Текст книги "Лиепайская диета"

11 августа, среда

Вторник оказался для меня безумным днем, и это в самом отрицательном смысле сказалось на динамике веса. Встав на весы, я обнаружил, что прибавил еще триста граммов. И никакие методы самоутешения уже не действовали. Мало того что я не соблюдаю режим потребления жидкости в жуткую, как ее называют этим летом, аномальную жару, я пропустил к тому же не только занятия фитнесом, но и вечернюю прогулку по набережной. Хотя и имел на то самые уважительные причины.

В одиннадцать утра мы с фотокорреспондентом «Комсомолки» Олегом Рукавицыным отправились в гости к Михаилу Шуфутинскому. Его российский дом находится совсем недалеко от Москвы, примерно в десяти километрах от кольцевой автодороги по Минскому шоссе. Два рубежа милицейской охраны – и мы у ворот громадного особняка, скрывающегося за мощным кирпичным забором. Нас встретил неулыбчивый молодой человек в сером камуфляже с коротким автоматом на плечевом ремне. Внимательно проконтролировав, как мы выходим из машины, он проводил нас в дом, где служанки, судя по всему, филиппинской национальности, выдали нам домашние тапочки и проводили в кабинет к звезде шансона.

Я, как человек, уже бывавший у Михаила Захаровича, особого внимания на мраморные полы и колонны, гигантские люстры, музейную отделку и прочие приметы состоятельности и крутизны хозяина, не обращал. А вот на Олега все это явно произвело впечатление.

Поначалу мы с хозяином особняка занялись отбором фотографий для моей первой книги «Похудей со звездами!». Шуфутинский долго искал снимок, на котором был запечатлен в максимальном (сто тридцать килограммов) весе. У него в компьютере несколько тысяч собственных фото разных лет, поэтому найти что-то непросто. Мы остановились на нескольких детских и семейных фото, снимках времен бурной молодости, связанных с работой в ансамбле «Лейся, песня», с периодом зрелости в Штатах, а также тех, где он изображен с другими звездами – Би Би Кингом, Пугачевой, Буйновым, Градским, Басковым… После этого отправились в большую столовую на первом этаже, чтобы сделать несколько фотографий «живьем».

Михаил Захарович уже был в курсе моих экспериментов с «Лиепайской диетой» и довольно долго расспрашивал меня о том, как она работает. Он видел мои фотографии 2007 года и был впечатлен моим нынешним видом. Все-таки двести восемнадцать килограммов и сто шестьдесят пять с хвостиком – это, как говорят в Одессе, «две большие разницы». Особенно интересовало его то, как люди, сидящие на этой диете, справляются с относительно большими перерывами между приемами пищи. В ходе беседы мы с ним выяснили, что в принципе режим питания – это, по большей части, дело привычки. И к «Лиепайской диете» запросто привыкаешь, как и ко всему другому. Ведь Басков может без проблем есть каждые два часа и делает это с удовольствием. Почему бы кому-то другому не есть раз в пять часов? Наблюдая за собственным организмом, я заметил, что он, при изменении режима питания, приспособился к пятичасовым паузам довольно быстро. Буквально спустя неделю чувство голода стало приходить ко мне за пятнадцать– двадцать минут до звонка будильника. Кстати, чтобы избавиться от неприятных ощущений, я неторопливо выпивал стакан воды, и через пять – десять минут дискомфорт на время исчезал.

Питание в одно и то же время – вообще очень полезная для здоровья вещь. Моя бабушка, во время Первой мировой войны учившаяся на женских курсах в Москве, навсегда запомнила правила семейных завтраков, обедов и ужинов, и пронесла их через всю свою жизнь. Обладая не слишком хорошим здоровьем, она прожила тем не менее до девяноста лет, пережив ровесника дедушку на год. И во многом их относительное долголетие было результатом постоянной приверженности строгому режиму дня. Хотя они и просыпались в разное время (дедушка – в восемь, бабушка – в десять), но завтракали вместе в половине одиннадцатого. В три часа дня обедали, а в полвосьмого вечера – ужинали. Конечно, им были неведомы нормы, разработанные для «Лиепайской диеты» доктором Хазаном, но режим они соблюдали неукоснительно.

Сейчас я специально опросил несколько десятков своих друзей и знакомых на предмет того, в какое время они питаются. Обычные их ответы: «Завтракаю – как проснусь или вообще не завтракаю, только кофе пью», «Обедаю, как придется» и «Ужинаю поздно вечером, когда возвращаюсь с работы». Ну и о каком, спрашивается, режиме принятия пищи может идти речь, о каком правильном питании?

12 августа, четверг

Весь предыдущий день я провел в разъездах. Взвесившись утром, обнаружил, что вес у меня застопорился на отметке сто шестьдесят пять килограммов шестьсот граммов. И это меня несколько поддержало, поскольку два дня до этого я прибавлял.

Еще меня беспокоило то, что в связи со своим отъездом я оказался практически лишен возможности заниматься в фитнес-клубе. Зато меня ожидали иные возможности, о которых расскажу чуть ниже.

«Лиепайская диета», кстати, почти идеально подходит для путешественников, особенно тех, кто передвигается на автомобиле. Чтобы, не нарушая принципов доктора Хазана, проехать, к примеру, от Москвы до Сочи, вам нужен всего лишь автомобильный холодильник да пластиковые контейнеры с заранее приготовленными блюдами. Единственное, что не всегда доступно, – это свежевыжатый сок. Его приходится на всякий случай делать накануне поездки и заливать в бутылку или термос. Утренние бутерброды, кофе, чай, как вы понимаете, не проблема. Не знаю, как отнесся бы к моей трактовке меню строгий доктор, но я, за неимением времени, приготовил себе следующее: бутерброд с маслом и ветчиной завернул в фольгу, кофе залил в термос, вместо горячего рыбного блюда купил стовосьмидесятипятиграммовую банку консервированной форели (если вылить из банки жидкость, то как раз останется граммов сто пятьдесят), а также взял с собой огурец, помидор, пару редисок и маленький пакетик майонеза. Грейпфрутовый сок налил в бутылку, а вечерний мясной салат упаковал в пластиковый контейнер. И еще захватил с собой пол литровый пакет кефира. Сложил все это в небольшой автомобильный холодильник, подключил его к прикуривателю и отбыл к месту назначения.

Впрочем, направился-то я поначалу не в нежно любимый мной город Орел, а в поездку по немного еще задымленной и страдающей от жуткой жарищи Москве. Заехал в редакцию «Комсомолки», чтобы вычитать текст, там же и позавтракал, прямо на рабочем месте, а потом двинулся на одну, вторую, третью встречи. Только к трем часам дня я выбрался на Симферопольское шоссе, мечтая отобедать на природе где-нибудь между Подольском и Чеховым.

Не буду утомлять читателя подробностями своего небольшого четырехсоткилометрового путешествия. Да и самому мне это не очень интересно, поскольку я за двенадцать с половиной лет государственной службы, связанной в том числе с Орловской областью, наездил по маршруту Москва – Орел и обратно около миллиона километров. Из них тысяч семьсот – за рулем. Настоятельно не рекомендую вам есть ни в одном из заведений общественного питания на этой трассе. И не потому, что я такой уж гурман, что мне западло (извините за ненормативное выражение) есть в кафе и харчевнях, а также на автомобильных заправках. Просто дорожная еда очень невкусная и дорогая. От всего сердца советую взять с собой в дорогу что-нибудь съестное, а также напитки. И здоровье сэкономите, и деньги. А уж о нервах я и не говорю.

И конечно, придорожные заведения отнюдь не помощники тем, кто сидит на диете. В самом лучшем случае вам предложат шашлык (обычно повышенной жесткости) и лежалые огурцы с помидорами. Ни о каких овощных гарнирах, приготовленных без масла, соках (не из пакетов), нормальной рыбе или морепродуктах и речи не идет. Так что спасение голодающих, если несколько перефразировать известный тезис, – дело рук самих голодающих.

Ужинал я уже в своем втором, орловском, доме, правда, привезенным с собой салатом. И думал о том, хорошо ли это, когда у человека есть не один дом, а как минимум два. Поясню читателям: в Орле я не только работал, там более тридцати лет назад я обрел целый ряд родственников, начиная с жены. А квартира в доме, расположенном в ста метрах от здания областной администрации, где мои родные и проживают, стала моим вторым жилищем.

На этот раз меня и мою диету ждало серьезное испытание – день рождения моей супруги.

13 августа, пятница

Испытание я провалил с треском! А чего еще ожидать от пятницы, тринадцатого? Ничего страшного, конечно, не случилось, но в этот день из «лиепайского меню» у меня был один лишь завтрак…

Вообще-то день рождения моей жены – явление катастрофическое. Раньше он отмечался двенадцатого августа. И не припомню случая, чтобы он обходился без каких-либо происшествий. Один раз теща, которая спешила на празднование, проходившее на орловской даче, сломала ногу, в другой раз утонула подводная лодка «Курск». С завидным постоянством именно в этот день членов нашей семьи преследовали травмы, болезни и иные неприятности. А в стране то объявлялся траур, то наша сборная кому-нибудь проигрывала, то происходило еще что-то из ряда вон выходящее. Был, правда, один любопытный случай. В 1991 году моя жена находилась на отдыхе и, не имея возможности отметить свой праздник «день в день», решила перенести его на неделю, на девятнадцатое число. Читатели со стажем помнят, с чего начался этот день. И «Лебединое озеро», и сообщения ГКЧП, и все остальное, получившее впоследствии название «августовского путча»…

Лишь несколько лет назад моя теща призналась, что на самом деле родила дочь не двенадцатого августа, а тринадцатого! Но тогда ей показалось неправильным, что ребенок будет отмечать дни рождения «нехорошего» числа. Ну и попросила записать время рождения на пару часов раньше. А поскольку она в то время работала народной судьей, спорить с ней никто не стал. В результате почти полвека моя жена отмечала свой день рождения совсем не тогда, когда родилась. К чему это привело, я вам уже сообщил…

Понятное дело, начиная с обеда меня стали преследовать искушения. И я, несмотря на свой серьезный настрой, не устоял. Для начала съел пару перцев, фаршированных мясом и рисом. Затем прибавил к ним кусок ароматной, хорошо прожаренной свиной шейки, немного салата, а также нежнейшую форель. И запил все это примерно половиной бутылки немецкого вина. Слава богу, я принял решение на время диеты строго закончить с алкоголем, и купил бутылку безалкогольного вина «Петер Меркес». Интересно, что по вкусу оно действительно очень похоже на неплохое красное вино, но имеет два важных преимущества: от него не бывает похмелья и после него можно совершенно не опасаться гаишников с их трубочками, унюхивающими устройствами и прочими алкотестерами.

Сразу вспомнился по этому поводу анекдот. «Едет в машине семья: папа, мама и сын лет трех. Сын спит, родители навеселе. Останавливает машину инспектор: «Так, товарищ водитель, сдается мне, что вы выпивши. А ну-ка давайте дыхнем в трубочку!» Водитель дышит, и гаишник торжествующе кричит: «Ага! В состоянии опьянения!» Водитель говорит: «Да вы что, товарищ лейтенант, я не пью, у вас прибор врет. Пусть жена тоже дыхнет». Гаишник соглашается, а алкотестер показывает, что и жена выпивши. Он говорит:

«Все ясно, пассажирка тоже нетрезвая!» Тогда водитель говорит: «Да врет ваш прибор! Вот ребенок у нас в кресле на заднем сиденье, малыш еще, дайте ему дыхнуть!» Гаишник сует трубочку в рот малышу, тот выдыхает, прибор зашкаливает. Гаишник: «Да, пожалуй, с прибором проблема, извините, всего доброго». Супруги отъехали с полкилометра, а потом муж говорит к жене: «Ну я же говорил, что маленькому полтинничек не повредит!»

Вечером состоялся праздничный ужин… Мне как-то удалось избежать горячих блюд и холодных закусок, но мимо торта «Киевская Русь» я пройти не смог. Нарушил, каюсь! И сразу вспомнил рассказ Михаила Шуфутинского о том, как он по приезде в Америку решил худеть и подсел на систему питания Дженни Крэйг. (Эта однофамилица последнего исполнителя роли Джеймса Бонда с 1983 года внедрила свою систему питания сначала в Австралии, а потом и в Америке. О самой этой системе я рассказывал довольно подробно в книге «Похудей со звездами!». Худеющие раз в неделю должны были собираться у диетолога-куратора на «исповедь» и публично рассказывать, как они нарушали правила диеты. Шуфутинский вспоминал, как одна дама лет пятидесяти чуть не плакала: «Я совершила вчера страшный поступок. Мне так стыдно. Я шла по улице, а потом вдруг завернула в «Макдоналдс» и съела гамбургер!» И тут все стали ее ругать: «Как ты могла? Это же вредно, это неправильно, ты всех нас обманывала, и себя тоже!» Шуфутинский послушал-послушал это все и решил умолчать о том, что накануне выпил с друзьями пару литровых пузырей «Джека Дэниэлса» и закусил их не баночками и упаковочками из рациона наивной Дженни, а полноценными свиными стейками с гарниром. Больше он ни на какие «исповеди» не ходил…

Так вот, уважаемые читатели, будем считать, что через тридцать семь дней после начала «Лиепайской диеты» я впервые серьезно нарушил ее правила, в чем перед вами только что и покаялся.

Метод, который Лев Яковлевич Хазан практикует в своей лечебной деятельности, до него никто не применял. Скорее всего, его можно считать революционным, особенно по той причине, что он полностью расходится с другими современными системами питания и диетами. В России с ее обилием диетологов, а также академических и неакадемических институтов, занимающихся вопросами питания, Хазан, скорее всего, не смог бы выдвинуться. Слишком строгими в советские времена были законы и другие нормативные акты. Использование метода, не одобренного Минздравом, в 1986 году могло иметь для его автора самые негативные последствия. В Латвии и соседних с ней республиках на это смотрели сквозь пальцы, поэтому «Лиепайская диета» получила распространение в Прибалтике еще при существовании СССР.

Революционность метода доктора Хазана состояла в следующем:

1. Прием пищи устанавливался три раза в день.

2. Интервалы между приемами большие: пять – пять с половиной часов.

3. Специальные диетические продукты не использовались вообще.

4. Занятия спортом во время диеты запрещались или минимизировались.

5. Предлагаемый рацион состоял из продуктов, знакомых и часто употреблявшихся в пищу большинством людей, живших на территории бывшего СССР.

6. В отличие от других диет, «Лиепайская диета» рассчитана на стремительное похудение (в норме за три-четыре месяца).

7. После окончания курса диеты человек возвращался к обычному питанию без восстановительного или переходного периода.

Результативность метода Льва Хазана в итоге была доказана тысячами случаев быстрого похудения, при практическом отсутствии негативных последствий для организма.

Глава 5
Что такое «весовое плато»

14 августа, суббота

В России существует одна традиция, с которой все пытаются бороться, но, как показывает практика, безуспешно. Это традиция давать себе торжественные обещания «начать новую жизнь с понедельника». И я приступил к «Лиепайской диете» в понедельник. А нарушив свой двигательный и пищевой режим, стал подумывать о том, не подождать ли мне до очередного понедельника, чтобы кинуться с новыми силами на борьбу с килограммами, которые копил столько лет. Но решил не идти проторенными путями и начать свою строгую диету с воскресенья, а в субботу еще раз понарушать, но уже в меньших масштабах. Я утешал себя тем, что день рождения жены бывает лишь раз в год, и эта пара дней погоды не сделает, но потом вспомнил одну историю из своей обширной практики…

У государственных чиновников разного ранга (а я, напомню, даже был вице-губернатором Орловской области) есть специальные книжечки, которые они между собой зовут «поминальниками». Конечно, это не церковная книга, и к религии она никакого отношения не имеет. Просто в ней собраны имена и фамилии всех людей, которых нужно поздравить с тем или иным событием. Это может быть день рождения, какая-то годовщина, профессиональный праздник. Список идет не по алфавиту, а по дням. Заглянув недавно в свой «поминальник», я обомлел. Оказывается, каждый день (за исключением, может быть, двух трех в году) кто-то из моих друзей, приятелей, коллег, деловых партнеров, чиновников, с которыми я общался, отмечал какой-то праздник. А поскольку я человек в общем-то общительный и относительно известный, то, поздравив человека, получал приглашение «прибыть» куда-либо для того, чтобы выпить и закусить. Какая, спрашиваю я вас, дорогие читатели, тут возможна диета? А если, к примеру, День милиции? Открываю нужную страничку. Десятое ноября – «поздравить генералов: Колокольцева, Чурбанова, Савченко, Чекалина… полковников: Якунина, Тугушева, Ожимину, Павлова, Головко… подполковников… майоров… Пятьдесят две фамилии!

Я призываю всех, кто пытается худеть, пересмотреть свои «поминальники» и на время ограничить все мероприятия, связанные с совместным употреблением большого количества продуктов питания и алкоголя. Ну, разве что оставить свой день рождения и те события, которые никак нельзя проигнорировать. При этом следует помнить: каждое нарушение (пусть это будет даже единичный случай) может отбросить вас на несколько дней назад.

Руководствуясь этими соображениями, я решил серьезных отступлений от диеты в субботу не допускать. Утром позавтракал так, как предусмотрено в субботний день, – сделал бутерброд из диетического хлеба с отрубями, намазанного маслом, и кусочка оставшейся от праздничного стола буженины. И выпил чашечку кофе. Да и в обед практически обошелся без эксцессов, разве что гарнира к приготовленной на гриле семге было больше, чем положено, – граммов двести. И грейпфрутового сока со льдом я тоже выпил не триста, а все шестьсот граммов. Жара все-таки давала о себе знать…

А вот ужин не ограничился мясным салатом. Пришлось все-таки откушать уже упоминавшегося мной торта «Киевская Русь». Но вечером я с оптимизмом смотрел в будущее, дав себе слово больше не нарушать правил аж до собственного дня рождения – то есть еще полтора месяца… И никаких отговорок типа: «Мое слово – что хочу, то с ним и делаю, хочу – даю, хочу – обратно беру…» Кстати, потом я подсчитал, насколько превысил предписанную норму по калориям. Оказалось, ровно в два раза. Вот вам и торт.

15 августа, воскресенье

Утром у меня наступил «синдром раскаяния». Поясню читателям, откуда взялся этот термин. Осенью 1982 года ко мне приехали гости. Майк Науменко – лидер питерской группы «Зоопарк», Витя Цой и Леша Рыбин, составлявшие тогда группу «Кино». А еще пришел мой сосед Сережа Рыженко, игравший в начале восьмидесятых в «Машине времени». И вся честная компания, в том числе и ваш покорный слуга, сильно злоупотребила алкоголем. Питерский «десант» привез с собой три бутылки водки ленинградского розлива и три – кубинского рома «Havana Club Silver Dry», Рыженко принес запивку – пиво и «Байкал», а я как гостеприимный хозяин забил морозильник пельменями и тоже водкой, но уже московского производства. Мы общались, пели песни (даже я, не имеющий ни слуха, ни голоса), слушали музыку и «культурно отдыхали». Часам к двум ночи народ расползся спать.

Ровно в полседьмого утра я проснулся от какого-то звяканья и шума воды. С трудом оторвав голову от подушки, пошел на кухню. Леша Рыбин (в то время музыкант, а сейчас писатель и сценарист разных сериалов типа «Литейный» и прочих) мыл посуду. И аккуратно вытирал ее, а затем ставил в шкафчик. Когда я спросил, какого черта он тут творит, Леша, виновато улыбаясь, сказал: «Видишь ли, у меня – синдром раскаяния. Когда я совершаю что-то неправильное, напиваюсь, например, мне надо сделать что-то полезное. Посуду помыть, пол подмести…» Я оставил Лешу на кухне домывать посуду, а сам отправился спать, радуясь, что не страдаю от такого страшного синдрома. Но со временем эта участь постигла и меня…

Синдром проявился у меня утром, и я стал тщательно готовить себе еду на весь день сразу, тем более что мне предстояла дорога в Москву. Поскольку диетические правила не диктуют, каким именно образом следует употреблять выделенные на этот день продукты, я решил сделать все как можно более привлекательным со своей точки зрения. Я вспомнил, что во время прошлой поездки мне как-то не очень приятно было есть творог с молоком и медом, отдельно орехи и отдельно яблоки. Поэтому решил приготовить одно основное блюдо. Взял положенные триста граммов творога, добавил две ложки меда. Затем выжал из двух больших яблок сок, а отжатые остатки мякоти тоже засыпал в творог. Загрузил в измельчитель десяток грецких орехов и превратил их практически в порошок. Всыпал в творог с яблоками. Затем плеснул туда молока и перемешал. В результате у меня получился целый полукилограммовый контейнер творожно-орехово-яблочно-медового десерта, триста граммов яблочного сока и четыреста граммов молока. Очень удобно, скажу я вам, да и относительно сытно, особенно если есть не три раза в день, а пять-шесть, как предписывает диета. Единственное, что меня немного напрягает – это мое спокойное отношение к творогу. Я с детства не люблю этот продукт. Но с орехами, медом и яблоками – сойдет!

Съев пару ложек «десерта», я не смог отказаться от чашечки кофе (все-таки привычка – вторая натура). Но это было единственное послабление, которое я позволил себе в воскресный день. Потом собрался, разделил свой маршрут на три отрезка по сто двадцать – сто тридцать километров и выехал в столицу. Каждые полтора часа я останавливался, съедал несколько ложек основного блюда, запивал его по настроению молоком либо яблочным соком и прекрасно себя чувствовал.

Когда я приехал домой, у меня еще оставалось чуть-чуть творожной смеси и почти стакан молока. Этим я и поужинал часов в девять вечера. Что любопытно: если после прошлой поездки я лег спать не то чтобы голодным, но несколько проголодавшимся, то в этот раз мне было легко и приятно.