ее состав и Мерецкова. У членов правительства возражений не было, но… незадолго до прибытия генерала в Кремль прибыл комиссар государственной безопасности первого ранга В.Н. Меркулов, бывший первый заместитель наркома внутренних дел СССР, а теперь глава нового наркомата – государственной безопасности (НКГБ)…

«Паккард» Меренцкова, проехав Спасские ворота, остановился в тупике возле Ивановской площади и генерал направился к подъезду здания Кремля, где на втором этаже располагался рабочий кабинет Сталина. Неожиданно у входа в приемную его остановили трое работников госбезопасности, которые вежливо, но настойчиво попросили генерала проследовать с ними вниз. Неподалеку от подъезда стоял черный ЗИС.

Мерецков попытался возразить, что он вызван на важное совещание, что они не имеют права его задерживать. Энкагэбисты, не обращая внимания на его возражения, предложили ему занять место на заднем сиденье, двое расположились рядом по бокам, третий сел за руль. В ту же минуту машина рванула с места к Спасским воротам и на большой скорости понеслась к Лубянке. Там Мерецкова, без объяснений, поместили в одну из камер внутренней тюрьмы НКВД.

Произошедшее Кирилл Афанасьевич осмысливал с трудом – все казалось нелепым страшным сном, и нужно только проснуться. Но шли часы, и серые стены камеры обретали очертания, тусклая лампочка, прикрытая решеткой под потолком, начала светить ярче, и становилось понятно, что все происходит с ним наяву.

За полночь Мерецкова доставили в допросную комнату, где находились Всеволод Меркулов и начальник Следственной части по особо важным делам майор госбезопасности Лев Влодзимирский. Меркулов предъявил Мерецкову обвинение в принадлежности к антисоветской военно-заговорщической организации и сотрудничестве с германской разведкой.

От Кирилла Афанасьевича требовали признать, что эти обвинения реальные. Он отказывался. Тогда Меркулов ударил его в лицо… Следующий удар нанес Влодзимирский. Попеременно они избивали его до утра, требуя признания. Мерецков упорствовал.

Только под утро Меркулов и Влодзимирский отправились отдыхать, на смену им пришли заместители начальника Следственной части по особо важным делам НКГБ Б.В. Родос и Л.Л. Шварцман. Родос гордился тем, что в 30-е годы «расколол» таких «врагов народа», как С.В. Косиора, П.П. Постышева, А.В. Косарева. Шварцман среди «коллег» был известен, как мастер самых изощренных пыток. Вдвоем эти «мастера» взялись за Мерецкова…

В 1955 году Лев Шварцман, сам будучи подсудимым в июне 1941 года, рассказал следующее: «Физические методы воздействия применяли к Мерецкову сначала высокие должностные лица Меркулов и Влодзимирский, а затем и я со следователями Зименковым и Сорокиным. Его били резиновыми палками». На вопрос судьи: «Вы отдавали себе отчет в том, что избиваете крупнейшего военачальника, заслуженного человека?» Шварцман ответил: «Я имел такое высокое указание, которое не обсуждается».

Для того чтобы сломить его волю, Мерецкову была устроена очная ставка с начальником управления ПВО РККА Г.М. Штерном и командующим войсками Прибалтийского особого военного округа А.Д. Локтионовым, наркомом вооружения Б.Л. Ванниковым. Все они также уже прошли через руки Родоса и Шварцмана и выглядели ужасно. Очная ставка результатов не дала, и снова последовали побои.

Впоследствии Мерецкова, Штерна, Локтионова, Ванникова неоднократно подвергали перекрестным допросам следователи Влодзимирский, Шварцман, Родос, Зименков и Сорокин. В конце допросов от жестоких побоев арестованные теряли сознание, а следователи приводили их в чувство, мочась им на голову.

Вот свидетельство бывшего следователя НКВД Семенова: «Я лично видел, как зверски избивали на следствии Мерецкова и Локтионова. Они не то что стонали, а просто ревели от боли… особенно зверски поступали со Штерном. На нем не осталось живого места. На каждом допросе он несколько раз лишался сознания… Локтионов был жестоко избит, весь в крови, его вид действовал и на Мерецкова, который его изобличал. Локтионов отказывался, и Влодзимирский, Шварцман и Родос его продолжали избивать по очереди и вместе на глазах Мерецкова, который убеждал Локтионова подписать все, что от него хотели…»

Факт беспощадных избиений арестованных Мерецкова, Ванникова и других признавал даже Берия после своего ареста в 1953 году. Он сказал: «Это была настоящая мясорубка, и таким путем вымогались клеветнические показания. Нарком госбезопасности СССР Меркулов играл главную роль, и у меня нет сомнений, что он лично применял пытки… Мне вспоминается, что, говоря со мной о деле Мерецкова, Ванникова и других, Меркулов преподносил это с позиций достижений, что он раскрыл подпольное правительство, организованное чуть ли не Гитлером».

Но, как видно, разоблачение «заговорщиков» складывалось не совсем удачно. 18 августа заместитель наркома внутренних дел СССР комиссар госбезопасности третьего ранга Б.3. Кобулов утвердил постановление о продлении срока следствия по делу Мерецкова до 23 сентября 1941 года. В постановлении отмечалось, что по обвинению в принадлежности к антисоветской военно-заговорщической организации и в сотрудничестве с германской разведкой Мерецков «виновным себя признал» и «изобличается» показаниями ряда заговорщиков, в связи с чем необходимо продолжить с ним следственные действия для выявления его советско-шпионских связей.

Но вполне возможно, что причиной ареста Мерецкова стали показания, которые на следствии дал арестованный генерал Д.Г. Павлов. Вот небольшая выдержка из этого допроса:

«Председательствующий: На л. 86 тех же показаний от 21 июля 1941 года вы говорите: «Поддерживая все время с Мерецковым постоянную связь, последний в неоднократных беседах со мной систематически высказывал свои пораженческие настроения, доказывал неизбежность поражения Красной армии в предстоящей войне с немцами. С момента начала военных действий Германии на Западе Мерецков говорил, что сейчас немцам не до нас, но в случае нападения их на Советский Союз и победы германской армии хуже нам от этого не будет».

Такой разговор у вас с Мерецковым был?

Подсудимый: Да, такой разговор у меня с ним был. Этот разговор происходил у меня с ним в январе месяце 1940 г. в Райволе.

Председательствующий: Кому это «нам хуже не будет»?

Подсудимый: Я понял его, что мне и ему.

Председательствующий: Вы соглашались с ним?

Подсудимый: Я не возражал ему, так как этот разговор происходил но время выпивки. В этом я виноват».

Конечно, с этих показаний что-либо конкретное против Мерецкова «соорудить» сложно. Павлов как только мог выгораживал себя, но его показания нужны были не для будущих арестов, а для следствия. Тем не менее, почти три месяца провел Мерецков в тюрьме. Но, по-видимому, в его деле что-то начало меняться. Вероятнее всего первые неудачи советских войск заставили И.В. Сталина по-другому посмотреть на роль и место военачальников в начавшейся войне. С должности начальника Генерального штаба был снят Г.К. Жуков, от управления РККА отстранен С.К. Тимошенко, расстрелян командующий Западным фронтом Д.Г. Павлов…

Но в отношении Мерецкова все сложилось иначе. В конце августа 1941 года допросы практически прекратились, к нему был допущен врач. Затем неожиданно для себя Кирилл Афанасьевич получил бумагу, перо и чернила. Поняв данный «жест», он тут же написал письмо И.В. Сталину следующего содержания:

«Секретарю ЦК ВКП (б) Сталину И.В.

В напряженное время для нашей страны, когда от каждого гражданина требуется полностью отдать себя на защиту Родины, я, имеющий некоторую военную практику, нахожусь изолированным и не могу принять участие в освобождении нашей Родины от нашествия врага. Работая ранее на ответственных постах, я всегда выполнял Ваши поручения добросовестно и с полным напряжением сил. Прошу Вас еще раз доверить мне, пустить на фронт и на любой работе, какую Вы найдете возможным дать мне, доказать мою преданность Вам и Родине. К войне с немцами я давно готовился, драться с ними хочу, я их презираю за наглое нападение на нашу страну, дайте возможность подраться, буду мстить им до последней моей возможности, не буду щадить себя до последней капли крови, буду бороться до полного уничтожения врага. Приму все меры, чтобы быть полезным для Вас, для армии и для нашего великого народа».

Мерецков еще некоторое время провел в тюрьме, а в сентябре 1941 года без объяснений и извинений был выпущен на свободу. Рано утром энкавэдисты машиной его доставили в Наркомат обороны и сопроводили до его рабочего кабинета. Первое, что Кирилл Афанасьевич там увидел, был его тщательно отутюженный френч со всеми орденами и звездами генерала армии в петлицах. И в тот же день его пригласили в Кремль…

После встречи с И.В. Сталиным генерал армии Мерецков в качестве представителя Ставки Верховного Главнокомандования вылетел для оказания помощи командованию 7-й армии Карельского фронта. Так для Кирилла Афанасьевича началась Великая Отечественная война, большую часть которой он провел на северо-западном и северном участках советско-германского фронта.

Уже вскоре после прибытия в Карелию Ставка ВГК назначает К.А. Мерецкова, который командовал 7-й армией, сдерживая финнов севернее рубежа реки Свирь, и командующим 4-й армией. Сам по себе факт беспрецедентный – один командарм на две армии! Однако дальнейшие события показали, что это решение было вполне оправданным. Прибыв в район отступавших соединений и частей 4-й армии, Кирилл Афанасьевич сразу же принял энергичные меры для восстановления положения. Он лично выехал на решающее направление и одновременно выслал на другие участки оперативные группы, восстановил нарушенное управление и связь, организовал активную оборону. В результате противник был остановлен, а затем отброшен на исходные рубежи. Войска 4-й армии успешно завершили разгром гитлеровских захватчиков под Тихвином и овладели этим городом.

Одновременно осуществлялось твердое руководство и войсками 7-й армии, которая преградила путь врагу с севера. Умело координируя действия двух армий, генерал Мерецков успешно справился с поставленной задачей. В сложной, быстроменяющейся обстановке с особой силой проявились его незаурядные военные способности. Это имело исключительно важное значение для обороны Ленинграда.

Правда, успех далеко не всегда сопутствовал военачальнику. В декабре 1941 года, уже будучи командующим Волховским фронтом, Кирилл Афанасьевич провел Любанскую наступательную операцию с целью деблокирования Ленинграда. Наступление началось 7 января 1942 года всеми войсками не одновременно, велось в лесисто-болотистой местности, в условиях бездорожья, по глубокому снегу. В войсках не хватало транспорта, средств связи, продовольствия и фуража. К 30 апреля они продвинулись всего на 75 километров, не дойдя до соединения с Ленинградским фронтом 30 километров. Замысел операции осуществлен не был.

Неудачно завершилась Синявинская наступательная операция в период с 19 августа по 10 октября 1942 года. Войскам Волховского фронта при содействии сил Балтийского флота и Ладожской военной флотилии не удалось деблокировать Ленинград с суши. Кирилл Афанасьевич очень болезненно переживал эти неудачи, самокритично оценивал развитие событий, извлекал необходимые уроки на будущее.

Последующие операции были проведены им с подлинным мастерством. Они приводили к разгрому крупных группировок противника и достижению весомых оперативных результатов.

В январе 1943 года Мерецков успешно руководил войсками Волховского фронта, которые совместно с соединениями Ленинградского фронта участвовали в прорыве блокады Ленинграда. Главный удар Кирилл Афанасьевич нанес через Синявинские торфяные болота. С точки зрения проходимости местности и возможности маневрирования это направление было чрезвычайно тяжелым, зато кратчайшим – не превышало 15 километров. Кроме того, гитлеровцы меньше всего ожидали оттуда удара советских войск.

Семь дней шли напряженные бои. Пехоте активно помогала артиллерия: около 160 орудий и минометов вели огонь на каждом километре участка прорыва. Здесь же действовала вся авиация 14-й воздушной армии. 18 января после тяжелых боев войска Волховского и Ленинградского фронтов соединились. Блокада была прорвана. В этом несомненная заслуга и генерала К.А. Мерецкова.

Через год, командуя тем же Волховским фронтом, Мерецков успешно осуществил Новгородско-Лужскую операцию. Она отличалась от предыдущих оригинальностью замысла и целей. Перед Волховским фронтом ставилась задача взломать вражескую оборону под Новгородом и ударом на Лугу расколоть группу армий «Север». По замыслу командующего главный удар в границах фронта должна была наносить 59-я армия севернее Новгорода. А чтобы гитлеровцы не смогли отойти от города на юго-запад, южнее Новгорода намечался вспомогательный удар. Причем здесь советские войска должны были по неокрепшему льду перейти через озеро Ильмень. Еще один вспомогательный удар в направлении на Мгу и Любань готовился силами двух общевойсковых армий.

14 января 1944 года советские войска нанесли мощный и внезапный удар севернее Новгорода, через шесть дней северная и южная группировки сомкнулись западнее города и в тот же день штурмом овладели им. Итогом Новгородско-Лужской операции стало полное снятие блокады Ленинграда и освобождение от оккупантов большой территории Ленинградской области. Волховский фронт разгромил восемь пехотных и одну танковую дивизию и нанес тяжелое поражение еще четырем дивизиям противника. Враг потерял около 82 тысяч человек и был отброшен до 150 километров на запад.

Характерными чертами полководческого искусства Мерецкова были глубокий анализ обстановки и творческий подход к выработке решения с учетом возможностей своих войск и противника. Весьма поучительна в этом отношении Петсамо-Киркенесская наступательная операция, осуществленная в неимоверно трудных условиях Заполярья глубокой осенью 1944 года. Ее замыслом предусматривалось главный удар нанести по наиболее слабому участку обороны противника с выходом в тыл его основной группировки. Прорыв обороны сочетался с одновременным обходом вражеских укреплений силами легких стрелковых корпусов. Отличительной чертой операции было решительное массирование сил и средств на направлении главного удара, умелое применение всех видов техники в горной тундре, согласованное нанесение ударов с суши, воздуха и моря, глубокие обходы по бездорожью с выходом во фланг и тыл врага и его безостановочное преследование с началом отхода.

Операция прошла успешно. Противник был буквально парализован и не успевал парировать одновременные внезапные удары советских войск, наносимые одновременно с нескольких направлений. Отборные горные егеря фашистов позорно бежали со своих сильно укрепленных оборонительных рубежей. За 23 дня советские войска продвинулись на запад на глубину до 150 километров, освободили район Петсамо и северные районы Норвегии. Противник потерял только убитыми около 30 тысяч человек. Этим Мерецков убедительно доказал, что на Крайнем Севере возможно успешное проведение крупных операций и практическое воплощение в жизнь основных принципов военного искусства. 26 октября 1944 года его полководческие достижения были отмечены присвоением звания Маршала Советского Союза.

Кирилл Афанасьевич обладал редким даром быстро реагировать на изменения обстановки, безошибочно решать, что и как надлежит сделать в первую очередь, и неуклонно проводил принятые решения в жизнь. Он остро чувствовал переломный момент в операции и своевременно вводил в сражение свежие силы, активно влиял на ход боевых действий.

Исключительно большое внимание уделял Мерецков материальному обеспечению боевых действий войск, считая это хотя и трудоемким, но необходимым делом. Он хорошо понимал, что без всестороннего обеспечения операций, особенно в сложных природных условиях, невозможно добиться победы.

Опыт ведения боевых действий в лесисто-болотистой местности с прорывом сильно укрепленных позиций и рубежей стал веским доводом назначения маршала Мерецкова командующим войсками 1-го Дальневосточного фронта для разгрома Квантунской армии в августе – сентябре 1945 года.

Гористую, густо заросшую лесом, изрезанную руслами рек местность, по которой предстояло наступать советским войскам, японское командование считало непроходимой для крупных группировок. Кроме того, в приграничье противник создал развитую сеть мощных укрепленных районов, оборудованных дотами и дзотами, подземными казематами. Зная все это, Кирилл Афанасьевич главный удар решил нанести вдоль межгорной долины, а частью сил ударной группировки совершить обход вражеских укреплений.

Мерецков, обладая широким кругозором, глубоко и всесторонне оценивал военно-политическую обстановку, вдумчиво подходил к принятию решений. В Маньчжурской стратегической операции первоначально планировалось начать наступление войск 1-го Дальневосточного фронта на восемь суток позднее Забайкальского фронта. Ставка ВГК исходила из того, что вдоль восточной границы с Маньчжурией противник имел наиболее сильные укрепления, гарнизоны которых он ослабит, если перебросит часть сил в полосу Забайкальского фронта.

Однако Кирилл Афанасьевич выдвинул свои соображения и доказал, что расчеты на ослабление противника перед фронтом его войск могут себя не оправдать. Он предлагал действовать более инициативно. И Ставка ВГК разрешила командующему 1-м Дальневосточным фронтом начать наступление в зависимости от обстановки, что стало лучшим доказательством признания полководческих качеств Мерецкова. Командующий воспользовался этим доверием и, проявив обоснованную дерзость, личную смелость и ответственность, добился великолепного результата.

Войска 1-го Дальневосточного фронта перешли в наступление неожиданно для противника. Передовые отряды, воспользовавшись ночной темнотой и проливным грозовым дождем, атаковали укрепленные районы японцев, расположенные вдоль границы. Действия этих отрядов были столь стремительны, что враг не успел оказать организованного сопротивления. Советские войска быстро овладели его передовыми позициями, нарушили систему обороны и создали благоприятные условия для действий главных сил.

Армии наступали по отдельным направлениям на широком фронте. Обходя и расчленяя силы противника, они успешно прорвали его укрепленные позиции. Уже 14 августа 1-й Дальневосточный фронт добился решающих успехов, а 22 августа его передовые части вошли в Дальний и Порт-Артур.

Кирилл Афанасьевич был заслуженно признан одним из наиболее опытных командующих, способных успешно проводить фронтовые операции в исключительно трудных климатических и физико-географических условиях. Проведенные им наступательные операции, несмотря на неизбежные различия, чем-то похожи одна на другую. Их характеризуют всесторонняя, продуманная подготовка, творчество замыслов, умелое развитие успеха, твердое управление войсками от начала до конца операции.

Каждое решение, принятое Мерецковым на операцию, всегда было результатом кропотливой подготовительной работы, в которой принимали участие лично командующий, его ближайшие помощники и штаб фронта. Кирилл Афанасьевич внимательно выслушивал мнения подчиненных, сопоставлял их со своим. Нередко услышанные предложения, особенно если они отличались новизной, ложились в основу замысла операции.

Характерной чертой полководческого искусства Мерецкова была всесторонняя, тщательная подготовка операции. Она охватывала широкий круг вопросов и проводилась при непосредственном участии командующего войсками фронта. Кирилл Афанасьевич всегда требовал исключительно точных, достоверных сведений о противнике. Он неизменно повторял, что разведку надо вести постоянно, хорошо знать врага, учитывать его слабые и сильные стороны. Поэтому, когда в разгар ожесточенных боев при прорыве блокады Ленинграда командующему доложили о захвате нового гитлеровского танка «тигр», несмотря на большую занятость, Кирилл Афанасьевич сразу же выехал на место. По его указанию были выявлены уязвимые места этих танков, определены и доведены до войск способы борьбы с ними.

Особое внимание уделял К.А. Мерецков скрытности подготовки операций, дезинформации противника, тщательной маскировке. Эти мероприятия осуществлялись им при подготовке всех наступательных операций. Но самое ценное заключается в том, что полководцу удавалось ввести противника в заблуждение и воспользоваться внезапностью. В Свирско-Петрозаводской наступательной операции 1944 года большой успех принесла ложная переправа через Свирь. Противник принял ее за настоящую, открыл огонь и вскрыл местонахождение своих огневых средств, которые затем были уничтожены. В Петсамо-Киркенесской операции неожиданностью для гитлеровцев стало применение танков в горно-тундровой местности, глубокие обходы вражеской обороны по бездорожью. В Маньчжурской операции 1945 года противник был ошеломлен внезапной ночной атакой без артподготовки.

Особое внимание уделял Мерецков организации и поддержанию взаимодействия. Он справедливо считал, что только согласованными усилиями всех видов вооруженных сил и родов войск можно достигнуть победы в короткие сроки и с наименьшими потерями. Примером могут служить операции по прорыву блокады Ленинграда, проведенные совместно Ленинградским и Волховским фронтами. Это были поистине фронты-побратимы, выполнявшие единую задачу – отстоять город Ленина, нанести сокрушительное поражение врагу. Хорошо понимая важность тесного взаимодействия двух фронтов, Кирилл Афанасьевич многое сделал для согласования всех вопросов и лично уточнял их с командующим войсками Ленинградского фронта генералом армии Л.А. Говоровым.

Не менее важным считал Мерецков организацию взаимодействия в тактическом звене. Он лично работал на переднем крае с командирами соединений и частей на важнейших направлениях, детально вникал в способы выполнения поставленных задач. Командующий войсками фронта постоянно требовал, чтобы каждое подразделение, каждый солдат хорошо знали свою задачу и место в бою, учитывали особенности местности и обороны противника, тесно взаимодействовали с соседями.

Например, прибывшая к началу Петсамо-Киркенесской операции из района Кишинева 95-я отдельная танковая бригада не имела опыта ведения боевых действий в условиях Севера. По указанию Мерецкова личный состав бригады был ознакомлен с маршрутами выдвижения, рубежами развертывания, расположением переднего края обороны противника, с тактикой действий пехоты и артиллерии. Стрелковые подразделения поочередно направлялись в районы сосредоточения танков и самоходных артиллерийских установок, где отрабатывали взаимодействие, учились действовать в качестве десантов на танках.

Кирилл Афанасьевич был умелым организатором взаимодействия войск фронта и сил флота. Особенно ярко это проявилось при подготовке Петсамо-Киркенесской операции, в которой кроме войск Карельского фронта непосредственное участие принимали и основные силы Северного флота. Командующий фронтом, учитывая особенности театра и то, что операция представляла собой единый процесс наступления сухопутных войск и морской пехоты, поддерживаемых военно-морскими силами, особое внимание уделял централизации управления, тесной взаимосвязи и взаимопониманию в работе командований фронта и флота, постоянному контакту между штабами, вопросам взаимной поддержки родов войск и сил флота, координации действий в ходе выполнения задач фронтом. Четкое взаимодействие сухопутных войск и морских сил обеспечило быстрое освобождение Печенгской области и части территории Северной Норвегии. Недаром за Мерецковым к тому времени прочно закрепилась слава как о «маршале северных направлений»!

Кирилл Афанасьевич Мерецков по праву снискал себе репутацию полководца, умеющего побеждать врага в исключительно трудных условиях. Многие укрепленные районы в Карелии, Заполярье и на Дальнем Востоке, считавшиеся непреодолимыми, пали под ударами советских войск, которыми он командовал.

Скромный и доброжелательный, Маршал Советского Союза Мерецков быстро сходился с людьми, располагал к откровенности, подкупал неизменно вежливым и уважительным отношением к подчиненным. Когда же вынуждала обстановка, он был предельно требователен и суров, даже резок, но никогда не унижал человека, не допускал грубости. Кирилл Афанасьевич всегда был готов выслушать мнение подчиненных, поддерживал их в трудную минуту. Не любил он быстрых и недостаточно обоснованных кадровых перемещений, ценил слаженный коллектив и умело опирался на него.