Электронная библиотека » Андрей Ветер » » онлайн чтение - страница 21

Текст книги "Голос бездны"


  • Текст добавлен: 13 марта 2014, 12:15


Автор книги: Андрей Ветер


Жанр: Приключения: прочее, Приключения


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

Шрифт:
- 100% +

– Ну и?..

– А вот на этом снимке запечатлена та самая женщина. Поэтому я и говорю, что случайно купил этот номер, но, видно, неспроста. Судьба зачем-то показывает мне эту женщину. Может быть, предупреждает о чём-то…

– Вот эту? – Сергей поднёс к глазам фотографию.

Среди людей, попавших в кадр, стояла Лариса, которую он только что подвёз на своей Зебре. Ошибка исключалась, на снимке была Лариса. Она смотрела на пожар, и лицо её выражало целое море противоречивых чувств. Но одно было несомненно: женщина не могла отвести глаз от зрелища.

– Конечно, по этому снимочку не очень понятно, какая она, – словно оправдываясь в чём-то, сказал Виктор, – но я сразу узнал её.

– Сколько же ты видел её тогда, после взрыва?

– Мало. Мы обменялись всего несколькими фразами. Но уверяю тебя, её образ впечатался сюда, – Кривошеин сильно постучал себя по лбу, – надёжно впечатался, намертво.

– Так ты влюблён? – удивился Сергей. – А как же Виктория? Мне казалось, что у вас всё шло к свадьбе. Твоё настроение было серьёзным.

– Да, оно и сейчас серьёзное, ничего не поменялось, я сделал Вике предложение. А эта женщина… Что ж… Она лишь призрак, её нет в реальности, бред моей стукнувшейся головы. Если бы не эта фотография в «Городе», то я бы сейчас считал, что она мне пригрезилась тогда…

– А если бы ты встретил её в действительности, скажем в гостях или на приёме? – Сергей задал вопрос равнодушным тоном, хотя на самом деле включил всю систему своих охотничьих ушей и голосов. Уж кто-кто, а он точно знал, где отыскать таинственную незнакомку, потрясшую воображение Виктора Кривошеина. Но стоило ли знакомить приятеля с Ларисой?

– Вот тогда бы я бросил Вику, ибо эта женщина обрела бы плоть и я бы получил надежду на то, что смогу добиться её.

– Но ведь с Викторией у тебя всё нормально. Ты уверен, убеждён, что она будет замечательной супругой. Другая тебе не нужна. Или я ошибаюсь? – Сергей закрыл журнал во второй раз и бросил его на стол.

– Вика… Да, она лучшая из того, что я знал. Но эта женщина, это незнакомое существо, совершенно постороннее, может быть, даже чужое… Она что-то делает со мной. У меня в душе всё переворачивается, сердце сжимается, голова кружится, едва я вспоминаю её лицо, её голос… Видел бы ты, как колыхались её волосы на ветру, эта чёрная копна волос…

Сергей выслушал Виктора в полном молчании и похвалил себя зато, что не поспешил с рассказом о своём знакомстве с Ларисой.

Лариса Губанова

Лариса Львовна Губанова родилась и выросла в богатой семье и была старшей из двух дочерей. Ей исполнилось сорок лет, сестре Рите – тридцать шесть. Лариса была замужем, но последние два года почти не виделась с мужем. Официально она не подавала на развод, но жила отдельно.

Лариса любила людей красивых, всё некрасивое вызывало в ней бурную жалость, особенно это касалось условностей в отношениях между людьми, ибо ничего более гадкого, чем ограничения в общении, она не могла представить. Ограничения порождали однотонность, серость. Ей хотелось, чтобы отношения между людьми были бы проще.

– Хорошо бы, чтобы народ всегда был немного навеселе, мечтала она.

А вот муж её отличался трезвостью. Он был трезвенник во всём. Даже свою сексуальность он проявлял как-то сурово, будто отрабатывал необходимое упражнение.

И Лариса стала изменять ему.

Сначала ей попался мужчина слишком холодный, чёрствый, и она легко ушла от него. Затем повстречала другого, которого, как ей показалось, крепко полюбила. Его звали Олег Расшуганов, он был братом известной балерины и зарекомендовал себя в обществе весьма сумасбродным молодым человеком. Ларису привлёк именно его характер, непредсказуемый, резкий, а то и грубоватый. Она давно не общалась с такими людьми, так как все окружавшие её мужчины преклонялись перед ней и старались всячески угодить. Олег отличался от всех остальных. Но и его молодого буйства не хватило надолго. Лариса заскучала через некоторое время, свыкшись с переменами в его настроении, и в конце концов решила больше не встречаться с ним.

Наконец, она сошлась с Николаем Брусовым, сыном Бориса Борисовича Брусова, влиятельнейшего и таинственного старикана, вышедшего из «низов», но сумевшего стать настоящим аристократом. Она жила с Николаем Брусовым почти год, пользовалась всеми удовольствиями богатой жизни, но мало-помалу пресытилась ими и порвала отношения с ним. Обширные возможности так и не принесли ей того, чего она ожидала и добивалась. Впрочем, связь с семьёй Брусовых не прервалась полностью. Лариса продолжала видеться от случая к случаю с самим Борисом Борисовичем, испытывая необъяснимую дочернюю тягу к старику. Она с удовольствием проводила у него дома долгие часы, слушая его бесконечные рассказы и наслаждаясь его глубоким умением вкушать прелести жизни даже в преклонном возрасте.

Что заставляло Ларису Губанову метаться от одной связи к другой, она не могла объяснить, но наверняка знала одно: глубоко в недрах её существа обосновалась некая сила, периодически рвавшаяся наружу за острыми впечатлениями. Сила была непреодолимой, бороться с ней Лариса не умела…

Лет в пять-шесть ей привиделся сон. Она шла по абсолютно прямой улице, тянущейся до горизонта, и с каждым шагом её детское тело трансформировалось, взрослело, старело, молодело. Из окон высоких домов к ней тянулись длинные чешуйчатые шеи неведомых ящеров с крохотными головками, они дотягивались до Ларисы, некоторые кусали её, некоторые нежно лизали, некоторые бросали на её пути человеческие тела и рвали их на куски. Лариса останавливалась и чувствовала, как сердце замирало от охватывающих её ощущений, объяснить которые она не могла. После этого сна Лариса стала периодически испытывать волны острой неудовлетворённости, которые накатывали без всякой причины и, отступая, оставляли её во взбудораженном состоянии, постепенно перетекавшем в депрессию.

– Что с тобой, Ларочка? Расскажи маме, что тебя беспокоит, доченька, – плакала мать, не в силах осознать причину частой смены настроения дочери.

– Мне хочется чего-то, – пыталась объяснить девочка и указывала себе на грудь, – вот здесь хочется.

Врачи выписывали пилюли и капли, лекарства приглушали в девочке ощущение неизвестной волны, но не избавляли от него полностью.

В том же шестилетнем возрасте Ларочка случайно, играя во дворе, заметила Игорька, соседского мальчика, отбежавшего в кустики. Никогда прежде она не придавала значения различию между мальчиками и девочками, но в этот раз она обратила внимание на то, откуда и как лилась из мальчика жёлтенькая струйка. Ларочка вздрогнула. Мальчишечья «пипка» напомнила ей одну из змей, увиденную в странном сне.

В тот же день девочка позвала Игорька «играть в доктора».

– Я не умею, – признался мальчик, подёргивая ручонками свои короткие штанишки.

– Это очень легко, – Ларочка положила руки ему на грудь и состроила серьёзную мордашку. – У меня есть такая штука, которую доктор втыкает в уши и слушает, хорошо ты кашляешь или плохо. Ещё у меня есть шприц, но нет иголки. И у мамы есть всяческие кремы, очень много кремов. Я буду мазать ими твои больные места. Но сначала я должна тебя прообследовать.

– Ладно, – Игорёк согласился без колебаний.

Обычно он забавлялся иными играми, взбирался на деревья, бросался камнями и палками. Девчоночьи развлечения его никогда не интересовали, но черноглазая Ларочка была ему симпатична, и он проявил великодушие, разрешив вовлечь себя в ненужную ему игру.

– Ладно, – кивнул он, – только никому не говори, что я с тобой играть ходил.

– Не скажу, – пообещала она и потащила его за собой, вцепившись ему в порванный рукав.

Дома она не без труда стянула с Игорька шорты, трусики и майку, засунула ему под мышку игрушечный градусник.

– Держи крепко и медленно считай до десяти, – велела она, и покажи мне язык.

Мальчик не мог одновременно считать и высовывать язык, произнося громкое «а-а-а», поэтому считать он начал лишь после того, как доктор Ларочка перестала изучать розовую полость его рта.

– Считай снова, температура ещё не нагрелась, – велела она, когда Игорёк закончил отсчёт. – Считай два раза подряд, нет, лучше три раза.

Она надела на шею пластмассовый фонендоскоп и, произвольно прикладывая его к разным частям тела своего пациента, приступила к дальнейшим исследованиям.

– Странная у тебя пипка, Игорёк.

– Ничего не странная, – обиделся мальчик.

– Очень даже странная, – настаивала Ларочка.

– Сама ты странная.

– Сейчас я её послушаю, – девочка приложила фонендоскоп к заинтересовавшему её месту.

– Доктора так никогда не слушают.

– Я лучше знаю, что делают доктора, – заявила Ларочка и тут увидела, как интересовавшее её место вдруг изменило свою форму, напружинилось, превратилось в горизонтально торчащий черенок плоти, похожий на коротенький пластилиновый хоботок.

Девочка выронила фонендоскоп.

– Что это, Игорёк? – она перешла на шёпот. – У тебя там кто-то живёт! Сейчас вылезет из кожи! Смотри!

– Так иногда бывает, – важно ответил мальчик, чувствуя своё превосходство над Ларочкой; у него было то, чего явно не было у девочки и о чём она даже не догадывалась. – Никакая ты не доктор, Лариска, ничего ты не знаешь.

Пока он натягивал на себя одежду, Ларочка плюхнулась на пол, не сводя глаз с мальчика. В её голове происходило нечто ужасное, всё кружилось, кипело, колыхалось. Внезапно в груди поднялась волна чувств, испытанная во сне. Ларочка побледнела, губы её задрожали.

– Чего ты глаза вылупила на меня? – спросил Игорёк. – Испугалась, что ли?..

После этого случая она приглашала к себе Игорька дважды, и он милостиво разрешал ей щупать себя. Однако на третий раз во время их игры в комнату вошла Ларочкина мама. В первый момент она оторопела, увидев, как её дочурка в упор разглядывает крохотную эрекцию бесстыдно стоящего перед ней голого мальчика лет шести.

– Перестаньте заниматься глупостями, дети, – взяв себя в руки, произнесла женщина и вдруг расхохоталась: настолько невинно смотрели на неё детские глаза.

Вспоминая этот эпизод из своей жизни, Лариса Львовна Губанова улыбалась. Конечно, это было забавно. Трудно было представить взрослых людей, изучающих друг друга с таким же детским любопытством. Как же!

Лариса достала сигарету и щёлкнула зажигалкой.

Проглядывая своё прошлое, она пришла к выводу, что случай с Игорьком был первым, который вызвал в ней ту самую блаженную и вместе с тем страшную волну. И она понимала, что дело было вовсе не в первом сексуальном опыте. Дело было в восприятии мира.

– Как у меня болит голова, – вздохнула Лариса.

С раннего детства она нуждалась в постоянном притоке ярких впечатлений. Они были пищей для её неуравновешенной психики. Накатывавшая волна нервозности означала, что Лариса нуждалась в срочной подпитке чувств. Если рядом ничего не происходило, если под рукой не валялась новая кассета с фильмом ужасов, если голова не хмелела от водки, то Ларису охватывало беспокойство. Ей требовалось нечто, пробуждающее её эмоции. Порой ей приходилось прижигать свою руку сигаретой, чтобы вырвать себя из цепких лап болезненной взбудораженности. Транквилизаторы не помогали.

Она часто отправлялась в туристические поездки, чтобы насытить себя впечатлениями, забиралась в горы и часами просиживала на самом краю пропасти, едва не срываясь вниз, подъезжала вплотную ко львам и замирала от восторженного страха, когда хищники пытались просунуть когтистые лапы в приоткрытое окно автомобиля, однажды даже присоединилась к африканским аборигенам в ритуальном танце и выпила с ними горячую кровь жертвенной козы. Окружающий мир приводил её в восторг, она трепетала, но вкус новых впечатлений слишком быстро притуплялся. Пропасти переставали пугать своими безднами, речные пороги становились привычными, стихал восторг, вызванный стремительными бурунами. Лариса остывала, и к ней подступала очередная волна, жаждущая новых контрастных впечатлений. Это требовалось ей куда больше, чем абстрактная гармония. Ей мало было любоваться красотами природы, хотя бескрайние поля и лесные массивы нравились ей. При порывах ветра её обуревало желание превратиться в частицу рвущегося воздушного потока, слиться с ураганом воедино, охватить всей поверхностью своего тела встречающиеся на пути деревья и дома. Ей хотелось быть повсюду, быть во всём и чувствовать всё.

– Мне всего мало, – жаловалась она самой себе, сидя перед зеркалом и тыча в него пальцем, – и ты не в силах помочь мне, голубушка, ничем. Мне сорок лет, и я чувствую, как жизнь проходит мимо, пролетает стороной. Где-то постоянно происходит что-то важное, но меня там нет. Где-то случается страшное и кровавое, но меня там нет. Настоящая жизнь подарена кому-то другому, кому она, возможно, и не нужна. А мне, которая так нуждается в сильных впечатлениях, приходится таскаться за ними на край света, будто рядом ничего нет. Почему так? За что я так обманута?..

Летом на её глазах взорвался автомобиль, она видела, как сидевшего в нём человека разнесло на куски. Зрелище произвело на Ларису неизгладимое впечатление. Целый месяц она мысленно возвращалась к взрыву, закрывала глаза и просматривала заново, как на киноплёнке. С удивлением она отмечала, что в памяти всплывали всё новые и новые детали.

– Если бы это был фильм, – рассказывала она своей подруге, – то я бы не смогла получить таких впечатлений, сколько бы ни пересматривала его. Понимаешь, на плёнке всегда будет одно и то же, а я видела сразу очень много. Многое запомнилось каким-то боковым зрением, что-то отложилось в памяти через запах… Сейчас я разговариваю с тобой, а сама вижу капли крови, летящие по воздуху вместе с осколками стекла. Я не помню, чтобы я обратила на них внимание тогда, но сейчас я их вижу отчётливо. Они летят гроздьями, рассыпаясь вокруг кусками мяса…

– Ларка, ты знаешь, как я люблю всякие страшилки смотреть по видаку, всякие там боевики со взрывами и с кровью, – подруга подалась вперёд. – Но ты бы видела сейчас своё лицо. У меня такое впечатление, что ты балдеешь от своих воспоминаний.

– Да, балдею и ничего не могу с этим поделать, – кивнула Лариса.

– Может, тебе к психиатру заглянуть? У меня есть один, очень дорогой, но очень классный.

– Нет, я и без того всяких транквилизаторов наглоталась. Сыта этим, знаешь ли.

Через месяц Лариса стала свидетелем пожара в самом центре Москвы, и вновь испытала глубокое удовлетворение от увиденного, и самое главное – удовольствие было длительным. Пожар тушили весь день, и она простояла на улице, жадно вглядываясь в происходящее и вслушиваясь в собственные чувства.

Проанализировав вечером свои ощущения, она пришла к выводу, что пожар произвёл на неё впечатление более сильное, чем взрыв автомобиля. К взрыву она не была готова, всё произошло стремительно и почти неуловимо. Ларисе пришлось наслаждаться в основном воспоминаниями о страшном зрелище. Зато на пожар она смотрела долго, успев настроить себя на потрясающее зрелище.

– Жаль, что такое представление нельзя организовать специально, – задумчиво сказала она, лёжа в ванне. – Вот если бы я была Нероном или Калигулой…

***

На следующий день после пожара Лариса позвонила сестре:

– Ритка, извини меня, я настоящая свинья. Хочу завалиться к вам с извинениями и с бутылкой шампанского.

– Давай, мы будем очень рады. Сегодня мы все торчим дома.

Они не виделись почти год, изредка разговаривали по телефону, но в гости не заезжали. Лариса не могла объяснить причину, по которой внезапно отмежевалась от родни. В обществе сестры она всегда чувствовала себя уютно. Племянник Денис, превратившийся с лёгкой руки тётки в Дэна, души не чаял в ней. Зато отношения Ларисы с Володей, мужем Риты, всегда отличались подчёркнутой прохладностью. В зяте Ларисе не нравилось многое, но главным было то, что он исподтишка пытался заигрывать с ней, а этого она просто терпеть не могла. Она принимала только открытое высказывание чувств…

Дверь открыла Рита, Володя стоял за её спиной и улыбался своей обычной дипломатической улыбкой, так похожей на клоунскую.

– А где Дэн? – Лариса удивилась, не увидев возле себя племянника.

– В комнате, дуется сидит.

– Обижается на меня? – уточнила Лариса.

– Ещё как обижается. Ты забыла свой статус. Самая любимая женщина, а не поздравила его с шестнадцатилетием, – пояснила Рита.

– Знаешь, что он сказал недавно? – заговорил Володя.

– Откуда мне знать? – пожала плечами Лариса.

– Он заявил, что никогда не женится, потому что в мире не родилась ещё такая девчонка, которая могла бы сравниться с тобой, – засмеялся Володя.

– Значит, не всё ещё потеряно в мои сорок лет, – улыбнулась она.

– Может быть, мы всё-таки пройдём в комнату? – Рита взяла сестру за руку. – Денис! Ты не хочешь выйти к нам? Не хочешь поцеловать любимую тётку?

– Я сама загляну к нему, – сказала Лариса и пошла на цыпочках в комнату Дениса.

Мальчик сидел за столом и держал в руках книгу.

– Дэн, это я, здравствуй, – голос Ларисы прозвучал виновато.

– Здравствуй, – мальчик не обернулся, показывая всем своим видом, что отношения не восстановлены.

Лариса улыбнулась. Племянник по-прежнему обращался к ней на «ты», значит, всё обстояло не так плохо. Ей нравилось такое обращение, она никогда не понимала, почему в некоторых семьях тёток и дядек называли на «вы», а то и по имени-отчеству. Лариса всегда ратовала за простоту в отношениях, а уж между родственниками тем более не могло быть никаких официозов.

– Дэн, прости меня, я виновата перед тобой, – Лариса опустилась возле него на корточки.

Денис скосил глаза и разглядел её колени, обтянутые белыми чулками, и мягкие складки белого платья. Он не видел Ларису почти год и страшно соскучился по ней, но он не мог сдаться так легко. Он чувствовал, что был обязан проявить твёрдость.

– Дэн, я знаю, что я дрянная тётка, у меня скверный характер, но я же пришла просить прощения. Неужели ты такой бессердечный? – Лариса встала на колени. – Посмотри на меня, Дэн, сжалься.

Мальчик держался из последних сил. Стоило ему повернуть голову и посмотреть на Ларису, он оттаял бы в одно мгновение. И это мгновение неумолимо приближалось. Денис прекрасно понимал, что до восстановления мира оставались считанные секунды. Он радовался этому и вместе с тем ругал себя за то, что не мог сохранять суровость, проявляя мальчишескую податливость.

– Я не злюсь на тебя, Лара, совсем не злюсь, – ответил он, всё ещё глядя перед собой, – но я так скучал без тебя…

– Прости меня, поганку.

– Сколько раз я звонил тебе, а ты не могла найти ни минутки для разговора…

– Дэн, – она обняла мальчика и повернула руками его голову к себе, – я знаю, что страшная эгоистка, но ведь я уже извинилась, не так ли?

Он увидел её чёрные глаза. С этими глазами не могли сравниться никакие другие. Их разрез, их блеск, их ресницы – Денис обожал их. Он не встречался с тёткой целый год, и теперь она казалась ему ещё прекраснее.

Он прикоснулся губами к её щеке. Прикоснулся робко, едва ощутимо.

Лариса затаила дыхание. В мальчишеском поцелуе присутствовала искра, которой не было прежде. Раньше он чмокал её уверенно и звонко, забавляясь этим. Сейчас было иначе.

– Я не могу простить тебя, потому что ты ни в чём не провинилась, – еле слышно сказал он.

Его глаза смотрели не так, как прежде. Что-то изменилось.

– Дэн, ты, случаем, не влюбился в кого? У тебя рассеянный взгляд.

– Я влюблён только в тебя, – серьёзно ответил мальчик.

– Это мне известно. Но я про настоящую влюблённость. Тебе уже шестнадцать лет.

– Я не нуждаюсь ни в каких девчонках, – произнёс он с некоторым оттенком злости.

Лариса улыбнулась и поднялась на ноги, Денис тоже встал. За год он сильно вытянулся и теперь был почти одного роста с тёткой.

– Ты повзрослел, скоро будешь бриться, – она провела ладонью по его щеке, и он вдруг прижался губами к её ладони, задержав её своими руками.

– Я никому не могу признаться, тем более им, – мальчик кивнул на дверь.

– В чём? Разве ты натворил что-то?

– В том, что я тебя люблю. Я по-настоящему люблю тебя, Лара, – поспешил добавить Денис. – Я не по-родственному, а как мужчина женщину…

Лариса отступила на шаг. Вот что за искра была в его робком поцелуе. Искра запретного желания.

– Дэн, – она протянула к нему руки и привлекла к себе, – ты ошибаешься, мой хороший.

– Я не ошибаюсь, я знаю, – он посмотрел Ларисе в глаза и неожиданно поцеловал её в губы.

Она не ответила ему, но услышала, как по телу пробежало знакомое ощущение, предвещающее приближение той волны. Причина, конечно, крылась не в мальчишеской страсти, передавшейся взрослой женщине, а в самой ситуации. Денис был племянником, родственником, следовательно, Лариса и помыслить не могла о какой-либо связи с этим мальчуганом. Он был запретен по своей сути. Но внезапно он будто приобрёл иные качества. Лариса затаилась. Сложившаяся ситуация стала острой, опасной и потому притягательной. Но броситься в неё, как бросаются в пропасть самоубийцы, Лариса не могла.

– Дэн, пошли к столу, – она взяла племянника за руку и повела за собой. – Эй, где вы там? Мы с Дэном выкурили трубку мира, семейный рай восстановлен!

Она ввела Дениса в комнату.

– Значит, можно приступать к чаепитию? – счастливо улыбнулась Рита.

– Предлагаю для начала пригубить шампанского и тем самым замыть мою вину и отметить ваши дни рождения, которые я так по-свински пропустила, – Лариса продолжала держать Дениса за руку и чувствовала его пожатие, но теперь это соприкосновение имело совсем иной смысл. Теперь это была тайна мужчины и женщины.

***

На следующий день Денис позвонил ей домой.

– Я могу приехать к тебе?

– Дэн, если ты хочешь продолжить вчерашний разговор, то я против, – ответила Лариса, прислушиваясь к себе и с удовольствием отмечая движение той самой волны. Конечно, она разрешит ему приехать. Конечно, она позволит ему говорить о любви. Конечно, тысячу раз конечно…

– Я хочу видеть тебя, Лара, – это прозвучало по-взрослому, никакого мальчишества.

Она согласилась мгновенно.

– Ладно. Надеюсь, ты не забыл за год мой адрес…

Едва Денис приехал, Лариса провела его в спальню и, взяв его голову обеими руками, заглянула мальчику в самые глаза:

– Ты любишь меня?

– Да, – выпалил он.

– Ты хочешь, чтобы я стала твоей женщиной?

– Да, – он жадно сглотнул слюну и закрыл глаза.

Лариса отмела последние колебания и принялась расстёгивать пуговицы на рубашке племянника. С каждой секундой в ней закипало чувство головокружительного нетерпения. Вслушиваясь в поднимавшуюся внутри себя бурю, Лариса поняла, что содрогалась от дикого страха, как если бы собиралась совершить тягчайшее преступление, возможно, убийство. Никогда прежде она не находилась в столь взвинченном состоянии, оставаясь наедине с любовником.

Минуту спустя она увидела перед собой гладкое мальчишеское тело, узкую грудную клетку без намёка на волосяной покров, нежные и худые кисти рук, лёгкий пушок на паху, бледное лицо с закрытыми глазами.

– Ты боишься? – спросила она.

– Нет, но я волнуюсь, – признался он и вытянул перед собой дрожащие руки.

– Теперь уже поздно волноваться.

Он неумело, но властно поцеловал её несколько раз в рот, обняв тонкими руками за талию. Лариса чувствовала сквозь махровую толщу халата, как прильнуло к ней стройное тело племянника и как упёрлась ей в живот его быстро набухшая мужская плоть. Лара освободилась от объятий, опустилась перед Денисом на колени и обеими руками стиснула его воспрявший ствол, мягко оттягивая кожу. Денис почувствовал её дыхание у себя на животе и закрыл глаза, затем горячие губы женщины умело обхватили набухший его кончик, язык затрепетал, разжигая неведомое доселе пламя, тонким струями пронзившее его насквозь. Стоя с закрытыми глазами, он подумал, что надо бы что-то сказать, но в голове было пусто и шумно, кровь пульсировала причудливыми тёмно-красными комьями, перекатывая их от левого уха к правому. Ощущение этих кровяных сгустков расширялось и с каждым мгновением распространялось всё дальше по телу.

Лариса видела перед собой гладкий мальчишеский живот, нежнейшую кожу с ясно различимыми порами, голубоватую вену, мягкие волосики. Она смотрела перед собой широко раскрытыми глазами, будто пыталась увидеть что-то особенное. Иногда она отводила голову назад и вглядывалась в блестящий от её слюны крупный, но всё же ещё далеко не мужской пенис. Это было нечто особенное, непередаваемое словами, необъяснимое. Мужское воплощение родной сестры. Родная кровь. Семья в её первобытном виде. Лариса почувствовала себя волчицей в человеческом облике.

– Дэн, – прошептала она, стискивая пальцы.

Каждая её клеточка изнемогала от желания, но она жаждала продлить сладостное томление и продолжала работать руками и ртом.

Когда Денис извергнул первую лаву ей на лицо, Лариса свалила его на спину и прижалась к его животу. Она тряслась настолько сильно, что со стороны могло показаться, что она впала в истерику. Халат распахнулся и обнажил её бедро и ногу – изящный природный изгиб.

– Лара, милая Лара, ты не знаешь, что сейчас было, – шептал мальчик, – я так тебя люблю, ты так прекрасна…

Он говорил безостановочно, словно молчал до этого тысячу лет. Он хотел объясниться, но не знал нужного слова, поэтому говорил всё подряд. Она приподнялась на руках и закрыла его рот своим, их языки нащупали друг друга и начали бороться за пространство, вызывая тем самым сладкую истому. Денис провёл ладонями перед собой, отодвинул вслепую махровую ткань халата и нащупал налитую тяжесть женских грудей. Влажные от возбуждения ладони ощутили упругость сосков. Лариса сбросила халат на пол.

– Смотри! – она поднялась над мальчиком, демонстрируя всю себя.

У него закружилась голова.

– Мне плохо, – прошептал Денис.

Чувства переполняли его, он не мог справиться с охватившим его восторгом. Открывшаяся ему красота почти пугала.

– Лара…

– Я здесь.

Лариса упала возле него и услышала нервный перестук своих зубов.

– Потрогай меня, Дэн, – она направила его мягкую руку. Он нащупал её лобок и громко вздохнул. Пальцы захватили податливую плоть, раздвинули её и скользнули в горячее нутро. И вдруг он отодвинулся рывком. Лариса вздрогнула и подняла голову. Денис сидел на кровати, ссутулившись, и с каким-то странным выражением разглядывал свои руки. Он был потрясён. Только что его пальцы находились внутри женщины. Он улыбнулся и посмотрел на Ларису.

– Я был в тебе, ты приняла меня…

Она издала грудной смешок.

– Не смейся, ты не понимаешь меня… Лара… Давай дальше…

Он приблизился к ней на коленях, выставив перед собой готовое к бою любовное оружие, качающееся при каждом его шаге. Лариса улыбнулась и зазывно шевельнула телом…

***

Отец Дениса заподозрил неладное примерно через месяц. Но подозрение оставалось лишь подозрением, ничем не подтверждённым. Виктор ничего не сказал Рите.

– Я сам, – повторял он себе. – Незачем ей знать об этом, незачем трепать себе нервы. Я сам разберусь во всём.

Обратившись в частное сыскное агентство, он получил через две недели качественные фотографии, запечатлевшие любовные утехи Дениса и Ларисы во всех подробностях.

В тот же день он поехал к Ларисе.

– Здравствуй, Вова, – она встретила его в халате, – вот уж кого не ждала.

– Я понимаю, – кивнул он, проходя в комнату, – тебе нужен не я.

Лариса слегка наклонила голову. Володя появился не без серьёзной причины, и это настораживало.

– Если хочешь, я приготовлю кофе.

– Не беспокойся, – махнул он рукой, – присядь за стол.

– У тебя нелюбезное лицо сегодня. Ты чем-то озадачен?

– Это можно назвать и так.

– Хочешь рассказать?

– Лучше ты расскажи, Ларочка.

– О чём? Что тебя интересует? – она положила ногу на ногу, и Володя увидел обнажившееся колено.

– Меня интересует мой сын. Последний месяц я не узнаю его.

– В каком смысле? – она напряглась, готовая принять удар.

– Он стал спокойнее, как бы взрослее.

– Разве это плохо? – Лариса чувствовала, что Володя не просто высказывал свои сомнения, но подкрадывался к ней. Он что-то знал, что-то пронюхал.

– С другой стороны, он вечно куда-то спешит, пропадает где-то, ни о чём не рассказывает. Раньше он делился со мной… Ну, скажем, про школу, про приятелей своих, про девочек, которые в него влюблялись…

– Что же теперь? Стал скрытничать?

– Вообще замкнулся. Но выглядит вполне довольным. Я думал, может, он с тобой о чём-то разговаривал.

– Нет, да и видимся мы не так часто.

– Ой ли? – Володя подался вперёд. – Ларочка, ты бы не юлила передо мной. Я же всё знаю.

– О чём ты, Вова? – она пожала плечами.

– О ваших с Денисом отношениях.

– Он и не скрывал никогда своих чувств.

– Да не о том я! – Володя с удовольствием следил за сменой выражений на лице Ларисы. – Я о ваших свиданиях твержу.

– Ну хорошо, он приезжает ко мне. Но разве это запрещено? Я не говорила Рите, чтобы избежать нелепых вопросов.

– Вопросов не будет, Ларочка, спрашивать не о чем, – Володя выложил на стол пачку фотографий. – Всё ясно и наглядно без лишних вопросов.

Лариса побледнела, взяла верхний снимок со стола, увидела себя с разведёнными широко ногами, рядом лежал Денис, утопив пальцы в её чёрной промежности. Остальные фотокарточки она смотреть не стала.

– Если бы на этих снимках не было моего сына, я счёл бы себя настоящим счастливцем. Увидеть тебя в таких позах! Что может быть приятнее? Разве воспользоваться этими позами в реальной жизни. Я всегда мечтал об этом…

– Зачем ты пришёл?

– Чтобы услышать от тебя, что ты отныне прекращаешь встречаться с моим сыном.

– Он сам этого хочет, он был инициатором. Я просто поддалась. Я сглупила. Я просто не смогла отказать ему.

– Поддалась, говоришь, сглупила? Так поддайся мне, Ларочка. Поддайся мне прямо сейчас, и я обещаю, что никому ничего не скажу.

– А если нет?

– Тогда мне придётся, хоть это очень больно, поставить в известность Риту. Можешь представить, что с ней будет. А у меня ведь не просто голые слова, у меня голые люди на фотоснимках.

– Нет! Не смей!

– Но это мой долг, долг отца… Я же не могу допустить, чтобы…

– Неужели тебе не жаль её? – оборвала его Лариса.

– А тебе?

– Я не делаю ей зла, я лишь отвечаю на любовь её сына…

– Вот как? Любовь? А ты подумала о его возрасте? – Володя потыкал пальцем в глянцевую поверхность фотографий. – Ты развращаешь его, глянь-ка сюда! Да я в таких позах ни с одной женщиной не был.

– Очень зря, – она резко отодвинула его руку от фотоснимков. – Что же касается Дениса, то ему уже шестнадцать лет! Не нужно выставлять его малолетним недоумком. Он знает гораздо больше, чем тебе хочется думать…

– А как у нас с кровосмесительной связью?

– Замолчи! – Лариса ударила по столу, сбила фотографии на пол и принялась топтать их.

– Не думай, что у меня нет негативов, дорогая, – Володя улыбнулся. – Я непременно сделаю новые отпечатки.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 | Следующая
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации