Текст книги "Сказки старого дома 3"

– Ну, вот, граф, очень жаль, что мы встретились при таких печальных для меня обстоятельствах и ещё более печальных для вас.

– О каких это печальных обстоятельствах вы говорите, мадам, и что вы, вообще, тут делаете в чужом доме?

– Ах, Георг, неужели вы не слышали о покушении на меня? Разве это не печальное для меня обстоятельство? Да и знать о нём вы должны из первых рук. Ведь вы же его и организовали…

Луизу прервал дикий хохот, переходящий в язвительный смех.

– Что за чушь, госпожа де Шеврез! Или, если хотите, то Ваша светлость. Неужели можно хотя бы даже только предположить такой бред, – послышалось сквозь спазмы смеха.

– Луиза, он ещё не знает, что Анри дю Плесси у нас, – просветил захваченного типа Арман.

Смех мгновенно прервался.

– Что же вы замолкли, Георг? Да, дю Плесси опознан в Арзо и арестован, как организатор покушения на меня и за убийство трёх человек. А поймали его, когда он выходил из этого дома. Вы, конечно, понимаете, что это всё для вас значит. Корысти-то для дю Плесси в том, что он натворил, нет никакой. Но вот для вас выгода великая. И нужно-то всего лишь, чтобы умерли трое. Я, ваша жена Мария и старик Альбер де Кюи. Вот тогда и вы герцог, и герцогство Арзо ваше, через одураченную Антуанетту. Что там такая мелочь, как какая-то деревенька, которую вы хотели отщипнуть от моих владений несколько лет назад. Пустяк! Сейчас вы затеяли очень крупную игру, но опять проиграли. Вот я и говорю, что обстоятельства печальные для вас. Мне не улыбается постоянно трястись за свою жизнь при вашем соседстве. Потому мы сейчас, граф, попрощаемся с вами навсегда. На прощание мне хотелось бы увидеть, будет ли вам к лицу моё, обновлённое вами ожерелье. Арман, Пьер!

Те мигом завели руки де Реми за спинку стула.

– Гийом!

Управляющий Аманды достал свой кинжал и двумя движениями разрезал колет и рубашку на груди де Реми. Обнажил торс злоумышленника. Луиза подошла к столу и вытряхнула на него из мешочка ожерелье. Взяла осторожно двумя руками за цепочку.

– Не-ет, вы не посмеете! – заревел де Реми, и принялся вырываться, как сумасшедший.

Гийому даже пришлось наступить на носки его сапог, чтобы не дать ему брыкаться. Луиза подошла к приговорённому. Приложила ожерелье к его груди, и прижала ладонью к телу то место ожерелья, где должна находиться отравленная игла. Буквально через мгновение тело де Реми напряглось, затряслось, он громко застонал и тут же обмяк. Голова с открытыми глазами свесилась набок. Ожерелье отправилось обратно в мешочек. А на груди покойного выступила капелька почерневшей крови.

– Вот и всё, – сказала Луиза, нервно и гадливо потирая ладони о свою одежду, словно вляпалась во что-то очень неприятное. – Как же это всё-таки противно! Не понимаю я палачей. Ребята, проводите, пожалуйста, меня до дома. Не по себе мне что-то.

Вышли на тёмную улицу. Во дворике дома напротив забрали своих лошадей и двинулись за каретой-развалюхой, в которой приехала Луиза. На мосту через Сену карета остановилась. Луиза вышла и подошла к перилам. С минуту о чём-то думала, глядя в тёмный и одновременно блестящий в свете луны поток. Достала мешочек с ожерельем и швырнула его в воду.

Ночевали мы у Армана, а утром вернулись в замок.

– Ну, как? – был первый же вопрос Аманды.

– Всё!

– Вот и хорошо. Пошлю слугу сообщить Марии, где забрать тело мужа для похорон. А Антуанетта всё-таки попыталась выручить любовника. И ей это могло удастся, если бы не ваша предусмотрительность в слежке за ней.

– И что она натворила?

– Прискакал один из следящих за домом Антуанетты. Рассказал, что она выехала из дома и вопреки ожиданиям поехала не на улицу Медников, а к воротам Сен-Жермен. Выехала из города, прокатила с половину лье и остановила карету на обочине. Стало ясно, что она ждёт, когда де Реми покажется на парижской дороге. Наши слуги не стали ждать пока она нам всю игру испортит. Связали кучера, залезли в карету, чтобы Антуанетта не выскочила, и загнали карету в лес. Спрашивают, что делать дальше. До вас-то дальше, чем до меня.

Я им сказала, чтобы заляпали чем-нибудь герб на карете и привезли её быстренько сюда. При этом завесили бы окна, и не давали выглядывать из кареты. Вот мы с Жерменой до самой ночи и боролись с истерикой Антуанетты. Вроде бы она поуспокоилась. Утром выглядела вполне ничего. Уехала незадолго до вас. Вы должны были встретить её по пути.

– Не обратили внимания.

Вечером, когда все собрались за столом Арман произнёс:

– Ну, и весёленький же день рождения у тебя получился, Луиза, в этом году.

– Ой, и не говорите, ребята. Уж такой весёлый, что я до сих пор в себя прийти не могу. А вам, Жермена, не было с нами скучно? – обернулась Луиза к ней.

Та только рассмеялась. Теперь уже без всякого напряжения.

– Так, когда соберёмся в следующий раз? – поинтересовался Пьер.

– Когда Аманда нас созовёт, – ответила Катрин, и подняла бокал за счастливый конец.

Счастливый ли и для кого?

Эпилог

Сижу в своём временном пристанище в отремонтированном флигеле. Уже с неделю, как мы все сюда перебрались. В главном Доме начался ремонт. Нас это беспокоит. Как бы при перекладке системы отопления не повредили связь машины Швейцера с нами. Правда, финнов предупредили, чтобы не заменяли крепления труб на первом этаже и в подвале. Подивились они такому требованию, но хозяин-барин. Ходим пока в свои сказки через каморку Ахмеда. На всякий случай я открыл-таки проход в подземный зал из нашего мира, минуя машину Швейцера в Доме. Эта дверь оказалась неподалёку от Питера в скалах у Финского залива.

Свадьбу Капитана и Жанны решили сыграть в «Морском драконе». Виолетта и Казимир будут обязательно. Все будут. Теперь Анна Петровна, Александр, Ахмед и я тоже озабочены задачей, что же подарить молодым, у которых всё и так уже есть.

Зубейда… Чудо моё несравненное! Как раз время без всяких багдадских приключений провести с ней недельки две. Пока из Китая не нагрянул Синдбад. Тогда приключений будет уже не избежать.

Кстати о Китае. Вести туда или нет чудо несказáнное? Всё равно с кем-то туда придётся идти. Китайского-то я не знаю. Хотя там должен быть не китайский, а немецкий язык. Может, Антогору послать в Гешвиг на недельку-другую, чтобы усовершенствовалась в немецком. А уж потом заглянуть с ней в Китай Швейцера. Что же он всё-таки там делал?

Пока так до сих пор и не представляю, как я через год… Хотя нет, уже не через год, а меньше, я буду разговаривать с амазонками о возможности возвращения их в племя беременными. Не обидеть бы случайно наших красавиц. Не нарушить сложившуюся между нами гармонию отношений. Хотя, впрочем, чем обидеть-то? Вот же проблема…

Живём, однако!