Текст книги "Военная разведка Японии против СССР. Противостояние спецслужб в Европе, на Ближнем и Дальнем Востоке. 1922—1945"

Впрочем, в середине июля границу в районе Суйфэньхэ перешёл советский сержант – бывший учитель средней школы из Средней Азии, который сообщил в отделении ИРУ в Муданьцзяне, что война начнётся в ближайшее время[890]890
  Там же. Мансю-сюсэндзи-но ниссо сэн-2 (C14020826800). Л. 0409–0410.


[Закрыть].

Тем не менее выводы Квантунской армии о неготовности советских войск перейти в наступление в скором будущем были приняты Ставкой и легли в основу её оценок обстановки на севере, хотя Токио оперировал другими данными о численности переброшенных с запада на восток сил и средств.

Так, по оценкам Ставки на 1 июля 1945 г. и 5-го отдела РУ ГШ на 29 июля 1945 г., с конца февраля до начала июля СССР перебросил на Дальний Восток из Европы 550 000 человек личного состава, 2000 танков, 3700 боевых самолётов, 6700 артиллерийских орудий, 13 400 грузовиков. Таким образом, советская группировка войск насчитывала 1 300 000 человек, 3000 танков, 5400 боевых самолётов и по уровню подготовки значительно превосходила войска ДВФ и ЗабВО накануне советско-германской войны. Разведуправление полагало, что в составе двух фронтов на начало июля имелось 30 стрелковых, 52 авиационные дивизии и 30 танковых бригад (фактически – 61 стрелковая, 22 авиационные дивизии, 24 танковые и самоходно-артиллерийские бригады), при этом советская группировка в Приморье заканчивала развёртывание, в то время как войска в Приамурье и Забайкалье продолжали пополняться личным составом и техникой. С учётом сохранявшихся темпов перевозок прогнозировалось, что в августе – сентябре Советский Союз мог выступить против Японии силами 40–50 стрелковых дивизий, 4000 танков и 6000–7000 боевых самолётов. По мнению аналитиков армейского управления Ставки, изложенному в докладе от 1 июля 1945 г., вслед за принятием решения о войне Советский Союз, пользуясь абсолютным превосходством в воздухе, должен был нанести серию авиационных ударов по транспортной сети и важнейшим японским объектам в Маньчжурии, Корее, Мэнцзяне и Северном Китае, после чего перейти к наступлению на суше по всем направлениям – в Маньчжурии, Северной Корее, Мэнцзяне, на Северном Сахалине, и главный удар следовало ожидать в западной части Маньчжурии[891]891
  Там же. Тюо-сакусэн сидо сонота-35 (C15120077900). Л. 1118–1119; Дайтоа сэнсо кокан сэнси. Дай 82. Дайхонъэй рикугумбу. 10. Сёва 20 нэн 8 гацу мадэ = Официальная история войны в Великой Восточной Азии. Т. 82. Армейское управление Императорской верховной ставки. 10. События до августа 1945 г. Токио: Асагумо симбунся, 1975. С. 400, 410.


[Закрыть].

Таблица 18

Оценка органами военной разведки Японии изменений в группировке советских войск на Дальнем Востоке, в Забайкалье и МНР с 1 января по 9 августа 1945 г. (в скобках – реальное положение)[892]892
  История Второй мировой войны 1939–1945. Т. 11. С. 197; Хаяси, Сабуро. Указ. соч. С. 247; Дайтоа сэнсо кокан сэнси. Дай 73. С. 383–384; ЦАМО РФ. Ф. 210. Оп. 3116. Д. 293. Л. 3; Д. 294. Л. 22; Ф. 234. Оп. 3213. Д. 406. Л. 9; Ф. 238. Оп. 1584. Д. 170. Л. 36, 59.


[Закрыть]

Необходимо отметить, что на момент составления Ставкой доклада о советских военных приготовлениях – 1 июля 1945 г. – военно-политическое руководство СССР ещё не определилось со сроками начала кампании против Японии. Согласно направленным Ставкой ВГК 28 июня 1945 г. в адрес командующих войсками Дальневосточного, Забайкальского фронтов и Приморской группы войск директивам, от них требовалось к 25 июля – 1 августа закончить «все подготовительные мероприятия по группировке войск, их боевому и материально-техническому обеспечению и управлению с целью проведения, по особому приказу Ставки Верховного главнокомандования, наступательной операции»[893]893
  Русский архив: Великая Отечественная война: Ставка ВГК: Документы и материалы: 1944–1945. Т. 16 (5–4). М.: ТЕРРА, 1999. С. 245–247.


[Закрыть]. Первоначально её планировалось провести 20–25 августа, но накануне Потсдамской конференции (17 июля – 2 августа) срок был сдвинут на 11 августа[894]894
  Штеменко С.М. Указ. соч. С. 420.


[Закрыть]. Окончательное же решение о начале боевых действий против Японии 9 августа И.В. Сталин принял только 7 августа, практически сразу после получения сообщения об атомной бомбардировке американцами Хиросимы[895]895
  Русский архив: Великая Отечественная война: Ставка ВГК: Документы и материалы: 1944–1945. Т. 16 (5–4). С. 249–250.


[Закрыть].

5 июля 1945 г. главное командование Квантунской армии утвердило и разослало в подчинённые соединения и объединения окончательный вариант «Оперативного плана боевых действий против СССР». Его главная цель, как и оперативного плана от 17 января 1945 г., была, «используя обширные территории Маньчжурии, попытаться разгромить наступающего противника, но если обстановка будет складываться неблагоприятно, организовать долговременную оборону с удержанием важнейших районов восточнее Рэнкё (железнодорожная линия Дайрэн – Синьцзин) и южнее Кэйто (железнодорожная линия Синьцзин – Тумэнь), что позволит императорской армии успешно вести боевые действия на остальных театрах войны в Великой Восточной Азии». На первом этапе войска армии должны были на длительное время задержать советское наступление на рубеже горная гряда Северо-Восточной Кореи – Муданьцзян – Малый Хинган – Большой Хинган – Хэйсэйсэн (железнодорожная линия Сыпингай– Цицикар), после чего главные силы объединения отходили на рубеж восточнее Рэнкё – южнее Кэйто, чтобы как можно дольше сохранять контроль над стратегическими районами Тунхуа и Линьцзян[896]896
  Дайтоа сэнсо кокан сэнси. Дай 73. С. 368.


[Закрыть].

Поскольку решить поставленные перед Квантунской армией задачи при выявленном разведкой кратном перевесе советских войск в живой силе и технике на Дальнем Востоке, в Забайкалье и МНР было невозможно, 10 июля 1945 г. военный министр Японии генерал армии Анами Корэтика подписал приказ № А/106 о формировании новых частей и соединений для усиления японской группировки в Маньчжурии и Северной Корее, согласно которому до 5 августа планировалось развернуть 8 пехотных дивизий, 7 отдельных смешанных, 1 отдельная танковая бригады, 2 тяжелых артиллерийских полка, отдельный мортирный и отдельный тяжелый артиллерийский дивизионы[897]897
  Архив НИИО МНО Японии. Тюо-гундзи гёсэй доин, хэнсэй-171 (C14010708800). Л. 0180–0181.


[Закрыть]. Этим же приказом вводились новые штаты разведывательных органов объединения, а на базе отделений ИРУ формировались мобильные оперативные центры – так называемые «особые охранные отряды» («токубэцу кэйбитай»).

Резкое увеличение штатной численности затронуло в первую очередь Специальный информационный отряд, отвечавший за перехват и чтение советской шифрованной радиопереписки, – с 708 до 1744 человек. Необходимо отметить, что месяцем раньше – 25 мая – численность центрального аппарата ГРУ Императорской ставки увеличилась вдвое с 1255 до 2389 человек. В то же время штаты ИРУ уменьшились с 1295 военнослужащих и 690 гражданских специалистов до 750 и 975 соответственно. Общее сокращение затронуло и вспомогательные подразделения Информационно-разведывательного управления: образованный осенью 1944 г. для годичной подготовки командиров разведывательных, диверсионно-разведывательных и пропагандистских групп, сотрудников опер-пунктов ИРУ при командованиях армий первого эшелона учебный отряд («471-й отряд») уменьшился в численности с 449 военнослужащих и 83 гражданских специалистов до 296 и 70 соответственно, а сформированный 16 мая 1944 г. для обеспечения связи штабного управления с отделениями радиоузел («316-й отряд») – с 222 военнослужащих и 2 гражданских специалистов до 75 и 40. Часть высвободившегося личного состава была обращена на формирование в аппарате ИРУ исследовательского и специального отрядов[898]898
  Там же. Тюо-гундзи гёсэй хэнсэй-1 (C12120966500). Л. 0042–0047; Тюо-гундзи гёсэй хэнсэй-91 (C12121047500). Л. 0854–0855. В исследовательский отряд вошли лагерь «Хогоин» и отделение анализа документов, в специальный – школа в Имяньпо. Нисихара, Юкио. Указ. соч. С. 73.


[Закрыть].

Кроме того, приказом № А/106 от 10 июля 1945 г. к 12 августа на базе отделений ИРУ, военной жандармерии, транспортных и охранных частей Квантунской армии должны были быть образованы так называемые «особые охранные отряды» для координации деятельности разведывательных и контрразведывательных органов объединения на каждом оперативном направлении. Вопрос об их формировании был решён ещё в декабре 1944 г. на совещании представителей командований 1-го, 3-го фронтов, Квантунской оборонительной армии, Информационно-разведывательного управления, аппарата военных советников при армии Маньчжоу-Го, военной жандармерии и железнодорожного управления Квантунской армии, посвящённого организации обороны Маньчжурии на случай вторжения советских или американских войск. Тогда было признано целесообразным сформировать на базе отделений ИРУ сводные спецотряды, в которые бы вошли подразделения военной жандармерии, транспортных и охранных частей[899]899
  Дайтоа сэнсо кокан сэнси. Дай 73. С. 363.


[Закрыть].

В соответствии с приказом № А/106 на командование особых охранных отрядов возлагались задачи организации охраны общественного порядка, ведения разведки, пропаганды, диверсий и развёртывания партизанской войны в полосе обороны отдельной армии (фронта), за исключением территории Кореи и Квантунского полуострова. Кроме того, главнокомандующий Квантунской армией поставил перед командиром 1-го особого охранного отряда задачу организации обучения солдат, унтер-офицеров, прапорщиков и офицеров в соответствии со штатным предназначением этой части[900]900
  Архив НИИО МНО Японии. Тюо-гундзи гёсэй доин, хэнсэй-171 (C14010708800). Л. 0174–0175.


[Закрыть].

Всего были образованы три особых охранных отряда. 1-й отряд формировался на базе командования 101-го охранного отряда, мукденских отделений ИРУ и военной жандармерии. Его управление дислоцировалось в Мукдене и подчинялось командованию 3-го фронта. Организационно отряд состоял из 1-го (Мукден), 2-го (Синьцзин), 3-го (Тунхуа), 4-го (Мукден), 5-го (Тунляо), 6-го (Чэндэ), 7-го (Сыпин), 8-го (Аньдун), 9-го (Мукден), 10-го (Ванъемяо) батальонов, учебного отряда (Мукден), радиоузла (Мукден) и радиоконтрразведывательного отряда (Синьцзин). Каждый батальон являлся моторизованной частью, поскольку в его состав входили военнослужащие и техника транспортных охранных отрядов. Организация двух других особых охранных отрядов была схожей: 2-й отряд 1-го фронта (управление в Мудань-цзяне) состоял из пяти батальонов (Дуньхуа, Яньцзи, Муданьцзян, Дунъань, Цзямусы), аналогичную пятибатальонную структуру (Харбин, Суньу, Цицикар, Хэйхэ, Хайлар) и численность имел 3-й отряд 4-й отдельной армии (управление в Цицикаре). Командирами оперцентров были назначены кадровые сотрудники военной разведки, имевшие опыт организации и руководства штабной службой на уровне пехотной дивизии – полковники Имаи Камэдзиро, Сайто Кодзо и генерал-майор Кубо Мунэхару[901]901
  Там же. Тюо-гундзи гёсэй хэнсэй-28 (C12120995400). Л. 1085–1086; Тюо-бутай рэкиси дзэмпан-28 (C12122426000). Л. 1933–1943; Тюо-бутай рэкиси дзэмпан-30 (C12122427700). Л. 0107–0121; Тюобутай рэкиси дзэмпан-107 (C12122501100). Л. 0674–0675.


[Закрыть].

Создание особых отрядов обуславливалось необходимостью объединения усилий ИРУ и военной жандармерии Квантунской армии в организации зафронтовой работы, так как боевые действия предстояло вести в Маньчжурии, где агентурно-диверсионный аппарат мог быть создан только с опорой на агентурную сеть кэмпэйтай. Кроме того, включение в состав оперцентров транспортных подразделений существенно повышало их мобильность, а наличие стрелковых подразделений и подразделений охраны обеспечивало живучесть.

Поскольку параллельно с особыми отрядами должны были действовать оперативные пункты ИРУ при командовании каждой из пяти армий первого эшелона для получения информации из допросов военнопленных и анализа захваченной документации противника, между этими органами предполагалось наладить тесное взаимодействие или слить их в единую структуру[902]902
  Нисихара, Юкио. Указ. соч. С. 161.


[Закрыть].

Самое серьёзное внимание Квантунская армия уделила развёртыванию новых диверсионно-разведывательных отрядов армейского и фронтового подчинения, так как оперативным планом боевых действий против СССР от 5 июля 1945 г. наряду с долговременной обороной предусматривалось ведение затяжной партизанской войны в тылах наступающих советских частей[903]903
  Дайтоа сэнсо кокан сэнси. Дай 73. С. 368.


[Закрыть].

В дополнение к уже существовавшим 2-му партизанскому отряду (Ванъемяо) и специальному партизанскому отряду 3-го фронта (Цицикар), главное командование армии образовало летом 1945 г. две новые части. Приказом А/106 от 10 июля 1945 г. на базе 1-го батальона цицикарского отряда началось формирование 12-го партизанского отряда 4-й отдельной армии в Нэньцзяне. Одновременно в уезде Баоцин был образован 9-й партизанский отряд 5-й армии 1-го фронта. Специальный партизанский отряд 3-го фронта был переименован в 11-й, а 2-й отряд подчинён командованию 44-й отдельной армии. Формирование новых диверсионно-разведывательных частей закончилось к 30 июля 1945 г.[904]904
  Архив НИИО МНО Японии. Тюо-бутай рэкиси дзэмпан-29 (C12122427000). Л. 2320; Тюо-бутай рэкиси дзэмпан-30 (C12122427700). Л. 0141; Тюо-бутай рэкиси дзэмпан-31 (C12122428400). Л. 0364–0365; (C12122428800). Л. 0545. Фактическое формирование 9-го партизанского отряда (отряд «Сакура») началось по инициативе командования 5-й армии ещё 20 июня 1945 г.


[Закрыть]

Таким образом, к началу советско-японской войны главное командование Квантунской армии располагало в Маньчжурии отмобилизованными, но не прошедшими этап окончательного слаживания разведывательными органами и диверсионно-разведывательными отрядами штатной численностью 71 805 человек (из них 44 % – гражданские специалисты). Фактическую основу разведывательной организации армии составили штабное отделение ИРУ в Харбине, 13 его отделений в Имяньпо, Муданьцзяне, Цзямусы, Дунъане, Хэйхэ, Цицикаре, Хайларе, Ванъемяо, Цзяньдао, Тунхуа, Мукдене, Чэндэ и Абаге с 56 разведпунктами, школа переводчиков русского языка, радиоузел и 471-й учебный отряд в Харбине. Завершение реорганизации разведывательного аппарата Квантунской армии было спланировано на сентябрь 1945 г. – время наиболее вероятного начала советского вторжения в Маньчжурию[905]905
  Там же. Тюо-бутай рэкиси дзэмпан-28 (C12122425200). Л. 1578–1579.


[Закрыть].

Таблица 19

Оперативные центры и диверсионно-разведывательные части Квантунской армии на 9 августа 1945 г.[906]906
  Там же. Тюо-гундзи гёсэй хэнсэй-10 (C12120974300). Л. 0071–0072; Тюо-гундзи гёсэй хэнсэй-11 (C12120975000). Л. 0175–0180; Тюо-гундзи гёсэй хэнсэй-28 (C12120995400). Л. 1085–1087; Тюогундзи гёсэй хэнсэй-29 (C12120996600). Л. 0023.


[Закрыть]

Аналогичные мероприятия проводились на территории Южного Сахалина и Кореи командованиями 5-го и 17-го фронтов.

Организация партизанских отрядов и групп на Южном Сахалине велась в 1945 г. под непосредственным руководством начальника штаба 5-го фронта генерал-майора Хаги Сабуро. Его усилиями в июне 1945 г. были открыты недельные партизанские курсы близ г. Асахикава, а месяц спустя между Саппоро и Титосэ начал функционировать учебный центр по подготовке командиров диверсионно-разведывательных групп из числа молодых офицеров, который к началу советско-японской войны успел выпустить около 100 человек[907]907
  Mercado, Stephen C. Op. cit. P. 159–160.


[Закрыть].

В Корее работа по развёртыванию диверсионно-разведывательных групп началась в декабре 1944 г. с прибытием четырёх выпускников отделения разведшколы Накано в Футумата, которые организовали в монастыре близ г. Кванджу краткосрочные партизанские курсы для унтер-офицерского состава. Весной 1945 г. Генеральный штаб откомандировал в распоряжение командующего 17-м фронтом опытного офицера разведки майора Марудзаки Ёсио для подготовки местных резервистов к партизанской войне. Спустя несколько месяцев в его подчинение прибыли 45 выпускников из Накано и Футумата. В срочном порядке они занялись комплектованием и обучением в Сеуле, Кванджу, Нанаме, Пхеньяне и Тэгу партизанских отрядов из японских колонистов и корейских коллаборационистов, однако с началом боевых действий эти формирования разбежались прежде всего из-за нежелания участвовать в них корейцев[908]908
  Ibid. P. 160–161.


[Закрыть].

Несмотря на предпринимаемые японским командованием меры по укреплению и расширению действующих в Маньчжурии, Корее и на Южном Сахалине разведывательных органов, получению достоверной информации о составе группировки войск 1-го, 2-го Дальневосточных и Забайкальского фронтов, а также о стратегических планах советского военно-политического руководства препятствовал комплекс проводимых Ставкой Верховного главнокомандования мер по скрытной подготовке наступательной операции.

Выдвижение войск в исходные районы проводилось под видом учений за 1–2 суток до начала наступления. Все передвижения во время перегруппировок, сосредоточения и развёртывания осуществлялись только в ночное время. На отдых и дневники войска останавливались в лесах и лощинах, тщательно маскируя материальную часть. В степных районах Даурии и Монголии танки, автомашины, орудия укрывались в специально отрываемых котлованах, сверху прикрытых масками или брезентом.

Население из приграничной полосы не выселялось, передвижение войск к линии государственной границы происходило с одновременным проведением учений и рассматривалось местными жителями как обычные военные занятия.

Для ввода в заблуждение органов радиоразведки Квантунской армии радиосеть в прибывавших с запада частях работала только на приём, а в большинстве бригад и дивизий радиостанции вообще не включались. В период подготовки Маньчжурской операции работали только радиостанции ранее находившихся здесь частей и соединений[909]909
  ЦАМО РФ. Ф. 210. Оп. 3116. Д. 293. Л. 11; Внотченко Л.Н. Победа на Дальнем Востоке: Военно-исторический очерк о боевых действиях советских войск в августе – сентябре 1945 г. М.: Воениздат, 1971. С. 134–136.


[Закрыть]. Кроме того, накануне начала боевых действий в органах военного управления были сменены шифроключи, что существенно затруднило работу радиоразведки Квантунской армии.

Несколько иная ситуация складывалась на южносахалинском оперативном направлении, где войскам 16-й армии противостояла 88-я пехотная дивизия 5-го фронта. Разведорганы соединения были представлены отрядом наблюдательных пунктов в составе одной роты в Кэтон и двух в Котон (Победино), занимавшимся визуальной разведкой со скрытых постов вдоль советско-японской границы[910]910
  Архив НИИО МНО Японии. Тюо-бутай рэкиси дзэмпан-32 (C12122430000). Л. 0959–0960.


[Закрыть].

Ещё 21 марта 1945 г. командующий фронтом генерал-лейтенант Хигути Киитиро получил приказ Ставки готовить подчинённые ему войска на Южном Сахалине, Курилах и Хоккайдо к отражению неизбежной высадки американских войск, поэтому в тот же день распорядился перебросить главные силы 88-й пехотной дивизии из приграничья в район Тоёхара, оставив на советско-японской границе один пехотный полк. По мнению командования фронта, представленному в Токио 18 апреля 1945 г., наиболее вероятными были пять сценариев захвата различных районов Хоккайдо, центральных островов Курильской гряды и южной оконечности Карафуто американцами силами от 1 до 8 дивизий с целью развёртывания там военно-воздушных баз и обеспечения безопасности морских перевозок через пролив Лаперуза и Сангарский пролив в Японское море. Высадка войск США прогнозировалась им на осень 1945 г., в то время как Советский Союз, по тем же расчётам, мог предпринять наступление на севере Сахалина только зимой, когда болотистая местность вдоль границы покрылась бы льдом[911]911
  Дайтоа сэнсо кокан сэнси. Дай 44. С. 325–327.


[Закрыть].

Однако командование 88-й пехотной дивизии исходило из предположения о скором вступлении в войну именно СССР. Уже в конце 1944 г. оно получило непроверенную информацию о выдвижении 79-й горнострелковой дивизии из Дербинского в приграничье к с. Онор напротив Кэтон и достоверные сведения о дислокации 214-й танковой бригады в Дербинском. Кроме того, разведка установила на севере острова 2 стрелковые бригады и 1 погранотряд. Весной 1945 г. разведорганы соединения сделали вывод, что южнее Онора дислоцировалась 1 стрелковая дивизия, а в районе Дербинское– Александровск-Сахалинский, судя по количеству танков и пехоты, от половины до целой дивизии[912]912
  Там же. С. 407.


[Закрыть].

Несмотря на своевременное доведение этой информации штабу фронта, Хигути и сотрудники оперативного отдела на совещании командиров соединений в начале июля вновь заявили о высокой вероятности именно американского вторжения. В это время наблюдательные посты доложили командиру 88-й пехотной дивизии о начале выдвижения крупной группировки советских войск, усиленной танками, в направлении госграницы и её последующем перемещении из Онора на юг. Хотя об этом было доложено командованию фронта, приказ из Саппоро о переориентации соединения с обороны восточного побережья от американцев на отражение возможного советского нападения на севере был получен комдивом только 3 августа. Однако к практическим действиям по приведению подчинённых частей в высшие степени боевой готовности и занятию ими рубежей обороны командование дивизии приступило только 8 августа после получения следующей телеграммы из штаба 5-го фронта: «Становятся очевидными признаки подготовки Советского Союза к началу боевых действий. Все части должны усилить бдительность»[913]913
  Там же. С. 411, 413, 415.


[Закрыть].

Тем временем в ходе прошедшей в Потсдаме с 17 июля по 2 августа 1945 г. конференции глав стран антигитлеровской коалиции 24–26 июля состоялась серия совещаний начальников Генеральных штабов СССР, США и Великобритании, на которых начальник ГШ Красной армии А.И. Антонов проинформировал союзников о готовности начать боевые действия во второй половине августа. Стороны договорились о создании групп связи между советскими и американскими командующими на Дальнем Востоке сразу после вступления СССР в войну против Японии, согласовали разграничительные линии зон операций военно-морских и военно-воздушных сил в Японском, Охотском и Беринговом морях, ВВС в Корее и Маньчжурии, сухопутных войск в Корее. Кроме того, советская сторона выделяла для нуждавшихся в ремонте американских боевых кораблей порты Находка, Николаевск-на-Амуре и Петропавловск-Камчатский, а для самолётов ВВС США – аэродромы во Владивостоке, Александровске и Петропавловске-Камчатском[914]914
  Великая Отечественная война 1941–1945 годов. Т. 11. С. 647.


[Закрыть].

Подготовка Маньчжурской наступательной операции завершилась в начале августа. 3-го числа главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке маршал Советского Союза А.М. Василевский направил в Ставку доклад о завершении через два дня вывода войск трёх фронтов в районы сосредоточения и их готовности 8—10 августа начать боевые действия. С учётом возможного ухудшения погоды и отмеченного разведкой усиления войск Квантунской армии в Маньчжурии и Корее главком предлагал начать боевые действия не позднее 9—10 августа[915]915
  Русский архив: Великая Отечественная война. Советско-японская война. 18 (7–2). Советско-японская война 1945 г. История военно-политического противоборства двух держав в 30—40-е годы: Документы и материалы: В 2 т. М.: ТЕРРА, 1997. С. 337–338.


[Закрыть]. Ставка санкционировала начало операции 9 августа.

3 августа 1945 г. Императорская верховная ставка подготовила последний перед началом советско-японской войны «Обзор положения дел в связи с трёхсторонней встречей лидеров США, Великобритании, СССР, выборами в Великобритании и продолжающимися советскими военными приготовлениями против Японии», в котором пришла к выводу, что Советский Союз закончит приготовления к выступлению против СССР в конце августа и с большой вероятностью начнёт боевые действия в сентябре. При этом аналитики военной разведки считали, что, исходя из нараставших темпов советских воинских перевозок, в случае если в нападении будет задействовано 40 стрелковых дивизий, то переброска живой силы, техники и амуниции закончится в конце августа, если же будет использовано 50 стрелковых дивизий – в конце сентября[916]916
  Национальный архив Японии. Хэнсэки-60003000 (A03032243200). Л. 1—11.


[Закрыть].

В связи с предпринимаемыми советской стороной мерами по маскировке сосредоточения и развёртывания войск Разведуправление не смогло точно установить состав группировки 1-го, 2-го Дальневосточных и Забайкальского фронтов. По данным органов военной разведки Японии на 9 августа 1945 г., она насчитывала 45 стрелковых, 1 танковую, 2 кавалерийские дивизии, 20 стрелковых и 30 танковых бригад, 22 авиационные дивизии, тогда как фактически три фронта имели 71 стрелковую, 2 танковые, 2 кавалерийские, 1 воздушно-десантную дивизии, 13 стрелковых, мотострелковых, механизированных, 33 танковые и самоходно-артиллерийские бригады, 29 авиационных дивизий[917]917
  Дайтоа сэнсо кокан сэнси. Дай 73. С. 384; Хаяси, Сабуро. Указ. соч. С. 247.


[Закрыть].

По поводу оценки противостоящей группировки противника к началу войны командующий 1-м фронтом Квантунской армии, профессиональный разведчик генерал армии Кита Сэйити дал следующие показания в советском плену: «Начиная с марта 1945 г. нами отмечалось прибытие новых советских войск на восток. После поражения Германии переброска войск на восток увеличилась. В отдельные периоды в сутки проходило по 20 воинских эшелонов. Мы считали, что основные силы советских войск собраны в районе Гродеково, где было отмечено 2 армии и по меньшей мере 9—10 [стрелковых] дивизий. В этом районе накапливалось с середины июля 1945 г. много танков, орудий, транспорта. По сообщениям штаба Квантунской армии, было известно, что в июне– июле было также сосредоточено много советских войск в Монголии. В связи с передвижением большого числа воинских эшелонов в июле на линии Чита – Отпор было прекращено пассажирское сообщение. Я считал, что главный штаб советских войск на Восточном фронте находится в Хабаровске. Всего же на востоке у русских 3 фронта: 1-й Дальневосточный – в Приморье, 15-й фронт – в районе Благовещенска и 17-й фронт – Забайкальский.

По нашим разведданным, штаб 1-й [Краснознамённой] армии находился в Ворошилове. 25-я армия была в районе Краскино, 35-я армия занимала рубеж от Хабаровска до Имана. 5-я армия появилась перед нами до начала операций. Про 6-ю [гвардейскую танковую] армию мы узнали только после начала войны. Источниками информации о советских войсках были сообщения штаба Квантунской армии и наших наблюдателей, поставленных на границах фронта. Случаи появления перебежчиков были единичные. Положение на границе оставалось напряжённым, и начало войны Советского Союза против Японии мы считали возможным»[918]918
  ЦАМО РФ. Ф. 234. Оп. 3213. Д. 369. Л. 54.


[Закрыть].

Точно так же ошибалось в оценке противостоявших на Сахалине 88-й пехотной дивизии советских войск командование 5-го фронта: на совещании в Саппоро 9 августа 1945 г. группировка Красной армии на севере острова была оценена в 2 стрелковые дивизии реальной численностью в 1,5 дивизии с 20 танками, тогда как в действительности дислоцированный там 56-й стрелковый корпус включал 1 стрелковую дивизию, 2 стрелковые, 1 танковую бригады, 1 отдельный стрелковый полк, 1 отдельный стрелковый, 2 отдельных танковых батальона или, в пересчёте, 2 полнокровные дивизии и порядка 100 танков. Ошибочные данные разведорганов сформировали у командования фронта ложное представление о том, что 88-я пехотная дивизия сумеет самостоятельно отразить советское наступление без переброски крупных резервов с Хоккайдо[919]919
  Дайтоа сэнсо кокан сэнси. Дай 44. С. 428; Внотченко Л.Н. Указ. соч. С. 290.


[Закрыть].

Стоит отметить, что к началу Маньчжурской операции Главное командование советских войск на Дальнем Востоке и Ставка также достаточно плохо представляли себе противника. Численность живой силы и боевой техники Квантунской армии была завышена ими в 1,5–2 раза, из 24 реально существовавших японских пехотных дивизий в Маньчжурии и Северной Корее советская военная разведка достоверно знала только о 7, из 9 отдельных смешанных бригад – о 3, т. е. всего лишь о трети всех соединений противника[920]920
  ЦАМО РФ. Ф. 210. Оп. 3116. Д. 294. Л. Л. 108, 120, 197–198; Ф. 234. Оп. 3213. Д. 386. Л. 80–85; Д. 402. Карта; Ф. 294. Оп. 6961. Д. 66. Л. 2–3; Ф. 478. Оп. 0005910. Д. 0019. Л. 36. Карта.


[Закрыть].

С началом боевых действий ночью 9 августа 1945 г. главное командование Квантунской армии предпринимало активные меры для выяснения обстановки на всех участках фронта и установления сил вторгшегося противника. Суммировав воедино разрозненную информацию, штаб армии пришёл вечером того же дня к выводу, что на северокорейском направлении советские войска высадили десант в районе Юки – Раджин и вступили в бой с японскими частями. Главный удар на восточном направлении противник нанёс на участках 5-й армии и 128-й пехотной дивизии между Цзиси и Дуннин силами 3 стрелковых дивизий и 2–3 танковых бригад. Стоявшие перед 3-й армией советские войска активности не проявляли. 134-я пехотная дивизия была планово выведена из Цзямусы, предварительно уничтожив городские застройки. Ситуация в районе Хутоу оставалась неясной. На северном направлении советские войска неустановленной численности переправились через Амур, однако в районе Хэйхэ или Суньу ещё не появились. Группировка противника у Благовещенска оценивалась в 3 стрелковые дивизии и 2 танковые бригады. На северо-западном направлении Красная армия атаковала Хайлар сходящимися танковыми ударами из Саньхэ, Маньчжоули и района р. Халхин-Гол. На западе противник развивал наступление в направлении Учагоу, однако из-за отсутствия данных авиационной разведки установить состав советской группировки не представлялось возможным. На юго-западном направлении обстановка оценивалась как спокойная[921]921
  Japanese Monograph № 154. Record of Operations against Soviet Russia, Eastern Front (August 1945). Tokyo: Military History Section, US Army Forces Far East, 1954. P. 8—10.


[Закрыть].

Таблица 20

Оценка штабом Квантунской армии наступающей группировки советских войск на всех оперативных направлениях на 24.00 9 августа 1945 г. (в скобках – реальное положение)[922]922
  Без учёта частей и соединений, находившихся в резерве командующих фронтами и армиями. Ibid; Внотченко Л.Н. Указ. соч. С. 170–238.


[Закрыть]

Таким образом, разведывательные органы Квантунской армии не сумели своевременно и достоверно вскрыть состав группировки войск 1-го, 2-го Дальневосточных и Забайкальского фронтов. Более того, обнаружив с помощью разведывательной авиации 10 августа выдвижение 6-й гвардейской танковой, 17-й армий и конно-механизированной группы И.А. Плиева из Внешней Монголии, армейская разведка неправильно оценила их в 2 советские механизированные и 1 монгольскую кавалерийскую дивизии[923]923
  Дайтоа сэнсо кокан сэнси. Дай 73. С. 406.


[Закрыть].

Стоит добавить, что очевидным провалом японской военной разведки стало несвоевременное вскрытие ею подготовки войск Камчатского оборонительного района к проведению Курильской десантной операции. Несмотря на наличие агентурных позиций среди работников рыболовно-концессионной компании «Нитиро гёгё кабусикигайся» и развёрнутой в июне 1944 г. легальной резидентуры под прикрытием консульства в Петропавловске-Камчатском, Генеральный штаб и штаб 5-го фронта ничего не знали о проведённых 15–17 августа командованием КОР мероприятиях по сосредоточению и погрузке частей 101-й стрелковой дивизии и сводного батальона морской пехоты ТОФ на транспортные суда для высадки на о. Шумшу и Парамушир, поскольку с началом подготовки десантной операции советская контрразведка интернировала персонал японского консульства, опечатала его радиостанцию, кроме того, береговые маяки Камчатки не были зажжены, а радиосвязь между судами в процессе перехода не использовалась. Первые сведения о приближении советских судов к Шумшу были получены командованием оборонявшей остров 91-й пехотной дивизии только за пять часов до начала операции от наблюдательного поста на мысе Кокутансаки, обнаружившего движение большого числа малотоннажных судов в северном направлении вдоль восточного побережья Камчатки[924]924
  Дайтоа сэнсо кокан сэнси. Дай 44. С. 558–559; Христофоров А.Ж., Тужилин С.В. Морской Курильский десант // Основные тенденции государственного и общественного развития России: истории и современность: Сборник научных трудов. Вып. 5. Хабаровск: Изд-во Тихоокеанского гос. ун-та, 2011. С. 62, 68.


[Закрыть].

Тем не менее, несмотря на внезапное начало Советским Союзом войны, ИРУ попыталось развернуть разведывательно-диверсионную деятельность в тылу наступающей Красной армии в соответствии с мобилизационными планами на военный период. Ключевая роль в них отводилась специальному отряду в Имяньпо под командованием полковника Маки-но Масатами, который являлся главным учебным центром объединения по подготовке разведчиков и диверсантов, образованным на базе 322-го и 377-го отрядов.

К 9 августа 1945 г. в состав спецотряда входили 7 разведгрупп, укомплектованных 148 японцами и русскими, для действий в полосе Транссибирской железной дороги: 1-я (16 человек) и 2-я (20 человек) – в Амурской области; 3-я (20 человек) – в Забайкалье; 4-я (10 человек) – на линии Бикин – Вяземский; 5-я (15 человек); 6-я (50 человек); 7-я (17 человек) – в МНР. Большая часть спецгрупп в июле – начале августа была выдвинута к границе, ожидая переброску в советский тыл[925]925
  Органы государственной безопасности СССР во Второй мировой войне. С. 429–430.


[Закрыть].

Так, в первой декаде августа 1945 г. командир 2-й разведгруппы майор Итикава Киндзю сформировал и направил в Мохэ спецгруппу фельдфебеля Андзаи Нагара из 5 японцев и 2 русских для организации с помощью находившегося там лейтенанта Сато Масами пункта заброски в советский тыл агентуры. Группа Андзаи с началом боевых действий не успела приступить к этой работе и в экстренном порядке вернулась в расположение центра. Аналогичная ситуация сложилась с 7-й группой Номура Мицуо, которая находилась в распоряжении начальника отделения ИРУ в Ванъемяо. Тем не менее спецотряд организовал в горах вдоль железнодорожных линий Харбин – Суйфэньхэ и Синьцзин – Тумэнь опорные базы, с которых оперировали его ДРГ, однако приказом начальника ИРУ от 15 августа 1945 г. деятельность групп прекращалась, русская и китайская агентура распускалась домой, а штабные офицеры к 18 августа должны были прибыть в Харбин[926]926
  Нисихара, Юкио. Указ. соч. С. 231. По другим данным, отделение ИРУ в Имяньпо было эвакуировано в Харбин ещё 14 августа. Архив НИИО МНО Японии. Тюо-бутай рэкиси дзэмпан-28 (C12122425200). Л. 1580.


[Закрыть].

Одновременно к проведению разведывательно-диверсионных операций приступили особые охранные отряды. На восточном направлении против войск 1-го Дальневосточного фронта действовал 2-й особый охранный отряд с управлением в Муданьцзяне. Из пяти его батальонов два – 1-й и 2-й – непосредственного участия в боевых действиях не принимали и занимались охраной пунктов постоянной дислокации в Дуньхуа и Яньцзи[927]927
  Там же. Тюо-бутай рэкиси дзэмпан-28 (C12122426000). Л. 1935–1936.


[Закрыть]. Тем не менее оперативно подчинявшийся 3-й армии 2-й батальон по её приказу 11 августа сформировал из агентов разведпункта в Хуньчуне и перебросил на советскую территорию в районы Славянки и Краскино 2 ДРГ для дезорганизации воинских перевозок на южном участке Уссурийской железной дороги и уничтожения линий связи, 12 августа направил в район Яньтуншань радиофицированную ДРГ для ведения агентурной разведки, а 14 августа вывел в Хуньчунь для уничтожения штаба вошедшей в город советской воинской части террористическую спецгруппу. Связь с ними после заброски установлена не была[928]928
  Нисихара, Юкио. Указ. соч. С. 86–87.


[Закрыть]. Стоит отметить, что примерно в это же время оперативные группы 59-го пограничного отряда Приморского округа НКВД, используя агентурные данные, ликвидировали 2 ДРГ, готовившие взрыв железнодорожного и шоссейного мостов в г. Тумэнь и железнодорожного моста в районе Хуньчуня[929]929
  Великая Отечественная война 1941–1945 годов. Т. 6. С. 738.


[Закрыть].