Текст книги "Сказки старого дома 3"

– Слушай, подруга, а у меня есть прекрасная идея. Давайте тихонько отправим к праотцам всех троих подозреваемых и делу конец. Ни искать ничего не надо, ни ошибки не будет. Арман, Пьер, как насчёт троих? А? Филиппа завтра, ле Блана через две недели, а про де Реми мы с Луизой завтра узнаем, когда удобнее будет его укокошить.

Пьер захохотал.

– Катрин, а ты уверена, что наш злодей среди этих троих? Доказательства этого хоть какие-нибудь у нас есть?

– Пьер, что ты вечно всё усложняешь. Даже если и нет злодея среди них, всё равно работы меньше станет, и мы быстрее начнём искать среди других.

– Ну да, и тех укокошим, и следующих тоже. Пока всех дворян в королевстве не выведем. Потом примемся друг за друга.

– Ладно, с вами всё понятно. На троих у вас кишка тонка, а вся работа будет на мне. Ну, и на Луизе чуть-чуть.

В столовую проскользнула служанка, что-то прошептала на ухо Аманде и ушла.

– Гийом, – окликнула Аманда своего наперсника, – твой человек прискакал из Парижа с улицы Медников. Едва живой. Лекарь уже там.

То, что едва живой оказалось сильным преувеличением. Ранен – да, но вполне подвижный и разговорчивый. Проткнуто шпагой левое плечо и слегка порезано бедро правой ноги. И то, и другое было плотно замотано. Так что от скачки большой потери крови не было. Говорят, что сполз с лошади и доковылял до скамьи в прихожей сам. Лекарь разматывает тряпки и обрабатывает раны.

– Ничего серьёзного. С бальзамом заживёт быстро.

– Кто это тебя так, Сезар? – поинтересовался Гийом.

– Тот, кого ждали – посыльный.

– А Жак и Бодо?

– С ними всё в порядке.

– Рассказать подробно можешь?

– Могу, месье Гийом, но рассказывать-то особенно нечего. Не ожидали мы такого отпора. Видим, человек отворяет дверь и заходит в дом. Вы нам сказали, что если посыльный, то выйдет быстро и его нужно будет взять. Но не толкаться у дома на тот случай, если это окажется не посыльный. Он и в самом деле вышел быстро, но мы его уже поджидали через два или три дома и, когда он приблизился, то перегородили путь. Даже ещё не произнесли ни слова, как он понял, что мы за ним и выхватил шпагу. Я был впереди и успел отбить пистолетом первый выпад. Однако этот тип оказался быстр, как дьявол и достал меня. Хорошо, что Жак оказался позади него. Сдёрнул с лошади и оглушил дубинкой. Иначе нам всем досталось бы.

– Так, ну и посыльный, оказывается! А дальше что?

– Взгромоздили его на его же лошадь, перевезли в дом графа Армана и заперли в подвале. Жак и Бодо остались охранять, а я поскакал сюда. Всё равно от меня там никакого толка.

– Значит, у того дома никого не осталось?

– Никого.

– Скверно, но вы всё сделали правильно. Что при нём было?

– Шпага, кинжал, кошелёк и ключ. Больше ничего и всё без меток.

– На шпаге эфес блестящий?

– Нет, чёрный.

– Понятно. Ну, что ж, Сезар, лечи раны. Награда тебе, Жаку и Бодо будет.

Вернулись обратно к столу.

– Какая незадача, – огорчился Арман. – Поздно слишком. До закрытия ворот к Парижу не добраться. Даже в Луизиной карете. Которая притом уже и распряжена. Придётся ждать до утра.

– И письмо упустили, – добавил я.

– Почему упустили? – поинтересовалась Аманда. – Ключ-то есть. Можно и завтра утром зайти и посмотреть.

– Завтра уже будет нельзя. За ним в любой момент могут прийти. Если посыльный пропал, то об этом могут и не сразу узнать. Или не поймут, куда пропал. Но если застукают незнакомых людей в доме, то сразу будут оборваны все концы.

– Тоже верно. Тогда остаётся только допрос. Но что-то не очень мне верится в допрос. Пойманный, похоже, не из тех, кто ответит охотно, – вздохнула Луиза. – Арман, повезёте его опознавать на постоялый двор Кольбера?

– Обязательно. Пусть даже ни слова и не говорит.

Следующим утром мы вчетвером верхом и с каретой Аманды оказались у городских ворот, когда они были ещё закрыты. Пришлось немного подождать. Узником подвала в доме Армана оказался худощавый брюнет лет тридцати пяти немного выше среднего роста. Черты лица не очень резкие, но запоминающиеся. Глаза тёмные. Взгляд пронзительный и угрожающий. Вчера, наверное, он был чисто выбрит. Сегодня уже нет. Когда открыли дверь, то весь подобрался, словно вознамерился наброситься на входящего. Но передумал, увидев за дверью несколько человек.

– Вы уж извините нас за такое своеобразное гостеприимство, месье. Но обстоятельства нас к тому вынудили, – начал Арман. – Не назовёте ли нам своё имя?

Молчание.

– Не назовёт, пожалуй, – обращаясь уже к нам, с сожалением произнёс хозяин дома. – Может он немой? Совсем плохо, если он окажется и глухой. Не хотите ли, месье, узнать наши имена?

Опять молчание. Только глаза сверкнули.

– Не хочет он нас знать. Придётся таскаться по всяким местам, где его смогут опознать. Вам, месье, это должно быть интересно. Сможете попытаться сбежать. Жак, Бодо, свяжите ему впереди руки. Не надо противиться, месье. А то Жак трахнет вас дубинкой для успокоения. Голова болеть будет. Может, перекусить хотите? Со вчерашнего дня много времени прошло. Нет? Тогда пошли.

Жак и Бодо запихнули пленника в карету рядом с Пьером, поигрывающим кинжалом. Гийом приказал слугам вернуться на свой пост слежения за любовным гнёздышком и мы поспешили к владениям Луизы. Далековато, но что поделаешь. Часа через четыре подъехали к постоялому двору Кольбера. Пьер набросил какую-то тряпицу на руки пленника, чтобы не было видно верёвок. Гийом тоже сел в карету. В прошлое посещение постоялого двора он внутрь заведения не заходил и хозяин его не видел. Вызвали хозяина.

– Любезный, – попросил его Арман, – загляни, пожалуйста, в карету и скажи, нет ли там знакомых тебе лиц.

Трактирщик заглянул.

– Есть, Ваша милость. Тот господин, который в прошлый раз был с вами и тот, которого мне встречать не хотелось бы. Я имею в виду того, который вечерами ездил по дороге на Пуаре. Третьего я не знаю.

– Очень хорошо. Ты точно не ошибаешься про ездока на Пуаре?

– Я же не слепой и не один его видел.

– Позови тогда ещё кого-нибудь. Пусть посмотрят.

Слуги тоже опознали нашу добычу.

– Отлично, – обрадовался Арман, залезая за мной в карету, – поговорим, если он захочет говорить. Что ж, месье, вы, конечно, поняли, где мы сейчас находимся и почему. Находимся на землях герцогини Арзо. Понимаете, что с вами могут тут сделать за три убийства и покушение на жизнь сюзерена? По глазам вижу, что понимаете. Вопрос лишь в том с предварительными пытками или нет. Мы могли бы замолвить за вас словечко в обмен на имя того, кто вас сюда послал. Нет? Ну, что ты тут поделаешь! И звука не хочет произнести. Однако трактирщик говорит, что он прекрасно может шевелить языком. Верный слуга. Как надёжно защищает своего господина. Так и не скажете, кто ваш господин? Филипп Антуа? Георг де Реми или Анри ле Блан? Не знаете таких господ? Что ж, придётся выяснять, у кого пропал такой верный помощник.

Арман высунулся в окошко кареты и крикнул кучеру:

– Поехали в Арзо к бальи!

Бальи принял нас в ратуше без промедления.

– Мы вам привезли злоумышленника, покушавшегося на герцогиню и убившего при этом ещё трёх человек.

И Арман выложил бальи, что нам стало известно и где, от кого получить нужные для следствия доказательства.

– Только вот молчит этот злодей словно немой.

– А он не немой?

– Куда там. На постоялом дворе-то немым не был.

– Ах, ну да, ну да. Тогда, может быть, молчит потому, что хорошо знает законы в герцогстве?

– А законы-то тут причём?

– По законам герцогства нельзя казнить неизвестного.

– Вот даже как! Всё равно забирайте его и держите у себя. Следствие-то вести можно, а имя мы установим. И имя того, кто его послал.

– Очень хорошо, господа. Надеюсь на вас и желаю удачи. Передайте герцогине, я сделаю всё, что следует.

Когда мы вернулись в замок, то уже стемнело. Весь день мы только и делали, что носились по дорогам. Луиза, Катрин и Жермена были уже там. Аманда встретила нас внизу.

– Мария де Реми приехала. Имейте в виду. Как у вас? Что-нибудь узнали?

– Ничего. Молчит наш пленник, но это тот, кто нам нужен. Узнали его на постоялом дворе несколько человек. Отвезли его в Арзо и сдали бальи. А здесь-то как неудачно. Надо бы поговорить, а тут Мария де Реми. Придётся тогда ночью.

– Ничего страшного. Луиза и Катрин набрали кое-что о Филиппе Антуа. Ночью, так ночью. Проходите, я вас Марии представлю.

Гостьи вместе со всеми мы не застали. Отлучилась по своим дамским делам. В минуту кратенько уведомили всех о нашей поездке во владения Луизы. Успели вовремя. Мария оказалась приятной и живой женщиной лет этак старше тридцати и меньше тридцати пяти. Доброжелательные и одновременно проницательные серые глаза. При случае над чем-нибудь заразительно хохотала вместе с Луизой, Катрин и Жерменой. За столом легко и без труда поддерживала любой разговор. Ей даже Пьера удалось разболтать об охоте.

Когда после ужина переместились в малую гостиную, между дамами возник разговор о чужих мужьях. Затеяли его, конечно, Катрин с Луизой.

– А как там твой Георг? – спросила Аманда.

– Будто ты не знаешь, Аманда, – сразу помрачнела гостья. – У кого-то, может быть, и есть муж, а у меня вот – родственник. Даже за обедом не разговариваем. С тех пор, как он попытался на меня замахнуться, а я приставила ему к горлу кинжал, то супружеские отношения и кончились. Он меня терпит и я его тоже. Не более того. Да ему и жена-то не нужна была. Поместье в приданое и всё. Надо же было мне попасть в такую историю. Уже почти пятнадцать лет мучаюсь. Предлагала ему развестись. Трудно, но, если знаешь, где и кого подмазать в нашей церкви, то возможно. Тем более что королева знает обо всём и уговорила бы Людовика разрешить развод.

– И что?

– Ничего. Готов и на развод, если с моей стороны не будет требований имущества. А я что, на улицу жить пойду?

– Неужели он так жаден, Мария? – подтолкнула разговор в нужную сторону Луиза.

– Смотря о чём речь, Луиза. Если о деньгах, то он вроде и не скупердяй. А если о землях, то о-го-го! Ты не представляешь, что с ним было, когда король вместо того, чтобы твою деревеньку отдать ему, передал тебе кусочек его владений. Наказали его жестоко за имущественное сутяжничество. Я думала, что он затеет заговор против короля. Так это на Георга подействовало. Целую неделю только и слышались проклятия королю и тебе. Потом утих, но в последнее время несколько раз в его разговорах с секретарём проскальзывало слово «Арзо». О чём речь не знаю. Слышала так, случайные обрывки слов издалека. Видишь, Луиза, сколько лет прошло, а свою обиду он забыть всё так и не может.

– Думаешь, о том событии разговоры и шли?

– А о чём же ещё? – и задумалась. – Нет, не может быть. Не станет он больше так рисковать. Понимает, что во второй раз для него всё может оказаться ещё хуже. Король-то на твоей стороне. Но земли Арзо его очень дразнят. Хотя и наши ничем не хуже, чем твои. Правда, герцогского титула не дают, – и весело засмеялась.

Луиза бросила на нас короткий взгляд. Арман кивнул. Да, неплохо бы показать Марии нашего пленника.

– Мария, – вступила в разговор наша сообразительная и внимательная, когда надо Катрин, – мы с Луизой отсюда поедем к ней в Арзо. Не хочешь составить нам компанию? Повеселимся.

– Что ты! Если Георг услышит, что я была у Луизы, то он меня месяц грызть будет. Это только на людях он ведёт себя спокойно. Не буду я его дразнить. Давайте лучше здесь подольше посидим. У Аманды в доме просто душой отдыхаешь.

Я встал и извинился.

– Отойду на минутку.

В библиотеке порылся в рабочем столе Аманды и нарыл подходящий листик желтовато-сероватой бумаги. Великоват. Разорвал пополам. Опять порылся в столе. Неужели Аманда не притащила из нашего мира? Нет, откопал два карандаша. Уже заточенные. Замечательно. Свинцовые карандаши семнадцатого века для рисования совсем не годятся. Засел за работу. Через четверть часа полюбовался на результат. Вроде бы хорошо похоже на нашего сегодняшнего узника в Арзо.

А в гостиной разговор между тем перешёл к покушению на Луизу.

– Что вы говорите! Весь Париж знает? – поразилась Мария. – Я впервые слышу, но у нас ведь не Париж, а Георг со мной новостями не делится. Ещё и трое убитых? Ужас-то какой! И что? Ищете? Повесить негодяя мало! Нет, Луиза, просто не верится. Ты-то сама как после такого? Злая? Я, думаю, после этого будешь не только злой. Как же это так и кто? Антуанетта? А причём тут Антуанетта? Знаю и её саму, и её отца. Понятно. Никаких доказательств, но возможность может быть. Ты права, Луиза. Арзо – завидный кусок и тут всё может случиться. Но через Антуанетту? Как-то в голове не укладывается. Как всё-таки повезло. Хотя в истории были повороты и покруче. Искренне сочувствую тебе.

Я уселся на своё место и передал рисунок Луизе. Катрин заглянула ей через плечо.

– Похоже? – спросила меня Луиза.

– Вроде бы, – пожал я плечами. – Спроси Пьера, Армана и Гийома.

Луиза передала им рисунок.

– Очень похоже, – подтвердили все трое.

Мария с любопытством следит за нами.

– Мария, посмотри, пожалуйста, – передаёт ей рисунок Луиза. – Не видела ли ты где-нибудь этого человека?

– Как же! – воскликнула та, взяв рисунок в руки. – Чуть не каждый день вижу. Это же старший брат секретаря Георга – виконт Анри дю Плесси. Откуда это у вас?

– Этот человек сегодня опознан и арестован в Арзо, как убийца трёх человек и один из организаторов покушения на меня.

– Так что, Мария, – добавил я, – повезло избежать смерти не только Луизе, но и вам тоже. Пока Луиза жива, то и вам ничего не угрожает.

Мария побледнела.

– Как мне? – и задумалась. – Вы полагаете, что… А потом Антуанетта? Какой-то дьявольский план. Просто не укладывается в голове. Нет никакой ошибки?

– Ваш виконт опознан несколькими людьми, как лицо, тайно посещавшее Арзо по ночам до и во время убийств, – напомнил я. – Если мы застанем вашего мужа при встрече с Антуанеттой там же, где поймали Анри дю Плесси, то цепь улик и доказательств замкнётся. Хотя достаточно и того, что виконт был пойман при выходе из дома, который наняла Антуанетта для любовных встреч с неизвестным мужчиной. Теперь этот таинственный любовник нам известен. А вот Антуанетту жалко – простая душа.

– Что же мне теперь делать-то? Луиза, ты убьёшь его?

– Да, если ты завтра его не предупредишь, чтобы он бежал как можно дальше и не останавливался. Король и Ришелье мне на такой случай заранее индульгенцию выдали.

В гостиной наступила тишина. Мы сидим и смотрим на Марию, а она словно полуслепая в раздумье бродит по гостиной, время от времени натыкаясь на мебель.

– Мне нужно увидеть дю Плесси, – наконец, решается она.

– Утром, Мария, – слышится ответ Луизы. – Сегодня спать уже пора.

Наутро Пьер, Арман, Гийом и Катрин отправились в Париж. Удел же остальных на сегодня – дорога и узилище. Тюрьма в Арзо очень даже похожа на тюрьму, но мы с Луизой и Марией в неё попали без хлопот. Как же можно не пустить туда её же хозяйку! Подвалы, камеры, камни и цепи. Дю Плесси вывели к нам уже в наручных кандалах. Мария долго стояла лицом к нему почти вплотную. Тот опустил глаза.

– Что плохого я вам сделала, Анри?

Минутное молчание.

– Зря вы сюда приехали, Мария.

Женщина вздохнула и отошла от арестанта.

– Пойдёмте отсюда. Луиза, делай, что считаешь нужным. Я мешать не буду.

– Бальи, – обратилась Луиза к своему главному чиновнику. – Графиня де Реми желает дать показания относительно личности арестованного.

Опять дорога обратно. Во дворе замка Аманды попрощались с Марией. Та пересела в свою карету и отправилась в поместье Реми. Спрашиваю Луизу:

– Как же королева сегодня без тебя?

– Ерунда! Катрин скажет, что я слегка приболела. Что теперь-то будем делать?

– Это уж тебе выбирать, Луиза. Можно тихо прирезать его в каком-нибудь уголке. Можно вызвать на дуэль и против Армана у него никаких шансов не будет. Это мгновенные решения. Можно дождаться результатов следствия и представить их на королевский суд. Тогда или плаха, или пожизненное заключение. А можно и предупредить его, чтобы бежал, а потом потребовать лишения его прав владения. Много чего можно придумать. Решение за тобой. Что скажешь – то и сделаем.

– Понятно, подождём, когда все вернутся. А пока делать нечего помоги, пожалуйста, мне в библиотеке порядок навести. Мы с Амандой там всё разворошили, а на место не убрали.

Можно подумать, что Луиза и в самом деле принимала участие в уборке. Чёрта два! Я распихивал геральдические книги и схемы по местам, а Луиза сидела за столом, уставившись в огромный звёздный атлас с описаниями и комментариями.

– Какая интересная книга! Завидую я Аманде. Как ей удалось собрать такую библиотеку?

– Спроси. Но, если ты не хочешь, чтобы Аманда подарила тебе этот атлас, не говори, что он тебе понравился. Я же по глазам вижу, что атлас тебе не нравится. А про интерес, то ты это просто так словечко отпустила – для приличия. Нехорошо пользоваться слабостью хозяйки ко всем нам.

– Поняла.

В библиотеку заглянула Аманда.

– Наши ребята приехали.

– Аманда, постой, не уходи! – окликнула хозяйку замка Луиза.

– Что тебе?

– Хочу сказать пару слов об этом звёздном атласе. Он мне так не понравился, так не понравился, что просто ужас. Совершенно противная книга. Я бы даже сказала – страшно омерзительная…

– Да-да, – кивнув, оборвала её Аманда, – полностью с тобой согласна. Но должна огорчить. У тебя ничего не выйдет. Я не отдам её тебе для растерзания. Сама с ней разделаюсь. Как-нибудь выберу зимним вечером время, сяду у камина и буду выдирать и сжигать по одному листочку. Так уж мне хочется получить такое удовольствие, что просто дождаться не могу этого момента.

Аманда скривила лицо, словно собираясь чихнуть, и быстро захлопнула дверь. Из галереи послышался её приглушённый дверями хохот. Луиза досадливо закусила губу.

– Ты ведь знал, Серж, что так кончится?

– Конечно. Тут надо было действовать совсем иначе.

– Как иначе?

– Ты что, в самом деле, думаешь, что я буду помогать тебе грабить хозяйку? Пойдём-ка лучше к столу. Может быть, из Парижа подоспело что-нибудь интересное.

И в самом деле, подоспело.

– На улицу Медников приходила служанка Антуанетты и забрала письмо, – сообщил Гийом.

– Почему ты думаешь, что приходила за письмом? – поинтересовался Пьер.

– Быстро выскочила и вернулась домой.

– И что же нам теперь делать? Ждать свидания? – забеспокоилась Катрин.

– Да вроде бы и свидание нам теперь ни к чему, – ответил я. – Смысла нет. Злоумышленник нам и так уже известен. А разбираться с ним в присутствии Антуанетты вряд ли нам нужно. Нам бы лучше перехватить его до свидания где-нибудь в стороне или в гнёздышке, но без Антуанетты. Но, что будем с ним делать? Луиза-то ещё ничего не решила.

– А в чём проблема-то? Кого не устраивает старый, добрый кинжальный вариант? – предложил Арман.

– Выбор способов, как разделаться очень большой. Луиза в растерянности, что применить.

– Я уже выбрала, – решительно заявила Луиза и просительно добавила: – Мальчики, наденьте на него моё ожерелье. Или лучше помогите мне это сделать самой.

На минуту наступила полная тишина.

– А что, справедливо, красиво и символично, – нарушила молчание Аманда. – Луиза, напиши записку своему управляющему. Гийом, пошли посыльного в Арзо. В ночь, чтобы был там к открытию ворот. Ожерелье пусть сразу везёт в Париж, на улицу Медников к Арману. Только вот нам ещё так и неизвестно, когда де Реми появится в Париже, и где мы его там перехватим.

– Мне кажется, что самым удобным местом будет как раз дом свиданий на улице Медников, – предложил я. – Он же там обязательно появится. Пусть там и останется. Появиться должен, если его не напугает двухдневное отсутствие дю Плесси. Не должно напугать. Слишком большую игру он затеял. В ней нельзя остановиться на полпути. В этой игре Луиза обязательно должна умереть.

– А Антуанетта?

– Да, вот тут могут быть неприятности. Только она может нам сказать, когда должно состояться свидание. Ведь письмо-то мы упустили. А, с другой стороны, жалко её. Она-то тоже можно считать пострадавшая в этом покушении. Мы не знаем, как и чем де Реми её прельстил. Но по тому, как вы её описывали особа, очень внушаемая, и убедить её в нечестности намерений де Реми будет очень трудно. Особенно, когда в это совсем не хочется верить. Так что, Луиза, Катрин, Жермена, вас завтра с утра ждёт трудная работа. Раскрыть глаза Антуанетте на её роман и узнать, когда де Реми прибудет в Париж. Вестей от вас мы будем ждать в доме Армана.

– С Антуанеттой и в самом деле трудно будет. Жаль Мария уехала. Она могла бы нас поддержать, – с сожалением произнесла Луиза.

– Что делать, если её и вернуть, то к утру это не получится. Не говорите сразу что-либо о де Реми. Ты, Луиза, главное действующее лицо всей этой истории. Вот и начни с себя и покушения. По порядку всё изложите Антуанетте вплоть до поимки и опознания Анри дю Плесси. Пусть сама Антуанетта назовёт де Реми. А там уж вам будет легче. Нажимайте на то, что Мария никогда не даст согласия на развод без возврата ей земли – бывшего приданого. А без владения от жены де Реми почти нищий. Следовательно, де Реми планирует убийство жены.

– А развод что, очень важен?

– А чем, по-твоему, женатый мужчина может прельстить незамужнюю женщину?

– Пожалуй, ты прав. Вроде всё обсудили? Тогда пора. У меня уже глаза слипаются, – зевнула Луиза. – Завтра, и в самом деле, денёк обещает быть тяжёлым.

Сидим у Армана на улице Медников, пьём вино, закусываем каким-то паштетом и ждём известий из дома Антуанетты. Ожерелье Луизы в кожаном мешочке привезли с полчаса назад.

– Да, трудная задачка видно досталась нашим девочкам, – наливая себе очередную порцию вина, посочувствовал Пьер. – Уже третий час, как мы оставили их у дома Антуанетты. Получится ли у них чего-нибудь?

– Если не получится, то придётся ждать де Реми у дома свиданий, сколько бы это времени ни заняло, – ответствовал Арман. – Будем надеяться тогда, что этот дом единственное место обмена посланиями. И Антуанетта не сможет предупредить своего любовника о том, что им заинтересовались.

– Да, – согласился я, – если у девочек не выйдет, то хлопот нам здорово прибавится. Де Реми может засесть в поместье и выманить его оттуда будет трудно. Гийом!

– Что?

– При любом раскладе нам нужно сказать нашим следящим, чтобы ни в коем случае не подпустили Антуанетту к дому свиданий. Пусть делают, что хотят. Хоть поперёк дороги ложатся, но Антуанетты тут и близко быть не должно. Влюблённые женщины непредсказуемы и неуправляемы.

– Пожалуй, верно. Надо им команду дать. Я тогда прямо сейчас схожу.

Гийом ушёл и буквально минут через десять тихую улицу заполнил грохот колёс кареты Луизы. Остановилась. В окошко кареты выглянула хозяйка этого дворца на колёсах и махнула нам рукой. Мы вышли и подошли.

– Мы прямо в Лувр. Так что вылезать не будем. И так опоздали, уже Бог знает на сколько. Потом всё расскажем. Де Реми будет здесь завтра вечером, как стемнеет, – и карета загрохотала дальше.

Дождались Гийома и передали ему новость.

– Отлично! Значит, наблюдение с гнёздышка можно снять. Сами там засядем. А я освободившихся слуг перемещу к дому Антуанетты. Подкрепим тылы. Тогда нам здесь сегодня больше и делать нечего. Давайте дойдём до конца улицы, я распоряжусь, и двинем домой.

Так и сделали. Проезжая мимо «Сосновой шишки», опять заглянули внутрь. Жан-Батист Поклен оказался тут и один. Правда, строчит что-то на бумаге и хохочет при этом.

– Здравствуй, Жан.

– О, кого я вижу и даже вчетвером! Здравствуйте, здравствуйте. Извините, господа, сейчас я строчку закончу и буду к вашим услугам. А то из головы вылетит. Вот так и ещё вот так. Всё. Хотите услышать?

– Нет уж, Жан. Это всё равно, как читать чужие письма, – отказался Арман. – Мы видим у тебя работы теперь, хоть отбавляй.

– Да уж и даже больше, чем я могу сделать. А вы когда закажете мне что-нибудь любовное?

– Мы-то вряд ли. Нас, как всегда больше интересуют сплетни.

Жан мгновенно посерьёзнел.

– Я очень сочувствую герцогине де Шеврез. Надо же, какая беда! Как она сама-то?

– Ничего, надеется злоумышленника поймать. А что говорят по поводу покушения в Париже?

– Многое и всё больше нелепое. Одни говорят, что это месть обманутой жены. Но это совершенная ерунда. В дворцовых кругах супружеская измена больше доблесть, чем преступление. Смешно травить госпожу де Шеврез по такому поводу.

– А другие, что говорят?

– Другие намекают на Ришелье. Все знают, какая между ними «тесная дружба». Но я в это не верю. Если бы его преосвященство захотел бы кого-нибудь извести, то никакой ошибки не случилось бы.

– А ещё?

– Ещё совершенно непонятные разговоры о связи госпожи де Шеврез с трупами во дворце де Тревиля. Откуда она могла знать о них, раз заявила страже о непорядке именно там? Подозревают месть друзей этих трупов.

– Да-а, богатые слухи. А ты сам, что думаешь по этому поводу?

– Сам? Сам я думаю, что это месть за отнятого любовника. Уж очень характерно для женщин отравление соперниц ядом. Вот и всё, что ходит сейчас по Парижу интересного. Про то, что говорят мушкетёры о Ла-Рошели вам, конечно, не любопытно?

– Не любопытно. Нам хватит и про герцогиню. Не будем больше тебе мешать, Жан. А то какой-нибудь мушкетёрский заказ не выполнишь. А мушкетёры, как известно, народ крутой.

Мы вышли из таверны.

– Когда мы расскажем всё это Луизе, она будет довольна. Любит, когда о ней много говорят, – смеясь, заметил Гийом. – Поехали домой!

Дамы приехали сегодня не очень поздно.

– Вы не представляете, что это за спектакль был сегодня утром в доме Антуанетты, – начала рассказ Катрин. – Хозяйка очень обрадовалась, увидев Луизу. Сначала поговорили о всяких пустяках, выпили кофе. Потом сама Антуанетта затронула тему покушения. Луиза тут и рассказала всё по порядку. Только она произнесла имя Анри дю Плесси, как Антуанетта воскликнула:

« – Так ведь Анри помощник…

– Да-да, именно помощник того, о ком ты подумала», – ответила ей Луиза.

Вслед за этим началась игра в кошки-мышки. Он – не он. Виноват – не виноват. Правда – неправда. Плохо, когда человек добрый и глупый. Он живёт в мире своих иллюзий, и выковыривать его оттуда очень трудно. Больше часа длилось препирательство. Не знает Антуанетта никого, и нет у неё никакого любовника и всё тут. Тут Жермена сообразила, чем взять эту дурочку. Сказала, что из-за упрямства дочери первым умрёт отец Антуанетты, которого она обожает. Это её немного образумило, и она оказалась способной выслушать и понять всю суть затеянной Георгом де Реми махинации. Добило её сообщение о том, что никакого развода в семействе де Реми не предвидится.

– В общем, в конце концов, я протянула руку и Антуанетта, поколебавшись ещё секунду, выложила мне вчерашнее письмо, и заревела в три ручья, – продолжила Луиза. – Пришлось, успокаивая, просидеть с ней ещё полчаса. Пообещали найти ей неженатого мужчину и не обманщика. Не знаю, поверила она нашим обещаниям или нет, но всё равно оставили мы её в истерическом состоянии, хоть уже и не ревущую. Беспокоит меня это. Как бы она что-нибудь с собой не сотворила. Надо было, наверное, кому-то остаться с ней.

– А меня беспокоит другое, – заявила Катрин. – Как бы Антуанетта не бросилась спасать положение по своему разумению.

– Мы это предусмотрели, – успокоил её Гийом. – Не дадут ей предупредить де Реми.

– Замечательно, – высказала одобрение Луиза. – Мальчики, опишите мне дом, в котором мы будем сидеть. Ага, понятно. Вы поезжайте без меня, а я постараюсь из Лувра вырваться пораньше, чтобы присоединиться к вам засветло. Мне ещё надо будет домой заехать переодеться.

Луиза присоединилась к нам на следующий день и в самом деле ещё засветло. Мы её сначала и не признали. Где-то поодаль остановилась какая-то задрипанная карета. Потом опять двинулась и проехала мимо дома с нашей засадой. Проехала и опять остановилась дальше, почти на углу улицы Старой голубятни. Минуту спустя в дверь застучал какой-то мужчина в широкополой шляпе с пером, надвинутой на глаза. Лица не видно. Пьер пошёл выяснять, кому это и зачем пришло в голову нас побеспокоить. Вернулся с Луизой. А ей, оказывается, мужская одежда очень даже идёт.

– Недурно вы тут устроились, – оценила герцогиня внутренний антураж. Цапнула бокал Армана и уселась у окна. – И видно хорошо. Это вон тот домик? Тоже симпатичный. Только у меня ощущение, что мы что-то не так делаем.

– Что это может быть не так? Всё так, – возразил Гийом.

– Нет, не так. Любовника должны ждать. Можете мне поверить. В таких делах у меня опыт есть.

– И немалый, – вставил слово Арман.

– И немалый, – согласилась Луиза. – А тут что? Де Реми придёт, отопрёт дверь, а там темнота и тишина. Что он будет делать? Зайдёт или нет? Брать его на улице и с шумом?

– Что ты предлагаешь? Пойти и зажечь там свечи?

– Нет, гораздо лучше. Нам всем перебраться туда.

Разумный довод и разумное предложение. Вылезли из дома, перебрались через улицу, отпёрли дверь и оккупировали дом свиданий. Внутри тоже недурно. Внизу прихожая, кухня, столовая, а наверху большая гостиная с окнами на улицу и спальная с окнами во двор. В гостиной не маленький круглый стол, стулья с высокими, ажурными спинками, два кресла у камина, тумба с множеством ящиков, и две то ли кушетки, то ли диванчика, шкафчик с бутылками и посудой для питья. Удобно и уютно. Здесь, видимо, свидания и происходят.

– Совсем другое дело, – со вздохом садясь за стол, заявила Луиза. – Уже темнеет. Можно и свечи зажечь. Только к окну не подходите. А то так напугаете гостя, что его будет не догнать.

– Мы с Гийомом, пожалуй, расположимся где-нибудь внизу, – решил Пьер. – Как только гость поднимется по лестнице, отрежем ему отступление.

Ждать пришлось не так уж и долго. Часа два. Слышно как негромко залязгал ключ в замке. Потом брякнул внутренний засов. Вот чёрт! Как же мы об этом не подумали? Если бы мы были в доме напротив, а он бы запер внутренний засов, то, как бы мы попали сюда? Молодец, Луиза. Правда, она тоже про засов не думала, но мы-то теперь здесь.

Шаги по ступенькам и лёгкий скрип лестницы.

– Входите, входите, Георг, – послышался голос Луизы, – а то мы вас уже заждались.

Мужчина лет сорока-сорока пяти с волевым, бритым, резко очерченным лицом и глубоко посаженными, тёмными глазами так и замер в дверном проёме.

– А где…? – последовал от неожиданности нелепый и глупый вопрос.

– Антуанетта? Дома, конечно, раз мы здесь. Заходите, заходите же.

Мужчина прямо-таки влетел в гостиную от крепкого тычка Пьера в спину. Но уже оправился от неожиданности, и схватился было за шпагу. Не тут-то было. Пьер и Арман следят за каждым его движением. Схватили за руки, вырвали шпагу, сняли с пояса кинжал. Пьер толкнул де Реми в грудь и тот тяжело грохнулся на стул. Арман мигом развернул стул так, что де Реми оказался сидящим лицом к Луизе.