Текст книги "Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал"

Почистив винтовку, сразу убрал ее в оружейный ящик, он у меня в комнате находился за шкафом, не видно от входа. Боеприпас я вытащил и убрал в один из сундуков, в том, что из моей комнаты вынесли в сени. Там замок, я его купил, закрывался тот на ключ, а ключ только у меня. Вот так, закончив с делами и не переодеваясь, и так нормальная походная одежда, я вывел велосипед, собаки набегались, так что охоты за мной следовать не выказывали, и покатил в сторону порта. Нужно навести мосты.

В первое время ничего подходящего не попадалось, ну все не то. Но с разным народом пообщался, и не зря, встретился мне начальник бригады крановщиков, те, что грузовые суда и баржи разгружают. Тот задумался, меня интересовала большая лодка, желательно с мотором, потер небритую щеку и спросил:

– А баркас не подойдет?

– А что за баркас? – тут же заинтересовался я.

Мне пока ничего похожего не предлагали, мол, все, что было, уже забрали на нужды фронта. Нет, я нашел кое-что интересное, пятиместную деревянную лодку прошлого года постройки, да еще с мачтой и парусом. Их свободно можно было покупать и продавать, но эта была хороша, я ее уже осмотрел, почти решил купить, а тут баркас. Интересно.

– Корпус деревянный, но надежный, из мореного дуба, даже шпангоуты. Восемь с половиной метров. В носу две каюты с иллюминаторами по бортам, закрытая рубка со штурвалом, остекление рубки целое. На корме люк в моторный отсек. Два винта.

– Два винта? – недоуменно нахмурился я. – Это же буксир? Да и разве такие суда могут иметь простые граждане? Это же не простая лодка.

– По самой высокой планке он проходит, но могут, это мой личный баркас. Повестка пришла, через два дня в горвоенкомат. На фронт отправляют. Баркас кроме как мне больше никому не нужен, ну а то, что не забрали, так он не комплектный. Я вижу, ты понимающий. Мотора нет. Все на месте, тяги рулей, винты, а мотора нет. Я его на переборку отдал и… В общем, нет мотора, совсем нет.

– Продажа пройти сможет?

– Будь уверен, поспособствую, это и мой интерес тоже, семье деньги оставлю.

– Понятно. Когда посмотреть можно?

– Да хоть сейчас. Он тут недалеко на берег вытащен. Не течет, можно хоть сейчас спустить и посмотреть.

– Тогда идем.

Тот махнул кому-то рукой и прокричал, что отойдет ненадолго. Кому кричал, я не рассмотрел даже со своим зрением. И только случайно взглянув вверх, увидел, как нам крановщик рукой машет из своей рубки управления. Идти действительно оказалось недалеко. Уже через двадцать минут за корпусами вытащенных на берег деревянных барж увидел его. Красавец. Корпус черный с белой полосой по ватерлинии. Верх белый, крыша рубки голубая. Со стороны и не поймешь, что суденышко не железное, а из дерева, но я впечатлен, отличное судно. Обводы неплохи, должно быть ходким и большой волны не бояться, нос высок. Главное, чтобы реально продали. Запишу его на деда, будет номинально владеть, а пользоваться буду я. Эх, а обводы действительно хороши, по высокой волне можно ходить.

Дальше, задавая профессиональные вопросы со специфичными словечками, стал изучать под присмотром хозяина баркас. Документов у того с собой не было, мол, дома, если сговоримся, все будет. Так что тому, что баркас его, я верил на слово. Проверял все, даже тяги рулей или тяги заслонки отсутствующего мотора, газа того же. В общем, отличное суденышко, за которым действительно следили. Кстати, на мой вопрос продавец удивленно кивнул. Ходил он на нем по Ладоге, высокую волну судно держало. Да и само оно ленинградской постройки, для местных вод построено.

– А что за двигатель тут стоял, не пойму. Никак бензиновый?

– Он и стоял. С АМО-три, шестьдесят шесть сил, две тысячи четыреста оборотов. У «ЗиС-пять» такие, только форсированные. Хороший мотор был, с водяным охлаждением.

– Да, движок неплохой, – согласился я. – Тягловый. Уверен, ваш баркас и такую баржу бы упер, полную груза.

Указав большим пальцем за спину, где и находилась баржа, хозяин судна посмотрел на нее и кивнул.

– Да, только расход бы скакнул.

– Поэтому и дизеля лучше ставить на такие суда.

– Так ведь и я не буксир покупал. Летом брал отпуск и по реке с семьей. В прошлом году дело было, только через два месяца вернулся. Второй месяц за свой счет пришлось оформлять задним числом, ладно, до начальства дозвониться смог, предупредить. Воспоминания на всю жизнь.

– Согласен, в таких путешествиях есть что вспомнить… Ладно, время тянуть не будем, поэтому скажу сразу. Баркас я беру, цена меня устраивает, но договоримся так, если будут спрашивать, мало ли, я обменом купил у вас баркас, семью так же предупредите. Мол, на снаряжение немецкое обменял, на форму, сапоги и на нож, скажем, с ранцем.

– А у тебя что, это все есть? – вытянулось у того лицо.

– Есть. Мы же от Пскова шли, немцы догнали, разведка, ну их… Мы же охотники. Все ценное забрали. Не важно, главное, чтобы подтвердили.

– Нож подаришь, все подтвержу.

– Ну и отлично. Сегодня успеем?

– А почему нет? Это недолго, а контора наша в порту закрывается через три часа, именно там идет переоформление судов подобного тоннажа и оснащения. Кстати, в документах баркас значится как гражданское прогулочное малое судно.

– Меня вот что удивляет. Если такие баркасы можно приобрести, почему их у населения так мало? Вы первый, у кого оно есть, до этого мне не встречались.

– А кому они нужны? – искренне удвоился хозяин судна. – С лодками проще. И пригляда меньше нужно. Только реальные ценители имеют такие суда. В Москве их мало, тут ты прав, не больше полусотни, но они есть. Война, кто на фронте, у кого судно на военные нужды забрали. Поэтому и не слышал о них ничего, а они есть.

– Ну да, как суслики, – задумчиво протянул я.

– Чего?

– Говорю, хорошо, что значится как прогулочное судно, да еще малое, – сменил я тему. – Значит так, встречаемся на этом месте через час. Договорились?

– Договорились. Я за документами схожу и вернусь сюда. Буду ждать.

– Подождите, дядь Саш. Тут еще такой вопрос. Место стоянки мне не совсем подходит, да и вы его наверняка получили как служащий порта.

– Так и есть. Перегнать хочешь?

– Именно так. У меня есть подходящее место для стоянки. Но нужно не только спустить на воду и отбуксировать, но и поднять на берег. Соответственно и мостки-салазки нужны, как у вас под баркасом.

– Так их и забирай, они мои, сам рубил. Я ребят вечером после окончания рабочей смены кликну, мы его спустим, бревна на борт, по бокам уместятся. Доски на корму. Возьму буксир свободный и приведу его, куда скажешь. А дальше поднимем на берег. Процедура нам знакома, не волнуйся.

– Хорошо, спасибо. Здесь через час.

Мы разошлись. Я рванул бегом к проходной, где оставил у пропускного пункта сторожей велосипед. Забрал его и так же бегом к берегу. Хозяин лодки еще не ушел. Мы ударили по рукам, тот написал расписку, что продал мне лодку, по моему требованию внес туда данные с документа, а документ у него при себе был один, пропуск в порт, спустил велик в лодку, сел на лавку, отвязал конец и отчалил. Чуть не забыл поблагодарить бывшего хозяина за лодку. Отойдя на веслах подальше, судов в порту хватало, поставил парус и направился к своему пляжу, благо ветер был почти попутный, но главное помогал мне двигаться в нужную сторону. Буквально через десять минут показался знакомый язык песка на берегу, и я свернул туда. Там царил шум и визг. Малых, оказывается, из садика уже привели, вот они и резвились под присмотром Вали. Даже Наташа была тут, плескалась на кромке воды. А присмотр требовался. Река судоходная, и хоть не сильно широкая, но глубина уже у берега приличная, купался, знаю. Шага три сделаешь, уже по пояс, еще несколько, и с головой уйдешь. Насчет того, что инженер тут бегал с ведрами, таская песок, я сильно сомневаюсь, скорее всего купил баржу песка, ну или как-то договорился, второе, думаю, вернее, и ему тут все выгрузили, а он лишь разровнял. Специально нырял, песка много, так и застилает часть дна у берега. Вряд ли полная баржа была, но половина точно. Недавно все привез, течение еще песок не вымыло.

Меня не сразу распознали, но чем ближе подходил, тем больше радостных приветственных воплей становилось. Кстати, что-то детей много. Похоже, тут и соседские обретались, ну это нормально. Обувь я уже снял, да и штанины закатал до колен, так что, спустив парус, на веслах подошел к мостику и пришвартовался. Привязал лодку, отмахнулся от многочисленных вопросов, только подтвердил, что лодка теперь наша, и, сняв велик, бегом с ним на плече стал подниматься вверх к дому. На полпути запыхался, все же крутой склон, но сжав зубы, упорно поднимался.

Маму с бабушкой было не видно, видимо в доме, они заняты, консервация и соления все время сегодня занимают, а вот дед сидел в беседке, закутавшись в новенькую простыню, и пил чай. Судя по его розовому цветущему виду, он только из бани. Бороду уже разгладил, и лысая голова блестела на солнце.

– Я тебя сразу узнал, – сказал он. – Откуда лодка?

– Купил для рыбалки. Есть дело, дед. Давай бегом одеваться, можно поприличнее, или во что есть, бери документы, паспорт и спускайся вниз, к лодке. А я сейчас.

– А что случилось? – отложил тот кружку.

– Баркас покупать поплывем. На тебя будем оформлять. Ты не бойся, только я им буду пользоваться. Но он на тебя будет оформлен, так же тебе требуется документ для судовождения. Такие типы судов их требуют.

– Учиться надо? – насторожился тот.

– Да нет. Прошлый хозяин буксира договорится. Зайдешь в контору, распишешься и получишь документ, что знаешь и умеешь управлять такими судами.

– Так я ведь не умею! – почти крикнул тот.

– И не надо, баркас я себе беру, все равно к нему никого не подпущу, мое детище будет, но на меня его не оформишь. Если так хочешь уметь управлять, книжицу по речному судоходству возьмем, почитаешь. Я все равно ее покупать планировал.

– Тогда я быстро.

Дед заспешил к дому, а я покатил велик к сараю. Загнал его внутрь и прислонил к стене, велосипеда Марины не было, видимо укатила куда-то. Хотя нет, вон из дома идет с кастрюлей, значит, кто-то другой забрал. Спросил и подтвердил свою догадку. Лука укатила, мама куда-то послала. Сама мама с бабушкой в доме, закаткой занимаются, туда из беседки перешли. Времени пообщаться не было, сбегал к себе, у меня тайник в письменном столе, в запертом ящике хранилась часть денег. Не так и много, но на баркас хватало, остальные в других тайниках. Забрав их, посмотрел на деда, что сопел у шкафа. У него там купленная мной на рынке форма лежала, вот тот после бани и надевал ее, глядя на себя в зеркало.

– Складки назад за ремень сгони, – посоветовал я. – Вот, теперь нормально, настоящий боец. Ну что, идем?

– Сейчас, сапоги только надену.

Дождавшись, когда дед, притоптывая, покинет дом, мы заспешили к берегу. Наверху, на спуске вниз, где видно пляж, только синхронно ругнулись. Полная детей лодка дрейфовала, уже метров на пять от мостика отошла. Видимо, малышня, играясь, отвязались, а по берегу, паникуя, бегала Валя.

– Я быстро.

Обувь у меня осталась в лодке, я босиком был, скинул внизу штаны и рубаху и, без разбега войдя в воду, быстрым брассом поплыл, догоняя лодку. Забираться в нее не стал, боялся опрокинуть. А толкая, подогнал ее к берегу, где дед принял и подтянул за нос, вытаскивая на пляж. Ухватив Димку за плечо, я отвесил хорошенький шлепок по заднице. Может, и не заслужил, но уверен, что все равно причастен. Если какие проказы, то от него. Тот не возмущался, точно его работа. Почти сразу тот проситься с нами стал, когда я забрал свои вещи и закинул их в лодку. Дед забрался и сел на корме, а я столкнул лодку в воду. Димку мы не взяли, серьезное дело предстоит, не до него. Потом накатается, путешественник.

В этот раз спускались по течению. Парус я не поднимал, ветер не попутный, лишь веслами работал. Успели мы к сроку, хотя тезка, хозяин баркаса, уже был на месте, кажется, даже обрадовался, когда нас рассмотрел, наверное, думал, что я могу и тень на плетень наводить. Быстро одевшись, оставил лодку полувытащенной на берег, еще и колышек вбил, я догнал дядю Сашу с дедом, что, активно общаясь, шли в сторону порта. Дед уже успел осмотреть баркас, пока только снаружи, и был удивлен, изумлен и ошарашен размерами. Он тоже не знал, что такие суда в эти времена можно приобретать. Еще как можно. Теперь он начал понимать, почему я так торопился и суетился, упускать подобную покупку реально нельзя.

Продажа прошла хорошо. Мы с дедом в незаметном тупичке вручили ему всю сумму, еще и штык-нож от немецкого карабина, тезка выдал нам расписку и документы. Мы прошли в конторку, где за полчаса все документы были оформлены.

– Название будете давать? – деловито спросила тучная женщина, что и занималась оформлением.

– А что, можно? – удивился я. – Там же на борту только номер.

– Номер остается, а название платная услуга. Прошлый хозяин от нее отказался.

– Ну, тогда – «Адмирал».

– Только «Адмирал», без конкретной фамилии?

– Именно так.

– Минуточку.

Та достала гроссбух и стала смотреть список названий судов на «а», пролистав три страницы, сказала:

– Можно, схожего названия нет. С вас пятьдесят рублей.

Выдав нужное количество денежных средств, мы стали дожидаться, когда она оформит дополнительную услугу. Скучая, я сторговался и купил у женщины слегка потрепанную книжицу по судовождению, расширенную версию. Дед с тезкой, что вышли покурить, вернулись обратно, недоумевая задержкой. Мол, мелочь осталась, а не выхожу. Дед поставил уже все подписи, так что мы забрали документы и прошли на второй этаж. Там дед, как и договорился тезка, получил разрешение на управление речным транспортом малого тоннажа. Для судов побольше уже просто так не дадут, учиться надо. Да и тут помогли.

Выйдя из здания порта, мы направились в сторону стоянки баркаса. Нас троих хватило, чтобы столкнуть, тот по смазанным дегтем бревнам с наклоном, скатился в воду, глубины тут сразу приличные и закачался на волне. Он был привязан, так что мы втроем подтянули его к берегу. Тяжеловато, массы прилично, без малого двадцать тонн по документам и двадцать одна в действительности будет. Это прошлый хозяин признался, когда уже продал баркас. Скотина, выше двадцати к обязательной мобилизации. Однако документы в порядке, написано восемнадцать, значит восемнадцать, кто не верит, идите лесом.

Мы успели подготовить бревна, так что когда подошла сменившаяся бригада тезки, то они легко закинули бревна с досками на баркас. Тут и портовый буксир подошел. Лодку я привязал к корме нашего баркаса, а тот уже шел на буксире портового судна.

– Вон туда правьте, где дети плескаются на берегу, – указал я. – Видите участок пляжа, не закрытый песком? Он почти на метр возвышается над водой. Вот туда буксир и нужно поднять.

– Подожди, там же до склона метров пять всего, – сказал озадаченный тезка. – Баркас не встанет, упрется и корма провиснет.

– Встанет. Я не говорил, что мы его упирать носом в склон будем. Вот поперек встанет.

– Да как?.. – растерялся тот. – Тут же плавучий кран нужен.

– Я покажу, – усмехнулся я. – Есть способы.

Тот почесал затылок, и лицо его прояснилось. Догадался. Буксир подошел к берегу, осторожно причалив к пирсу, вся детвора с открытыми ртами наблюдала за нами, и тишина. Всегда бы так. Мы покинули борт судна и, оказавшись на берегу, стали дополнительным канатом подтягивать баркас. Его буксирный канат уже отцепили от буксира. Сам он отошел чуть в сторону, чтобы не мешать, и приткнулся к берегу. Единственный член команды судна покинул борт и, подбежав к нам, стал помогать подтягивать баркас.

Подтащив его к берегу, часть людей отправили на борт, за бревнами, ну и лодку отвязать. Это я уже сам сделал.

Фишка вся в том, что баркас будем вытаскивать наискосок к берегу. Носом тот будет у самого берега, почти касаясь, а корма если не будет возвышаться над водой, то очень близко. Я уже узнавал, какой тут уровень воды в разное время года, пляж даже в ледокол не захлестывало. Разве что редкие льдины выталкивало. Чтобы от них защититься, я осенью колья вобью в берег, хоть какая-то защита. Вот так мы уложили бревна, подготовили направляющие и подогнали к нему баркас. Нос уткнулся в доски, чуть-чуть приподнялся и все. Сил наших для этого явно не хватало. Однако у ребят действительно все было отработано. Они взяли с буксира лопаты и подальше от берега стали копать узкую яму. Пока до воды не докопали, не останавливались. Мы как раз закончили все подготавливать. С того же буксира сняли бревно с блоком на одной стороне и закопали бревно с сильным уклоном в сторону склона нашего огорода. Что те собирались делать, я уже давно понял. А так согнав детей наверх, их дед увел, пробросили канат.

Буксир отошел от берега. Кормой к нам вернулся, ему забросили канат, и тот, закрепив его, стал медленно отходить. Бревно в яме заскрипело и стало выпрямляться, но блок, взвизгнув, стал крутиться, и мой баркас начал неторопливо подниматься на берег по доскам и двум бревнам. Сам буксир с бурунами у кормы, серьезно на нее просев, продолжал работать двигателями, ревели те серьезно. Напрягал все силенки, можно сказать. Однако ничего. Когда нос баркаса дополз до склона, еще метр и уткнется, мы свистнули, и капитан буксира сбросил газ, задним ходом возвращаясь. Один из парней тезки подтягивал канат, чтобы его на винты не намотало. Отвязав канат, капитан подогнал буксир к пирсу, и началась погрузка. Бревно, в которое уперся нос баркаса, они, кстати, выкопали и забрали. Мы же уже закрепили слеги, чтобы мое судно не скатилось обратно в воду. Все же едва заметный уклон на месте стоянки был. Собьешь эти слеги, приложить побольше сил, и все, заскользит. Я еще планировал его закрепить, так что посмотрим. А так стоянка была надежной, я был в ней уверен.

За помощь я расплатился двумя бутылками водки. Те самые, из трофеев бандитов в поезде. Я их до сих пор возил, сам не пойму, как не побились. Порадовал бригаду. Еще мама, что тоже нет-нет да поглядывала за нашей возней внизу, прислала через Марину каравай хлеба и протертый чесноком кусок соленого сала, на закуску. Мы-то не пьем, дед разве что, так что пусть отметят. В общем, поблагодарили всех, ударили по рукам с дядей Сашей, и те уплыли. Баркас хорошо был закреплен, и главное закрыт, а то его малышня мигом осмотрела и забралась на палубу. Каюты, рубка и люки закрыты, ключи мне передал бывший хозяин судна. Пусть ползают. Их силенок сбить слегу не хватит, мы тут с дедом, если покорячимся, может, и выдернем. И то не факт, тут кувалдой сбивать ее надо, специально.

Уже вечерело, вот-вот стемнеет, устали все сильно, так что малышню отправили по домам, чужих, а своих повели в баню. Я тоже взял чистое белье и пошел. Дед уже чистый, но все равно подтопил и присоединился к нам с Димкой, поработал вениками, ну и мы по нему прошлись. Они из запасов старого хозяина. Хорошо-о, как же банька прекрасно усталость снимает. И чего Димка орал, когда его вениками хлестали? Дед был мастер сразу двумя работать, бесподобен с ними.

Потом мы, окатившись холодной водой из ведер, вытерлись и вышли во двор, пройдя в беседку, там самовар стоял, да еще ужина у нас не было, у нас с дедом так точно. Мама нашила достаточно простынь, прекрасные штуки, мы так и сидели в беседке, закутавшись в них, поглядывая на ночную реку, на редкие вспыхивающие и гаснущие огоньки. Уже и Димку увели, поздно, спать пора, когда и мы собрались. Сегодня женщины, гордые своим свершением, все же засолили и засластили изрядно овощей и фруктов, после баньки тоже сидели с нами, попивая чай. Вали и Луки не было, устали, весь день ягоды и овощи собирали.

– Как же хорошо-о, – протянула мама.

– Это точно, – вздохнул я. – Кстати, мам, ты документы на баркас уже убрала?

– Конечно, сразу. И на лодку твою расписку тоже.

– Это хор-рошо-о-о, – как сытый кот, проурчал я последнее слово.

– Кстати, зачем тебе эта махина? Не отберут?

– Он без двигателя, а раз двигателя нет, то фактически корпус. Я его восстановлю, и тогда он, конечно же, привлечет интерес властей. Но это будет весной, когда на воду спущу и ход проверю. А чтобы особо не придирались, мне бывший хозяин по наследству справку передал, что судно находится на ремонте, не имеет двигателя и некоторых важных частей. На самом деле это наша будущая работа с дедом. Именно так, я постараюсь поговорить с начальником порта, где он работает, хотя уже, наверное, уволился, бывший хозяин баркаса, и договорюсь с ним о найме. Я уже узнавал, такое возможно. То есть мы заключаем соглашение с администрацией порта, что за свой счет восстанавливаем судно и комплектуем команду. Деда и меня хватит, да даже меня, если деду тяжело будет. Справляюсь. В общем, восстанавливаю судно и к весне сорок второго спускаю на воду. После ходовых испытаний, они обязательны, вхожу в состав Речфлота порта в качестве резервной единицы. То есть, если где аврал, срочно что-то надо, вспоминают о нас. До этого момента нас не трогают.

– А такое возможно?

– Вполне. Я не скажу, что это сплошь и рядом, но помните тех возниц, что раненых привозили в медсанбат или везли боеприпасы у Дна? Они обычные гражданские лица, привлеченные временно в помощь. Это фактически то же самое, но уже с официальными бумагами. Оформим деда как капитана судна и хозяина, он и будет заключать договор на наем. Платить нам будут по минимуму зимой, летом уже чуть больше, топливо выделять, но главное, мы оба будем числиться на работе. Меня оформим как помощника моториста. Договориться реально. Вот и все. А так до весны сорок второго живем как живем, учимся и растем.

– А двигатель где взять? – поинтересовался внимательно слушавший дед, я для него погромче говорил. – Двигателя-то нет.

– Поверь, деда, скоро в окрестностях, точнее в декабре, у Москвы будет много битой и поврежденной немецкой техники, а там не зевай. Двигатель утянем и побольше запасных частей к нему, чтобы надолго хватило. Я в этом разберусь, не волнуйся. О, не забыть топливные баки снять с битой техники, пригодятся на баркас. Дальность хода увеличим.

– Ты думаешь, они дойдут и до Москвы? – удивилась мама.

– Я вроде об этом уже говорил. Дойдут. Не смотри, что они далеко, быстро дойдут. Город не возьмут, я уверен в его обороне, а вот дойти должны, по моим прикидкам. Хотя, может, и ошибаюсь. Кстати, мам, насчет денег из мотоцикла. Все тут в курсе о них. Так вот, я тут подумал. В общем, по всем прикидкам, как только мы внесем деньги, у нас все могут забрать. Скажут что-то вроде, что на награбленное немцами живем, и остальную чушь. Я тут посмотрел, правительство грабит своих граждан, как только может, не явно, но закономерно. Правда, бывает и сама в ответ что-то дает, но редко, мы можем в это число и не попасть. Так что пока молчок. Мне как-то на поселение в Сибирь как сыну осужденных не хочется, а до такого может и дойти. Поэтому легализуем баркас, и это у нас последняя крупная и такая явная для соседей покупка. Кстати, если будут спрашивать, ворчите на нас с дедом, говорите, что явное корыто незнайкам вручили пройдохи в порту. Гниль одна, все течет, все ремонтировать. Одно хорошо, в довесок неплохую лодку дали, а баркас только на дрова, слишком много ремонта. Вызубрите, своими словами и говорите. Чтобы похоже отдаленно было.

– Понятно, будем запоминать. Вопросы наверняка будут, – услышал я голосок Марины.

Мы в темноте сидели, я только силуэты видел при свете звезд. Остальные поддакнули, совет был в тему. Всем нравился дом и район, где мы жили. Конечно, моя афера с баркасом на грани, но я просто не мог пройти мимо, это как часть души от себя оторвать. Примерно такими же словами и пояснил свое желание владеть им, именно я, можно сказать, единственная собственность, которую не собираюсь ни с кем делить. Нет, если куда отдыхать по реке отправлюсь, возьму семью, но ремонтировать его буду сам. Мне это доставит не меньше удовольствия, чем сама покупка. Отдыхать я умел и любил не меньше, чем работать.

– Мам, теперь насчет тебя. Наша с дедом занятость предопределена, мы в порту на работу устроимся, бабушка с Мариной и остальными по хозяйству, а вот тебе какое-то занятие нужно найти, чтобы на тебя соседи не косились. Это еще те следователи и дознаватели. Пару месяцев из-за рождения Киры можно подождать, но лучше найти работу. Я когда в порту был, там рядом здание больницы, прочитал на стенде объявление про набор на курсы медсестер. Там разные специальности. Даже хирургическая сестра есть. Так вот, я там потратил полчаса, для тебя есть идеальный вариант.

Ты у меня грамотная, вон как с уроками нам помогаешь. Думаю, учиться тебе не сложно будет. Год проучишься, и устроим в больницу, чтобы поближе к дому, там на распределение можно повлиять. Курсы не армейские, именно гражданские, наркомат здравоохранения решил пополнить кадровый состав, там многие на фронт ушли. Тебе это не грозит. Специальностей семь, насколько я помню, предлагают. Решай сама. Если хочешь стать универсалом, это практически по всем специальностям, по терапии учись, потом на работу в приемный покой, где диагностику проводят и назначают лечение. Там можно получить огромный опыт по разным болячкам. Будешь еще нас лечить. Ехать в принципе далеко, пешком минут тридцать, но можно велосипед брать, там закрытый двор, есть где оставлять. Вечером обратно. Туда-обратно на велосипеде по десять минут, если сейчас записаться, сможешь приезжать кормить Киру ну и сама покушаешь. То есть я не предлагаю сейчас, время еще есть, просто, чем быстрее, тем лучше. К тому же мы снимем с тебя все домашние обязанности, только учеба и Кира, и все.

– Я подумаю. Вопрос серьезный, нужно хорошенько подумать, – ответила задумчивая мама.

– Я говорю, это не горит, можно и в следующий год. Возможность будет. Нет, лучше все-таки на следующий год, мы тогда уже крепко встанем на ноги, ты освободишься. Да, лучше не сейчас. Но о следующем годе все-таки подумай… О, уже поздно, идем спать. Завтра тяжелый день, и раз мы тут все собрались, сразу сообщаю, завтра утром я забираю лодку и уйду, меня долго не будет, примерно дня два. Вернусь послезавтра вечером. Лайки со мной отправятся. Так что припасов приготовьте больше.

– Ха, наверняка оружие перепрятывать поплывет, – наверное, хотел шепнуть дед сидевшей рядом бабушке, но услышали все. С его-то глухотой.

– Ну, деда, – только покачал я головой, под хихиканье мамы и Марины.

Убрав все со стола, мы разошлись. Лайки у стола вокруг нас лежали, дремали, а когда мы разбрелись, лайки пошли в сени, там у них подстилки. Марина их запустила. Хотя сени и так открыты. В сарае мы их не держали, а когда лютые морозы будут, в доме подержим.

Когда я утром умывался у рукомойника в саду, мне принесли вещмешок. Бабушка уж подготовила полный сидор съестного, а также котелок. Миски собак и мне кружку. Мало ли чаю заварить захочу, заварку тоже положила. Попрощался с мамой и дедом, Марина и остальные еще спали, рано еще, шести часов нет, но рассвело уже. Проверив винтовку, я вышел во двор и, пройдя к сараю, где коз держали, и, убрав там в сторону половую доску, вытащил сверток. Все же возьму дополнительное оружие. ТТ был завернут в тряпицу. Запасной магазин и пару десятков патронов. Все убрал в котомку. Потом сидор за спину, лопату в одну, винтовку в другую руку и, свистнув лаек, тем самым особым способом, стал спускаться вниз к лодке. Сложив вещи в лодку, стал созывать лаек к ней. Тем до этого не удавалось в них бывать, и они, скажем так, были в недоумении. Но наконец, Волк перепрыгнул через борт и за ним последовали остальные. А то я уж хотел сам, надрываясь от тяжести, их перекидывать через борт. Нормально, столкнул лодку в воду, сам я был босиком, штанины повыше закатал и запрыгнул внутрь. Лайки заметно волновались, я успокаивал их поглаживанием. Поставил парус и стал подниматься выше по течению. Сидел на корме, правил там, используя небольшой румпель. Ветер попутный был. Надеюсь, за эти два дня все успею сделать.

Лайки мелькали впереди, и я следовал за ними с винтовкой в левой руке, поглядывая по сторонам. Сейчас до стоянки лодки дойду, и мы нормально пообедаем, а вечером домой отправимся. Как и обещал, задержался я на два дня. Зато схроны нормальные сделал, о которых никто не знал. Четыре разных. Все успел, даже камень с души упал. Сейчас же после легкой охоты, в правой руке у меня была тушка зайца, шагал к своему лагерю, как вдруг замер, остановившись. Сделав два шага назад и присев, стал рассматривать след. Буквально только что, меньше пяти минут прошло, тут проходило четверо. Следы немецких подошв. Я их знал, опытному следопыту такое не спутать.

– Опять, что ли, диверсанты? – пробормотал я. – Тьфу ты, так и не поешь. Надеюсь, у них припасы имеются.

Отшвырнув тушку, я разогнулся, вставая на ноги, и подозвал собак, те, заметив, что я отстал, вернулись. Проводив удивленными взглядами улетающую в кусты тушку зайца, большей частью там был их обед, и подбежали на зов.

– След, – скомандовал я.

Успевшая первой подойти Белка стала чихать, когда принюхалась к следу, так что я отогнал остальных.

– Вот так-так, они еще и какой-то дрянью подошвы обмазали. Дальновидно.

Двигаясь быстрым шагом рядом со следами, лайки бежали рядом, я пытался понять, куда те идут. То, что к Москве, явно, лес этот полосой вдоль реки далеко идет, мимо государственных дач почти к окраинам подходит. Так что можно незаметно добраться до него, а там улицы и дальше. Если, конечно, их интерес именно где-то в Москве. Не думаю, что они в своей немецкой форме туда пойдут, предположу, курьера из города ждать будут в укрытии, от своей агентуры или еще что. Диверсии тоже не исключаю. Правда, думаю, что все же для серьезных акций группа из четырех человек маловата. Однако, вполне возможно, они и не одни, а эта группа была послана командиром к Москве на разведку, а их база где-то в стороне. Тут сколько угодно можно гадать.

По следам я видел, что настигаю их. Те фору передо мной практически не имели. Вдруг следы свернули вправо, подальше от реки, к опушке. Меня заметили? Не думаю. Планы поменялись, или все идет, как и нужно? Мысли так и метались, я же ускорил ход, усилив бдительность, просеивая взглядом кустарник, высокую траву и деревья, нет ли засады. Лайки, сообразив, что мы идем по следу, молча бежали рядом. И все же я успел, заметив впереди движение, замерев на миг, присмотрелся. Там бежал замыкающий диверсант, и я готов был поклясться, что он был в самой обычной советской форме. Красноармейская гимнастерка, пилотка и сидор за спиной. Оружие, возможно, тоже есть, но я не рассмотрел, тот скрылся среди деревьев. Так что я ускорил бег до предела. Выбежав к опушке, упал за дерево и там по-пластунски дополз до ближайшего дерева. Диверсанты по лесу, судя по следам, тоже бежали, торопились куда-то.