Текст книги "100 знаменитых судебных процессов"

С момента этих преступлений прошло уже больше четырех лет. Потерпевшие могли просто не узнать преступника. И тогда следователь решил сделать ставку на характерные признаки маньяка, по которым девочки могли бы его идентифицировать. Многие потерпевшие и свидетели обратили внимание на необычную походку Кулика: он выбрасывал одну ногу в сторону. Медики, которые столкнулись с подобной задачей впервые, вначале не скрывали скепсиса. Но результат биомеханической экспертизы оказался еще одним приятным сюрпризом для следствия. Как оказалось, у Кулика действительно была необычная походка, обусловленная строением его тела.

Обе потерпевшие сообщили, что преступник картавил. И действительно, Кулик своеобразно произносил звук «р». Китаев провел специальную судебно-логопедическую экспертизу, которая подтвердила, что особенности речи Кулика стабильны и могут использоваться для идентификации его речи. Опознание преступника прошло успешно: девочки опознали его и по голосу, и по внешности. Кулик, однако, отрицал все обвинения. Он настаивал на том, что подвергся шантажу со стороны Чибиса. А все подробности о преступлениях узнал от настоящих преступников всего за час и запомнил. При этом Василий постоянно говорил о своих выдающихся интеллектуальных способностях. Но Китаева оказалось непросто сбить с толку. Интеллектуальные способности? Отлично, проведем еще одну экспертизу – судебно-психологическую. Перед экспертами стоял один-единственный вопрос: способен ли был Кулик во время контакта с шантажистами запомнить и воспроизвести на допросе тот объем информации, который он сообщил на следствии?

Начались эксперименты. И наконец эксперт представил выводы: Кулик – ярко выраженный «визуал». Он не способен запоминать большие объемы информации «на слух». Большой объем сведений он мог запомнить только в том случае, если сам являлся активным участником действий и видел все своими глазами.

Это был еще один гвоздь в гроб версии о шантажистах. Видимо, Кулик начал это понимать, потому что сосредоточился на других обстоятельствах, которые могли помочь избежать ответственности. Он заявил, что страдает от сильной близорукости, носит очки, а в темноте вообще ничего не видит. Так что он никак не мог совершать преступные действия с детьми в темных подвалах. На этот раз экспертизу проводили ведущие специалисты клиники глазных болезней Иркутского государственного медицинского института. Их заключение полностью опровергло заявление Кулика: «По состоянию функций органов зрения Кулик может свободно ориентироваться в условиях различной степени освещенности, независимо от того, в очках он или нет».

Впрочем, преступник не собирался сдаваться. У него на руках был еще один козырь: на одежде одной из потерпевших был обнаружен антиген В, а у него была кровь группы А. Как медик, Кулик прекрасно понимал важность этой экспертизы: ведь его организм не мог вырабатывать этот антиген… Тем не менее следователь настоял на повторном проведении экспертизы – во ВНИИ МВД и НИИ судебной экспертизы Минздрава страны. На платье был обнаружен антиген группы А.

Московские эксперты выяснили и причину ошибки: их предшественники не учли общего фона загрязненной одежды…

Перепроверили результаты еще одной экспертизы – трассологической. Дело в том, что на бедре одной из жертв Кулика был обнаружен след сапогадутыша. Эксперты сравнили этот след с отпечатком сапога Кулика на листе писчей бумаги. Но они не приняли во внимание, что лист бумаги – это плоскость, а след сапога преступника отпечатался на выпуклой эластичной поверхности. Когда условия эксперимента были соблюдены, ни у кого не осталось сомнений: оба отпечатка совпадают.

Китаев понимал, что доказательная база обрела прочность. Пришло время для допроса обвиняемого. К нему следователь готовился особенно тщательно. Он даже обратился к известному биоритмологу – В. Шапошниковой, чтобы она рассчитала оптимальное время для проведения допроса. Ее вывод был таков: наилучшее время для контакта с обвиняемым – середина июня. С учетом этой рекомендации Кулик был вызван на допрос 15 июня 1987 года. На этот раз он не пытался отрицать свою вину и даже сообщил о нескольких преступлениях, до этого неизвестных следствию. На суде он уже не пытался менять показания. 11 августа 1988 года суд приговорил Кулика к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение. Так закончилось дело иркутского монстра.

Сочинская трагедия, или Красавица и чудовище

Дело о нападении на сочинскую красавицу Элеонору Кондратюк называют одним из самых жестоких из тех, что когда-либо совершались на Юге России. Об этой трагической истории, случившейся в конце 90-х, много писали. Люди были потрясены тем, что произошло с 18-летней девушкой. Но годы идут, и шум вокруг некогда резонансного преступления постепенно утихает. А Эля Кондратюк, у которой изверги в одно мгновение отняли зрение, здоровье, красоту и едва не лишили жизни, по-прежнему нуждается в помощи и поддержке.

Элеонора Кондратюк

Сколько она перенесла операций, уже точно не скажет никто, все давно сбились со счета, наверное. сотни. Но зрение восстановлено лишь частично, а изуродованное лицо она до сих пор скрывает от посторонних глаз…

На Сочинском конкурсе красоты 1998 года 18летняя Элеонора Кондратюк получила приз зрительских симпатий и титул «Мисс Очарование». В модельном агентстве известной местной предпринимательницы Людмилы Ивановой Эля готовилась к престижному фестивалю моды «Бархатный сезон». В сентябре 1999 года юная красавица должна была представлять крупнейший курорт страны на конкурсе «Мисс Россия-99». Тогда даже в самом страшном сне она не могла себе представить те испытания, что уже совсем скоро предстояло пережить ей и ее семье.

Трагедия, самым безжалостным образом разделившая жизнь Эли Кондратюк на «до» и «после», произошла 2 сентября 1999 года в небольшом курортном поселке Дагомыс. В полдень, когда девушка направлялась к морю, на нее неожиданно напали двое. Один из нападавших схватил Элеонору за волосы и резко запрокинул ей голову, второй – вылил на лицо и грудь девушки около литра концентрированной серной кислоты, смешанной для усиления поражающего эффекта с машинным маслом. Такую адскую смесь невозможно ни смыть, ни соскоблить – на это и рассчитывали изверги. Один из нападавших и сам получил ожоги рук, несмотря на то что был в резиновых перчатках.

Нелюди настигли Элю в школьном дворе, во дворе той самой школы, в которой еще совсем недавно она училась. Изувеченная девушка, превозмогая ужасную боль, заметалась перед зданием школы. Практически на ощупь, так как уже почти ничего не видела, она с криками о помощи добралась до дверей школы. В пустынном коридоре Эля наткнулась на двух учительниц. Хотя мир в ее выжженных глазах меркнул с каждой секундой, девушка еще смогла узнать в женщинах свою классную руководительницу и директора школы. А вот в Эле уже никто бы не узнал первую красавицу побережья. Вязкая масса расползалась по ее телу и въедалась все глубже. Одежды на Эле почти не осталось. Страшная кровавая маска покрыла лицо. Пышные золотистые волосы сгорали и падали на пол… Свою бывшую ученицу педагоги смогли узнать только по голосу…

На машине «скорой помощи» Элю увезли в местную больницу, а затем на вертолете МЧС срочно доставили в краевой ожоговый центр. Девушка чудом осталась жива: адская жидкость до костей сожгла мягкие ткани лица, шеи, груди, рук. Левый глаз вытек полностью, правый – частично. В момент нападения девушка кричала, поэтому кислота попала в рот, обожгла пищевод и желудок. Врачи боролись за ее жизнь, поскольку нейтрализовать кислоту и приостановить ее разрушительное действие было невозможно. В тот момент медики оптимистичных прогнозов не давали: «Если кислота дойдет до костей, придется ампутировать руку». Поражения составили 17 процентов поверхности тела, Эля практически полностью лишилась лица.

Девушку спасали врачи Краснодара и Москвы. Когда Элю перевезли в столицу, она весила всего 28 килограммов при росте 178 сантиметров. «После такого не выживают!» – говорили тогда врачи. Последние несколько лет Эля проходит лечение в разных клиниках Германии. Немецкие мастера пластической хирургии старались вовсю, буквально миллиметр за миллиметром складывая Эле новое лицо. Вот только зрение восстановить очень долго никак не удавалось. Было сделано несколько попыток вживления в уцелевший глаз донорской роговицы. В результате одной из них случилось чудо – после двух лет кромешной тьмы Эля стала различать очертания предметов, людей. «Мы так радовались тому, что она наконец стала видеть, – рассказывает Элина мама Тамара Владимировна, – но, увидев себя в зеркале, дочка в ужасе закричала: “Кто это?” Мы не могли достучаться до нее в ванной, испугались даже, не наложила ли она на себя руки. Потом Элечка три дня плакала. Она перенесла десятки операций по пересадке кожи, и ей казалось, что к ней вернулась прежняя красота. Ведь она помнит, какой она была…»

Но, даже испытав шок при виде своего нового облика, Эля не могла не радоваться вновь обретенной возможности хотя бы немного видеть. Счастье девушки, увы, длилось недолго. Стресс и переживания спровоцировали резкое ухудшение зрения, которое потом и вовсе пропало. В июле 2004 года – в который уже по счету раз! – в глазной клинике г. Фрайбурга Элеонора вновь легла на операционный стол. Операция прошла успешно: зрение частично вернулось. Врачи утверждают, что навсегда. Эля не осталась одна в своем горе – каждую минуту, разделяя все муки и страдания девушки, рядом с ней практически неотлучно находится ее мама. Эта стойкая женщина достойна памятника – памятника всепобеждающей материнской любви. Тамара Кондратюк приняла и сумела пережить страшные удары судьбы, сохранив при этом мужество и силу духа.

Чудовищное преступление, в результате которого жизнь Эли Кондратюк превратилась в ад, а вся ее семья была обречена на страдания, было совершено по заказу некоего Рубена Григоряна, решившего таким вот жутким образом отомстить за свою отвергнутую любовь. Известный в сочинских криминальных кругах двухметровый атлет слыл большим специалистом по выбиванию долгов. Этот мастер рукопашного боя, однажды даже выступавший в заокеанских боях без правил, все проблемы привык решать с помощью кулаков. В одной из бандитских разборок Григорян даже потерял глаз, за что получил прозвище Одноглазый Рубен, или Циклоп. Адлерский «качок» не раз объяснялся Эле Кондратюк в своих пылких чувствах. Он увидел девушку на одном из показов в сочинском Театре моды, тут же решив, что эта красавица будет роскошным дополнением к его тихой и забитой жене. Эля тактично, но твердо отвергала ухаживания не в меру настойчивого поклонника. Не привыкший к отказам, Григорян грозил жестоко наказать девушку в том случае, если любовь останется безответной: «Если не станешь моей, поплатишься за это! Никому тогда не достанешься!» Уязвленное самолюбие заставило кавказца пойти на немыслимо жестокий поступок. Взбешенный строптивостью девушки, он попросил своего знакомого мелкого предпринимателя Богоса Нубаряна «купить кислоту покрепче». В материалах следствия имеются доказательства осведомленности этого добровольного помощника об истинном предназначении адской жидкости. Нубаряну было понятно, что требуется она вовсе не для извлечения золота из микросхем, как пришлось объяснять продавцам кислоты. Содержимое первой бутылки Григоряна не устроило. Проверку он проводил на собственной коже, и капелька, как ему показалась, недостаточно глубоко прожигала живую плоть. Тогда Нубарян приобрел раствор покрепче… Для осуществления бесчеловечного замысла Григорян нанял двух своих знакомых из Абхазии – Адгура Гочуа и Романа Дбара. За три тысячи долларов те легко согласились изуродовать девушку.

Удивительно, что столь изощренное по своей жестокости преступление местные органы следствия поначалу попытались представить как обычный бытовой конфликт. Только после шумихи, поднятой в местных и центральных газетах, в прокуратуре поняли: случившееся гораздо серьезнее, чем заурядное преступление на почве личных неприязненных отношений. На шквал критических публикаций первым отреагировал прокурор Лазаревского района г. Сочи С. Щербаха. Через месяц после преступления на Григоряна, который беспрепятственно покинул Сочи, был выписан ордер на арест. Фото преступника наконец-то опубликовали в СМИ, а сам он был объявлен в федеральный розыск. Уголовное дело передали опытным детективам из городского управления, его взял под личный контроль глава МВД России.

В марте 2000 года в Лазаревском районном суде г. Сочи прозвучали первые приговоры. 39-летний местный житель Богос Нубарян, приобревший по просьбе Григоряна концентрированную серную кислоту, получил семь лет колонии строгого режима. 37-летний Артем Восконян из Дагомыса, предоставлявший исполнителям жилье, был приговорен к шести годам тюрьмы. Государственный обвинитель, заслуженный юрист республики Н. Медведев требовал по 8 лет лишения свободы каждому пособнику, однако гуманная Фемида учла наличие малолетних детей у каждого из подсудимых, а также то обстоятельство, что они не принимали непосредственного участия в нападении на Элю Кондратюк. Основные же участники зверского преступления – исполнители и заказчик – пока оставались на свободе. К счастью, недолго.

Не прошло и двух недель после суда над Восконяном и Нубаряном, как в Карелии, в глухом местечке с красноречивым названием Медвежьегорск обнаружился след Григоряна. Вложив 30 тысяч долларов в реконструкцию заброшенной лесопилки, Одноглазый Рубен преспокойно заколачивал деньги, обрабатывая древесину. Видимо, преступник чувствовал себя в полной безопасности, рассчитывая, что уж здесь-то его точно никогда не найдут.

Но двухметровый атлет со страшным шрамом на голове и протезом вместо глаза не мог не привлечь внимания. Задержание Григоряна прошло быстро и бесшумно. Ошеломленный верзила поначалу ничего не отрицал, но обвинял во всем случившемся саму Элю – мол, нужно было быть сговорчивее. При этом Циклоп повторял, что он якобы продолжает любить свою жертву и здесь, в глухих лесах Карелии, зарабатывает деньги на ее лечение…

При всей скудности милицейских средств этапировали Григоряна самолетом. В Сочи преступнику было предъявлено обвинение в причинении тяжкого вреда здоровью. По приговору суда, состоявшегося осенью 2000 года, Р. Григоряна приговорили к 11 годам лишения свободы с отбыванием срока в колонии строгого режима. Что же касается исполнителей, то один из них – Р. Дбар, как выяснило следствие, к тому времени погиб в криминальной разборке. Второй – А. Гочуа – оказался в следственном изоляторе Армавира почти через два года. И то лишь после того, как было проведено журналистское расследование и установлено его местонахождение (все это время преступник как ни в чем не бывало проживал в абхазском поселке Цандрипш!).

В декабре 2001 года 32-летний Адгур Гочуа – последний осужденный из участников покушения на сочинскую красавицу – предстал перед судом. Всего лишь пять лет заключения – таков был вердикт судей. Тогда казалось, что в деле Элеоноры Кондратюк поставлена последняя точка. Но приговор Гочуа, вынесенный судьей В. Бацуевым, вызвал у людей всплеск возмущения – многим он показался слишком мягким. Ведь раскаявшиеся и давшие чистосердечные признания пособники, Восконян и Нубарян, лишь за то, что покупали кислоту и подвозили исполнителей к месту происшествия, получили более суровое наказание. Поползли слухи, будто родственники Гочуа «купили» судью. В результате прокуратура опротестовала приговор, Краснодарский краевой суд отменил судейский вердикт из-за «чрезмерной мягкости» и дело направили на новое рассмотрение.

В очередной раз уголовное дело оказалось в суде только летом 2002 года. Его принял к производству молодой судья А. Мороз. Он фактически продублировал прежний приговор своего начальника В. Бацуева, заменив Гочуа пять лет заключения на… пять с половиной.

Именно тогда, потрясенная этим сообщением, Эля Кондратюк, перенесшая к тому времени более сотни операций, включая и успешную трансплантацию донорской роговицы, вторично утратила зрение. Государственный обвинитель Д. Ефросинин, неоднократно требовавший для Гочуа 10 лет колонии строгого режима, вынес очередной протест. В СМИ были обнародованы дополнительные данные, подтверждающие виновность ни в чем не признающегося и очень нагло себя ведущего «гастролера». Краснодарский краевой суд принял все это к сведению и в очередной раз отменил приговор как неправомерный. Дело снова «зависло». Но в начале 2003 года его приняла к рассмотрению исполняющая обязанности судьи Лазаревского района С. Ачмизова. Через несколько месяцев кропотливого разбирательства был оглашен новый приговор: «8 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима». Кроме того, предписано «…взыскать с Гочуа Адгура Невилевича в пользу Кондратюк Элеоноры Евгеньевны 300 000 рублей в возмещение морального вреда, отказав в остальной части иска». А потребовали родители несчастной девушки 11 млн 965 тыс. рублей на дальнейшее лечение. Сумма, казалось бы, внушительная. Но только повторная попытка вернуть Элеоноре зрение обошлась в несколько сотен тысяч евро. Не говоря уже об операциях по приживлению мышц и кожи, восстановлению носа, ушей и обожженных костей черепа. Сейчас, когда шумиха вокруг нападения на Элю поутихла, находить средства на дорогостоящие операции для дочери семье Кондратюк становится все труднее. «Не надо, мамочка, больше просить, – умоляет теперь Эля Тамару Владимировну. – После Беслана у людей столько горя, до моей ли беды сейчас спонсорам? Уж как-нибудь будем жить». Но мать не собирается сдаваться. «Она у меня такая сильная! – говорит Тамара Кондратюк о дочери, а сама едва сдерживает слезы. – В палате поддерживает больных, стала верить в Бога, все время молится. Ей и президент Владимир Путин прислал открытку: «Держись, Эля! Ты же сильная девочка! Мы все потрясены твоим горем».

Но «черный сентябрь» в семье Кондратюк, похоже, становится настоящим проклятием. Именно в сентябре мать Эли не смогла принять участие в судебном процессе, угодив в клинику со сложным переломом ноги. 8 сентября 2004 года произошла новая трагедия. Старшая сестра Эли Юля решила дать возможность матери отдохнуть и подлечиться и сама намеревалась съездить в Германию, чтобы ухаживать за сестрой, 31-летняя женщина работала управляющей рестораном. Она договорилась с хозяином об отпуске, подала документы на выезд. Но машину, в которой Юля ехала на работу, занесло на скоростной трассе. Юля погибла сразу… Именно роговицу сестры врачи планировали пересадить Эле.

Что ж, преступники, наконец, наказаны, хотя пострадавшей от этого ничуть не легче. Хирурги все же не теряют оптимизма и успокаивают пациентку, утверждая, что лет через пять она не будет бояться выйти на улицу без густой вуали и низко надвинутого капюшона. Правда, ей долго придется привыкать к чужому лицу, отражающемуся в зеркальной глади и ничего общего не имеющему с прежней «Мисс Очарование»…

Дело Анатолия Анютина

В начале 80-х годов XX столетия на окраине Алма-Аты произошла одна из самых загадочных трагедий, которая, на первый взгляд, казалась классическим случаем убийства в закрытой комнате. Дело Анатолия Анютина не имеет аналогов в следственной практике. Его главным итогом (после восьмилетнего расследования) стало признание несостоятельности версии следствия. Однако и самоубийцей Анатолий Анютин тоже не был…

Семья Анютиных была, по меркам АлмаАты, совсем небольшой: мать – домохозяйка, отец – рабочий завода и сын, двадцатидвухлетний молодой человек, недавно вернувшийся из армии. Анатолий Анютин не собирался сидеть на шее у родителей, поэтому после возвращения домой устроился на работу. Накануне трагедии он вернулся домой на полтора часа раньше обычного – плохо себя почувствовал и отпросился у начальства. Родители были дома. Но Анатолий не стал с ними общаться, а прошел в свою комнату и лег спать.

На следующий день, 20 февраля, в отделении милиции раздался звонок. Убийство. Оперативно-следственная группа, приехавшая на вызов, была потрясена увиденным. Нет, комната не была залита кровью. Но сам покойник выглядел очень странно. Труп лежал на полу возле дивана лицом вверх, на нем были рубашка, брюки и носки. Но поверх одежды тело было плотно обмотано простыней, скатертью и вдобавок перевязано веревками и марлевыми бинтами. К телу потерпевшего – от подбородка до нижней части голени – была крепко привязана обрезком каната доска. Голова напоминала голову мумии. Она была в несколько слоев обмотана бинтами так, что открытыми оставались лишь глаза и нос. Кроме того, у жертвы были связаны руки – сзади, за спиной. Их кисти тоже были обмотаны бинтами и поэтому напоминали боксерские перчатки. Во рту у Анатолия Анютина был обнаружен марлевый кляп. Осмотр тела и последующее вскрытие показали, что Анатолий погиб в результате асфиксии, развившейся от перекрытия дыхательных путей этим кляпом. В организме Анатолия был также обнаружен бензонал – лекарственный препарат, который применяется в качестве успокоительного средства, легкого снотворного и противосудорожного средства при заболевании эпилепсией, болезнью Меньера или как средство, способное вызвать снижение возбуждения в коре головного мозга.

Первой подозреваемой стала мать убитого. Ее арестовали сразу же после возбуждения уголовного дела, но через два месяца вынуждены были отпустить. Она охотно давала показания, впрочем, как и отец Анатолия. По их словам, утром, когда Анатолий еще спал, отец ушел на работу, а мать – в поликлинику. Она вернулась через несколько часов. Хотела войти в дом, но дверь на террасу оказалась закрыта изнутри. Женщина постучала в дверь, потом обошла дом снаружи и начала стучать в окно. Никто не отзывался. Тогда она обратилась к соседу, попросив, чтобы тот влез в комнату сына через форточку. Сосед и обнаружил тело Анатолия.

Основной версией следствия на начальном этапе было преднамеренное убийство с особой жестокостью, совершенное матерью Анатолия. Однако у обвиняемой отсутствовал мотив… Вскоре следователь, который вел дело, выяснил, что родители Анатолия принадлежат к секте Свидетелей Иеговы. Первоначальная формулировка изменилась: убийство совершено на религиозной почве в порядке жертвоприношения, и участвовали в нем оба родителя. Должно быть, следователь находился под впечатлением от библейской притчи об Аврааме, который по велению Яхве должен был принести сына в жертву, но в последний момент был остановлен ангелом…

Так или иначе, эксперты вскоре пришли к выводу: супруги Анютины не могли принести в жертву собственного сына сразу по нескольким причинам. Прежде всего, Анютины не были фанатиками. Мать Анатолия была самой обычной, не очень молодой женщиной. А ее привычка носить косынку и листок с молитвой, найденный в квартире, не могут служить уликами: очень многие женщины из рабочей среды носят платки, изредка ходят в церковь и переписывают молитвы «от пьянства», «для здоровья» и т. п. Опрос свидетелей показал, что Анютины вели далеко не монашеский образ жизни: могли и выпить и погулять. Да и сын их не отличался богобоязненностью, а ведь трудно представить, что два пожилых человека смогли справиться с молодым, физически сильным мужчиной, имевшим к тому же разряд по борьбе, если он не принимал участия в жертвоприношении добровольно…

Более того – сопоставив показания свидетелей, следователь пришел к выводу, что ни мать, ни отец Анютина вообще не имели отношения к его убийству, даже если оно имело место. Если исходить из материалов дела, получается, что смерть Анатолия могла наступить в промежутке с шести часов пятнадцати минут (в это время ушел отец) до семи утра, когда мать встретилась с соседкой, чтобы ехать в поликлинику. Если бы Анютина была сыноубийцей, то всего за 45 минут ей пришлось бы сделать очень много. Каким-то образом накормить сына бензоналом (а это лекарство имеет ярко выраженный горький вкус, так что просто добавить его в чай или суп невозможно), потом найти в сарае подходящую доску, канат, приготовить вату и бинты. Затем связать сына, написать для отвода глаз записку, что она уехала в поликлинику, выйти из дома и каким-то образом закрыть за собой дверь. Последнее, конечно, возможно – при помощи нитки или тонкой проволоки… Но ведь ее могли увидеть. Кроме того, судебные медики выяснили, что максимального воздействия бензонал достигает только через 50–60 минут после приема. Да и «упаковка» Анатолия, как показал следственный эксперимент, заняла бы не менее 27 минут. Таким образом, мать никак не могла совершить преступление, в котором ее обвиняли. Но тогда что произошло в запертой квартире? И почему покойный был связан и весь обмотан бинтами?!

Картина гибели Анатолия Анютина несколько проясняется, если предположить, что у него была какая-то психическая аномалия, которая не была очевидна для посторонних. В то же время родители могли знать о ней. Вполне возможно, что у Анютина-младшего случались припадки наподобие эпилептических. В этом случае возможны два варианта развития событий. При первом из них родители, стремясь помочь сыну, который может во время приступа покалечить себя, обмотали его бинтами, привязали к туловищу доску, чтобы судороги были не такими сильными, а в рот вставили марлевый жгут.

Вторая версия выглядит немного менее вероятной. Анатолий мог… сам забинтовать себя, обнаружив, что родители ушли, и почувствовав приближение приступа. В пользу этой версии говорят показания его сослуживца. Однажды Анатолий вместе с группой солдат принимал участие в подготовке воинских учений на местности. Военнослужащие на двух грузовиках (за рулем одного из них был Анютин) выехали в сельскую местность под Ашхабадом. В пути у машины Анютина, как он сам объяснил, перегрелся мотор, и он остался на дороге один. Когда группа солдат через какое-то время вернулась, машина стояла у бахчи, совсем в другом месте, а Анютин находился в закрытой кабине. Верхняя часть его туловища была откинута на руль, руки заведены за спину, связаны и привязаны к сиденью, во рту – кляп… Свидетели утверждают, что Анатолий находился в полуобморочном состоянии, а когда пришел в себя, заявил, что связал себя сам, но для чего – объяснить не смог… Правда, уже через несколько минут он сказал, что его связали двое парней по его же просьбе – ему хотелось попробовать самостоятельно освободиться из пут. Потом Анатолий изложил другую версию: его якобы связали два незнакомых туркмена… Все это выглядело очень странно. Анютина отправили в госпиталь, где он провел два месяца, а потом вернулся в часть. Правда, за руль машины его больше не пускали и дослуживать парню пришлось в хозяйственном взводе.

Сходство двух ситуаций – поразительное… К тому же если предположить, что Анатолий предчувствовал свои приступы, то уже в армии он научился старательно их скрывать. И, как мог, подстраховывал себя от увечий. Следователи предположили, что приступы могли происходить в результате неблагоприятных жизненных обстоятельств. А ведь у Анатолия как раз и были неприятности на, так сказать, личном фронте. Он в последнее время жег фотографии, ходил хмурый… Накануне ночью мать видела его у шкафа с лекарствами. Это говорит о том, что она знала, что сын принимает бензонал. Иначе она непременно поинтересовалась бы, что случилось…

Утром, когда родители ушли, Анатолий почувствовал приближение приступа. Он принял бензонал и приступил к «самообвязыванию». Обрезок доски и обрывок каната он подобрал во дворе, принес все домой, закрыл наружную дверь на крючок, достал марлю и бинты. Потом подошел к зеркалу и обмотал голову. Марлевый жгут он взял в зубы еще до того, как забинтовал себе руки. Судя по оценкам экспертов, нижняя часть тела обмотана более плотно и ровно, а верхняя – гораздо слабее. Такая картина говорит в пользу версии о «самоупаковке»: ведь верхнюю часть туловища Анатолий мог обмотать только по принципу крутящегося барабана… Еще один аргумент в пользу той же гипотезы – то, что обрезок доски привязан к передней стороне тела. Кроме того, руки Анатолия оставались свободными до последнего момента: они не привязаны к телу ни простыней, ни нижней частью «обмотки».

Разумеется, трудно себе представить, что человек может так тщательно связать самого себя. Но в деле есть несколько моментов, которые указывают на то, что Анатолий Анютин был не новичком в делах «самообвязывания». Его родители несколько туманно объяснили, что сын «занимался бинтами». Вероятно, речь шла о какой-то системе упражнений, которую Анатолий использовал для поддержания формы. Возможно, именно поэтому, увидев сына, обмотанного бинтами, мать не удивилась, а только сказала: «Ой, что ты наделал!»

Следствие рассматривало не только эти две версии. Не исключалась окончательно возможность самоубийства. Однако главным аргументом против этой версии стало то, что Анатолий избрал слишком непростой путь к смерти. Если он опасался, что может в последний момент передумать, то вполне достаточно было связать только руки и ноги…

Единственное, что не вызывает сомнений в картине гибели Анатолия Анютина, – это причина смерти. Смерть наступила из-за того, что марлевый тампон каким-то образом перекрыл дыхательные пути – уже после того, как Анатолий связал себе руки. Он не смог освободиться – и умер от удушья.

Несмотря на то что родители Анатолия были полностью оправданы, а дело – за отсутствием преступных намерений – закрыто, в нем до сих пор немало неясного. Но главные вопросы лежат уже не в области поиска виновных, а в сфере психологии. Почему Анатолий (если допустить, что он был болен) не обратился за помощью к врачам? Почему на этом не настояли его родители? И главное – почему он не предусмотрел гибели от удушья, если прибегал к «самоупаковке» не в первый раз? К сожалению, эти вопросы так и останутся без ответа…