Электронная библиотека » Андрей Ветер » » онлайн чтение - страница 14

Текст книги "Голос бездны"


  • Текст добавлен: 13 марта 2014, 12:15


Автор книги: Андрей Ветер


Жанр: Приключения: прочее, Приключения


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 14 (всего у книги 33 страниц)

Шрифт:
- 100% +
Игры охотника

Гошу внесли в комнату, положили на кровать, запачкав бельё кровью, и кто-то из парней притащил воды, чтобы обмыть музыканта.

– Вызвали врача?

– Да, шеф.

– Что сказал Сафроныч?

– Уже в пути.

– Ладно, – Чемодан вздохнул и склонился над сыном. – Как ты?

– Уже хорошо, – ответил тот и сделал попытку улыбнуться.

– Вот и прекрасно. Скоро Буратино подвалит. Вот удивится-то, что ты из больницы сбежал. Но хватит с меня больниц. Дома веселее.

В квартире стояла негромкая, но настоящая суета. Люди что-то складывали, что-то приносили и уносили. Лисицын видел повсюду разложенное оружие. Затем как-то сразу почти все исчезли. Чемодан раскинулся в мягком кресле и пригласил Сергея устроиться напротив него.

– Лёнька, тащи водку!

На зов явился высокий парень, поставил на стол бутылку водки «Абсолют» и тарелки с разложенными на них ломтиками лимона, грудинки и карбоната.

– Я не спросил тебя, Лис, может, ты предпочитаешь что-нибудь сладенькое? Вино? Ликёр?

– Нет, Тимофей Григорьевич, я этот сахар на спирту не люблю, – Сергей сделал отрицательный жест.

– А то смотри, Лёнька у меня мастер приготавливать всякие коктейли. Сливает в одну кучу анисовую настойку, виски, кофе, взбалтывает всё это, добавляет взбитые сливки…

– Спасибо. Я предпочитаю чистые напитки: водку, виски, коньяк, джин.

– Правильно. Мы с тобой снюхаемся на этой почве, – Чемодан с удовольствием крякнул. – Простота – залог здоровья…

В соседней комнате послышались голоса, и Саприков Старший обернулся. В коридоре стоял, негромко разговаривая с кем-то из охраны, низенький человек. Увидев его, Сергей сразу понял, что именно о нём говорил недавно Чемодан, называя его Буратино. Человек (это оказался доктор) действительно напоминал знаменитую куклу – длинный нос, круглые глаза-пуговки, не хватало длинного колпака с кисточкой на конце.

– Ну что же у вас такое? – развёл руками Буратино. – Вчера только уложили Гошу, всё я сделал своим руками, а вы…

– Мы тут ни при чём, Сафроныч, – Чемодан встал и подошёл к Буратино. – Так случилось. Шорох был… Ты уж сделай всё чин-чинарём. А про больницу забудь. Его же из больницы просто унесли, ворвались и унесли. Он ведь не дурак какой-нибудь, чтобы самому сбегать от лекарств. Но теперь ему хуже, Сафроныч. Эти цафлеры круто его отштамповали…

– Сейчас разберусь, – врач махнул рукой Чемодану, чтобы тот не беспокоился, и шагнул в комнату, где спал измученный Гоша.

Лис дождался возвращения хозяина и указал на водку:

– Пить будем?

– Угу. Ты расскажи мне теперь, Лис, каким боком ты влип в это дерьмо? – спросил Чемодан, явно успокоившись с приездом врача.

Чемодан положил на ладонь бутылку, встряхнул её зачем-то, привычно обнял горлышко другой рукой и скрутил крышку. Сергей сел напротив, уперевшись локтями в стол. Холодная водка вязко наполнила стаканы до половины.

– Так что? Тебя-то за что Кореец прибрал?

– За компанию. Я пришёл Гошу навестить, а тут эти нагрянули.

– Одним словом, ты теперь в курсе того, что мой парень натворил, – он поднял стакан и неторопливо влил в себя его содержимое.

– Я и раньше был в курсе, – признался Сергей и опорожнил свой стакан.

– То есть?

– Когда вы, Тимофей Григорьевич, поговорили с ним в больнице и лицо-то ему разбили с досады…

– А ты бы расцеловал его на моём месте? – прервал Чемодан, нервно вскинув свою квадратную голову и выпятив и без того несуразную челюсть.

– Так вот вы ушли, а он всё рассказал мне.

– Вот шлепало! – тяжело задышал Чемодан и налил по новой порции. – И что же ты? Ты знал, что он по уши в говне и не побоялся прийти к нему? Молоток. Я думал, ты просто огурчик цивильный, фраерок модный, а ты, оказывается, солдат!

– Скорее, охотник, – произнёс Сергей, глядя куда-то вдаль. Там, в той дали, возвышались синие горы, искрился снег на их вершинах, плыли по небу могучие птицы, густо зеленели ели и сосны на горных склонах. Там, вдали, жила душа вольного Лиса.

– Охотник? – переспросил Чемодан. – На кого же?

– Сейчас охочусь на Когтя, – медленно сказал Сергей.

– На кого? На Когтя? Чем же он тебе насолил?

– Я, собственно, за тем и шёл к Гоше, Тимофей Григорьевич, – Сергей покрутил стакан в руках, ощущая головокружительный бег опьянения. – Я узнал про него кое-что существенное и решил, что Гоше это может сыграть на руку, учитывая последние события.

– Что имеешь в виду?

– История долгая, но в двух словах она заключается вот в чём: Когтев заживо похоронил свою жену.

– Бред, я присутствовал там, она была мертва, – нахмурился Чемодан.

– Я тоже стоял поблизости и тоже так думал. Но она жива. Он усыпил её и уложил в ящик. Её достали из гроба ночью два искателя сокровищ, решившие, что на покойнице полным-полно драгоценностей. К тому моменту Ксения проснулась и уже начала задыхаться. Появись эти искатели сокровищ чуток позже, она бы умерла, как и рассчитывал Михал Михалыч, и никакого шума не произошло бы. Однако она оказалась жива. Естественно, наутро обнаружилось, что тело исчезло из склепа. Коготь понял, что против него есть важная свидетельница. Он узнал, куда она поехала, и отправился следом. А там менты уже уготовили ему засаду. Сам он свалил, но парни его попались. Теперь он в розыске.

– Откуда ты знаешь?

– От мента, который ведёт это дело. Мы с ним давние друзья.

– Вот как? И много у тебя таких друзей?

– Угу. Полагаю, что не меньше, чем у вас. Мне по работе всякий люд надобен.

– Да, такие друганы всем нам необходимы. Без связей в наше время просто тухляк. Да и по работе, как ты верно заметил, с ними встречаться приходится, разговаривать и договариваться. Да-с… Выходит, Коготь в бегах, по бритве ходит…

– Я уверен, что теперь ему будет не до Гошиного «хулиганства», – Лис многозначительно понизил тон. – А вы можете воспользоваться ситуацией в более широком смысле.

– Любопытно…

Лисицын утвердительно кивнул. Ещё бы не любопытно!

Теперь он знал наверняка, что всё происходившее до сих пор вовсе не было его ошибкой. Иначе не должно было быть. Иначе ход событий не привёл бы Лиса сюда, в очередное логово хищников. Иначе вожак стаи не заглотил бы только что наживку, потому что не было бы повода. И если бы Ксения, потеряв ориентацию, не приехала к Лису, то Коготь давно бы сцапал её. И не было бы никакого свидетеля, которого нужно было бы прятать и охранять. И не было бы у Когтя причины ходить по бритве, как выразился Чемодан, то есть проявлять особую осторожность и прятаться сейчас от милиции. И не появилось бы у Чемодана желание расправиться с Когтем, почуяв его слабину.

Нет! То, что Рыжий Лис принял сначала за свою ошибку, ошибкой не являлось. Это были точно расставленные властной рукой Судьбы фигуры, предназначенные для хитрой игры. Все ходы были рассчитаны заранее. Предначертаны. Доведены до вот этой самой минуты, когда Лис уселся напротив Чемодана и начал пить с ним водку. Его не интересовало теперь, что Саприков Старший расстрелял на его глазах четырёх человек. Его не интересовали личности погибших. Весь его интерес сосредоточился, как бы собравшись в жёсткий наконечник иглы, на дальнейших своих шагах. Саприков явно клюнул, хоть и не показывал ещё этого открыто. Но прищур его вспыхнувших глаз подтверждал правоту Лиса.

– Да, – облизнулся Чемодан и погладил свою голову.

Его толстые пальцы с набрякшими воспалёнными суставами скользнули с затылка вниз по щеке, вернулись к уху, помяли отвисшую мочку и снова вернулись к затылку. Он думал, оценивал. Неожиданность была привычна. Приятная неожиданность настораживала. Настороженность обостряла чувства. Чемодан облизнулся.

– Да, – повторил он, – пожалуй, такой шанс упускать грешно.

– Ваши дела – это ваши дела. Я в них не суюсь и соваться не намерен, дабы не поскользнуться где не надо и не прикусить язык. И всё же я волей-неволей стал участником событий, поэтому считаю себя вправе высказать кое-какие мысли.

– Жми дальше.

– Принимая во внимание сегодняшнюю кончину Корейца, – подлил масла в огонь Лисицын, – вы, Тимофей Григорьевич, становитесь в наивыгоднейшее положение. Не так ли?

– Ну… – Чемодан неопределённо поводил рукой возле головы.

– Я хочу сказать, что Кореец вышел из игры. С его стороны больше не будет наездов. Когтев тоже не на плаву, ему нынче разборками заниматься некогда, значит, он вам не помеха… покуда не всплывёт…

– Это, конечно, верно…

Чемодан смотрел на дно стакана. Когтев на время выпал из игры. Этим нужно пользоваться, не дожидаясь, пока финансовый король оправится. Нужно не позволить ему всплыть. Пусть останется на дне. Помочь ему в этом не составляет труда, главное – не упустить время. Лис, конечно, прав, хитёр парень, умён. Но не стоит говорить ему ничего. Просто кивнуть, да, просто кивнуть, но не выказывать никакого восторга.

– Это, конечно верно, – повторил Чемодан, – однако… Если ментам известно о том, что на нём висит мокруха, то они приложат максимум сил, чтобы повязать его: Михал Михалыч – крупная птица, когтистая. Ха-ха!

– А он приложит не меньше сил, чтобы не попасться, – настойчиво проговорил Сергей. – И я думаю, что ваши люди отыщут его гораздо быстрее, чем наша доблестная милиция.

– Да, Михалыч теперь захочет юркнуть низом, – Чемодан скрипнул зубами.

Конечно, действовать нужно немедленно, иначе менты запустят лапы в когтевские дела и порвут все отлаженные ниточки… Этого допустить нельзя. Нужно опередить их. Нужно найти Когтева в срочном порядке.

– Лис, а почему ты рассказываешь мне про это?

Лисицын понимал, что этот обоснованный вопрос возникнет, и был к нему готов.

– Я хотел помочь Гошке. Я, конечно, не предполагал, что дело дойдёт до большой крови…

– Так вышло. Я не мог ждать, пока с него сдерут кожу, – как бы оправдываясь, сказал Чемодан. – Ты видел всё, и мне по душе, что ты не гонишь всякую хлять. Другой бы стал дурачка-простачка из себя строить, мол, ничего я вашего видеть не видел…

– Что уж тут ломаться-то? Я сам видел, на что способен Кореец. А кровь… Так я повидал её в своё время, наглотался и нанюхался. Но я не о том… Когда я шёл к Гоше, я надеялся, что мои новости по крайней мере успокоили бы его. Он бы поговорил с вами. Теперь же, когда вы меня вытащили из подвала Корейца, я считаю своей прямой обязанностью отблагодарить вас, Тимофей Григорьевич. И думаю, что моя информация даст вам повод для размышления.

Чемодан медленно улыбнулся. Ему нравилось, как Сергей разговаривал с ним. Ему нравились прямота журналиста и его уважительный тон. Ему нравился ход мыслей Сергея. Такого мужичка было приятно иметь в числе близких друзей. Жаль, что они не сошлись раньше, хоть и вертелись поблизости друг от друга.

– Что ж, Лис, – Чемодан нетерпеливым движением взъерошил волосы, – я всё намотал на ус, теперь есть над чем подумать. Может быть, Лёнька всё-таки взболтает тебе какой-нибудь бургундский пунш или шерри-флип?

– Вообще-то я уже окосел, Тимофей Григорьевич. Мне бы домой.

– Я скажу, чтобы тебя довезли.

– Тогда у меня ещё одна просьба. Вот ключи от машины, на которой я приехал в больницу. Это не моя тачка. Я обещал вернуть её сегодня. Пусть ваши парни отгонят её на Вражский переулок. Это возможно?

– Нет вопросов, Лис. Напиши адрес и забудь об этом. И квартиру укажи, кому ключ вручить.

Сергей написал адрес и протянул Чемодану. Этим он выражал полное доверие Саприкову Старшему и тем самым льстил ему.

– Только я хочу предупредить, – уточнил Сергей мягким тоном. – Там живёт актриса. Неглинская Наташа…

– Смотрел её в кино, знаю. Шикарная девка.

– Пусть ваши орлы не напугают её.

– Всё будет в полном порядке. Положись на меня.

***

Войдя в свою квартиру, Сергей первым делом рухнул на диван и набрал номер романовского телефона. Услышав голос полковника, Лисицын сказал с чувством облегчения:

– Ваня, у меня неплохие новости.

В ответ трубка разразилась нечленораздельной бранью, явно пытаясь говорить как можно тише, чтобы кто-то из стоявших неподалёку не слышал его грубой ругани.

– Ты что кипятишься? – не понял Сергей. – Я только что из камеры пыток выбрался по счастливой случайности, новости тебе принёс, рассчитывал если не на медаль, то по крайней мере на шампанское с шоколадом, а ты…

– Почему ты, чёрт возьми, никогда не можешь не только явиться, но и позвонить вовремя? – не утихал Романов. – Почему ты не умеешь быть пунктуальным?

– Потому что я вольный стрелок, – устало ответил Лисицын.

– Дурак ты вольный с вольным ветром в башке, – сказал Романов. – В новую историю влез? Снова по черепу получил? Отвечай! А вообще-то можешь помолчать до моего появления и подумать о смысле жизни. Сейчас я приеду за тобой! Сам приеду! И чтоб ни ногой из квартиры! Ты понял меня?

– Понял, – с готовностью кивнул Сергей, – я и не могу никуда идти, ноги не слушаются.

Он бросил трубку на рычаг и откинулся на спину. Сейчас он со всей ясностью понял, через что ему удалось пройти и остаться в живых. Усталость накатилась на него с силой тяжеловесного катка, утрамбовывающего асфальт.

– Сейчас бы в холодную речку, – шепнул он, повернув голову набок и поглядев в зеркало. – Сигануть бы туда, поднять столб брызг, всплыть на поверхность, лечь на спину, и пусть бы вода понесла по своему усмотрению, будто я опавший листочек… Хорошо бы…

Он поднялся, потёр лицо руками, скинул одежду и голышом направился в ванную комнату. Включив душ, он улёгся на дно. Вода была похожа на дождь. Дождь. Тёплый дождь. Ласковый дождь. Дождь приятно грел живот. Жаль, что этот дождь не мог охватить сразу всё тело, как настоящий ливень. Сергей заткнул пяткой сливную дырку. Вода быстро поднималась. В детстве он любил лежать в ванной на спине и прислушиваться, как вода убегала из-под него, с каждой секундой делая тело тяжелее и тяжелее.

– Какой это редкий кайф, – едва слышно прошептал он.

Когда вода дошла Лисицыну до подбородка, он шумно сел, всплеснув вокруг себя.

– Хватит балду балдеть.

Быстро ополоснувшись, он вышел из ванной и неторопливо прошлёпал мокрыми ногами в комнату. Водянистые следы заблестели по коридору. Порывшись в шкафу, он облачился в свежую одежду и прошёл на кухню, дважды поскользнувшись на мокром полу и стукнувшись при этом плечом о косяк кухонной двери.

– Это гораздо приятнее, чем получать по роже от каких-нибудь громил с мордами обожравшихся шимпанзе, – поделился он мыслями сам с собой, потирая ушибленное плечо.

Пока он варил кофе (кофе он пил только натуральный и на дух не переносил никаких растворимых «нескафе», «чибо» или чего-либо другого, что называлось instant coffee), в дверь позвонили. Сергей осторожно, на цыпочках подкрался к двери и прижался к глазку. На лестничной площадке стоял Романов, добродушный, простой, почти невзрачный человек с редеющими на макушке волосами.

– Милости прошу, – впустил его Лисицын.

– По тебе не скажешь, что тебя били.

– Лупили Гошу Саприкова, а я рядышком раскачивался на крючке и любовался происходящим. Ты проходи, башмаки можешь не снимать, у меня тут мусорно после разных гостей. Ой, хрен такой-сякой, у меня же кофе на плите…

Он прошмыгнул мимо Романова на кухню.

– На меня хватит? – спросил полковник.

– Поровну разделим, джезва большая. Ты усаживайся.

– А ты излагай, что было. У тебя, похоже, на целую книгу наберётся всяких похождений.

– Ты умеешь зреть в корень, Ваня, – подмигнул Лисицын другу. – Так вот… Во-первых, тебе нужно немедленно связаться со своими и обложить со всех сторон Чемодана и его компанию. Я думаю, что он уже выпустил всех своих ищеек и развесил повсюду уши, чтобы отыскать Когтя. Это дело он выполнит вместо тебя. Милиция может спать спокойно. Главное, чтобы твои ребята обвесились всякими там наблюдательными стекляшками и не пропустили момент, когда Чемодан выберется на отстрел Когтя…

– А теперь подробнее…

Минут пятнадцать Сергей излагал, что с ним произошло, начав с того самого момента, когда машину Саприкова обстреляли и погибли люди Когтя, и закончив своим благополучным возвращением домой. Он говорил точно, не вдаваясь в лирику, но не упуская своих личных впечатлений от состоявшихся бесед.

– Да, ловко придумано! – ухмыльнулся Романов, отодвигая пустую чашку. – Похоже, что у тебя мёртвая хватка. Ты и впрямь охотник, Лис. Стало быть, эти костоломы поработают на нас. Всё-таки хорошо, когда есть две-три отъявленные сволочи, которых можно использовать в своих интересах. Да, ты прав, в истории с Когтевым настоящую погоду теперь может сделать, пожалуй, только Чемодан… Пойду позвоню…

Полковник набрал номер.

– Алло, Петрович, здравствуй, дорогой. Да, это я… Про семью после спрошу. Ты вот что скажи мне, Корейцем ты занимаешься?.. Да знаю я, что ФСБ его ведёт. А ты-то? Он у тебя проходит как-то? Сегодня? Ты имеешь в виду разборку в «Титане»? О, у меня для тебя есть очевидец этого приключения. Да, старик… Но об этом попозже. Мне вот что нужно. В «Титане» поработал Чемодан. Как решился на это? Из-за сына своего. Кореец хотел разделаться с Саприковым Младшим, и папашино сердце не удержалось. Да сам знаю, что никогда бы он не решился против Корейца пойти. Только вот пошёл и теперь пойдёт дальше… Объясняю, Петрович, объясняю. Я сейчас занимаюсь Когтевым, а он ускользнул от меня. Дело там очень понятное, никаких сомнений, потому Коготь и залёг. Так вот у меня есть все основания предполагать, что Чемодан будет своими силами искать Когтя и в ближайшие дни отыщет его. Зачем? Это задачка без неизвестных, Петрович. Затем, чтобы воспользоваться случаем и подмять под себя его дело. Обсудим, да, обсудим. Ты лучше скажи, сможешь ли ты сделать так, чтобы Чемодана не трогали ближайшие дня два-три? Надо обложить его с всех сторон, не спускать с него глаз. Помоги, Петрович, один хомут несём, дело же общее…

Васко да Гама

Отель «Васко да Гама» заслуженно пользовался репутацией самой престижной гостиницы. Здесь останавливались именитые деятели искусства, культуры и политики. Случалось, в «Васко да Гама» появлялись московские лица первой величины, чтобы снять шикарный номер на несколько часов или на ночь, ничуть не таясь и не смущаясь того, что об их времяпровождении будут знать. Служащим отеля строго запрещалось обсуждать постояльцев за пределами гостиничных стен, но кто же устоит перед соблазном посудачить дома с приятелями и родственниками о самом-самом известном поэте страны, скрывшемся на три часа в президентском номере в обществе не менее известного «голубого» танцовщика, или о скандале в номере люкс, где депутат Государственной думы (прилежный отец семейства) пытался изнасиловать приезжую чернокожую певицу, но, будучи чрезмерно пьян, был выставлен ею в голом виде в коридор, где добрые тридцать минут потрясал своим беспомощным половым приспособлением, угрожая «поиметь им» всю страну. О таких событиях умолчать было трудно, но о них быстро забывали, так как очередные звёздные постояльцы давали повод для новых пересудов.

Михаил Михайлович Когтев появился в «Васко да Гама» в сопровождении четырёх высоких молодых мужчин и лохматой собаки. Он не привлёк к себе ничьих взглядов, так как его лицо обычно не тиражировалось на страницах газет и журналов, чему он был теперь несказанно рад. Не ответив на приветствие девушки-администратора, сидевшей за зеркальной стойкой, он властно потребовал немедленной встречи с владельцем отеля Кошелевым.

– Я не знаю, здесь ли сейчас Николай Трофимович, – неуверенно пожала плечами девушка, продолжая вежливо улыбаться, но я соединюсь и узнаю…

– Он здесь, я недавно созвонился с ним, – рявкнул Когтев, проводите меня к нему.

– Хорошо. – Девушка нажала тонким пальцем с длинным алым ногтем на одну из двух десятков кнопок на пульте перед собой: – Лена, подойди ко мне срочно.

Откуда-то сбоку выпорхнула другая девушка в синей униформе и быстрыми шагами приблизилась к строгому гостю. На её кукольном личике сияла приветственная улыбка.

– Вы к Николаю Трофимовичу? Пожалуйста, я провожу вас, он ждёт.

Отражаясь в лакированной поверхности коричнево-белых паркетных квадратов, вся процессия скрылась за могучими дубовыми дверьми.

– Михал Михалыч! – воскликнул суховатый с виду Кошелев, поднимаясь из-за громадного стола навстречу Когтеву и показывая сопровождавшей девушке Лене, чтобы она немедленно исчезла. – Я жду вас. Всё готово, как вы просили. Вот ключи. Третий этаж. Угловой номер. Тот самый…

«Те самые» апартаменты представляли собой две просторные смежные комнаты в конце коридора на третьем этаже. Их никогда никому не сдавали из гостей, ибо они предназначались для крайне редких случаев, о которых друзья Кошелева предпочитали не думать, так как никто не любит думать о возможном своём крахе. Особенность этого номера заключалась в том, что в дальней от угла комнате имелась дверь в соседний номер, состоявший из трёх комнат, где тоже никто никогда не жил. Предполагалось, что в случае нужды можно будет покинуть угловые апартаменты через дверь соседнего номера, незаметно выйдя на противоположном конце коридора почти возле самого лифта.

– Меня здесь нет ни для кого, кроме Семёнова, – внушительно произнёс Когтев, холодно глядя в лицо Кошелеву.

– Я всё понимаю, Михал Михалыч. Не извольте беспокоиться. Уж я-то понимаю, что такое конфиденциальность…

– Плевать мне на конфиденциальность! Меня здесь просто нет! Нет, и всё! – отрезал Когтев, взмахнув тростью с такой силой, что раздался свист рассекаемого воздуха. – Никто из обслуги пусть ко мне не приходит. Еду и прочее всякое должны привозить на этаж, а мои ребята уж сами провезут тележку через коридор в номер.

– Слушаюсь, Михал Михалыч.

– Ты хорошо понял меня?

– Не сомневайтесь, Михал Михалыч, – закивал Кошелев.

***

Эдуард Семёнов был лет на восемь моложе Когтева, но пользовался, в отличие от большинства людей своего круга, привилегией называть Михаила Михайловича на «ты» по причине очень давнего знакомства с ним. Эдуард Семёнов (для всех он был просто Эдиком) отличался высоким ростом, и за счёт этого его полнота, проявлявшаяся особенно в верхней части ног, не очень бросалась в глаза. Короткие волосы всегда лежали ровно, но прядь над левым виском обязательно скручивалась искусно уложенным вензелем. Обычно Семёнов носил шёлковое китайское кимоно и таджикскую тюбетейку, расшитую крупным речным жемчугом. Ходить ему приходилось в основном в помещении, на улице он успевал сделать лишь несколько шагов, чтобы покрыть расстояние между дверью дома и отворённой дверцей шикарной автомашины, так что опасаться за чистоту своего наряда ему не приходилось. В «Васко да Гама» он явился в своём привычном обличье, не изменив собственному вкусу, и сразу обратил на себя внимание всех присутствовавших в фойе.

Охранники Когтева пропустили его в комнату Когтева, не проронив ни слова. Войдя в номер, Семёнов дал знак двум своим сопровождающим, чтобы они обождали за дверью.

– Эдик, дорогой! – Когтев нетерпеливо поднялся из глубокого кресла, из соседнего кресла вынырнула лохматая чёрная собака. – Войка, сидеть!

– Миша, что стряслось? Почему ты здесь, мой славный? – Семёнов жеманно вскинул руки, заколыхав широкими рукавами фиолетового кимоно.

– Дерьмо стряслось. Ты не поверишь, Эдик, какое стряслось дерьмо.

– Куда мне сесть? – Семёнов огляделся, выбирая удобное место.

Когтев всегда относился к Эдуарду Семёнову с сильной, но хорошо скрытой брезгливостью. Он не понимал, как мужчина, имеющий всё, чего только можно пожелать, мог потерять мужской облик и мужскую сущность. Последним увлечением Семёнова был главный модельер страны, и чувство это было взаимным. Никто из них не скрывал своей привязанности, впрочем, они не позволяли себе вольностей на людях. Как-то раз после продолжительного банкета Когтев спросил Семёнова:

– Эдик, неужели тебе не надоело вот это всё?.. Ты изображаешь из себя девочку-цыпочку туза червонного, но ведь ты мужик по природе… Признайся, тебе разве ничуть не стыдно за это?

– Почему я должен стыдиться этого? Разве я превратился в подонка, ссучился? Разве это мешает мне заниматься делом? Нет. Тогда почему я должен скрывать мои чувства? Почему я должен стыдиться, что мне нравятся мужчины? Разве это ужасно? Если да, то почему ты позволяешь себе открыто пить водку? Водка-то уж точно порок, она вредит здоровью. Но ты прилюдно поднимаешь рюмку за рюмкой, и никто не осуждает тебя. Я же прилюдно даже не целую моих любимцев, но все шепчутся за моей спиной, что я веду себя недостойно. Почему? Я никого не насилую, не принуждаю. Я вступаю в добровольные отношения. Или я не имею права на свободный выбор?

– Но ты же не будешь отрицать, что это выходит за нормальные рамки, – настаивал Когтев, потряхивая седой прядью волос над глазами.

– Почему за рамки? Я же не стремлюсь, чтобы мой мальчик забеременел от меня. Это, конечно, было бы ненормально, я согласен. А нежничать я могу с кем угодно. Люди тискают щенков, котят, наслаждаются ароматом цветов – это в порядке вещей. Но возвращаясь к той же водке и вообще к алкоголю, я скажу, что это никак не может считаться нормальным, но подавляющая часть народонаселения нашей планеты потребляет алкоголь, вдыхает дым табака, дурманит себя наркотиками. Я этим, заметь, ничем не пользуюсь. А то, что мне нравится тот или иной мужчина, вовсе не грех…

Когтева не убеждали доводы Семёнова, и он оставался при своём твёрдом мнении. Сейчас, глядя на шелковистые волны семёновской одежды, он вспомнил этот разговор и улыбнулся. Принадлежал Эдик к мужскому роду или к женскому, оказалось несущественно, но за помощью Когтев обратился именно к нему, к странному «голубому» человеку, которого до вчерашнего дня считал самым нетвёрдым. Сегодня же он был для Когтева самым надёжным.

– Ну-с, я слушаю тебя, Миша, – Семёнов забросил ногу на ногу и просительно выставил руки вперёд. – Давай, вываливай свою проблему.

– Я убил Павла Шеко и хотел убить Ксению, но…

– Положил в гроб и закопал заживо? – Эдик умилённо захлопал в ладоши. – Браво! Какая игра воображения, Мишенька. Ты явно начитался античной литературы. Но почему ты говоришь, что попытался закопать её? Я был на похоронах. Я видел, как её…

– Её достали какие-то козлы, и теперь меня со всех сторон обложили менты.

– Забавная картина. Ксения видела, как ты убивал Шеко?

– Да. Я застукал их вместе и вспылил.

– Хороша вспышка! Потерпеть денёк-другой ты не мог, чтобы поручить кому надо разобраться со своей потаскушкой? Разве тебя жизнь не научила, как себя сдерживать?

– Я всё понимаю.

– Ты поступил очень опрометчиво, мой милый. Мы с тобой принадлежим к миру королей. Мы не имеем права… э-э… разбираться с неугодными людьми нашими собственными руками. На это у нас имеется множество добросовестных исполнителей, которые никогда не бросят тень на нас, их хозяев, покровителей, кормильцев. Они преданы нам, потому что мы щедро платим… Да не оскудеет рука дающего…

– Я не мог сдержать себя, – объяснил Когтев; его голос звучал, как у провинившегося мальчишки.

– Это я уже слышал. Ты помнишь, на чём погорел Исаков? На точно таком же деле. Этот несчастный своими руками зарезал жену и её любовника на глазах у гостей. Сколько на его совести заказных дел было, и никто ничего не мог предпринять, а тут он сгорел. Теперь отбывает.

– Перестань, Эдик. Мне и без того тошно.

– А что я могу? Ты ведь не просто убил Шеко, ты с большой изощрённостью попытался разделаться с женой. Это серьёзная, скажем так, провинность.

– Мне нужна твоя помощь.

– Чем могу…

– Во-первых, пошебурши в прокуратуре, может, как-то можно сдержать рвение ментов. Во-вторых, достань из-под земли мою Ксению и Лисицына…

– Это которого?

– Журналист из «Плюфя».

– А он тут при чём?

– Всё при том же. Он в курсе всех деталей. Я сдурил, что не удавил его, но что уж теперь… И в-третьих, выясни, кто именно занимается моим делом, чья бригада устроила мне засаду и так далее…

– Что потом?

– Их всех надо убрать.

– У тебя, Мишенька, губа не дура. Голливудский размах, – Семёнов в задумчивости откинулся на спину, почти утонув в кресле. – А не поздно ли?

– Что мне остаётся? – Когтев в бессильной злобе стукнул тростью о пол. – Сваливать за бугор? Я понимаю, что этого не избежать. Но я не могу навсегда.

– Почему?

– Потому, Эдик, что я привык здесь жить. Я люблю эту сраную страну.

– Так ты патриот? – поднял брови Семёнов. – Кто бы мог подумать. Ха-ха-ха!

Когтев раздражённо встал и прошёл широкими шагами вдоль стены.

– А костюмчик-то на тебе, Мишенька, не отечественного пошива, и денежки в твоём кошельке хрустят не наши, – покачал головой Эдик Семёнов. – Зачем тебе оставаться здесь? Езжай отсюда, и у тебя будет гораздо больше шансов остаться на свободе. Ты же хочешь остаться на воле?

– Я не намерен обсуждать это. Я прошу тебя о помощи. Ты сможешь сделать то, о чём я прошу?

– Я попытаюсь. Но за один день, как ты понимаешь, этого не провернуть. У тебя слишком большой аппетит, мой милый.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 | Следующая
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации