Текст книги "Земледельцы"

Глава 11

Первый день в заключении Фейрис второй отметил потрясающим по своему литражу запоем. Всё необходимое – вино, виски, коньяк и прочий алкоголь, – он достал в баре, находившемся в углу их тюрьмы. Фейрис третий категорически отказался стать его собутыльником, за что уже подвыпивший дядя несколько раз пытался применить к нему бойцовские приёмы. Старший принц благополучно убегал от него, пользуясь обширной площадью зала, но особого облегчения ему это не приносило. От осознания, что даже сам генерал Земледельцев, судя по всему, смирился с их неминуемой смертью и решил истратить свои последние дни на безудержную пьянку, Фейриса третьего охватывало невиданное доселе беспокойство.

Надо было думать, думать больше, чем когда бы то ни было. Ничего другого принцу, собственно, и не оставалось. «Бежать!» – с минутными перерывами прорезалось в мыслях у Фейриса третьего. Принц зажимал уши руками, чтобы не слышать отвратительного дядиного пения и сконцентрироваться на своей единственной проблеме. Варианты один безумнее другого проносились перед ним дружными табунами, но ни один из них не давал даже малейшего шанса на успех. В идеале Фейрис третий хотел угнать подводную лодку, доставившую их сюда от самой Арктики. Разобраться с управлением субмарины вдвоём с бывалым Земледельцем было бы раз плюнуть, а сориентироваться и на атомном реакторе приплыть к берегам Антарктиды, к выжившей базе «Медуза» – ещё проще.

– Эй, вы!!! Па-аварёшки недопиленные! – внезапно заорал Фейрис второй, с кулаками набрасываясь на запертую дверь на кухню. – А ну, па-азовите начальство! У вас тут а-алкоголь закончился!!! – генерал грохнул наполовину выпитой бутылкой по двери и, разбив её, ушёл обратно.

«Позовите начальство»… За эти слова принц, сам не зная почему, зацепился и уже от них стал строить свою дальнейшую мысль. Кто является начальством для поваров в бункере? Руководители восстания – Председатель Комитета четырёхсот и сэр Октавиан. Что они требовали на своём импровизированном суде? Министр собирался стать королём, выбив из Фейриса первого отречение, а глава Комитета желал искоренить на «своей» планете Земледельцев. Исполнить желание первого, не короновавшись, было невозможно, а вот второго… Что нужно, чтобы искоренить Земледельцев? Ликвидировать обе их оставшихся базы. Что надо для победы над «Медузой» и «Дельфином»? Надо успешно провести две одноимённые операции. Что будет, если… помочь землянам в осуществлении этой мечты? Они посчитают «помощника» своим союзником! Что нужно сделать, чтобы бывшему врагу позволили оказать такую «помощь»? Предъявить главарям восстания свой логичный мотив на предательство – страх за оставшихся на Нибиру жену и сына! «Точно!» – подумал принц. Картина складывалась у него в голове и с каждой минутой становилась всё ясней. – «Я притворюсь перебежчиком, а на самом деле стану двойным агентом! Я дам им множество советов, я помогу им уничтожить „Медузу“ и даже „Дельфин“! За эти заслуги я получу их расположение, а потом, когда они уже расслабятся, сыграю против них!».

Глубоко в душе Фейрис третий понимал, что эта рискованная «двойная игра» при любом раскладе обойдётся ему во многие, многие тысячи Земледельческих жизней. Эта необходимость его пугала, но именно она являлась единственным шансом заполучить полное доверие землян, а потом, в самый ответственный момент, подставить и развалить революцию. Миссия требовала жертв – принцу оставалось только грамотно сыграть свою «двуликую» роль.

– Эй, вы, там! – закричал он, подбежав и стуча в маленькое мутное окно к поварам. – Пошлите за своими главарями! Я готов с ними… сотрудничать!

Один повар тут же достал из фартука телефон и кому-то позвонил. Пленнику он крикнул, что предводители революции скоро будут…

* * *

Председатель распахнул перед Октавианом и Джонсом тонкие стеклянные двери и завёл их в просторную, ярко освещённую оранжерею, состоявшую из нескольких десятков рядов садовых грядок, плотно засаженных помидорами, огурцами, баклажанами и прочей съедобной растительностью, так необходимой настоящему, рассчитанному на ядерную зиму бункеру. Проведя для адмирала и министра небольшую экскурсию по фруктовым, овощным, ореховым, грибным, злаковым фермам и особенно похвалившись личной мини-плантацией ананасов, глава Комитета предложил им отдохнуть. Главари восстания с удовольствием сели на одной из скамеек, сорвали с дерева сзади от себя по два крупных апельсина и, перекусив, пустились в дискуссию о судьбах Земли и человечества. Думали, чего ожидать от пока ещё живого, гуляющего по поверхности Фейриса четвёртого и его брата, сидящего в тюремном отсеке; размышляли, сколько субмарин понадобится на ликвидацию вместе взятых «Медузы» и «Дельфина»; делились мечтами о полном снятии Земледельческого «ига»; обсуждали, как, заполучив климато-регулирующие технологии неоатлантов, построят первый город в Антарктиде; смеялись, представляя, что первую нефть и продукты на Нибиру будут поставлять по бартеру – за звездолёты, танки или автоматы, в весовом соотношении «один к одному». Пару раз Джонс даже пытался завести разговор о том, что нужно, чтобы попасть в Комитет, начиная его с очень отдалённых вопросов. Председатель на вопросы отвечал, но развивать эту тему дальше или хоть как-то обнадёживать адмирала, по-видимому, не собирался. Джонс решил его этим не донимать.

Внезапно, когда беседа была ещё в самом разгаре, где-то вдалеке послышался топот, листья растений задрожали, и в оранжерею влетели несколько взъерошенных солдат.

– Фейрис третий!

– Принц!

– Старший принц! – наперебой заголосили они, пробежав вперёд и столпившись вокруг скамейки с командирами.

– Что с ним?! – перепугался глава Комитета, вовсе не намеренный потерять второго пленника за день.

– Заговорил! – хором ухнули военные.

– Заявляет, что готов перейти на нашу сторону! – пояснил один из них. – Просит личной аудиенции с вами, господином Джонсом и сэром Октавианом!

Главари восстания переглянулись, и победоносная улыбка появилась на их лицах. Издав звук радости, смахивавший на некое подобие военного клича, они мигом вскочили и поспешили на выход.

* * *

Зайдя в тюрьму, Председатель, министр и адмирал сразу заметили Фейриса третьего. Он сидел за столом, уже подготовив для каждого из участников встречи по месту.

– Здравствуйте, господа революционеры! – поприветствовал он их. – Простите за столь поздний вызов, но дело моё срочное и отлагательств не терпит.

– Не извиняйтесь, умоляю! – сказал глава Комитета, усаживаясь напротив. – Мы знаем, о чём вы хотите говорить!

– Я уж понял! – усмехнулся принц. – Иначе вы бы так не бежали!

– А что, видно, что мы торопились? – спросил адмирал, отирая своё вспотевшее красное лицо.

Фейрис третий предпочёл не отвечать. Подождав, пока и сэр Октавиан, и Джонс возьмут стулья и усядутся поудобнее, принц прокашлялся и начал свою много заранее проработанную речь:

– Я взвесил абсолютно все риски, и, можете быть уверены, принимаю это решение не сгоряча, но в холодном и трезвом уме, руководствуясь исключительно расчётом, поиском для себя выгоды. Я никогда не болел ни упрямством, ни гордостью, эта напасть меня миновала, поэтому сейчас я готов огласить вам несколько шокирующие результаты своих почти двухдневных размышлений.

– О, не утруждайтесь, нам уже доложили… – начал было Председатель, но Фейрис третий оборвал его.

– Нет, дайте я расскажу сам! Я переписывал эту речь трижды! Так вот… я решил поменять сторону баррикад.

Все трое лидеров революции, получив наконец подтверждение словам своих «гонцов», с триумфальным видом откинулись на спинки стульев и заняли расслабленные позы.

– Что ж, я догадываюсь, почему вы это делаете… – протянул министр. – Но всё же скажите сами! Вдруг я ошибаюсь?

– Вы не можете ошибаться, Октавиан. Существует всего одна причина, по которой я могу пойти на подобное. Я просто решил опередить ваш удар! Удар по самому дорогому, что у меня осталось…

– По вашей жене? И по вашему сыну? – догадался Октавиан. – Верно?

– Угадали, господин министр. Изабелла и Фейрис пятый… Ещё не родившийся Фейрис пятый… Я очень боюсь за них. Я здесь, у вас в плену… А они там, во дворце, в окружении всех ваших агентов… Только не прикидывайтесь, что у вас их нет!

– Даже не собираюсь прикидываться! – злобно заулыбался Октавиан. – Мне стоит только пальцами щёлкнуть – и Изабелле свернут шею!

– Вот от этого я и хочу спасти свою семью. Если вы убьёте Изабеллу, с ней умрёт и ребёнок… А я просто покончу с собой! Первым попавшимся способом! – старший принц потянулся на другой край стола, взял из стойки для приборов нож и для наглядности повертел его в руке. – Убив её, вы убьёте сразу троих.

– Я так понимаю, вы готовы на многое, – сказал глава Комитета. – Если не ошибаюсь… на всё, что угодно!

– Да. Так и есть, – признал Фейрис третий. – Я отдам сэру Октавиану всё, что он пожелает. Мой трон… Все богатства династии… Я помогу ему освободить Землю от владычества неоатлантов… Я отдам даже мою жизнь, если он того захочет. Лишь бы он не тронул Изабеллу…

– О вашей смерти думать пока рано, – заверил Октавиан. – Судя по вашим словам, вы мне ещё… понадобитесь! Только я не совсем понял, каким образом вы передадите мне трон? Вы ведь не короновались! Одной росписью поменять короля мы уже не сможем! А везти вас на Нибиру, устраивать гигантскую церемонию, чтобы КорОх арестовал меня прямо в зале…

– Да, да, вы правы, я не смогу сей же час возвести вас на трон. Вы допустили большую ошибку, не предусмотрев вариант самоубийства короля, поэтому ваш путь к престолу… значительно удлинится. Нам с вами нужно провернуть гигантскую авантюру, Земле придётся в прямом смысле… объявить войну Нибиру!

Больше министра, адмирала и Председателя были поражены только повара, подслушивавшие весь разговор сквозь небольшое окно из кухни в зал.

– Оф-ф-ф-фициальную… войну?! – заикаясь, переспросил глава Комитета. – Бе-бе-без… собственного… Космофлота?..

– Да, и я разработал для вас план, благодаря которому вы такую войну выиграете!

– Простите, но на кой чёрт вам создавать план собственного поражения? – встрял Джонс.

– Я уже всё вам объяснил. Я не могу спокойно сидеть, когда над моей женой и моим ребёнком нависает такая жуткая угроза, как заговор! – тут старший принц, подобравшись к завершительной части своей речи, выдержал небольшую паузу. – Я отлично вижу, в каком вы положении после внезапной смерти моего отца. Признайтесь, ваш изначальный план провален! Теперь вам остаётся только… принять моё предложение! Как сын короля, я обладаю такой информацией о Нибируанской армии, о которой наш министр внутренних дел даже не догадывается! Моё единственное условие для помощи – равные со всеми вами права. На свободное передвижение, на отдачу приказов солдатам… Не бойтесь, теперь мне нет никакого смысла совершать побег!

Октавиан приобрёл крайне задумчивый и хмурый вид. Фейрис третий понял, что нужное воздействие на него уже оказано.

– Я знаю, о чём говорю. Я просчитал каждый шаг! – добавил он, улыбаясь. – Так что не сомневайтесь, господа, если вы всё сделаете по-моему, ваши мечты осуществятся в течение двадцати дней! Ты будешь полноправным правителем на Нибиру, а ты – официальным властелином Земли! Даю гарантию!

Все переглянулись.

– Я… восхищён! – признался министр. – Если верить вашим словам, вы создали для нас… весьма действенный план! Но не расскажете ли вы… его хоть малую часть? Анонс, так сказать?

– Нет, Октавиан, пока это должно оставаться тайной. Иначе я стану вам не нужен, и вы от меня избавитесь – психология любого революционера!

– Разумно… – протянул министр и, положив левую руку на плечо Председателя, а правую – на плечо Джонса, предложил им обоим выйти из-за стола. Земляне тут же поняли намёк – Октавиан хочет провести по этому поводу голосование. Они с готовностью поднялись со своих мест и отошли с ним в самый дальний угол зала, по пути встретив насмерть пьяного Фейриса второго. Там все трое встали в круг, наклонились так, что практически прикоснулись друг к другу головами, и принялись отстаивать свои точки зрения. У министра и главы Комитета они совпадали в пользу принца, а вот адмирал, несмотря на все аргументы, относился к непрошенному «союзнику» крайне скептически.

– Лично я бы ему не доверял, – упирался Джонс. – Уж слишком он умный, гад! Сто процентов выкинет какой-то фокус!

– Ну, будем надеяться на лучшее! – оптимистично заметил Председатель. – В любом случае, мы можем при первом же подозрении закинуть его обратно.

– У меня это первое подозрение уже есть, – не сдавался адмирал. – Он – первый в очереди на трон и добровольно от неё отказывается!

– Но ведь он ясно и понятно объяснил нам свои мотивы! Его страх за жену и ребёнка! Он просто хочет спасти их от революции!

– Нет, всё равно не верю, ни за что! Король хочет помогать проводить революцию? – Джонс иронизировал. – Ну господа, будем разумны, не дадим себя провести! Да это же чистой воды ловушка!

– Уж прости, Джонс, но сейчас ты ошибаешься, – оборвал его Октавиан. – Шантаж близким человеком – самый действенный. Я уверен, он прекрасно осознаёт своё положение и не станет идти против нас! Я ведь действительно способен на такое убийство, он это хорошо знает… Честно вам скажу, ради трона я не поступлюсь ни перед чем, даже перед убийством младенца!

– На войне как на войне… – произнёс адмирал и тут же задумался, а применимо ли здесь это высказывание.

* * *

Ещё немного посовещавшись, главари восстания единогласно решили принять принца в свои ряды. Голос Джонса, правда, был собран под давлением, выбит, но даже остальных шестидесяти шести процентов «честных» голосов было вполне достаточно.

– Отныне вы – один из нас! – торжественно объявил Председатель, пожимая Фейрису третьему руку. – Надеемся, с вашей помощью революция пройдёт быстро и, что самое главное, успешно! Конечно, вам следует помнить, что при первом же поражении по вашей вине вы будете возвращены на старые права.

– Польщён оказанным доверием! – выпалил принц, будто готовился к этой фразе все два дня.

– Сегодня ночью мы созовём экстренное совещание генералов стран «верхнего» мира, – добавил сэр Октавиан. – Там вы огласите – если он у вас действительно есть, – свой план операции «Медуза». Я так полагаю, для разгрома очередной базы Земледельцев нам понадобятся дополнительные силы, поэтому от вас потребуется всё ваше красноречие – вам предстоит эти войска выпросить.

Фейрис третий решительно кивнул и заверил, что с лёгкостью произведёт на «верхних» военачальников должное впечатление. С этого момента он вступал в неравный, невидимый поединок с восстанием землян и обязывался свято следовать своей стратегии «двойной игры».

И только адмирал, казалось, что-то заподозрил…

Глава 12

Прихожая в доме землянки не была ничем отделена от гостиной, провести границу между ними можно было только условно, соединив угол одной стены с продолжением стены противоположной, так что Лизина мать, полулежавшая в гостиной на диване, сразу заметила возвращение дочери.

– И куда это ты убежала в полпервого ночи?! Дождь на дворе! – хотела было разругаться женщина, но, увидев, что Лиза не одна, сразу осеклась и принялась внимательно изучать её спутников. Товарищи под её полугневным, полузаинтересованным взглядом почувствовали себя в крайней степени неловко. Решив больше не ставить землянку в неудобное положение перед матерью, они переглянулись и одновременно вытащили свои удостоверения. Дама с перепугу чуть не свалилась с дивана.

– Ч-ч-ч-что она… натворила?.. – пролепетала она, от волнения заикаясь, не разглядев точных букв, но мигом догадавшись, что принц и дроид – представители органов. – Убила?.. Украла?.. Ой, боже, что я несу про родную дочь! Это же так, по мелочи, правда?..

– Мам, да ничего я не натворила! – попыталась успокоить её Лиза.

– Ага, конечно, полицейские в доме – а она ничего не натворила! Ты сейчас убегала от них небось, да? И это ты так быстро бегаешь, что они тебя несколько минут ловили? Не знала!

– Мама, да они вообще не из полиции! – разрушила её домыслы землянка. – Подойди, прочитай!

– Ой, не из полиции, так из наркоконтроля!.. – ещё больше распереживалась женщина.

Дама встала с дивана, подошла к ещё не разувшимся и не снявшим куртки Фейрису, Михаилу и Лизе и заглянула в протянутые товарищами «корочки». Ожидаемой реакции – чинопочитательского трепета перед майором и сержантом ФСБ, с её стороны, как ни странно, не последовало. Вместо этого она наоборот осмелела, схватила дроида за запястье, притянула его поближе, вытянула шею и, щурясь и поворачивая голову, принялась вглядываться в каждый мельчайший штрих на развороте. Принц, хоть и понимал, что их с напарником удостоверения не отличат от настоящих даже сами «охотники», всё равно ощутил в этот момент сдавленную боязнь разоблачения.

– Лизонька, а принеси-ка мне очки… – попросила женщина, оторвавшись от «корочек» и посмотрев на дочь. – А то что-то у меня закрадывается подозрение… Насчёт подлинности этих… документиков…

Лиза быстро сняла резиновые сапоги, повесила дождевик на вешалку, убрала зонтик в ящик комода, бросила взгляд на Фейриса и побежала в комнату матери на втором этаже. Дождавшись её и получив свои очки, дама посмотрела на удостоверение уже «вооружённым» глазом.

– Можно… потрогать? – спросила женщина, подняв взгляд на мнимого майора. Дроид без слов отдал ей свой документ. – Хм… – протянула она, водя пальцами по бумаге, пробуя её на ощупь. – Ладно, убедили! Подлинник!

– А вы что, сомневались? – победно спросил Михаил, забирая «корочки» обратно.

– Ну, если честно, слишком уж вы моложавы для майора. У меня, между прочим, родной дядя – ваш бывший коллега, я все эти элементы до точечки знаю! Я «липу» от реального удостоверения отличу, уж поверьте… А, точно! – спохватилась вдруг дама. – Самое-то главное: чем обязаны? По какому поводу явились? Федеральные агенты в нашем доме нечастые гости!

– Да мы, собственно, без повода… – проговорил принц, понимая, что звучит это более чем странно.

– Не врите! Просто так ваша братия ни к кому не наведается. Ну же, объясните, что вам от нас надо?

– Да не бойтесь вы так, гражданка! Мы пришли к вам… вовсе не по уголовному делу.

– По личному? – насторожилась женщина, прищурившись.

– Ну, не совсем. Просто ваша дочь сегодня уже имела с нами… профилактический разговор… И сейчас она, из добрых побуждений, решила оказать нам посильную помощь, укрыть нас от этой бури! Она заметила нас в окне, поняла, что мы в трудной ситуации, и, как добрейшая из людей, предложила нам…

– А по какому поводу был этот ваш «профилактический разговор»? – перебила его дама. Фейрис растерялся.

– Данная информация сверхконфиденциальна, – чётко произнёс дроид.

– Хорошо… Так значит, это ты им предложила зайти, Лиза? – когда мать обращалась к дочери именно «Лиза», а не «Лизонька», она всегда сердилась. – Ну-ну, обсудим ещё… А вы что же, так сразу и согласились? – переключилась она на товарищей. – Вы что вообще ночью, в такую грозу, на улице делали?

– Нам… некуда идти.

– Что значит некуда?! В Мурманске полно гостиниц! Если у вас нет денег, мы могли бы…

– Мы не можем возвращаться в Мурманск! – чётко и медленно проговаривая каждое слово, пытался объяснить принц. – Нам сейчас никак нельзя там появляться. Не спрашивайте, почему! Просто постарайтесь понять: нам нужно схорониться где-нибудь на нейтральной территории. Ваш дом для нас вполне подойдёт. Разрешите нам остаться здесь! Пожалуйста! Войдите в наше положение! На пару дней, нам бы… «на дно залечь»! Поверьте, мы в долгу не останемся!

Фейрис и сам не понял, как его губы вместо «одной ночи» произнесли «пару дней». Но Лиза не сказала ни слова против, и он решил не поправляться.

– Ну нет уж, я не намерена терпеть в своём доме незнакомцев, – заявила женщина твёрдо и сердито, подумав. – «Просьба оказывать содействие» – это всего лишь просьба. Я имею право её не выполнить.

Фейрис, крайне подавленный и разочарованный этим отказом, уже готов был идти на выход, но тут его взгляд упал… на дипломат. Он выхватил его у Михаила, открыл на весу и достал из него три разноцветных стопки земных денег. Глаза хозяйки дома загорелись.

– Думаю, вот это вас переубедит, – сказал принц, положив все три стопки на стоявший рядом комод и пододвинув их поближе к даме. – Здесь больше миллиона. Пересчитайте, если не верите!

Женщина взяла купюры в руки и тщательно проверила все водяные знаки. Фейрис не волновался. Земледельческую подделку ни разу не удавалось отличить даже банкоматам.

– Ладно уж… – смягчилась, забрав деньги, Лизина мать. – Проходите, майор, сержант, будьте, как говорится, как дома! На втором этаже у нас есть одна свободная спальня, можете занять её, а здесь, внизу, можете разложить диван.

– Ух, спасибо! – облегчённо выдохнул принц. – Можно, я на втором этаже буду?

– Решайте сами, – пожала плечами дама. – Да вы разувайтесь, ребята, чего в дверях-то стоять!

– Ребята… – фыркнул дроид, забыв, что на вид ему не больше двадцати.

– Господа! – наигранно продекламировала женщина и вместе с дочкой рассмеялась.

Хозяйки дождались, когда гости разденутся, и повели их сразу на кухню – прогреть их крепким чаем. Товарищи уселись и, подождав, пока сахар растворится, приступили к чаепитию. По большей части все молчали. Лизу и её мать сейчас интересовали лишь темы, касающиеся работы их нежданных гостей, но Фейрис с Михаилом, помня о своём образе спецагентов, решительно отказывались от каких-либо комментариев, так что беседы в привычном её понимании между ними не заводилось.

– А-а-а! – внезапно протянула дама. – Я поняла, по какому поводу вы проводили с ней «профилактический разговор»!

Лиза испуганно округлила глаза, дважды и весьма сильно дёрнула маму за руку, даже толкнула, но та была непреклонна:

– Она ж мне ещё днём рассказала, что там, в телескопе, какие-то два парня из залива выходят! Говорит, заметили её – сразу на землю упали, чтоб в обзор не попадать! И ещё перед вами воды расступились, как в Ветхом Завете!

Лиза виновато взглянула на товарищей и развела руками, мол, я её за язык не тянула.

– А я в вас сначала не верила! – добавила женщина. – Думала, она вас просто вообразила, а вы, оказывается, материальные!

– Так, ну-ка стоп! Когда это было?! Это точно было?! Вы подтверждаете факт наличия данного разговора?! – взревел Михаил, грозно посмотрев на Лизу, делая вид, что муха-шпион никогда не залетала к ним в форточку, и они с Фейрисом никогда не подслушивали её беседу с матерью.

– Товарищ майор, не надо! – вежливо попросил принц. – У нас уже есть подписка о неразглашении! Уверен, родная мать ни за что не захочет, чтобы её дочь упекли за госизмену.

– Её рассказ мне о вашем появлении – госизмена?.. – дама изумлённо прикрыла рот рукой.

– Была б моя воля – её б повязали ещё вчера до четырёх! – со сжатыми зубами заявил дроид. – К счастью для вас, товарищ сержант умеет очень убедительно уговаривать…

Женщина поглядела на Фейриса с благоговением и молча объявила ему глубочайшую признательность. Уловив те же, но более обострённые эмоции во взоре Лизы, принц не удержался и покраснел.

Этот единственный эпизод полноценного общения длился совсем недолго. Лишь только Михаил добрался до дна чашки, он тут же встал из-за стола, помыл её и поставил в посудный шкаф.

– Всё, сержант, закругляйтесь. У нас с вами ограниченное время сна, – напомнил он, покидая кухню и начиная раскладывать диван в гостиной.

Тоже допив свою чашку и помыв её, Фейрис попросил Лизу проводить его в его «апартаменты». Там он сам нашёл и расстелил новый комплект постельного белья. Младшая землянка перед сном ещё раз заглянула к нему, пожелав ему спокойной ночи. Принц тяжело вздохнул, глядя на закрывающуюся за ней дверь, поставил набор класса «S» на прикроватную тумбочку, бегло проверил исправность всех его элементов и, выключив свет, плюхнулся на кровать и мигом заснул.

* * *

Ровно в семь часов утра по местному времени дом на берегу залива огласился трубным зовом Нибируанского гимна, встроенного в будильник на передатчике принца. Фейрис не распахнул глаза мгновенно, не вскочил на пол бодрый и весёлый, как вчера на «Медузе», а лишь дважды перекатился влево, упал с непривычно мягкой и высокой кровати на ковёр и, впервые в жизни почувствовав, что не выспался, с досады грохнул по передатчику на тумбочке кулаком. Проспал на два часа меньше, чем обычно – вот ведь проклятие! Принц уже проводил такой эксперимент на свой предыдущий день рождения и на собственном опыте выяснил, что подобная смена ритма заставляет его весь день чувствовать себя уставшим, вялым, лишённым всякой двигательной и мыслительной активности, и никакой дополнительный сон избавиться от этого не помогал.

Прислушавшись, принц был приятно удивлён: совсем неподалёку, в соседних комнатах, громко играли ещё две совершенно непохожих на Нибируанский гимн мелодии будильника. Первая – решительная, волевая труба, вторая – более мягкий, спокойный, переливающийся звон ксилофона. Обе вскоре отключились, и за стенами, граничащими с соседними комнатами, послышалось много суетливого движения: отодвигаемые занавески, распахиваемые настежь окна, хлопки створок шкафов, звуки дыхательной гимнастики и так далее. Ощутив вокруг себя постепенно наполняющую воздух свежесть, бодрость и энергичность, Фейрис немного устыдился своего неподвижного лежания на полу и, собравшись с духом, встал на ноги. В глазах у него помутнело, будто он несколько минут кружился на месте и резко остановился. Чтобы избавиться от всех симптомов недосыпа, принц обратился к набору класса «S», где у него имелась целая упаковка «волшебных» Земледельческих таблеток, включая таблетки «прилива сил», «мгновенного сна» и «идеального зрения». Разжевав и проглотив «прилив сил», Фейрис ждал эффекта не больше десяти секунд. По всему его телу от сердца разлилась приятная теплота, и он внезапно, не мозгом, но душою, осознал, что свёрнутые горы и переплытый океан – это самое меньшее, на что он теперь способен. Застелив постель и одевшись, принц вышел из комнаты.

Михаил, тоже проснувшийся от полифонии трёх будильников, уже сложил свой диван и поджидал Фейриса у спуска с лестницы. Пару минут товарищи ждали хозяек дома, и, дождавшись, отправились завтракать. На завтраке вчерашняя история с «партизанским молчанием» не повторилась. Принц проявил себя настоящей душой компании, постоянно, без умолку говорил, отвечал и задавал вопросы, умело и кстати шутил, одаривал комплиментами обеих землянок и их уютное жилище. Всё это тоже входило в набор эффектов, вызываемых таблеткой, хотя Фейрис и в обычное время мог справиться с задачей развеселить небольшое общество. Таким способом он взялся за свою главную миссию на поверхности – как будущий Земледелец и просто неравнодушный неоатлант, он собирался изучить психологию рядовых людей.

После завтрака перед всеми четырьмя его участниками встал извечный вопрос: «Что делать?». Дама, недолго думая, предложила своей «армии», как она шутливо назвала двоих парней и девушку, разделиться: кто-то один оставался в коттедже и помогал ей с тяжёлой работой, которая, из-за командировки отца семейства, откладывалась уже многие месяцы, а остальные двое – в их числе обязательно должна была быть Лиза, – отправлялись в единственный правобережный микрорайон Мурманска за важными и опять-таки всё время откладывавшимися из-за тяжести покупками.

– Я же, надеюсь, не затрудню вас этими поручениями? – спросила женщина у товарищей. – Я так поняла, вам опасно где-то именно оставаться, но на несколько минут заходить в магазин вы можете?

– Это рискованно, но… риск минимален! – заверил принц, мельком взглянув на младшую землянку.

– Пока мы «залегли на дно», нам как раз нужно чем-то заняться, – закивал дроид.

Чтобы по-честному решить, кто, куда и с кем пойдёт, товарищи отошли в другую комнату и разыграли жребий на двух взятых со стола зубочистках. Поход в «анклав» Мурманска и занимательную многочасовую прогулку с Лизой выиграл Фейрис. Михаил в знак возмущения и крайнего недовольства лишь топнул ногой, чертыхнулся и разломил каждую из зубочисток напополам. Зарождение первой в истории взаимной любви между землянкой и неоатлантом теперь казалось ему неизбежным. Вернувшись, товарищи объявили результаты своих переговоров, но, по понятным причинам, скрыли путь их проведения. Мать и дочь уже были готовы и повели доставшихся им товарищей к месту работы. Дама открыла дроиду хозблок с инструментами и, выдав все инструкции, уединилась в доме, наблюдая за работником в окно, а Лиза с принцем вышли за ворота и повернули налево.

До правобережного микрорайона Мурманска идти было немногим меньше, чем до моста через залив. Фейрису, уже проходившему здесь, дорога показалась лёгкой и короткой, в отличие от его спутницы, которая уже очень давно не отходила так далеко от дома и быстро устала, сетуя на тридцатиградусную жару, неожиданно снизошедшую в это утро на северный полярный круг. Принц всё ждал, когда же она устанет настолько, что попросит донести её на руках, но этого чуда так и не произошло.

– Запоминайте, сержант! Первое на моей памяти настоящее лето в Мурманске! – воскликнула землянка, пару раз прокрутившись на ходу с расставленными руками, заодно чуть-чуть охлаждаясь. – Обычно оно здесь только на календаре… Будешь потом внукам рассказывать!

– Знала б ты, сколько у меня этих историй для внуков… А до пенсии в сто раз больше будет!

– Внукам, значит, есть истории? А мне нельзя? – спросила Лиза, наигранно обижаясь. – Что, недостойная?

– Неподготовленная! – поправил принц. – И вообще, может ты эта самая… медовая ловушка! – добавил он полушутя. – Сейчас заболтаешь, выведаешь всё – и продашь третьим лицам!

– Какой ты подозрительный… – фыркнула землянка, которая, как и принц, терпеть не могла в своей жизни никаких секретов и тайн.

– Нет, ты не так поняла! – Фейрис подумал, что она обиделась, неправильно поняв выражение «медовая ловушка». – На нашем жаргоне это комплимент, не обзывательство! Только самых обворожительных и притом хитрейших девушек набирают для «медовой ловушки», это очень действенный метод вербовки и шпионажа! Ох, не дай бог попасться на такое! Мой главный страх!

– То есть, я настолько красива, что ты меня… боишься? – Лиза заулыбалась. – Хм, ну и интересные же у тебя комплименты!

В конце концов, землянке удалось выудить из сопротивляющегося принца бо́льшую часть интересующей её информации. Под напором вежливых просьб, отчаянных заверений в честности и бескорыстности и ежесекундного показного любопытства в адрес его персоны, Фейрис сдался и без какой бы то ни было конкретики времени, места и действующих лиц описал ей несколько своих придуманных операций, всего три успешных и одну, для общего правдоподобия, случайно провалившуюся. Талант сочинителя-импровизатора раскрылся в нём в тот момент необычайно широко – возможно, из-за того, что он десятки раз слышал подобные истории из уст Земледельцев. Лиза слушала его рассказы чуть ли не с открытым ртом, испуганно ахая при каждом описываемом выстреле или взрыве и по-настоящему грустнея, когда какой-то из соратников принца геройски погибал во имя успеха миссии.