Текст книги "Преступник номер один. Уинстон Черчилль перед судом Истории"

Черчилль – идеолог политики мести

«Иудейский царь» Хаим Вейцман, как мы помним, от лица всего еврейского народа объявил войну гитлеровской Германии, а точнее, если учесть этнический характер войны, – всему немецкому народу. Но вот мира с побежденными он не заключал никогда. Война продолжалась и после безоговорочной капитуляции немцев, война на истребление.

По плану Моргентау, оглашенному в сентябре 1944 года, наказанию (уточню: экономической казни) подлежал весь немецкий народ. Но был там и особый раздел касательно преследований нацистских преступников. Кто подразумевался под этим названием? «Любое лицо, которое подозревается в совершении (путем издания приказов или иным образом) или соучастии в преступлении, повлекшем смерть любого человека в перечисленных далее случаях, должно быть арестовано и осуждено незамедлительно военными комиссиями, если до начала судебного разбирательства ни один из членов Организации Объединенных Наций не заявил, что это лицо помещено под его (члена ООН) арест для суда по подобным обвинениям за действия, совершенные на его (члена ООН) территории: смерть наступила в результате действий, нарушающих правила ведения войн; жертва была убита в качестве заложника в отместку за действия других лиц; жертва приняла смерть по причине ее национальности, расы, цвета кожи, вероисповедания или политических убеждений. Любое лицо, признанное виновным военной комиссией за преступления, указанные в пункте (b), должно быть приговорено к смерти, если военная комиссия в исключительных случаях не установит наличие смягчающих вину обстоятельств».

По сути, перед нами пролог к Нюрнбергскому процессу и иным преследованиям руководителей и активистов рейха, обоснование будущей охоты за нацистами. Но было бы преждевременно признавать в этом приоритет или особую заслугу Моргентау, отняв эти лавры у сэра Уинстона Черчилля.

Тему мести немцам за евреев Черчилль поднял на щит не позднее 1941 года. 4 ноября он направил лично подписанное им послание в «Джуиш кроникл», которое еженедельник напечатал полностью. «Никто не пострадал более жестоко, чем евреи, – писал Черчилль в этой установочной статье. – Неописуемые злодеяния совершались над телами и душами этих людей Гитлером и его ужасным режимом. Евреи вынесли главную тяжесть первых нацистских атак на цитадель свободы и человеческого достоинства. Они вынесли и продолжают терпеть тяжесть, кажущуюся невыносимой. Они не позволили сломить свой дух, они никогда не теряли воли к сопротивлению. Несомненно, в день окончательной победы страдания евреев и их роль в этой борьбе не будут забыты. Придет время, и они вновь увидят, как провозглашенные их отцами на весь мир принципы праведности будут отомщены» (234).

Это было написано, когда гитлеровские войска и колониальная администрация уже полгода массово уничтожали русских, захватывая советские территории и губя мирное население, сжигая целые села вместе с жителями. Всего в одной только Белоруссии было сожжено оккупантами вместе с родными нам по крови женщинами, детьми и стариками более 620 деревень. Погиб каждый четвертый белорус, 25 % населения. Символом этого подлинного русского Холокоста стал мемориал в деревне Хатынь, но он не заслоняет для нас истинный масштаб произошедшей катастрофы.

Русская кровь, русские страдания никогда не имели, однако, для Черчилля никакого значения. Он был зряч только в отношении еврейских нужд и бед, а к русским слеп. И мстить за русских не призывал.

А за евреев – призывал. Свидетельствует Гилберт: «Черчилль… сказал военному кабинету, что на немцев произвело бы «полезное воздействие, если бы Великобритания, Соединенные Штаты и Советский Союз немедленно издали декларацию о том, что определенное число немецких офицеров или членов нацистской партии, равное числу убитых немцами в разных странах, будет после войны передано в эти страны для суда над ними». С одобрения военного кабинета Черчилль составил проект такой декларации и послал его Рузвельту и Сталину. «По мере продвижения союзников, – говорилось в ней, – отходящие гитлеровцы удваивают свои беспощадные жестокости». Все ответственные за них или принимавшие добровольное участие в «актах жестокости, резни и казнях должны быть возвращены в страны, где совершались их ужасные деяния, чтобы быть судимыми и наказанными в соответствии с законами этих стран после их освобождения»».

Все задумывалось еще тогда; и именно Черчилль стоит у истоков послевоенного геноцида беззащитных немцев, избиения их элитной части нации. Еще в июле 1943 года Черчилль телеграфировал по правительственному подводному кабелю Рузвельту насчет нацистской верхушки: «Предпочтительнее всего было бы сразу казнить их без всякого суда, за исключением разве что чисто формальной необходимости опознания»[108]108
  Дэвид Ирвинг. Нюрнберг. Последняя битва. – М., Яуза, 2005. – С. 36–37.


[Закрыть]. (О том, что «казнь без суда более предпочтительна», говорилось и позже, например в письме британского правительства от 23 апреля 1945 года президенту США.)

«В предложенном Черчиллем проекте декларации далее говорилось: «Пусть те, кто до сих пор не испачкал своих рук невинной кровью, будут опасаться попасть в ряды виновных, потому что три союзные страны будут преследовать их везде, вплоть до самых дальних уголков земли, и отправят их к обвинителям для совершения правосудия» (249).

Как ни странно, в этой «Московской декларации», подписанной Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным (октябрь 1943-го), где перечисляются все жертвы немецкого нацизма, включая даже итальянцев и жителей Крита, евреи вообще не фигурируют. Всемирный сионистский конгресс счел нужным заявить по этому поводу протест, подозревая, быть может справедливо, что этот пропуск не случаен. Но уж не Черчилль, конечно, в том виноват.

Зато в Декларации определенно «говорилось о том, что союзники «будут составлять список чудовищных преступлений со всей доступной точностью» во всей контролируемой нацистами Европе. Затем они будут преследовать всех, кто «войдет в ряды виновных, вплоть до самых отдаленных уголков земли, и отправят их к обвинителям, чтобы свершилось правосудие». Для евреев во всем мире эти слова послужили, конечно, гарантией возмездия и веры в то, что, когда Германия потерпит поражение, суд состоится.

Надо отдать должное: «в результате Московской декларации и благодаря настойчивости Черчилля германские военные преступники, схваченные союзниками, были отправлены для суда в страны, где они совершали свои преступления. Некоторые из наиболее заметных преступников, общим числом 5000 человек, были казнены в Варшаве, Кракове, Праге и Братиславе – там, где происходили наиболее жестокие эксцессы со стороны гитлеровцев» (250). Интересно, каково общее число казненных немцев за весь послевоенный период во всех странах? Некоторые далеко не исчерпывающие данные об этом следуют ниже.

Поводом для расправы были почти исключительно еврейские кровь и слезы. А вот в русских, украинских, белорусских городах и селах, сожженных, разрушенных, разграбленных немцами, где были уничтожены без малого двадцать миллионов мирных жителей, в основном славян, резонансных процессов над немцами было не так уж много. Для сравнения: в 1943–1949 годах такие процессы состоялись в 21 городе СССР; осуждено всего 252 преступника, из них более половины – не к казни, а к различным срокам. Но главное: несомненно имевший место геноцид русских, увы, так и не был своевременно заявлен в повестку дня советским правительством. Причина в ложных идейно-политических установках Сталина, преследовавшего свои цели в послевоенной Восточной Европе и Восточной Германии.

Черчилль, конечно, ни о чем подобном никогда даже не заикался. Для него русская кровь всегда – вода, в отличие от еврейской. У него была иная задача: он приуготовлял идеологию Нюрнберга, идеологию послевоенного возмездия за холокост. И в том же 1943 году заверял Хаима Вейцмана: «Я все знаю об ужасном положении евреев. Они обязательно получат возмещение за все понесенные ими страдания, и они также смогут сами судить военных преступников» (253).

Между тем знания о преступлениях гитлеровцев, успешно пополняясь, нередко оказывались фальсифицированными или как минимум преувеличенными. Так, в июле 1944 года в Форин офис в Лондоне поступил доклад, составленный на основании показаний четырех евреев, сбежавших из Освенцима, которые, добравшись до Словакии, дали свидетельские показания о том, что они видели в этом лагере. Там, например, сообщалось, что венгерские евреи перемещались в Освенцим и умерщвлялись там в газовых камерах с неслыханным прежде темпом в 12 000 человек в день. «Эти показания были переправлены в Швейцарию, откуда их по телеграфу передали в Лондон, Вашингтон и Иерусалим». Кроме того, «Еврейское агентство попросило правительство Великобритании передать материал о депортациях по Би-би-си… Это было сделано, и в радиопередаче из Лондона не только сообщалась вся правда об Освенциме, но и делалось предупреждение венгерским железнодорожникам на их родном языке, что если они будут участвовать в депортациях, то они будут объявлены военными преступниками и их будут судить по окончании войны… Реакция Черчилля не ограничивалась одним лишь отвращением. «Совершенно ясно, – заявил британский премьер-министр, – что все лица, причастные к этим преступлениям, включая и тех, кто лишь подчинялся приказам, проводя эту резню, в случае, если они попадут в наши руки, должны быть преданы смертной казни в том случае, если будет доказано их участие в этих убийствах. Следует сделать публичные заявления о том, что все, кто связан с осуществлением этих злодеяний, будут выявлены, найдены и преданы суду» (262–267).

В октябре 1944 года Еврейское агентство обратилось к союзникам с просьбой выразить публичный протест по поводу депортации евреев в Освенцим. По предложению Черчилля британское правительство проконсультировалось с Соединенными Штатами и СССР. Американцы ответили, что хотели бы издать публичное предупреждение немцам о недопустимости подобных действий, но советское правительство никакого ответа не дало. Тогда «Великобритания и Соединенные Штаты решили действовать без СССР и передали осуждение депортаций по радио 10 октября из Вашингтона и Лондона. Согласно желанию Черчилля, в ходе этого обращения прозвучали совершенно недвусмысленные формулировки: «Если эти планы осуществятся, то виновные в таких действиях предстанут перед судом и понесут наказание за свои гнусные преступления» (272–273).

Немцы – вечные должники евреев

Немцы понесли и отчасти несут это наказание до сих пор. Как уже говорилось, ближайшим наказанием стали ковровые бомбардировки десятков немецких городов, в том числе мирных, с применением напалма и иных зажигательных средств, приведшие к огненной смерти многих сотен тысяч ни в чем не повинных жителей. Наказанием, отдаленным по времени, станет Нюрнберг. Наказанием, длившимся на протяжении жизни военного поколения, стало избиение элитной части (и не только) немецкого народа. Наказанием, не имеющим видимого конца, стала экономическая казнь немецев. Обо всем этом стоит сказать несколько слов.

Начнем с последнего. Между окончанием войны и принятием т. н. «Плана Маршалла» (1948), закабалившего под видом «американской помощи» страны Европы, не попавшие в советскую зону влияния, прошло три года[109]109
  По «Плану Маршалла» Западной Германии, которой была суждена роль арсенала объединенного Запада, тоже причиталась целевая финансовая помощь, но… одновременно с взиманием с нее контрибуции за причиненный Германией материальный ущерб странам-победителям (за исключением СССР) во Второй мировой войне.


[Закрыть]. Еще через год было создано НАТО, объединившее против СССР весь Запад (1949). За это время судьба немцев уже решилась на все обозримое будущее. В частности, их промышленность почти вся ушла в крепкие руки американских магнатов. Но дело не только в этом.

В феврале 1945 года в ходе встречи с президентом США Рузвельтом на борту военного корабля «Куинси» король Саудовской Аравии Ибн-Сауд высказал идею, что евреям вместо Палестины «следует отдать лучшие земли и дома угнетавших их немцев». Логика была, казалось бы, железная: «Надо заставить платить врага и угнетателя. Так мы, арабы, оцениваем ситуацию, которая возникает в результате войны. Возмещение должен заплатить преступник, а не невинный посторонний. Чем обидели арабы европейских евреев? Это немцы-христиане захватили их дома и отняли у них жизни. Пусть немцы и заплатят за это» (287).

Евреи, однако, поступили умно: свое государство Израиль они создали все же на земле арабов, но… на деньги немцев. Немцы таки заплатили за все. Как следует из работы Марка Вебера «Холокост: репарации, выплаченные Западной Германией Израилю и Всемирной еврейской общине», к 1990-м годам сумма репараций уже заметно превысила 80 миллиардов марок, а к 2020 году достигнет 100 миллиардов (в эквиваленте евро). Без этих репараций не существовали бы в Израиле железные дороги и телефон, портовые сооружения и системы ирригации, целые промышленные и сельскохозяйственные зоны. Немцы выстроили в Израиле пять электростанций, проложили 280 км гигантского водопровода через пустыню Негев. Поезда и пароходы Израиля – это тоже от побежденных данников… Доколе еще немцы будут выплачивать эту дань, никому не известно. Однако известно, что до сих пор действует «Конференция по еврейским материальным претензиям к Германии, Инк.», созданная специально для того, чтобы потребовать и получить у немцев максимум репараций. Она представляет интересы евреев США, Великобритании, Канады, Франции, Аргентины, Австралии и даже Южной Африки. Евреям удалось вскрыть не только немецкие и французские (и других оккупированных в свое время немцами стран), но даже и швейцарские банки, вынудив их рассекретить тайны вкладов, удовлетворяя еврейские претензии.

Платить по старым счетам приходилось (и приходится до сих пор) живым немцам, включая немецких антифашистов и всех, кто родился уже после войны. Но остаться в живых посчастливилось не всем. Весьма многие покинули сей свет после войны не по естественным обстоятельствам, а были, безоружные и беспомощные, убиты победителями. Можно понять отношение к немцам русских, вообще советских людей, жертв немецкой агрессии, потерявших в ходе вражеского нашествия 27 млн человек, из них свыше 15 млн гражданских лиц. Понятно, что нашим солдатам, прошагавшим через разоренные земли Подмосковья, Смоленщины, Новгородчины, Псковщины, через Белоруссию и Украину и т. д., хотелось отомстить. Понятно, что нам, залечивая нанесенные немецкой военщиной раны, пришлось использовать труд военнопленных и т. п. Но мы при этом не морили немцев Восточной Германии, а всячески помогали им налаживать мирную жизнь и процветающее социалистическое хозяйство.

Не так поступали наши былые союзники, идет ли речь об англосаксах или евреях. Одно лишь воплощение де-факто плана Моргентау уносило тысячи немецких жизней, но наряду с косвенными приемами антинемецкого геноцида существовали и прямые. Парадоксально, но именно народы, наименее пострадавшие в войне (для сравнения: вооруженные силы Великобритании потеряли всего чуть более 300 тыс. человек, Америки – менее полумиллиона, Советского Союза – 11,4 млн), усердствовали в этом более всего. Еще во время войны какое-то количество германских военнопленных в Англии было расстреляно, но архивные документы по этим эпизодам все еще закрыты для исследований.

Вот один из выразительных примеров: «29 апреля 1945 года вся армейская охрана концентрационного лагеря в Дахау в полном составе сдалась в плен; в своем подавляющем большинстве она состояла из простых немецких солдат, попавших в нее для того, чтобы избежать службы в караульных подразделениях СС. Из этих 560 невооруженных военнопленных 520 были ликвидированы союзниками сразу же, на месте (в некоторых убийствах принимали участие и только что освобожденные заключенные, временно вооруженные освободившими их американцами); 358 из этих убитых, и в том числе лагерный врач, пытавшийся остановить эту бойню с помощью флага Красного Креста, были выстроены перед одной из стен солдатами 15-го полка 45-й пехотной дивизии и расстреляны под командованием одного американского лейтенанта, имя которого известно»[110]110
  Дэвид Ирвинг. Нюрнберг. Последняя битва. – М., Яуза, 2005. – С. 85.


[Закрыть].

Характерный пример: еще в августе 1944 года Верховный главнокомандующий американцев генерал Дуайт Эйзенхауэр (член секты иеговистов, кстати) заявил британскому послу, что все офицеры верховного главнокомандования вермахта, а также руководство НСДАП, включая бургомистров, и все члены гестапо должны быть ликвидированы. Речь здесь шла примерно о ста тысячах человек. «Эйзенхауэр повторил эти свои соображения Генри Моргентау… после чего Моргентау вполне мог впоследствии, в качестве оправдания, указать на Эйзенхауэра как на истинного вдохновителя созданного им знаменитого Плана. По версии Моргентау, генерал Эйзенхауэр выступал против любой мягкой линии развития событий». По словам другого свидетеля, Эйзенхауэр также сказал: «Всех главарей нацистской партии и весь личный состав частей СС следует подвергнуть смертной казни без какого бы то ни было дополнительного обсуждения этого вопроса, но закончиться лишь на этом наказания отнюдь не должны»[111]111
  Дэвид Ирвинг. Нюрнберг. Последняя битва. – С. 21.


[Закрыть].

Слова у генерала мало расходились с делами. В марте 1945 года Эйзенхауэр, как пишет политкорректная Википедия, «стал инициатором создания нового класса заключенных, на которых формально не распространялись условия Женевской конвенции по правам военнопленных – Разоруженные Силы Неприятеля. Это привело к массовым смертям немецких военнопленных, которым было отказано в элементарных условиях жизни». Уточним: «Вольно трактуя директиву 1067 Объединенного комитета начальников штабов, многие эйзенхауэровские офицеры стали целенаправленно и методично морить голодом пленных, попавших в руки к американцам к концу войны. Общее количество заключенных, умерших там от физического истощения, переохлаждения и болезней, вызванных условиями содержания, по некоторым данным приблизилось к одному миллиону человек»[112]112
  Дэвид Ирвинг. Нюрнберг. Последняя битва. – С. 330.


[Закрыть].

Как евреи немцам мстили

Эйзенхауэру лично, вообще-то, не за что было мстить немцам, это было его чисто умозрительное решение, продиктованное деловым, «рациональным» подходом. Другое дело, когда месть осуществлялась евреями. На этот счет долгое время у историков действовало табу или заговор молчания, который начал нарушаться лишь сравнительно недавно и с большим скандалом. Так, в 1993 году американский еврей Джон Сек выпустил сенсационную книгу «Око за око: Рассказ о евреях, хотевших возмездия за Холокост», где предоставил свидетельства об убийстве евреями десятков тысяч немцев после войны. Два десятка издательств не посмели напечатать и отклонили книгу, пока, наконец, нью-йоркское издательство Basic Books не решилось на ее публикацию[113]113
  John Sack. An Eye for an Eye: The Story of Jews who sought Revenge for the Holocaust. – [N-Y.], Basic Books, 1993. Перевод на русский язык можно найти в Интернете по нескольким адресам.


[Закрыть].

Сек как историк – строго документален, не придерешься: он провел около 200 интервью под диктофонную запись. Согласно его исследованию, в конце Второй мировой войны множество евреев, жаждавших мести за Холокост, было наделено на территории Польши чрезвычайными полномочиями для создания и заселения концлагерей немецкими жертвами. Сек установил, что евреи захватили сотни тысяч немцев, поместив их в пыточные концлагеря, где нашли свою смерть от 60 до 80 тыс. немцев. В общей сложности 1255 таких концлагерей управлялись комендантами-евреями. Если верить Секу, немецких мужчин, женщин, детей и даже младенцев морили там голодом, безнаказанно и бесконтрольно били, терзали, мучили, жестоко пытали и убивали еврейская администрация и охранники-евреи.

Как наиболее выразительный пример в книге рассказана история польского еврея-коммуниста Соломона Мореля, который 15 марта 1945 года «от имени польского государства» был назначен комендантом теперь уже коммунистического концлагеря «Згода» («Согласие») в Свентохловице, где вместе с охранниками из польского управления безопасности – все они были польскими евреями – установил жестокий режим[114]114
  В своей книге Джон Сек документально подтверждает, что именно евреи поначалу возглавляли жестокий коммунистический режим и тайную полицию, которые под патронажем СССР руководили Польшей на протяжении десятилетий после войны. Так же, кстати, как и в Венгрии, а отчасти и в ГДР, где евреем был легендарный глава тайной полиции Маркус Вольф, создавший лучшую в мире разведку.


[Закрыть]. По данным Сека, Морель замучил до смерти и лично убил сотни заключенных концлагеря только за то, что они немцы. В 1946 году Морель был награжден орденом «Polonia Restituta», а в 1949 году его назначили комендантом центрального концлагеря Яворно. В дальнейшем его карьера как начальника различных тюрем успешно продолжалась, он дослужился до полковника. Но после падения в Польше коммунистического режима Главная комиссия расследований преступлений против польского народа обратила внимание на публикации в прессе о зверствах «еврейского палача». В итоге Морель был обвинен в убийстве 1695 заключенных, пытался найти убежище в Швеции, но в конце концов нашел оное в Израиле, откуда его отказались экстрадировать на суд в Польшу.

Между тем до сих пор по всему миру продолжают действовать жаждущие возмездия евреи из так называемого «Центра Визенталя», которые разыскивают бывших нацистов (уже глубоких стариков), чтобы добиться их осуждения. Правда, нынче речь о смертной казни для них уже не идет. Но в послевоенные годы все было иначе. И книга Сека, названная столь точно и выразительно, рассказывает об этом интересные подробности. Вот какой пример он приводит, в частности:

«Практически всю войну еврей Абба Ковнер занимался рэкетом в вильнюсском гетто, а в сентябре 1943 г., когда поступил приказ ликвидировать гетто из-за антисанитарии и бесполезности, бросил там свою мать и убежал вместе с тремя сотнями своих вооруженных подельников. Он и возглавил эту еврейскую – теперь уже «партизанскую» – банду, назвавшую себя «Некома» (Месть). Эта банда занималась мародерством и грабежом местного населения, а главной задачей лесных мародеров было подальше спрятаться от немцев «чтобы сберечь людей». В 1943 г. Абба Ковнер объединил еврейские банды главарей Шмуэля Каплинского, Якова Пренера и Абрама Реселя – эту объединенную организованную еврейскую группировку «Мстители» до сих пор с содроганием вспоминают литовские и белорусские крестьяне…

Сразу после войны (вернее – в самом конце) в освобожденной Европе возникли три крупные независимые друг от друга банды еврейских мстителей-убийц, занимавшихся поиском и убийством немцев, на которых они затаили обиду. Первая состояла из еврейских бойцов британской армии «Бригада еврейских мстителей», вторая – безымянная и стихийная – состояла из сброда обезумевших от вида немецкой крови маньяков-убийц, и, наконец, третья – печально известные «Мстители» под предводительством Аббы Ковнера. Его боевики, пользуясь надежной сионистской «крышей» и финансовой поддержкой, уничтожали высокопоставленных нацистов: сбивали их автомобилями, наносили смертельные «производственные» травмы по месту работы, подсыпали яд в больницах, выбрасывали из окон, похищали и убивали.

Всего еврейским бандитам удалось убить без суда и следствия около 400 человек, однако «Мстители» не ограничивались одиночными казнями. В 1946 году они провели крупномасштабную операцию в нюрнбергском лагере для бывших эсэсовцев «Сталаг-13». Один из молодых членов группы Арье Дистель устроился туда на работу помощником пекаря. Он и подсыпал яд в утреннюю выпечку. 20 апреля 1946 года в «New York Times» появилась статья, начинавшаяся словами: «На этой неделе 1900 немецких военных преступников в нюрнбергском лагере отравились хлебом с мышьяком и сейчас находятся в тяжелом состоянии…». Точное число погибших так и не сообщили, однако некоторые эксперты считают, что выжить тогда удалось лишь нескольким сотням».

Один из бойцов группы «Мстителей» Польдек Вассерман (Иегуда Маймон), бывший узник Освенцима и будущий капитан второго ранга ВМС Израиля, признавался Джону Секу: «Нашей идеологией было убить шесть миллионов в качестве мести еврейского народа немцам».

Еврейские мстители из группировки Аббы Ковнера были, по сути, партизанами, действовали стихийно, кустарными методами. Но наряду с ними были и другие структуры, исходившие из тех же побуждений, но действовавшие более профессионально. Книга Джона Сека рассказывает и о них:

Параллельно с действиями бывших партизан мысли о мщении витали и в Еврейской бригаде. Бригада попала на фронт только в марте 1945-го, серьезного участия в боях принять не успела, и солдаты не чувствовали, что они отплатили немцам за депортации своих братьев. Писатель Ханох Бартов, служивший в бригаде, писал о настроениях части солдат: «Немного: тысяча сгоревших домов. Пятьсот убитых. Сотни изнасилованных женщин. …Для этого мы здесь. Не ради свобод Рузвельта. Не ради Британской империи. Не ради Сталина. Мы здесь, чтобы отомстить за кровь. Одна дикая еврейская месть… Все мы войдем в один город и сожжем улицу за улицей, дом за домом, немца за немцем. Почему только мы должны помнить Освенцим. Пусть и они запомнят один город, который мы уничтожим»…

Вместо ненаправленной мести солдаты начали выслеживать и казнить нацистов, имеющих отношение к депортациям и охране лагерей. Вначале деятельность была стихийной, затем была создана группа мстителей из сержантов и офицеров, в основном активистов Хаганы, со своим штабом. «Лучшие из людей Бригады, вернейшие из верных», как назвал их член группы Исраэль Карми, будущий полковник Армии обороны Израиля (АОИ). В штабе было около десяти человек, всего в операциях принимали участие несколько десятков. Среди мстителей были Марсель Тобиас – будущий подполковник, «папа десантников», Меир Зародински (Зореа) – генерал-майор, Йоханан Фальц – первый командир курса комбатов АОИ, Мордехай Гихерман (Гихон) – профессор, военный историк. Командиром группы стал майор Хаим Ласков – будущий начальник генерального штаба АОИ.

Несколько палачей были переведены в разведотдел штаба бригады, где они занимались допросами пленных и местного населения. Еще в начале своей деятельности еврейским убийцам удалось найти чина гестапо, который в обмен на сохранение жизни составил список скрывающихся эсэсовцев и гестаповцев, включая точные данные о биографии, приметах, месте жительства, службе, родственниках и т. д. В дальнейшем он продолжал предоставлять убийцам аккуратные машинописные рапорты. Сличение информации с данными армейской полевой контрразведки (FSS) показало, что информация правдива. Имена тех, кто имел отношение к депортациям евреев, палачи оставляли себе, остальные передавали в FSS. Другими источниками информации были архивы тайной полиции в Тарвизио, которые немцы не успели сжечь при отступлении, и сообщения югославских партизан.

Бандиты-убийцы действовали небольшими сворами в северной Италии, Австрии и Германии. Несколько человек, включая переводчика, в форме британской военной полиции являлись по нужному адресу, удостоверялись, что там находится тот, кто им нужен, и забирали его на «допрос в военной комендатуре». Нацистов отвозили в глухое место и там расстреливали. Исраэль Карми пишет в своих воспоминаниях, что перед этим им говорили, за что их казнят. Меир Зореа говорит, что обычно обходились без этого. Тела не хоронили, чтобы придать произошедшему вид самоубийства, либо топили в озерах. Иногда из-за нехватки времени казнь происходила прямо у дома: как только нацист поднимался в крытый грузовик, один из палачей хватал его за горло и падал с ним назад на матрац, ломая ему шею. Некоторых просто задушили.

Точное количество казненных еврейскими палачами нацистов неизвестно».

Сегодня правовое сознание не позволяет разграничить, с одной стороны, такую деятельность мстителей в условиях, когда война официально закончилась, а капитулировавший противник был разоружен – и, с другой стороны, умышленное массовое убийство, совершенное по предварительному сговору устойчивой группой лиц по мотивам национальной ненависти. Но за это никто и никогда с участников этого убийства не спросил.

Почему евреи могли себе позволить все то, о чем рассказывает книга Сека? Что давало им на то моральное право? Обычно приводят два оправдания. Во-первых – тут не поспоришь – массовое уничтожение евреев, проводившееся нацистами (пусть и не в разрекламированном масштабе шести миллионов, пусть даже по санкциям еврейских «юденратов» и с негласного одобрения верхушки сионистов). Во-вторых, участие евреев в военных действиях против вооруженных сил стран Оси, т. е. их «право победителей». Этот момент, напрямую связанный с именем Черчилля, надо пояснить.

Как обратил внимание читатель, в книге Сека не раз упоминается «Бригада еврейских мстителей» или просто «Еврейская бригада» британской армии. О чем идет речь? Об этом рассказывает, в связи именно с Черчиллем, Мартин Гилберт. Он более чем откровенен, полагая своего героя вне критики:

«3 июля правительство Великобритании обсуждало другую просьбу Еврейского агентства – разрешить еврейским вооруженным отрядам сражаться в Италии вместе с войсками союзников. Черчилль все еще поддерживал идею формирования таких отрядов, но министр обороны сэр Джеймс Григг протестовал против плана создания еврейской дивизии численностью 12 000 человек как «совершенно не отвечающего реальным условиям».

…Он [Черчилль] продолжал добиваться организации еврейской бригады и написал министру Григгу 26 июля: «Мне нравится идея того, чтобы евреи попытались добраться до всех убийц их соплеменников в Центральной Европе, и я думаю, это принесет удовлетворение Соединенным Штатам».

…23 августа Черчилль сообщил Рузвельту, что после «сильного давления» со стороны X. Вейцмана он добился, что Министерство обороны Великобритании разрешило сформировать еврейский военный отряд в размере полковой боевой единицы. Черчилль пояснял: «Евреи получат большое удовлетворение, когда сообщение об этом будет опубликовано. Очевидно, что они больше других заслужили право бить немцев как самостоятельная воинская часть». Черчилль добавлял: «Они хотят иметь собственный флаг с изображением звезды Давида на белом фоне с двумя светло-синими полосами. Я не вижу, почему бы это не сделать. Я думаю, что появление такого флага во главе их боевого отряда станет ярким посланием для всего мира». «Если возникнут дурацкие возражения, – добавлял Черчилль, – то я сумею их преодолеть».

Министерство обороны в конце концов уступило настойчивым призывам Черчилля, объявив 19 сентября о создании еврейской бригады для участия в активных боевых действиях. Наконец-то, как и желал Черчилль, евреи могли участвовать в борьбе союзников против нацизма как отдельная боевая часть под своим собственным знаменем. Первые пять тысяч еврейских добровольцев были организованы в три пехотных батальона и посланы в Италию, где они действовали в составе войск фельдмаршала Александера. Это была единственная чисто еврейская воинская часть за всю Вторую мировую войну во всех армиях мира, воевавшая под своим собственным флагом» (268–270).

И Вейцман, чья совесть перед собственным народом была не слишком чиста[115]115
  Вот еще один довод в пользу этого утверждения. 4 сентября 2011 года ряд мировых СМИ, в т. ч. израильских (в частности «The Jerusalem Post»), ссылаясь на отчет доктора Рафаэля Мэдоффа, главы вашингтонского Института изучения Холокоста им. Давида Ваймана, опубликовали шокирующий факт. Оказывается, ряд лидеров сионизма (в их числе будущий глава правительства вновь созданного Израиля Голда Меир) в 1944 году просили президента Рузвельта подвергнуть бомбардировке Освенцим, где находились в тот момент около трех миллионов человек, в большинстве своем евреев. Отчет доктора Мэдоффа основан на документах, найденных в американских архивах и предоставленных затем израильскому образовательному фонду TALI. Некоторые аналитики полагают, что просьба была вызвана потребностью сионистов ликвидировать ряд свидетельств и свидетелей их закулисных отношений (в том числе Сионистского союза Германии, но не только) с гитлеровским режимом. – http://www.newsru.co.il/world/04sep2011/golda456.html


[Закрыть], и Черчилль, активно лоббировавший идею Вейцмана о создании еврейского боевого подразделения под собственным сионистским флагом, действовали дальновидно и точно. Отдаленную цель этого действия отчасти выдает телеграмма Черчилля по поводу успехов армии Александера на полях сражений в марте 1945 года: «Никогда, я думаю, так много народов не сражались и не бились в одном строю столь победоносно. Британцы, американцы, новозеландцы, южноафриканцы, британские индийцы, поляки, евреи, бразильцы и итальянская освободительная армия, объединенные духом высокого товарищества и единства людей, борющихся за свободу и за спасение человечества, совместно шли в слитном строю на общего врага» (295). (О том, как Еврейская бригада после войны охотилась на немцев, Черчилль, само собой, никогда не обмолвился.)