Текст книги "Земля в зените"

Глава 7
Человечий рынок

Эти места не были похожи на те, что Лео видел по ту сторону пролива. Местность здесь была гористая, так что широко осмотреться не удавалось. И сами горы странные – закопченные какие-то, местами оплавленные. Всюду неряшливая низкорослая растительность, назойливые насекомые, норовящие расплющиться о лобовое стекло и расползтись отвратительными пятнами. То и дело появлялись летучие твари, жрущие насекомых, – язык не поворачивался назвать их птицами. Хотелось бы считать это буйством жизни, да только жизнь эта была какая-то болезненная, уродливая.

Но главное – здесь всюду был металл. Тягач с трудом протискивался по узкой дороге мимо проржавевших и сгоревших остовов легковушек, грузовиков, автобусов. Все они толклись вдоль обочин бесконечной ржавой змеей, уткнувшись бампером в бампер, наползая друг на друга, сплющивая тех, что поменьше, на боку, перевернутые и разорванные на части. Казалось даже, что в некоторых машинах остались чьи-то выбеленные солнцем кости.

– Эвакуация здесь была, – подал голос Молоток. Он наблюдал за происходящим из-за сидений. Голова его забавно торчала между легкомысленными шторками, очки сползли к переносице. – К побережью все пробирались, да через кордон к тому времени уже не пускали.

– Почему? – тупо спросил Лео. Он смотрел на нелепый, развалившийся мотоцикл с коляской. Из коляски торчала жутковатая детская кукла с выпавшим глазом, с растрепанными, наполовину выпавшими синтетическими волосами, – словно игрушка страдала последней стадией лучевой болезни.

– Заражения боялись, – пояснил Молоток. – Тогда еще всерьез надеялись остановить бунт генов. Но вирус распространялся слишком быстро. Все произошло почти мгновенно: еще накануне здесь, в пробке, ожидало разрешения на выезд несколько тысяч здоровых. На следующий день уже не было никого.

– Погибли? – не понял Лео.

– Превратились в монстров, – бесцветно сказала Веста. Она отвела взгляд от железного кладбища и теперь просто смотрела в переднюю панель перед собой.

– Что-то вроде этого, – поправляя очки, кивнул Молоток. – Мутанты поначалу внешне от людей не отличались. Это как в мозгу что-то переключается – и ты перестаешь быть человеком. Они просто вышли из своих машин – и пошли обратно.

– И что дальше? – спросил Лео. Его передернуло. Он представил себе эту картину: тысячи молчаливых «зомби», передумавших спасаться. И не только взрослые – зомби-родители молча ведут за руки таких же молчаливых зомби-детей. Может даже, у них были зомби-собаки, кошки…

– Как и везде, – Молоток пожал плечами. – Большая часть погибла, кого-то уничтожили карантинные войска. А часть уцелела, приспособилась – и заселила полуостров. Я так понимаю, скоро мы с ними познакомимся.

– Это точно! – усмехнулся молчавший до этого Нильс. – Приятного в этом знакомстве мало, скажу я вам. Но даже среди них есть приличные ребята. Так же как свои уроды среди людей.

– Это ты про стервятников? – спросил Лео.

– Поверь, даже стервятники – не предел для человеческой гнусности, – глухо сказала Веста.

Лео хотел было возразить, но вдруг вспомнил Паука. Страшного человека, которому зачем-то понадобилась его жизнь. И всех этих «спасателей» – безжалостных убийц, выдававших себя за селенитов. Он до сих пор не мог поверить, что его соплеменники на такое способны. Очень хотелось понять – как, почему? Но пока вопросы оставались без ответа.

Пейзаж резко изменился. Холмы уползли назад, дорога расширилась. «Крестовый поход» выкатывал на равнину. Здесь тоже все было по-другому.

Танки. Вот что сразу бросалось в глаза. Лео жадно припал к треснутому дверному стеклу. Он впервые видел настоящие боевые машины. Подернутые все той же вездесущей ржавчиной, они все же сохранили остатки суровой боевой окраски. Зловещие приплюснутые силуэты, вжавшиеся в землю, как хищники перед броском, – даже в мертвых остовах чувствовалась мрачная сила, исходящая от машин. Бронированные чудовища замерли длинной неровной цепью, одни открыто, другие – прячась в складках местности, за камнями и в неглубоких окопах, перемежаясь полузасыпанными огневыми точками, поломанными пушками и остовами бронетранспортеров. Длинные стволы орудий, обвитые растительностью, уставились вдаль. Лео смотрел туда, но не видел ничего, кроме старых развалин. Наверное, танкисты ждали опасности оттуда. Но пришла она с другой стороны, неожиданно и коварно, – иначе как объяснить всю эту брошенную технику?

– Это все из-за вируса? – спросил Лео, разглядывая мертвое железо, которое проплывало мимо. – Того, что вызвал бунт генов?

– Нет, здесь другое было, – сказал из-за спины Молоток. – То есть вирус тоже, но люди бежали, когда начали атомную бомбардировку.

– Что?! – изумился Лео.

– А что такого? – в свою очередь удивился Молоток. – Все знают, что полуостров бомбили – хотели «заразу подчистить», идиоты. Все думали путем малых жертв обойтись.

– Малых жертв… – бледно повторил Лео.

– Так часть зараженных уцелела – и поперла во все стороны. Тогда стали химическое оружие применять – всю округу выжгли. Говорят, был приказ никого не выпускать. В том числе и военных – кому не повезло здесь оказаться. Вот никто и не выбрался. Здесь до сих пор земля ядовита, есть места, куда вообще лучше не соваться, – радиация там зашкаливает. Одни мутанты только и живут. Им, говорят, радиация и химия только на пользу пошла. Чушь, конечно, но как на них посмотришь – так можно и согласиться.

Лео молча поглядел на спутников. Он все еще не мог поверить в услышанное. Но еще больше его потрясло то, что все это он узнал только здесь, на Земле. Это он-то – уверенный, что прекрасно знает историю материнской планеты!

А Молоток продолжал говорить:

– Здесь вообще ад творился. Военные все силы сюда бросили, а ученые сами лезли, будто им медом намазано. Против этого как раз никто не возражал: думали, мол, «светлые головы» пришли, все сейчас разложат по полочкам, по-быстрому разберутся и решат проблему. Только вышло по-другому.

– Ученые погибли? – спросил Лео.

– Лучше бы погибли, – треснувшим голосом ответил Молоток. Он стащил с носа очки, принялся молча протирать их грязной полой своей бесформенной рубахи. Затем вдруг сказал:

– Я вообще думаю, что бунт генов – это не просто спонтанная генная катастрофа. Ее кто-то устроил. И после ею же управлял. И до сих пор управляет.

– Я всегда знала, что это кровососы устроили, – вставила Веста.

Лео вжал голову в плечи, отвернулся.

– Вряд ли, – Молоток покачал головой. – У селенитов другие интересы, они просто пользуются нашей бедой.

– Ничем мы не пользуемся! – хмуро буркнул Лео. – На Селене – передовые технологии, развитое общество.

– Да, да, и все такое… – странным голосом сказал Молоток. – Так что беда пришла не сверху.

– А откуда тогда? – Веста остро посмотрела на разговорившегося «умельца».

Тот смутился, отвел взгляд. Сказал:

– На самом деле я ничего толком не знаю. Только бунт генов на всех действует по-разному. Одних превращает в агрессивных монстров…

– А других в кого? – с нажимом спросила Веста. – В ангелов с крылышками?

– Нет, – Молоток пронзительно посмотрел ей в глаза. – Тоже в монстров. Только другого плана. Холодных, расчетливых, нечеловечески проницательных. Умных настолько, что вы даже не можете себе представить. Наши гении по сравнению с ними – просто малые дети.

– Что за чушь, – сказал вдруг Нильс, не проявлявший до сих пор интереса к разговору. – Знаю я мутантов. Некоторые из них неглупые, да. Но умом они не отличаются от нас – только страшно уродливые.

– А та девочка? – тихо напомнил Лео.

– Какая еще девочка? – не понял Нильс.

– Ну та, из стойбища. С тремя глазами. Она одним взглядом лишила меня воли. Я картошку сырую грыз и думал, что это яблоко.

Все в кабине рассмеялись. Лео сам улыбнулся, вспомнив тот случай. Нильс сказал:

– Так это другое. Речь об уме идет. Она же тебе не теорему доказала. Подумаешь – картошку сожрать заставила. Скажи спасибо, что не червей лопал.

– А он прав, – неожиданно сказал Молоток. – Это не просто бунт генов. Это как… Как нашествие из другого мира.

– Что? – Нильс посмотрел на него как на психа.

– Что ты имеешь в виду? – быстро спросила Веста.

Молоток вдруг изменился в лице, пробормотал:

– Я что-то много болтаю, да?

– Есть такое дело, – усмехнулся Нильс. – Ты, оказывается, не только руками, но и языком работать горазд.

– Нет уж, продолжай! – потребовала Веста.

– Вечно я болтаю, – Молоток принялся нервно тереть лицо пухлыми ладонями. – И нос сую не в свои дела. Это меня и погубит. Да-да, я лучше помолчу…

– Ты что-то узнал там, в своем Железном городе? – разглядывая его, спросила Веста. – То, что тебе знать не положено. Потому ты и сбежал. Правильно?

Молоток смертельно побледнел – и шарахнулся назад, за шторку, отделявшую заднюю часть кабины.

– Так я и думала, – удовлетворенно сказала Веста. – Ладно, не переживай. Потом расскажешь.

– Я ничего не знаю… – глухо донеслось из-за шторки.

Дальше ехали молча – пока вдалеке не показалась окраина города.

Издали он чем-то походил на тот первый, брошенный город на высохшем побережье. Те же однообразные многоэтажки, бетон и серость. Отличие было в одном – здесь бурлила жизнь.

Тягач сбавил скорость. Резко, будто включенное невидимым рубильником, вокруг началось активное движение – люди и животные, повозки на людской тяге, впряженные в телеги незнакомые твари, тарахтящие механизмы самых замысловатых конструкций и просто автомобили. Последних было немного – все старые, изувеченные многократными переделками и дикой окраской. Присмотревшись как следует, Лео шарахнулся от окна.

Не все люди здесь были людьми. Можно было назвать этих существ приматами, гуманоидами, – как угодно, только не людьми. Нельзя сказать, что они были намного страшнее, чем те, с которыми уже довелось встретиться в стойбище. Неприятное чувство вызывала какая-то повышенная, чуть ли не болезненная активность, суетливость этих существ. И вместе с тем – поразительная организованность: потоки двуногих, транспорта и животных выглядели четко структурированными. И даже вторгшийся в один из таких потоков огромный тягач не нарушил бесконечное движение. Могло показаться даже, что машину не заметили – и обтекали со всех сторон, будто вода камень.

Теперь и сам город уже не казался человеческим: окна в многоэтажках больше напоминали ячейки сот; углы скруглены, залеплены цементом. Лео с изумлением увидел, как местные жители карабкаются прямо по стенам на высоту девяти этажей, чтобы прошмыгнуть в одно из таких окон-нор. Стены, крыши просто кишели человекоподобными существами, и Лео вдруг стало жутковато – словно он попал в гигантский термитник.

– Здешние мутанты почему-то любят кучковаться, – продолжая рулить, сказал Нильс: он заметил удивленный взгляд стажера. – В других местах на Полуострове можно километрами никого не встретить. А тут они друг у дружки на головах сидят. Необъяснимый закон природы!

– Чего тут необъяснимого? – подал из-за шторки голос Молоток. – У этого подвида – выраженный генный набор, отвечающий за коллективный образ жизни – как у муравьев или пчел. Считается, что это стало одним из факторов успешного выживания в агрессивной среде.

– Откуда ты только это знаешь? – удивился Нильс. – Ах, да, ты же из Железного города.

– Расскажи про Железный город, – попросил Молотка Лео.

– Можно, я не буду об этом говорить? – глухо отозвался умелец. – У меня сердце слабое.

– Не трогай ты его, – сказала Веста. – Зачем тебе Железный город?

Лео пожал плечами и отвернулся. Видимо, природная любознательность на Земле не в чести, как и привычка задавать слишком много вопросов.

Тягач продолжал продираться сквозь бурные потоки живой массы. Нильс неплохо ориентировался на здешних улицах и вел машину прямиком в центр. Странные дома-соты угрожающе нависали со всех сторон, и Лео стало немного не по себе в этой толпе нелюдей. Кабину качнуло, стажер глянул в окно и едва удержался, чтобы не вскрикнуть: прямо на него равнодушно пялилось искаженное, будто порванное пополам лицо. Оглянувшись, он понял, что мутанты облепили «Крестовый поход» грязными гроздьями, как какой-то проходящий трамвай. Нильс поймал его взгляд, усмехнулся:

– Пусть катаются. Это здесь принято.

– Слушайте, а нас самих не сделают здесь товаром? – выразил свои опасения Лео. – Их столько, что мы просто не сможем ничего сделать.

– Здешние мутанты, конечно, народ странный, – сказал Нильс. – Но предсказуемый. Всю эту массу, – он обвел рукой потоки снующих во все стороны существ, – интересуют только собственные функции. Они напрочь лишены инициативы – делают только то, что им говорят или собственная природа велит. Им хоть подари всех нас связкой – они не будут знать, что с нами делать.

– Как рабочие пчелы… – проговорил Лео.

– Что-то вроде этого, – кивнул дальнобойщик. – Решения принимают другие особи. Защитой и нападением тоже занимаются специально предназначенные для этого ребята. А торговлей ведают вообще третьи. Вот разве что потребляют человечинку все подряд.

Лео передернуло.

– Нам нужны те, кто торгует живым товаром, – продолжил Нильс. – А они на своей территории беспредела не допускают. Иначе не было бы здесь рынка, и весь этот улей сдох бы от голода.

Тягач подкатил к высокой бетонной стене, отделенной от остального города безлюдной полосой. Машина остановилась, не глуша двигатели, – путь преградили большие железные ворота.

К кабине направился высокий крепкий человек, совсем не похожий на мутанта. В легком бронежилете на голое тело, на бедрах поверх потертых полотняных шортов приторочена пара пистолетов в открытых кобурах: очевидно, охранник.

Нильс открыл дверь, спрыгнул.

– Покупать, продавать? – лениво спросил человек. – Если товар привезли – подлежит досмотру.

– Нет, мы сами за товаром, – сплюнув сквозь зубы, сказал Нильс. – Работники нужны.

– Бывает, – равнодушно отозвался охранник, оглядывая тягач. – С оружием на рынок нельзя.

– Что ты, какое оружие? – дальнобойщик продемонстрировал пустые ладони.

– Ладно, проходите. Только машину здесь придется оставить.

– Есть у меня подозрение, что, когда мы вернемся, машины можем не увидеть, – глядя в сторону, заметил Нильс.

– Ничего не могу гарантировать, – так же ровно сказал охранник.

– Да у меня никаких претензий, – в том же тоне сказал Нильс. – Просто на всякий случай предупреждаю: если к машине кто полезет – сработает мина-ловушка.

– Это угроза? – поинтересовался охранник.

– Что ты – предупреждение, – ответил дальнобойщик. – Если какие любопытные полезут и рванет – чтобы вас тут не зацепило.

Охранник молча сложил на груди мускулистые руки. Нильс сделал знак, и остальные попрыгали из кабины на землю. Дальнобойщик демонстративно вжал кнопку пульта. Пискнула сигнализация, дверные замки защелкнулись. Проходя мимо охранника, Лео заметил: у того были оранжевые глаза с узким вертикальным зрачком. Как у кошки. Все-таки он тоже не был нормальным человеком.

– Кстати, – напоследок сообщил охраннику Нильс. – Если кто надумает горючку из баков слить – то же самое будет. Бум – и нет полквартала.

Охранник молча отвернулся.

– С ними по-другому нельзя, – пояснил Нильс стажеру, оглядываясь на припаркованный у стены тягач. – Завести его без меня не смогут, но что-нибудь отломать и попортить – запросто.

Еще один охранник, с тяжелым короткоствольным оружием на ремне, толкнул ногой калитку в воротах, и один за другим они проникли за стену. Перед ними открылся широкий съезд в большое кубическое здание без окон. Видимо, путь вел на бывшую подземную парковку, расположившуюся под зданием. Они спустились и оказались в просторном, но душном помещении, освещенном электрическими светильниками, масляными лампами и даже кострами.

И все, что Лео видел на Земле раньше, померкло в его глазах.

* * *

Дети. Маленькие, лет шести, в лохмотьях, связанные гроздьями поперек туловищ, сидящие на деревянном поддоне, спинами к центру. Штук семь – именно штук, так как они больше напоминали связку бананов. На Лео они глазели одинаково загнанно, и стажер ощутил, как его захлестывает злость. Заметив внимание к товару, его окликнул коренастый торговец с несимметричным, словно оплывшим книзу лицом:

– Кому выводок на откорм? Отдаю семь штук по цене восьми!

Лео быстро глянул на спутников. Те отнеслись к увиденному более сдержанно. Тем более что дальше их ждали и более пронзительные картины.

Рынок был большой, многоярусный, запутанный.

Торговали здесь не только людьми – просто живой товар преобладал на первом ярусе и, видимо, считался основным. Кого здесь только не продавали: детей, взрослых, женщин с детьми, крепких угрюмых мужиков и красивых девушек с томными взглядами. Мутанты тоже были в ходу – самого причудливого и уродливого вида. Мимо двое мутантов попроще протащили на веревках громилу, четырехрукого, как индийский бог Вишну. В другую сторону гуськом провели вереницу связанных человекоподобных существ, выстроенных по росту, как приматы в схеме эволюции. Рабы в основном выглядели спокойно-обреченными; некоторые даже радовались сменить хозяина. Покупатели не слишком отличались от своего товара, разве что выглядели более уверенными.

– Для чего нужно столько рабов? – тихо спросил Лео, не в силах оторвать взгляда от грустной красавицы с железным браслетом на щиколотке.

– Странный вопрос, – сказал Молоток. – Если никто не может запретить рабство – оно возникает само собой.

– Кому охота самому в радиоактивной земле ковыряться или тяжести таскать? – вставил Нильс. – На то и невольники, чтобы грязную работу делать.

– А что, у тебя тоже рабы есть? – поинтересовался Лео.

– Ты чего? – обиделся дальнобойщик. – Я же Король пустошей, а не мутантская гнида…

– Тихо! – оборвала его Веста.

Нильс огляделся, кивнул:

– Да, лучше не злить их, а то и вправду схватят и продадут к чертовой матери. Лучше смотрите внимательнее – ищем стервятников. Найдем их – найдем и ваших пленников.

– А если увидим – что делать будем? – беспокойно спросил Лео. Только сейчас он понял, что у них нет никакого плана на этот счет.

– Будем договариваться, – уверенно сказал дальнобойщик. – Здесь стрельбы не допустят.

Лео не очень представлял, как можно договориться с этими моторизованными садистами и убийцами. Но сколько ни вглядывался в ряды живого товара, в лица продавцов и невольников, – не видел ни бандитов, ни своих угнанных товарищей.

– Возможен и такой вариант, – продолжил Нильс, неторопливо шагая вдоль рядов. – Они не будут сами продавать кровососов – это опасно. Просто сдадут местным по оптовой цене.

– Их могут и не продавать открыто, – мрачно добавила Веста. – Если речь идет о выкупе… – она указала большим пальцем в небо, – кровососов вообще могут не показывать в общих рядах. Но это касается только кровососов, Пашку-то они будут продавать, как обычно. Если уже не продали…

Она замолчала. На лице ее дергалась жилка, будто девушка была готова броситься на ближайшего торговца и придушить его голыми руками. Торговец же смотрел на нее с прищуром и любезной улыбкой, обнажавшей желтые звериные клыки.

Они обошли торговые ряды вдоль и поперек. Особенно потрясли Лео ряды с человеческими органами. Большинство из них было укрыто в большие пластиковые контейнеры, но некоторые плавали в прозрачных стеклянных сосудах. Особенно поражали глаза с длинными отростками нервов, иногда прикрепленные прямиком к оголенному мозгу. Это завораживало, Лео чувствовал себя как в каком-то вязком кошмаре. Только монотонный голос Молотка бубнил над ухом, доносясь будто издалека:

– У некоторых мутантов очень живучие организмы. Они легко адаптируют к себе чужие органы, иногда даже несмотря на группу крови, резус-фактор и прочие условия совместимости. Ученые до сих пор не смогли понять механизм такого мощного приспособления. А ведь это – путь к бессмертию…

– И где же эти ученые? – ядовито поинтересовалась Веста. – Уж не в Железном ли городе?

– Да, там! – неожиданно резко ответил Молоток. – Там много чего интересного! Да только многие знания рождают многие печали – слышали такую поговорку?

Умелец вдруг осекся, сжался, втянув голову в плечи, проговорил совсем уже другим, жалким голосом:

– Простите, я не хотел… Вырвалось просто…

Нильс тихо рассмеялся, похлопал его по плечу:

– Теперь мне понятно, чего ты сбежал оттуда. Я бы тоже тебя на органы разобрал – во-первых, за болтливость, а во-вторых, чтобы посмотреть, как устроены твои хитроумные мозги.

Молоток пискнул в ответ что-то невнятное, но Нильс уже не слушал его. Оглядевшись еще раз, сказал:

– Не видать здесь ни стервятников, ни наших пленников. Выходит, мы опоздали.

– Может, их здесь и не было? – предположил Лео.

– Может, и так, – не стал спорить Нильс. – Но чтобы узнать наверняка, стоило бы переговорить кое с кем…

– Ты здесь кого-то знаешь? – немедленно спросила Веста.

– Конечно, – дальнобойщик скривился. – Мы же сюда товар из пустошей гоняем. Ну и обратно, конечно.

– Тогда пошли к этому твоему знакомому!

– Есть тут одна проблемка.... – Нильс замялся.

– Какая, к черту, проблемка?! – двигаясь на него, зарычала Веста. – У меня Пашка, понимаешь?!

– Да все я понимаю, – пробормотал, пятясь, Нильс. – Только с этим знакомым не все так просто…

– У тебя есть другие варианты?

– Нет, но…

– Тогда веди!

Нильс молча оглядел товарищей, задумался.

– Что такое? – нетерпеливо спросила Веста.

– Да так… – неопределенно сказал Нильс. Наморщил лоб, уставился куда-то в сторону. Усмехнулся. – Ладно, как-нибудь разберемся… В общем, идите за мной!

Они пересекли обширное подземелье и вышли к мрачному углублению в стене, перекрытому ромбовидной решеткой. Рядом с темной нишей сидел на корточках тощий мутант с землистой кожей. Нильс сунул тому в сухощавую руку какой-то кусочек металла. Тот осмотрел его, кивнул. Металлический кругляшок тускло блеснул в полумраке – Лео впервые увидел настоящую монету: на его родине денег как таковых не было изначально. Мутант поднялся – но так и не смог разогнуться полностью, оставшись стоять нелепым знаком вопроса. Дернул решетку и жестом пригласил спутников. Только войдя внутрь, стажер понял, что это – кабина лифта.

– Второй уровень! – крикнул Нильс сгорбленному.

– Веселый квартал? – скрипуче утонил тот.

– А куда же еще? – похабно усмехнулся дальнобойщик.

Мутант кивнул и дернул торчащий из стены рычаг. Кабина задрожала и со скрипом поползла вверх. Сквозь решетчатые стенки было видно, как четыре сгорбленные фигуры натужно крутят ручки механизма, наматывающего трос на железный барабан. Вот, значит, как здесь используют рабскую силу.

Миновали уровень, закрытый такой же решеткой, – там виднелись бесконечные ряды ящиков и мешков; проползли выше; кабина, дернувшись, остановилась. Очередной мутант сдвинул вбок решетку, освобождая путь.

Этот уровень, прозванный почему-то «Веселым кварталом», сразу же ударил по ушам шумом, а по глазам – забытыми яркими красками. Разительный контраст с мрачным подземельем, забитым рабами и их хозяевами. Разве что здесь тоже были торговцы, но они сновали мимо с чем-то остро и пряно пахнущим и, видимо, съедобным. Впрочем, взгляд больше притягивали потоки людей и прочих двуногих, праздно шатавшихся по уровню. Через несколько шагов Лео понял, что это за шум, так плотно давивший на слух.

В просторном пространстве под странную, пульсирующую, ни на что не похожую музыку дергались, будто в конвульсиях, люди и мутанты. Ряды поставленных друг на друга колонок, провода, аппаратура и беснующиеся за пультами дирижеры всей этой электронной вакханалии поразили Лео, как и мерцающее, гипнотизирующее освещение. Удивляла не столько музыка и дикие мутантские танцы, сколько электричество, в обилии брызжущее звуками и светом. Ведь даже внизу, парой уровней ниже, всего этого не было.

А они шли дальше, сквозь пляшущую толпу, сквозь удушливый наркотический дым, глядя в искаженные хохочущие морды. Шли мимо стеклянных стен, за которыми в клубах дыма равнодушно лежали у кальянов жирные человекоподобные существа, мимо рядов женщин, выставлявших напоказ свои искаженные мутациями тела, мимо ярко одетых торговцев, невнятно предлагавших какой-то запрещенный товар. Все это буйство жизни вызывало у Лео оторопь и омерзение, особенно по контрасту с нищетой безлюдных пустошей.

Совсем не такой он представлял Землю. Совсем не такой.

– Значит, так, – с трудом перекрывая музыку, прокричал Нильс. – Говорить буду я. А вы ведите себя молча и почтительно. Тот, к кому мы идем, – очень влиятельный и опасный человек. Ну, почти человек.

Они свернули в очередной переулок. Путь им сразу же преградили накачанные головорезы самого грозного вида. Все были вооружены и вид имели решительный. Дальнобойщика это ничуть не смутило.

– Я к Пабло, – придав лицу надменно-самодовольное выражение, заявил он.

– Я знаю, что ты к Пабло, – разглядывая его, сказал звероподобный громила с лицом неандертальца и жесткими, как щетка, бакенбардами, переходящими в коротко стриженую бородку. – Босс уже давно тебя ждет.

– Ну, вот я и пришел, – Нильс подмигнул спутникам.

– А это кто? – не глядя на остальных, поинтересовался громила.

– Это со мной.

– Ладно, никуда не уходи, я доложу боссу, – сообщил громила и попятился к тяжелой двери за спинами охранников. Бросил, указав на Нильса:

– Смотрите, чтобы эти никуда не сбежали!

Тут на гостей уставилось несколько автоматных стволов. Головорезы пожирали приезжих взглядами, будто заживо разделывая на части.

– Влипли… – слабо проговорил Молоток. Нервно снял и снова напялил очки, беспомощно уставился на спутников. – Вот влипли…

– Однако хорошо здесь тебя встречают, – заметила Веста.

– Сама настояла, я ж не хотел, – отозвался Нильс и положил руку ей на талию. – Ладно, расслабься, я знаю, что делаю.

Веста небрежно сбросила руку, и Лео мысленно порадовался этому. Хотя, наверное, думать сейчас следовало совсем о других вещах.

Громила с бакенбардами высунулся из-за двери, позвал:

– Эй, ты, как там тебя, и остальные, – заходим. Только без резких движений – положу на месте.

– Ладно тебе! – проходя мимо, примирительно сказал Нильс. – Расслабься, не то давление подскочит, в глазу сосуды полопаются.

Громила никак не отреагировал на выпад, и все прошли вслед за Нильсом в большое светлое помещение. Здесь никого не оказалось – видимо, это было что-то вроде приемной. Впечатление несколько смазывал пулемет, установленный в углу на приземистом сейфе и направленный прямиком на вход. Громила собственноручно открыл боковую дверь, и спутники прошли дальше.

Больше всего это помещение напоминало картинки из восточных сказок. Так, по крайней мере, поначалу показалось Лео. Обилие ковров, покрывавших пол и стены, какие-то вазы и статуи, прочие декоративные штуковины, заполнявшие интерьер. Стажера, непривычного к нерациональной роскоши, все это несколько сбивало с толку. За этим изобилием он не сразу заметил хозяина.

– А, Нильс, дружище! – послышался из глубины комнаты радушный голос. – Вот уж, как говорится, не ждали! Рад тебя видеть! Проходи, присаживайся. И вы присоединяйтесь, чувствуйте себя как дома!

Лео не сразу понял, к чему именно призывает присоединяться хозяин, оказавшийся коренастым лысоватым мужчиной, с синевой щетины на лице и изрядным брюшком, выглядывавшим из распахнутого лоснящегося халата. Он полулежал на груде ковров и подушек в окружении трех фигуристых девиц в бикини, из которых только одна была «нормальной» – две другие могли похвастать фантастических размеров бюстом и странными гибкими пальцами, которыми они массировали волосатые ноги хозяина, торчавшие из-под халата. Вкупе с темными очками и толстой сигарой в зубах хозяин представлял собой довольно живописное зрелище.

– Приветствую, Пабло! – усаживаясь прямо на ковер, сказал дальнобойщик. Остальные последовали его примеру. Было не очень удобно: стажер не привык валяться на коврах и подушках. Но приходилось терпеть.

– С чем пожаловал? Неужто, наконец, собрался вернуть мне должок? – выпуская струю табачного дыма, поинтересовался Пабло.

– Да, конечно, – активно закивал Нильс. – Ты же знаешь, как я тебе благодарен, и, конечно, все верну сполна и с процентами… Но чуть позже.

– Что? Я не ослышался? – сигара во рту Пабло провисла, рискуя выпасть из зубастого рта. – С этим ты ко мне пришел, что ли? У тебя, значит, хватило наглости?

Словно чувствуя настроение хозяина, девицы прекратили массажировать мясистое тело и уставились на гостей пустыми взглядами.

– Ты не так понял, Пабло, – мягко сказал Нильс. – Я все верну, как и обещал, – со всеми процентами. Но обстоятельства сложились так, что я пришел к тебе по другому вопросу.

Пабло затянулся, помолчал, выпустил через ноздри две толстые струи дыма. Проговорил уже с меньшим дружелюбием в голосе:

– Наверное, я стал слишком мягок. Слишком добрым я стал, а, девочки? – он посмотрел на девицу, массировавшую ему руку. Та ответила улыбкой, но, видимо, так и не поняла вопроса. – Наверное, я старею и все забыли, кто такой Пабло?

Он вдруг ухватил девицу за волосы и с силой вдавил ее лицом в ковер. Две другие будто и не заметили этого, продолжая ублажать хозяина и улыбаться.

– Ты что же, совсем страх потерял, а? – поинтересовался Пабло, и Лео почувствовал, как за спиной возникла фигура охранника. Пабло за волосы поднял и повернул несчастную девушку лицом к себе, будто именно ей адресовал вопрос. Та ответила лишь вымученной улыбкой.

– Что ты, Пабло, я не забыл, кто ты и что ты можешь со мной сделать, – ровно сказал Нильс. Скривился. – Да отпусти ты ее, что она рожи корчит?

Пабло вдруг рассмеялся и оттолкнул от себя девицу:

– Вот, узнаю тебя, Нильс! Ничего не боишься, а на баб всегда слабину даешь. Что это за девка с тобой? Красивая.

– Но стерва, – заявил Нильс. – Поверь – не в твоем вкусе.

Теперь они засмеялись вместе. Лео скосился на Весту. Та выглядела непробиваемой. В отличие от Молотка, который уже почти позеленел от страха и, казалось, сейчас потеряет сознание. Разговор, который вел Нильс, чем-то напоминал игру с ядовитыми змеями, от которых в любую минуту можно ждать смертельного броска.

– Ладно, ладно, – отпив из широкого бокала, сказал Пабло. – Так что тебе нужно?

– Стервятники, – ответил Нильс. – Они угнали наших друзей. И ее брата, – он кивнул в сторону Весты.

– А я тут при чем? – Пабло развел руками. – У нас свободный рынок, тем и живем в нашем непростом мире. Если я начну выяснять, кто, кем и почему здесь торгует, – мой бизнес рухнет.

– Я понимаю, – кивнул Нильс. – Я и не прошу тебя вмешиваться. Нам нужна только информация – а разберусь я сам. Чем быстрее покончу с этим делом, тем скорее верну тебе долг.

Пабло рассмеялся: