Текст книги "Жизнь. Срез для диагноза"

– Сколько Вы мне даете времени на решение вопроса с деньгами?

– Два дня не больше. В четверг мы заедем к Вам. Вы нам оплачиваете, Сергей Васильевич пишет Вам расписку о том, что деньги по исковому заявлению выплачены полностью, претензий к Вам нет. У Вас останется экземпляр искового заявления с распиской о взаимном урегулировании вопроса. Расписка будет удостоверена мной, если Вы сочтете необходимым Вашим юристом. – Закончил свои предложения Аркадий Семенович, и обращаясь к Сергею, – Сергей Васильевич, Вы согласны с таким вариантом?

Сергей, молча кивнул, перевыполнив данный им обет молчания.

Перед тем как разойтись, вконец убитый Павел Львович попросил:

– Я Вас прошу не надо раздувать это дело! Уладим его тихо, с наименьшим количеством действующих лиц.

– Полной тишины я Вам не обещаю. Однако вывести Вас из-под остальных ударов, не делать из Вас мальчика для битья я, пожалуй, смогу и сделаю. Конечно, при условии Вашего разумного поведения. – Гарантировал Аркадий Семенович.

– Спасибо Вам большое. Значит встреча в одиннадцать, в четверг? – Утвердительно спросил еще раз Павел Львович.

– Да. До встречи, – сухо сказал Аркадий Семенович и они с Сергеем ушли.

Они вышли из здания, сели в машину и только тогда Сергей решился спросить:

– Аркадий Семенович, почему Вы решили взыскать с него тысячу долларов, а не четыреста? Ведь не пойду же я раздавать деньги людям, сам на этом деле зарабатывать не хочу.

– Тоже мне, альтруист, – ухмыльнулся Аркадий Семенович, – если бы меня не посвятил меня во все тонкости, уважаемый мной Вахтанг Георгиевич, – подумал бы, что имею дело с человеком не от мира сего. Я, в отличие от Вас, бесплатно тратить три своих дня не буду и триста долларов мной честно заработаны. Нотариус, бросив все свои дела, занимался Вашими проблемами, тоже заработал свою сотку. Журналисты газетные и телевизионные за бесплатно ляпнут никому не нужный штамп, а за деньги могут и до душ человеческих дойти. Вот Вам и шестьсот. Ваш гонорар – людская слава и узнаваемость. Врачам деньги будут отданы в срок. За все это заплатит, кто создал эту ситуацию. Может быть, я обошелся немного жестче с Павлом Львовичем, ведь все-таки собрат мой по крови, но особо жалеть его тоже не надо. Во-первых, он не очень умно поступил, не урегулировав вопрос на первой стадии, Во-вторых, при его положении и возможностях, эти деньги на нем не повиснут, он их сдерет с других. А ему останется наука и подзатыльник за упущения в работе. С этим мы, кажется, разобрались.

– Теперь есть еще другая тема, оговоренная с Вахтангом Георгиевичем, – продолжил Аркадий Семенович. – Это организация общения с местными средствами массовой информации. С газетчиками Вам вообще делать ничего не надо. Просто он приедет сфотографировать, познакомится с Вами, из его статьи Вы узнаете, что должны были сказать в этом случае. Телевизионщики организуют репортаж из двора, так сказать, с места события. Текст Вам дадут за сутки до репортажа, придется выучить. Остальное все будет смонтировано и отшлифовано. Чтобы не возбуждать народ, репортаж будет сделан после засыпки котлована и наведения порядка во дворе службой теплосети. Это позволит вывести из-под удара Павла Львовича, как я ему и обещал. О котловане будет упомянуто эпизодически, не акцентируя на нем внимания. Весь репортаж о доброте и отзывчивости Вас, а Вы будете благодарить жильцов собравших деньги и районную администрацию, за помощь в решении сложных организационных вопросов, без уточнения каких конкретно, помогали и все. Для полнейшего проникновения в души, могут снять мальчика в больнице. Но врачей на экран выпускать не будут, зачем распылять внимание на большое количество героев. Герой должен быть один и в этом его ценность. Нам с Вами осталось только в четверг получить деньги, рассчитаться и каждый пойдет своей дорогой. Журналисты Вас сами разыщут и все сделают, это мое дело и моя обязанность перед Вахтангом Георгиевичем.

Концовка операции «Слава» прошла безукоризненно. Все остались довольны, даже Павел Львович, что отделался легким испугом. Во дворе отношение к Сергею изменилось, с ним здоровались и лица мужиков недолюбливавших его, несколько подобрели. Администрация района сумела оценить его похвалу, как предложение контактов и стала включать его во всякие комиссии, в которых он вскрывал недостатки и непримиримо с ними боролся, ставя на место неуправляемых хозяев и руководителей, считавших, что над ними только Бог. В зависимости от тяжести греха и рода деятельности направлялись пожарники, экологи, налоговики, санэпиднадзор и другие службы вместе с общественниками – как глас народа, для озвучивания безобразий. Когда хозяин сказал «фас» рычать и кусать можно безбоязненно. В бесплатной районной газете, разносимой раз в месяц по ящикам, стали появляться статьи за подписью С.В. Маликова, обличающего, беспорядки в районе. Пожилая публика, основной электорат выборов в районе, читала их с восторгом. Слова своего защитника и правдолюбца пересказывали друг другу. А кто такой Маликов? А это тот, который спасал травмированного мальчонку! Периодически статьи сопровождались фотографией автора, пусть привыкают. Он быстро освоился в администрации. Знал почти всех руководящих работников и руководителей районных служб и отделов. Послужной список дел и участий Сергея рос, как Колобок на свежих дрожжах, который начал с теннисного мяча, а вымахал больше глобуса. Когда в районе начали говорить о предстоящих выборах, в числе новых кандидатов в районные депутаты прозвучала и была записана фамилия Сергея. Для того, чтобы кандидатура четко прошла, ему предстояло баллотироваться по домам, в одном из которых он живет. Был подготовлен и отпечатан плакат с его данными и перечнем добрых дел, сделанных им для района. Вероятность прохода была стопроцентная. Вахтанг Георгиевич, увидев плакат и прочитав его, позвонил Сергею домой и выразил удовлетворение делами, пригласил поговорить о будущем.

Встреча их была короткой и деловой не более часа. Вахтанг Георгиевич еще раз одобрил хорошую организацию предвыборной компании Сергея. Результатом которой стала поддержка его кандидатуры администрацией района. По мнению Вахтанга Георгиевича пора подумать и о его будущем месте после избрания, найти ему место и ненавязчиво приучить нужных людей, что это место для него подходит, лучшей кандидатуры нет. Вахтанг Георгиевич сказал, что он имеет связи с районным архитектором и может через него запустить кандидатуру Сергея в председатели комиссии по благоустройству и озеленению района. Возможности этой комиссии немалые, она согласовывает размещение мелких объектов некапитального типа, ларьков, павильонов, гаражей, магазинчиков разного профиля. Размещение временных летних объектов быстрого питания, мелкой розничной торговли овощами и промтоварами. Район огромный и при умелом подходе можно решить многие финансовые проблемы. Сначала надо поработать на авторитет, потом на себя. Кроме того, в сфере комиссии ремонт дорог, тротуаров, дворовых площадок и проездов. Тоже жила не слабая, а добывать из нее деньги дело техники. Зарабатывать авторитет тоже не трудно, скамейку поставил – доброе дело, песочницу для детей еще добрей. Два гаража инвалидам поставил, доложил и снялся на телевидение, а через три месяца разрешил рядом поставить еще два, снял деньги через подставных лиц и закрыл на них глаза, а гараж у дома – это же мечта богатого хозяина. Богатые знают, имеют опыт и умеют узаконить любое безобразие. Простейшая схема оформил его на участника Куликовской битвы, согласовал под него бесплатное место и приватизацию, а затем продажу богатому в течении полугода. В общем, если пошевелить мозгами, таких ручейков можно набрать добрый десяток, а при хорошей организации сборов полсотни. Твоя задача только в том, чтобы они не текли, куда попало, а только в твой карман. Распределять и делить должен только ты.

– Вот такое у меня предложение. Как ты на него смотришь? – Спросил Вахтанг Георгиевич.

– Какие у меня могут быть возражения, Вы ведете меня по жизни как малыша. – Сказал Сергей.

– Хорошо, что хватает ума не брыкаться и не удирать, – улыбнулся Вахтанг Георгиевич. – Предвыборную кампанию ты провел неплохо. А дальше, после избрания, для тебя приоткроются городские ворота. Твоя задача нормально. во всех смыслах, работать в районе и внедрятся в городские структуры.

Глава 62

Интересное устройство человек. Когда ему чего-то очень хочется, то он видит больше желаемое, чем преграды на пути. Не преодолел преграды. Значит, они виноваты, что затея не состоялась. Преодолел, то наркоз от достижения цели проходит, а реальность и возможные последствия преград начинают ощущаться острее. Казалось бы, Господь преградами тебя удерживал от возможных сложных, а порой критических ситуаций, ты все равно лез, потому что тебе очень хотелось. А когда они начинают валиться тебе на голову, начинаешь поскуливать и спрашивать Бога, за что мне они, и когда же закончатся.

Борис собирался в поход на Берлин. Он купил двухнедельную визу. С трехмесячными визами, напряжение возникло, на них взвинтили цену. Борису особенной разницы не было, хотя с трехмесячной визой жизнь была проще, но всё равно придется выходить за этот срок, а значит гробить паспорт или, выражаясь официальным языком, терять.

Войска наши вывели, а вместе с ними, как с тараканами, вывели и бардак с документами, который они развели и культивировали ради денег. Ушли продления виз, разрешения на работу, дешевые магазины в воинских частях. Район Карлхорст имел удручающий вид. Брошенные кошки и собаки слонялись между кучами мусора и обломков мебели, распотрошенных остовов машин. Стекла в квартирах не редко выбиты, встречались и копченые от пожаров проемы. Разве по-тихому можно уходить, уходить – так уходить, чтобы дверь с петель и окна вон. Окна и двери они починят, а вот когда мнение о нас изменится? Наверно не скоро.

Ох, как были правы и те и другие во времена железного занавеса. Социалистический лагерь держал людей в неведении о лучшей жизни, удерживая легальную и нелегальную миграцию сотен тысяч людей. Запад охранял себя от нашествия нищих, криминализированных, шустрых и изворотливых наследников Остапа Бендера – специалистов по изыманию денег. Если учесть, что на поездку идут самые инициативные и неглупые люди. Это уже реальная угроза сложившемуся образу жизни этих стран. В укладе жизни, которых дырок для наших проходимцев, как отверстий в дуршлаге.

Позиция Бориса на этот раз была более шаткой. Во-первых, через две недели он становился нелегалом в полном смысле этого слова, с дамокловым мечом над головой, который может упасть в любое время. Во-вторых, неизвестно, как поведет себя шеф, он ведь тоже ставит себя под меч, захочет ли рисковать. Любой пустяковый повод для контактов с полицией и всему конец. А судьба погнала ему эти встречи одну за другой. В шестиместное сидячее купе поезда Вроцлав – Берлин кроме него сели. Молодая полячка и парочка, девушка европейского вида и азиато-монголовидный парень. Поезд шел ночью и все пассажиры спали. На рассвете парень обнаружил, что у него пропал бумажник. Поиски у себя результатов не дали, а потом нашли его без денег под ногами у Бориса. Полячка, ехавшая с ними, исчезла, то ли вышла, то ли перешла в другой вагон. Это, конечно, отчасти сняло подозрения с Бориса, но осадок очень неприятный. Парень и девушка о чем-то шептались, как мог догадаться Борис они не прочь, чтобы полиция обыскала Бориса. Документы у него пока были в порядке, но он знал, что немецкая полиция всё, даже самое правильное заносит в компьютер, а эта память может дать самые неожиданные результаты.

Точно в договоренный срок Борис прибыл в Берлин, к шефу. Шеф был очень доволен и уже через час отвез Бориса в прежнюю бригаду. Дьорк и Иорган радовались возвращению Бориса. Карстен – не очень. Эти двое его терпели, а в других бригадах его принимали хуже, он кочевал из бригады в бригаду. А тут этот русский опять его вытеснил, чему тут радоваться.

Так уж получилось, что бригада как раз перешла на новый объект улицу, ведущую к вокзалу Лихтенберг. На вокзал Лихтенберг, прибывали все поезда со стороны бывшего могучего, нерушимого и неделимого. Ну и публика в этом районе вертелась специфическая. Русские девушки не очень тяжелого поведения, бандитского вида качки, бомжи неудачники не очень стремящиеся уехать на родину. Они просеивали, встречающую и приезжающую публику ища свой интерес, соответствующий профилю занятий. Бомжи промышляли от доставки за деньги людей, не знающих город, до кражи вещей, в случае если они зазевались или расслабились. В общем, все ищут деньги, в разных количествах и разными способами. На этот же вокзал приезжают и поляки, недалеко ушедшие от нас в плане морали, а по части пьянки, превосходящие русских. Так что обстановка в этом районе, такая же как на любом крупном вокзале. Внешнее благополучие создается отличной и незаметной работой полиции. Постовой полиции в этом районе заметно больше и постоянно барражируют патрульные полицейские машины.

В первый же день после прибытия начались неприятности. Иорган поставил у бытового вагончика свою новую девяносто девятую модель «Лада – Форма», которая только-только появилась в продаже. Стояла спокойно она недолго. Перед обедом, часов в одиннадцать, он спугнул каких-то двух типов, пытавшихся ее открыть. Он вызвал полицию, которая моментально была на месте и начала всех опрашивать свидетелей и кто с ним работает. Борис больше всего боялся, что полиция узнает, что с ними работает русский и заподозрит его в соучастии или наводке. В результате все обошлось, но Борису пришлось прогулять обед, чтобы не встречаться с полицией.

Прошло дня три – четыре. Борис работал один. Вдруг к нему подходит немец и сообщает, что рядом с ним в арке лежит мертвый человек, не знает ли чего он и не видел чего подозрительного. Значит, через пять минут будет полиция, со своими вопросами и поиском свидетелей. Борис быстро пошел к Дьорку и они поменялись рабочими местами пока все не успокоилось. Тем временем поводов ждать окончания работ у Лихтенберга у Бориса не убавлялось. Среда, следующей недели, принесла ему очередную порцию волнений. На улице, где бригада складировала и брала свои материалы, на чердаке одного из домов начался пожар. В течение нескольких минут прибыли пожарные, а улица была блокирована полицией. Вход и выход через оцепление только по документам. Одновременно было проведено прочесывание домов по поиску подозреваемых. Ну а у Бориса, только просроченный паспорт и тот на квартире, да и показывать его все равно нельзя. Выручили опять Дьорк с Иорганом, они приносили все необходимое сами, а пластиковые удостоверения личности у немцев всегда с собой. Так пережили и эту неурядицу.

А тут у Бориса с Иорганом серьезный ляпсус чуть не вышел. Они работали вдвоем. Иорган аккуратно откапывал маленьким экскаватором кабель, а Борис смотрел в траншее, чтобы он случайно не зацепил его ковшом. Борису показалось, что кабель рядом, он дал знак прекратить копать. Он начал вручную лопатой искать кабель. Иоргану в это время делать было нечего, он крутил головой. А тут, откуда не возьмись, команда русских бандитов. Иорган решил сообщить об этом Борису, порадовать своей проницательностью.

– Борис! Смотри русская мафия идет!

Борис, согнувшийся и так, нагнулся еще ниже и не повернул головы. Стал копаться в поисках кабеля. Тогда Иорган решил, что он его не услышал, повторил тираду снова. Борис еще пять минут покопался, затем поднял голову. Рядом никого не было. Борису только и оставалось, что постучать пальцем по лбу. Этот жест понимают все. Объяснить ему до конца, что такие вещи делать не надо, Борис так и не смог. Дело в том, что если бы бандиты поняли, что перед ними русский, они бы сели на хвост и обложили данью. А чтобы соскочить с их крючка, надо было менять квартиру, а может и работу. Об этом конечно и речи быть не могло. Но это по оптимистичному сценарию. Пессимистичный жестче. Избить и потребовать больших денег. Ведь от полиции нелегалам защиты нет, да никто в полицию и не пойдет. Немцам этого не понять. Русские бандиты их не трогают, они отлавливают соотечественников или на безрыбье поляков, которых сначала поят – потом обирают. С поляков, правда, много денег не возьмешь, они каждую неделю часть пропивают, часть везут домой. Накрыть работающего русского для бандитов всегда выгоднее. Вот в такую кашу чуть и не впутал Бориса, Иорган.

Где-то дней через двадцать, шеф спросил его о документах. Борис уже надеялся, что такого вопроса не будет и успокоился. Когда Борис сказал, что других документов, кроме тех, что он отдал в прошлом году, у него не будет. Лицо шефа выразило гримасу сожаления и неудовольствия одновременно. Борису стало беспокойно, только бы не уволил с работы. Прошла неделя после разговора, последствий не было. Оплата за первый отработанный месяц, как обычно. Как предположил Борис, шеф использовал его старые документы и оформил его как работающего с прошлого года непрерывно.

Последствия ощутил на следующий месяц на оплате сверхурочных работ. Он брался за все сверхурочные по субботам с любой бригадой. А в конце следующего месяца, вместо двойной оплаты за них, получил одинарную. Борис записывал, суммы каждый месяц получались приличные.

Глава 63

Жил Борис на квартире вместе с Мареком и еще одним, периодически появляющимся и исчезающим поляком. Жили они нормально, уважали и не мешали друг другу. Вот только с Мареком те же проблемы, пил он с приятелем немцем-поляком, который жил в двух остановках на метро. Парень он был очень хороший, но эта беда навсегда. На работу ходил, прогуливал, в отличие от других земляков, редко. В Польшу ездил не часто. У него там были родители, но отношения их из-за пьянства не складывались. А еще он строил себе в Польше дом. Говорят большой, Коробка готова, надо было заниматься внутренней отделкой. Строительство шло по остаточному принципу, а из-за постоянного пьянства и не экономной жизни, остаток если и был, то небольшой. Поэтому работы на доме вел только в отпусках, которые брал редко из-за финансовой неготовности.

Неожиданно съехал третий поляк, блуждающий пан. Где-то через полмесяца хозяин привел албанца. Молодой, черный, жуликоватый и неоткровенный. Не работал. Чем занимался неизвестно. Попросил его поселить к нам сын турка хозяина квартиры, который занимался торговлей машинами и еще какими-то делишками, получал социал, нигде не работал, даже не пытался. Круг его общения соответствующий. С языком проблем не было. Борис рано уходил. Марек следом. Албанец спал, по вечерам приходил очень поздно. Борис с Мареком стали замечать, что днем в квартиру он начал приводить своих приятелей или знакомых. В общем, явно выпадал из немецкого образа жизни. А немцы народ бдительный, если им что не нравится, тут же сообщат в полицию. Это никому не нужно, а для Бориса даже опасно. Так что новый постоялец не нравился обоим. Но и платить по триста марок с человека тоже дорого. Поэтому Борис с Мареком решили потерпеть его до отпуска Марека. В отпуске он подберет приличного поляка в квартиру и договорится с хозяином о замене албанца на поляка. Делать нечего, надо терпеть. Осталось ждать отпуска Марека, а это непростое дело из-за денег на отпуск. По субботам Борис и Марек чаще всего работали. У Марека они были все рабочими по специфике занятий организации, где он работал. Борис работал на работах связанных с перекрытием движения на улицах, их делают в выходные, когда немцы в основном отдыхают.

Шеф продолжал мудрить с оплатой сверхурочных по субботам Борису. Он смотрел телевизор, там рассказывалось, как на территории бывшего союза людям задерживают, а то и вовсе не платят зарплату. Бесправие Бориса и вброшенная телевизором идея объединились в его голове, результат уменьшил зарплату Бориса. В то же время Борису было выгоднее работать в субботы, ведь он приехал заработать, два выходных дня при такой цели непозволительная роскошь. Воскресенья ему хватало, чтобы постирать рабочую одежду и приготовить еду на неделю. Все остальные более мелкие дела можно было сделать и в будни.

Глава 64

Наконец-то закончили Лихтенберг. Борис облечено вздохнул, подумав, что на другом объекте будет меньше контактов с полицией, как собственно и было в прошлом году. Следующий объект был в Западном Берлине. Хотя это понятие стало условным, но жизнь и люди были разные. В чем пришлось всем сразу же убедиться.

Объект был небольшой, на пару недель работы. За день до переезда Дьорк съездил туда и расставил знаки, чтобы утром было куда поставить вагончик– бытовку, контейнер, туалет, площадку для материалов. На следующее утро, вся бригада в полном составе из трех человек прибыла на новый объект. Через час Маркус, один из водителей, должен был все привезти. Но тут вышла незадача. На месте, где все должно быть расставлено, припарковалась шикарная новая седьмая модель «БМВ», наверняка не простого человека. Дьорк начал беспокоится, как выйти из положения. Но вдруг, как из-под земли вырос седой полицейский. Поздоровался, представился, познакомился со всеми, узнал, что будем делать, спросил, есть ли проблемы. Дьорк объяснил, что скоро должны привезти вагончик и все необходимое, а принять некуда. Полицейский уточнил, когда расставляли знаки, была ли здесь эта машина. Дьорк твердо ответил, не было. Тогда он не стал выяснять, чья машина, кто хозяин? Он просто вызвал эвакуатор, закрепил по щетку квитанцию о штрафе и через полчаса машины, как и не было. Как пояснил Дьорк, хозяину этой машины нарушение и эвакуация обойдется в полторы – две тысячи марок. К концу рабочего дня этот же полицейский появился снова. Спросил о проблемах и услышав отрицательный ответ ушел.

Полицейский был участковым инспектором. Два раза в день он обходил свой участок. Весь спокойный, невозмутимый, вежливый. Обязательно подойдет с каждым поздоровается или попрощается, в зависимости от времени дня, спросит, не нужна ли его помощь. На машинах, оставленных с нарушениями правил парковки, оставляет квитанцию о штрафе, заходит в кафе, подъезды, все держит в поле зрения.

Через тройку дней им пришлось испытать на себе всю силу западного отношения к закону об охране частной собственности. Работы выполнялись быстро. Дьорк переставлял знаки о запрещении парковки, которые неуклонно выполнялись. Но однажды утром на тротуаре бригада натолкнулась на тяжелый крутой четырехцилиндровый мотоцикл, который мешал выполнению работ. Дьорк решил не создавать проблем и отодвинуть злополучный мотоцикл из зоны работ. Как раз приехала машина и с помощью водителя вчетвером аккуратно переставили этого тяжелого коня на четыре метра в сторону. Никому даже и в голову не пришло, что они допустили серьезное нарушение закона об охране частной собственности. Перед обедом у вагончика остановился полицейский микроавтобус, в котором было восемь полицейских. Они выставили троих у входа в вагончик, остальные вошли в вагончик, где обедали Дьорк и Иорган. Борис, только подходил к вагончику, но увидев полицию, развернулся и ушел подальше от вагона. Полицейские проверили документы у Дьорка и Иоргана. После этого они начали оформлять протокол о покушении на частную собственность бюргера. Все попытки объяснить, что мотоцикл стоял под знаком, мешал работать, что его отодвинули, не причинив никакого вреда, эффекта не имели. Оформление протокола продолжалось и по решению суда бригаде могло грозить заключение на небольшой срок или крупный штраф. Дьорк связался шефом. Шеф договорился с руководителем полицейского патруля, перенести вопрос на следующий день в полицейский участок.

На второй день дело было очень с большим трудом прекращено. Несмотря на то, что владелец мотоцикла нарушил правила парковки, но это не дает право трогать собственность, принадлежащую другому лицу. Необходимо было вызвать полицию, она приняла все меры, да еще и наказала собственника мотоцикла. В наших постсоветских понятиях, это даже не считалось нарушением. А ведь, по сути, у них правильнее. Если бы хозяин мотоцикла задержал работы, с него взыскали не только за нарушение правил парковки, но и ущерб фирме за время приостановки работ. Но самоуправство не допускается.