Текст книги "Оккупация"

Глава 6

Пожалуй, одним из первых он понял, что надвигающиеся пертурбации никак нельзя отнести к категории пустяковых. Свидетельством тому были и толкущиеся вокруг глоны, и собственное нарастающее чувство тревоги.

Услышав вой сирены, Дымов тут же поспешил выскочить с кухни. Однако выбраться на улицу ему не удалось. Все тот же кельнер, прыгнув следом, мертвой хваткой вцепился ему в плечи. Дымову не очень хотелось это делать, но иного выхода не было. Вонзив колено в кельнерский живот, он ударом ладони отшвырнул от себя Михаила. Но именно в эту секунду начало твориться непонятное. Рухнувший на пол кельнер приподнялся на руках, какими-то механическими движениями поставил себя на ноги. Нечто ужасное творилось при этом и с его лицом. Губы и веки часто подрагивали, одна гримаса сменяла другую, по подбородку потекла густая пена. Слишком поздно Дымов догадался задействовать глубинное зрение. Стоило ему прищуриться, и все сразу встало на свои места. Кельнер и впрямь более не был кельнером. Метатело перебежчика Михаила стремительно расползалось ввысь и вширь, разбухало, словно шарик, накачиваемый воздухом. Еще минуту назад он мало чем отличался от обычного человека, теперь же Вадим видел перед собой равного. Незримая корона чужака напоминала бронированный панцирь гигантской черепахи, а мощные лимбы уже выползали из-под панциря, хищными змеями приближаясь к Дымову. Еще рывок, и бывшая человеческая оболочка вовсе сползла на пол, – кельнер Миша слабо егозил руками и ногами, силясь подняться, но сил у него явно недоставало. Чудовище, воспользовавшееся его телом, явно постаралось выпить его до донышка. Зато теперь перед Вадимом искрился электричеством и шевелил жутковатыми мускулами настоящий исполин. Не человек и не осьминог – нечто среднее. Существо, именовать которое гуманоидом не поворачивался язык и которое явно собиралось атаковать Дымова.

Возможно, по силе этот чужак был ему ровня, однако по части опыта Вадим мог бы дать фору многим земным колдунам. Имея аномальные способности, мало кто из них мог использовать их с должным эффектом. Более того, многие из знакомых Дымову экстрасенсов вообще понятия не имели о том, как именно пускать в ход силу, которой их наделила природа. В массе своей они даже не видели метапространства, а потому работали с энергиями вслепую и наугад. Потому и не шло у них дальше заурядных цирковых фокусов. Кто-то угадывал цвета упрятанных в конверты бумажек, кто-то до пота передвигал спичечные коробки, другие разогревали градусники и с натугой угадывали мысли в чужих головах. Как бы то ни было, в практике использовать свои силы удавалось немногим, а потому вариант возможного противостояния никогда всерьез не рассматривался Дымовым. Тем не менее, и коса раз в год находит на камень, и после давней встречи с Носорогом, сумевшим внезапной атакой повредить метаоболочку Дымова, ему наконец-то повстречался по-настоящему серьезный противник.

Изготовившись к обороне, Вадим ждал. Соперник не собирался медлить, и уже через пару мгновений его лимбы молниями метнулись к Дымову. Это напоминало серию боксерских ударов, только били Дымова не упрятанные в перчатки кулаки, а стальной прочности шатуны, каждый из которых можно было уподобить пущенному в цель копью. Пожалуй, в прежние годы подобную атаку он мог бы и не выдержать, но сейчас спасала толщина панциря, спасала упругость, сводящая силу ударов на нет, помогали опыт и панорамное зрение, позволяющее отслеживать малейшее передвижение противника.

Некоторое время Вадим позволил чужаку покуражиться, после чего внезапным броском взметнул навстречу атакующему силовой аркан. Обвив корпус противника, жестко стянул его, попутно перерезал и пару щупалец, обрубками заплясавших на каменном полу. Шквал ударов тут же прекратился, чужаку стало не до него. Не останавливаясь на достигнутом, Дымов вытянул один из лимбов подобием когтя и одним выверенным движением вспорол вражескую мантию. Фиолетовый смерч с шипением рванулся к потолку, энергия покидала противника, ручьем потекла из широкой раны. Вадиму почудилось, что он слышит сдавленный полурык-полустон. Трепеща, противник силился вырваться из мощнейшего захвата, но аркан был крепок, и каждое движение только еще туже стягивало удушающее кольцо.

– Вот, значит, что мы умеем! Интересно!..

Вадиму даже не понадобилось оборачиваться, чтобы разглядеть появление противника номер два. Внешне он был точной копией кельнера Миши, но внутренняя изнанка этого существа была совершенно иной. На губах человека гуляла глумливая улыбка, сильные руки прятались в карманах.

– Только ведь правила игры изменились, Дымов. Или ты думаешь, мы будем сражаться на твоем поле и твоим оружием?

Двойник кельнера шагнул к стене, одним движением сорвал с богатого ковра тяжелый двуручный меч.

– Что скажешь насчет этого дружка? Знакома тебе эта штучка? Или ты больше привык скальпелем работать?

Усмехнувшись, Вадим ударил его с дистанции – не слишком сильно, скорее, с целью образумить. Однако удар пришелся в пустоту. Кельнер номер два загодя упредил выпад и довольно легко уклонился. Но и Дымов не дремал, за первым выпадом тут же последовал второй – более мощный и стремительный. Получилось что-то вроде боксерской двойки. Второй удар подсек противника под колени, заставив не слишком ловко кувыркнуться на полу.

– Что ж, ты сам напросился!.. – вскочив на ноги, чужак шагнул к Дымову. От очередного удара он даже уклоняться не стал – попросту взмахнул мечом, и пронзительная боль заставила Вадима отшатнуться. Этого не могло быть, но, тем не менее, это произошло. Сталь перерубила лимб, оставив лежать треть его на полу. Два непересекающихся мира неведомым образом пересеклись.

– Ну, как тебе это нравится? – чужак сделал еще шаг, и меч снова свистнул в воздухе. Почти машинально Вадим вскинул навстречу бронированный блок, и очередная вспышка боли выдавила из его груди крик. Меч и на этот раз справился с преградой, хотя силу удара метаброня частично погасила. Сталь, которой проще простого было располовинить тело Дымова, лишь вскользь задело его плечо. Однако и этого короткого прикосновения хватило, чтобы нанести Вадиму серьезную рану. Самое же страшное заключалось в том, что происходило нечто невероятное. С подобным он еще не сталкивался.

С ужасом глядя на посвистывающую сталь, Дымов продолжал отступать шаг за шагом. Металл не способен перерубаиь тень, но именно это сейчас и происходило. Два разнородных пространства вопреки всем наукам сплелись в одно, и метатело Дымова, всегда бывшее надежной преградой для пуль, ножей и смертельной температуры, теперь оказалось практически беззащитным.

– Может, померяемся равным оружием? – все тем же мечом противник сшиб со стены алебарду. Проехав по полу, она застыла у ног Вадима. – Попробуй, авось, с этой штучкой у тебя получится лучше.

Это была уже явная издевка, но выбирать не приходилось. Быстро нагнувшись, Дымов подхватил алебарду.

– Вот это уже другой разговор! – незнакомец явно обрадовался. – А то взяли, понимаешь, моду – с бомбами ходить, пульками плеваться. Все должно быть честно, мсье Дымов!

– Кто ты? – Вадим ощутил самую настоящую растерянность. Чувство относилось к давно забытым, и оттого смятение было только сильнее. Происходило нечто, чего он решительно не понимал, к чему не был готов. Чужак не просто издевался над ним, он бил его, как мальчишку. Бил оружием, которое Дымову было неподвластно.

– Я Рагес, князь дайков из славного племени шерхов. – Представился чужак. – Впрочем, тебе это уже не пригодится, поскольку через минуту ты умрешь.

– Но ты можешь хотя бы объяснить…

– Я ничего тебе не буду объяснять! – лицо князя посуровело. – Достаточно того, что я назвал тебе свое имя. Мы здесь не для долгих бесед.

– Вы воюете с томусидианами?

– Не твое дело! – рявкнул князь. – Эта страна должна погибнуть – и она погибнет…

Атака была столь стремительной, что Вадим сумел отбить лишь первый удар. Вторым ударом противник перерубил древко, третьим и четвертым вновь рассек аркан, по сию пору стягивающий кельнера номер один, чувствительно полоснув сталью по метателу Дымова. Из груди Вадима вырвался стон. Боль заставила экстрасенса снова отступить. Конечно, все его раны было не столь уж сложно залечить, однако на это требовалось время, а как раз времени ему давать не собирались.

Виртуозно покручивая в воздухе длинным мечом, князь неторопливо приближался. Шаг у него действительно был княжеский – с щегольским оттягом ступней, с сановным покачиванием плеч.

– Признаюсь, такого противника, как ты, я встречаю впервые. – С пафосом проговорил шерх. – Наверное, с тобой было бы интересно помериться силой в честном поединке – и не здесь, а под открытым небом на большой славной поляне, но ты пойми меня правильно: в любом деле важен результат. Кто знает, возможно, в своем теле ты и впрямь справился бы со мной, но я уже сказал: сегодня мы играем по моим правилам и на моем поле. А потому не обижайся…

Сверкающий меч взлетел над головой Дымова. Чересчур медленно и излишне красиво. Князь явно любовался собой и, должно быть, уже не ожидал серьезного сопротивления от сломленного противника. Именно поэтому яростный всплеск Дымова оказался для него полнейшей неожиданностью. На этот раз Вадим уже не забавлялся и не щадил своего врага, – он прибегнул к самому страшному своему оружию – тому самому, которое пускал в ход против банды Маршала. Сил оставалось не столь уж много, но на одну добрую вспышку его все же хватило. Пылающие ладони сами собой вскинулись навстречу князю, и сразу два огненных шара ударили в тело противника, прошив его насквозь. Прежде чем огромную дыру затянуло багровым сумраком, Вадим успел рассмотреть кусочек противоположной стены. А в следующую секунду изо рта князя фонтаном хлынула кровь, и сломанной куклой он повалился на пол.

– Это тебе так просто не пройдет. – Существо, пребывавшее в теле кельнера номер один яростно сверкнуло глазами. Аркан его уже не удерживал, но, видимо, оно тоже было крепко напугано. Потому и не делало попыток к возобновлению схваток.

Не реагируя на угрозу, Вадим подобрал двуручный меч князя и шатко попятился.

– Иди, иди! – с угрозой проговорил кельнер. – Мы еще встретимся.

Даже на то, чтобы достойно ответить, у Вадима не нашлось сил. Кровь хлестала из раны на плече, перекрашивая рубаху и брюки в багровый цвет, культяпки лимбов горели свирепым огнем. Все также сжимая меч двумя руками и не спуская с противника глаз, он покинул помещение. Пора было зализывать раны, и, сдерживая рвущийся из груди стон, Вадим поспешил по ступеням служебной лестницы наверх. Даже сейчас он меньше всего думал о себе. Следовало как можно скорее позаботиться о Шматове с Мироновым, попытаться их вытащить из гостиницы-ловушки.

Как бы то ни было, но до номера Дымов так и не сумел добраться. Пытаясь остановить кровь, он сконцентрировался на собственной боли, свернув ее в единый поток, направил в ладонь. Это и был тот самый универсальный скальпель, который с легкостью запаивал разорванные сосуды, сшивал края ран и удалял омертвелые ткани. Увы, на этот раз головокружение не позволило ему довести начатое до конца. Вадим попросту не рассчитал энергетического всплеска. Воздействие оказалось гораздо сильнее. Рана на груди мгновенно зажила, обратившись в багровый рубец, а болевой всплеск наотмашь хлестнул безжалостной плетью по нервным узлам. Чернота тотчас заволокла окружающее пространство, и уже на последнем лестничном марше сознание Дымова явственно поплыло. Голову стиснуло в огненных тисах, лестница и стены начали растворяться в чернильной мути. Падая, Вадим крепко приложился головой к ступеням, и невидимый рубильник отчетливо щелкнул под темечком, отключая все биологические системы разом…

Глава 7

– Быстрее, господа! Пожалуйста, быстрее!

Руки у служащего дрожали. Что бы там не скрывалось за сегодняшней чехардой, но он явно не играл. Растерянные люди, а было их здесь не так уж много (большинство, как видно, мобилизационным бумажкам попросту не поверило), крутили в руках выданные клинки с доспехами и недоуменно переглядывались.

– А где же ваши средства ПВО! – истерично выкрикнул какой-то полный мужчина. – Где, наконец, ваша хваленая армия?

– Господа, не нужно паники. – Не слишком уверенно забормотал администратор. – Никто не ожидал, что дайки используют в своей атаке ахназавров.

– Какие еще ахназавры! – взвизгнула рыдающая дама. – Может мне кто-нибудь объяснить, что здесь происходит? А вы… Зачем вы берете эти железки?

Последняя реплика относилась к госпоже Рычаговой, терпеливо дождавшейся своей очереди к окну оружейной комнаты.

– Успокойтесь, милочка! – огрызнулась Ксения. – Если мне что-то дают, я обычно беру, а уж нужно мне это или нет – разбираюсь потом.

– Але, пацаны! Они ведь не шутят! – крикнул бритый наголо мужчина в джинсовом костюме. – Или хотите, чтобы всех нас тут перерезали, как баранов?

– Кажется, у вас имеются конкретные предложения? – сухо поинтересовался Шматов.

– У меня есть, – поднял руку дородный мужчина в кремовом костюме. – Во-первых, не нужно брать это оружие, а во-вторых, давайте попытаемся вступить с дайками в переговоры. В конце концов, они тоже люди – должны понять, что туристы не могут отвечать за действия правительства Томусидо. В конце концов, можно предложить им выкуп!

– А ты, похоже, богатый брателла! – воскликнул бритоголовый.

– Да уж не бедный! – лицо мужчины пошло пунцовыми пятнами. – Если надо, могу купить эту гостиницу со всеми ее потрохами!

– Так в чем же дело?

– Как в чем! Я просто не понимаю, почему мы должны воевать – да еще таким допотопным оружием?

– Честно говоря, – подал голос Сергей Миронов, – автомат Калашникова меня тоже устроил бы значительно больше.

– Господа, еще раз объясняю, – волнуясь, заговорил администратор. – Это не совсем то, о чем вы думаете. К сожалению, обычное оружие против дайков бессильно.

– Это еще почему?

– Прошу поверить мне на слово. Мы ведь уже пробовали и много раз. Ни пули, ни ракеты их не берут. Собственно, потому мы и вынуждены беречь старые арсеналы…

– Леон! – крикнул ворвавшийся в холл комендант гостиницы. – Дайки уже здесь! Срочно уводите людей, через пару минут будет поздно.

По лицу коменданта текла кровь, он часто утирал ее рукавом. Потап рассмотрел, что комендант сжимает огромную саблю.

– Но где гвардия? Где наша дружина? – голос администратора дал петуха. Видно было, что служащий близок к психическому срыву.

– Гвардейцы сражаются в районе парка. Судя по всему, им приходится тяжко. Дайки двинули вперед слонов с ахназаврами. Так что придется пробиваться своими силами…

Не слушая больше этот увлекательный диалог, Потап решительно протолкался к окошечку.

– Ладно, давай, что там у тебя есть.

– Брось, Леон. – Комендант покачал головой. – Этак мы провозимся до вечера. Отпирай замок, пусть заходят и берут что хотят.

– Ты полагаешь…

– Я ничего не полагаю! – решительно отрубил комендант. – Я только знаю, что уже через полчаса сюда войдут дайки и тогда уже никто не даст тебе никаких расписок.

Видимо, и сам служащий тоже пришел про себя к какому-то выводу, потому что, лязгнув замком, с решительностью распахнул дверь оружейной комнаты.

– Что ж, выбирайте сами…

Присутствующие мужчины не слишком уверенно потянулись в кладовую. Вместе со всеми в оружейную комнату протиснулся и Миронов.

– Вот! – Шматов сунул ему в руки пояса с ножнами. – Тут пара кинжалов и палаш.

– А ты?

– А у меня шпага. Я, знаешь ли, когда-то хаживал в секцию фехтования – чуть-чуть не дошел до камээса, так что буду вспоминать теперь молодость.

– Какая же это шпага? Это целый меч!

– Ты потому так говоришь, что настоящих шпаг, наверное, не видел ни разу.

– Как это? А по телевизору? А на чемпионатах?

– На чемпионатах используют оружие исключительно спортивное. Стало быть, трехгранные и четырехгранные клинки. В старину же, к твоему сведению, не только кололи, но и рубили, а потому клинки ковали в основном плоские. – Шматов усмехнулся. – А ты как думал! Это мушкетеры в старину соблюдали кое-какие правила, – в основном же бойцы лупили друг дружку как придется. Саблями, мечами, шашками…

– Если ты такой знаток, объясни, чем шашка отличается от сабли?

– Да ничем. Исключительно своим происхождением. Сабля – слово венгерское произошло от «сабни», что переводится, как «резать», а та же шашка произошла от черкесского «саш-хо», что означало «длинный нож». А то, что Буденный презирал сабли и уважал шашки, почитая за истинно кавалерийское оружие, так это говорит только о пробелах в образовании нашего красного маршала. Во всяком случае, разновидностей сабель и шашек – такое огромное количество, что говорить о каких-то конструктивных особенностях не приходится… Кстати, теми же эспадронами когда-то тоже именовали длинные шпаги, так что у слова шпага значений бездна… – Потап протянул Сергею что-то вроде панциря. – Советую и эту хреновину с собой прихватить. Не кевлар, конечно, но от удара убережет.

– Да ты что! – Миронов изумленно уставился на друга. – Считаешь, мы действительно станем хлестаться с кем-то на мечах?

– Я знаю только то, что береженого Бог бережет… – пробурчал Потап. – А потому осмотрись здесь повнимательнее, может, и другое что подберешь…

Пожав плечами, Миронов оглядел просторное помещение кладовой, но желание что-либо выбирать у него так и не появилось. Оружейная комната более напоминала музей. На стенах тут и там висели доспехи с кольчугами, пластинчатые перчатки, шлемофоны и чешуйчатые рубахи. Кривые ятаганы мирно соседствовали с прямыми мечами, и подобием поленниц тут и там лежали в навал копья, шипастые палицы и дротики. Огромные луки чередовались с арбалетами, и тут же поблизости лежали напоминающие орехи металлические ядра.

– Это что же, для пушек? – Миронов подбросил на ладони одно из ядрышек. – Почему же такое маленькое?

– Да потому что ты не угадал. Это не для пушек. – Потап кивнул в сторону ящика, загруженного стальными рогатками. – Похоже, они тут все впали в детство.

– Охотно верю… – Сергей машинально взял в руки рогатку, проверяя, натянул тугой резиновый жгут. Помотав головой, швырнул рогатку к стене. – Бред какой-то!

– Согласен, – Шматов кивком указал на царящую вокруг суету. – Только нам, похоже, придется с этим бредом считаться на полном серьезе.

Тупо взглянув на туристов, азартно натягивающих на себя рыцарские шмотки, Миронов твердо сказал:

– Надо искать Вадима. Пусть объяснит, кто и в какие игрушки здесь играет…

Он не договорил, женский вопль в фойе, заставил их выскочить из оружейной комнаты. Они сделали это вовремя, – здесь царил уже настоящий бедлам. Звенело разбиваемое стекло, кто-то с силой ломился в парадные двери. Все тот же комендант с залитым кровью лицом, в голос ругая дайков, что есть сил подпирал двери спиной. Ему пытался помогать администратор, но было видно, что толку от него мало. Количество людей тоже заметно уменьшилось, – видимо, перепуганные постояльцы разбежались по гостиничным номерам. Трюк – из разряда детских, но, вероятно, многие по сию пору верили в возможность спасения за пластиковыми дверьми, в стенных шкафах и под пуховым одеялом.

– Окна! Держите окна! – прорычал комендант, но его предупреждение запоздало. Двое из мужчин кинулись было в указанном направлении, но что-то тяжелое ударило по внешней витрине, и стекло с грохотом посыпалось вниз. В следующую секунду в пробой ринулись незнакомые люди с топорами и саблями. Все это напоминало кадр из приключенческого фильма, где кровожадные пираты берут на абордаж королевский фрегат. Отличие заключалось в малом: брали на абордаж не фрегат, а вполне современную гостиницу.

Гулко треснуло где-то наверху, и оттуда же донеслись дикие крики. Миронов увидел, как один из проникших в гостиницу бородачей, буднично пырнул стоящего у него на пути человека кинжалом и тут же подхватил на плечо визжащую дамочку. Из раны брызнула кровь, и мужчина со стоном осел на пол.

– Хойханамэ! – гортанно выкрикнул бородач и демонстративно мазнул обагренным кровью кинжалом себя по лицу. Его крик тут же подхватили бегущие следом приятели. Вели они себя совершенно бесцеремонно, а внешний вид их живо напоминал о давних революционных временах, когда по пустыням Туркмении и Казахстана разъезжали банды басмачей, – все те же матерчатые пояса, неряшливые халаты, тюрбаноподобные повязки на головах.

– Стоять! – с саблей в руках комендант отважно ринулся к людям, просачивающимся через разбитую витрину. Лицо у него было исполнено отчаянной решимости. Видно было, что человек этот, в самом деле, готов умереть на своем посту. С воплем к нему метнулось сразу трое нападающих. Судя по всему, серьезного сопротивления они не ожидали, за что мужественный комендант тут же и наказал их. Сабля его заплясала, перескакивая из руки в руку, выписывая в воздухе стремительные вензеля. Вжикнула сталь, и первый из «басмачей» с хрипом упал на колени. За первым последовал второй, а третьего достал табуретом по голове Сергей Миронов. Все это отдавало форменным самоубийством, но очень уж мерзко было смотреть на то, как один-единственный вояка пытается отстоять гостиницу от штурмующих орд.

– Спасибо! – выдохнул комендант. – Прикрывайте меня со спины…

– Это безумие, надо отходить! – крикнул Миронов.

– Куда? Они повсюду.

– Можно выбраться на крышу. Если за нами вышлют вертолеты…

– Какие, к чертям, вертолеты! – простонал охранник. – У них же ящеры, а с ними никакая авиация не сладит.

Вопросы так и вертелись на языке Миронова, но разговориться им не дали. Очередная волна штурмующих ринулась к коменданту, гортанно что-то выкрикивая на своем языке. Глядя на них, Миронов подумал, что в отличие от нынешних бойцов шахидов эти бородачи вооружены не в пример слабее. Ни тебе гранатометов с рациями, ни биноклей с автоматами. Впрочем, и то, что имелось у них в наличии, атакующие пускали в ход без всякого стеснения. Было видно, что не все они знатные фехтовальщики, однако желания скрестить с ними оружие Миронов в себе по-прежнему не ощущал. Ситуация была дикой и таким же диким был страх, накрывший его с головой. И было удивительно, что комендант продолжает стоять на пути у этой беснующейся своры, одной-единственной сабелькой удерживая бородачей в халатах от бешеного разгула.

Впрочем, долго это тянуться, разумеется, не могло, и очень скоро в рядах дайков нашелся свой собственный мастер – здоровенный детина с голым торсом и жилистыми руками, по самые брови заросший черным витым волосом. Именно с ним скрестил свою саблю юркий комендант. Раздался неприятный лязг сталкивающейся стали, и чтобы не угодить под чужой удар Сергей торопливо отступил в сторону. Судя по всему, саблей служащий гостиницы владел неплохо, однако на этот раз ему не повезло, и мастер повстречал еще более сильного мастера. Серия финтов не увенчалась успехом, и, довольно легко отразив выпад снизу, бородач с оттягом рубанул по сабле противника, разом выбив ее из рук. Пытаясь спасти положение, Миронов метнул один из своих кинжалов, но, кувыркнувшись в воздухе, коротенький клинок лишь чиркнул по плечу бородача, не причинив ему ни малейшего вреда. Азартно взвыли приятели дайка, пестрая их толпа разом придвинулась ближе. Еще один довершающий удар, и оглушенный комендант осел возле стойки.

– Ахри маруго! – не без музыкальности пропел бородач. Он явно работал на публику, и лезвие его ятагана с издевательской медлительностью поползло к горлу коменданта. Кажется, все, кто находился в фойе, понимали, что произойдет в следующую секунду. Бородач собирался не просто убить коменданта, а отрубить ему голову. Судя по манерам и неспешному замаху, он наверняка это умел.

– Не торопись, красавец! – выдернув из ножен тяжелый палаш, Миронов шагнул вперед. Сердце трепетало в груди, дыхание срывалось, однако еще более страшным казалось стоять на месте и наблюдать процедуру казни. Глаза бородача оценивающе прошлись по фигуре Миронова, ноги совершили скользящий шажок в направлении нового противника. И уже по одному этому шагу Миронов понял, что долго ему не выстоять. Пожалуй, лишь до первой настоящей атаки.

В детстве подобно многим своим сверстникам маленький Сережа пересмотрел множество приключенческих фильмов, играл в Дартаньяна, боготворил мускулистого Жана Маре и подражал лихому Фанфану Тюльпану. Но, увы, все это, как выяснилось, особенной пользы не принесло. Возможно, он грамотно стоял, да и выражение лица его казалось довольно грозным, однако было ясно, что весь этот маскарад не произвел на бородача никакого впечатления.

Как бы то ни было, но худшие подозрения Миронова подтвердились. Крутанув ятаганом, бородач шагнул ближе и первым же финтом выбил из рук Сергея палаш. За спиной его азартно загомонили приятели, и, хищно прищурившись, бородач шагнул ближе. Возможно, он изготовился к решающей атаке, но добить Миронова на сей раз не позволил капитан Шматов.

– Спокойно, кореш, я туточки! – клинок Потапа дерзко подбил снизу широченный ятаган, и, оттолкнув Миронова в сторону, капитан встал во весь рост перед бородачом. – Ну что, образина? Хочешь орденок с медалькой на грудь нацепить? Так их еще надо заработать!

Гаркнув что-то свое, дайк ринулся на Потапа. Оказавшийся за спиной коллеги Сергей невольно зажмурился. Легкость, с которой бородатый бандит расправился с комендантом, не давала Шматову ни единого шанса, а смотреть на гибель лучшего друга Миронов не хотел.

– Хопаньки!.. А теперь вот сюда и сюда – р-раз!..

По изумленному шуму в зале Миронов понял, что произошло нечто неожиданное. Открыв глаза, он вновь разглядел фигуру Шматова. Тот стоял в прежней позе фехтовальщика, чуть подняв левую руку, в правой покачивая длиннющей шпагой. Бородач же лежал на полу, рукой зажимая кровоточащий бок. Его грозный ятаган валялся тут же поблизости.

– Ну что? Есть еще желающие? – поинтересовался Шматов, и, конечно, желающие нашлись.

С рыком, напоминающим звериный, к Шматову ринулось сразу трое или четверо дайков. В фойе их скопилось уже десятка два, а потому, если бы не Миронов с поднявшимся с пола комендантом, капитан мог бы оказаться в плотном окружении. Но самое удивительное, что он и впрямь неплохо владел шпагой. Это было настоящим открытием для Миронова, который в медведеподобном и вечно неторопливом друге даже не подозревал подобной резвости. Сам же Шматов о своей спортивной юности практически ничего не рассказывал.

– Хопа! – прыгнув навстречу атакующим, капитан жестко подсек руку одного из бородачей, тут же на возвратном движении резанул чужое бедро, крутанув кистью, пристукнул по чьей-то сабельке, заставив ее с лязгом заплясать на полу.

– Да уж! Бойцы-то вы, оказывается, хреновые! – пропел он. – Видно, только толпой и умеете драться…

Жуткая атака капитана повторилась. Ни в какое ложное благородство он играть не собирался. Шпага в его руках мелькала с быстротою молнии, и все его финты Миронов не сумел бы отследить, даже если бы очень захотел. Еще пара сабелек полетела на пол, и, обливаясь кровью, к стенам отшатнулись очередным жертвы капитана Шматова.

– А-а! – бешено заорал Миронов. – Съели, гады?! – поднатужившись, он подхватил с пола журнальный столик и с силой швырнул в бородачей. Бросок получился более чем удачным, сбив с ног сразу нескольких агрессоров. Не ожидавшие столь буйного отпора, дайки явно дрогнули. Но главное – пример Сергея воодушевил прочих соплеменников. Пребывающие до сих пор в состоянии ступора, они наконец-то ожили. Это было что-то вроде психического прорыва. Крича нечленораздельное, мужчины ринулись на захватчиков. Били кулаками и ногами, тут и там вдребезги разлетались бутылки, проламывая чужие головы. В схватку вступили и женщины, что легко угадывалось по изменившейся боевой ноте. Наряду с матерным хрипом воздух дрожал теперь от дикого визга. В дайков полетело все, что могли подхватить человеческие руки – пепельницы с вазами, тарелки и тяжелые табуреты, жестяные банки с пивом, упаковку которого очень кстати извлекли из-под стойки. При этом все, как один, продолжали надрывать глотки – то ли подбадривая себя подобным образом, то ли пытаясь напугать противника. Во всяком случае, природу боевых кличей Миронов уяснил для себя только сейчас. Он и сам орал что-то непотребное. Крик добавлял сил, превращал людское сопротивление в нечто материально оформившееся. Пожалуй, сражайся они молча – и ничего бы у них не получилось, но в эту минуту произошло очередное чудо. Совместными усилиями они выдавили дайков из фойе, пинками и безжалостными оплеухами выбросили на улицу.

Это была зыбкая, но победа, и, шумно дыша, они глядели друг на дружку обновленными глазами, понимая, что эти лихие минуты превратили мирных туристов в бойцов, а их маленькую группу – в слаженную боевую команду.

– А теперь что делать? – вопросил дородный мужчина в кремовом, заляпанном кровью костюме.

– Пойдем в прорыв, что же еще? – комендант окинул взглядом столпившихся за его спиной людей, глазами отыскав Потапа, протянул ему руку. – Виктор.

– Потап, – назвал себя Шматов.

Больше ничего друг другу они не сказали, но в этом коротком представлении были выражены все главные чувства. Покосившись в их сторону, Сергей ощутил легкий укол ревности. Конечно, это было глупо и несвоевременно, но он действительно чувствовал ревность. Совсем как в детстве, когда старшие пацаны обменивались скупыми комплиментами и при этом не обращали никакого внимания на салажат. Сегодня на роль искомого «салажонка» судьба назначила Сергея Миронова. Она не объявляла об этом вслух, но было вполне достаточно и того, что он знал об этом сам…