Текст книги "Преступник номер один. Уинстон Черчилль перед судом Истории"

Белогвардейцы и еврейский вопрос (теория и практика)

Едва ли не главной причиной поражения Белой армии была нечеткость, невнятность и противоречивость выдвигавшихся ею целей борьбы. Для того чтобы широким человеческим массам было за что идти убивать и умирать, этих целей было явно недостаточно. Одного лишь негатива («долой коммунистов и советскую власть!»), а также принципиального «непредрешенчества» («прогоним большевиков, а там видно будет») в таких случаях для мобилизации мало. И даже лозунг «За единую и неделимую Россию!» был для одних недостаточен, а для других даже и неприемлем.

Нужен был мощный позитив, пробуждающий глубинную мотивацию, необходимо взывание к архетипам, пробуждение в сознании извечной мобилизационной модели «свой – чужой». Но ничего этого так и не появилось.

У большевиков, у красных, напротив, это делалось виртуозно: умело и непрерывно возбуждалась классовая ненависть у «своих» (рабочих, крестьян, солдат, матросов) – против «чужих» (буржуев, помещиков, дворян, вообще всех «бывших»). Эта ненависть с успехом вела массы в «последний, смертный бой». При этом национально чужие элементы (евреи-руководители в первую очередь) преподносились как классово свои. Эта адская мимикрия отлично срабатывала, ловкие демагоги, всяческие диманштейны, играли на настроениях и инстинктах масс. При всей общенародной ненависти «триединого русского народа» к евреям, эта ненависть мгновенно сменялась наивным и восторженным доверием, как только евреи заговаривали с народом о его насущных нуждах: о мире, о земле, о «власти – народу!» и тотальном переделе («грабь награбленное!»).

На этот феномен весьма определенно указал Будницкий: «Солдаты как будто переставали замечать национальность политиков в том случае, если их лозунги устраивали военнослужащих» (!!). В частности, евреям, агитировавшим за прекращение войны, «прощалось» их еврейство, зато русских, призывавших к войне до победы, могли и на штыки поднять. Или вот выразительный пример: «В Одессе после Февральской революции большую популярность приобрел считавшийся знатоком аграрного вопроса эсер С. С. Зак. Он часто выступал с пропагандой аграрной программы эсеров. В Одессе ходили разговоры, что приезжающие в город крестьяне спрашивали: «Де той жид, шо дае землю?»»[264]264
  Будницкий О. В. Российские евреи между красными и белыми. – С. 85–86.


[Закрыть].

Так в одночасье «классово близкие» евреи становились для русских рабочих, крестьян и солдат своими, а «классово чуждые» русские офицеры или чиновники, интеллигенты – чужими, которых не жалко, которых нужно «смести с лица земли».

Но на каких «чужих» могли как на врагов указать русским солдатам и офицерам руководители Белого дела? На русских рабочих и крестьян? Смешно и говорить! Конечно, нет.

Есть азбучные основы науки этнополитики. Они гласят:

«Противоречивость этнического и классового принципа общественной организации носит неизбывный, онтологический характер.

Классовая борьба способна взорвать национально однородное общество.

Битва этносов раздирает и тиранит страны, сумевшие погасить социальные конфликты.

Чтобы сплотить этнос, нужно заставить его забыть о классовом антагонизме.

Чтобы объединить класс, нужно заставить его забыть о существовании внутри него разных этносов с их порой противоречивыми интересами.

Если хочешь помешать национальному, этническому объединению – подведи контрмину классовой борьбы. Если хочешь не допустить гражданской, классовой войны – разогрей национальные конфликты. Национальное единство скрепляется борьбой с другими этносами; классовое – борьбой с другими классами»[265]265
  Севастьянов А. Н. Основы этнополитики. – М., Перо, 2014. – С. 284.


[Закрыть].

Видный политический деятель и журналист времен Гражданской войны, служивший связующим звеном между коммунистической партией и российским еврейством, руководитель Еврейской секции Наркомнаца Семен (Шимон) Диманштейн в статье «Сионизм под маской коммунизма» проницательно подметил разительное отличие Белой армии от Красной: «Наши враги выступают против нас с националистической армией; идея национальной армии у нас обанкротилась, – мы имеем только коммунистическую армию»[266]266
  Будницкий О. В. Российские евреи между красными и белыми. – С. 455.


[Закрыть].

Диманштейн совершенно правильно подметил: сделавшие всю ставку на рабочих и крестьян большевики высоко подняли знамя классовой (коммунистической) борьбы. Именно так, под этим знаменем, им удалось сокрушить Русскую армию, а там и русскую нацию. А на национальную идею и, соответственно, на национальную армию они претендовать никак не могли по определению.

Что же, согласно теории, должны были сделать вожди Белой армии для победы над классовой рознью, терзающей русскую нацию? Это понятно: они должны были, в противность большевикам, так же высоко поднять объединяющее знамя сугубо национальной, русской этнической войны. И такая возможность у них была – причем именно на всем понятной и близкой, как мы убедились выше, почве антисемитизма (а также германофобии). Но именно этого необходимого шага вожди Белого дела так и не сделали, проявили непоследовательность, не смогли или не решились идти до конца. Их армия, националистическая де-факто (что отметил Диманштейн), так и не решилась открыто провозгласить русский национализм своим главным лозунгом. Правда, под конец всей Белой эпопеи генерал Врангель догадался-таки переименовать Вооруженные силы Юга России – в Русскую армию. Но этот простой и верный ход запоздал, да и настоящим, последовательным русским националистом Врангель стать так и не осмелился. Возможно, помешало немецкое происхождение. Возможно – опасение оттолкнуть западных «союзников». Но главное – идея Русского национального государства противоречила имперской идее «Единой и неделимой», эффектно, но недальновидно поднятой на щит белым официозом…

Между тем шанс сменить характер Гражданской войны с классового на национальный у белых, несомненно, был. Весь «триединый русский народ» (русские, украинцы, белорусы), как белые, так и красные, был единодушен в ненависти к евреям, хотя до знакомства с книгой Будницкого я и не подозревал, что до такой степени.

Чего стоит, например, один лишь такой эпизод. Будницкий цитирует секретное приложение к Политической сводке № 242 от 2 октября 1919 года Отдела пропаганды Особого совещания: «Эти массы – основательно или нет, другой вопрос – видят в евреях людей, из коих каждый или есть, или может стать ответственным советским работником, а в еврействе как таковом – основу идеологии коммунизма. Отсюда вытекает непримиримая и органическая ненависть, которая нашла себе выражение в широкой погромной волне, залившей Малороссию с начала текущего года и против которой и власть Петлюры, и советская власть были бессильны. Передают, что, когда атаман Зеленый занимал уездные города, сгонял всех евреев на площадь и сотнями расстреливал их из пулеметов, деревенские бабы, наблюдая, как ряды беззащитных людей падали под пулеметным огнем, крестились и говорили: «Слава тебе, Господи»[267]267
  Будницкий О. В. Российские евреи между красными и белыми. – С. 334.


[Закрыть].

Или вот такое: в сообщении начальника разведывательного пункта Донской области штаба Главнокомандующего от 24 мая 1919 года говорилось, что популярности атамана Григорьева содействует выставленный им лозунг: «Бей комиссаров, бей жидов» – кроме ненависти к комиссарам среди народа царит страшное возбуждение к евреям. Недаром один из комиссаров в Чернигове сказал, говоря о причинах популярности Григорьева, что «сейчас народ пойдет за всяким, кто крикнет: бей жидов»[268]268
  Будницкий О. В. Российские евреи между красными и белыми. – С. 331.


[Закрыть].

Как точно заявил один из политических деятелей в январе 1918 года, встревоженный наступлением на Киев большевиков: «Подождите, мы не использовали еще своего главного козыря. Против антисемитизма никакой большевизм не устоит»[269]269
  Там же, с. 441.


[Закрыть].

В этом была абсолютная правда. Ибо, как мы уже видели, этнической войной, конкретно антисемитизмом, были вдохновлены все массовые участники Гражданской войны по все стороны фронтов (кстати, не только русские, но и, например, кавказцы, не упускавшие случая погромить). И белые, конечно же, не были исключением: «В практике и психологии белых, так же как участников многих других антибольшевистских формирований: истребление евреев, независимо от пола, возраста и личной вины; выделение и расстрелы евреев-военнопленных; массированная антисемитская пропаганда; наконец, то, что многие участники Белого движения рассматривали борьбу с евреями как цель Гражданской войны, считая большевизм порождением еврейства»[270]270
  Там же, с. 328, 498.


[Закрыть].

Однако по большому счету «главный козырь» противников большевизма так и остался неиспользованным. Как верно подытожил Будницкий: «Антисемитизм, будучи «душой» Добровольческой армии, по точному замечанию одного из ее сторонников, не стал все-таки официальной доктриной Белого движения, а истребление еврейства – политикой военного руководства»[271]271
  Будницкий О. В. Российские евреи между красными и белыми. – С. 498.


[Закрыть]. Эта действительная цель Гражданской войны, осуществляясь порывами на практике, так и осталась никем не задекларированной.

Почему?

Руководители Белого движения не то чтобы не видели этнического характера русско-еврейской войны. Но они не сочли удобным прямо заговорить об этом, обнажить этот характер до конца, открыто противопоставить еврейскому национализму (действовавшему под знаменем коммунистического интернационала) – русский национализм. Вообще противопоставить национальный характер и пафос Гражданской войны – классовому. Что было бы совершенно правильно с точки зрения науки этнополитики. Однако белые вожди, во-первых, просто «постеснялись» сделать это из-за впитанного с молоком матери христианского гуманизма и остаточной интеллигентской юдофилии былых времен (сохранившейся кое у кого даже в эмиграции). А во-вторых, они были связаны зависимостью от «союзников» (англичан, американцев, французов), боялись потерять лицо перед Западом, который заведомо не простил бы белым официального антисемитизма, коль скоро не прощал даже неофициального. Лишившись материальной поддержки (продовольствия, обмундирования, а главное – вооружений), белые просто не смогли бы воевать, ведь основные стратегические запасы, заготовленные для фронтов Первой мировой, достались большевикам.

Впрочем, не одни ведь материальные силы решают судьбы армий. Возможно, будь белые вожди умственно посмелее и почестнее в плане идеологии, сделав открытую ставку на этническую войну с еврейством, энтузиазм Белой армии был бы выше и, главное, заразительнее для всего населения бывшей империи, включая и красные массы. И тогда богиня победы Ника улыбнулась бы белым, а не красным.

Но на это у них не хватило ума и воли. Даже перед лицом гибели белые вожди продолжали вязать себя по рукам и ногам, дабы сохранить «репутацию». Идеология Белого движения разошлась с его практикой – и это стало его роком.

* * *

Чтобы не быть голословным, расскажу читателю о том, как еврейский вопрос решался на подконтрольных Белой армии территориях. Это послужит красноречивым дополнением к рассказу о «красном антисемитизме» – и тем самым даст объемное, многомерное подтверждение тезису об этнической русско-еврейской войне, ареной для которой стала послереволюционная Россия.

Бесспорно одно: белые в целом тоже, как и красные, и зеленые, воспринимали российское еврейство как врага.

Особенно откровенно и ярко это отношение проявлялось в случае боевых столкновений. О принципиальной бескомпромиссности именно этнического подхода в этих случаях свидетельствует Будницкий. На войне (этнической) как на войне:

«Если еврейские части попадали в плен, они поголовно истреблялись, как, впрочем, и вообще евреи-красноармейцы, даже если они были мобилизованными, а не добровольцами.

После захвата деникинцами Харькова попавшие в плен евреи-красноармейцы выделялись в отдельную группу и передавались добровольцам, которые их тут же расстреливали из пулеметов. Об «особом» отношении белых к пленным инородцам свидетельствовал, хотя и не договаривая до конца, в своих мемуарах генерал Б. А. Штейфон, фактический «хозяин» Чернигова в период наступления деникинских войск летом – осенью 1919 года. По его словам, обычно каждая группа пленных красноармейцев «сама выдавала комиссаров и коммунистов, если таковые находились в их числе. Инородцы выделялись своим внешним видом или акцентом. После выделения всех этих элементов, ярко враждебных белой армии, остальная масса становилась незлобивой, послушной и быстро воспринимала нашу идеологию».

Нетрудно догадаться, какая участь ожидала «ярко враждебные» элементы.

О том же, только еще более откровенно, писал А. Г. Шкуро: «Казаки решительно не давали пощады евреям-красноармейцам, даже не считаясь с документами, удостоверявшими, что они мобилизованы принудительно, ибо у казаков сложилось мнение, что при свойственной евреям изворотливости, они, если бы действительно пожелали, могли бы избегнуть мобилизации».

Захватив в плен красную часть, казаки командовали «жидам» выйти вперед и тут же рубили выходящих[272]272
  Вспоминаются выразительные строки еврейского поэта Александра Межирова, сказанные, правда, по поводу событий Второй мировой войны, но перекликающиеся с нашей темой: «– Жиды и коммунисты, шаг вперед! – Я выхожу. В меня стреляйте дважды».


[Закрыть]. По словам Шкуро, «евреи-красноармейцы предусмотрительно надевали на себя кресты, сходя, таким образом, за христиан», но их опознавали по акценту. Впоследствии «казаки перестали верить крестам и проводили своеобразный телесный осмотр пленных, причем истребляли всех обрезанных при крещении»[273]273
  Будницкий О. В. Российские евреи между красными и белыми. – С. 466–468.


[Закрыть].

Но боевыми столкновениями с евреями история отношений Белой армии с этой частью российского населения не исчерпывается. Приоткроем эту историю с помощью архивных и иных данных.

* * *

Вначале – ряд красноречивых эпизодов, рисующих отношение к евреям у белогвардейцев Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) под командованием Деникина, убеждения которого ярко проявились в знаменитой импульсивной резолюции «Никаких Шнеерзонов!», наложенной на проекте продовольственного снабжения армии[274]274
  Будницкий О. В. Российские евреи между красными и белыми. – С. 212. Будницкий комментирует: «Эта фраза Деникина, возможно, лично самого лояльного по отношению к евреям белого генерала, вполне может служить эпитафией к «взаимоотношениям» евреев и Добровольческой армии». Скорее, эпиграфом, впрочем.


[Закрыть].

Итак, прежде всего архивы. Как Белая армия относилась к евреям, могут проиллюстрировать несколько выразительных документов. Вот, к примеру, какая история разыгралась в Севастополе вокруг одного военного учебного заведения. Пишет генерал-лейтенант Эггер коменданту Севастопольской крепости, секретно:

«…принимая во внимание ведущуюся в Севастополе пропаганду против Добровольческой армии, причем, конечно, подстрекателями являются жиды, считаю необходимым от них очистить школу.

…обилие среди них жидов, конечно, действует разлагающе, тем более что окончивших средне-учебные заведения, то есть вполне сознательные мерзавцы.

Прошу распоряжения о скорейшем освобождении школы от этого нежелательного элемента.

Начальник учебно-подготовительной артиллерийской школы. 7 октября 1919, № 70, г. Севастополь»[275]275
  РГВА, ф. 38660 (Управление командующего войсками Новороссийской области), оп. 1, д. 332, л. 42–42 об.


[Закрыть].

В развитие этого сюжета пишет уже сам комендант – начальнику штаба командующего войсками Новороссийской области:

«…усердно прошу о переводе всех солдат-евреев из учебно-подготовительной артиллерийской школы в запасной полк».

Резолюция на<чальника>шта<ба>войск ставит точку в этом вопросе: «Перевод желателен»[276]276
  РГВА, ф. 38660, оп. 1, д. 332, л. 40.


[Закрыть].

Ответственные высокопоставленные офицеры имели, как видно, основательные причины не доверять евреям в армии. Вот еще одна не менее выразительная история. Мне удалось найти в архиве исторический документ, написанный простодушно, но на основе богатого опыта и обладающий большой разоблачительной, обличающей силой. Пишет не кто-нибудь, а ответственный за всю мобилизацию (самый важный участок работы тыла Белой армии). Все особенности оригинала сохранены:

«О призыве евреев. Секретно.

Считаю служебным долгом доложить, что призыв евреев совершенно должен быть исключен, так как не только призывы новобранцев, но и мобилизации военнообязанных показали, что они почти все всевозможными способами стремятся уклониться от призыва. Так мне известно, что по Днепропетровскому и Тираспольскому уезду более 80 % были с грыжей, и так как она была у них совершенно одинакового вида, то безусловно искусственная…

Кроме того ничтожный процент их, поступающий на службу, вскоре старался и старается устроиться на каких-нибудь нестроевых должностях и в тылу. Если же некоторые из них и попадут в строй, то опыт обеих революций показал, что они были главными руководителями растления частей. По личному опыту знаю их растлевающее воздействие в ротах 155 пехотного Кубинского полка в 1905 году, в которых они были; между тем как в ротах, где не было евреев, все было спокойно. Сейчас мне при мобилизации в Тирасполе пришлось слышать такую их фразу: «Зачем нам идти по мобилизации? Кого и что мы будем защищать?!». Кроме того, известна масса фактов как из войны, так и сейчас, как только отступали наши войска, то евреи стреляли по отступающим из окон, а их руководство, расправа, самосуд и аресты оставшихся добровольцев, особенно офицеров, происходила у всех на глазах, что я лично могу засвидетельствовать в Киеве, когда в 918 году в декабре была свергнута гетманская власть и вошли петлюровцы, на начало движения которого известный владелец сахарных заводов Бродский дал 15 миллионов. Явление массы шпионов из них, еврейская контрразведка у шайки Махно известны, и было по их указанию избиение не только офицеров, но их семей в Екатеринославе; затем известная их проповедь об интернационализме и принадлежность их сплошь и рядом к партии анархистов – должны привести к решению о недопустимости в рядах Доброармии не только призванных, но и охотников из евреев. Полагал бы, что вместо службы их должна быть принята в самой высокой степени контрибуция с евреев, не только деньгами, но и вещами, которые имеются у них в складах в громадном количестве даже в самых маленьких городах и сохраняются в секретных подземных цементированных помещениях. При энергичных требованиях от них и самых тщательных обысках одежды на обмундирование и особенно необходимых в данный момент полушубков найдется сколько угодно.

Заведывающий мобилизацией полковник Дроздовский

14 декабря 1919 года»[277]277
  РГВА, ф. 39660, оп. 1, д. 322, лл. 19–19 об. Еврейская контрразведка Революционной повстанческой армии Украины Нестора Махно, возглавлявшаяся Львом Николаевичем Зеньковским (1893–1938), – это известный факт.


[Закрыть].

И это в условиях, когда зачастую приходилось мобилизовать даже несовершеннолетних! Мобилизация и обеспечение армии (боеприпасами, питанием, обмундированием и фуражом) были главными проблемами у Деникина и Врангеля. Для сравнения вот приказ № 500 от 18 марта 1919 года Деникина (г. Екатеринодар): «Дальше этого терпеть нельзя. Города, деревни и станицы переполнены дезертирами и уклоняющимися от воинской повинности, в то время, когда армии истекают кровью в последней, может быть, борьбе. Коменданту главной квартиры и начальникам гарнизонов организовать проверку документов и облавы с целью истребить эту плесень. Одновременно организовать полевые суды, чтобы можно было разобрать дело и в случае обнаружения преступления без задержки предавать виновных смертной казни. Генерал-майор Деникин»[278]278
  РГВА, ф. 40213, оп. 1, д. 1715 (3).


[Закрыть].

И, однако, даже при такой нехватке людей евреев все же предпочитали в армию не забирать – чревато. В развитие данной темы была подготовлена интересная специальная телеграмма в Екатеринодар помощнику начальника Военного управления в штабе ВСЮР генерал-лейтенанту Вязьмитинову:

«Ввиду крайне вредного влияния запятая которое оказывают в войсках мобилизованные евреи запятая казалось бы крайне необходимым для пользы самой же армии освободить их от всякой службы заменив всех достигших призывного возраста запятая независимо от состояния здоровья выкупом хотя бы по 250 тысяч рублей за каждого точка Уплату в казну денег возложить на семьи лиц подлежащих мобилизации а в случае их несостоятельности на еврейское общество точка В случае неуплаты денег запятая сводить таковых евреев в рабочие роты и пользоваться ими для государственных работ точка В случае уклонения тире применять существующие законы точка О последующем прошу меня уведомить точка Одесса ««декабря 1919 НР Де<журный>ген<ерал>войск генмайор».

Текст отпечатан на машинке, а от руки сделана пояснительная надпись: «Проект телеграммы, не утвержденной начальником штаба ген-майором Чернавиным. Полковник (подпись неразборчива)»[279]279
  РГВА, ф. 39660, оп. 1, д. 322, л. 21.


[Закрыть]. Телеграмма отправлена так и не была; в то время белые терпели жестокие поражения, и было им, возможно, совсем не до сбора выкупа и полушубков с недомобилизованных евреев. Однако приведенные документы ярко характеризуют сложившееся отношение белых армейских начальников к евреям как таковым.

Правду сказать, такое отношение к евреям Белая армия вполне унаследовала от царских времен, когда евреи даже в годы войны «не допускались на должности писарей, телеграфистов, мастеровых, чертежников, кондукторов, машинистов, мельников, оружейников, служащих инженерных войск, приемщиков вещевых складов, аптечных и ветеринарных фельдшеров, врачей и фельдшеров в западных военных округах, а также рядовых крепостных гарнизонов. Нетрудно заметить, что в евреях видели потенциальных изменников, саботажников и мошенников»[280]280
  Будницкий О. В. Российские евреи между красными и белыми. – С. 159.


[Закрыть]. В обязательных для изучения в военных училищах и академиях курсах военной географии и военной статистики евреи характеризовались как непатриотичные, алчные и эгоистичные, склонные к сепаратизму. Как сообщает Будницкий, в 1912 году среди высшего генералитета империи была распространена анкета «о служебных и нравственных качествах нижних чинов иудейского вероисповедания». Причем все пятьдесят опрошенных старших воинских начальников признали наличие евреев в рядах армии вредным. На доклад по данному поводу, поступивший от генерала от кавалерии Я. Г. Жилинского, министр В. А. Сухомлинов наложил 11 января 1913 года резолюцию: «Исходным пожеланием признаю совершенное удаление евреев из армии». Такого взгляда, подчеркивает Будницкий, придерживался и император Николай Второй[281]281
  Там же, с. 161.


[Закрыть].

Неудивительно в свете сказанного, что белогвардейцы отказывались мобилизовать евреев и выдавливали уже мобилизованных, даже офицеров (красные, как мы помним, поступали наоборот). Но это отношение было поистине всеобъемлющим и сказывалось в повседневном быту. В том числе в насилии, доходящем до погромов.

Белому командованию приходилось вмешиваться в ход дела. Так, Деникин, скажем, направил 29 сентября 1919 года в веерную рассылку по 17 адресам такого рода телеграмму: «Ко мне поступают сведения о насилиях, чинимых чинами армии над евреями точка требую принятия решительных мер к прекращению этого явления применяя суровые наказания к виновным точка Одесса 25/9 Деникин»[282]282
  РГВА, ф. 38660, оп. 1, д. 332, л. 24.


[Закрыть].

Или вот, например, приказ командующего фронтом Екатеринославского направления (без указания места, даты и номера, подписал генерал от артиллерии В. А. Ирманов, замещавший Шкуро в Кубанском казачьем корпусе):

«В связи с поступающими сведениями о существующей травле еврейского населения и подстрекательстве темными антигосударственными элементами к грабежам и насилиям над евреями как в городе, так и на линии железной дороги, я, желая в корне пресечь различные национальные травли и розни и провести в жизнь декларацию Верховного Правителя Единой России Адмирала Колчака, Главнокомандующего Вооруженными силами на Юге России Генерала Деникина, Командующего Армией Генерала Май-Маевского и Командира III Корпуса генерала Шкуро о том, что нет ни правых, ни левых, ни эллина, ни иудея, а есть враги и друзья единой неделимой России, а также о том, что все равны перед законом, все получают одинаковую защиту, не считаясь с национальностью, приказываю коменданту города и командиру государственной стражи всех лиц, замеченных в натравливании одной национальности на другую, задерживать и препровождать в комендантское управление для предания суду»[283]283
  РГВА, ф. 39540, оп. 1, д. 116, л. 1–1 об.


[Закрыть].

Можно вспомнить и приказ № 302 от 26 августа 1919 года главнокомандующего Добровольческой армией генерал-лейтенанта В. З. Май-Маевского, где говорилось: «Под мощной защитой армии всем гражданам без различия состояний, национальностей и вероисповедания должно быть обеспечено спокойное существование, должна быть обеспечена личная и имущественная неприкосновенность; даже и единичные случаи притеснения какого-либо класса населения, какой-либо национальности, например, евреев, не должны иметь место… Начальникам всех степеней принять настоящий приказ к строжайшему исполнению и руководству, привлекая к законной ответственности виновных в нарушении его».

И телеграмма Деникина, и приказы Ирманова и Май-Маевского были вызваны к жизни весьма страшными событиями. Ведь основные погромного рода происшествия ВСЮР приходятся именно на август-октябрь 1919 года, когда главное командование было еще у Деникина. (А всего зарегистрировано 296 погромов, учиненных добровольцами в 267 населенных пунктах, если верить Островскому[284]284
  Островский З. С. Еврейские погромы 1918–1921 гг. – М., Акционерное общество «Школа и книга», 1926.


[Закрыть], и в 105 пунктах, если верить Штифу[285]285
  Н. И. Штиф. Погромы на Украине. Период Добровольческой армии. – Берлин 1921–1922.


[Закрыть].) Об этом свидетельствуют, в первую очередь, документы судебного отдела деникинского штаба Добровольческой армии, собранные в октябре 1919 года и хранящиеся в Российском государственном военном архиве.

Среди прочего там имеется «Сводка материалов. Приложение к записке о погромах и насилиях над еврейским населением» от 21 октября 1919 года (штабной входящий № 1010; саму «Записку» я пока не обнаружил)[286]286
  РГВА, ф. 39540, оп. 1, д. 160, лл. 1–8 об.


[Закрыть]. Здесь упомянуты погромы в Фастове, Черкассах («убито евреев, как полагают, свыше 100 человек… Казаки увезли свыше 100 еврейских девушек на табачную фабрику Зарицкого и там над ними издевались. Многие из них лежат в больницах, а некоторые умерли; среди этих жертв много гимназисток»), Смеле (убито до 30 евреев и изнасиловано несколько сот еврейских женщин), Корсуни (убито 16 евреев), Россаве (найдено свыше 40 еврейских трупов), Гребенке (7 убитых евреев), Мошнах, Воронцове-Городище, Степанцах, Кагарлыке (двое убитых; до уплаты выкупа евреев заставляли кричать «бей жидов, спасай Россию!»), Игнатовке (расстреляно свыше 30 человек, «изнасиловано много женщин, были даже случаи растления 14-ти и 10-тилетних девочек»), Дымере («было изнасиловано много женщин», «двух евреев убили насмерть»), Василькове («случаи изнасилования и растления насчитываются в огромном количестве»), Макарове (убита часть еврейской депутации), Нежине (убито до 40 евреев, «очень много случаев изнасилования при чем пострадали даже малолетние и старухи»), Боярках (убито до 30 евреев), Белой Церкви (до 40 евреев убито), пригородах Киева и т. д.

Там же имеются и отдельные донесения. В частности, небольшой, на две странички, текст «События в Фастове по сообщению Ив. Деревенского»[287]287
  РГВА, ф. 39540, оп. 1, д. 160, лл. 11–12.


[Закрыть]. Его автор (в «Словаре псевдонимов» Масанова не раскрыт) побывал на месте происшествия в течение двух дней в качестве корреспондента киевской газеты «Русь». Погром проходил с 9 по 15 сентября; сообщение сделано в Киеве 19 сентября, т. е. по свежим следам. Погром в Фастове начался после того, как белые выбили оттуда красных. Начали его казаки 2-й Терской пластунской бригады (почти все вышеупомянутые погромы также на их счету, за что в конце концов бригаду расформировали), «к которым в дальнейшем… примыкали отдельные солдаты из каких-то других воинских частей». Деревенский считает надуманным и ложным указание на радостную встречу евреями большевиков как на причину погрома. Но именно эти слухи, по его данным, спровоцировали «озлобление казаков». Обращают на себя внимание слова: «Есть указания на участие в погромах каких-то темных лиц, одетых в солдатскую форму. Этих последних некоторые из обывателей видели раньше и среди красноармейцев, и среди петлюровских войск». По-видимому, речь идет о профессиональных бандитах-погромщиках, примазывавшихся в своих целях к той или иной стороне. Рассказ о конкретных действиях погромщиков Деревенский итожит так: «Число убитых установить пока трудно, но похоронено до сих пор на кладбище 600 человек. Пострадавшие уверяют, что число жертв надо считать в 1500–2000 чел. Трупы до сих пор отыскивают и находят то там, то здесь. Полагают, что много трупов сгорело во время пожаров, происшедших от поджогов погромщиков. Трупный запах около некоторых пожарищ, действительно, до сих пор чувствуется».

Документ «Окраины города Киева» описывает в основном ограбления и вымогательства, учиненные солдатами местных гарнизонов в отношении евреев, но завершается рассказом об убийстве более десятка евреев «казаками-чеченцами», составлявшими отдельный отряд Добровольческой армии, на Казачьем дворе по Деловой улице[288]288
  РГВА, ф. 39540, оп. 1, д. 160, лл. 13–14 об.


[Закрыть]. В документе «Дополнительных сведений о погроме в Белой Церкви» говорится также о грабежах и вымогательствах: «Солдаты стараются сравняться со своими товарищами (погромщиками Фастова. – А. С.) в смысле собственного обогащения… снимают сапоги, ботинки, брюки и проч. Никто и не думает делать какие-либо заявления властям, считая это совершенно бесполезным»[289]289
  РГВА, ф. 39540, оп. 1, д. 160, лл. 9–9 об.


[Закрыть]. Наконец, полстранички текста с названием «М<естечко> Дымер» рассказывает, как сюда «вошли солдаты отряда с Струка и напали на еврейские дома, грабя их и поджигая». При этом «евреи беженцы из Иванкова не нашли приюта у местных крестьян и многие из них погибли. Прибывший крестьянин рассказывает, что трупы убитых евреев собраны им в кучу и сложены в каком-то помещении, чтобы спасти от собак. Попытки крестьян защитить евреев встречали решительное противодействие со стороны солдат – они отдали приказ, чтобы крестьяне оставили местечко и не мешали грабежу и насилиям»[290]290
  РГВА, ф. 39540, оп. 1, д. 160, лл. 10.


[Закрыть].

Говоря о еврейских погромах на территориях, подконтрольных Деникину, надо подчеркнуть два момента, позволяющих утверждать: погромы эти были не просто насилием, грабежом и мародерством. В них – в их истории и предыстории – отчетливо просматривается картина этнической русско-еврейской войны, охватившей Россию и достигшей своего апогея уже после Гражданской войны.

Одним из этих моментов является создание вооруженных отрядов еврейской самообороны по образцу 1905–1907 годов. Но, несмотря на всю показательность этого военного действия, оно было эффективным только в отдельных незначительных случаях, когда речь шла о противодействии небольшим бандам или попросту группкам мародеров и насильников. А когда в действие вступали сколько-нибудь значительные воинские соединения, еврейская самооборона становилась не только вполне бессильным, но и усугубляющим положение средством.

Вторым моментом является фактическое посильное участие еврейского населения в войне на стороне красных, о чем уже рассказано выше и обоснование чему можно найти в том числе в известной книге З. С. Островского «Еврейские погромы 1918–1921 гг.».[291]291
  Островский З. С. Еврейские погромы 1918–1921 гг. – М., Акционерное общество «Школа и книга», 1926. Автор пользовался электронной версией Интернета, потому ссылок на страницы нет.


[Закрыть]

Яркий пример дает в данном плане т. н. деникинский «киевский погром», второй по масштабам после фастовского. Выше приводилось на этот счет свидетельство завмобилизацией полковника Дроздовского. В книге Островского можно найти подтверждающий его текст официальной телеграммы деникинского отдела пропаганды, которая гласит: «Ирпень. Освагу, Фастов – Освагу. Кулеш. Официально. Пресс-Бюро 8 (21) октября [1919], № 17. Выяснении неизбежности очищения части Киева, кроме Печорска, отхода обозов, отъезда гражданских и военных властей двинулась толпа до 60 000 человек. Занятию Богунским красным полком частей Киева содействовало местное еврейское население, открывшее беспорядочную стрельбу по отходившим добровольцам. Особенно активное участие при вступлении большевиков принимали выпущенные последними из тюрьмы свыше 1000 коммунистов, так же боевые организации еврейских партий, стрелявшие из пулеметов, винтовок и бросавшие ручные гранаты, обливавшие добровольцев кипятком. 5 (18) октября наши части выбили последние разрозненные отряды красных. Благодаря массовому участию евреев в наступлении большевиков, также деятельной поддержке красных со стороны части еврейского населения, также зарегистрированным возмутительным случаям стрельбы из засад, разным видам шпионажа – среди христианского населения царит с трудом сдерживаемое властями негодование. Подпись – начальник информационной части Лазаревский. С подлинным верно: за командира государственной стражи: поруч. Земченко».