Текст книги "Властители Индийского океана. Становление морских связей между Европой и Азией"

А сейчас необходимо обратить пристальное внимание на события в Европе. Здесь французские власти всерьез озаботились поддержкой Хайдер-Али и организовали отправку крупнейших европейских военных сил на Индостан. Войска были погружены в транспорты, объединенные в три конвоя, которые вышли из разных портов, чтобы прибыть на место в начале 1783 года. Войсками командовал маркиз де Бюсси. Два из трех конвоев были перехвачены британским флотом еще в европейских водах и или захвачены, или вернулись обратно. Третий конвой прорвался – на одном из его судов был и де Бюсси. Сюффрен встретил конвой на подходе к Цейлону и сопроводил его к побережью Индостана, где де Бюсси и одна бригада солдат высадились на берег – ровно в три раза меньше людей, чем ожидалось. К флоту адмирала теперь присоединилось еще три корабля, пришедшие с конвоем, но поскольку два корабля он потерял после последней встречи с Хьюзом, общее число кораблей увеличилось с четырнадцати до пятнадцати. Флот Хьюза пополнился шестью пришедшими кораблями, о которых говорилось раньше, и теперь включал восемнадцать кораблей. Во время перерыва в военных действиях Хайдер-Али умер, а его преемник Типпу был очень недоволен маленькими масштабами французской помощи.

С весенней сменой муссонов 1783 года Хьюз вернулся в Мадрас, где неприбытие французских войск в Карнатик (Коромандельский берег), за исключением тех, кто был с де Бюсси, возродило надежды армейских командиров Британской компании. Воодушевленные возвращением военного флота, да еще и увеличившегося, они решили попытаться взять Куддалур, и, не откладывая дела в долгий ящик, британские войска вышли из Мадраса. Куддалур был осажден с суши и блокирован Хьюзом с моря. Здесь все вроде бы обещало благополучный исход с точки зрения британцев, если бы не эпидемия цинги на флоте. Стойкость Хьюза подверглась суровому испытанию, и британское наступление поразил практически неизбежный кризис, в котором все зависело от его силы духа. Против обычного противника он, вероятнее всего, не сдал бы позиций, но Сюффрен таковым не являлся. Французский адмирал оказывал на своих врагов такое же влияние, как Нельсон. Когда сражение возобновилось, Хьюз сражался как человек, заранее настроившийся на поражение.

Сюффрен заменил некомпетентных офицеров людьми по собственному выбору и теперь собирался показать, на что способен при должной поддержке. Даже с тупым оружием он был опасен, а получив острое, стал смертоносным. К большому недовольству Сюффрена, король Людовик XVI поставил над ним де Бюсси, который настоял, чтобы флот оставался в Тринкомали для обеспечения безопасности, если только не возникнет острая необходимость в его присутствии в другом месте. Осада Куддалура, по мнению Сюффрена, была именно таким случаем, оправдывающим самые энергичные действия. Погрузив продовольствие и боеприпасы для осажденных войск, он сразу, как только услышал новости, вышел в море и направился на север. Уверенность, с которой он собирался сразиться с восемнадцатью вражескими кораблями, имея только пятнадцать своих, так сильно встревожила Хьюза, что тот прекратил блокаду и ушел от Куддалура. Выгрузив на берег продовольствие и боеприпасы для гарнизона, Сюффрен начал преследование британского флота и 20 июня 1783 года, в пятом и последнем сражении, атаковал так энергично и в таком хорошем строю, что изгнал британского адмирала со сцены – тот поспешно отступил ночью, чувствуя, что потерпел поражение. Обращение в бегство вражеского флота, во всем, кроме командования, превосходящего его собственный, стало триумфом карьеры великого француза. Когда он после сражения вернулся на рейд Куддалура, британские военные потеряли надежду на успех осады и приготовились ее снять.

Между тем события на другом конце света повлияли на все театры военных действий. За пять месяцев до последнего сражения, в котором Сюффрен нанес поражение Хьюзу, в Европе был подписан мир, о чем противоборствующие стороны на Востоке еще не знали. Сведения об этом поступили как раз когда войска, осадившие Куддалур, начали отступать, и все операции обеих сторон были остановлены в ожидании приказов из дома. Обнаружив, что позиции Британии в Атлантике остались непоколебимыми (ситуация для Англии после 1780 г. стала крайне тяжелой. – Ред.), ее многочисленные, но совершенно измученные противники отказались от своих попыток. (Интересная трактовка достаточно тяжелого для Англии Версальского мирного договора 1783 г. – Ред.) По условиям, согласно которым все воюющие стороны подняли флаги «прекратить огонь» своим флотам, Англия сохранила свои заморские владения – за исключением восставших американских колоний – независимо от того, оккупированы они временно противником, как Куддалур, или нет. Так же как поражение главных сил голландского флота в XVII веке и французских флотов в ранних войнах XVIII века спасло положение Британской компании в Индии, когда все было против нее, так и теперь оно укрепилось, благодаря возобновлению британского морского господства, имевшего самые масштабные последствия. (И «господство», и «последствия» проявились только после революции во Франции, после чего англичане ликвидировали последствия Версальского мира и совершили новые захваты, воспользовавшись мясорубкой в Европе. – Ред.) С первых дней установления морских связей европейцев с Востоком положение в Индийском океане зависело в конечном счете от ситуации в Атлантике. Сюффрен мог одержать верх над Хьюзом у побережья Индостана, но главным все же было то, что Родни (Родней), Хоу и их коллеги у берегов своей страны сдержали адмиралов Франции, Испании и Голландии. А уже после этого Британия, прежде чем вложить меч в ножны, могла поставить условие, что все ее заморские владения, пусть даже захваченные европейскими противниками, должны быть возвращены. (Возвращены были (взаимно) только владения в Индии. Только выход США из войны позволил Англии избежать серьезных территориальных потерь. Однако Англии пришлось уступить Франции о. Тобаго в Вест-Индии и Сенегал в Африке, Испания получила обратно о. Менорка. – Ред.) Поэтому вместе с официальным уведомлением о заключении мира французские командиры в Индии получили приказ уйти из Куддалура – так же как в свое время Дюплекс получил распоряжение оставить Мадрас – и вернуться во Францию. Одновременно Хьюз получил приказ отправить большинство своих кораблей обратно в Англию.

Таким образом, отважному гению Сюффрена не удалось добиться продолжительных выгод для своей страны, хотя лично для себя он обеспечил место величайшего французского морского командира в истории, причем первое признание пришло с совершенно неожиданной стороны. Впечатление, произведенное его личностью, было столь велико, что имел место случай, не имевший параллелей в морской истории, да, пожалуй, и в истории вообще. По воле случая корабли обеих бывших воюющих сторон, направлявшиеся домой, встретились у мыса Доброй Надежды, где уцелевшие британские капитаны поднялись на борт французского флагманского корабля, чтобы лично отдать дань уважения великолепному мастеру своего дела, пусть и сражающемуся под флагом противника. Возможно, офицеры других наций действовали так же, но записи сохранились только об этом случае с британскими офицерами. Французский адмирал высоко оценил этот поступок противников, тем более что сам был очень высокого мнения об их боевых качествах.

В итоге последняя сцена драмы, в которой Сюффрен играл главную роль, произошла на палубе его собственного корабля. Но если старомодные треуголки, которые британские офицеры сняли, поднявшись по трапу французского флагманского корабля, были сняты в честь одного из самых грозных противников страны, которой они служили, можно утверждать, что в изменившихся обстоятельствах такой поступок воздал честь и этой стране.

С того момента, как французский флот под командованием адмирала Сюффрена обогнул мыс Доброй Надежды и, подчиняясь приказу, направился во Францию, англичане всегда имели в Индийском океане превосходство над любой страной, с которой находились в состоянии войны. (После упомянутой Великой французской революции, организованной теми же силами, что и в США, а в дальнейшем эти силы стимулировали все последующие революции. – Ред.) И после того, как над Куддалуром в 1783 году был спущен французский флаг, ни один из флагов европейских противников Британии никогда больше не поднимался над ее владениями в Азии.

Было еще много сражений, в которых англичане сталкивались с ведущими военными державами Европы, да и с не слишком значительными тоже. Только одно десятилетие англо-французского мира вклинилось между днем, когда громовые залпы с кораблей Сюффрена в последний раз потрясли побережье Карнатика (Коромандельский берег), и началом новой войны между этими странами (которую англичане вели в основном чужими руками, в частности русскими, которые и нанесли решающее поражение Наполеону в 1812–1814 гг. – Ред.), продолжавшейся с небольшими паузами в течение двадцати двух лет и закончившейся при Ватерлоо (1815). В середине XIX века Британия вступила в войну с Россией (Крымская война 1853–1856 гг., где Россия сражалась с Англией, Францией и Турцией, к которым приблудилось Сардинское королевство. – Ред.), а в начале следующего, XX века она стала участницей самой страшной всеобщей бойни, которую когда-либо знало человечество. Но ни в одном из сражений Франция, Россия, Испания, Германия, Австро-Венгрия, Голландия, Португалия или Турция не смогли победить военно-морской флот Британии или выделить флот, способный предпринять большие операции против британских военно-морских сил в любой части света за пределами Атлантики. Поэтому во всей череде сражений, в которых Британия участвовала после 1783 года, деятельность ее противников в Индийском океане ограничивалась второстепенными операциями – периодическими нападениями на торговые суда, что весьма неэффективно в сравнении с организованной коммерческой блокадой. Пример – последний рейд «Эмдена»[27]27
  «Эмден» – немецкий легкий крейсер времен Первой мировой войны. Прославился атаками на торговое судоходство в Индийском океане. Во второй половине 1914 г. захватил 23 торговых судна, потопил русский легкий крейсер «Жемчуг» и французский миноносец («Эмден» под видом английского крейсера вошел в порт Пенанг (полуостров Малакка), где и потопил упомянутые русский и французский корабли. – Ред.).


[Закрыть]. Таким образом, земельные владения Великобритании на Востоке пребывали в безопасности не только с моря, с тех самых пор, как за горизонтом скрылись мачты линейных кораблей Сюффрена, но и с суши, во всяком случае со стороны европейских противников. Утверждают, что у Наполеона были планы, связанные с Индией, но ни он сам, ни его многочисленные биографы не удосужились объяснить, что он собирался делать после достижения Суэца, поскольку представляется крайне маловероятным, что он планировал отправить суда вокруг Африки.

Глава 14 Последствия событий прошлого и сегодняшние условия британского превосходства в Индийском океане

После своего окончательного установления британское превосходство на огромном водном пространстве, лежащем между Азией, Африкой и Малайским архипелагом, оставалось непоколебимым и в мирное, и в военное время до нашего времени. В заключение общего обзора истории Индийского океана уместны некоторые ссылки на последствия пяти поколений британского господства в нем. Можно задать вопрос: каким было отношение британцев к морским интересам миллионов азиатов, живущих на берегах океана, а также к другим видным в экономическом и политическом отношении европейским народам.

Лучший ответ – изложение исторических фактов, рассмотрев которые никаких сомнений не останется. В отсутствие какой-либо провозглашенной общей политики следует рассмотреть действия, чтобы найти руководящие принципы, тем более что если не слова, то поступки англичан в этой части земного шара достаточно просты и в основном последовательны. Британия начала с подавления варварства и беспорядков на море, а затем постепенно действовала в направлении расширения человеческого общения в беспрецедентном для Востока масштабе. Если бы было возможно предсказать результат подъема Британии к положению господствующей нации в Индийском океане для азиатских народов, такое предсказание содержало бы обещание эры, во время которой они смогут без всяких усилий или жертв со своей стороны в безопасности плавать на север, юг, запад и восток. Вместе с тем в это время они будут лишены возможности считать море территорией, на которой не действуют законы, где сильный может ограбить, убить или обратить в рабство слабого и не будет призван к ответу. Законопослушный торговец будет иметь возможность увеличивать свое богатство до размеров, немыслимых для его предков, пират за свои деяния попадет на виселицу, а поставщик живого товара лишится и судна, и груза.

Прогноз последствий господства Британии в Индийском океане для интересов соперничающих с ней на Востоке европейских государств мог бы вначале указать на то, что лондонские купцы торговали на северных берегах Индийского океана до голландцев и французов и потому имели моральный приоритет. Затем перейти к тому, что, поскольку и те и другие постоянно старались вытеснить британцев, им в дальнейшем предназначена судьба агрессоров и они постепенно будут вытеснены. Индийский полуостров и непосредственно прилегающие к нему территории останутся сферой британских интересов, в которой конкуренции не будет. А ввиду длительного союза Португалии с Британией (в котором Португалия начиная с XVII в. постепенно стала клиентом Англии, практически потеряв самостоятельность. – Ред.) англичане не станут покушаться на португальские владения даже в Индии. Если не считать северной части Индийского океана, британская восточная политика не будет иметь целью монополию на владения, к которым стремились португальцы, голландцы и французы в более ранние периоды. Если же речь идет об интересах Британии, каждое европейское государство, имеющее исторически сложившееся положение в Индийском океане, сможет спокойно оставаться в своей сфере влияния, даже при временном вытеснении его оттуда в период войны. Но только оно не должно использовать свою позицию для причинения вреда интересам Великобритании. Эти государства могут расширять и свои сферы влияния, не встречая сопротивления со стороны британцев.

Факты говорят о том, что за истекшие сто сорок лет эти пророчества полностью оправдались реальной британской политикой. Для местных народов, к примеру живущих на берегах Индийского океана, расширение возможностей для ведения торговых отношений иначе как гигантским не назовешь. Там, где в начале британского правления ввозилась или вывозилась одна тонна груза, теперь проходит триста тонн, а значит, и пропорционально увеличилось национальное благосостояние этих стран. (Поразительные по своему лицемерию утверждения автора. – Ред.) В этом вопросе один взгляд на карту – из тех, что периодически составляются британским адмиралтейством, дает больше информации, чем многодневное изучение опубликованных статистических данных. На этих картах дается известная или расчетная позиция на определенные даты всех британских кораблей, находящихся в море, за исключением малотоннажных. Понятно, что эти карты недоступны для широкого круга людей, но, не раскрывая никаких секретов, можно отметить, что в наше время в Индийском океане на них показаны огромные массы судов на множестве морских путей. Сравнивать интенсивность морского движения по его поверхности до установления британского морского господства и в наши дни – это все равно что сравнивать транспортные потоки на Трафальгарской площади и на болоте, затерянном в дальнем уголке Шотландии.

В связи с возрастанием объемов морских перевозок в странах, окружающих Индийский океан, возникли целые отрасли промышленности, и качество жизни миллионов азиатов существенно улучшилось, совершенно независимо от того, под флагом какой страны эта жизнь протекает. Существуют крупные и устойчивые грузопотоки хлопка, зерна, джута и чая с Индостана, кофе, каучука, сахара и табака из голландской Ост-Индии (Индонезия провозгласила независимость в 1945 г. – Ред.) и многие другие. Но для такого развития промышленности было важно, чтобы Британия удержала свои позиции не только в Индийском океане, но и в мире. Ведь две трети транспортного флота, без которого перевозки не могут осуществляться, принадлежит англичанам. Все эти суда не могли бы выйти в море, если бы Англия потерпела поражения в великих морских войнах прошлого. Ни у одной страны в мире нет даже приближающегося к этому тоннажа[28]28
  Будет нелишним еще раз напомнить, что книга написана в 1927 г.


[Закрыть]. Такой крупный и организованный морской транспорт – со всеми преимуществами, которые он дарит человечеству, – зависит от твердой и эффективной военно-морской защиты и наличия крупных капиталов для его создания. Не лишней будет исторически сложившаяся тяга нации к морю, а также удобные порты дома. У голландцев нет ни капитала, ни домашних портов, а у французов – тяги народа к морю, поэтому они не могли претендовать на место, сейчас занимаемое Британией – крупнейшей морской торговой державой, даже если бы их военные флоты уничтожили британский военный флот. А со снижением провозной способности морского транспорта, соответственно, снизится объем торговли, причем не только в Индийском океане, но и в других землях.

Преимущества, даваемые британским морским господством азиатскому населению берегов Индийского океана, никоим образом не ограничиваются расширением рынков для их сельскохозяйственной продукции. Сотни тысяч людей получили шанс обрести новый и лучший дом в других местах, что привело к масштабному перераспределению населения, которое все еще продолжается, причем иногда в ущерб белому населению, а иногда нет. Пример последнего – население безобидными рыбаками больших участков морского побережья, ранее бывших практически необитаемыми из-за пиратов. Но самое заметное – это переселение азиатов на территории под британским флагом в Африке, Америке и Океании. До того как британцы обеспечили безопасность океанских путешествий под британским флагом, массовая миграция азиатского населения была невозможна, и Индостан оставался перенаселенным. Однако после того, как в Индийском океане был установлен британский мир, многие индийцы получили возможность перебраться в британские владения в Африке и Америке, куда они прибыли, имея все права британских подданных, такие же возможности и гарантии, хотя сами не сделали ничего, чтобы их заслужить. Эта миграция может достичь в будущем существенных масштабов и стать самым значительным из многих результатов обеспечения легкого и безопасного пересечения Индийского океана, гарантировав заселение низин тропической Африки сельскохозяйственным населением из перенаселенных районов Азии, привыкшим к климатическим условиям.

Мирная транспортировка больших объемов азиатского населения могла быть проведена только под европейским контролем, потому что неутихающая взаимная вражда цветных рас между собой непременно привела бы к кровопролитным столкновениям между людьми с черной и коричневой кожей. Поэтому очень важно, что в районах высадки азиатов существовало сильное европейское правление. Доказательство тому – история арабского правления в Восточной Африке.

Таким образом, даже из соображений целесообразности на неразвитых территориях следует оставить абсолютную власть в руках белых людей – ради блага самих же азиатов и африканцев. Да и нет разумных оснований лишать белых людей этой власти, учитывая многочисленные жертвы, которые они принесли, чтобы ее получить. Но все эти важные соображения не всегда получали должное признание, и азиаты, попавшие в другие страны «на спинах» белых людей, часто начинали требовать права участвовать в управлении этими странами, не знавшими другой власти до того, как белые люди сумели создать порядок из варварского хаоса, не жалея для этого труда. Все эти страны были недоступны для индийцев до того, как Англия открыла для них туда дорогу после десятилетий морских войн, в которых сложили свои головы тысячи белых людей. Подобные требования иногда находили поддержку даже в Англии, вероятно, из-за невежества некоторых европейцев в восточной истории. Ведь в длительном и чрезвычайно тяжелом процессе создания в Индийском океане безопасных условий для всех, в том числе индийцев, местное население практически не участвовало. В таких условиях отказаться от морального права белого человека на единоличную власть, завоеванную напряженным трудом и жертвами его предков, – значит предать усилия предков и лишить потомков законного наследства. Единоличное право первопроходца руководить территорией, которую он застолбил и первым очистил землю, является общепризнанным, даже если другие впоследствии пользуются результатами его труда. Логично и справедливо признать такие же права за нацией, какие бы аргументы против этого ни приводили экстремистские социальные доктрины.

Среди многих результатов установления британской державой законности и порядка (по принципу «каждому – свое». – Ред.) в Индийском океане есть один, не имеющий материальных аспектов и все же позволяющий миллионам азиатов и африканцев достичь своей цели, что иначе было бы невозможно или, по крайней мере, в высшей степени опасно. Для последователей Пророка Мекки (так у автора. – Ред.) паломничество к его гробнице (могила Мухаммеда находится в Медине, а основные действа хаджа – в Мекке. – Ред.) является высшим религиозным актом веры, но очень многие могут попасть туда только морем. В предыдущих главах упоминалось о средствах, выплачиваемых императором Моголом Британской Ост-Индской компании за защиту в море паломников от нападений пиратов, которые нередко сами были мусульманами. Подобное вознаграждение не выплачивалось ни одним мусульманским правителем в течение полутора веков, и все же защита была настолько эффективной, что неприятности у паломников обычно начинались лишь тогда, когда морская составляющая пути заканчивалась и они ступали на берег, на священную землю, в окружении своих собратьев по вере. Так, хотя символ креста является оскорблением для их веры (мусульмане считают Иисуса (Ису) величайшим пророком. – Ред.), множество мусульман десятилетиями доверялись безопасности, обеспечиваемой на протяжении большей части их паломничества британскими моряками – христианами. (Протестантами, то есть «своеобразными христианами», опирающимися больше на постулаты Ветхого Завета (как иудеи). – Ред.)

Уничтожая пиратов, британцы, естественно, не были лицами незаинтересованными в благополучном исходе операции, потому что во многих районах английское судоходство страдало ничуть не меньше, чем судоходство любой другой европейской страны, от нападений мародеров, хотя, конечно, местные суда подвергались им чаще. Но, искоренив пиратов за свой собственный счет, Англия оказала услугу всем странам, ведущим торговлю в этом регионе. И даже если вначале морская полиция занималась предотвращением нападений только на британские суда, впоследствии ее операции были расширены и обращены против пиратства вообще, и в конце концов даже арабы Маската, жертвами которых обычно становились только слабо вооруженные местные суда, уразумели, что с пиратством следует покончить. (И если в прошлом Британия поднималась, организуя пиратство на государственном уровне (королева Елизавета и др.), то теперь, когда все было схвачено, пиратам, естественно, отказывалось в существовании. – Ред.) Искоренение белых пиратов было практически завершено к началу третьей четверти XVIII века, после чего они появлялись в Индийском океане крайне редко. Но местные пираты являли собой более сложную проблему, поскольку они имели больше возможностей ускользнуть от погони и скрыться. Процесс систематического уничтожения был начат с клана Ангрии. Уничтожение такой могучей силы произвело сильное впечатление на всех восточных мореплавателей от Персидского залива до Малаккского пролива и стало грозным предостережением для их собратьев по профессии. К началу XIX века берега Индии и основные торговые пути Индийского океана стали более или менее безопасными, но только полвека спустя удалось искоренить пиратов, действовавших в удаленных проливах Малайского архипелага. Эту нелегкую задачу англичане выполнили от начала до конца без помощи других европейских сил – только голландцы провели несколько рейдов по уничтожению пиратов в районе Явы.

Подавление морской работорговли было совершенно другим делом, не только с точки зрения британских интересов, но и в более широком общем аспекте. Дело в том, что, если пират веками считался преступником во всех странах Европы и Америки (в Англии времен Елизаветы пират типа Дрейка был героем и «государственным человеком». – Ред.), и даже в некоторых странах Азии, когда британские корабли начали охоту за ним в Индийском океане, торговля рабами везде считалась законным бизнесом. Англия первой решила его прекратить. (После того как на английских кораблях было вывезено в четыре раза больше рабов из Африки, чем на судах всех остальных стран, вместе взятых. – Ред.) Почти все страны Европы последовали ее примеру, ликвидировав рабство в своих владениях. Но во многих частях Америки, кроме европейских колоний, торговля рабами еще долго оставалась легальной. (В США рабство было отменено только в результате Гражданской войны 1861–1865 гг., а, например, в Бразилии только в 1888 г. – Ред.) Допускалась она и во многих азиатских странах. Но за исключением Британской империи, ни одно из государств, объявивших торговлю людьми вне закона, не предприняло ничего для подавления перевозок за пределами своих территорий. Провозгласив намерение не допустить морской перевозки живого товара, Англия намеренно нарушила все мировые прецеденты, вмешавшись в перевозки в открытом море, которые нигде не проходили по территориальным водам Британии и никак не затрагивали ее интересов. Более того, они были вполне легальными в странах, под флагами которых плавали перевозчики. В соответствии с международными законами и традициями, этого не одобрил бы ни один международный суд, если бы таковой в то время существовал. Дипломатическое давление в этом случае было бесполезным. Долгие годы споров не смогли бы убедить мусульман в том, что обычай, признаваемый их религией, может быть недопустимым и не иметь моральных оправданий. Таким образом, в этом деле единственным арбитром оставалась сила, и она у Британии имелась в достаточном количестве, чтобы навязать свою волю более слабым государствам. При этом Британия не подчинялась никому и ничему, кроме национального сознания. Но другие правительства считали британское национальное сознание в высшей степени нерациональным и нелогичным. Тем более что именно в этом вопросе те же части британского общества, которые требовали прекращения торговли рабами, теперь осуждали применение силы во всем и поддержание военных организаций, таких как военно-морской флот, только с помощью которых можно ликвидировать пиратство, торговлю рабами и беспорядки на море. Поэтому иностранные государства не имели намерения активно участвовать в этом современном «крестовом походе», и Британия не получала никакой помощи и даже временами испытывала косвенное, но тем не менее причиняющее беспокойство противодействие в тех районах, где рабство теоретически было запрещено. Так, например, Франция отказалась позволить обыскивать доу и другие местные суда под французским флагом или с французскими документами. В своем отношении к торговле рабами Англия являла один из крайне редких случаев в истории, когда нация упорно следовала чисто идеалистическим побуждениям во внешней политике, хотя идеализм, в общем-то, не свойствен британскому национальному характеру.

Морские перевозки рабов из Африки велись по двум основным морским путям – западному и восточному. Англичане атаковали оба, но мы рассмотрим только ситуацию на Востоке. В Индийском океане торговлей живым товаром занимались в основном арабы, и существовала она только для удовлетворения запросов местных покупателей. Рабов грузили в нескольких пунктах на восточноафриканском побережье в определенное время года и везли в Красное море и Персидский залив по маршруту, пролегающему в пределах видимости побережья, населенного людьми, ничего не имеющими против работорговли. Это облегчало бегство в случае преследования. Доу выбрасывали на берег, рабов заставляли прыгать за борт и гнали их в глубь территории. Во второй половине XIX века этот маршрут во время «сезона» патрулировался кораблями британского флота, специально выделенными из британской эскадры в Индийском океане, иными словами, британские налогоплательщики оплачивали этот процесс своими деньгами, а моряки – кровью. Причем подавление работорговли не имело никакого значения для их страны. Финансовые соображения ограничили число патрульных кораблей во время каждого «сезона» до трех единиц, чего было явно недостаточно для качественного патрулирования 2000 миль морского пути. Поэтому каждый корабль, придя в отведенный ему район, отправлял в море от двух до четырех шлюпок со всеми необходимыми запасами для автономного патрулирования в течение шести – восьми недель. Люди в них сильно страдали от тяжелых климатических условий, однако такая система давала хорошие результаты и применялась не только для поимки работорговцев, но, в более ранний период, для подавления малайских пиратов. Лодка меньше бросается в глаза, и ее можно спрятать в скалах у берега, вдоль которого проходят суда работорговцев, и она может войти в мелководные реки, куда не войдет большой корабль. Поэтому, несмотря на их сравнительно незначительные силы, именно лодки выполняли основную часть работы. Одного только вида группы вооруженных матросов в военной форме обычно было достаточно, чтобы парализовать от страха среднего арабского работорговца и его людей[29]29
  Например, внезапно заметив лодку с британскими моряками, появившуюся из-за каменистого мыса, работорговец из Маската, не оказав сопротивления, сдался автору этой книги. В лодке находился очень молодой офицер и пять матросов, и не было никакой поддержки, кроме такой же лодки на расстоянии мили вдоль побережья. Разоруженный арабский шкипер попытался сбежать, прыгнув за борт, но его поймали и вернули обратно, хотя и не без трудностей. (Примеч. авт.)


[Закрыть]. Правда, иногда встречались и более смелые команды, нападавшие на британцев в самый опасный момент, когда они взбирались по высокому борту судна и их головы появлялись над фальшбортом. В подобных случаях обычно начинались кровавые схватки, в которых было очень много убитых и раненых. Они имеют некоторый исторический интерес, поскольку являются последними боями в морской военной истории, в которых меч участвовал наравне с пулей. Арабы обычно имели огнестрельное оружие, но их основным средством нападения и защиты был длинный прямой двуручный меч. Такая организация патрулирования существенно уменьшила объем работорговли, но в небольших масштабах она все же продолжалась до тех самых пор, когда установление правления белого человека в экваториальной Африке остановило грузопоток в его истоке.

Безопасность на море – благодаря ликвидации пиратства и работорговли – и значительное увеличение морских перевозок, обеспечивших рост материального благосостояния и открывших другие страны для возможной эмиграции, – главное из благ, дарованных цветным расам британским господством в Индийском океане. На этом господстве основывается британское правление в Индии со всеми вытекающими последствиями. Прослеживание влияния этого правления на благосостояние 300 миллионов человек не является предметом этой книги. (Путь этого благосостояния, отмеченный десятками миллионов умерших от голода, подробно рассматривается в исторических исследованиях (не британских, естественно). – Ред.)