Текст книги "Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе"

– Да, очень часто, сэр.

– А хозяин не давал объяснений по поводу того, откуда и как он у него появился?

– Никаких, сэр.

– Вам не кажется странным, что на руке вашего хозяина стоит клеймо? Вне всякого сомнения, его поставили раскаленным металлом. Послушайте, Эймс, на щеке у мистера Дугласа наклеен маленький кусочек пластыря. Вы видели его?

– Да, сэр. Мистер Дуглас порезался вчера утром во время бритья.

– Вот как? И часто с ним такое случается?

– Нет, сэр, крайне редко. Насколько я помню, последний раз он порезался во время бритья примерно с месяц назад.

– Этот факт наводит нас на некоторые размышления, – заметил Холмс. – Возможно, что это простое совпадение, но не исключено, что его неаккуратность – следствие душевного волнения, ожидания опасности. Вам не показалось его вчерашнее поведение в чем-нибудь странным, Эймс?

– Показалось, сэр. Мистер Дуглас был сильно встревожен.

– Я так и предполагал, – радостно воскликнул Холмс. – Значит, это нападение не было для него неожиданностью. Похоже, наше расследование понемногу продвигается. Мистер Мак, а вы не хотели бы что-нибудь спросить у нашего доброго Эймса?

– Нет, мистер Холмс, у вас это получается намного лучше.

– В таком случае, перейдем к визитной карточке. Интересно, что обозначает надпись «Д.В. триста сорок один»? Бумага плохого качества. У вас в доме нет такой? – Шерлок Холмс показал карточку Эймсу.

– Нет, сэр, – уверенно ответил дворецкий.

Шерлок подошел к письменному столу и, взяв пресс-папье, мазнул им по краям чернильниц.

– Надпись сделана где угодно, только не здесь, – произнес Холмс, разглядывая следы чернил на промокательной бумаге. – На карточке чернила черного цвета, а в чернильницах – фиолетового. Не совпадает также перо, на столе они все тонкие, а надпись сделана пером широким. Эймс, вам она говорит о чем-нибудь?

– Ровным счетом ничего, сэр.

– А вы что об этом думаете, мистер Мак?

– Если предположить, что между странным знаком на руке мистера Дугласа и надписью есть какая-то связь, то, возможно, здесь замешано некое тайное общество.

– Я тоже так думаю, – сказал Уайт Мейсон.

– Давайте вашу догадку примем как рабочую гипотезу и по мере продвижения по пути расследования посмотрим, будут ли трудности постепенно исчезать или нет. В противном случае, придется взять другое направление. Итак, следуя вашей версии, можно предположить, что в дом незаметно проникает агент тайного общества, поджидает здесь мистера Дугласа, выстрелом практически сносит ему голову и убегает через окно, предварительно оставив на месте преступления карточку, которая свидетельствует о том, что возмездие совершено. В этом смысле все вяжется. Но почему убийство совершено именно этим оружием?

– Да, загвоздка, – произнес инспектор Макдональд.

– И при чем тут кольцо? – Шерлок посмотрел на него.

– Тоже непонятно.

– Но самое главное в другом: уже третий час, а никто пока не арестован, – Шерлок Холмс посмотрел на инспектора. – Насколько я понимаю, все полицейские, по меньшей мере, в радиусе сорока миль разыскивают насквозь мокрого неместного мужчину.

– Совершенно верно, – кивнул Макдональд.

– Избежать ареста незнакомец мог только двумя путями – переодевшись или затаившись где-нибудь. Значит, у него поблизости есть надежное убежище, – говоря, Холмс подошел к окну и принялся с помощью линзы рассматривать пятно крови на подоконнике. – Это след от обуви, и довольно большой. Я бы предположил, что убийца косолап. Хотя, если посмотреть на отпечатки в углу, то здесь у него ступня куда как прямее. Правда, следы на полу не такие отчетливые. Постойте, а что это лежит под столом?

– Гантели, мистер Дуглас занимался гимнастикой, – ответил Эймс.

– Гантели? – переспросил Холмс. – Но там только одна гантель.

– Может быть, и одна, – пожал плечами Эймс. – Честно говоря, я никогда не обращал на них внимания. Они давно там валяются.

– Одна гантель…, – медленно и, как мне показалось, чересчур серьезно, проговорил Холмс. Он хотел что-то прибавить, но в эту секунду раздался стук в дверь, и в комнату заглянул высокий загорелый мужчина с гладко выбритым лицом и умным проницательным взглядом. Некоторое время он молча разглядывал нас, затем открыл дверь и вошел. Мне не составило большого труда догадаться, что это был тот самый Сесил Баркер.

– Простите, что помешал, но, думаю, вам будет интересно услышать последние новости.

– Кто-нибудь арестован? – спросил Холмс.

– К сожалению, этим вас порадовать пока не могу, но мы нашли его велосипед, убийца бросил его неподалеку. Пойдемте, я покажу, это ярдах в ста от дома.

Трое конюхов и несколько зевак уже стояли на тропинке, с интересом рассматривая вытащенный из кустов и прислоненный к дереву велосипед, новенький «Рудж-Уитворт», весь залепленный грязью. Было видно, что на нем проделали немалый путь. У седла болталась сумка с несколькими ключами и масленкой. Никаких указаний на имя владельца мы не нашли.

– Насколько бы упростилась работа полиции, если бы при покупке велосипеда регистрировали имя покупателя, – произнес инспектор. – Ну, ладно, спасибо и на этом. Мы не знаем, откуда он приехал, но теперь хотя бы есть возможность это выяснить. Но, скажите вы мне на милость, что заставило этого парня оставить велосипед? Ведь скрыться на нем было бы куда как легче. Похоже, дело не проясняется, а только еще более запутывается, не правда ли, мистер Холмс?

– Разве? – спросил Шерлок и задумчиво прибавил: – вы меня удивляете.

Глава 5
Участники драмы

– Ну и как, мистер Холмс, вы увидели все, что хотели? – спросил моего друга Уайт Мейсон, когда мы вернулись обратно в дом.

– Пока – да, – кивнул Холмс.

– Тогда, вы, может быть, выслушаете показания проживающих в поместье? Эймс, когда мы перейдем в гостиную, входите первым и расскажите все, что вам известно.

Рассказ дворецкого был прост, безыскусен и, как нам показалось, убедительно искренен. Эймс служил у Дугласов уже пять лет, с того самого момента, когда они приехали в Берлстоун. Эймс знал, что мистер Дуглас – человек весьма состоятельный и что разбогател он в Штатах. Хозяин, по словам Эймса, был несколько, правда, человек странноватый и порой неуравновешенный, но эти недостатки с лихвой компенсировались щедрым жалованьем. Дворецкий не замечал за мистером Дугласом такого качества как трусость. Напротив, ему в жизни не доводилось видеть более бесстрашных людей. – Почему же тогда каждый вечер поднимали мост? – Что вы, это скорее дань многовековой традиции, чем признак боязни. При всей своей демократичности мистер Дуглас был человеком склонным к установленному порядку. Нет, в Лондон мистер Дуглас ездил крайне редко, и вообще нечасто выезжал из Берлстоуна, но накануне убийства он ездил в Танбридж-Уэллз за покупками. Да, действительно, в тот день мистер Дуглас был немного взволнован и расстроен, Эймс это заметил, поскольку такое настроение было не характерно для мистера Дугласа. Нет, в тот час дворецкий не спал, он чистил столовое серебро в кладовой, которая находится в задней части дома. Выстрела там не было слышно, ведь кухня и кладовая расположены, как он уже говорил, далеко от входа, и чтобы попасть туда, нужно пройти через длинный переход, да к тому же все двери были закрыты. Обеспокоил дворецкого яростный звон колокольчика. На тревожный звук из комнаты вышла его супруга, миссис Эймс, и вместе с ней он заторопился к лестнице, где столкнулся с миссис Дуглас. Нет, ему не показалось, что она взволнована. Шла она, во всяком случае, спокойно, не спеша. Но не успела она дойти до конца лестницы, как из библиотеки выскочил мистер Баркер. Да, он остановил миссис Дуглас, не дал ей войти в библиотеку.

– Ради Бога, не входите туда! – крикнул он. – Бедный Джек мертв, и вы ничего не сможете для него сделать. Возвращайтесь к себе.

Миссис Дуглас немного потопталась на лестнице, затем повернулась и пошла к себе. Нет, она не вскрикнула. И не всплескивала руками. Вскоре появилась миссис Аллен, домоправительница, с ней миссис Дуглас и направилась в свою комнату. А он и мистер Баркер прошли в библиотеку, где лежал мистер Дуглас. Нет, никто ничего не трогал, в комнате все осталось точно так же, как было в тот момент, когда он вошел туда. Свеча не горела, но лампа была зажжена. Они выглянули из окна, но разве можно что-нибудь увидеть в такой кромешной тьме? Что потом? Потом он побежал к лебедке, опустил мост, и мистер Баркер побежал в полицию.

Вот, собственно, и все, что нам рассказал дворецкий Эймс.

Показания домоправительницы миссис Аллен не намного отличались от свидетельства дворецкого. Комната домоправительницы расположена ближе к передней части дома, чем кладовая, где в момент убийства находился Эймс. Миссис Аллен уже собиралась ложиться спать, как вдруг услышала звон колокольчика. Да, он удивил её. Громко ли звонили или нет? Трудно сказать, она, извините, немного туговата на ухо. Может быть поэтому, а, может быть, и потому, что её комнаты все-таки далековаты от библиотеки, она не слышала звука выстрела. Вот что она действительно слышала, так это удар, будто кто-то рывком открыл дверь. Но этот удар прозвучал много раньше, как минимум за полчаса до звонка. Услышав его, миссис Аллен в сильном волнении выскочила из комнаты в коридор, где сразу же столкнулась с Эймсом, с которым затем спустилась вниз, Там она увидела мистера Баркера, бледного и страшно взволнованного, он преграждал миссис Дуглас дорогу в библиотеку. В конце концов, он уговорил госпожу идти к себе, и она взялась её проводить. Говорила ли миссис Дуглас о чем-либо с мистером Баркером? Возможно, но только она ничего не слышала.

«Помогите миссис Дуглас подняться в её комнату и побудьте с ней», – приказал мистер Баркер.

Она проводила миссис Дуглас до спальни и попыталась успокоить хозяйку. Да, та была сильно взволнована, вся тряслась, как осиновый лист. Нет, она больше не пыталась сойти вниз. Она опустилась в кресло, то, что стоит у камина, и, обхватив руками голову, так и осталась там сидеть. Большую часть ночи миссис Аллен провела в комнате хозяйки. Что до других слуг, то они к тому времени уже спали. Разбудил их приход полицейского сержанта. Где они спят? О, комнаты их находятся очень далеко от входа, в задней части здания.

Если не считать стонов и причитаний, то это было все, что мы смогли вытянуть из бедной миссис Аллен. Вслед за ней в комнату вошел мистер Сесил Баркер. Ему нечего было добавить к тому, что до него рассказали слуги. Обо всем, что ему известно, он, кстати, уже сообщил полицейскому сержанту. Лично он абсолютно убежден, что убийца покинул дом через окно, Об этом, по его мнению, говорят пятна крови на подоконнике. Кроме того, и мост был поднят, а как еще можно скрыться из поместья, если не по мосту? Других-то путей нет. Куда делся преступник и почему он оставил свой велосипед неподалеку от Мейнор-хауза? Мистер Баркер никак не мог ответить что-либо вразумительное на этот счет, он в совершеннейшем затруднении. Нет, во рву утонуть невозможно, его глубина не превышает трех футов.

Да, у мистера Бартера есть своя теория насчет убийства. Он полагает, что в биографии мистера Дугласа есть никому не известные страницы, о которых он никогда не рассказывал. По происхождению он ирландец, эмигрировал в Америку совсем еще юношей. Там ему удалось разбогатеть. Мистер Баркер познакомился с мистером Дугласом в Калифорнии, где они сдружились и начали вдвоем разрабатывать шахту, расположенную в местечке под названием Бенито-кэньон. Дела у них шли неплохо, но мистер Дуглас внезапно продал свою часть собственности и уплыл в Англию. В те дни он еще был вдовцом. Вскоре и мистер Баркер, удачно сбыв свою долю, вернулся в Англию. Нет, поместье он покупать не собирался, устроился по-простому, в Лондоне. Вскоре возобновилась его дружба с мистером Дугласом, прерванная внезапным отъездом последнего. Начиная с калифорнийского происшествия, у мистера Баркера сложилось впечатление, что мистер Дуглас находится в постоянной опасности. Весьма вероятно, что этим и объясняется желание мистера Дугласа обосноваться в тихом уголке, подальше от столицы. Мистер Баркер полагает, что, скорее всего мистер Дуглас состоял в каком-то тайном обществе, агенты которого и выследили его. Он не представляет, о каком именно обществе может идти речь, но по всему видно, об очень опасном. Несомненно, между этим обществом и странной визитной карточкой есть какая-то связь.

– Как долго вы были вместе с мистером Дугласом в Калифорнии? – спросил его инспектор Макдональд.

– Примерно лет пять, – последовал ответ.

– Он был тогда холостяком?

– Вдовцом, – поправил инспектора мистер Баркер.

– А он никогда не рассказывал вам о своей первой жене?

– Нет, он только говорил, что она по происхождению шведка, Я видел её портрет, очень красивая девушка. Дуглас сказал, что она умерла от тифа за год до моего знакомства с ним.

– А не говорил ли вам мистер Дуглас, в какой части Америки он жил до знакомства с вами?

– Никогда, только один раз как-то он упомянул Чикаго. Сказал, что долго работал в этом городе и хорошо его знает его. Вы знаете, ему пришлось много ездить по Америке, в основном по шахтерским районам.

– Вам неизвестно, не занимался ли мистер Дуглас политикой? Или, может быть, это тайное общество имеет отношение к политике?

– Нет, политикой мистер Дуглас никогда не интересовался.

– Тогда, возможно, оно имеет отношение к преступному миру?

– Нет, нет, ни в коем случае, мистер Дуглас был кристально честным человеком.

– А вам не казалось его поведение в Калифорнии странным?

– Он очень редко выходил за пределы нашей шахты, даже когда ему особенно нечего там было делать. Он редко посещал людные места, сторонился всяких сборищ. Это и навело меня на мысль, что мистер Дуглас чего-то опасается. Когда же он совершенно внезапно уехал из Калифорнии в Европу, я утвердился в своей мысли. Полагаю, он либо получил какое-то предупреждение, либо заметил что-нибудь подозрительное. После его отъезда его часто спрашивали незнакомые люди.

– Что это за люди?

– Очень неприятные субъекты, таких в штатах называют громилами. Они приходили на нашу разработку и интересовались, куда уехал мистер Дуглас. Их вид не обещал ничего хорошего. Я отвечал им, что он уехал в Европу, но куда точно не знаю.

– А как выглядели те, кто спрашивал вас о местонахождении мистера Дугласа? Как калифорнийцы? Или как американцы?

Вопрос поставил мистера Баркера в тупик.

– Нет такой народности – калифорнийцы. В штатах все люди – американцы. Как выглядели? Как обычно, но только не как шахтеры. Не знаю, кто они были, но, знаете, даже я их, честно говоря, побаивался.

– Значит, эпизод с бегством мистера Дугласа из Калифорнии произошел шесть лет назад?

– Точнее, ближе к семи.

– А до этого вы пять лет были в Калифорнии. Следовательно, связь мистера Дугласа с неким тайным обществом началась или порвалась одиннадцать лет назад. Так?

– Получается, что так.

– Выходит, что мистер Дуглас чем-то здорово насолил своим бывшим товарищам, если они столько лет с таким упорством выслеживали его. И все это время он жил в постоянном страхе.

Мистер Баркер многозначительно посмотрел на нас.

– Это не жизнь, а беспросветное существование, страх и ежесекундное ожидание опасности. Я хорошо видел, что с ним происходит.

– Вам не кажется поведение мистера Дугласа весьма нелогичным? Ведь когда над человеком нависает опасность, причем смертельная опасность, он немедленно обращается в полицию. Мистер Дуглас же этого не сделал.

– Есть такой вид угрозы, от которой не спасет и полиция. Да, я едва не забыл вам сказать мистер Дуглас никогда не выходил из дому невооруженный. Полагаю, что он и спал с револьвером под подушкой. Странно, что он вышел в тот вечер из комнаты без него, оставил в спальне. Хотя… Может быть, подумал, что раз мост поднят, ему нечего опасаться?

– Итак, давайте еще раз сверим даты, – предложил инспектор Макдональд. – Значит, так… С момента когда мистер Дуглас покинул Калифорнию прошло шесть лет. Через год вы тоже переехали в Англию. Правильно?

– Совершенно верно.

– Мистер Дуглас женат в течение последних пяти лет. То есть вы вернулись в Лондон как времени его свадьбы.

– За месяц до нее, – поправил инспектора мистер Баркер. – Я – его ближайший друг и был приглашен на свадьбу.

– Вы не были знакомы с миссис Дуглас до свадьбы?

– Нет, не был. Я же десять лет провел в Америке.

– Но после свадьбы вы часто виделись с ней?

Мистер Баркер пристально глядел на детектива.

– После свадьбы я часто виделся с мистером Дугласом, – отчетливо проговорил он. Признайтесь, что трудно видеться со своим другом в его доме и при этом не увидеть его жену. Вы что себе воображаете?

– Я ровным счетом ничего не воображаю, – хладнокровно ответил Макдональд. – Я провожу расследование, и задаю относящиеся к делу вопросы. Полагаю, что некоторые из них покажутся вам неуместными. Извините, но я совсем не хотел обидеть вас.

– Ваши вопросы оскорбительны, – злобно ответил мистер Баркер.

– Я только выясняю некоторые факты. И это в ваших, да и не только в ваших интересах, чтобы я их поскорее выяснил. Ответьте мне, как мистер Дуглас относился к вашей дружбе с его женой?

Баркер побледнел, кулаки его с хрустом сжались.

– Вы не имеете права задавать такого рода вопросы, – воскликнул он. Какая вам разница, к чему и как относился Дуглас? Это не имеет никакого отношения к делу.

– Простите, но я вынуждено повторно задать вам этот вопрос. Часто ли вы виделись с миссис Дуглас, и как к этому относился мистер Дуглас?

– Я отказываюсь отвечать.

– Как вам угодно, только знайте, что ваш отказ уже сам по себе является ответом. Раз вы не отвечаете, значит, вы хотите что-то скрыть.

Баркер, насупившись и сжав зубы, несколько минут задумчиво рассматривал детектива. Внезапно он улыбнулся.

– Ну, хорошо, джентльмены, я понимаю, что вы всего лишь выполняете свои обязанности. Не буду вам мешать, но только прошу вас ничего не говорить миссис Дуглас. Ей и так, бедняжке, досталось. Скажу одно – у Дугласа был один недостаток, он был страшно ревнив. Он считал меня своим другом, прекрасно ко мне относился, и без ума любил свою жену. Мистер Дуглас скучал без меня, и частенько просил меня приехать сюда. Но в то же время, стоило мне уделить его жене хотя бы капельку внимания, просто перемолвиться с ней словечком, и Дуглас тут же выходил из себя. Ревность душила его, и в припадке её он мог такого наговорить мне… Сколько раз я говорил ему, и давал себе зарок, что ноги моей не будет в Мейнор-хаузе, но проходило время и Дуглас снова присылал мне такие слезные, умоляющие письма, так искренне просил прощения, что я смягчался, и вновь отправлялся сюда. Только поверьте мне, джентльмены, причин для ревности у Дугласа не было, я в жизни не видел более верной и любящей жены, чем миссис Дуглас, И я никогда не делал никаких попыток… Ну, в общем, вы меня понимаете…

Все это мистер Баркер высказал с таким чувством, что у нас не возникло и тени сомнения в его искренности. Но Макдональд был лишен эмоций и поэтому продолжил допрос в том же направлении.

– Вы знаете, что с пальца мистера Дугласа сняли обручальное кольцо.

– Да, похоже на то.

– Что значит «похоже на то»? Вы же прекрасно знаете, что кольцо действительно исчезло.

– Я хочу сказать, что, скорее всего, его снял сам Дуглас.

– Неважно, кто это сделал, сам Дуглас или нет, факт исчезновения кольца наводит на мысль, что между его браком и преступлением наверняка существует какая-то связь.

Баркер с сомнением пожал могучими плечами.

– Я бы не стал делать подобные выводы, – сказал он. – Но я бы и не советовал вам сомневаться в честности миссис Дуглас, – глаза Баркера на мгновение блеснули. Мне показалось, что он едва сдерживает гнев. – Нет, джентльмены, мне кажется, вы идете не тем путем.

– Полагаю, мне не о чем вас больше спрашивать, – холодно произнес Макдональд.

– У меня есть к вам один маленький вопрос, – послышался голос Холмса. Скажите, мистер Баркер, когда вы вошли в комнату, лампа не горела, и свет шел от единственной свечи, стоящей на столе, не так ли?

– Да, так.

– И практически в полутьме вы сразу увидели, что в комнате произошла трагедия?

– Да.

– И сразу же начали звонить в колокольчик?

– Совершенно верно.

– А много времени прошло между тем, как вы позвонили и в комнату кто-то вбежал?

– Минута, или чуть больше.

– Прекрасно. Только другие свидетели утверждают, что когда они вошли в комнату, свеча была потушена, а горела как раз лампа. Вам не кажется этот факт примечательным?

Баркер был явно поставлен в тупик вопросом.

– Не вижу здесь ничего примечательного, мистер Холмс, – ответил он, немного помолчав. – Свет, падавший от свечи, был действительно очень слабым. Вначале я подумал взять новую свечу, но потом решил зажечь лампу, тем более что она стояла рядом. Вот и все.

– А после того, как зажгли лампу, задули свечу?

– Именно так.

Холмс молчал. Баркер, немного потоптавшись, обвел нас всех взглядом, который бы я назвал вызывающим, затем повернулся и вышел из комнаты.

Инспектор Макдональд попросил Эймса передать миссис Дуглас, что мы хотели бы подняться к ней, но получил ответ, в котором хозяйка поместья выражала готовность переговорить с нами в гостиной. Вскоре к нам в комнату вошла высокая красивая молодая женщина лет тридцати с отточенными манерами и надменным лицом. Я ожидал увидеть убитую горем вдову, в слезах заламывающую руки и причитающую трепещущим голосом, и потому крайне удивился, когда перед нами предстала очень спокойная, выдержанная дама, во всем облике которой не чувствовалось ни тени волнения, вызванного случившимся. Правда, лицо её было очень бледным и осунувшимся, но и только. Речь миссис Дуглас оставалась ровной, а движения плавными, почти медлительными. Женщина села за стол. Я обратил внимание на её прекрасные руки и заметил, что даже они не дрожат. В глазах миссис Дуглас сквозила печаль и мольба. Она обвела нас вопрошающим взглядом, подолгу задерживаясь на каждом из нас. В комнате повисло тягостное молчание.

– Вам удалось что-нибудь выяснить? – наконец произнесла миссис Дуглас.

В тишине комнаты вопрос её прозвучал настолько неожиданно, что я непроизвольно вздрогнул. И еще мне показалось, будто в голосе миссис Дуглас слышится скорее испуг, чем надежда, хотя, возможно, всему виной моё разыгравшееся воображение.

– Мы делаем все возможное, миссис Дуглас, – ответил инспектор. – Можете быть уверены, мы ничего не упустим.

– Я возмещу вам любые расходы, – сказала она глухим, подавленным голосом. – Мне хотелось бы, чтобы вы сделали все возможное.

– Может быть, вам известны какие-то факты, которые смогли бы пролить свет на это дело?

– Боюсь, я ничем не смогу вам помочь, но я готова ответить на все ваши вопросы.

– Мистер Сесил Баркер сказал нам, что вы не видели…, – инспектор запнулся и продолжил: – что вы не входили в комнату после того, как там произошла эта трагедия.

– Да, я туда не заходила. Мистер Баркер встретил меня у лестницы и попросил вернуться в свою комнату.

– Все правильно, именно так он нам и рассказывал. Но если вы вышли из комнаты, значит, вы услышали выстрел?

– Да, и я, набросив халат, пошла вниз.

– А вы не помните, сколько времени прошло с того момента, как вы услышали выстрел, до вашей встречи с мистером Баркером на лестнице?

– Не более двух минут. Простите, в подобной ситуации довольно трудно следить за временем. Мистер Баркер умолял меня не входить в библиотеку, говорил, что я уже ничего не могу изменить. Затем подошла миссис Аллен и проводила меня наверх. Все это скорее походило на страшный сон.

– Вы не вспомните, сколько времени ваш муж оставался внизу до того момента, когда вы услышали выстрел?

– Не могу сказать. Он выходил из своей спальни, а в какое время – точно не знаю. Каждый вечер он обходил всё комнаты, проверял, не оставил ли кто-нибудь зажженную свечу. Он очень боялся пожара.

– Вот о его привычках я бы и хотел с вами поговорить, миссис Дуглас. Вы познакомились с мистером Дугласом уже в Англии, так?

– Да. Мы поженились здесь, пять лет назад.

– Мистер Дуглас никогда не говорил с вами о своей жизни в Америке? Не намекал, что ему угрожает какая-нибудь опасность?

Миссис Дуглас наморщила лоб, немного подумала и ответила:

– Вы знаете, да. Правда, он не говорил об этом прямо, но я постоянно чувствовала, что он чего-то опасается. Иногда простой намек красноречивее пространных объяснений. Но муж отказывался говорить со мной на эту тему. Нет, нет, не потому, что он мне не доверял, мы любили друг друга и делились всем. Просто он не хотел расстраивать меня. Он, вероятно, полагал, стань мне известно что-нибудь конкретное, я тоже буду постоянно думать о надвигающейся опасности.

– Но как вы узнали об угрозе, нависшей над вашим мужем?

По лицу миссис Дуглас пробежала легкая улыбка.

– Неужели вы думаете, что мужчина долгое время способен скрывать какую-нибудь тайну от любящей женщины? Нет, конечно. Я узнала об опасности по множеству косвенных причин. Во-первых, он всегда отказывался говорить со мной о некоторых эпизодах своей жизни в Америке. Позже, наблюдая за ним, я заметила, что он принимает довольно-таки странные меры предосторожности. Я бы даже назвала их чрезмерными. Он очень подозрительно относился к незнакомым людям, постоянно был начеку. Мне, проанализировав его поведение, не составило большого труда выяснить, что у него есть враги, притом враги могущественные, которые следуют за ним по пятам. Вот почему я так боялась за него, когда он задерживался где-нибудь допоздна. И этот страх терзал меня несколько последних лет.

Вы сказали, что ваш муж как-то намекнул вам об опасности. Не помните, что именно он вам тогда сказал?

– «Долина Страха», – ответила миссис Дуглас. – Он сказал, что был в Долине Страха и что она держит его до сих пор. «Но когда-нибудь ты все-таки выберешься оттуда?», – спросила я его. Лицо его стало в ту минуту необыкновенно серьезным. «Ты знаешь, дорогая, – ответил он мне, – порой мне кажется, что нам никогда из неё не выбраться».

– Вы, разумеется, спрашивали у него об этой Долине Страха?

– Да, и не раз, но он только хмурился и ничего не отвечал. «Печально, что тень её падает на одного из нас», – так он мне говорил, когда я донимала его своими расспросами. «Но, слава Богу, что только на меня». Теперь знаете, это настоящая долина, где жил мой муж и где с ним случилось что-то ужасное, а что именно, этого я не могу вам сказать. Я просто больше ничего не знаю.

– И он никогда не называл какие-нибудь имена?

– Называл, – кивнула миссис Дуглас. Три года назад после долгой охоты у моего мужа случился жар, он впал в забытье и в бреду часто произносил одно и то же имя – Макгинти, «Властитель тел» Макгинти. Он даже разговаривал с этим человеком, то гневно, то покорно, словно страшась его. Когда муж поправился, я спросила его, кто такой «Властитель тела» Макгинти и чьими телами он владеет, но муж, рассмеявшись, ответил, что среди его знакомых нет человека с таким именем, и чтобы я выбросила из головы всякую чушь. Однако я уверена, что между Долиной Страха и этим Макгинти определенно существует связь.

– Мне хотелось бы выяснить вот еще что, – сказал инспектор. – Вы познакомились с мистером Дугласом в одном из лондонских пансионов. Затем произошла помолвка, потом свадьба. Неужели все случилось так просто, без бурного романа, без… ревности?

– Роман? – переспросила миссис Дуглас. – Роман был. Свадьбе обязательно предшествует роман. Но между нами не было ничего таинственного.

– У мистера Дугласа не было соперника?

– Нет, в то время я не имела поклонников.

– Вы, конечно, слышали, что с пальца вашего мужа исчезло обручальное кольцо. Как вы это объясните? Я могу понять, что у мистера Дугласа были заклятые враги, которые столько лет искали его и, в конце концов, нашли… Но зачем им понадобилось снимать с его пальца обручальное кольцо?

Нет, мне явно не показалось, я могу поклясться, что на какое-то мгновение на губах миссис Дуглас мелькнула загадочная легкая улыбка.

– Представления не имею, – ответила она. – Для меня это самое странное из всего случившегося.

– В таком случае, мы не будем вас более задерживать. Простите, что нам пришлось побеспокоить вас расспросами, – завершил разговор инспектор. – В процессе расследования, несомненно, у нас могут возникнуть дополнительные вопросы к вам, о чем мы вам непременно сообщим.

Миссис Дуглас поднялась, бросив на нас тот же быстрый испытующий взгляд, точно такой же, каким она нас окинула, входя в комнату. Она словно спрашивала: «Ну и какое же впечатление произвели на вас мои ответы?». Постояв минуту и не найдя, что сказать, она молча поклонилась и неторопливо вышла. Походка у неё была удивительно грациозной.

– Очаровательная женщина, – произнес мистер Макдональд задумчиво, когда дверь за ней закрылась. – Потрясающая. Теперь мне совершенно ясно, почему этот тип, Баркер, постоянно околачивается здесь. Вполне подходящий красавец. Он признает, что мистер Дуглас ревновал его. Неудивительно, причина для ревности есть, и он сам об этом прекрасно знает. К тому же, еще и обручальное кольцо… Зачем понадобилось его снимать? Каково будет ваше мнение, мистер Холмс?

В продолжение всего разговора мой друг сидел в глубокой задумчивости, опустив голову на руки.

– Эймс, – произнес он, когда в комнату вошел дворецкий, – а где сейчас находится мистер Сесил Баркер?

– Одну минуту, сэр, я сейчас узнаю.

Вернувшись через минуту, дворецкий сообщил нам, что мистер Буркер находится в саду.

– Эймс, вы не вспомните, какая обувь была на мистере Баркере вчера, когда вы встретили его на лестнице?

– Я хорошо это помню сэр. На нем были домашние тапочки. Я принес ему ботинки, и он отправился в полицию.

– А где сейчас его тапочки? спросил Холмс.

– Там же, где он их оставил, под креслом в зале.

– Замечательно, Эймс. Нам необходимо знать, какие следы оставил мистер Баркер, а какие преступник.

– Я понимаю вас, сэр. Кстати, я заметил на тапочках мистера Баркера пятна крови, но на моих тапочках тоже есть несколько капель.

– Ничего удивительного, если принять во внимание трагедию, которая разыгралась в библиотеке. Благодарю вас, Эймс, мы позвоним вам, если вы нам понадобитесь.

Спустя несколько минут мы уже были в библиотеке. Холмс принес с собой ковровые тапочки Баркера, обнаруженные в зале. Как и говорил дворецкий, их подошвы были в крови. Холмс подошел к окну и принялся их внимательно разглядывать.

– Странно, – проговорил Холмс, поворачивая тапочки. Весьма странно.

Изогнувшись, как кот, он осторожно приложил одну из тапок к оставленному на подоконнике следу. Они в точности совпали. Холмс повернулся к нам и хитро улыбнулся. Мы молчали, не понимая смысла его манипуляций.