Текст книги "Несвятая троица"

Теперь следовало подумать о себе. Ужасно не хотелось трогать мертвых, но с холодом не поспоришь. Собравшись с силами, я подошла к бойцу со сломанной шеей. Кажется, его звали Дилок.

– Прости, Дилок, – прошептала я и стала стаскивать с него кольчугу. Не такое уж это простое дело, я вам скажу. Мышцы трупа уже начали деревенеть… Наконец мне удалось. Стянув с него кожаную куртку, я немедленно натянула ее на себя. Потом натаскала еще веток для костра и постаралась устроить себе место для сна. Хотя какой тут сон?

Устроившись возле костра на седле от ящера, я смотрела на Диану. Черты ее лица заострились, при этом она по-прежнему оставалась привлекательной. Неудивительно, что Беркут в нее влюбился. Она сильная, как раз для него. А я, вообще-то, дура. Мне нужно думать, как домой вернуться, а не Андрея ревновать. Как там моя Настя? Игорь, наверное, ей сказку сейчас читает на ночь…

Я снова всплакнула и не заметила, как провалилась в сон.

Его превосходительство Зиул Вердик, посол Эдема в герцогстве Шар, Шартан, 28-го изока, день

– Нет, экселенц, их еще не было.

Наверное, на базар заехали, подумал Вердик.

– Я буду в кабинете, Риг. Сообщи, как только Ангелика с Манишей вернутся.

– Да, экселенц.

Вердик стянул крылья и направился в кабинет. Он здорово проголодался, но не мог себе позволить сесть за стол без жены и дочки. Утро выдалось очень нервным. К нему снова заявился этот полоумный страж и потребовал стехов для активизации поисков пришлых. А где Вердик возьмет стехов? Потом Свинк заставил его присутствовать на очередном бестолковом допросе девчонки. И идиоту было понятно, что она рассказывает все, что знает, зачем ее пытать? Но приходилось слушаться. Приказ министра был однозначен как никогда – оказать всяческое содействие.

В посольстве не было специальной допросной, не было даже тюрьмы. Захваченную девчонку нельзя было держать в резидентуре, слишком уж Тайная гвардия шустрила после этого идиотского и провального нападения на гостиницу. Пришлось Вердику уступить и поместить пленницу в подвале посольства. Свинк почему-то не хотел отправлять ее в Эдем, мол, пусть будет наживкой для пришлых, вдруг клюнут?

А еще сегодня вечером они с Ангеликой приглашены на обед к герцогу. Ожидается неприятный разговор. Дель Виль не дурак, конечно, он разобрался, кто устроил погром в гостинице. Приглашение на обед значило одно – дель Шар хочет поторговаться. Не надо быть провидцем, чтобы понимать, что запросит. Увеличение квот на артефакты, конечно. Началась война, Хартия утеряла силу… А Вердику крыть нечем. После гостиницы отказать нельзя – герцог заявит о недружественных действиях разведки и разрешит Властелину разместить военные базы в Шаре. Стехи потеряют последние крохи влияния. А все Свинк, чтоб у него крылья отсохли и рога выросли!

Только Вердик поднялся к себе в кабинет, как внизу послышался шум и крики. Создатель, это же Ангелика кричит! Что должно было произойти, чтобы его жена, всегда такая спокойная, так разоралась? Едва он развернулся обратно к лестнице, как Ангелика взбежала вверх и кинулась к нему. Он никогда не видел ее в таком виде. Растрепанная прическа, одежда в полном беспорядке, безумные глаза…

– Зеул! Маниша…

– Что? – одними губами прошептал посол, чувствуя, как заболело в груди.

– Ее… Она… – Не в силах произнести что-то страшное, Ангелика сунула ему листок бумаги.

Вердик опустил глаза и прочел:

Его превосходительству послу Эдема.

Господин посол!

Сообщаю, что Ваша дочь похищена. В настоящий момент она жива и здорова. Однако, если мои требования не будут немедленно и беспрекословно выполнены, свою дочь Вы получите обратно по частям. Вначале волосы, потом пальцы, затем кусочки крыльев, уши и так далее. В конце Вы получите голову.

Мои требования просты.

Вечером, 25-го изока сотрудниками стехской разведки из гостиницы «Шартанский рай» была похищена девушка по имени Динари. Вы должны немедленно найти эту девушку (если, конечно, Вы не знаете, где она). Если ей причинен вред, необходимо немедленно вылечить ее, накормить, напоить и обеспечить все другие необходимые потребности и удобства. Завтра утром, не позднее восьми часов, Динари должна быть посажена в карету без гербов, запряженную четверкой лошадей. Каретой должен управлять один человек. Утром я сообщу вам, что делать дальше.

Помимо Динари в карете должны находиться сто тысяч златников. Это компенсация за действия вашей разведки.

Особо подчеркиваю – никаких следящих схем и обычной слежки. Также о похищении не должна узнать Тайная гвардия, городская стража или иные службы. Если мне хотя бы покажется, что Вы пытаетесь обнаружить мое местонахождение, Вашей дочери немедленно будет причинен вред. Если какие-то люди или нелюди станут штурмовать мое убежище, Ваша дочь будет немедленно убита наиболее болезненным для нее способом.

Первую часть своей дочери вы получите сегодня вечером – ее волосы, для доказательства серьезности моих намерений. Вторую часть – мизинец с левой руки – я перешлю Вам завтра в полдень, если утром что-то пойдет не так.

Если Динари мертва, то Вам лучше немедленно покончить с собой, чтобы не видеть, что произойдет потом.

Если все пройдет успешно – Вам передадут записку с адресом местонахождения Вашей дочери.

Ганнибал Лектор.

Вердику потребовалось трижды перечитать письмо, чтобы понять написанное. И даже поняв, он некоторое время не мог осознать смысла послания. О, Создатель, это просто невозможно!!!

– Это невозможно! – проговорил он вслух.

– Что невозможно, Зеул? – вдруг закричала Ангелика. – Какой-то ЧЕЛОВЕК меня вырубил! И забрал Манишу! Что невозможно?

– Если это был человек, она освободится, – не очень уверенно проговорил Вердик, по-прежнему до конца не веря в происходящее. И в ужасе замер. Динари – это та девчонка, которая в подвале. Которую невозможно подчинить… А если этого, как там его, Ганнибала Лектора тоже нельзя подчинить?

Но каков наглец!!! Никакого почтения к высшей расе. Это уму непостижимо!

– Может, это шоды, их штучки? – пробормотал он.

– Мне все равно, кто это, – вдруг совершенно спокойно сказала Ангелика. – Но мы должны сделать так, как он требует. – Она вдруг схватила его за грудки и распустила крылья. – Ты понял меня, Зеул?!

– Я понял, Ангелика, понял, – пробормотал он, беря ее за руки. – Я все сделаю. Немедленно начну все готовить. Ты иди, приведи себя в порядок.

– Я в порядке, – отрезала Ангелика. – Я буду рядом с тобой.

– Та мне не доверяешь? – вдруг сорвался он. – Ты думаешь, я позволю надругаться над нашей дочерью? Да я люблю Манишу больше жизни!!!

Ангелика вдруг затихла и всхлипнула.

– Я… я знаю, Зеул, – прошептала она и зарыдала. Вердик обнял жену и почувствовал, что сам плачет. Только сейчас до него полностью дошло, что случилось.

Отведя Ангелику в спальню, поставив ей успокаивающую схему и вызвав прислугу, он спустился в подвал. Дверь, по указанию Свинка, охранял боец из посольской охраны, вооруженный по полной форме.

– Открой, – приказал Вердик. Стех отдал честь, приподняв крылья, и открыл замок. Посол вошел внутрь.

Девушку держали в третьей комнате, из которой пришлось вынести хлам, хранившийся там ранее. Вердик открыл дверь своим ключом и вошел. В небольшом квадратном помещении, на каменном полу, свернувшись калачиком, лежала человеческая самка. Длинные спутанные волосы, разорванная одежда, босые, грязные ноги с кровоподтеками. Вердик вдруг представил, что его Маниша сейчас так же лежит в каком-то грязном подвале. Его затрясло.

Подойдя ближе, он присел на корточки перед пленницей и дотронулся до ее плеча. Девушка вздрогнула, но больше никак не отреагировала. Подумав немного, он сделал несколько основных исцеляющих схем и активировал их над Динари. Она застонала и затряслась.

– Ну все, все уже, – пробормотал он. – Все закончилось.

Она вдруг подняла голову и посмотрела на него. Мороз прошел по коже от этого взгляда. Такой смеси страха, надежды и какой-то детской обиды он нигде и никогда не видел.

– Динари, послушай, – произнес он. – Завтра я выпущу тебя. Если ты пообещаешь не делать глупостей, я прямо сейчас отведу тебя в удобную комнату, где тебя вымоют, накормят, и ты сможешь поспать на мягкой постели.

– Каких глупостей? – глухо спросила она, не отводя от него взгляда блестящих от слез карих глаз.

– Если ты пообещаешь, что не сбежишь. Завтра я посажу тебя в карету и тебя отвезут к твоему другу. Его ведь зовут Ганнибал Лектор, да?

– Как? – переспросила она, и что-то в ее взгляде изменилось.

– Ганнибал Лектор, – внятно произнес Вердик.

– Ганнибал Лектор – это не мой друг, – покачала головой она.

– А кто это тогда? – напряженно спросил Вердик.

Динари несколько секунд внимательно разглядывала Вердика.

– А где вы слышали это имя? – вдруг спросила она.

– Так назвался человек, который попросил освободить тебя, – ответил он. – Очень убедительно попросил, так, что я не смог отказать, – неожиданно для себя добавил Вердик.

– Ганнибал Лектор – это убийца-каннибал, который издевался над своими жертвами, – вдруг сказала она, глядя на него странным взглядом. – Мой друг Вадим, которого вы ищите, показывал мне страшную сказку про него.

Вердик почувствовал, как вспотел. Ему вдруг перестало хватать воздуха, и он медленно поднялся, держась за стену. Отдышавшись, он протянул девушке руку.

– Пойдем, я прикажу накормить тебя. А ты мне расскажешь эту сказку. И… Тебя больше никто не ударит и не сделает больно. Обещаю.

Девушка какое-то время с сомнением смотрела на него. Но потом все же протянула руку.

Спустя два часа она заснула в гостевой комнате. Вердик, окутанный ужасом, сидел рядом с ее кроватью, неотрывно глядя на спящую девушку. Он глаз не сомкнет и будет сидеть всю ночь рядом, следя, чтобы с Динари ничего не случилось. Если бы сейчас кто-то увидел Вердика, то не узнал бы его. Бледный, в разорванной возле горла рубашке, с трясущимися руками и растрепанными волосами, стех меньше всего походил на важного и грозного посла непобедимого Эдема.

То, что рассказала Динари, полностью лишило его воли. Какой больной разум мог выдумать такое? Заставлять жертву ужинать собственным мозгом![14]14
  Эпизод из фильма «Ганнибал».


[Закрыть] Вердик не желал, чтобы его дочь и лишнюю минуту находилась рядом с таким человеком.

Легкий стук в дверь вывел его из оцепенения.

– Войдите, – негромко сказал он.

Вошла Ангелика, подошла ближе, обняла и прижалась к нему.

– Это она? Та самая девушка? Динари?

– Да, – ответил он, сжимая ее ладонь.

– Ты иди, я посижу, – тихонько сказала она. – Там к тебе этот пришел… Свинк. Требует тебя немедленно.

Вердик вздохнул и, немного подумав, решительно встал.

– Он в гостиной?

– Да.

Посол тихонько вышел из гостевой спальни и направился в гардеробную. Приведя себя в порядок, он открыл специальный ящичек и достал оттуда черные ножны без украшений, из которых торчала такая же черная рукоять. Подумав несколько секунд, он вытянул кинжал. Матовое, тускло-серое лезвие. Кость нагирала. Мифического животного, скелеты которого иногда находили глубоко под землей. Кинжал был острым и крепким, но главное в нем было не это. Это был Мертвоклык. Клинок покрывала вязь вычурной магической схемы – один удар таким ножом выводил из строя практически любую защиту. Ибо редко индивидуальная защита состояла более чем из десяти слоев. При ударе, с едва уловимой задержкой по времени, на жертву обрушивалось тринадцать смертельных атак ядовитыми магическими иглами.

Вердик пристегнул ножны на пояс и двинулся к гостиной. Свинк стоял посредине комнаты, заложив руки за спину. Едва посол вошел, страж Эдема, не здороваясь, зло выкрикнул:

– Куда вы дели пленницу, Вердик?

– Сейчас я все расскажу, – совершенно спокойно сказал он, передавая Свинку письмо. – Прочитайте это, все станет ясно.

Свинк вырвал бумагу из рук, устремив свой взгляд в ровные строчки. Вердик зашел ему за спину и, вытащив Мертвоклык, воткнул его стражу Эдема в область печени. Свинк вскрикнул, выронил письмо и упал на колени. Несколько мгновений он раскачивался из стороны в сторону, активируя защитные артефакты. Но против этого ножа ничего не могло помочь. Дернувшись еще несколько раз, страж завалился на пол, кинув полный изумления взгляд на посла. Таким, изумленным, он и остался даже после того, как покрылся поволокой смерти.

– А как бы ты поступил, если б тебе пообещали, что накормят твоих детей их собственным мозгом? – спросил посол, глядя на растекающуюся по паркету лужу крови.

Андрей Беркутов, непонятно где, 28-го изока, день

Как бы ни был подготовлен боец, его всегда можно застать врасплох внезапным нападением. Я себя подготовленным не считал, ибо прекрасно знал, как и сколько надо ежедневно тренироваться, чтобы держаться в нужной форме. Тем не менее не винить себя я не мог. Откровенно говоря, нападения я не ждал от слова «совсем» – был абсолютно уверен, что маршрут нашего движения просчитать невозможно. Также, присутствие семерых бойцов и видящей делало наш отряд в какой-то степени непобедимым. Реальность в очередной раз ткнула меня мордой в дерьмо.

В момент нападения я повернулся к Диане и по выражению ее лица понял – случилось что-то очень плохое. Лишь мгновение спустя я услышал шипение портала. Рогатые оказались настоящими профи, шляпу долой. Я успел отработать только по двоим, причем по второму промазал – настолько быстро он двигался. А потом меня вырубили, я даже не понял, как.

Очнулся я, лежа на спине, в крайне неприятном месте. Надо мной нависал свод из серого камня. Было холодно, лишь мгновение спустя я сообразил, что меня раздели донага и привязали к какому-то жесткому и холодному, вероятно каменному, столу. Подняв голову, я увидел небольшое, овальной формы, помещение с прямоугольной железной дверью в стене. Окон тут не было, а под потолком, по периметру висело несколько светильников, дающих холодный неяркий свет. Позу мою удобной назвать был сложно – я, так сказать, стал звездой. То бишь меня просто распяли, расставив широко руки и ноги. Когда я осознал свое положение, пришел страх. Настоящий такой, приправленный полной безнадегой. Мне понадобилось приличное время, чтобы хоть немного справиться с ним. Убедил себя, что пожил я уже достаточно и в принципе неплохо, так что вполне можно и сдохнуть. Жалко только, что с Дианой так толком ничего и не вышло. Ну да теперь что поделаешь? Надо показать этим рогатым козлам, как умирают русские десантники. Забрать с собой еще парочку они, конечно, вряд ли дадут, но я очень постараюсь.

Достаточно долгое время ничего не происходило. Я успел многое передумать и вспомнить. Подумалось и о том, что, попав в это мир, я умудрился насолить всем: и людям, и стехам, и шодам. Но с другой стороны, я сюда не по собственной воле заявился, так что, в какой-то мере, мы квиты.

Я уже стучал зубами от холода, стараясь не прикусить язык, когда наконец что-то произошло: раздался противный скрип и послышались чьи-то шаги. В поле моего зрения появилось трое шодов. Все с полированными рогами, в каких-то странных оранжевых хламидах. Подойдя ближе, они некоторое время молча смотрели на меня, потом что-то прокрякали друг другу. Один подошел ближе и повернул какой-то рычаг, видневшийся у меня в ногах. Мое ложе вздрогнуло и стало медленно подниматься. Спустя минуту я оказался в вертикальном положении. Стало совсем неприятно – под ногами не было никакой опоры, я висел на металлических браслетах, которые больно врезались в запястья и щиколотки.

– Бл…, пидорасы гребаные, – выразил я свое отношение к присутствующим.

Шоды переглянулись, первый из них встал напротив, взял меня за уши и впился своим взглядом в мои глаза. Ну смотри, смотри, внутренне усмехнулся я.

Игра в гляделки продолжалась минут пять. Козел аж покраснел от напряжения, возле основания рогов собрались мелкие капельки пота.

– Что, мудак, нагляделся? – спросил я его по-русски, нагло усмехнувшись.

Шоды начали удивленно и ожесточенно переговариваться друг с другом. Несмотря на всю жесть ситуации, мне почему-то вспомнилась «Бриллиантовая рука», как базарили на фиш-стрит два контрабандиста с использованием местных идиоматических выражений. Не удержавшись, я хмыкнул.

– Эй, козлы, хорошо бы ай-лю-лю… А то холодно здесь, вашу дивизию.

Шоды еще немного поболтали друг с другом. Потом ко мне подошел тот, которого я окрестил Вторым, и снова начал глазеть мне в зрачки. Я откровенно оскалился ему в рожу. Минуты через три и этого чуть удар не хватил, беднягу аж повело в сторону. Наконец, перекинувшись о чем-то на своем, ко мне обратился Первый. На имперском.

– Я не понимаю по-имперски, козлина, – ответил я ему на эртазанском.

– Почему твое сознание недоступно взгляду высшего существа? – прокрякал шод по-эртазански.

– Может быть потому, что из присутствующих я и есть высшее существо, – предположил я. И тут же получил от него удар в живот.

– Отвечай на вопрос, иначе мы пригласим палача, – рыкнул шод.

Я некоторое время приходил в себя, обдумывая пришедшую в голову идею. Стоит попробовать, что я теряю? Вам никто не говорил, что удар в живот здорово активизирует мозговую деятельность? Так вот, это так.

– Все, все, я понял, – пробормотал я, отдышавшись. – Я согласен сотрудничать и все расскажу. Только снимите меня отсюда и дайте что-нибудь одеть, очень холодно.

– Ты итак все расскажешь, – хмыкнул третий шод.

– Вас ведь интересуют технологии нашего мира? – спросил я. – Гораздо эффективнее будет, если я буду сотрудничать сам, по собственной воле и желанию. Мне много не надо: одежда, еда, жилье и женщина…

Шоды перекинулись несколькими словами и заухали. Лишь через несколько мгновений я понял, что это они так смеются.

– И после этого ты считаешь себя представителем высшей расы? – скривился Первый.

– Это была неумная шутка, – проговорил я, не уточняя, что именно имел в виду.

– Ладно, будет тебе баба. Но не дай Создатель, если ты хоть в чем-то соврешь, или попытаешься сбежать! – рыкнул Первый, подошел к железной двери и дважды стукнул по ней кулаком. Со знакомым скрипом дверь открылась, за ней я углядел несколько бойцов-шодов в форме, которую я уже видел совсем недавно. А точнее в лесу, когда меня захватили: серые комбинезоны с серебряными вставками. Местная спецура, однозначно. Портальные десантники. Коллеги, так сказать, мать их. Ну, ничего…

Шод что-то приказал, и в камеру тут же вошли двое бородатых мужиков с инструментами и двое шодов-спецов с готовыми к стрельбе арбалетами. Пальцы на крючках… Отлично!

Мой стол медленно вернулся в горизонтальное положение. Мужики споро освободили меня от наручников. Пока меня расковывали, в помещение вошла женщина и принесла какую-то одежду. Спецы грамотно встали по обе стороны от двери, держа всю комнату под прицелом. Мысленно я окрестил их Левым и Правым.

Я растер руки и ноги, пару раз присел и стал медленно одеваться. Мужики и женщина вышли, оставив меня с нелюдями. Дверь медленно, со скрипом закрылась, снаружи громко щелкнул засов. Одежда, откровенно говоря, была дрянной – льняные штаны и рубаха, одеваемая через голову. Обуви не предусматривалось. Жаль.

Я повернулся спиной к спецам, зная, как это расслабляет. Потом резко развернувшись, одним прыжком оказался возле Левого и, подправив арбалет в сторону Правого, одновременно рубанул ребром ладони по переносице. Как и ожидалось, он инстинктивно нажал на спуск, стрела ушла. Мгновением раньше, пока я был в движении, выстрелил и второй, промахнувшись. Переместившись к шоду за спину и схватив его за правый рог левой рукой, резко крутанул голову. Хрустнуло. Тело еще только начало падать, когда в моей правой руке уже оказалась рукоять его кинжала. Я быстро оценил обстановку.

Правому арбалетный болт прилетел на редкость удачно, в горло. Он откинулся назад, но я уже видел, что не жилец – кровь фонтаном изливалась на железную дверь. Трое козлов в оранжевых хламидах, как я и думал, оказались вполне гражданскими – они только разворачивались в нашу сторону, еще не понимая, что произошло. И я прыгнул к ним.

Не успел я совсем чуть-чуть. Первый дернул рукой так, как это делал Вадим, колдуя. Чисто интуитивно я пригнулся, и что-то свистящие пролетело у меня над головой, опалив волосы и кожу на голове. Больше колдовать я им не позволил.

Черкнув Первому кинжалом по горлу, я двинул локтем в рыло Второму и впечатал стопу в живот Третьему. И, почувствовав опасность, развернулся.

Оказалось, что спеца я недооценил. Не знаю, как он это сделал, видимо без магии не обошлось, но кровь ему удалось остановить. Стоя на коленях в углу комнаты, со стрелой в горле, он взводил арбалет. Недолго думая, я дернул на себя Второго, которому перед тем разбил локтем лицо, и оказался у него за спиной. Спец не успел совсем чуть-чуть: болт летел точно мне в грудь. Однако оранжевый за долю секунды оказался между нами и принял двадцать сантиметров металла в свое тело. Ну а в ответ я метнул кинжал.

Много лет я не тренировался, да и далек был баланс этого клинка от баланса метательных ножей. Метание холодного оружия всегда было эффектным баловством, ни один здравомыслящий боец не использует этот прием в реальной боевой обстановке. Это только в голливудских и корейских боевиках супостаты замертво падают от попавших в них метательных железок. В реальной жизни попадание ножа никогда не вызовет мгновенной смерти или шока, минимум должно пройти несколько секунд, чтобы человеку поплохело. А несколько секунд в боевой обстановке, скажу я вам – это до хрена!

Я не собирался втыкать кинжал бойцу в глаз, мне нужно было, чтоб полсекунды, а если повезет – целую, шод потратил на защиту. Что он и сделал – отбил летящий нож арбалетом. Этого времени мне хватило, чтобы оказаться рядом и впечатать пятку ему в физиономию.

Вытянув его кинжал из ножен, я быстро добил всех, кто находился в камере. Откровенно говоря, не рассчитывал я на такой исход и теперь пытался сообразить, что же мне делать дальше. Начиная сшибку, я был уверен, что спецы меня грохнут, хотелось просто забрать с собой как можно больше рогатых. Теперь же, пожалуй, следовало попытаться выбраться отсюда.

Раздев труп Левого, я перелез в его комбинезон. Очень интересная, плотная ткань, как будто из проволоки сшита. Сапоги нелюдя оказались немного великоваты, но не слишком. Затем, нацепил на себя его пояс, поднял оба арбалета и быстро их осмотрел. Несколько иная конструкция, однако принцип действия был ясен. Болт так же автоматически подавался на ложе, однако взвод происходил не рычагом, а путем кручения небольшого колесика с червячной передачей. Зато и болты были массивнее и натяжка посерьезней. Обыскал все остальные трупы, нашел три пузатых кошелька. Несказанно обрадовался своему амулету, который обнаружился у Третьего – Вадим, помнится, говорил, что без этой штуки ты перед любым видящим словно голый.

Плана действий у меня не было. Стучу дважды в дверь, как это делал шод, а затем пытаюсь разобраться с бойцами за ней. Скорее всего, там и лягу, но счет все равно уже в мою пользу. Едва я поднял сжатую в кулак руку, как за спиной раздался до боли знакомый звук открывающегося портала.

Черт его знает, почему я не выстрелил. Может, потому, что это была женщина, а не шоды, которых я ждал. Фигура, шагнувшая в камеру, была затянута в черную кожу а-ля садомазо. Свободными от одежды были лишь голубые глаза, которые удивленно распахнулись, едва она огляделась по сторонам. Рассмотрев меня, она махнула ладонью, и арбалет вырвало из моей руки.

– Не надо направлять на меня такие стрелы, – высоким и звонким голосом по-эртазански сказала девчонка. – Я не собираюсь причинять тебе зла.

– Я же не выстрелил, – хмыкнул я, подбирая упавшее оружие. – Может, тогда ты меня выведешь отсюда?

За ее спиной, в окне портала виднелась какая-то большая комната, напичканная оборудованием. Мне показалось, что я заметил несколько мониторов, но более подробно рассмотреть не удалось. Видя, что я смотрю ей за спину, девушка закрыла портал.

– Выведу, – кивнула она. – За этим я здесь. Ты один их всех убил? Голыми руками?

– Ну, не совсем, – я пожал плечами. – Тут полно всяких железок. А ты кто?

Она несколько мгновений смотрела на меня, словно о чем-то раздумывая. Потом ответила:

– Я Лия. Я за вами, пришлыми, присматриваю.

– Зачем?

– Затем, чтоб вы живыми остались, – хмыкнула она. – Там, на дороге, я не успела, шоды заблокировали порталы. Пришлось сюда прыгать. У него блокиратор был, – она кивнула на труп Первого. – Когда ты его убил, блокиратор рассеялся.

– А кто ты вообще такая? – попробовал уточнить я.

– Я Невидимка, – как-то со значением произнесла она. Видя, что это слово мне ни о чем не говорит, продолжила: – Ладно, некогда сейчас говорить, уходить надо. Я тебя выкину в Шаре, в тихом месте. Дальше сам выберешься.

Она дернула кистями рук.

– Подожди, – остановил я ее. – Кинь меня обратно на дорогу, откуда нас шоды забрали.

– Нет, не могу, – покачала головой она. – У нас утечка, кто-то сдает ваше местоположение нелюдям. Пока мы не обнаружим предателя, выгоднее держать вас раздельно. Больше шансов, что мы успеем помочь в случае чего.

Ослепительно яркая линия раскрылась с характерным шипением. В открывшееся окно залетел ветер, принеся аромат леса. Я разглядел деревья и лесную поляну.

– Давай! – скомандовала она.

– Послушай, может…

Дверь камеры со скрипом начала открываться. Заткнувшись, я прыгнул в портал. Едва мои сапоги коснулись травы, окно с шипением схлопнулось, и я вновь остался в одиночестве. Вокруг шумел до боли знакомый псевдокленовый лес. Почти в зените висело жаркое солнце, что не могло не радовать. После козлиной камеры я никак не мог согреться.

Ирина Зуева, Шар, 28-го изока

Ночь прошла ужасно. Было холодно, Диана иногда вскрикивала во сне, мне постоянно требовалось подкидывать веточки в костер, чтоб совсем не околеть. Лес шуршал непонятными звуками, иногда мне казалось, что из темноты на нас смотрит какое-то чудовище. Поспать удавалось урывками. Под утро у баронессы поднялась температура, она стала бредить. Что-то говорила на имперском, потом звала Андрея и какого-то Стила.

Утро я встретила совершенно разбитой и понятия не имела, что делать дальше. Диане срочно требовался видящий. Я попробовала приложить кинжал, но то ли он разрядился, то ли все, что мог, уже сделал, но больше ничего не светилось. Раны девушки затянулись, но были ужасно воспалены. Кое-где сочился гной. Осмотрев все это, я поменяла повязку и положила Диане на лоб влажную тряпку. От моей рубашки почти ничего не осталось.

Страшно хотелось есть и пить. Взяв два пустых ореха, я пошла искать хоть какой-то водоем. После получасового лазания по окрестным кустам мне все же удалось найти небольшой родник. Вырыв яму в ручье, наполнила оба ореха и вернулась на дорогу.

Диана все также лежала с закрытыми глазами. Дыхание ее было тяжелым, кожа сухой и горячей, глаза закрытыми. Я попыталась ее напоить, она с трудом сделала несколько глотков и что-то пыталась сказать, но я так и не поняла, что. После третьего или четвертого раза до меня наконец дошло, что она хочет в туалет. Встать она не смогла, и мне пришлось проявить чудеса смекалки, чтоб помочь ей. К счастью, я еще не забыла собственный опыт и все удалось.

Потом я решилась и, взяв кинжал, подошла к трупу лошади. Подумав, просто срезала кусок шкуры на ноге и вырезала оттуда шмат мяса. Порезала его на небольшие кусочки и, надев на деревянные палочки, принялась жарить их на костре. В нормальном состоянии я бы никогда этого не сделала, но сейчас я настолько устала и проголодалась, что мне было все равно. Попыталась накормить Диану, но она лишь сделала несколько глотков воды.

Когда встало солнце, сразу стало теплее. Мне удалось немного подремать, а когда я проснулась, баронессе стало хуже. Температура поднялась, наверное, выше сорока. Все, что я могла для нее сделать – раздеть, обтереть водой и перетащить в тень. Потом решила было отправиться искать помощь, когда услышала стук копыт и шум приближающейся телеги.

Я так обрадовалась, что сразу выскочила на дорогу. И лишь увидев изумленные глаза возницы, вспомнила, как я выгляжу. Обтягивающие джинсы и рубашка, от которой осталась небольшая часть, прикрывающая грудь – этот наряд был чересчур смелым для местных жителей.

На телеге, которую тянула серая низкорослая гнедая лошадка, сидел бородатый мужичок в крестьянской одежде. Увидев меня и трупы воинов, он потянул за вожжи.

– Пожалуйста, помогите, – кинулась я к нему. – Здесь раненая девушка.

Мужичок спрыгнул с телеги. Он оказался довольно молодым, меня свела с толку его густая борода – вряд ли ему было больше тридцати. Кареглазый и темноволосый, он чем-то напомнил мне цыгана. Оглядев меня с ног до головы, он хмыкнул и спросил:

– Ты кто такая будешь?

Вопрос сбил меня с толку. Что я ему могла сказать?

– Это не важно, – чуть не крикнула я. – Помогите, ее срочно надо доставить к видящему.

Ни капельки не торопясь, парень подошел к ближайшему трупу воина и стал его раздевать. Я стояла как дура и не понимала, что происходит. Лишь, когда он полностью раздел бойца и погрузил на телегу доспехи и одежду, я поняла, что он помогать нам не собирается.

– Послушайте, – подошла я к нему, стараясь держать себя в руках. – Пожалуйста, помогите. Обещаю, вы не останетесь без награды. Баронесса, очень состоятельная женщина, если вы поможете ее спасти, то будете обеспечены до конца жизни.

Мужичок вновь окинул меня взглядом и плотоядно ухмыльнулся.

– Слышь, лань… Ноги раздвинешь – помогу.

Вот тут меня накрыло. Коктейль из обиды, ярости, ненависти и, бог знает, чего еще вдруг взорвался у меня внутри. Не знаю, что случилось, я лишь почувствовала, как горячая волна, родившаяся в груди, начала быстро распространяться по всему телу. Когда она дошла до головы, меня тряхнуло – словно током ударило. Тело выгнуло дугой, в глазах потемнело. Мир вокруг полыхнул разными красками. Я поймала взгляд этой сволочи и вдруг совершенно четко осознала, что он чувствует, будто на секунду стала им. Там были жадность, похоть, желание унизить и страх, который полыхнул вспышкой, едва мой взгляд коснулся его. Поняла я и то, что он с самого начала не собирался мне помогать. Все, что он хотел, – это обобрать мертвых, а потом завалить меня под куст. Было там еще что-то, такое мерзкое и липкое, что мне сразу расхотелось это чувствовать.

Осознала я себя, когда с кинжалом в руке летела к нему. Он, по-бабьи взвизгнув, отпрыгнул в сторону, но я все-таки задела его самым кончиком: на рукаве рубахи появилось быстро расширяющееся красное пятно.

– Дура, что ты сделала!!! – заорал он, прыгая к телеге и засовывая руку под рогожу. Теперь в его взгляде добавилась еще и жажда моей смерти. Но и страха там тоже существенно прибавилось.