Текст книги "100 знаменитых судебных процессов"

Русский каннибал

Михаил Новоселов – русский серийный убийца-некрофил и каннибал, на счету которого, по меньшей мере, 22 человеческих жизни.

Почему некоторые люди становятся убийцами, садистами, каннибалами? Всегда ли причиной превращения обычного нормального человека в жестокого маньяка является психическое заболевание? Ведь время от времени специалисты выдают в отношении обвиняемых в подобных преступлениях лиц вердикт: нормален, за свои действия отвечает.

Зловещая «перестройка» сознания, дающая возможность легко перешагивать через общепринятые нормы, по счастью, происходит далеко не у всех людей, попавших в сложные обстоятельства. Однако у некоторых homo sapiens житейские проблемы могут спровоцировать развитие таких качеств, которые затем заставляют окружающих содрогаться от ужаса… Крайней патологией считается, например, эротическое влечение к мертвым (некрофилия). Большинство людей испытывают к некрофилам лишь отвращение и ужас, но, тем не менее, подобные монстры время от времени встречаются во всех уголках мира…

Михаил Новоселов, уроженец удмуртского города Сарапула, которого называют одним из самых страшных маньяков современности, считает, что его жизнь перевернул один случай. В 1980 году, уже выйдя на свободу после первой отсидки, он решил найти себе женщину. Михаил легко договорился с симпатичной проституткой, заплатив ей за всю ночь. Однако уже минут через 20 сия дама покинула неудачливого любовника, жестоко высмеяв напоследок его несостоятельность и посоветовав… купить маленький домкратик. С того момента нормальные отношения с женщиной стали казаться Михаилу невозможными; постыдное поражение не забывалось, не давало покоя, заставило обозлиться на весь свет.

На кровавый путь маньяка Новиков вступил, убив в городе Чайковском (Пермская область), куда занесла его судьба, неподалеку от популярного местного ресторана незнакомую девушку. Монстр и сам испугался, не содеянного, нет – немедленного разоблачения. Но его словно магнитом тянуло на место преступления. Вернувшись к уже холодному телу жертвы спустя пару часов, Новиков понял, чего, собственно, хочет…

Откровения маньяка позднее шокировали даже видавших виды специалистов. Так, на допросе он спокойно «просвещал» следователя: «Труп – это те же самые «суточные щи». Чем больше лежит и «томится», тем лучше становится. Этого просто так не поймешь. Это надо попробовать». Затем Новиков доводил до тошноты работников угрозыска, не отличавшихся, в общем-то, особой впечатлительностью и слабыми нервами, вопросами типа: совокуплялись ли они когда-нибудь с шестилетней девочкой, пролежавшей мертвой дватри часа на солнце?

С будущими жертвами убийца-некрофил знакомился легко, представляясь то профессиональным фотографом, то художником, то геологом или маляром. Необходимые «корочки» на все вышеперечисленные специальности у него имелись. Обычно хватало упоминания об исключительности внешности очередной девушки, сопоставления ее с моделью, позировавшей для известного журнала, – и Михаил завязывал новое знакомство. Затем он отправлялся с ничего не подозревающей жертвой на прогулку, отвлекал ее оживленной болтовней, а дальше… «Почерк» этого маньяка и стандартность схемы убийства быстро дали понять работникам угрозыска, что им предстоит искать одного конкретного человека, вернее – монстра. Новоселов бил жертву по затылку чем-нибудь тяжелым, затем душил. Лишь однажды он отступил от отработанной схемы; двоих малолетних ребят (мальчика и девочку) изверг убил остро отточенным электродом, который прятал под сиденьем своего велосипеда. Тела детей он тогда утопил в арыке, предварительно вытащив из карманов убитых им же подаренную жвачку. Он собирался ее подарить кому-нибудь другому… После совершения очередного преступления маньяк, кстати, никогда не брезговал обчистить карманы жертв, забирая даже носовые платки и пудреницы. Примечательно, что окружающие продолжали считать некрофила человеком «душевным»; изверга охотно пускали на ночлег, кормили, давали одежду на дорогу. В Душанбе, в психиатрической больнице, где Новоселов работал около полугода, маньяка вообще характеризовали как глубоко порядочную, кристально чистую личность с широким кругозором…

Ни возраст, ни пол убитых Новоселова особенно не волновали. Для его целей подходили и дети, и подростки, и взрослые. Возраст жертв маньяка колебался от 6 до 50 лет! Понравились извергу мальчик или женщина – и он отправлялся на очередную «охоту». Тем не менее, его мозги работали вполне нормально: мужчина «подстраховал» себя тремя паспортами (на фамилии Новоселов, Светлов и Шахрайзиев), при случае пользовался характерным акцентом, был крайне подозрительным и осторожным. Несмотря на то что в тюрьме он сидел неоднократно, за сексуальные преступления некрофил туда не попадал. Первый раз Новоселов загремел за решетку еще в 17 лет, после того, как, поспорив с двумя мужиками, порезал ножом их обоих. Тогда, правда, до убийства дело не дошло. Примечательно, что маньяк спокойно констатирует: тот случай даже в памяти как-то не отложился – с кем не бывает! Несколько раз его досрочно освобождали за примерное поведение, а время от времени выручала вовремя подвернувшаяся амнистия. На счету Новоселова также числится пара побегов. Во время же вынужденных «отпусков» он, имевший кое-какие художественные способности, малевал на заказ всякие панно; сюжеты таких «произведений искусства» банальны: пейзажи, детвора, играющая на берегу реки, лебеди в пруду…

Но больше всего маньяку нравится философствовать по поводу… несовершенства нашего грешного мира! Мол, озлобились все, стали прямо как звери, черствые, жестокие, из-за рубля друг друга удавить могут… О себе некрофил рассказывает охотно, подробно и детально, сокрушаясь: «Я почему убивал? Не со зла ведь. Жизни половой хотел. А что мне делать, если у меня только с трупами получается?»

Особых заслуг милиции в том, что маньяк в очередной раз загремел за решетку, нет. Просто в один из дней Новоселову приспичило стянуть из тира в центральном парке Душанбе пневматическую винтовку. Убиватьто он умел, а вот красть, похоже, не очень… Некрофила сразу же схватили и водворили в СИЗО. На неумелого ворюгу успели завести стандартное уголовное дело, не чреватое никакими «сюрпризами», но тут… Позвонили оперативники из соседнего района, попросили не спускать с задержанного глаз и предупредили: высылаем свою бригаду.

Новоселов озадаченных работников угрозыска «просветил»: мол, повышенный интерес к его скромной персоне – только следствие «позаимствованной» пары мешков с урюком. Но спустя несколько дней оказалось, что Новоселова обвиняют вовсе не в банальной мелкой краже, а в трех убийствах с изнасилованием, совершенных в Таждикистане. Маньяк, кстати, не особенно отпирался. Уже на первых допросах он признался в совершении указанных преступлений, а также еще в трех аналогичных убийствах в Таджикистане и 16 – в России. Подтверждение словам некрофила нашлось быстро, когда следственная бригада произвела эксгумацию останков детей в захоронениях, которые указал сам Новоселов. Оказалось, что вычислить убийцу и установить серийность убийств ранее не позволяла его страсть к путешествиям. Влекомый жаждой убийства, монстр легко срывался с места, колесил от Удмуртии до Сибири, всюду оставляя кровавые «следы». При этом Новоселов очень не любит, когда его называют некрофилом, утверждая, что самое подходящее для него название – бунтарь.

Новоселов говорит, что прекрасно понимает: ему «светит» высшая мера наказания – как по таджикским, так и по российским законам. Поэтому маньяк не видит смысла отпираться или выдумывать. К слову, он утверждает, будто еще перед второй отсидкой просил собственную жену вызвать наряд милиции, поскольку хотел «многое им рассказать». Супруга некрофила тогда еще ничего не знала о том, с каким монстром связала свою жизнь. Спустя пару дней Новоселов в очередной раз получил срок – за побег с поселения. Рассказать о совершенных убийствах у него тогда не хватило духу. В самой колонии маньяк тоже пару раз порывался написать явку с повинной, но испугался и отмолчался.

Кстати, мать Новоселова давно считала сына без вести пропавшим, поскольку за многие годы, проведенные вне дома, маньяк ни разу не удосужился подать о себе весточку. Уж лучше бы она оказалась права!

Сидя в следственном изоляторе, убийца снова просил разрешения состряпать очередное художественное панно на его стене. Но тюремные власти в восторг от этой идеи не пришли и в просьбе отказали.

Процесс врачей из Макеевки: торговля младенцами или акт милосердия?

Процесс врачей из Макеевки, торговавших новорожденными, стал одним из многих, где фигурировали медики. До него было громкое дело о львовских врачах, продававших детей за границу, потом – о медиках из Харькова, наладивших аналогичный бизнес… Газеты захлебывались от возмущения и печатали устрашающие статистические сведения: незаконная торговля детьми соперничает по обороту с нелегальным распространением оружия и наркотиков. И все же в деле врачей из Макеевки есть моменты, которые заставляют задуматься: действия врачей были продиктованы алчностью или же перед нами тот случай, когда закон и милосердие разошлись во взглядах?

Дело врачей из Макеевки не поражает ни размахом, ни астрономическими суммами. Было установлено всего четыре эпизода продажи детей. Да и вознаграждение, по нынешним меркам, было чисто символическим: 300–500 долларов…

Вторая городская больница Макеевки была на хорошем счету: ее коллектив не раз награждали дипломами за вклад в развитие охраны здоровья, отделение пульмонологии вообще считалось уникальным. В роддоме – чистота и порядок, в месяц здесь появлялось на свет 100–120 новорожденных. Так продолжалось вплоть до июня 2004 года. Именно тогда прокуратура Донецкой области возбудила уголовные дела против заведующей родильным отделением Макеевской городской больницы № 2, заместителя главного врача и заведующего отделением новорожденных. Фамилии обвиняемых вначале не разглашались – в интересах следствия. Десятого июня подозреваемые были задержаны прямо на рабочих местах.

Обстоятельства первого эпизода были весьма необычными. В апреле к доктору Бондаренко обратилась пятнадцатилетняя учащаяся ПТУ Иванова. Девушка была напугана и просила врачей направить ее на аборт так, чтобы никто ничего не узнал. По ее подсчетам, срок беременности составлял уже шесть месяцев. Естественно, ни о каком аборте на таком сроке речь не шла. Бондаренко пошел навстречу пациентке и вызвал искусственные роды. Никто даже и предположить не мог, что девушка ошиблась в расчетах почти на месяц и плод окажется жизнеспособным. Доктор Петрова (заведующая родильным отделением) отнесла девочку в детское отделение. Его заведующая Ольга Семенова приняла на себя ответственность за выхаживание неучтенного ребенка.

В первые минуты после появления на свет новорожденная девочка не подавала признаков жизни. Ее попытались реанимировать, буквально вытащили с того света. По закону врачи могли просто выбросить недоношенный плод – оставить умирать крошечное существо, которое, вопреки всем предписаниям и инструкциям, цеплялось за жизнь. Но они выполнили другой долг – долг милосердия. Так в роддоме появилась «ничейная» девочка. Искать мать медики не стали: во-первых, она пришла с целью избавиться от нежелательной беременности, во-вторых, скорее всего, указала фальшивые данные – чтобы, не дай бог, не узнали родители и знакомые. Вскоре встал вопрос: что делать с ребенком? Бесконечно держать девочку в больнице невозможно, регистрировать ее сразу не стали – боялись, что не выживет, а потом стало не до этого. Все решил случай.

В Макеевку к друзьям приехала семья Нееловых из Днепропетровска – вполне благополучные люди, обоим под тридцать. Нееловы никак не могли завести ребенка. Услышав о девочке, лежащей в роддоме, они решили, что судьба наконец-то улыбнулась им. Девятого июня муж с женой приехали в роддом. Девочка им понравилась, и на следующий день они приехали за малюткой. Разумеется, они не могли просто уйти, поэтому решили отблагодарить врачей, подаривших им надежду. Нееловы захватили с собой шампанское и 500 долларов. Но когда они вручили деньги врачам, оказалось, что все их действия фиксируют видеокамеры.

Следователь по особо важным делам прокуратуры Донецкой области Валерий Полищук, комментируя для журналистов операцию по задержанию врачей, назвал ее уникальной. Ведь к ней были подключены Макеевский горотдел милиции, спецотдел по борьбе с коррупцией и взяточничеством областного УВД, областная прокуратура…

По чьей наводке проводилась в роддоме операция, так и не известно. Но факт остается фактом: сотрудники больницы Бондаренко и Петрова были арестованы, с других попавших в кадр медиков взяли подписку о невыезде, а девочку отправили в детскую больницу. Врачам предъявили обвинение по четырем статьям Уголовного кодекса: злоупотребление служебным положением, служебный подлог, похищение человека и торговля людьми. Газеты тут же подняли шумиху: медиков называли чуть ли не работорговцами, проводили журналистские расследования. Работа роддома была парализована. Оставшихся рожениц быстро выписали, а сам роддом закрыли на санпрофилактику.

Следствие длилось семь месяцев. За это время удалось собрать сведения еще о трех случаях продажи детей.

Когда адвокаты пытались настаивать на том, что действия врачей были продиктованы в первую очередь интересами новорожденных – ведь всем прекрасно известно, в каких ужасных условиях живут воспитанники приютов и детских домов! – они натыкались на стену глухого непонимания. Позицию правосудия в этом вопросе лучше всего сформулировал Валерий Полищук: «Все попытки адвокатов придать делу морально-этическую окраску не выдерживают никакой критики. Имеется «товар» – ребенок – и есть уплаченные за него деньги. То есть сделка купли-продажи состоялась. Задеты государственные интересы и нарушены права детей. Никому, кроме государства, не дано право распоряжаться их судьбой. Есть определенный порядок усыновления, и его нарушение квалифицируется как преступление. Почему Бондаренко и Петрова взяли на себя такую миссию, мне непонятно».

Действительно, с точки зрения Семейного кодекса Украины, врачи совершили преступление. Закон в этом случае настаивает на двух моментах: во-первых, усыновлять детей можно только с двухмесячного возраста. Во-вторых, существует понятие тайны усыновления. Эти два момента противоречат друг другу. Ведь двухмесячного малыша невозможно выдать за новорожденного! А значит, приемная мать должна надолго уезжать из дому, имитировать беременность, потом усыновлять ребенка и где-то полгода жить с ним вдали от знакомых и родственников – пока не сотрется очевидная разница в возрасте! Самое интересное, что содержание ребенка в интернате или семейном детском доме обходится недешево – от трех до семи тысяч гривен. Казалось бы, при усыновлении из роддома должен выигрывать и бюджет, и приемные родители, и сам ребенок. Но представители Закона склонны доверять его букве, а не духу…

На суде произошло несколько душераздирающих эпизодов. Одна из бывших пациенток больницы, направленная на аборт в связи с тяжелым состоянием плода, обвиняла врачей в злом умысле: дескать, специально написали диагноз, а потом продали моего ребенка… Но нашлись свидетели, которые утверждали совсем другое: она сама обратилась в больницу и попросила сделать аборт «по социальным показаниям». Журналисты, принимавшие участие в расследовании, приехали к этой пациентке домой. Картина, которую они увидели, была далеко не привлекательной: пустые бутылки из-под водки, ужасная теснота (кроме Лены, в семье еще четверо детей). Родители ее не работают, да к тому же две ее незамужних сестры тоже беременны… Так что вполне понятно, что версия о нежелании Лены рожать выглядит гораздо правдоподобнее легенды о злом умысле врачей. Впрочем, она, в отличие от Ивановой, когда узнала, что ее ребенок выжил, решила забрать его. Интересно, что о судьбе своего ребенка Иванова узнала от следователя. При этом ей не предоставили никаких материалов – ни знаменитых видеоматериалов (которые, кстати в обвинительном заключении не фигурировали), ни фотографий… Просто сказали: твой ребенок у такой-то женщины…

Создавалось впечатление, что дело врачей из Макеевки – это организованная травля медиков. Их вывозили в наручниках в центр города, фотографировали в унизительных позах на глазах у всех. Но самым тяжким испытанием для них стали действия правоохранителей. 19 июня Червоногвардейский районный суд Макеевки решил освободить подследственных из-под стражи и на период дальнейшего следствия определил им меру пресечения в виде подписки о невыезде. Бондаренко и Петрова вышли из зала суда. Они собирались вернуться домой, к семьям, хоть как-то отдохнуть от пережитого в СИЗО… Но буквально на выходе из здания на них надели наручники, на сей раз предъявив обвинение во взяточничестве…

У Петровой в результате случился сердечный приступ. Адвокат обвиняемой, Герасимова, заявила протест: «…Следователь Полищук В. Ф. прямо в зале суда 19.06.04. в 18 час. 40 мин, задержал мою подзащитную по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ст. 368 ч.1 УК Украины, о котором ему было известно с момента первого ее задержания, что является недопустимым». Но протест был отклонен. Петрова вернулась в СИЗО. Даже в этих условиях она не забыла о клятве Гиппократа и приняла роды у соседки по камере. Но никому не было до этого дела…

Тем временем следствие не теряло времени даром. Отыскали еще троих детей, которых «купили» жители Макеевки. Журналистам сообщили, что двум «ничейным» младенцам около трех месяцев, а третья малышка – годовалого возраста. Врачам, кроме того, предъявили обвинение в 10 случаях взяток…

После завершения следствия, в ходе нового судебного процесса Червоногвардейский районный суд города Макеевки приговорил заведующую родильным отделением, заместителя главврача и заведующую отделением новорожденных по статье «незаконное усыновление» к трем годам условного заключения с отсрочкой на один год. Остальные фигуранты по этому делу были оправданы. Прокуратура Донецкой области намерена обжаловать приговор, ибо в результате поражение потерпели все: и врачи, которых еще до вынесения приговора объявили преступниками, и сами новорожденные, и те приемные матери, которые надеялись на то, что у них наконец-то будет полноценная семья…

Процесс над бандой братьев Мурашовых

Процесс по делу участников так называемой банды братьев Мурашовых, занимавшихся грабежами и разбоями, закончился в июле 2005 года. Члены банды были приговорены к разным срокам заключения (от 10 до 14 лет) в колонии строгого режима.

Московский областной суд поставил точку в истории преступной группы, которой руководил 37-летний уроженец Грузии Спартак Мурашов. «Под началом» у него «работал» старший брат, 43-летний Михаил, 35летняя Эльмира Кудинова и 34-летний Сергей Веденин. В течение нескольких лет эти лица находили своих жертв, пользуясь журналами «Недвижимость и цены» и «Недвижимость без посредников». В них время от времени мелькало объявление о том, что в Подмосковье, в поселке Кратово Раменского района за 70 000 – 75 000 долларов продается коттедж. Обычно звонка от потенциальных покупателей бандитам долго ждать не приходилось, поскольку и место расположения, и цена дома были весьма привлекательными. К слову, следственным органам так и не удалось отыскать коттедж, который преступники предлагали продать. Скорее всего, какая-то постройка, используемая для этих целей, находилась отнюдь не в Кратове, тем более что все пострадавшие единодушно утверждают: по дороге «продавцы» болтали без умолку, отвлекая от окрестных пейзажей. Так что запомнить дорогу к коттеджу не сумел никто.

В начале июля 2003 года на объявление бандитов откликнулись две сестры-москвички. Собственно, дом хотела приобрести одна из них, а другая просто составила ей компанию в поездке. Позднее женщина говорила, что в течение последнего года у ее мужа-предпринимателя дела шли неплохо и он стал мечтать о собственном доме. Но заниматься поиском подходящих вариантов мужчине было некогда, поэтому общение с посредниками и осмотр выставленного на продажу жилья его супруга взяла на себя. Поскольку семья все же не располагала значительной свободной суммой, коттедж за 70 000 «зеленых» обратил на себя внимание потенциальных покупателей.

Сестры связались с предполагаемой хозяйкой дома Еленой (ее роль взяла на себя Эльмира Кудинова) и договорились о встрече. Женщины в назначенное время появились на платформе Быково, где их уже поджидал «вольво-750», в котором сидела Кудинова. Покупательниц отвезли в частный дом, достоинства которого «Елена» восторженно расписывала по дороге. Когда машина остановилась у одиноко стоявшего на поляне коттеджа и пассажиры вошли внутрь здания, то оказалось, что женщин там ждут весьма характерного типа мрачные личности с явными криминальными наклонностями. Москвичек затолкали в какую-то кладовку. Под угрозой оружия они отдали бандитам всю имевшуюся у них наличность, ювелирные украшения, ключи от квартир, сообщили, где лежат деньги. Братья Мурашовы как раз собирались совершить рейд за указанными суммами, когда одна из сестер сказала, что ее муж сейчас должен быть дома. Бандиты холодно констатировали: они не собираются откладывать поездку, а всех, кто будет в момент грабежа находиться в квартире, попросту пристрелят. Тогда обманутая покупательница еле уговорила гангстеров позволить ей выманить ничего не подозревавшего мужа из дому. Она позвонила супругу и сообщила, что сестра сильно повредила ногу, так что ее нужно срочно доставить в больницу. Мужчина спешно собрался и отбыл в указанном направлении. За его отъездом наблюдали Мурашовы. Как только путь был свободен, они ограбили квартиру, забрав более 10 000 долларов и ювелирные украшения, и исчезли. По счастью, убийство в планы налетчиков не входило, так что обеих сестер они просто вывезли в лесополосу, вытолкнули из машины и скрылись. Понятно, что потерпевшие сразу же обратились в милицию. Оперативники старательно прочесали Кратово, но дома, в котором жили грабители, так и не нашли.

Прошло всего три месяца, и на коттедж-наживку «клюнул» следующий покупатель. Им стал главный редактор газеты «На Рублевке», 26-летний Эдуард Дорожкин, прельстившийся перспективой приобрести за 75 000 долларов жилье в столь хорошем месте. На сей раз покупателя, прибывшего 9 сентября на платформу Быково, ждали «жигули»; в машине сидели «продавцы» – молодая «семейная пара». Женщина снова всю дорогу трещала о предмете предполагаемой сделки, не давая сосредоточиться на мысли, куда же все-таки следует автомобиль. Парень даже не сразу отреагировал на остановку: водитель почему-то вздумал подвезти «голосовавшего» у дороги мужчину. Все стало на свои места, когда новый пассажир пару раз огрел редактора по голове рукоятью пистолета…

Закованного в наручники молодого человека затолкали в какой-то дом, жестоко избили и бросили в подвал. Гангстеры старательно проверили карманы Дорожкина, забрали 300 долларов наличными и кредитную карточку, на которой лежала еще всего лишь сотня. Как и в первый раз, бандиты решили обчистить квартиру жертвы, но в итоге побоялись это сделать (дом, в котором жил незадачливый редактор, усиленно охранялся). Вместо этого Мурашовы заставили свою жертву написать расписку на 30 000 долларов. Деньги следовало перевести на кредитку, находившуюся у них в руках. Спустя четыре дня после похищения парня отпустили, однако связаться с УБОПом ГУВД Московской области он сразу не смог, поскольку угодил в больницу с серьезным сотрясением мозга и переломанными ребрами, не говоря уже об ушибах и синяках.

Следующее преступление, совершенное бандой, стало «пиком» ее карьеры. «Интеллигентные» грабители польстились на новенький автомобиль престижной модели – шикарный «вольво-S-90». Но угнать машину оказалось не так просто. К тому же не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: у человека, катающегося на таком чуде техники, должны водиться денежки. И тогда Мурашовы разработали оригинальный план.

Хозяйка приглянувшегося гангстерам автомобиля, некая молодая дама, стала ежедневно получать букеты от неизвестного поклонника, которые приносила одна и та же женщина-курьер. То, что ею была все та же Кудинова, пожалуй читателя не удивит. В течение двух недель дама настолько привыкла к визитам «посыльной», что начала безбоязненно открывать преступнице двери. Наконец, Кудинова позвонила «клиентке» и извиняющимся тоном сообщила: поклонник преподнес букет таких немыслимых размеров, что принести его одному человеку не представляется возможным, так что придется нанять двух носильщиков…

Польщенная дама открыла двери, будучи твердо уверенной, что парочка дюжих амбалов, сопровождавших «курьера», именно те самые носильщики. Бандиты же, связав жертву, избили ее, затем забрали ключи от «вольво», имевшиеся в квартире ювелирные украшения и 10 000 долларов. Интересно, что спустя пару дней Мурашовы позвонили ограбленной и… предложили выкупить у них ее же машину за 7 000 «зеленых». Поскольку девушка наотрез отказалась от «взаимовыгодного» соглашения, в октябре 2003 года гангстеры дали объявление о продаже угнанного автомобиля в газету. Престижную иномарку пытались сбыть с рук за 15 000 долларов. Но под видом потенциальных покупателей с ними на сей раз связались оперативники областного Управления по борьбе с организованной преступностью. Убоповцы вышли на подозреваемую Кудинову, совершив пару рейдов по редакциям газет, которые публикуют объявления о купле-продаже, а затем обнаружили поданное ею объявление о продаже «вольво».

«Продавцов» взяли в селе Новое Раменского района, в частном доме, служившем банде штаб-квартирой. В огороженном высоким забором дворе стояло несколько полуразобранных и целых машин, среди которых была и упомянутая выше иномарка. В подвале дома, кстати, была найдена целая россыпь автомобильных номеров и несколько ящиков запчастей неизвестного происхождения. Пытаясь скрыться, гангстеры удирали через окна, по дороге выбрасывая имевшееся у них оружие. Пистолеты Макарова, ТТ (один из них, кстати, был утерян в 1995 году сотрудником Кемеровского УВД в Чечне), патроны и даже гранаты местные бабушки находили затем у себя на огородах; старушки до сих пор не перестают удивляться, насколько обманчивой может оказаться внешность человека. Ведь братья Мурашовы и двое их подручных производили самое благоприятное впечатление, были неизменно предупредительны и вежливы!

Во время обыска у «приятных ребят» оперативники обнаружили пять пистолетов, три боевые гранаты, две тротиловые шашки в полкило весом, бикфордов шнур, два электродетонатора, пять глушителей, массу патронов различного калибра. А похищенное золото и кредитные карточки нашлись дома у Кудиновой. Она, кстати, одна из всей банды в свободное от грабежей время зарабатывала более мирным способом: женщина покупала в «Лужниках» ширпотреб, который затем перепродавала на рынке в Раменском.

Во время слушания дела в суде главарь банды, Спартак Мурашов, вел себя иронически-вызывающе, видимо, гангстер не верил, что его могут посадить за решетку. Остальные участники криминальной группы выглядели куда более кисло, поскольку реальную обстановку воспринимали в общем-то трезво. В итоге, 26 июля 2005 года Московский областной суд вынес приговор известной в столичном регионе «банде Спартака». Всем четверым подельникам предстоит долгое время видеть небо в клеточку, сидя в колонии строгого режима. За бандитизм, разбои и грабежи главарь группы был приговорен к 14 годам заключения, его брат – к 13. Эльвире Кудиновой судьи назначили меру наказания в виде 10 лет колонии, а четвертому члену банды, Сергею Веденину, предстоит провести в этом же заведении на год дольше.