Текст книги "«Порог толерантности». Идеология и практика нового расизма"

Такие настроения подогревали и журналисты. Так, один из них писал: «Нас самих понуждают жить по законам степей, гор, цыганского табора»[1741]1741
  Калинин А. «Ты здесь никто, Ваня!» // Литературная газета. 2004. 7–13 апреля. С. 3.


[Закрыть]. При этом высшие чиновники пугали население высокими цифрами нелегальных мигрантов в стране. Правда, в устах разных чиновников и журналистов эти цифры колебались от 1,5 млн до 15 млн чел. Совершенно очевидно, что они не владели достоверной информацией, которая попросту отсутствовала[1742]1742
  О расхождении таких цифр в устах разных чиновников см.: Мукомель В. И. Миграционная политика России… С. 87.


[Закрыть]. Однако в МВД были заинтересованы в высоких цифрах, ибо это обещало получение больших бюджетных средств на «решение проблемы миграции»[1743]1743
  Зайончковская Ж. Миграция: нежеланное спасение // Московские новости. 2002. 25 июня – 1 июля. С. 9; Грызлов Б. Иностранцы получили свой закон // Российская газета. 2002. 31 октября. С. 1, 6; Плугарев И. Россия охвачена мигрантофобией // Независимая газета. 2003. 26 мая. С. 11.


[Закрыть]. Журналисты исправно отрабатывали этот заказ, причем особенно старалась «Комсомольская правда»[1744]1744
  См., напр.: Стешин Д. А как у нас: мигранты в Подмосковье // Комсомольская правда. 2005. 7 ноября. С. 4; Он же. Иноземцы заселили полстраны // Комсомольская правда. 2005. 8 ноября. С. 4.


[Закрыть].

В этом хоре звучал и голос неоевразийца А. Дугина, также нашедшего необходимым высказаться о проблеме иммиграции в преддверии принятия нового российского законодательства. Он объяснял, что «мигранты по определению ведут себя в социальном контексте более безответственно, чем резиденты, и представляют группу риска с точки зрения всевозможных антисоциальных и криминальных процессов». Предлагая выработать дифференцированное отношение к мигрантам разной этнической принадлежности (поддерживая прежде всего русских), он предлагал «ввести индекс социальной опасности различных этнических и конфессиональных групп», а также принцип «коллективной ответственности этнических обществ»[1745]1745
  Дугин А. Мигранты ведут себя безответственно // Версия. 2002. 10–16 июня. С. 2.


[Закрыть]. Похоже, что его бы устроило, если бы государство взяло на себя защиту большинства от якобы «безответственных меньшинств». Любопытно, что сегодня не только консервативные идеологи, но и некоторые специалисты усматривают «опасность» со стороны отдельных этнических групп. Отдельные авторы даже принялись составлять списки таких «этнокриминогенных групп»[1746]1746
  См., напр.: Метелев С. Е. Международная трудовая миграция и нелегальная миграция в России. М.: ЮНИТИ, 2006. С. 167.


[Закрыть].

Когда студенты-расисты устроили взрыв на Черкизовском рынке в Москве в 2006 г., корреспондент одной из центральных газет взял интервью у депутата Госдумы от фракции «Родина» А. Чуева. Отвечая на вопрос о причинах ксенофобии, тот снова делал акцент на «этнических преступных группировках» и на том, что приезжие, не зная местных обычаев, порядков, традиций и языка, якобы становятся легкой добычей этих «криминальных группировок»[1747]1747
  Выжутович В. Ксенофобия в тротиловом эквиваленте // Российская газета. 2006. 1 сентября. С. 9.


[Закрыть]. Наряду с этим он подчеркнул «терпимость русского народа», из чего можно было сделать вывод о том, что жертвы взрыва сами виноваты в своем несчастье.

Не менее любопытна и логика В. Поставнина, ставившего в вину закавказским бизнесменам «этнокоррупцию». По его словам, они привезли с собой «торгово-спекулятивный капитал», позволивший им «платить милиции, правоохранительным органам, представителям администрации за право торговать, за право работать наравне с гражданами этого региона. Они покупали это право. И это деформировало их сознание, они понимали, что все можно купить за деньги, не надо подчиняться законам. Деньги все здесь определяют. Это видело и коренное население. Происходила деформация сознания, что, конечно, наносило огромный ущерб зарождающимся демократическим институтам»[1748]1748
  Щедрунова Е. Новые предложения в миграционной политике.


[Закрыть]. Иными словами, виновными оказались не милиция и не чиновники, вымогавшие деньги за право торговать на рынках, не законодатели, не удосужившиеся принять четкие законы о торговле, а приезжие торговцы, которые якобы навязывали местному населению правила коррупции. Между тем именно отсутствие законных и приемлемых условий для частного бизнеса вынуждает его уходить в тень, что, в свою очередь, ведет к росту преступности и коррупции[1749]1749
  Мукомель В. И., Паин Э. А. (ред.). Вынужденные мигранты на Северном Кавказе. М.: Фирма Инфограф, 1997. С. 14; Юнусов А. Азербайджанцы в России – смена имиджа и социальных ролей // Диаспоры. 2001. № 1. С. 121.


[Закрыть].

Опрос иностранных рабочих, проведенный В. Н. Титовым в Москве летом 2002 г., показал, что более всего те страдали от жестких действий милиции и нерасторопности местных чиновников, и именно это заставляло их искать выход из сложных ситуаций с помощью взяток[1750]1750
  Титов В. Н. Мультикультурная коммуникация как фактор адаптации иммигрантов в городской среде // Общественные науки и современность. 2003. № 6. С. 136. См. также: Юнусов А. Азербайджанцы в России – смена имиджа и социальных ролей // Диаспоры. 2001. № 1. С. 121, 124–125.


[Закрыть]. О том же говорят и другие опросы, проведенные среди иммигрантов в 2002–2003 гг.[1751]1751
  Олимова С., Боск И. Трудовая миграция из Таджикистана. Душанбе: МОМ, 2003. С. 68–70, 75; Тюрюканова Е. Принудительный труд в современной России. Нерегулируемая миграция и торговля людьми. М.: МОТ, 2004. С. 62.


[Закрыть] Все эти данные показывают, что чаще всего гастарбайтеры вступают в конфликт не с криминальными структурами, а с государственными службами (чиновниками, правоохранительными органами), которые, казалось бы, должны заботиться об их правах.

Вступление в силу нового, более либерального иммиграционного законодательства зимой 2007 г. не смогло решить этой проблемы. Просто работники правоохранительных органов стали действовать изощреннее, вступая в сговор с работодателями[1752]1752
  Васильева К. Они страшнее скинхедов. Больше всего неприятностей иностранные рабочие ждут от российской милиции // Новые Известия. 2007. 27 августа. С. 1–2.


[Закрыть]. Например, опрос мигрантов-таджиков летом 2007 г. показал, что фактически каждый второй (53,3 %) вынужден был давать взятки милиции и чиновникам или же встречался с обманом со стороны работодателя (48,2 %)[1753]1753
  Кого боится гастарбайтер? 2007. 24 августа (http://www.bashkirova-partners.ru/news/realize/622/). О поборах, которые стремятся брать с гастарбайтеров работники самых разных организаций см. также: Гранина Н. Сегодня он приехал как нелегальный мигрант, а завтра привезет мешок пластита // Известия. 2004. 6 августа. С. 8.


[Закрыть]. Сегодня известно, что иной раз работодатели вступают в сговор с милицией для того, чтобы по окончании строительных работ выдворить нелегальных мигрантов из страны, оставив их без причитающейся им зарплаты[1754]1754
  См., напр.: Васильева К. Незваные гости // Новые Известия. 2008. 17 января. С. 2.


[Закрыть].

Особенно странно в устах Поставнина звучит обвинение закавказских бизнесменов в подрыве демократических институтов, как будто вовсе не доминирующее большинство и его политическая элита несут ответственность за формирование и защиту демократии в стране. В конечном итоге и здесь главным оказывается «культурный аргумент», утверждающий, что якобы культура пришельцев разлагает местное население и не дает возможности строить цивилизованное общество. Тем самым ответственность с местных чиновников полностью снимается, а виновной во всех бедах оказывается «культура инородцев». Между тем именно предлагаемые Поставниным меры по ограничению свободы передвижения по этническому признаку и несут на самом деле угрозу молодой российской демократии.

Имея в виду рассмотренные выше настроения и основанную на них политику, некоторые эксперты справедливо отмечали, что в России миграционная политика основывалась главным образом на запретах и фактически не предполагала каких-либо позитивных действий для эффективной адаптации мигрантов в общество. Эта политика исходила из ксенофобских мифов о едва ли не поголовной криминальности мигрантов. В то же время в тени оставались дискриминационные действия самих властей и правоохранительных органов, фактически подталкивавшие мигрантов к нарушению законов[1755]1755
  Целмс Г. «Я ненавижу – значит, я существую» // Русский курьер. 2004. 17 декабря. С. 29.


[Закрыть]. К 2005 г. несовершенство иммиграционного законодательства, принятого в 2002 г., стало очевидным не только для правозащитников, но даже и для властей. Ставя бесчисленные препоны на пути легализации иммигрантов, эти законы и основанная на них правоприменительная практика фактически создавали почву для роста нелегальной иммиграции, коррупции и произвола местных чиновников[1756]1756
  По данным экспертов и по результатам социологических опросов, резкий рост коррупции произошел именно в период 2001–2005 гг. См.: Метелев С. Е. Международная трудовая миграция и нелегальная миграция в России. М.: ЮНИТИ, 2006. С. 77–78; Ильичев Г. Инфляция коррупции // Известия. 2005. 21 июля. С. 1–2; Мокин К. С. О понимании властями субкультуры мигрантов // Степанов В. В., Тишков В. А. (ред.). Новые этнические группы в России. М.: ИЭА РАН, 2008. С. 158–159.


[Закрыть]. Более всего от этого страдали уроженцы России, уехавшие когда-то в национальные республики и желавшие вернуться обратно. Возникла парадоксальная ситуация, когда граждане Абхазии или Южной Осетии с легкостью получали российское гражданство, в отличие от тех самых «соотечественников», которых российская пропаганда годами зазывала обратно в Россию.

В итоге прирост российского населения за счет репатриации, на который надеялись демографы, резко затормозился. Например, если в 2004 г. в Россию въехали 119,1 тыс. чел., то тогда же ее пределы покинули 79,7 тыс. чел., что означает прирост всего лишь в 39,4 тыс. чел.[1757]1757
  Терехов А. С чего начинается Родина // Новые Известия. 2005. 20 сентября. С. 1, 7.


[Закрыть] В 2005 г. число переселенцев в Россию увеличилось почти в 1,5 раза, однако эксперты предупреждали, что, хотя в странах СНГ в начале 2000-х гг. оставалось более 18 млн русских, на их массовую репатриацию рассчитывать уже не приходится, ибо почти все, кто хотел переехать в Россию, уже сделали это[1758]1758
  Мукомель В. И. Миграционная политика России… С. 249; Красилова Н. Все уже приехали // Новые Известия. 2006. 23 августа. С. 2.


[Закрыть]. По сути, как еще в 2006 г. отмечали известные эксперты по проблемам миграций, программа репатриации была Россией провалена, и сегодня потенциальные репатрианты видят будущее своих детей не в России, а на Западе. А молодые жители стран Центральной Азии и Закавказья все больше ориентируются на Пакистан, Турцию и Средиземноморье. Поэтому большого притока мигрантов оттуда ожидать уже не приходится[1759]1759
  Витковская Г. Не учли опыт Де Голля // Огонек. 2006. 10–16 апреля. № 15. С. 22; Зайончковская Ж. Бума не будет // Там же. С. 23; Она же. Иммиграция: альтернативы нет. С. 22–26.


[Закрыть]. Действительно, запущенная вновь летом 2007 г. программа репатриации соотечественников, не получившая должного финансирования, не только показала свою неэффективность, но в связи с кризисом 2008–2009 гг. начала пробуксовывать. Люди не получали жилья, оставались без работы и постоянно сталкивались с бюрократической волокитой. Кроме того, они обнаруживали, что их заставляли поселяться вовсе не там, куда они стремились. Поэтому ожидаемого потока возвращенцев не получилось[1760]1760
  Варки Т. Программа переселения русских в Россию «почти не работает» // Русская служба Би-би-си. Москва. 2009. 31 июля (http://www.bbc.co.uk/russian/russia/2009/07/090731_russia_repatriants_programme.shtml); Графова Л. «Людям нужна свобода выбора» // Независимая газета. 2010. 2 февраля. С. 13; Мкртчян Н. «Программа возвращения соотечественников станет массовой, только если для мигрантов закроют все остальные каналы» // Высшая школа экономики. 2010. 12 февраля (http://www.hse.ru/news/3797591/14802764.html).


[Закрыть].

Для исправления сложившейся ситуации в июне – июле 2006 г. Госдумой было подготовлено усовершенствованное иммиграционное законодательство, облегчающее регистрационные правила. Эти поправки к имеющимся законам были одобрены Советом Федерации и подписаны президентом[1761]1761
  Образкова М. Мечта мигранта // Новые Известия. 2006. 21 июля. С. 3; Красилова Н. Все уже приехали.


[Закрыть]. По словам эксперта, нововведения имели революционный характер и радикально меняли суть миграционной политики. Теперь для иностранцев регистрация и получение разрешения на работу становились уведомительными, а не разрешительными, как было ранее. Резко снизилась и зависимость иммигрантов от работодателей. Зато значительно возросли штрафы, налагаемые на работодателей, использующих труд иммигрантов без необходимой регистрации[1762]1762
  Мукомель В. И. Новая миграционная политика России: шаг вперед или в никуда? // Тишков В. А., Филиппова Е. И. (ред.). Этническая ситуация и конфликты в странах СНГ и Балтии. Ежегодный доклад, 2006. М.: ИЭА РАН, 2007. С. 33.


[Закрыть].

Однако осенью 2006 г., после обострения отношений с Грузией и объявления борьбы с «иностранными торговцами», настроение у думских законодателей снова изменилось и запланированная ранее амнистия для «мигрантов» оказалась под вопросом[1763]1763
  Зюзяев А. Амнистия для гастарбайтеров отменяется // Комсомольская правда. 2006. 8 декабря (http://www.kp.ru/daily/23820.4/60902/).


[Закрыть].

Тем временем, получив результаты переписи 2002 г., говорящие о некотором снижении численности русского народа при одновременном росте численности «мусульманских народов» России и южнокавказских диаспор (особенно армян и азербайджанцев), многие российские политики озаботились усилением роли «государствообразующего» русского народа и Православной церкви. Еще в мае 2001 г. проект федерального закона «О русском народе», подготовленного Комитетом Госдумы по делам национальностей, обсуждался в Государственной думе РФ. В этом законопроекте, в частности, говорилось о необходимости «восстановления единства русского народа, разрушенного в результате обвального распада СССР», а Россия рассматривалась как «историческая родина» русских. Автор критических комментариев к этому законопроекту предупреждал против опасности раскола страны по «национальному признаку»[1764]1764
  Земляной С. Н. Не навреди. К дискуссиям о законопроектах Государственной Думы по «русскому вопросу» // Независимая газета. 2001. 8 сентября. С .7.


[Закрыть]. Впрочем, тогда законопроект был в очередной раз отправлен на доработку, и осенью 2002 г. депутаты Госдумы все еще готовились к его обсуждению[1765]1765
  Гликин М. Великое переселение кавказцев // Независимая газета. 2002. 27 ноября. С. 2.


[Закрыть]. Эта история и до сих пор не закончилась.

Все же 15 января 2007 г. новое иммигрантское законодательство вступило в силу, и к концу мая 2007 г. на миграционный учет было поставлено 2,7 млн иностранных граждан. При этом около 40 % из них оформили разрешение на занятие трудовой деятельностью. Вместе с тем новое миграционное законодательство по-прежнему грешило необоснованным акцентом на привлечение «соотечественников» и сохраняло наследие административно-командного подхода. Оно включало ряд жестких мер, ограничивавших доступ иностранцев к рыночной торговле. Была также вдвое уменьшена квота на выдачу иностранным гражданам разрешений на временное проживание. А программа репатриации «соотечественников» оказалась слабо проработанной и лишенной должного финансирования. Это поставило в сложное положение региональные власти, с одной стороны, заинтересованные в привлечении иностранной рабочей силы, а с другой – не обладающие нужными для этого средствами[1766]1766
  Мукомель В. И. Новая миграционная политика России. С. 33–35.


[Закрыть]. Мало того, решение всех вопросов, связанных с трудовой миграцией, оказалось прерогативой исключительно центральной власти, тогда как субъекты РФ были фактически отстранены от этого, хотя именно на них была возложена ответственность за состояние рынка труда. Но такой порядок оказался малоэффективным. В частности, жизнь показывала, что введение жестких квот на привлечение трудовых мигрантов не учитывало весьма динамичную ситуацию на рынке труда и не позволяло работодателям быстро и эффективно реагировать на изменяющуюся конъюнктуру. Кроме того, потребности работодателей на местах оказались слабо увязанными с политикой Центра. В итоге потребность в нелегалах нисколько не уменьшилась, и сотни тысяч иностранных рабочих остались «в тени»[1767]1767
  Рискин А. Иностранные рабочие – зло или благо? // Независимая газета. 2007. 20 июня. С. 5.


[Закрыть].

Ситуация еще более усугубилась в связи с финансовым кризисом 2008–2009 гг., когда квоты на поступление рабочей силы из зарубежья были существенно снижены. Тогда поток мигрантов несколько снизился, но он все же был много выше выделенных квот. Поэтому число мигрантов, работающих легально, по сравнению с общим потоком приезжих и ныне оказывается чрезвычайно низким[1768]1768
  Украина, Узбекистан и Казахстан стали поставщиками рабочей силы в РФ // РИА Новости. 2010. 17 февраля (http://www.rian.ru/society/20100217/209615404.html).


[Закрыть].

А тем временем в стране нарастали мигрантофобские настроения. Мигрантам по-прежнему предъявляли претензии в том, что они якобы отбирали у местного населения рабочие места, тормозили рост зарплаты и не позволяли в полной мере развиваться высокотехничным производствам, захватывали престижные квартиры и стремились к созданию «этнических анклавов», создавали непосильное бремя для социальной сферы, приносили с собой болезни, вели к резкому росту преступности, не хотели интегрироваться и пытались навязать свою культуру[1769]1769
  О полном списке претензий к мигрантам см.: Мукомель В. И. В поисках козлов отпущения: мифы об этнических мигрантах // Мукомель В. И., Паин Э. А. (ред.). Нужны ли иммигранты российскому обществу? М.: Фонд «Либеральная миссия», 2006. С. 102–103. См. также: Ракова И. В. Факторы формирования конфликтогенной мигрантофобии // Черноус В. В. (ред.). Ксенофобия на юге России: сепаратизм, конфликты и пути их преодоления. Ростов на/Д: СКНЦ ВШ, 2002. С. 138–139; Зайцев М. Мигрантград // Труд. 2006. 30 августа. С. 4; Воронова И. Пугливый брюнет в грязном ботинке // Труд. 2006. 31 августа – 6 сентября. С. 15; Костиков В. Научиться быть русским // Аргументы и факты. 2006. 20–26 декабря. С. 8.
  Глава 2. «Кубанский почин»


[Закрыть].

Глава 2
«Кубанский почин»

Одним из первых такие настроения еще в 1990-х гг. начал озвучивать бывший губернатор Краснодарского края Н. И. Кондратенко, утверждавший, что «местные жители, в том числе и казаки, заявляют, что дальнейшее совместное проживание невозможно в силу глубоких социокультурных различий, несовпадения поведенческих стереотипов и экономических ориентаций»[1770]1770
  Кондратенко Н. И. Ходил казак в Кремль: размышления о былом и настоящем губернатора Краснодарского края. Краснодар: Советская Кубань, 2001. С. 37.


[Закрыть]. Предупреждая о нарастании «этнического дисбаланса», он пугал местных обывателей угрозой «Кубанского Косова»[1771]1771
  Там же. С. 32–41.


[Закрыть]. Правда, Кондратенко более всего был обеспокоен противостоянием «русских» и «сионистов» и относил «геноцид русского народа» на счет «мировой закулисы», где якобы правили «сионисты», которых он ассоциировал со «свердловыми и кагановичами»[1772]1772
  Кондратенко Н. Спасти Отечество // Завтра. 1998. № 16. С. 4; Он же. Не надо бояться, не надо опускать голову // Правда-5. 1998. 10–17 апреля. С. 6. Об этом см.: Выжутович В. Поход на инородцев // Известия. 1997. 21 августа. С. 5; Цитриняк Г. Нацмент // Новая газета. 1998. 20–26 апреля. С. 4; Короткова Е. Большой дрейф батьки Кондрата // Московский комсомолец. 1999. 4 февраля. С. 2; Храмчихин А. А. Русские регионы Северного Кавказа: политическая ситуация, внутренние проблемы, взаимоотношения с федеральным центром // Шаравин А. А., Маркедонов С. М. (ред.). Социально-политическая ситуация на Северном Кавказе: история, современность, перспективы. М.: Институт политического и военного анализа, 2001. С. 123–125.


[Закрыть]. Однако никаких практических мер он в связи с этим не предпринимал. Местные эксперты объясняют такую пассивность Кондратенко в отношении мигрантов сильным давлением из центра, благодаря чему нормы краевого законодательства, противоречившие федеральным законам, хотя и не были пересмотрены, но фактически, начиная с 1997 г., не применялись[1773]1773
  Оберемко О. А., Кириченко М. М. Вынужденные переселенцы на Кубани: институциональная перспектива управления. Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2001. С. 51.


[Закрыть].

Тем не менее воинственные речи губернатора держали чиновников в нервозном состоянии. Журналист приводит свой весьма примечательный разговор с начальницей Управления информации и социально-политического прогнозирования Краснодарского края Г. Мухиной. «Вся преступность, – говорила она, – преимущественно от них, некоренных жителей Кубани. Эти люди оккупировали Сочи, Туапсе, Геленджик, все лучшие наши места. Едут и едут. Надо как-то регулировать миграции, верно ведь? Смотрите: русских на Кубани – четыре миллиона триста тысяч, а лиц армянской национальности – двести тридцать две тысячи». – «Ну и что?» – «Как – что? Их много, понимаете? Должно нас это волновать или нет?»[1774]1774
  Выжутович В. Поход на инородцев.


[Закрыть] Здесь привлекают внимание следующие моменты. Во-первых, чиновница без разбора обвиняла всех приезжих в обострении криминогенной обстановки. Во-вторых, она говорила вовсе не о нелегальных мигрантах и даже не об «иностранцах»: она противопоставляла «русских» «нерусским» так, как будто ей было безразлично, что среди приезжих было немало граждан России. В-третьих, она фактически отождествляла мигрантов с «нерусскими». Наконец, в-четвертых, она всех их представляла «оккупантами», причем увеличение числа «нерусских», пусть и граждан России, представлялось ей страшной опасностью[1775]1775
  Такой «демографический подход» к проблеме иммиграции был типичен для Великобритании 1960–1970-х гг. Сегодня он там однозначно признается расистским. См.: Malik S. Race and ethnicity: the construction of Black and Asian ethnicities in British film and Television // Briggs A., Cobley P. (eds.). The media: an introduction. Harlow: Longman, 1998. P. 313.


[Закрыть].

По словам местных чиновников и законодателей, миграция создала Краснодарскому краю серьезные социальные проблемы. Эти чиновники постоянно жаловались на то, что край принял на себя непосильную ношу и был не готов к мощному миграционному потоку, нахлынувшему на него в 1990-х гг. Якобы многочисленные мигранты создавали конкуренцию местному населению в сфере занятости, претендовали на землю и социальное обеспечение, создавали непосильную нагрузку для торговой сети, что вело к резкому росту цен на товары. Поэтому их упрекали в снижении уровня жизни населения, обострении социальных проблем, ухудшении криминогенной обстановки и даже провоцировании межэтнических конфликтов[1776]1776
  Викторова Н. Кубань стала второй родиной для миллиона беженцев // Кубанские новости. 1998. 23 сентября. С. 2; Обращение Совета депутатов города-курорта Анапа к Президенту Российской Федерации и Федеральному Собранию Российской Федерации. Миграционные процессы необходимо регулировать // Кубанские новости. 2000. 31 августа. С. 2. См. также: Савва М. В., Савва Е. В. Пресса, власть и этнический конфликт (взаимосвязь на примере Краснодарского края). Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2002. С. 89–90. Справедливости ради следует отметить, что наибольшую нетерпимость к иноэтничным мигрантам проявляли чиновники краевой администрации, тогда как главы сельских и поселковых администраций относились к ним, как правило, более спокойно. Об этом см.: Осипов А. Г., Черепова О. И. Нарушение прав вынужденных мигрантов и этническая дискриминация в Краснодарском крае. М.: Правозащитный центр «Мемориал», 1996. С. 68–69.


[Закрыть]. Но больше всего чиновников, похоже, пугало изменение «исторически сложившегося баланса численности национальных групп»[1777]1777
  Оберемко О. А., Кириченко М. М. Вынужденные переселенцы на Кубани. С. 21.


[Закрыть].

Опрос экспертов в Южном федеральном округе, проведенный в 2004 г., показал, что у большинства из них миграции вызывали только негативные эмоции. Речь шла о том, что иноэтничные мигранты, прибывающие «большими массами» и имеющие «иной менталитет», «дестабилизировали обстановку», создавали «проблемы» местному населению, «не считались с местными обычаями», «нарушали привычный образ жизни». В ряде мест с вынужденными мигрантами связывали преступность, терроризм и исламский фундаментализм. При этом каждый второй эксперт завышал долю мигрантов в общей массе населения своего региона. Однако некоторые эксперты указывали на незначительную долю мигрантов и снижение остроты проблемы в самые последние годы. Важно, что почти половина экспертов отметили зависимость отношения к мигрантам от их этнической принадлежности. Иными словами, люди с опаской и недоверием встречали иноэтничных «чужаков», причем немалую роль в создании негативного образа последних играли местные чиновники и журналисты. Но, по словам некоторых экспертов, речь шла о нарушении человеческих прав мигрантов и их нещадной эксплуатации местными работодателями[1778]1778
  Савва М. В. Миграция в Южном федеральном округе // Тишков В. А., Филиппова Е. И. (ред.). Этническая ситуация и конфликты в государствах СНГ и Балтии. Ежегодный доклад, 2004. М.: ИЭА РАН, 2005. С. 62–67.


[Закрыть]. Действительно, судя по специальным исследованиям, наиболее жестокая эксплуатация труда мигрантов встречается именно в Южном федеральном округе[1779]1779
  См., напр.: Тюрюканова Е. Принудительный труд в современной России. Нерегулируемая миграция и торговля людьми. М.: МОТ, 2004.


[Закрыть].

Кроме того, непредвзятый анализ ситуации показывает, что, во-первых, приток мигрантов в 1990-х гг. был отнюдь не чрезмерным, – он не намного отличался от миграционного притока в последние советские десятилетия, и, кроме того, во второй половине 1990-х гг. шло снижение уровня миграционной активности. Во-вторых, в 1990-х гг. миграция стала важным источником не просто воспроизводства населения, но получения краем недостающей квалифицированной рабочей силы (с этим должен был согласиться даже краснодарский чиновник[1780]1780
  Викторова Н. Кубань стала второй родиной.


[Закрыть]). А так как эти люди вкладывали свой труд в развитие края и исправно платили налоги, то вряд ли можно было упрекать их в дополнительной «нагрузке» на бюджет. В-третьих, внимательный анализ криминальной статистики не дает оснований упрекать мигрантов в какой-либо повышенной криминальности, о чем речь пойдет ниже. Наконец, в-четвертых, столь же мало имеется оснований говорить о «нарушении исторически сложившегося баланса численности национальных групп»[1781]1781
  Такая формулировка содержалась в обращении законодателей Анапы и была чрезвычайно популярна в местной антииммигрантской риторике. См.: Обращение Совета депутатов города-курорта Анапа.


[Закрыть]. Ведь этот баланс нарушался прежде всего из-за неблагоприятной демографической динамики у русских (естественная убыль населения в Краснодарском крае в 1989–2002 гг. составила 285 тыс. чел.), и мигранты лишь компенсировали демографические потери, в чем край был кровно заинтересован[1782]1782
  Дзадзиев А. Б. Динамика численности и этнического состава населения «русских» субъектов Северного Кавказа в постсоветский период // Этнопанорама. 2004. № 3/4. С. 47–48.


[Закрыть]. Кроме того, все страхи по поводу многодетности турецких семей[1783]1783
  Кирьянова И. Час расплаты по счетам дружбы народов // Литературная газета. 2001. 4–10 апреля. С. 4.


[Закрыть] оказывались также беспочвенными, ибо в Краснодарском крае рождаемость у турок понизилась.

Не было оснований и бить тревогу по поводу «обвального характера миграции нехарактерных для Кубани этносов», как выразился замгубернатора Л. Баклицкий[1784]1784
  Карасев И. Ползучий этнический переворот? // Кубанские новости. 2001. 31 мая. С. 1.


[Закрыть]. Ведь если рассмотреть миграционные процессы в ретроспективе, то ситуация, хотя и отличалась динамизмом, вовсе не кажется катастрофической. По имеющимся данным, 1960-е годы ознаменовались пиком русской экспансии на Северном Кавказе. Тогда доля русских в населении региона достигла наивысших в XX в. показателей: 91,3 % в 1959 г. и 90,3 % в 1970 г. Однако это ни у кого не вызывало беспокойства по поводу изменения «этнического лица» региона. Но в последней трети XX в. начался обратный процесс, и, например, в Ставропольском крае в 1970–1999 гг. доля русских снизилась с 91,3 до 83,4 %. Любопытно, что в те же годы в Предкавказье наблюдалась быстрая урбанизация русского населения: русские уезжали в города, а в селах востока и юго-востока края их место занимали мигранты из республик Северного Кавказа[1785]1785
  Крицкий Е., Савва М. Краснодарский край. Модель этнологического мониторинга. М.: ИЭА РАН, 1998. С. 17, 21; Рязанцев С. В. Миграционная ситуация в Ставропольском крае в новых геополитических условиях. Ставрополь: СГУ, 1999. С. 8, 27–28, 54–55; Белозеров В. С. Русские на Кавказе: эволюция расселения // Черноус В. В. (ред.). Русские на Северном Кавказе: вызовы XXI века. Ростов н/Д: СКНЦ ВШ, 2002. С. 67–70, 75–77.


[Закрыть]. В 1990-х гг. подавляющее число мигрантов составляли русские, и именно за их счет шло воспроизводство населения. Так, если в 1979–1988 гг. русские обеспечивали 55 % прироста местного населения, то в 1989–2002 гг. – более 77 %. Благодаря этому во второй половине 1990-х гг. доля русских снова росла, причем не только в городах, но и в сельской местности. Поэтому за межпереписной период их доля в Краснодарском крае почти не изменилась (86,7 % в 1989 г. и 86,6 % в 2002 г.); несколько большими были потери в Ставропольском крае – 84 и 81,6 %, но и их нельзя назвать катастрофическими. Общая численность кавказских этнических групп во всем Предкавказье увеличилась лишь на 292 тыс. чел., а их доля в населении выросла с 4,9 до 6,9 %, причем в значительной мере это произошло за счет притока армянского населения (доля армян выросла с 2,7 до 4,4 %)[1786]1786
  Значительный рост численности армянского населения в Ставропольском крае в 1990-х гг. подтверждает и известный активист армянской общины г. Ставрополя. См.: Ованесов Б. Т. Армянская община города Ставрополя. Ставрополь: Ставропольская краевая типография, 2005. С. 194–195.


[Закрыть]. Но со второй половины 1990-х гг. миграционный приток населения стал быстро сокращаться[1787]1787
  Рязанцев С. В. Миграционная ситуация в Ставропольском крае… С. 6; Оберемко О. А., Кириченко М. М. Вынужденные переселенцы на Кубани. С. 72–73; Мкртчян Н. Влияние миграции на изменение этнического состава населения России и ее регионов: предварительная оценка итогов Переписи-2002 // Тишков В. А., Филиппова Е. И. (ред.). Этническая ситуация и конфликты в государствах СНГ и Балтии. Ежегодный доклад, 2004. М.: ИЭА РАН, 2005. С. 57; Дзадзиев А. Б. Динамика численности и этнического состава населения. С. 45–46, 48, 52.


[Закрыть]. В 2002–2003 гг. он снизился в Краснодарском крае в восемь раз по сравнению с началом 1990-х гг. (11–12 тыс. чел. против 92 тыс. чел. в 1992 г.)[1788]1788
  Савва М. В. Краснодарский край // Тишков В. А., Филиппова Е. И. (ред.). Этническая ситуация и конфликты в государствах СНГ и Балтии. Ежегодный доклад, 2004. М.: ИЭА РАН, 2005. С. 328; Он же. Краснодарский край: боязнь «троянского коня» // Степанов В. В., Тишков В. А. (ред.). Этнокультурный облик России: перепись 2002 года. М.: Наука, 2007. С. 290.


[Закрыть].

Тревоги краснодарских чиновников и журналистов по поводу якобы возникновения компактных поселков нерусских групп тоже оказываются блефом. На деле таких «поселков» было немного, и они были представлены лишь небольшими хуторами. В настоящих же поселках, где встречались крупные группы турок-месхетинцев, их доля составляла в 1990-х гг. менее 20 % общего числа населения[1789]1789
  Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики» как элемент конструирования этнической конфликтности. М.: ИЭА РАН, 2002. С. 23–26.


[Закрыть]. По данным А. Осипова, даже в Крымском районе, постоянно фигурировавшем в краевых документах и местных СМИ как основной очаг их «компактного проживания», они в начале 2000-х гг. составляли не более 6,5 % населения[1790]1790
  Осипов А. Г. Положение турок-месхетинцев // Лукашевский С., Локшина Т. (ред.). Национализм, ксенофобия и нетерпимость в современной России. М.: Московская Хельсинкская группа, 2002. С. 307.


[Закрыть]. Это полностью опровергает заявление одной журналистки о появлении на Кубани в 1990 г. «компактного поселения» турок в 10 тыс. чел.[1791]1791
  Кирьянова И. Час расплаты по счетам дружбы народов // Литературная газета. 2001. 4–10 апреля. С. 4.


[Закрыть]

Сходная ситуация наблюдалась и в Ростовской области, где русские преобладали как среди мигрантов (71,5 %), так и в целом в составе местного населения (94 %). Второй по численности группой здесь были армяне, доля которых была несопоставимо мала (около 2 %). Правда, в некоторых сельских районах, в основном на востоке области, мигранты (турки-месхетинцы, чеченцы, даргинцы и др.) составляли до 10–25 %[1792]1792
  Хоперская Л. Л., Харченко В. А., Котеленко Д. Г. Локальные этнополитические конфликты в начале XXI в. (на примере Ростовской области, Краснодарского и Ставропольского краев) // Деревянко А. П., Молодин В. И., Тишков В. А. (ред.). Этнокультурные взаимодействия в Евразии. М.: Наука, 2006. Т. 2. С. 219.


[Закрыть]. Кроме того, среди мигрантов доля армян была значительно выше (17 %), чем среди местного населения[1793]1793
  Кормильченко В. В. Миграция на юге России: постановка проблемы исследования // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 1998. № 2. С. 85.


[Закрыть].

Все обвинения в адрес «мигрантов» свидетельствуют о настроениях местных чиновников, представляющих Кубань своей вотчиной и стремящихся добиться полного права по своему произволу решать, кто достоин поселиться на Кубани, а кто нет. Иными словами, этнические (славянские) интересы краевые власти ставили выше гражданских (общероссийских). Ведь, как справедливо отметил А. Осипов, опасаясь «нарушения традиционного этнического баланса», местные чиновники нисколько не беспокоились по поводу отъезда из края немцев и евреев[1794]1794
  Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики». С. 26.


[Закрыть]. Зато еще в 1996 г. за предоставление армянам-переселенцам возможности поселиться в Сочи и получить российское гражданство своей должности лишился глава администрации Адлерского района А. Асатуров. Статистические материалы говорят об эффективности дискриминационной этнической политики местных властей: если прием армянских мигрантов в крае не поощрялся, то зато в 1992–2000 гг. славяне составляли там 92 % всех беженцев и вынужденных переселенцев[1795]1795
  Армяне были единственной группой, у которой доля вынужденных переселенцев в 1992–2000 гг. была значительно ниже, чем их доля в населении края (соответственно 2,5 % и 4,8 %). У всех остальных либо эти цифры были сопоставимы, либо доля вынужденных переселенцев была выше. См.: Оберемко О. А., Кириченко М. М. Вынужденные переселенцы на Кубани. С. 94–95.


[Закрыть].

Губернатор А. Н. Ткачев, сменивший Кондратенко в январе 2001 г.[1796]1796
  До этого Ткачев возглавлял Комитет Госдумы РФ по делам национальностей, где разрабатывалась концепция «корпоративных прав народов». См.: Канапьянова Р. В РФ может появиться уполномоченный по правам народов // Независимая газета. 2001. 22 февраля. С. 8.


[Закрыть], оказался более решительным и не ограничился одними лишь упреками в адрес турок-месхетинцев как «временных гостей» и «нелегальных мигрантов»[1797]1797
  Кубань – этноаномальная зона особо строгого режима // Маркетинг и консалтинг. 2005. 31 августа (http://www.iamik.ru/?op=full&what=content&ident=23265).


[Закрыть]. На производственном совещании глав местных администраций, посвященном «состоянию и мерам преодоления избыточной миграции и стабилизации межнациональных отношений в крае», происходившем в Абинске 18 марта 2002 г., он произнес такую тираду: «Вы подумайте: армян в нашем крае уже более миллиона…[1798]1798
  При этом губернатор едва ли не вчетверо преувеличил реальную численность армян в крае, которую, надо сказать, преувеличивали как местные социологи, так и журналисты. Ср.: Крицкий Е., Савва М. Краснодарский край. Модель этнологического мониторинга. М.: ИЭА РАН, 1998. С. 15; Завадская С. Роберт Кочарян изучит на Кубани проблемы армян // Известия. 2003. 18 января. С. 2; Дзадзиев А. Б. Динамика численности и этнического состава населения. С. 47, 52.


[Закрыть] А еще турки-месхетинцы, курды, цыгане, таджики, езиды, грузины… Всеми ими власти займутся в ближайшее время. Мы увеличим штраф за отсутствие регистрации до 6 тыс. рублей. Мы будем смотреть, кто с кем дружит, и на окончание фамилий. Фамилии, оканчивающиеся на “ян”, “дзе”, “швили” или “оглы”, незаконны так же, как и их носители»[1799]1799
  Костенко С. «Определять незаконных мигрантов можно по фамилиям» // Газета. 2002. 20 марта (№ 49). С. 2. О роли фамилий в этническом конфликте Ткачев мог узнать из книги ставропольского конфликтолога В. А. Авксентьева, ссылавшегося на У. Коннора, писавшего о том, как фамилия иной раз вызывала «негативную реакцию». См.: Авксентьев В. А. Этническая конфликтология в поисках научной парадигмы. Ставрополь: Изд-во Ставропольского гос. ун-та, 2001. С. 219.


[Закрыть]. Иными словами, он дал понять, что законность нахождения мигранта на Кубанской земле будет отныне определяться по окончанию его фамилии. На том же совещании его участникам был показан документальный фильм «Пока гром не грянет» (ГТРК «Кубань», 2000 г.), начинавшийся грозными словами за кадром: «Запомните, каждый пятый житель Кубани – мигрант! Запомните!»[1800]1800
  О сомнительности утверждения, что каждый пятый житель края – мигрант, см.: Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики». С. 9–10. За последние 15 лет 80–85 % всех мигрантов составляли русские, в результате чего их доля в населении края почти не изменилась. См.: Оберемко О. А., Кириченко М. М. Вынужденные переселенцы на Кубани. С. 80, 94–95; Кочергин А. Краснодарский край // Башинова Ю., Таубина Н. (сост.). Мониторинг дискриминации и национал-экстремизма в России. М.: Фонд «За гражданское общество», 2006. С. 139; Савва М. В. Краснодарский край: боязнь «троянского коня» // Степанов В. В., Тишков В. А. (ред.). Этнокультурный облик России: перепись 2002 года. М.: Наука, 2007. С. 289.


[Закрыть] Затем на экране появились рисованные человечки, и каждый пятый из них начал вдруг наливаться кровью, пока не превратился в насосавшегося крови клопа. После этого шедевра местной мультипликации зрители увидели школьный класс, наполненный одними армянскими школьницами, рынок с кавказскими торговцами и, наконец, доблестных казаков, отважно выгоняющих из домов армянские семьи. В финале фильма снова звучал голос за кадром: «Сегодня эта территория называется Краснодарским краем. Если мы не победим миграцию, как она будет называться завтра, неизвестно».

Вдохновленные столь красноречивым призывом, местные начальники один за другим стали вносить свои предложения по борьбе с незаконной миграцией. Одни предлагали сурово штрафовать незаконных мигрантов и немедленно высылать их из края, другие выступили с почином об организации для тех фильтрационных лагерей, третьим пришла в голову мысль о переговорах с президентом Армении об условиях репатриации армян. А атаман Всекубанского казачьего войска В. П. Громов заявил, что казаки готовы взять на себя основную тяжесть борьбы с «черноголовыми мигрантами»[1801]1801
  Казаки с самого начала 1990-х гг. постоянно выступали с ультиматумами и требовали насильственной депортации «лиц кавказской национальности», угрожая в случае бездействия властей заняться этим своими силами. См.: Удачин В. Компас для беженца // Российская газета. 1994. 30 апреля. С. 2.


[Закрыть]. Все это происходило с одобрения Ткачева, провозгласившего, что «эффективно бороться с мигрантами можно, только опираясь на краевые законы и игнорируя федеральные законы и Конституцию». После этого принятие нового, еще более жесткого иммиграционного законодательства не вызвало никаких протестов, тем более что представители местных этнических общин на совещание приглашены не были[1802]1802
  Костенко С. «Определять незаконных мигрантов можно по фамилиям» // Газета. 2002. 20 марта (№ 49). С. 2; Выжутович В. Поход на инородцев // Московские новости. 2002. 26 марта – 1 апреля (№ 12). С. 5.


[Закрыть].

В тот же день, давая интервью журналистам, Ткачев так разъяснил свою позицию: «Мы должны защищать свое Отечество, мы должны защищать свою землю и коренное население. Когда мы имеем несколько тысяч курдов, несколько тысяч турок, особенно локально проживающих на территории Крымского[1803]1803
  К концу 1994 г. в Крымском районе жили 63,4 % всех турок-месхетинцев Краснодарского края. См.: Осипов А. Г., Черепова О. И. Нарушение прав вынужденных мигрантов. С. 14.


[Закрыть], Абинского районов и в целом по краю, это, конечно, нас сегодня волнует… В результате наших послаблений я уверен, что в крае в течение десяти лет может подняться иная этнографическая ситуация. Мы можем иметь другую власть, чтобы иметь другую культуру, другую историю и традиции в том числе. Это – казачья земля, и все об этом должны знать. И те, кто сюда приезжает, в том числе. Здесь наши традиции, здесь наша культура, здесь наши правила игры, здесь правила жизни наши. И с этим надо считаться. То есть дружба – дружбой, а табачок – врозь»[1804]1804
  Цит. по: Савва М. В., Савва Е. В. Пресса, власть и этнический конфликт (взаимосвязь на примере Краснодарского края). Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2002. С. 91.


[Закрыть].

А за два года до этого со сходными рассуждениями выступил и атаман Громов: «Мы на Кубани – исторически коренной народ. Мы, кстати, единственный субъект Федерации, в уставе которого записано, что Кубань является территорией формирования и проживания кубанского казачества и русского населения, и с этим обстоятельством должны считаться при формировании органов власти»[1805]1805
  Власть дана, чтобы помогать людям // Кубань сегодня. 2000. 24 марта. Цит. по: Савва М. В., Савва Е. В. Пресса, власть и этнический конфликт. С. 41.


[Закрыть].

Таким образом, не только Ткачев, но и чиновники, журналисты, казачьи атаманы были более всего обеспокоены двумя обстоятельствами, которые пытался очертить губернатор: во-первых, тем, что нерусские иммигранты якобы или не могли, или не хотели интегрироваться в местное общество, а во-вторых, тем, что в силу весьма различных демографических показателей соотношение этнических групп в крае могло измениться и русским грозило стать меньшинством со всеми вытекающими из этого последствиями. Вот почему в местной антииммигрантской риторике на самых разных уровнях регулярно акцентировалось противопоставление «коренных» и «некоренных» и звучали опасения по поводу «изменения традиционного этнического баланса», роста численности «нехарактерных для Кубани этносов» и «вытеснения русских». Русские, и прежде всего казаки[1806]1806
  По словам местных социологов, на Кубани «титульным этносом» считается казачество. См.: Оберемко О. А., Кириченко М. М. Вынужденные переселенцы на Кубани. С. 34–35. В этой связи можно напомнить, что первые армянские ремесленники и торговцы появились на Кубани еще в XV в., а армянские колонии на Дону существуют с конца XVIII в., т. е. возникли там тогда же, когда Екатерина II переселила казаков с Украины на Кубань. Кстати, в Ростовской области армяне наряду с русскими считаются коренным народом. См.: Кормильченко В. В. Миграция на юге России: постановка проблемы исследования // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 1998. № 2. С. 85.


[Закрыть], хотели сохранить не только статус доминирующего «коренного народа», но и вытекающие из этого властные привилегии. Несмотря на то что, как мы знаем, среди прибывающих в край мигрантов безраздельно господствовали русские, пропаганда, годами ведущаяся чиновниками и журналистами, делала свое дело, и население ассоциировало образ мигранта с нерусскими (прежде всего с «армянами», «турками» и «курдами»). Поэтому любые сообщения о миграционных процессах пробуждали и поддерживали у людей страхи по поводу якобы катастрофического изменения этнического лица края[1807]1807
  Крицкий Е., Савва М. Краснодарский край. Модель этнологического мониторинга. М.: ИЭА РАН, 1998. С. 21; Савва М. В., Савва Е. В. Пресса, власть и этнический конфликт (взаимосвязь на примере Краснодарского края). Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2002. С. 50, 99–100. Социологический опрос, проведенный среди работников правоохранительных органов Ростовской области в ноябре 2004 г., показал, что они воспринимают миграцию преимущественно как иноэтничную. См.: Денисова Г. С., Контарев А. А. Профессиональная компетентность работников ОВД в сфере работы с мигрантами // Этнопанорама. 2004. № 3/4. С. 31.


[Закрыть]. Дело доходило до того, что настороженное и подозрительное отношение к мигрантам распространялось и на приезжих-русских, воспринимавшихся как «другие русские», т. е. носители иных обычаев и традиций[1808]1808
  Савва М. В., Савва Е. В. Пресса, власть и этнический конфликт. С. 74.


[Закрыть]. В отношении мигрантов начал использоваться термин «паразитарный»[1809]1809
  Там же. С. 49.


[Закрыть], который до недавнего времени звучал лишь в антисемитском контексте.

Мало того, местные философы и социологи, выступавшие «экспертами-культурологами», постоянно внушали населению мысль о «неистребимости горского менталитета», о необычайной устойчивости горских культурных особенностей, которые якобы несли в себе «большой конфликтный потенциал»[1810]1810
  Карасев И. Ползучий этнический переворот? // Кубанские новости. 2001. 31 мая. С. 1; Савва М. В. Этнический статус. Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 1997. С. 77–112; Савва М. В., Савва Е. В. Пресса, власть и этнический конфликт (взаимосвязь на примере Краснодарского края). Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2002. С. 56–57. Именно эти эксперты и создавали «научную» поддержку для краевой миграционной политики. См.: Осипов А. Г. Положение турок-месхетинцев // Лукашевский С., Локшина Т. (ред.). Национализм, ксенофобия и нетерпимость в современной России. М.: Московская Хельсинкская группа, 2002. С. 310. Правда, позднее Савва резко изменил свою точку зрения на проблему миграции. См.: Савва М. В. Краснодарский край // Тишков В. А., Филиппова Е. И. (ред.). Этническая ситуация и конфликты в государствах СНГ и Балтии. Ежегодный доклад, 2004. М.: ИЭА РАН, 2005. С. 328; Он же. Краснодарский край: боязнь «троянского коня» // Степанов В. В., Тишков В. А. (ред.). Этнокультурный облик России: перепись 2002 года. М.: Наука, 2007. С. 286–295.


[Закрыть]. В принципе это относилось к любым «чуждым» этносам и естественным образом вытекало из установок уже известной нам позднесоветской «марксистско-ленинской теории нации», настаивавшей на «уникальности» и «самобытности» любого народа с его «национальным характером», который, помимо позитивных, мог содержать и «негативные черты». Исходя из этого, местные социологи видели в этническом многообразии прежде всего «объективную предпосылку напряженности»[1811]1811
  Крицкий Е., Савва М. Краснодарский край. Модель этнологического мониторинга. М.: ИЭА РАН, 1998. С. 16; Савва М. В., Савва Е. В. Пресса, власть и этнический конфликт. С. 41.


[Закрыть]. А журналист со ссылкой на авторитет таких ученых писал: «У коренных и вновь прибывающих в Россию народов разные склады характеров. Одни воспринимают других почти как инопланетян. А на таком контрастном стыке разных культур, как правило, и возникают конфликты»[1812]1812
  Карасев И. Ползучий этнический переворот?


[Закрыть]. Между тем, как показывали сами эти ученые, главным агентом напряженности выступало казачество, чьи агрессивные заявления и частое применение методов самосуда вбивали клин между нерусскими мигрантами и местным славянским населением, причем каждый третий на Кубани это одобрял[1813]1813
  Савва М. В. Этнический статус. Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 1997. С. 75–77; Савва М. В., Савва Е. В. Пресса, власть и этнический конфликт. С. 58–59, 75, 92; Горяев П. И. Межнациональные отношения на Дону // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 1998. № 2. С. 81–82. О примерах казачьего самоуправства см.: Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики». С. 34–37; Кислицын С. А., Кириченко А. С. Южнорусское казачество и этнополитические конфликты на Дону и Северном Кавказе // Волков Ю. Г. (ред.) Факторы конфликтогенности на Северном Кавказе (Южнороссийское обозрение. Вып. 26). Ростов н/Д: СКНЦ ВШ, 2005. С. 178, 182–183, 189.


[Закрыть]. Как пишет А. Осипов, «подавляющее большинство так называемых “конфликтов” – это односторонние агрессивные акции организаций, именующих себя “казачьими”»[1814]1814
  Осипов А. Г. Идеология «миграционной политики». С. 26. Подробнее см.: Осипов А. Г., Черепова О. И. Нарушение прав вынужденных мигрантов… С. 80–94.


[Закрыть]. Иными словами, конфликт конструируется этнократическими элитами, преследующими свои корыстные цели, и не имеет ничего общего с каким-либо «конфликтом культур».