Текст книги "Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны"

Ханс Бернд Гизевиус узнал о чудовищном приказе Гитлера не только от адмирала Канариса, но и от своего друга Артура Небе, хорошо осведомленного о том, в чем будут заключаться его «обязанности» в России. По свидетельству Гизевиуса, Небе, действовавший по принципу «и нашим, и вашим», постоянно передавал ему различную секретную информацию, в том числе даже оригинальные документы крипо и гестапо. Ярый противник нацистов Гизевиус, с болью и отвращением воспринявший в 1938 г. события «Хрустальной ночи», не мог не ужаснуться готовящемуся хладнокровному убийству миллионов и не сообщить об этих гнусных планах людям, которые могли, по мнению заговорщиков «Черной Капеллы», предотвратить это злодейство.

Гизевиус наверняка передал эти документы хозяину книжного издательства в Люцерне Рудольфу Рёсслеру, а от него они уже попали в большинство разведок мира, и, в первую очередь, в швейцарскую разведку, возглавляемую бригадным полковником Мэссоном.

Благодаря советскому шпиону Бергарду фон Бальдегу – офицеру швейцарской разведки, советская разведка всегда была в курсе информации, известной полковнику Мэссону. Так еще в феврале 1941 г. в Кремль поступило донесение Шандора Радо, полученное из этого достоверного источника: «По сведениям, полученным от начальника разведки швейцарского Генштаба, выступление Германии начнется в конце мая», а вчера уже более точное донесение: «Нападение Гитлера на Россию назначено на ближайшие дни».

И нет причин, чтобы чудовищные приказы Гитлера о запланированном уничтожении миллионов не были переданы в Москву по той же цепочке.

После войны, на Нюрнбергском процессе Лев Смирнов заявит, что советскому правительству были известны кровавые преступления гитлеровцев еще с первых месяцев войны:

СТЕНОГРАММА ЗАСЕДАНИЙ

МЕЖДУНАРОДНОГО ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА

Февраль 1946

С первых месяцев войны советскому правительству было ясно, что бесчисленные преступления немецко-фашистских агрессоров против мирных жителей нашей Родины представляют не эксцессы недисциплинированных военных частей или изолированные преступные действия отдельных офицеров и солдат, а являются системой, заранее предусмотренной, не просто санкционированной преступным гитлеровским правительством, но преднамеренно насажденной им и всячески поощряемой.

Эта преступная «система» невиданного в истории массового уничтожения людей готовится сегодня! Страшно подумать, но об этом знает не только Москва, но и большинство стран мира.

До «внезапного» нападения Германии осталось всего двое суток. Эйнзатцгруппе СС уже на старте, уже изготовились для выполнения своей кровавой миссии, и всюду, куда ступит нога германского солдата, будут совершены неслыханные по своей жестокости злодеяния, жертвами которых станут миллионы ни в чем не повинных людей!

До начала операции «Барбаросса» осталось всего двое суток. 19 июня 1941, четверг. Бреслау

«Соловей» готов к убийствам

Сегодня еще одно специальное подразделение убийц —бандитский батальон «Нахтигаль» —получило приказ подтянуться к советской границе. Батальон «Нахтигаль», или по-русски «Соловей», словно в насмешку названный этим прекрасным именем, входил в состав особого диверсионного полка «Бранденбург-800».

Еще в октябре 1939 г., в преддверии планируемого Гитлером похода на Запад, по приказу фельдмаршала Кейтеля, адмирал Кана-рис поручил начальнику абвер-2 полковнику Эрвину фон Лахузену организовать новое диверсионное подразделение. Это подразделение, сформированное, в большинстве своем из «фольксдойче» —этнических немцев различных стран, эмигрировавших в Германию, получило хорошо скрывавшее его истинные цели, название: «Учебно-строительная рота особого назначения-800». Вскоре после организации этой роты, она превратилась в батальон, затем стала полком, а, в дальнейшем, и печально известной дивизией «Бранденбург-800».

Головорезы из дивизии «Бранденбург-800» во время Второй мировой войны действовали на трех континентах, но первое боевое крещение они получили в странах Европы. Хорошо подготовленные диверсанты, притворившись немецкими военнопленными или местными жителями – полицейскими, почтальонами, – проникали на территории будущих противников, и еще до начала военных действий успевали захватить мосты и электростанции, повредить связь, посеять панику. Они мешали сосредоточению войск, мешали эвакуации населения.

В рамках подготовки к операции «Барбаросса», с весны 1941 г. «Бранденбург-800» начал готовиться к диверсиям на территории России.

О том, как это происходило, рассказал после войны заместитель Лахузена, полковник Эрвин Штольце. Полковник Штольце был взят в Берлине в плен Красной армией, и показания, данные им в Москве, были представлены советской стороной Военному трибуналу в Нюрнберге.

Документ СССР-231, Нюрнберг, 1945

ИЗ ПОКАЗАНИЙ

ПОЛКОВНИКА ЭРВИНА ШТОЛЬНЕ

25 декабря 1945 г.

В марте или апреле 1941 г. мой начальник – руководитель отдела абвер-2, полковник (ныне генерал) Лахузен, вызвал меня к себе в служебный кабинет и поставил в известность о том, что вскоре предстоит военное нападение Германии на Советский Союз…

Лахузен дал мне для ознакомления и руководства приказ, поступивший из оперативного штаба вооруженных сил, подписанный фельдмаршалом Кейтелем и генералом Йодлем, содержавший основные директивные указания по проведению подрывной деятельности на территории СССР после нападения Германии. Данный приказ был впервые помечен условным шифром «Барбаросса». В дальнейшем все мероприятия по подготовке войны против Советского Союза именовались условно «Операция Барбаросса»…

Выполняя упомянутые выше указания Кейтеля и Иодля, я связался с находившимися на службе в германской разведке украинскими националистами и другими участниками националистических фашистских группировок, которых привлек для выполнения поставленных задач. В частности, мною лично было дано указание руководителям украинских националистов германским агентам Мельнику (кличка «Консул 1») и Бандере организовать сразу после нападения Германии на Советский Союз провокационные выступления на Украине с целью подрыва ближайшего тыла советских войск, а также для того, чтобы убедить международное общественное мнение о происходящем якобы разложении советского тыла… Показания написаны мною собственноручно.Штольце

Сегодня, диверсанты из полка «Бранденбург-800», прошедшие подготовку в лагере «Алленштайн» в Восточной Пруссии, уже проникли на советскую территорию и «успешно» действуют – сеют панику, нарушают связь, уточняют списки людей, «подлежащих уничтожению в первую очередь» – коммунистов и евреев. А кровавый батальон «Нахтигаль», прикрепленный к 1-му батальону полка «Брандербург-800», уже выступил из лагеря «Нойхаузен» в направлении советских границ.

«Нищix!»

Батальон «Нахтигаль» был организован вождем украинских националистов Бандерой.

Степан Бандера родился в 1909 г. в селе Угрынив на Галичине.

И отец его и дед были католическими священниками и активными участниками борьбы за «самостийну Украину». Вслед за отцом, еще будучи гимназистом, Степан стал членом ОУН, той самой Организации украинских националистов, которую создал Евген Ко-новалец, убитый впоследствии СудоПлатовым. В дальнейшем под руководством Бандеры ОУН осуществила целую серию политических убийств и, в том числе, убийство польского министра генерала Бронислава Перацкого. За день до убийства полиция арестовала Бандеру, так что в этом убийстве он лично повинен не был. Но несмотря на это Бандера был приговорен к смертной казни. Несколько лет он провел в одиночной камере в ожидании смерти. Но в 1939 г. в Варшаву вошли германские войска, и освободившие его нацисты стали для Бандеры естественными союзниками в борьбе против всех его врагов – поляков, русских и ненавистных ему евреев. Недаром, обращаясь к своим братьям-украинцам, Бандера провозглашал: «Народе! Знай! Москва, Польща, Мадьяри, Жидова – твоi вороги! Нищix!»

В феврале 1940 г. Бандера сместил с поста главы ОУН Андрея Мельника и расколол организацию на две части: ОУН-Б – «Бандеровцы» и ОУН-М – «Мельниковцы». На базе этих двух организаций весной 1941 г. и были созданы два боевых подразделения – батальон «Нахтигаль» имени Бендеры, и батальон «Роланд» имени Петлюры и Коновальца.

Батальон «Нахтигаль» начал формироваться в марте 1941 г. в Кракове, в помещении бывшей казармы арбайтдинст, где немецкие инструкторы обучали будущих убийц стрелять, колоть штыками, выламывать руки, забивать насмерть, вешать. В мае 1941 г. повысивших свой профессиональный уровень бандитов свезли в Силезию, в бывший польский город Вроцлав, ныне Бреслау, недалеко от которого в местечке Нойгаммер, на брошенной ферме, был организован лагерь «Нойхаузен». Здесь, в «Нойхаузене», было окончательно завершено формирование батальона «Нахтигаль» – 330 бандитов, стрельцов и офицеров были разделены на сотни, «чоны» и «рои», получили немецкую форму и немецкое оружие. Задачи, стоящие перед «Соловьем» в гитлеровском Русском походе сформулировал сам Степан Бандера.

ИЗ ДИРЕКТИВЫ БАНДЕРЫ

«Борьба и деятельность ОУН во время войны»

…После занятия какого-либо населенного пункта его необходимо основательно очистить от вражеских элементов, НКВД, милиции и т. д.

Русские должны быть переданы в качестве пленных немцам, а более опасные элементы расстреляны… Политические комиссары и известные коммунисты должны быть расстреляны…

В период хаоса и беспорядка можно себе позволить уничтожить нежелательные польские, еврейские элементы…

В особенности необходимо уничтожить интеллигенцию этих национальностей… Наша власть должна внушать ужас…

Во главе батальона «Нахтигаль» был поставлен давний сподвижник Бандеры – Роман Шухевич.

«Аж до крови…»

Террорист и убийца Шухевич был человеком интеллигентным. Дед его был профессором, отец адвокатом. А сам он учился во Львовском политехническом институте. Завершить образование Шухевичу не пришлось – вскоре он примкнул к Организации украинских националистов и уже в 21 год совершил свое первое убийство, зарезав ни в чем не повинного школьного учителя Яна Собинского. На счету Шухевича было немало таких убийств, но он всегда «выходил сухим из воды». Так, после убийства Перацкого, за которое Бандеру приговорили к смерти, Шухевич получил всего 4 года тюрьмы. Выйдя в 1937 г. на свободу по амнистии, Шухевич перебрался в Германию, прошел специальный курс при военной академии в Мюнхене и получил чин гауптштурмбаннфюрера СС.

Сегодня, в июне 1941 г., Роман Шухевич – бандит, известный своей жестокостью – командует батальоном «Нахтигаль». Кроме Шухевича, для руководства батальоном назначены еще два офицера абвера – «немецкий командующий» обер-лейтенант Альбрехт Херцнер и «идеолог» доктор теологии, обер-лейтенант Теодор Оберлендер.

Батальон полностью экипирован и готов к походу. Еще вчера, 18 июня 1941 г., вечером, Шухевич и Оберлендер выступили перед солдатами «Нахтигаля» с напутственными речами, объяснив им в который раз, чего ожидает от них великий союзник украинского народа Адольф Гитлер. А батальонный капеллан, «святой отец» Иван Гриньох привел бандитов к присяге – на кресте и на Евангелии бандиты поклялись в верности фюреру: «Аж до крови!»

Трели «Соловья»

Пройдет десять дней, и в ночь с 29 на 30 июня 1941 г., за 7 часов до того как регулярные части вермахта войдут во Львов, головорезы «Нахтигаля» ворвутся в город. Они будут грабить, насиловать и убивать.

Убивать по заготовленным заранее спискам польских интеллигентов, убивать евреев, убивать людей только за то, что они похожи на евреев.

Они будут гнать по улицам Львова полуголых еврейских женщин, стариков, детей. И стрелять по ним, стрелять без разбора. Четыре страшных дня будут продолжаться эти преступления.

ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ ПОМОЩНИКА ГЛАВНОГО СОВЕТСКОГО ОБВИНИТЕЛЯ ЛЬВА СМИРНОВА

Стенограмма заседаний Международного военного трибунала

Февраль 1946

30 июня гитлеровские бандиты вступили в город Львов и на другой же день устроили резню под лозунгом «Бей евреев и поляков».

Перебив сотни людей, гитлеровские бандиты устроили «выставку» убитых в здании пассажа. У стен домов были сложены изуродованные трупы, главным образом женщины. На первом месте этой ужасной «выставки» был положен труп женщины, к которой штыком был приколот ее ребенок.

ИЗ ПРИГОВОРА ПЕРВОГО УГОЛОВНОГО СЕНАТА

ВЕРХОВНОГО СУДА ГДР

от 20—27 и 29 апреля 1960

По уголовному делу Теодора Оберлендера – министра правительства Федеративной Республики Германии

В первый же день вступления во Львов военнослужащие подразделения «Нахтигаль» гнали по улице Коперника в направлении улицы Сталина толпу, состоявшую примерно из 800 человек. В их числе были женщины, дети и старики. Охрана из состава подразделения «Нахтигаль» стреляла, не целясь, в эту толпу и варварским образом избивала раненых прикладами и каблуками сапог.

За дни погрома во Львове будет замучено и убито более 5000 человек.

А кровавый батальон «Соловей» двинулся дальше по городам и селам Украины – в Злочев, Тернополь, Проскуров, Винницу…

До начала операции «Барбаросса» осталось только двое суток. 19 июня 1941, четверг. Берлин

Предупреждает Вилли Леман

Все последние месяцы контакт советской внешней разведки с гауптштурмфюрером СС Вилли Леманом не прерывался, несмотря на то, что связь осуществлял уже не Александр Короткое, а его помощник молодой сотрудник НКВД Борис Журавлев.

Журавлев, инженер по образованию, уже около года находился в Берлине и для прикрытия занимал должность представителя Всесоюзного общества культурных связей с заграницей. За этот год Журавлев успел жениться на сотруднице советского торгпредства и, понимая, что до начала войны остались считанные дни, уже отправил свою беременную жену на Родину. Так же поступил и резидент Амаяк Кобулов. Несмотря на то, что в Берлин все еще продолжали прибывать новые дипломаты с женами и детьми, постоянные сотрудники посольства прилагали все усилия для отправки своих семей в Москву. Туда же в полной секретности были отправлены и архивы посольства.

Летним вечером, 19 июня 1941 г., Борис Журавлев шел на обычную встречу со своим агентом Дядюшкой Вилли, по кличке «Брайтенбах», еще не зная, что эта встреча будет последней.

Они встретились в маленьком скверике на Шарлоттенбургском шоссе – советский разведчик Борис Журавлев и гауптштурмфюрер СС Вилли Леман. И, несмотря на сгущавшиеся сумерки, Журавлев сразу же уловил, насколько обычно спокойный Вилли был взволнован.

Встреча была короткой. Вилли только сказал: «Нападение состоится в воскресенье, 22 июня, в 3 часа утра».

Журавлев не помнил, как он расстался с Вилли, не помнил, как вернулся в посольство. И в тот же вечер в Москву полетела шифровка: «Нападение – в воскресенье, 22 июня, в 3 часа утра!»

До «внезапного» нападения оставалось всего двое суток!

До «внезапного» нападения остались только сутки. 20 июня 1941, пятница. Западная граница

В небе «Черные кресты»

С раннего утра в германской приграничной полосе наблюдается усиленное движение войск и необычное поведение населения. Германские солдаты роют окопы, ремонтируют мосты и дороги. Население роет щели, готовит укрытия на случай бомбардировок.

Все это было отмечено разведкой пограничных войск НКВД и немедленно доложены в Москву:

ИЗ РАЗВЕДЫВА ТЕЛЬНОЙ СВОДКИ Я КГБ СССР

№ 1510, 20 июня 1941. В районе 107, 108, 109-го погранзнаков (район Августово) отмечено беспрерывное движение пехоты, укрепление участка, отрывка окопов, ремонт мостов и дорог.

Против пограничного участка 17-го Краснознаменного пограничного отряда (Брест) отмечено большое сосредоточение войск. В лесах района Копытово – Костомолоты сосредоточены танки, артиллерия и зенитная артиллерия. В районе Костомолоты заготовлен лес для наводки мостов через р. Буг. Распоряжением местных властей население Клайпеды подготавливает для убежищ погреба, подвалы и другие пригодные для этой цели помещения…

В Радомском уезде из 100 населенных пунктов население выселено в тыл. Освободившиеся помещения заняты войсками.

Официально объявлено о том, что на днях будут производиться большие маневры германской армии, в связи с чем население призывается к соблюдению спокойствия.

Германская разведка направляет свою агентуру в СССР на короткие сроки– три-четыре дня. Агенты, следующие в СССР на более длительные сроки – 10—15 суток, инструктируются, что в случае перехода германскими войсками границы до их возвращения в Германию, они должны явиться в любую германскую часть, находящуюся на советской территории.

Гитлеровцы также значительно усилили воздушную разведку советской приграничной полосы. И если в мае и в начале июня 1941 г. в советское воздушное пространство вторгались 2—3 германских самолета-разведчика в сутки, то в последние дни, с 10 по 19 июня 1941 г., таких разведчиков стало уже 8—10!

ИЗ СООБЩЕНИЯ ПРИГРАНИЧНЫХ ВОЙСК НКВД

20 июня 1941

О нарушениях границы Союза ССР иностранными самолетами

НКВД СССР сообщает, что с 10 по 19 июня сего года включительно, пограничными отрядами НКВД зафиксировано 86 случаев нарушения границы Союза ССР иностранными самолетами.

Заместитель народного комиссара

внутренних дел СССРМасленников

А с сегодняшнего дня таких германских самолетов можно уже насчитать до 30! Это значит, что над советской приграничной территорией непрерывно, 24 часа в сутки, кружит самолет с черными крестами на крыльях.

До начала операции «Барбаросса» 20 июня 1941, пятница остались всего одни сутки. София

21 или 22?

Дата «внезапного» нападения Германии продолжает настойчиво повторяться во всех агентурных сообщениях.

По словам самого Сталина, эту дату уже называл Зорге. Ту же дату называли и резиденты внешней разведки в Швецарии и в Италии – Шандор Радо и Глеб Рогатнев. Сегодня эту же дату называет резидент военной разведки в Софии Павел Шатеев, по кличке «Коста».

Болгарин Павел Шатеев, так же как и многолетний советский агент Александр Пеев, юрист по профессии, имеет солидную адвокатскую практику в Софии. Вместе с тем, начиная с 1921 г., он стоит во главе целой шпионской группы, действующей параллельно группе Пеева. К группе Павла Шатеева принадлежит и радист Элефтер Арнаудов, по кличке «Аллюр», и именно он передал сегодня в Москву по радио это последнее донесение.

ИЗ ДОНЕСЕНИЯ «КОСТЫ» – ИЗ СОФИИ ПО РАДИО Начальнику Разведуправления Генштаба Красной армии София, 20 июня 1941

Болгарин германский эмиссар здесь сказал сегодня, что военное столкновение ожидается 21 или 22 июня… Руководитель

До «внезапного» нападения остались всего одни сутки. 20 июня 1941, пятница. Западный военный округ

Последняя просьба генерала Павлова

Обстановка на границе все тревожнее. Но особенное напряжение чувствуется в Белоруссии на границе Западного Особого военного округа.

Здесь в последние дни германские солдаты несколько раз открывали огонь по советским пограничникам, ломали пограничные знаки, делали провокационные попытки перейти на советскую территорию и, даже пыталась захватить в плен бойцов советских пограничных отрядов.

Участились и поимки немецких шпионов и диверсантов, многие из которых были одеты в форму военнослужащих Красной армии. И, наконец, немецкие солдаты начали прорезать проходы в своих проволочных заграждениях.

Все эти факты фиксировались советской разведкой. Одновременно с разведкой и секретари приграничных райкомов партии докладывали о происходящем первому секретарю ЦК партии Белоруссии Пономаренко.

Пантелеймон Пономаренко, назначенный Маленковым первым секретарем ЦК партии Белоруссии в 1938 г. после прошедшей там сталинской чистки, был человеком военным и имел звание полковника. В сентябре 1939 г., будучи членом военного совета, Пономаренко участвовал в Польской кампании и в «освоении» оккупированной Советским Союзом восточной части Польши.

И сегодня Пономаренко прекрасно понял, что означают факты, переданные ему секретарями райкомов. Прежде всего, он доложил об этих фактах в Москву, своему патрону Маленкову, а затем, не теряя времени, поехал к командующему Западным округом.

Пономаренко был уверен, что обстоятельства требуют привести войска округа в боевую готовность и двинуть их к границе.

ИЗ БЕСЕДЫ ПОНОМАРЕНКО

С ИСТОРИКОМ ПРОФЕССОРОМ Г. КУМАНЕВЫМ

2 ноября 1978

Занесколько дней до вражеского нападения, секретари пограничных райкомов сообщили, что германские части на протяжении всей границы через определенные интервалы прорезают проходы в проволочных заграждениях. Я сообщил об этом в Москву и немедленно поехал к генералу Павлову. Рассказав о полученной информации чрезвычайно тревожного характера, я спросил его – не считает ли он необходимым в связи с обстановкой привести войска округа в состояние полной боевой готовности и произвести их перемещение?

На это Павлов ответил, что войскам уже даны указания об их действиях по обороне на случай германского нападения. Каждому соединению и части поручена защита определенных позиций, которые они должны будут занять по тревоге и стойко их удерживать.

Что же касается перемещений и выдвижений войск к границе, то он думал об этом, но такие действия Генштаб запретил.

Они признаны самочинными и могут спровоцировать войну…

А, между тем, война уже стояла у самого порога.

Павлов ответил Пономаренко, что выдвижение войск к границе запрещено. Да ничего другого он и не мог ответить. Ведь ему было хорошо известно, чем закончились аналогичные «самочинные» действия командующего Киевским округом генерал-полковника Кирпоноса десять дней назад.

Несмотря на угрожающее положение на границе, Павлов не стал «самочинно» выдвигать войска. Но, тем не менее, всю последнюю неделю он ежедневно звонил в Москву и просил наркома обороны Тимошенко дать разрешение на введение в действие ПЛАНА ПРИКРЫТИЯ-41.

И, наконец, сегодня, 20 июня 1941 г., в ответ на свои многочисленные просьбы, Павлов получил из Москвы ответ за подписью генерала Василевского. Это был отказ: «…[Ваша] просьба доложена наркому, и последний не разрешил занимать полевых укреплений, так как это может вызвать провокацию со стороны немцев».

А до «внезапного» нападения остались всего одни сутки.