Текст книги "Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе"

Глава 9
Разрыв в цепи

Когда я проснулся, отдохнувший и посвежевший, был уже день. Шерлок Холмс все так же сидел в кресле. Скрипки рядом с ним не было, зато в руках он держал книгу. Услышав, что я пошевелился, Холмс поднял глаза, и я увидел, что взгляд его стал хмурым и озабоченным.

– Спали вы крепко, – сообщил он. – А я боялся, что наш разговор разбудит вас.

– Я ничего не слышал. Есть какие-нибудь новости?

– К сожалению, никаких. Это меня, признаться, удивляет и настораживает. Я ожидал вестей. Недавно приходил Виггинс, сказал, что катера нигде нет. Очень печально, сейчас каждый час на счету.

– Что я могу сделать? Теперь я отдохнул и вполне готов к очередному ночному походу.

– Единственно, что мы можем делать в сложившихся обстоятельствах – это только сидеть и ждать. Нам нельзя уходить. Если сообщение придет в наше отсутствие, то возникнет нежелательная задержка.

– Тогда я сбегаю ненадолго на Кембервелл, к миссис Сесил Форрестер. Она вчера очень просила меня зайти к ней.

– К миссис Сесил Форрестер? – переспросил Шерлок, и на губах его мелькнула слабая улыбка.

– Ну, не только к миссис Форрестер, к мисс Морстан тоже. Они обе горят желанием услышать, как идет расследование.

– Я бы не стал говорить им слишком многого, – произнес Холмс. – Не стоит доверять женщинам, даже самым лучшим.

Столь безжалостное замечание вызвало у меня вполне естественный протест.

– Я вернусь, самое большее, через два часа, – довольно резко сказал я.

– Желаю удачи, – ответил Шерлок. – Постойте. Раз уж вы поедете на другой берег, то заодно и отвезите Тоби. Думаю, что он нам больше не понадобится.

Я заехал к старому чучельнику и отдал Тоби вместе с монетой в полсоверена. Я нашел мисс Морстан слегка утомленной после прошедшей ночной поездки, но такой же добродушной и ласковой. Она с радостью приняла меня. Вскоре к нам присоединилась миссис Форрестер, которую просто распирало от любопытства, и обе женщины принялись упрашивать меня рассказать им, как продвигается расследование. Я рассказал им все, что мне известно, за исключением, конечно наиболее устрашающих деталей. То есть, я, разумеется, упомянул, что мистер Бартоломью Шолто умер, но опустил жуткие подробности его смерти.

– Боже мой, как романтично! – воскликнула миссис Форрестер, выслушав мое повествование. – Обманутая девушка, сокровища ценой в полмиллиона, чернокожий людоед и бродяга на деревянной ноге. Не хватает только привидения или жестокого и коварного аристократа.

– Зато есть два благородных рыцаря, спасающих бедную девушку, – заметила мисс Морстан, бросив на меня полный благодарности взгляд.

– Да, конечно, Мэри. Твоя судьба зависит от результатов поисков. Но только я не понимаю, почему ты не радуешься? Ты только подумай, какая жизнь тебя ожидает! С таким богатством весь мир будет лежать у твоих ног!

Сердце мое запрыгало от радости, когда я увидел, что эти слова не произвели на девушку ровно никакого впечатления. Она не только оставалась совершенно спокойной, но даже как-то небрежно тряхнула головкой, показывая, что она абсолютно равнодушна к обсуждаемому предмету.

– Меня заботит только судьба мистера Тадеуша Шолто, – сказала она. – Остальное сейчас не имеет значения. Он – добрый и благородный человек, и мы должны сделать все, чтобы с него сняли это ужасное обвинение.

Кембервелл я покинул вечером, а когда добрался до дому, на улицах уже начинало темнеть. Книга и трубка Шерлока лежали на столе, но сам он исчез. Я подумал, что он оставил мне записку, походил по дому в поисках ее, но ничего не нашел.

В комнату вошла миссис Хадсон и принялась закрывать жалюзи на окнах.

– Полагаю, что мистер Шерлок Холмс удалился, – предположил я.

– Нет, сэр. Он в своей комнате, – ответила она и сразу же перешла на трагический шепот. – Вы знаете, мистер Уотсон, меня очень беспокоит его здоровье.

– Что вы хотите этим сказать, миссис Хадсон? – удивился я.

– В последнее время он стал какой-то странный. После того, как вы ушли, мистер Холмс постоянно ходил и ходил по комнате. Туда-сюда, туда-сюда, а потом вперед-назад, да назад-вперед. Вы знаете, мне даже начал надоедать этот монотонный стук его ботинок. А потом я вдруг услышала, как мистер Холмс начал разговаривать сам с собой. Так он бормотал, бормотал, а, когда раздавался звонок, он все выскакивал и спрашивал: «Миссис Хадсон, кто это был?». А потом он вдруг ушел к себе в комнату, да еще громко так хлопнул дверью. Я сначала думала, что он хочет отдохнуть, но и в комнате он тоже принялся ходить. Хотелось бы надеяться, что мистер Холмс не заболел. Я заглянула к нему и попробовала намекнуть, что неплохо бы ему выпить успокоительного, но он как сверкнет на меня своими глазами! Господи, что это был за взгляд! – она всплеснула руками. – Вы знаете, я и не помню, как из комнаты-то выскочила.

– Полагаю, вы напрасно так волнуетесь, миссис Хадсон, – успокоил я ее. – Я уже не раз видел его таким. Дело в том, что мистер Холмс в данное время занят одним весьма щекотливым делом. Как только он его уладит, все сразу станет на свои места.

Я старался говорить как можно более беззаботным тоном, но, признаться, не только не убедил миссис Хадсон, но даже и сам растревожился. А потом, уже когда в тишине наступившего позднего вечера мне все слышались монотонная поступь Холмса, я и вовсе расстроился. Мне кажется, я и заснул под шум его шагов.

Утром за завтраком Холмс выглядел очень усталым. Лицо его было бледно, щеки покрывал нездоровый румянец.

– Вы напрасно изматываете себя, мой друг, – сказал я. – Я знаю, что вы всю ночь не спали.

– Я не мог заснуть, – признался Шерлок. – Эта чертово дело не дает мне покоя. Столько сделали и вдруг – на тебе! Все встало из-за какой-то мелочи. Ведь мы знаем и людей, и название катера… Я задействовал все имеющиеся в моем распоряжении средства – и никаких результатов. Берега реки обшарили вдоль и поперек, но ничего не нашли. Они как в воду канули. Разговаривали с миссис Смит, она тоже ничего не знает о судьбе своего мужа. А может быть, они и в самом деле затопили катер? Ну а что еще я должен думать? Ничего другого не остается. Хотя, нет, катер они не затопят, он им нужен.

– А, может быть, миссис Смит направила нас по ложному следу?

– Нет. Она не обманула нас. Я узнал, «Аврора» в точности соответствует тому описанию, которое нам дала миссис Смит.

– Но тогда, выходит, что они уплыли очень далеко. Вверх по реке.

– Я уже рассматривал такую возможность и направил группу мальчишек обследовать весь берег вплоть до Ричмонда. Если сегодня известий не будет, то завтра на поиски я выхожу сам. Только искать я буду не катер, а людей. Но меня не покидает уверенность, что сегодня мы услышим от моих сыщиков что-нибудь ценное.

Ожидания Холмса не оправдались. День прошел без новостей. Молчал и Виггинс, и другие агенты. Все газеты вышли с более или менее подробными описаниями норвудской трагедии и везде Тадеуша Шолто показывали с самой отрицательной стороны. Свежих деталей, однако, не было, если не считать сообщения, что официальный допрос обвиняемых начнется завтра. Вечером я отправился на Кембервелл с отчетом, в котором не было ничего существенного. Женщины отнеслись к нашей неудаче с сочувствием. Вернувшись на Бейкер-стрит, я нашел Шерлок Холмса угрюмым и подавленным. Он почти не разговаривал, сторонился вопросов, а потом и вовсе ушел уединился в своей лаборатории, где совершенно отдался малопонятным химическим опытам. Там он долго нагревал реторты, что-то кипятил и дистиллировал. Закончились его упражнения выпуском облака столь ядовитого пара, что я едва не выскочил из дома. Немного отдышавшись, я заперся в своей комнате и лег спать, но даже и сквозь сон мне все слышалось клацанье пробирок и колб. Проснувшись, я вновь услышал те же звуки и понял, что Холмс всю ночь продолжал свои зловонные эксперименты. Я снова заснул.

Утром меня разбудил толчок. Я открыл глаза и увидел Холмса, стоящего воле моей кровати. Он был одет в матросский костюм, бушлат и толстый, красного цвета, шарф.

– Уотсон, я отправляюсь на реку, – сообщил Шерлок. – Я много думал о нашем деле и вижу, что есть только один способ найти катер. Надежда, правда, хлипкая, но попытаться стоит. Другого, во всяком случае, ничего не остается.

– Мне, разумеется, нужно идти с вами? – спросил я.

– Нет. Будет полезнее, если вы останетесь здесь в качестве моего представителя. У меня самого нет желания никуда идти, поскольку я полагаю, что сегодня Виггинс обязательно принесет что-нибудь стоящее. Вчера, правда, он был расстроен. Ну, ладно. Сидите дома, открывайте все записки и телеграммы, которые придут на мое имя, и в случае необходимости действуйте так, как сочтете нужным. Я могу надеяться на вас?

– Несомненно, – ответил я.

– Жаль, что у нас не будет возможности связаться, я не знаю, где и в какое время буду. Хотя, если мне повезет, я вернусь довольно скоро.

До самого завтрака я ничего не слышал о Шерлоке. Уже сидя за столом, я открыл «Стэндэрд» и, к своему удивлению, обнаружил заметочку, касавшуюся нашего расследования.

«Сообщаем некоторые подробности относительно трагедии, происшедшей в Норвуде. Насколько нам известно, это дело обещает быть значительно более запутанным и таинственном, чем казалось вначале. Согласно недавно полученным свидетельствам, мистер Тадеуш Шолто никоим образом не связан с убийством. Он, как и экономка, миссис Бернстоун, отпущен вчера вечером. Имеются основания полагать, что полиция разгадала это странное преступление, и что настоящие злоумышленники скоро будут обнаружены. Как мы сообщали, расследование проводит мистер Ателни Джонс, известный своей напористостью, опытом и сообразительностью. Дальнейших арестов следует ожидать с минуту на минуту».

«Ну что ж, – подумал я. – Пока все идет не так плохо. По крайней мере, наш друг Шолто на свободе». Упоминание о разгадке заинтересовало меня, хотя в душе я и понимал, что это – стереотипная фраза, используемая в момент, когда полиция находится в полном тупике.

Отложив газету, я принялся за завтрак. Однако, случайно бросив взгляд на колонку срочных объявлений, я увидел следующее:

«Пропал: Просим немедленно сообщить местонахождение Мордехая Смита, лодочника, и его сына, отправившихся от пристани на катере «Аврора» в прошлую пятницу. Описание катера: черный корпус с двумя красными полосами на бортах, труба черная с белой полосой. Гарантируется вознаграждение в пять фунтов. Обращаться к миссис Смит, по адресу: Бейкер-стрит, 221Б».

Я сразу почувствовал руку Холмса. Доказательством моей догадки служил наш адрес. Задумка моего друга показалась мне довольно остроумной. Даже если преступники и увидят объявление, они не увидят в нем подвоха. Все вполне естественно – убитая горем жена пытается найти пропавшего мужа.

День оказался на редкость длинным. Всякий раз, когда я слышал громкие шаги под окном или стук в дверь, сердце у меня екало. Я все ждал появления Холмса. Иногда я заставлял себя взять в руки книгу, но долго усидеть с ней не мог. Текст не привлекал моего внимания. Стоило мне только опустить голову к странице, как мысли мои вновь возвращались к нашему странному делу. Я думал о жестокой парочке, совершившей это гнусное убийство, и о Шерлоке, отправившемся в погоню за ними. Наша неудача заставила меня слегка усомниться в блестящих способностях Шерлока. Порой мне казалось, что мой друг подвержен самообману. Но могло ли так случиться, что его могучий ум выстроил вполне правдоподобную, стройную и крепкую гипотезу на зыбкой почве ошибочных суждений? Да, еще никогда до этого Шерлок не ошибался, но даже и самый гениальный человек способен сделать ошибку. Здесь нет ничего противоестественного. Находясь в плену своих иллюзий, немудрено оступиться. В данном случае Шерлока могла подвести железная логика, столь часто выручавшая его в других случаях. Он усложнил ситуацию, выдумал глубокую проблему, тогда как в действительности, наверняка, все обстоит намного проще. Нужно еще раз повнимательнее взглянуть на дело, и тогда все станет ясно. Так думал я, стараясь убедить себя в ошибочности подхода Холмса. В то же время, внутренний голос говорил мне, что Холмс и здесь, как всегда, абсолютно прав. Да, его умственная постройка громоздка и сложна, но она держится, не рушится. В ней нет ничего лишнего, а все детали ее плотно состыкованы между собой. Я снова начал вспоминать всю цепь невероятных событий, многие из которых сами по себе были малозначащими, но, находясь в связке, или в цепи, как угодно, они «работали» в одном направлении. От меня не скрылся тот факт, что если бы объяснения Холмса были ложны, то и вся его гипотеза при первом же прикосновении к ней затрещала бы по швам.

В три часа пополудни раздался резкий звонок, затем в прихожей послышался властный голос, после чего, к моему изумлению в комнату вплыл ни кто иной как сам мистер Ателни Джонс. Правда, сейчас он в корне отличался от того вальяжного знатока, бесцеремонного, уверенного в себе профессора от криминалистики, которого я впервые увидел в Верхнем Норвуде. Передо мной стоял убитый невзгодами, помятый толстяк с обвисшими щеками и затравленным взглядом, кроткий, как лань.

– Здравствуйте, здравствуйте, – почти нежно произнес он. – Насколько я могу судить, мистера Шерлока Холмса нет дома?

– Да, – ответил я. – И когда он появится, мне неизвестно. Но вы, если хотите, можете подождать. Присаживайтесь, возьмите сигару.

– Благодарю вас, возьму с вашего позволения.

Мистер Джонс присел и, достав цветастый платок, принялся вытирать мокрое от пота лицо.

– Может быть, виски с содовой? – предложил я.

– Не откажусь. Странно, такая жара в это время года. А тут еще это убийство… Оно меня совершенно измотало. Вы, конечно, знаете о моей гипотезе относительно норвудского преступления?

– Да, кое-что слышал, – уклончиво ответил я.

– Вынужден полностью пересмотреть ее. Крепко я зажал своими аргументами Тадеуша Шолто, но тот умудрился-таки выскользнуть из ловушки. Ему удалось доказать, что он не мог совершить преступление. Алиби, провались оно пропадом. С того времени, как он покинул комнату брата, его постоянно кто-нибудь видел. Буквально ежеминутно он был у кого-нибудь на глазах. Как бельмо…, – инспектор тяжело вздохнул. – Выходит, по стене он взобраться не мог и через слуховое окно пролезть – тоже. Да, дело темное. На карту поставлена моя профессиональная честь. Буду очень рад, если вы сможете помочь мне.

– Когда-то нам всем, бывает, нужна помощь, – ответил я.

– Ваш друг мистер Холмс – человек замечательный, – продолжил он треснувшим доверительным голосом. – Такого, как, он второго нет. Он, конечно, молод, но расследовал множество дел и, насколько я знаю, раскрыл их все. Подход у него странноват и он слишком легко выдвигает совершенно невероятные гипотезы, но в целом, мне кажется, из него вполне мог бы получиться перспективный сыщик. По крайней мере, так все говорят. Сегодня я получил от него телеграмму, по содержанию которой я заключил, что у него есть какая-то разгадка. Вот, если хотите, прочтите.

Он вытащил из кармана бланк и подал его мне. Отправлена телеграмма была из Поплар, ровно в полдень. Я начал читать текст: «По получении этой телеграммы сразу же отправляйтесь на Бейкер-стрит. Я на хвосте у банды, убившей Шолто. Если хотите присутствовать при финале, можете пойти сегодня ночью с нами».

– Прекрасно, сказал я. – Он наверняка напал на верный след.

– А, значит и он тоже оплошал? – обрадованно произнес мистер Джонс. – Вот так. Выходит, и самые лучшие из нас тоже иной раз дают промашку. Но тогда и это тоже может оказаться ложной тревогой. Ну, ничего. Мой долг как офицера полиции – должным образом отреагировать на полученное сообщение. Я слышу какой-то шум. Возможно, это пришел мистер Холмс.

На лестнице гремели шаги, кто-то, поднимаясь наверх, кашлял и чихал хриплым, простуженным голосом. Пару раз он останавливался и переводил дух. Наконец шаги застучали по коридору, и вскоре дверь в комнату отворилась. Вид вошедшего полностью сочетался со звуками его голоса. Я увидел древнего, сгорбленного старца, одетого в поношенную морскую униформу, в залатанном бушлате, застегнутом на все пуговицы. Его тощие плечи торчали вверх, колени дрожали. Свистящее дыхание выдавало в нем астматика. Заросшее густыми бакенбардами лицо было чуть ли не до глаз обмотано цветным шарфом. Опираясь на толстую дубовую палку, он стоял, внимательно изучая нас острыми глазками, сверкавшими из-под кустистых бровей. Но при всем своем болезненном виде он не производил впечатление жалкого старца. Черты лица его были не лишены некоторого благородства. Я подумал, что в свое время он был почтенным боцманом, однако, с годами познавший бедность, но, к счастью, не опустившийся.

– Чем я могу быть вам полезен? – участливо спросил я.

Старик молчал, продолжая пристально рассматривать комнату. Наконец он заговорил:

– Кто из вас будет мистер Шерлок Холмс?

– Мистера Холмса сейчас нет, – ответил я. – Но вы можете все передать мне.

– Я буду разговаривать только с ним самим, – отрезал старец.

– В данную минуту я являюсь его представителем. Вы хотите сообщить что-нибудь о катере Мордехая Смита?

– Да, я знаю, где торчит его посудина. И я знаю, где находятся парни, за которыми охотится мистер Холмс. Но только вам я ничего не скажу.

– Почему? Я же сказал, что я – его представитель. Можете смело говорить все, что вам известно.

– Не буду, – упрямо повторил отставной моряк. В голосе его зазвучали нотки раздражения.

– В таком случае вам придется подождать, – ответил я.

– Никогда! – возмутился старик. – Нет такого человека, на которого бы я стал тратить свое время. Раз мистера Шерлока Холмса нет, так пусть он сам и ищет. Все, я пошел.

Шаркая, он направился к двери, но мистер Ателни Джонс, проявив завидную ловкость, вскочил со стула и преградил старику путь.

– Э, нет, мой друг, постойте. Уж если вы сюда пришли, значит, у вас есть важные сведения. Извольте же присесть. И пока наш друг не вернется, мы не выпустим вас отсюда.

Старик метнулся к двери, но Ателни Джонс загородил ее своей спиной. Преимущество было на стороне инспектора. Старик понял тщетность своих попыток вырваться от нас.

– Здорово же здесь принимают гостей, – проговорил он и закашлялся. – Я пришел в надежде увидеть джентльмена, а наткнулся на парочку бандитов, – старик завизжал. – Хватают тут, из комнаты не выпускают! Ну и обхожденьице у вас!

– Никто здесь ничего плохого вам не сделает. А потерю времени мы вам компенсируем. Присаживайтесь вот сюда, на диван, и спокойненько ждите. Не волнуйтесь, пожалуйста.

Старец, недовольно сопя, подошел к дивану и сел. Положив руки на палку и упершись в них подбородком, он принялся ждать Холмса. Мы с Джонсом продолжали курить, тихо переговариваясь между собой. Вдруг непонятно откуда послышался голос Холмса.

– Может быть, вы и мне предложите сигару?

Эффект был потрясающий, мы с Джонсом едва не подпрыгнули.

– Холмс! – воскликнул я, обернувшись. – Это вы? А где же старик?

– Вот он, – Холмс показал мне смятый парик. Волосы, бакенбарды, брови, все здесь. – Признаться, я не ожидал, что вы меня не раскусите.

– Ах, вы, несносный мошенник! – воскликнул Джонс. – Мистер Холмс, из вас получился бы великолепный актер. – Даже меня смутили и эти трясущиеся колени, и старческий кашель. Да, в любом театре вам платили бы не меньше десяти фунтов в неделю. Правда, глаза ваши мне сразу показались подозрительными, уж больно они блестели. У стариков глаза подслеповатые. В любом случае, уйти от нас вам не удалось.

– Немного устал. Весь день мне пришлось играть то одну, то другую роль. Что делать? Приходится менять облик, а то уже преступники начинают узнавать меня. В большой степени благодаря мистеру Уотсону, решившему освещать мои расследования в книгах. Теперь мне на тропу войны без переодевания лучше и не выходить. Вы получили мою телеграмму?

– Она-то и привела меня сюда.

– И как продвигается ваше расследование?

– Все рухнуло, – ответил Джонс. – Двух задержанных уже пришлось отпустить, остальных двое выходят завтра. Нет свидетельских показаний.

– Не переживайте. Получите двух других. Но только при одном условии – вы будете в точности выполнять мои приказы. Можете участвовать как частное или как официальное лицо, неважно. Главное – делать только то, что я скажу. Согласны?

– Естественно, – ответил инспектор. – Но в финале вы передаете мне преступников.

– Разумеется. Но, прежде всего, нам понадобится полицейский катер, причем, очень быстроходный. И он должен стоять под парами в семь у Вестминстерского причала.

– Это не проблема. Там у нас постоянно дежурит катер. Но для верности я потом схожу позвоню, узнаю, там ли он.

– Еще нам нужны двое полицейских. На случай, если преступники окажут нам сопротивление.

– Они всегда на катере. Что еще?

– У преступников находится ларец, заполненный драгоценностями. Полагаю, нашему молодому другу доставит удовольствие показать их одной юной особе, поскольку половина этих богатств принадлежит ей по праву. Будет справедливо, если она первой откроет сей ларец. Как вы считаете, Уотсон?

– Благодарю вас, Холмс. Это будет большая честь для меня.

– Довольно необычная просьба, – задумчиво проговорил мистер Джонс. – Не знаю, что и сказать. Хотя, – он усмехнулся, – в этом деле все необычно. Одной странностью больше, одной меньше, – какая разница? Хорошо, согласен. Но только потом сокровища должны быть возвращены полиции. Это все-таки вещественная улика.

– Конечно, конечно. Здесь тоже нет ничего необычного. Да, и вот еще что. Прежде чем вы отправите Джоната Смолла в тюрьму, я хотел бы услышать от него самого все об этом необычном деле. Я, знаете ли, люблю расследовать всякое преступление до конца, так, чтобы в нем не оставалось ни одной неясной мне детали. Вы не будете возражать, если я поспрашиваю его либо здесь, либо в участке. Под надежной охраной, конечно.

– Как я могу отказать вам? Вы – хозяин ситуации. Я ведь даже не знаю о существовании какого-то там Джонатана Смолла. У меня нет тому убедительных доказательств. Но, если вы его задержите, пожалуйста, можете допрашивать сколько угодно. С моей стороны отказа не будет.

– Тогда все решено?

– Абсолютно. Что вам еще нужно?

– Ваше присутствие на обеде. Он будет подан через полчаса. Устрицы, куропатка и небольшой набор белых вин. Уотсон, отметьте, пожалуйста, в своем следующем произведении, что я хлебосольный хозяин, и к тому же неплохо разбираюсь в кулинарии.