Текст книги "Сказки старого дома 3"

Мы подошли к повозке. Телега как телега. Только большая и высокая. Широкая скамья для возницы. С такой высоты если свалишься, то и шею легко свернуть. Гийом обошёл телегу вокруг и заинтересованно уставился на переднее колесо.

– Интересная вещь не находите? Сидение возницы прямо над передними колёсами и даже чуть дальше назад их оси.

– И что?

– Если падать вбок, то и упадёшь сбоку от колеса, а не впереди него. Чтобы оказаться перед колесом, нужно прыгнуть вперёд. Зачем покойному вдруг прыгать перед колесом? А если падать вбок, то под заднее колесо при большом невезении попадёт лишь рука или нога. Допустим, что и голова может, но никак не живот.

– Думаете, его намеренно переехали, шевалье? – поинтересовался Гаспар.

– Похоже на то. Кто-то расчистил путь новому поставщику. Если не он сам, конечно. Этого нового, Мишеля, что ли, как можно найти?

– Здесь же на другом конце деревни. Родители умерли, и он живёт один. Хотите его допросить?

– Неплохо бы, но о чём спрашивать неясно. Нет никаких сведений о его причастности к смерти предшественника. Так, догадки лишь. Давайте всё же навестим его. Может быть, по ходу разговоров что-нибудь в голову придёт.

Дом Мишеля оказался почти на окраине деревни. Повозка во дворе. Там же, пугая кур, бродит и непривязанная лошадь. Слышно как в сарайчике похрюкивает свинка. Хорошее хозяйство. Ухоженное.

– Мишель, ты где? – прокричал Гаспар и обернулся к нам. – Должен быть дома, раз лошадь здесь. Мишель! Не отвечает. Странно. Давайте зайдём.

И, в самом деле, Мишель оказался дома. Спит прямо за столом, уткнувшись носом в сложенные перед собой руки. Тарелки, миски с разной едой, кувшин, бутылка и два стакана с недопитым вином. Гость ушёл, оставив хозяина спать? Гийом подошёл к столу, потряс хозяина дома за плечо и тут же быстро отдёрнул руку, словно схватился за что-то неприятное.

– Вот это да! Он же мёртв. И при этом давно. Наверное, со вчерашнего дня.

– Вот так гость побывал у Мишеля, – покачал головой Гаспар. – Теперь уж никакого сомнения, что Мишель причастен к смерти Камиллы.

– Сомнений-то у нас может и не быть, – заметил я, – но вот доказательств этого тоже нет. Между Мишелем и смертью Камиллы у нас пустота неведения, как это всё было организовано. Нужно хотя бы поспрашивать жителей деревни, не видел ли кто-нибудь гостя Мишеля.

Нашли старосту и сообщили ему безрадостную новость. Вместе с ним обошли соседей Мишеля. Никто не видел чужих людей. Только раза два или три замечали поздним вечером в освещённых окнах дома Мишеля мелькавшие силуэты не одного человека.

– Интересно, как гость подъезжал к Мишелю? – заинтересовался Гийом. – Если проезжал ворота Арзо перед самым закрытием, то его там должны бы заметить. На ночь глядя, вряд ли так уж многие выезжают из города. Нужно поспрашивать стражу.

– Не обязательно ехать через Арзо. Там дальше за деревней есть развилка дорог. Боковая идёт к селению Пуаре, а потом выходит к парижской дороге далеко от Арзо у постоялого двора Кольбера, – ответил Гаспар.

– Не везёт нам, – вздохнул Гийом. – Что делать, поехали домой.

Едва успели проскочить вот-вот закроющиеся ворота Арзо и подъехали к дворцу Луизы уже в сумерках. Попали прямо к накрытому на ужин столу.

– Что интересного привезли? – спросила Луиза.

– Много интересного. Похоже, что обоих твоих поставщиков еды убили. Первого, чтобы открыть место для второго, а второго, чтобы вдруг не проболтался.

– Как это обоих? Час от часу не легче! Давайте подробнее.

И Гийом изложил всё добытое подробнее.

– Так, понятно, – пробормотала Луиза, – вокруг моего ожерелья уже три мертвеца. И сколько ещё будет – неизвестно. Всё что можно бы узнать оборвано смертью Мишеля Либера.

– Похоже на то. Враг у тебя оказался предусмотрительный и решительный. Нужно ещё раз опросить слуг.

– Зачем?

– Их опрашивали на предмет чужих людей. Сейчас же нужно выудить из них всё, что связано с Мишелем. Кто что слышал, кто что видел.

– Гаспар!

– Слушаю, Ваша светлость, – откликнулся управляющий.

– Организуйте.

– Слушаюсь, Ваша светлость.

Гаспар вышел, а мы устроились за столом.

– А мы тут без вас так ничего толком не надумали, – сообщила Аманда. – Надо ехать в Париж. Тем более, теперь ясно, что в Арзо все концы оборваны. Может, в Париже что-нибудь прояснится. Только вот что прояснять – непонятно. У нас нет ничего, что связывало бы Антуанетту со смертью Камиллы. Так, предположения о вероятности. Может быть, покушение на Луизу, и не связано с притязаниями на наследство. Хочешь-не хочешь, а с Антуанеттой встретиться надо. Только вот Луиза к ней с визитами никогда не ходила. Не насторожить бы. Решили, что раз Жермена её хорошо знает, то ей и заманивать Антуанетту к Луизе или Катрин. Нам нужно чтобы она разговорилась.

– В первую очередь нам нужно прояснить, не появился ли за последний год у Антуанетты кавалер и кто он, – предложил я. – Как прибудем в твой замок, нужно будет установить наблюдение за домом Антуанетты. Это по части Гийома. У него здорово получается с организацией слежки. Ну, и будем ждать, выведают ли чего-нибудь Луиза, Жермена и Катрин. Если что-то там есть, то узнаем.

– А если нет?

– Будем дальше искать. Хотя и сам не представляю где. Луизу мы никому не отдадим. Точно знаю одно. Противник очень серьёзный. Я бы даже сказал матёрый. Что-то затевая, ни в чём не сомневается и ни перед чем не останавливается. Даже среди злодеев фигура должна быть довольно выделяющейся. Вряд ли таких много. Если Антуанетта нам ничего не принесёт, то выберем такие фигуры и будем проверять всех подряд. Что-нибудь да выплывет.

– Это же, сколько работы! – охнула Катрин.

– А Луиза?

– Молчу, молчу. Надо, так надо.

Заработали ложки и вилки. С полчаса было тихо. Вроде и говорить не о чем. В столовую вошёл Гаспар.

– Ваша светлость, двое из слуг видели вашу кастеляншу Лизу с Мишелем в городе. Один видел в церкви, а другой на рынке. Оба утверждают, что вряд ли встречи были случайными. Поведение было, как у близко знакомых людей.

– Лиза знает об этом?

– Похоже, что нет.

– Очень хорошо, Гаспар. Можете идти, а Лизу пришлите сюда.

– Слушаюсь, Ваша светлость, – и управляющий удалился.

– Вот так фокус, – воскликнул Арман. – А я-то думал, что если из прислуги кто-то и замешан в пропаже ожерелья, то это сама погибшая. Наверняка она не знала, что ожерелье потребовалось для отравления. Не исключено, что и твою, Луиза, кастеляншу обманули. Случайных женщин никогда не посвящают в такие дела.

В дверь тихо проскользнула женская фигура. Девица лет двадцати.

– Вы меня звали, госпожа?

– Да, Лиза, есть у меня один вопрос к тебе. Зачем ты дала Мишелю Либеру моё рубиновое ожерелье?

Девица побелела как полотно, рухнула на колени и залилась рыданиями, сквозь которые едва можно было различить слова. Её даже и уличать не пришлось ни в чём. Видно уже была готова к худшему. Ну, про шашни с Мишелем можно было и не говорить и так ясно. Оказалось, что Мишель наплёл Лизе богатую и романтичную сказку о том, что один очень важный синьор хочет сделать герцогине сюрприз на день рождения. Прослышал о красном гарнитуре, который одевается в дни рождения и решил его обогатить диадемой. А для образца стиля нужно ожерелье. Всё знакомо, просто и правдоподобно в этом отравлении. Как в лучших традициях жанра всех времён. Сто раз читано-перечитано. Такое ощущение, что дальше и слушать не надо. Всё известно заранее.

– Ваша светлость, я и подумать не могла о чём-то зловещем. Очень испугалась, когда Мишель не принёс ожерелье вовремя, – уже более членораздельно заговорила девица.

– Когда он его принёс?

– Позавчера.

– И ты сразу положила его на место?

– Да, сразу же.

– Что Мишель рассказывал о важном синьоре?

– Ничего. Он его никогда не видел. С Мишелем встречался друг и помощник этого синьора.

– Ты этого помощника видела?

– Нет, никогда.

– Мишель его описывал?

Девица задумалась.

– Нет, точно нет. Только как-то раз упомянул, что у этого друга синьора шпага с чёрным эфесом и грозный взгляд.

– Что ещё ты помнишь?

– Это всё. Что же теперь со мной будет, Ваша светлость?

– Иди и работай. Я после решу, что с тобой делать.

За девицей закрылась дверь.

– Вот теперь мы знаем всё, что тут произошло, – вздохнула Аманда. – Картина сложилась, а толку что?

– Немножко и нам прибавилось, – возразил Пьер. – Раз шпага, то дворянин. И эфес чёрный. Не скажу, что таких шпаг мало, но и не так уж и много. Дворяне предпочитают сверкающее оружие.

– Да, хороший признак, – согласился Арман. – И ещё при этом друг или помощник важного господина. Такие дела поручают только очень близким людям.

– Если дворянин со шпагой не соврал про важного господина и тот существует, – усомнилась Луиза.

– Вряд ли соврал, – успокоил я её. – Притязать на герцогство может только очень крупная фигура. Такие не станут сами шастать по ночным деревенским дорогам. Слишком приметны и значительны.

– Тогда завтра утром переезжаем в замок к Аманде. Здесь мы выжали всё, что возможно.

На башне замка Аманды уже не очень-то посидишь в своё удовольствие. Прохладно. Осенний ветер пробирает. Листва уже почти вся опала и пространство вокруг замка покрыто жёлтым покрывалом. Во рву тоже листья, гонимые ветром туда-сюда. Воздух чист и свеж. Только запах осенней прели слегка нарушает эту свежесть. Вон лисица огненной молнией промелькнула меж стволов. Голоса каких-то зимующих птиц доносятся из глубины леса. Всё-таки и осень хороша своим своеобразием.

По пути сюда остановились на постоялом дворе Кольбера. Пьер и Арман сразу же взяли хозяина в оборот. Впрочем, он ничего скрывать и собирался.

– Да, бывает иногда такой странный господин, у которого шпага с чёрным эфесом. Всегда один и всегда к вечеру. Ни с кем не разговаривает. Ожидает почти всегда одного и того же вечернего времени и уезжает дорогой на Пуаре. Возвращается утром. Когда зайдёт, а когда и нет.

– Узнаешь в лицо, если встретишь?

– Ещё бы! Только мне не очень-то хочется его встречать для узнавания.

– Даже так?

– Серьёзный господин. Из тех, кому поперёк дороги лучше не становиться.

– Не беспокойся. Если увидишь его в нашей компании, то можешь становиться к нему, хоть вдоль, хоть поперёк. Он тебя уже не укусит.

Когда хозяин отошёл, мы тихонько возликовали.

– Наконец-то хоть одна серьёзная зацепка, – порадовалась Аманда. – Правда, подозреваемых возить далековато, чтобы показать Кольберу. Но и то, слава Господу, что хоть есть куда возить. Арман, Пьер, это уж ваша доля.

– Само собой уж, как обычно. Всё грязное и гнусное достаётся нам, – рассмеялись оба. – Бог с ним, лишь бы что-то сдвинулось.

Как только приехали, Гийом собрал свою команду и только мы его и видели. Луиза, Катрин и Жермена тоже не задержались. Сразу после обеда ринулись в Париж вслед за Гийомом. Арман с Пьером засели в библиотеке. Аманда возится с какими-то бумажками по хозяйственным расходам. Я же разжился у хозяйки каким-то плащом и залез на верхотуру.

Оказывается, что король и кардинал вернулись в Париж уже более недели назад. Конечно же, сидеть под Ла-Рошелью осенью уже не очень сладко, а и зима не за горами. Так что получается, что они в свой военный поход не так уж и надолго отлучались из Парижа.

Да, Париж, Париж… Как там наши девочки? Уже три дня как они гуляют сами по себе. Что успели натворить и кого покорить? Вот задал-то я мороки комиссару Леграну. Будет ли он после этого восторгаться чудом несказáнным? Если здесь дело затянется, придётся придумывать какое-то оправдание на отсутствие в два-три дня. Просто так девочек будет из Парижа не выцарапать. Хотя кого это я надуть пытаюсь? Сам бы с удовольствием там с ними погулял бы денёк-другой.

Ага, Гийом скачет.

– Мышь не проскочит, – доложил он. – Пока я там крутился, к Антуанетте заглянули на минутку Жермена с Катрин.

Вся дамская троица вернулась уже в сумерках. Ах, Жермена, не осталась-таки у себя дома. Видно её всё же зацепило и хочет сама наблюдать за событиями. А, может, и поучаствовать наравне со всеми. Видимо всё-таки поняла, что была приглашена Луизой не как обычный гость. Луиза смеётся:

– Что там творится в Лувре-то! Все только и говорят о покушении на меня. Новость бежала намного впереди нас. Анна в ужасе. Король в беспокойстве. Кардинал в недоумении. Надо отдать должное Людовику. Хоть он меня и на дух не переносит, но чувство справедливости ему не чуждо. Когда я сидела у Анны, то король с кардиналом пожаловали с визитом специально, чтобы высказать мне сочувствие. Людовик даже дошёл до того, что пообещал плаху несостоявшемуся убийце, когда того поймают. Независимо от положения и титулов того. Кардинал заявил, что немедленно откроет следствие, как только я сделаю заявление о покушении. Тут даже король ухмыльнулся. Все прекрасно понимают, что я никаких заявлений Ришелье делать не буду. Честное слово, на какой-то момент я даже почувствовала себя среди них, как в тёплом семейном кругу.

– Просто отлично, – обрадовался Арман. – Теперь если мы во что-нибудь влипнем, то сможем рассчитывать на королевскую поддержку. Или, уж во всяком случае, на невмешательство короля и кардинала. У нас развязаны руки для любых действий.

– Ага, остался пустяк – поймать злодея, – поддержал друга Пьер.

– Ладно, что у нас сегодня на ужин? – разглядывает Луиза обеденный стол. – Как мило. Мой любимый кабанчик. Жермена, налетайте! Нигде так чудесно не готовят кабана, как у Аманды.

– Что у вас там с Антуанеттой? – спросила Аманда, когда все расселись.

– Всё в порядке, – проталкивая слова через набитый рот, успокоила Катрин. – Мы с Жерменой заглянули к ней. Жермена меня представила, и спросила Антуанетту, будет ли та на завтрашнем обеде у своей родственницы Луизы. Та ответила, что её не приглашали. А мы: какое тут может быть приглашение! Обед для выражения соболезнований по случаю покушения и радости по случаю чудесного спасения. Приходит кто угодно с сочувствием на лице. Будет Антуанетта. Пьер, не надо говорить того, что ты собрался. Мы не хуже тебя знаем, что нам нужно выудить из Антуанетты. А уж, каким способом, то уж и подавно знаем лучше тебя.

– Молчу, молчу, – ответствовал Пьер. – Как это мне могло прийти в голову, что я могу вам что-то присоветовать по части интриг! Жермена, бесценный опыт можете получить, наблюдая за Луизой и Катрин.

– Непременно постараюсь, – улыбнулась та.

– Как я понимаю, не все будут при деле в ближайшие дни, – начал я гнуть в свою сторону. – Например, мне вовсе не улыбается мучиться со скуки на башне, ожидая вас. Займусь своими делами. Так что меня не будет денька два, а то и три. Может быть, за это время что-то и всплывёт.

Когда все разошлись по спальням, Аманда спросила:

– Чего это вдруг ты собрался сорваться с места? С Арманом и Пьером могли бы найти себе занятие в Париже.

– А что делать. Мы же прибыли на день рождения и не думали, что приключится такая штука. А у нас с Александром девочки одни гуляют в Париже Люсьены Ваньи. Нужно их забрать оттуда. Кто знает, как быстро это получится. Может, сразу, а, может, и задержаться придётся.

– Боишься, что они натворят там что-нибудь?

– Не исключено.

Так что утром я выехал из замка верхом следом за каретой Луизы. Дамы повернули направо, а я налево. Подождал, когда карета скроется из вида и въехал в лес. Шагах в трёхстах в глубине Гийомом ещё весной сооружена среди деревьев сараюшка для лошади и небольшого запаса сена. Завёл коника в неё. Будет ждать моего возвращения. Дом, Дом, где, ты, Дом…

– А-а, месье Серж! – приветствовал меня Мишель – владелец кафе у вокзала в Марли. – Заходите, заходите. Ваши девушки проходили тут дня три или четыре назад. Посидели у меня немного.

– До поезда сколько?

– Ещё почти целый час.

– Тогда и я посижу. Только загляну на минутку к Феликсу.

Опять я без бумажных денег. Они есть на вилле Александра, а я туда не заходил. Правда, в карманах болтаются и несколько ауреусов, и вернских золотых, и пистолей. Так что через несколько минут я вернулся к Мишелю уже отягощённый ассигнациями Государственного французского банка.

– Вы знаете, Серж, ваши девушки произвели в Марли настоящий фурор. Как они тут появляются, так все местные франты сбегаются ко мне в кафе, чтобы поглазеть на них. Кто-то их оповещает. Потом подолгу сидят и обсуждают увиденное. Если бы ваши красавицы появлялись регулярно, то я стал бы богатеем.

– Нет, Мишель, – рассмеялся я, – регулярности не будет. Скорее всего, не станет скоро и редкой случайности. Не быть вам богатеем. Но порадовать франтов вы можете. Назовите ваше кафе «Три красотки». А я обещаю, что мы все вместе заглянем к вам ещё разок на днях. У вас в Марли есть хороший фотограф? Сделаете фотографию и повесите на стену. Пусть франты любуются и делятся воспоминаниями.

– Какая великолепная идея! Вы серьёзно, Серж?

– Абсолютно. Однако мне пора. Слышу свисток начальника станции. А ещё билет нужно успеть купить.

В «Ритце» меня тоже встретили, как старого знакомого.

– Месье Андроник! Как мы рады вас приветствовать, – воскликнул знакомый портье. – Ваши родственницы остановились в тех же номерах. Вам, конечно же, рядом?

– Конечно же, рядом. Девушки ещё спят?

– Нет, ушли завтракать. Не в наш ресторан, а куда-то на улицу.

– Не знаете вернуться ли они сейчас?

Портье только пожал плечами. Вижу, что у него внутри словно что-то клокочет. С чего бы это? И рожа такая, словно он едва сдерживает смех.

– Как вас зовут? – спрашиваю его.

– Жак.

– Что-то опять случилось, Жак?

– Нет, ничего, кроме того, что позавчера опять был ежемесячный бал.

– Вот как? Опять драка?

– Нет, драки на этот раз не было. Но пострадавшие были.

–???

– Любопытствующих посмотреть было очень много. В толкучке у дверей зала кто-то оступился и покатился вниз по лестнице, сбивая других. Две сломанные руки и одна нога у разных людей.

– Понятно. Считай, что происшествий никаких и не было. Только вот мне непонятно, почему бал был позавчера? Если вспомнить наш первый визит в «Ритц» и отсчитать месяцы оттуда, то нынешний бал должен бы состояться где-то недели через полторы после сегодня, а не позавчера.

Жак заговорщицки склонился к моему уху и прошептал:

– Так распорядился управляющий, узнав, что прибыли ваши племянницы. Пока они не уехали, приказал объявить бальным следующий день.

– Не может быть! – поразился я. – Он же сам приходил к нам извиняться за безобразие, случившееся на балу. И вдруг сам же его пытается спровоцировать. А престиж отеля?

– Престиж «Ритца» после того памятного вечера с такой стремительностью скакнул вверх, чего не было за всю историю существования отеля. У нас теперь нет почти ни одного свободного номера. Разве что некоторые люксы иногда пустуют. Но и те не так уж часто. Счастье, что пара их была свободна, когда ваши племянницы появились в отеле.

– Но вы же не в люкс их поселили.

– Они так потребовали, а ваши номера были заняты.

– Понятно. Вы уже живущих постояльцев переместили в люксы.

– Да, и все довольны. А ваш номер свободен, потому что девушки предупредили о вашем приезде через несколько дней. Держим свободным без бронирования.

– Спасибо. Я тогда пошёл.

Знакомая обстановка. Прошу горничную отпереть дверь между номерами. Чуть не забыл, что они отпираются и запираются изнутри. Запах Охоты, Фериды и Антогоры. На столе одного из их номеров вчерашние газеты. Опять отличился «Фигаро». Фотографии девочек и так, и этак. И кружком за столом, и в танцах, и убойная картинка прелестей всех троих со спины, когда они уходили. Понятно, что лестница со свалкой на ней тоже неплохо удалась. А вот писать-то особо и не о чем. Однако и то, что есть, размазали, как смогли.

Ладно, вернулся к себе, и прилёг на минутку поразмышлять о том, куда бы они могли двинуться после завтрака. Проснулся от того, что на меня упала щиплющаяся и щекочущаяся гора. Аж дыхание перехватило.

– Караул! – пытаюсь отбиться я от навалившегося на меня чуда несказáнного. – Спасите! Полиция!

– Полиция уже здесь! – слышится от дверей в спальню.

Вот, пожалуйста, и Вивьен Легран собственной персоной! Целую девочек, куда попадётся, и они перестают беситься. Пожимаю руку Вивьену.

– Здорово Антогора угадала, что ты приехал! – радуется Охота.

– Как это угадала?

– Не знаю. Сидим в кафе за углом, а она вдруг говорит: «Сергей приехал. Нужно сказать Вивьену» и за телефон.

Вопросительно взглядываю на Антогору. Она только плечами пожимает.

– Ну, как они тут? – спрашиваю комиссара.

– Нормально. Познакомил с ними свою жену. Так она, спустя пять минут, уже и души в них не чает. Когда я не могу сопровождать ваших племянниц, то Жизель их опекает. Жаловаться не на что. Девушки опять захотели в Лувр и Мулен Руж. Да и я вспомнил молодость весёлым вечерком в этом кабаре.

– Сегодня куда-нибудь собирались?

– Я предлагал на выбор Во или Фонтенбло. Ещё не решили. Жизель должна бы с ними ехать, но раз вы тут, Серж, то пришёл я. Подумал, что вы захотите их сразу забрать.

Всё чудо несказáнное выжидающе смотрит на меня.

– А как же ваша служба, комиссар?

– Она и без меня хорошо идёт. Слава Богу, должность такова, что не требует безотлучного сидения на месте и отчитываться ни перед кем не нужно. Да и есть, кому меня заменить.

– Тогда давайте посетим Фонтенбло. Далеко это?

– Не совсем близко, но по железной дороге до станции Эйвон, что рядом с Фонтенбло не будет и ста километров.

– Тогда на вокзал! Я тоже не прочь набраться впечатлений. Уедем домой завтра или послезавтра.

Лионский вокзал остался позади. Паровоз пыхтит, дым валит из трубы, вагоны несутся вперёд. Девочки с растрёпанными волосами стоят и у открытых окон и смеются навстречу ветру. Глядя на них, улыбаются и другие пассажиры.

– Ну, как они тут, Вивьен? – снова поинтересовался я тем же.

Легран посмотрел в сторону девочек – не слышат ли. Вроде нет. Слишком заняты ловлей ветра ртом.

– Как обычно непредсказуемы. Даже трудно подобрать сравнение. Сами знаете, Серж, что с ними может происходить. В нашем с Жизелью присутствии то же самое, что и в вашем, как вы описывали.

– Динамит?

– Вот-вот, именно динамит и никак не меньше. Всё вроде бы тихо кругом и, на тебе, только моргнул глазом, а они уже во что-то влипли.

– И часто так получается? Вы простите меня, Вивьен, что я впутал вас в это дело.

– Как это вы могли впутать меня во что-то при своём отсутствии?

– Очень просто. Я был уверен, что вы, услышав об их самостоятельном появлении в Париже, непременно станете их опекать. Иначе я бы ни за что не рискнул отпустить их сюда одних.

– Да вы жулик, Серж!

Мы переглянулись и засмеялись.

– Знаете, Серж, как раз таких хлопот нам с Жизелью и не хватает. Она за прошедшие три дня словно помолодела лет на десять. Очень расстроится, когда ваши племянницы уедут. Вон посмотрите даже на случайных окружающих. Как всем передаётся восторженное настроение ваших племянниц. Хотя вроде бы и не всем. Вон пара типов с мрачным выражением лица в конце вагона. Может, едут на похороны?

– Может, и на похороны. Не у всех в данный момент радость в жизни. Кажется, куда-то подъезжаем. Не Эйвон?

– Нет, до Эйвона ещё две станции.

Однако добрались и до Эйвона. Хотя парк и дворец Фонтенбло совсем не рядом со станцией, мы решили пройтись пешком. А ведь уже разгар дня и времени на осмотр будет не так уж много. Прочие любители прекрасного двинулись к парку на такси. За нами последовали не так уж и многие. В том числе и мрачная пара. Только на полпути они где-то отстали.

Парк Фонтенбло столь же чудесен, как и парк Версаля, но мы не стали в нём задерживаться. Побродили лишь по саду Дианы. Больший интерес ожидался от внутреннего убранства дворца. И мы не ошиблись. Со Двора Белой лошади влились внутрь королевских чертогов. Девочки, как только поднялись по Лестнице короля, и увидели здесь первые картины и скульптуры по стенам, так сразу и притихли, словно пришибленные роскошью и красотой. Мы с комиссаром не стали им мешать идти, куда захотят и просто тащились вслед за ними, любуясь их восторгами, и восторгаясь сами.

Галерея Франциска первого с неповторимыми фресками. Галерея Генриха второго с потолком невообразимой красоты. Тронный зал с золочёными потолком и люстрой. Комната охраны, соперничающая по убранству с покоями короля. Салон Гобелен, из которого не хочется уходить. Так уж притягивают к себе вытканные сцены. Гостиная Франциска первого и салон Людовика тринадцатого. А Королевская библиотека и галерея Фасты? А плафон капеллы? И всюду картины, картины, картины не менее впечатляющие, чем в Лувре…

Когда мы выкатились из дворца под начинающее темнеть небо, к нашему с комиссаром удивлению чуть нос к носу не столкнулись с одним из мрачных типов из поезда. Стоял рядом с группой кого-то поджидающих во дворе посетителей. А где же его спутник? Пошёл на похороны один? А этот чего испугался? Похоже, что наш выход из дворца застал его врасплох. Наверное, зазевался, прислушиваясь к гомону стоящей рядом группы. При нашем появлении стал усиленно изображать пристальный интерес к группе рядом. Но проделал это слишком неуклюже и суетливо. Тем и привлёк наше с комиссаром внимание.

– Как думаете, Вивьен, что бы это значило?

– Непонятно. Похоже на слежку за нами. А учитывая поезд, то слежку от самого Парижа. Правда, слежка дурацкая – дилетанты.

– Раньше не замечали?

– Если бы была, то заметил бы.

– Значит, началось всё это только сегодня. С чего бы, кто и зачем?

– Рано или поздно узнаем.

– Лучше бы рано, чем поздно.

Девочки идут впереди нас. Когда мы все прошли группу оживлённых экскурсантов, около которой стоит мрачный тип, Ферида оглянулась. Через несколько шагов опять посмотрела назад. Потом отстала от подруг и подождала, когда мы поравняемся с ней.

– Серж, Вивьен, мне кажется, что я где-то встречала того парня, мимо которого мы прошли.

– Конечно, встречала. В поезде.

– Да? Нет, в поезде не замечала. Видела где-то раньше и, пожалуй, догадываюсь где.

– И где же?

– У Жюльена Сабо, когда мы заглянули к нему утром. Вроде бы этот парень был среди тех, кого я скинула с лестницы.

– Вот чёрт! – воскликнул Легран. – Оказывается, та история ещё не кончилась. Уже темнеет и лучше нам не делать того, что от нас можно ожидать. А ждут наверняка, что девушки вернутся в Париж. Смотрите-ка, а парень-то уже испарился. Сделаем вот что. Я двинусь в Париж и постараюсь разузнать, куда разбежалась компания покойного Сабо. Если тут готовится месть, то не такими типами, как этот парень. А вы оставайтесь здесь. Отель в Фонтенбло вполне приличный. Поселитесь и никуда не выходите до утра. Утром на десятичасовой поезд и в Париж. Там на вокзале и встретимся.

Так и поступили. Отель оказался вполне достойный, хоть и провинциальный. Заняли три номера на втором этаже. Оказалось, что дверей между ними нет. Это не очень здорово. Заказали наугад ужин на всех в мой номер. Угадали. Оказалось очень вкусно. В разгар пиршества Антогора вдруг встала, подошла к двери и слегка пнула её ногой. Дверь глухо во что-то стукнулась и послышался шлепок чего-то о противоположную стену коридора. Антогора выглянула наружу, и стал слышен чей-то удаляющийся, сдавленный плач.

– Горничная, – сообщила амазонка, вернувшись за стол. – Наверное, хотела сменить постельное бельё, но почему-то забыла его с собой захватить. Нехороший знак. Значит так, Сергей, один ты не останешься. Я устроюсь здесь на диване. Больше не на что лечь, а то мы все здесь бы обосновались. Но нам вдобавок и шум не нужен, если вдруг кому-то придёт в голову ломиться в дверь. Поэтому двери не запираем и оставляем чуть приоткрытыми, чтобы был слышен любой шорох в коридоре. Охота?

– Я поняла.

– Тогда укладываемся. Поздно уже.

Ночь прошла спокойно. Утром спустились вниз и позавтракали в кафе. Через окна видна ещё пустынная улица, пара потрёпанных автомобилей на той стороне и большой грузовик слева метрах в пятидесяти от входа в отель. Вечером его здесь не было. Расплатились за ночлег, пищу, вышли на улицу и двинулись к станции. Грузовик остался на месте. Вот и хорошо. Ложная тревога – это даже приятно. Приятно и нестись в поезде через осеннюю Францию. Девочки опять у раскрытых окон, хотя уже совсем и не жарко.

Комиссар Легран встретил нас на вокзале. Не один. С ним ещё мужчина лет тридцати.

– Инспектор Лурье, – представил его Легран. – Улица Волне его участок. Впрочем, девушки должны его помнить.

– Ведь это он нас с Феридой за решётку посадил, как зверюшек каких-то. Как не помнить! – произнесла Охота.

– Вы уж извините, Бога ради. Кто же мог знать, – пробормотал Лурье. – Всякое бывает. А вы, зато решётку в участке испортили.

– Лурье разбирался с наследством Сабо, которое вы ему оставили в открытом сейфе. Несколько крупных дельцов загремели в тюрьму. Но клуб «Гавайи» отошёл к брату Сабо – Альберту. Пока что там тихо и вроде бы благообразно. Проституцией Альберт не промышляет. Наркотиками вроде тоже. Или же не развернулся так, чтобы это было заметно. Потому, как Альберт, говорят, стоит своего покойного брата, а, может, и врут. Разве что ведёт себя не так вызывающе, осторожнее. Получил лицензию на игорные столы. С одной стороны, отказать в лицензии, формальных оснований нет. С другой стороны, подмазал где-то, наверное. Очень уж быстро он получил бумагу.

– Есть слухи о том, что Альберт разыскивает виновников смерти брата, – добавил Лурье. – Поскольку персонал клуба «Гавайи» остался старый, а ваших девушек многие видели, то и поисков-то никаких не требовалось для выяснения «Кто?». Однако по этому поводу в полицию заявлений не поступило. А позавчера парижские газеты выдали, что ваши племянницы, Серж, опять здесь. Ничего удивительного, что вчера они оказались под наблюдением. Правда, что затевается против них нам неизвестно.

Антогора искоса взглянула на меня.

– Жаль, что ничего неизвестно, – выразил я сожаление. – Мы ничего не можем предпринять, пока нет явной угрозы или открытого нападения.

Антогора кивнула головой в подтверждение моих слов.

– Тогда, может быть, вам лучше уехать? Пока не возникла явная угроза, – предложил Легран.

– Вивьен, – вмешалась Ферида, – сами послушайте, что вы говорите! Чтобы мы вдруг побежали от каких-то хулиганов, которые ещё и не проявили себя. Это значит, что мы больше не сможем появиться в Париже.

– Мы понимаем, что хулиганов вы не боитесь, но неизвестность часто кончается выстрелом из-за угла. Что тогда будем делать? Ни явной угрозы не было, ни отразимого нападения.

– Вы правы Вивьен, но как быть? – сказала Антогора. – Будем надеяться, что среди бела дня стрельбу никто затевать не станет. Проводите нас до отеля. Нам надо подумать. Неприятная ситуация.

Однако когда мы вернулись в отель и расстались с полицейскими, то ни над чем думать и не пришлось. У Антогоры было уже всё продумано.