Текст книги "Дефолт совести"

«Вот уж поистине русская баба! – восхищённо подумал Павел. – И коня на скаку остановит, и в горящую избу войдёт».

Медсестра устроила всё в лучшем виде. Договорившись с подружкой, она спрятала Павла и Курта в её подмосковном «поместье», которое осталось в наследство от родителей. «Поместье» представляло собой разваливающийся, трухлявый деревянный домишко, в котором вот уже лет десять никто не обитал. Но в этом старом доме им было уютно и тепло, а главное, безопасно.

Машенька тем временем умудрилась незаметно перетаскать из больницы вещи и документы беглецов. Хотя обоим было понятно, что пока они вряд ли им понадобятся. Заполучив свой мобильный телефон, Павел смог, наконец, связаться с Лилией и поведать обо всём, что с ним приключилось. Но даже от любимой женщины скрыл, где он сейчас находится. Чёрт его знает, может, и Лилия играет за команду их преследователей!

Время в заснеженном подмосковном захолустье тянулось медленно и грустно, как в больнице: от укола до укола, от таблетки до таблетки, от пресного завтрака до таких же безвкусных обедов и ужинов… И исключительно полный покой. Даже телевизора в избе не было.

Когда примерно через неделю Зоммер полностью оклемался и до него наконец дошло, что пропал кейс, адвокат стал материться как сапожник и рвать на голове волосы. Единственное, что несколько успокаивало обоих, – что следователи по-прежнему, как на работу, приходили в больницу в надежде всё-таки отыскать следы сокровищ Зоммера. Но не мог же кейс сквозь землю провалиться?

Пора, наконец, вылезать из этой деревенской норы.

Как-то утром Курт извлёк мобильный телефон и добросовестно выписал на листке телефоны Духона, Турова и Полётовой. Увидев это, Павел сделал несколько наводящих звонков, после чего добавил к телефонам на листке номер Льва Багрянского, чьё имя мало что говорило его доверителю.

Говоря по правде, Фролов не надеялся на успех. Какникак прошло восемь лет с момента их встречи. Вспомнит ли? Жив ли? Первым, наудачу, он набрал номер именно Багрянского. После долгих гудков в трубке наконец раздался недовольный голос.

Москва. Мимолётное счастье бомжа

Бывший токарь бывшего номерного завода, а ныне авторитетный бомж со стажем Колька Зюзин с утра находился в привычном для себя состоянии. У него «горели трубы». Он уже всерьёз стал побаиваться, что вот-вот перегорят. Благо голова, несмотря на тяжелейшее похмелье, работала все ещё неплохо.

В свои без малого пятьдесят лет, облысевший, заросший седой щетиной, с синюшными подглазинами и беззубым ртом, Зюзин выглядел глубоким стариком, однако это его не смущало и не унижало. Случилось так случилось. Страна на глазах развалилась. Оборонка развалилась. Стыдно сетовать на внешний вид.

Присев на скрипучую, провалившуюся раскладушку, Зюзин тоскливо оглядел своё логово. Котельная в подвале жилого дома, где некогда Колька имел квартиру, служила теперь ему уютным и вполне надёжным пристанищем. За металлической дверью бомж чувствовал себя защищённым от внешних невзгод. Даже в лютые морозы здесь было тепло и сухо благодаря трубам теплоцентрали, проложенным вдоль стен. В котельной были даже «служебный» туалет с разбитым, рыжим от времени унитазом и рукомойником.

Местный участковый лейтенант Сорокин, перебравшийся в столицу из города невест Иваново, закрывал глаза на то, что Колька вместе со своим другом – бывшим напарником по цеху по кличке Михей незаконно занимает подвальное помещение. Оба никогда не дебоширили и не досаждали соседям. Напротив, Колька с готовностью помогал жильцам в ликвидации мелких сантехнических аварий и неполадок. Его руки ещё что-то помнили из прошлой жизни, за что Зюзин получил прозвище Левша. Так что все складывалось неплохо, если бы не постоянно «горящие трубы».

– Эй, конструктор! У тебя бабки остались?.. – громким, хриплым голосом произнёс Колька, толкнув лежащего на топчане Михея.

– Ты что, Левша, совсем охренел? – Михей присел на своём ложе. – У нас они ещё третьего дня кончились.

– А на какие пили? – строго спросил Колька. – Неужели милостыню просили?

– Как можно, друг? – ещё не отрезвев, возмутился собутыльник. – Мы такое себе позволить не можем.

– Правильно! Какой наш главный жизненный принцип? А ну-ка, давай скажи без шпаргалки?

– Гордость и совесть.

– Правильно. Но ты мне всё-таки скажи, на какие шиши пили?

– Добрые люди всегда найдутся, – уклончиво ответил Михей.

– А чем поправляться будем, друг? – спросил Колька, продолжая шарить по карманам куртки в надежде найти хоть какую-нибудь монетку.

– Сон лучшее лекарство… Истина во сне, – мудро изрёк Михей и завалился обратно на топчан. Михей обожал говорить афоризмами и пословицами, часто переделывая их на свой лад.

Глядя со стороны на этих опустившихся мужчин, трудно было поверить, что некогда они, работая в одной связке, могли на своих токарных станках творить чудеса. Колька с Михеем и теперь оставались в одной связке, барахтаясь на самом дне вмиг перевернувшегося мира. Вместе собирали по мусорным бакам стеклотару, вместе выполняли подвернувшуюся подённую работу грузчиков, уборщиков мусора, дворников. Получали за свой труд гроши. Иногда им платили натурой – куском склизкой колбасы, заветренной ветчиной или, если повезёт, парой бутылок палёной водки.

Теперь в их жизни не было цели, кроме, пожалуй, одной. Колька с мучительной тоской считал пустые бутылки от трёхдневного пиршества и с жестокой очевидностью понял – денег на «лечение» нет. Он ещё раз пошарил глазами по сторонам в надежде чего-нибудь сбыть. И тут его взгляд неожиданно остановился на кожаном портфеле с загадочным вензелем «KZ», валяющемся на старой дырявой бочке.

Вещица эта досталась Кольке по случаю. Дня три назад, когда они с Михеем прочесывали Ленинградку в поисках стеклотары, чёрный джип правым боком врезался в фонарный столб. Чуть поодаль факелом горела машина. Подойдя к джипу, Колька сразу заметил, что на тротуаре возле машины неподвижно лежит человек в дорогой дублёнке, а рядом валяется большой красивый кожаный портфель. Забыв о принципах, он схватил явно дорогую вещь и быстрым шагом удалился с места происшествия.

– Какое ещё мародёрство?! Я ж не украл, я нашёл на улице! Ну скажи, на кой хрен тому жмурику портфель на том свете?! – оправдывался потом Зюзин перед Михеем, поносившим собутыльника нехорошими словами.

Возможно, его «осуждение» было бы не столь убедительным, если в Колькином трофее нашлась бы пачка денег или хотя бы бутылка спиртного. Но увы, разочарованию не было границ. Вскрыв замок – для бывшего токаря это не представляло особого труда, Колька обнаружил лишь несколько разноцветных пластиковых папок с аккуратно вложенными в них листами бумаги, бланками, визитками, да к тому же ещё отпечатанными на иностранном языке. Уяснив полную бесполезность содержимого, Колька уже было хотел его сжечь со всем содержимым, но Михей воспротивился. Напарник продолжал настаивать, что вещь следует немедленно сдать либо участковому, либо в бюро находок, так как, судя по всему, она принадлежит какому-то важному иностранцу.

– Нам с тобой только международного скандала не хватало! – на полном серьёзе выговаривал Михей. – Нам своих внутренних проблем по горло хватает… И потом, может, иностранец денег отвалит за находку.

Последний аргумент показался Зюзину наиболее убедительным. Но сразу ни к участковому, ни в бюро находок не пошёл. Начнутся всякие вопросы, объяснительные записки…

Сейчас, однако, организм требовал своего. И Колька решил попытать счастья, однако своим способом, без милиции. Так, рассудил он, будет быстрее. Вещь ведь добротная, дорогая, из хорошей кожи. Никак не меньше двух бутылок потянет. Но что делать с папками? Может, за благодарность снести в милицию? Или сжечь к ядрёной фене?..

Больше не размышляя, Зюзин поспешил на Ленинградский рынок. Однако не сообразил, что шикарный портфель вряд ли заинтересует клиентуру барахолки. Зато его колоритная фигура в затрапезном одеянии с дорогостоящим предметом в руках заинтересовала милицейский патруль. И неудачливый торговец немедленно был доставлен в ближайшее отделение милиции.

– Признавайся, у кого спёр портфель? Куда подевал деньги? – внимательно рассматривая кейс с серебряным вензелем, устало и лениво допрашивал Зюзина начальник отделения милиции капитан Дегтярёв.

– Не крал я его, командир! Клянусь богом, не крал! Нашёл. И бабок там никаких не было. Иначе я ёбть трезвым разве ходил? Сам подумай. Если б бабки в нём были, разве ж я стал его продавать?

– Ты мне здесь байки не трави, мать твою! Давай колись, иначе засажу. И надолго… – угрожающе произнёс капитан, постукивая резиновой дубинкой по столу.

– Какие-то бумаги из этого проклятого сундука валяются у меня на раскладушке, – для пущей убедительности добавил Зюзин под конец своего нехитрого рассказа.

– Так, значит, ясно!.. Мародёрством занялся, – выслушав рассказ бомжа, заключил капитан. – Ладно, допустим, что денег в портфеле не было, а что было?

– Я и говорю, папки какие-то с бумажками… – немного успокоившись от того, что капитан уже не так угрожающе смотрит на него, ответил бомж. – Папки я хотел ещё в бюро находок снести. Может, тот иностранец премию выделит за находку. Как вы считаете, товарищ капитан?

– Ну, тогда вставай, поехали к тебе!.. – Подхватив под локоть бомжа, капитан решительно толкнул его к двери.

– Только, командир, Христом Богом молю, купи мне по дороге чекушку, а ещё лучше поллитровку. У меня ж дома ещё и Михей не похмелился.

– Ну ты и наглец! У милиции взятку вымогаешь? – невольно рассмеялся капитан. – Ладно, так и быть, куплю. Чего доброго тебя кондрашка хватит… Потом отвечай…

Настроение у капитана было мирное. С первых же слов бомжа он сообразил, что перед ним тот самый кейс из крокодиловой кожи, в поисках которого поднялись чуть ли не все спецслужбы страны.

Кстати, куда нести эту штуку, если всё выгорит с бумагами, как рассказывает бомж? В управление? В прокуратуру? Или в ФСБ? Надо как следует подумать.

Дегтярёв был в некотором замешательстве. Потому что именно этот кейс с таким рвением уже три дня ищет давний приятель по школе милиции, а ныне важняк из прокуратуры Глеб Рыльцов. Для начальника отдела это выглядело более чем странно: что же такого ценного могло быть в этом портфеле, если за ним охотится чин из Генпрокуратуры?

– Приехали, – перебил его мысли бомж.

Когда на пороге котельной нарисовался Колька Зюзин в сопровождении капитана милиции и ещё двух сержантов, Михей как ужаленный вскочил со своего «царского ложа» и испуганно залепетал:

– Я ж тебе говорил, Левша… Я ж тебя предупреждал… Доигрался, да? Привёл сюда ментов?! Это же просто сенсанс… – Михей покорно протянул руки капитану, мол, надевайте наручники.

– Ты хотел сказать – нонсенс, – неожиданно проявил эрудицию Колька, который по дороге успел «подлечиться» и теперь блаженно улыбался. – Не боись, конструктор, я и тебе оставил. – Зюзин с гордостью достал из кармана куртки початую бутылку водки. – И руки под браслеты не подставляй, ещё поживём на воле малость. Правильно я говорю, товарищ капитан?

– Да пошёл ты… – буркнул в ответ Михей.

Капитана Дегтярёва нисколько не интересовал ещё один бомж. Внимательно рассматривая пестревшие цифрами бумаги, Дегтярёв постепенно вникал, что перед ним скорее всего банковские документы. По текстам на визитках и бланках можно было предположить, что кейс принадлежит некоему адвокату Курту Зоммеру.

Позвонив в районную автоинспекцию, Дегтярёв убедился, что он на верном пути. Одного из пострадавших в нашумевшей аварии звали именно так – Зоммер. Капитан аккуратно вложил папки в кейс, а потом вдруг, сняв фуражку и вытерев платком вспотевший лоб, в глубокой задумчивости присел на скрипучий табурет.

– Это всё или ещё что-нибудь есть? – строго спросил он Зюзина.

– Обижаешь, командир, стану я тебя обманывать. На кой хрен мне эта макулатура? Хорошо ещё, что сжечь не успел!

Между тем капитан вспомнил, как на следующий день после злополучной аварии на «Соколе» рано утром, даже пораньше, чем Рыльцов, к нему в отделение неожиданно пожаловал Тюха, известный в городе криминальный авторитет.

– Вот, начальник, пришёл я к тебе за помощью, – с места в карьер начал тогда разговор Тюха, выложив на стол презенты – два огромных куля с различными продуктами, фруктами и напитками. – Мне кровь из носу нужно найти одну вещицу. Где-то на твоей поляне потерялась.

– Какую конкретно? – в недоумении спросил капитан.

– Коричневый кейс из крокодиловой кожи. На нём ещё вензель имеется. Потерял его один мой приятель, немец, во время вчерашней аварии на Ленинградке. Слышал?

– Этим же гаишники занимаются. А что в кейсе? Много «зелени» было?

– Чего не знаю, того не знаю, начальник, но очень хочу выполнить свой интернациональный долг, так сказать … – громко засмеявшись, соврал Тюха. Нахально выпустив в потолок колечки дыма от дорогой сигары, он панибратски похлопал Дегтярёва по плечу.

И вот теперь, сидя в логове бомжа Кольки Зюзина с кейсом из крокодиловой кожи с вензелем «KZ», капитан милиции мучился над дилеммой. Остаться верным долгу службы и дружбы и передать находку Глебу Рыльцову? Или же получить за неё хорошие премиальные от Тюхи? Давний опыт и интуиция подсказывали ему, что от этого чёртового портфеля, за которым идёт такая охота, надо немедленно избавляться. Он решительно не хотел светиться в этом странном и непонятном деле. Но как? Капитан в задумчивости посмотрел на окончательно назюзюкавшегося Зюзина. И тут его осенила гениальная в своей простоте идея.

– Послушай, генерал помоек. Хочешь остаться на свободе? – спросил он Кольку.

– Ну кто ж, командир, этого не хочет? Разве что законченный идиот, – пьяно улыбаясь, ответил Зюзин.

– Тогда слушай. Возьмёшь, значит, сейчас этот портфель и отнесёшь его в наше районное бюро находок. На улице Стартовой…

– Да знаю я, командир, – махнул рукой Колька.

– Заявишь – мол, нашёл в мусорном баке. Понял? Сдашь находку как положено. Потребуй благодарности за находку, ну, как ты сам мне говорил, и сразу дёру оттуда. И ещё: никому ни слова. Понял?

– Понял, чего тут не понять. – Театрально отдав честь, Зюзин выхватил из рук капитана кейс и направился к выходу. – Ну, я похилял, командир…

Как только бомж переступил порог котельной, Дегтярёв тут же подозвал к себе стоящего в дверях сержанта:

– Так, Мансуров, для тебя задание. За этим алкашом проследи, чтоб по дороге чего-нибудь не отчебучил. И на вот тебе сотню. Как только он из бюро выйдет, угости. Скажи, пусть помнит нашу доброту и гуманность…

Как можно скорее вернувшись в кабинет, капитан стал ждать звонка из бюро находок. Там давно уже были предупреждены о том, что, если принесут кожаный портфель, надо немедленно проинформировать об этом лично капитана Дегтярёва.

Минут через десять раздался звонок:

– Товарищ капитан, здравствуйте. Это Веселова из бюро находок. Кажется, принесли то, что вас интересует.

– Вот обрадовала! – Капитан притворно обрадовался. – А кто принёс? Когда?..

– Да только что, бомж какой-то. Едва на ногах держался. Сказал, что нашёл в мусорном баке, – ответила женщина.

– Жаль, что вы его не задержали, – продолжил играть роль капитан. – Так ты смотри, товарищ Веселова, схорони этот кейс как следует. За ним должны приехать из прокуратуры. А тебе благодарность от меня. Молодец!

«Ну, теперь можно действовать, – нажав на кнопку отбоя, со злорадной ухмылкой подумал Дегтярёв. – Устроим сейчас состязание, как в анекдоте. Посмотрим, кто прибудет раньше – милиция, «скорая« или пожарные? Позвоню сначала в прокуратуру Рыльцову и сообщу, что кейс в бюро находок. Потом звякну Тюхе. Пусть платит за информацию. А уж потом позвоню в управление. Они всё равно прибудут позже всех.

…Когда Дегтярёв дозвонился до следователя, тот, судя по всему, что-то жевал.

– Ну, Глебаня, с тебя причитается. Кажется, искомый предмет нашёлся, – послышался в трубке бодрый голос капитана с «Сокола». – Только что какой-то бомж принёс в бюро находок. Забирай, и побыстрее. Надеюсь, мне зачтётся содействие прокуратуре?

– Зачтётся. Ещё как зачтётся, капитан! – Рыльцов настолько обрадовался, что даже не заметил в голосе Дегтярёва непривычной фальши.

Неужели подфартило? Нашёл-таки иголку в стоге сена! В последнее время майор был в крайне подавленном настроении. Казалось бы, пустяк, ДТП на Ленинградке, а столько сразу проблем: кейс пропал, пострадавшие сбежали… Слава богу, наконец повезло. Однако стоило Глебу ступить на порог бюро находок, как он сразу понял: радость была преждевременной. На полу валялись перевёрнутые стулья и различные предметы. В углу комнаты плакала девушка, наверное, приёмщица. Чуть поодаль от неё делал себе примочки пожилой мужчина в синей форме охранника.

– Следователь прокуратуры майор Рыльцов! Что здесь произошло, чёрт возьми?!

– На нас напали!.. – ответила девушка, зарыдав с новой силой. – Ну чем у нас можно поживиться?! Одна мелочь… Зонтики, шляпки, пустые кошельки и сумочки…

– Успокойтесь, барышня. Кто на вас напал? – спокойным тоном спросил Рыльцов, хотя у самого от дурного предчувствия засосало под ложечкой. – Рассказывайте!

– Сначала вошёл прилично одетый мужчина, спросил, не приносил ли кто-нибудь коричневый кожаный портфель. Я ответила, что какой-то бомж принёс только что. А когда я спросила, не из прокуратуры ли он, мужчина вдруг быстро выскочил на улицу…

– А почему вы задали ему такой вопрос?

– Так меня ж капитан Дегтярёв предупредил, что за находкой приедут из прокуратуры. А дальше… – Девушка снова зарыдала. – Минут через десять ворвались трое верзил с дубинками. Огрели охранника… Ну, и сами видите, что натворили… А кейс забрали. Да ещё прихватили всякую мелочь, которая приглянулась.

Обескураженный Рыльцов, даже не дослушав до конца, сразу понял – что-то здесь нечисто.

– Ну ты и сука, капитан! За сколько тебя купили?! – ворвавшись в кабинет Дегтярёва, заорал старый приятель. – Выкладывай!.. Иначе…

Рыльцов выхватил табельное оружие, хотя отлично понимал – надежда на то, что «битый» московский мент расколется, равна нулю. Доказать же майор ничего не мог. Исчезновение кейса из бюро находок выглядело банальным ограблением.

– Ты, Глеб, с ума сошёл? – не потеряв самообладания, нагло спросил капитан. – Что, собственно, стряслось?

– А то! Увели кейс. Будто не знаешь?! Кто, кроме тебя, мог знать, что кейс находится в бюро находок?

– Так ведь бомжа могли выследить…

– Кто мог выследить? Кому нужно пасти бомжа?

– Мало ли кому?.. Да опусти ты пушку, Глеб. Давай вместе подумаем.

– Нет, тварь продажная, с тобой вместе не то что думать – я отныне и срать рядом не сяду.

С этими словами майор выскочил на улицу. Усевшись в машину, он упёрся лбом в шершавый руль и задумался. Невезуха по-прежнему преследовала его. И тут в голове майора автоматом сработал опыт бывшего муровца. Судя по описаниям приёмщицы, налётчики были явно из криминального мира. А раз так, то чужаки вряд ли осмелились бы сунуться на территорию, контролируемую Тюхой. Рыльцов отлично помнил дислокацию зон действия каждого из криминальных авторитетов Москвы. Значит, кейс могли увести только тюхинские быки. Но с другой стороны, для чего понадобился рыночному королю кейс немецкого адвоката? Выполнял чей-то заказ? Но чей? Это можно было выяснить, только встретившись с самим Тюхой. Только где его сейчас искать?

Действуя по наитию, Глеб решил подъехать к ближайшему вещевому рынку и порасспросить тамошних торговцев. Но неожиданно к Рыльцову подкатил милицейский патрульный «уазик». Три амбала в серой милицейской форме с короткоствольными автоматами наперевес выскочили из машины и в мгновение ока окружили майора.

– Что вы тут ищете, гражданин? Предъявите документы! – грубо спросил сержант, непреступной скалой преградив путь Рыльцову.

«Быстро, однако, сработала местная система оповещения», – мысленно ухмыльнулся Глеб. Он достал удостоверение и ткнул его под нос сержанту.

– Ищу офис одного важного господина по кличке Тюха. Может, вы мне подскажете, ребята?

– Извините, товарищ майор, не признали. А Тюху вы не там ищете.

…Поднявшись в лифте на последний этаж гостиницы «Аэрофлот», Глеб обомлел. И здесь он, похоже, опоздал. На зелёном ковровом покрытии холла распластались два бездыханных тела в тёмных костюмах. По торчащим из ушей «пиявкам» и видневшимся из-под пиджаков кобурам майор сразу понял, что это охрана. Подойдя поближе, он увидел, что у каждого во лбу зияет маленькая дырочка с запекшейся кровью. Странно. Стреляли наверняка с близкого расстояния, на лицах жертв не видно следов ожога и гари.

Наконец он оказался у массивных дверей с табличкой «Президент компании „Эдельвейс“ Тихонин Юрий Харитонович».

Вот, оказывается, почему он Тюха. По инициалам сложил себе кликуху.

Хозяин кабинета встретил гостя из Генпрокуратуры лежащим навзничь на белом ковре с аккуратно простреленной головой, но зато в роскошном тёмно-синем костюме от «Версаче». Впрочем, Тюха сейчас ему уже не был интересен. Совершенно очевидно, что в погоне за кейсом майору противостоял не Тюха, а люди, которым ничего не стоило отправить на тот свет кого угодно. «Может, и мне пустить себе пулю в висок и прилечь тут рядом с Тюхой? И дело с концом!» – с горькой ухмылкой подумал Глеб, тщательно осматривая кабинет. Ни малейшей зацепки.

Рыльцов уже собирался покинуть кабинет Тюхи, как его взгляд упал на блестящий золотистый предмет, похожий на портсигар, валявшийся под креслом. Только взяв предмет в руки, майор понял, что это сверхдорогой мобильник Vertu последней модели, да ещё в золотом корпусе. Принадлежность такого телефона президенту компании «Эдельвейс» не вызывала сомнений.