Текст книги "Котильон"

Глава 16

Они благополучно добрались до Беркли-сквер и швейцар впустил их в дом. Фредди уже собирался откланяться, когда оборка знакомого платья светло-лилового шелка показалась на верхней площадке лестницы. Мег явилась попросить свою гостью зайти перед сном в ее спальню, но большая часть заготовленной ею заранее речи пропала втуне. Завидев спутника Китти, она осеклась на полуслове и судорожно сжала перила лестницы.

– Ф-фредди? – неуверенно протянула она.

– А, Мег, ты приехала? – закричала Китти, приходя ей на помощь. – Ты зря ждала меня так долго! А что твой визит? Очень было скучно?

В ответ она получила признательный взгляд, брошенный ей сверху. Мег немного оправилась и произнесла:

– Да, зануды страшные! Пожалуйста, зайди ко мне! Спокойной ночи, Фредди! Не заставляй Китти торчать на лестнице!

Когда она исчезла, Фредди бросил с гримасой неодобрения:

– Не удивлен, что бедный Букхэвен укатил в Китай, а ты? Иметь желтую голову и упорно носить лиловое платье! Да, помни, Кит! Ни слова ей о твоем брате!

Китти заверила, что будет нема как рыба, и тепло пожала ему руку:

– Спокойной ночи! Я правда благодарна тебе, Фредди!

Галантно целуя ее пальцы, он пробормотал:

– Нет, нет! Польщен!

Проводив нареченного, Китти взбежала по ступеням в комнату хозяйки. Ссора была забыта.

– Китти, ради Бога, как случилось, что Фредди привез тебя домой? Я чуть не упала в обморок!

– Он явился забрать меня от Скортонов, но не нашел и отправился на поиски. Какая ты дурочка, Мег. Я ужасно боялась, что ты выдашь себя!

– Он не подозревает?

– Разумеется, нет.

– Воистину, чудесное спасение! – содрогнулась Мег. – Он обязательно сказал бы папе, и меня заперли бы с леди Букхэвен. Как благородно, что ты промолчала!

– Не пойму, как мог Джек привезти тебя в подобное сборище! Мне сразу же стало ясно, что это не то место, куда следует ездить. Но он-то все знал заранее?

– Ну да, он сказал, что Фредди убьет его, если до него дойдет, но, клянусь, ничего дурного не было. Мне очень хотелось остаться, а тебе понравилось?

– Это самый ужасный вечер в моей жизни! Ты не представляешь, как я обрадовалась, когда увидела Фредди!

– Он здорово рассердился? Он иногда такой педант?

– Нет, что ты! Он был так добр, что я почти расплакалась! А у него есть в чем упрекнуть меня! Я думаю, – горячо продолжала Китти, – что Фредди – самая рыцарственная натура, какую только можно представить!

Сестра Фредди, глядя на нее с благоговейным ужасом, открыла и закрыла рот, поперхнулась и только тогда смогла произнести:

– В самом деле?

– Да, и гораздо умнее, рассудительнее, чем все герои, которых нас учили почитать: сэр Лошинвар, сэр Ланселот, сэр Галахад и… прочие! Фредди вряд ли поразил бы дракона, но никто из странствующих рыцарей не выручил бы тебя из западни в обществе так вовремя и ловко, как он. Да и признайся, Мег, зачем нам герои, поражающие драконов! А что до того, чтобы увезти тебя посреди вечера (что всегда казалось мне в высшей степени неловким), то… Чему ты смеешься?

Мег подняла голову с подушек:

– Он сказал бы: «Не стоит благодарности!»

– А почему бы и нет? Впрочем, – продолжала Китти, припоминая, – он и в самом деле назвал Лошинвара помешанным!

Обе леди от души рассмеялись, обнялись и расстались, унеся в постель каждая свою тайну.

Следующий день прошел без особых событий. Обе довольно утомленные дамы никуда не выезжали, за исключением прогулки на Маунт-стрит, чтобы проводить леди Легервуд, которая отправлялась с детьми в Маргит. Получился внушительный кортеж: леди Легервуд и маленький Эдмунд в почтовой карете, мисс Кендал, гувернантка, с двумя незамужними дочерьми – в следующей, и, наконец, няня с двумя сиделками, зажатые дорожными пожитками, в большой дорожной карете, замыкавшей поезд. Лорд Легервуд, сопровождавший семейство и собиравшийся пробыть с ним два дня, взглянул на гору подушек, предназначенных для кареты его больного маленького сына, и предпочел ехать верхом.

Леди Легервуд, возбужденная суматохой отъезда, все же нашла несколько минут, чтобы посидеть с гостями, расспросив Мег о здоровье, дав ей множество полезных советов, поручив Китти следить за ней и снабдив противоречивыми наставлениями, что им делать в случае несчастья.

Ей крайне неприятно оставлять их одних, но все же лорд Легервуд должен скоро вернуться в город.

– А пока, любовь моя, поручи их заботам Фредди, – посоветовал его лордство, присоединяясь к обществу и угощаясь понюшкой табаку.

Эти простые слова заставили его наследника, который подошел вместе с ним, необыкновенно изящный в новом голубом пальто из тонкого сукна и сизоватых панталонах, взглянуть на него с крайним подозрением. Заметив это, Легервуд расхохотался.

– Да не гляди на меня, будто я свернувшаяся змея, Фредди! Я уверен, что ты прекрасно присмотришь за ними. Дорогая, я не хотел бы тебя торопить, но пора двигаться.

Все направились к каретам. Последние поцелуи – и ступеньки подняли. Китти, которая почти никогда не могла видеть леди Легервуд без угрызений совести, подавленная ее сердечным прощальным объятием, обнаружила у себя за плечом лорда Легервуда. Пожав ей руку, он поверг ее в еще большее смущение улыбкой.

– Ну, до свидания, дитя мое. Надеюсь, что уже скоро вы переберетесь под мою крышу.

Краска залила щеки девушки, она пробормотала что-то и подняла к нему почти испуганное лицо.

– Не убегайте, ладно? – попросил он. – Мне очень нравится помолвка Фредди. Она пошла ему на пользу.

– Сэр… лорд Легервуд! – выдавила из себя с отчаянием Китти. – Я не могу…

– Вы не можете говорить со мной на улице. Совершенно справедливо. Вы расскажете мне все на следующей неделе, когда я вернусь в город. Теперь мне нужно идти.

Он похлопал ее по руке и, простившись с сыном и дочерью, вскочил на лошадь и поскакал вдогонку за каретами.

– И о чем это папа? – недоумевала Мег. – Что ты должна ему сообщить? Почему ты глядишь так странно?

– Я не думаю, что должна ему в чем-то признаваться, – глухо ответила Китти. – А ты, Фредди?

– Нет, – согласился он. – Но что-то он хотел же мне поручить! А-а, ну конечно! Как я не догадался сразу! Когда кончается семестр? – Он увидел, что мистифицировал аудиторию. – Оксфорд!

– Господи, не знаю! – забеспокоилась Мер. – Да какая разница?

– Тебе, может, никакой, но мне все чертовски ясно! – произнес Фредди с чувством. – Пока отец развлекается прогулкой до Маргита, мне еще придется присматривать за Чарли. Это уже слишком! Когда Чарли, вернувшись, обнаружит, что отца нет в городе, он начнет путаться под ногами, что вполне естественно, но не ко времени. Мне надо пойти и взглянуть на календарь.

– Фредди, зайди ко мне попозже, – попросила Китти. – Нам нужно кое-что обсудить.

– Да, зайду, но завтра, – пообещал он. – Сейчас важно, чтобы Чарли меня не опередил.

– Бедный Фредди, – покачала головой Мег, когда они возвращались на Беркли-сквер. – Вечно Чарли попадает впросак, а Фредди его выручает!

– Но я думала, Чарли умнее! – возразила Китти.

– Да, он и в Итоне огромное количество призов нахватал. Но Фредди старше, к тому же давно в свете. Видишь ли, Чарли, – прибавила Мег с простодушной гордостью, – совершенно дикий.

На следующее утро, ожидая Мег в экипаже на Бонд-стрит, Китти услышала, как кто-то назвал ее по имени. Оторвавшись от созерцания шляпки в витрине, она обернулась и увидела миссис Броти и Оливию, которые задержались у кареты. Оливия выглядела совершенно несчастной. Миссис Броти заверила, что даже не льстит себя надеждой, что мисс Чаринг сможет забыть неловкость положения, в которое поставила ее Оливия, что она и не знает, осмелится ли взглянуть в лицо милой леди Букхэвен.

– Я в жизни так не досадовала, – твердила она.

– Не стоит горячиться, мэм! – попросила Китти, заметив, что Оливия готова разрыдаться. – У вас какое-нибудь дело на Бонд-стрит? Я жду леди Букхэвен и была бы вам признательна, если бы вы позволили Оливии несколько минут побыть в моем обществе.

– Это я должна благодарить вас, мисс Чаринг: я готова к тому, что вы прекратите знакомство с Оливией! Мы собрались в Хукхэмскую библиотеку, но с удовольствием оставляю вам Оливию.

Китти вылезла из экипажа, и они медленно пошли по улице.

– Все так ужасно, – говорила Оливия дрожащим голосом. – Мама поссорилась с тетей Мэтти… боюсь, что их слышно было на полмили. Мы почти уложили чемоданы. Мама утверждает, что я себя скомпрометировала и к тому же не использовала представившейся возможности. Но дорогая мисс Чаринг! Тогда я мечтала поймать богатого мужа, но теперь, после встречи с Камиллом, все иначе! Единственное, чего я хочу, удалиться от мира и умереть!

Мисс Чаринг ожидала жалоб и слез, но только не подобного поворота сюжета и, как могла, пыталась успокоить ее.

– Нет ни малейшей надежды, что мама примет его предложение, – сетовала Оливия. – К тому же, как отец Камилла посмотрит на его брак с бесприданницей? У меня нет состояния, а именно его он приехал искать в Англии. Не хочу быть ему помехой.

– Оливия, вы утверждаете, что предпочли бы связать с ним свою жизнь?

– О, если бы это было возможно! – вздохнула ее собеседница. – Не знаю, почему бы человеку не быть игроком, если у него к тому есть талант! Он никогда не мошенничает. Что до его отца, то в его игорных домах бывает самая респектабельная публика, и никто не пользуется краплеными картами и не покупает вина по дешевке. К тому же так романтично все время быть одному против всех. Но что говорить! Мама считает, что я должна принять предложение сэра Генри.

– Вот этого, – авторитетно заявила Китти, – вам делать совсем не следует.

– Да я скорее умру! – всхлипнула Оливия.

– Пожалуйста, дорогая, вытрите слезы: мы подходим к библиотеке! – попросила Китти.

– О, мисс Чаринг! Вы мне поможете?

– Да, я сделаю все, что в моих силах, но пока не знаю – как.

Весь день Китти с нетерпением ждала нареченного, который прислал записку, что будет обедать на Беркли-сквер, но день тянулся медленно, и Китти сидела в раздумье у камина, когда без доклада вошел мистер Веструдер, которого, имей она хоть малейшее представление о его появлении, не приняла бы.

– Надеюсь, ты прекрасно провела вчерашний вечер? – начал он.

– Напротив, я поражена, что ты мог вывезти Мег в подобное общество!

– Маленькая гордячка! – засмеялся он. – Неужели шевалье так плохо сыграл роль чичисбея? Я считал, он будет в своей стихии!

– Убеждена, – мужественно произнесла Китти, глядя ему в глаза, – что ты испытываешь неприязнь к моему брату. Можно узнать почему?

– Напротив. Такой лоск, такое искусство! Я намерен помериться с ним силами сегодня.

– Надеюсь, тебе не придется потом раскаяться.

На том разговор их прервался. Он оставил ее в сомнении. Когда тем же вечером на Беркли-сквер наконец появился Фредди, она едва сдерживала нетерпение – так ей хотелось поскорее отвести его в сторону и излить ему свои опасения. Но поговорить сразу не удалось: оставалось несколько минут до обеда, и Мег уже спустилась в гостиную. К тому же сразу стало ясно, что мрачные предчувствия тяготили его, потому что на шутливый вопрос Мег, давно ли в городе мистер Чарльз, он ответил:

– Нет, еще десять дней до конца семестра. Дела гораздо хуже. Будь я проклят, если не получил от него письмо сегодня утром!

– Господи, опять попал в переплет?

– Разумеется! Понял это, как только увидел письмо. Пишет, что какой-то мерзавец преследует его. Делать нечего: придется завтра смотаться в Оксфорд.

– Ты сейчас уезжаешь?! – вскричала Китти.

– Да, но всего на сутки. Страшно неудобно, но, если Чарли сел в лужу, должен его оттуда вытащить. Люблю его, черта лысого, – прибавил он в виде пояснения. – Кстати, не годится, чтобы дошло до отца!

– Конечно, ты должен ехать! Надеюсь, ничего серьезного!

– Я тоже. В противном случае придется искать «парик с косичкой», то есть декана, и толковать с ним, а это дело гиблое: не станет он меня слушать. Черт меня разрази, если я являлся по его требованию в свое время!

– А не мог Чарли запутаться? – предположила Мег. Фредди потер переносицу:

– Попасть в муслиновую компанию? Мог, конечно, хотя он не юбочник. Да что там беспокоиться? Откуплюсь от нее!

Веселая беспечность, характерная для Станденов, подействовала и на Китти, и ее уныние сменилось надеждой. Она пока еще не видела, как помочь Оливии, но убежденность Фредди в успехе своей экспедиции по спасению несчастного юнца из любых сетей, в которые он угодил, наполняла ее верой, что и тот жизненный клубок, который запутал приезд ее брата в Лондон, ему под силу распутать. Когда Мег любезно, но (как она подчеркнула) с неодобрением оставила нареченную пару, чистосердечие Фредди проявилось в полной мере. На вопрос Китти, придумал ли он какой-нибудь выход, мистер Станден признался, что не имел пока времени.

– Пойми, Кит, я занят по горло. Полдня только искал нормальный календарь, теперь Оксфорд, где, смею сказать, придется опять шевелить мозгами. Чарли, конечно, чертовски умен, но у него ни на грош здравого смысла. Бесполезно меня спрашивать, как избавиться от шевалье, пока не вернусь. Тогда и покончим.

– Избавиться? Но ты же сам сказал, что не выход ему угрожать.

– Не важно, что-нибудь придумаю. Будь я проклят, если не должен это сделать! Он здесь не появлялся?

– Нет, но я сегодня встретила Оливию. Ты можешь представить мое удивление, когда я обнаружила, что признание Камилла ничуть ее не шокировало!

– Этого следовало ожидать, – заметил Фредди, подумав. – Приходится признать, Кит, она сама немного авантюристка!

– Фредди!

Кашлянув виновато, он с уверенностью продолжил:

– Нечего тень на плетень наводить. Не стану утверждать, что это ее вина, но ты же сама рассказывала, что оба приехала в Лондон ловить богатого жениха. Старуха Броти на все пойдет ради того, чтобы сбыть ее с рук.

– Она – да, но не Оливия!

– Вполне вероятно, у нее просто мозгов не хватит. Не хочу обижать тебя, Кит, но она мне все время казалась слегка тронутой. Это не значит, что у нее не доброе сердце, но если у нее есть принципы, хотел бы я знать, где она их подцепила!

Китти взглянула на него в недоумении.

– Разве нужно учиться, чтобы иметь принципы? – засомневалась она.

– Господи, Кит, сама посуди: откуда тебе знать, как правильно себя вести, если тебе никогда не показывали, как не должно?

– Боюсь, тут что-то есть, – поразмыслив, согласилась она. – Мне и в самом деле иногда казалось, что Оливия как-то странно воспитана, и я дивилась этому, потому что, Фредди, она и в самом деле хорошая, добрая девушка! Но как бы там ни было, печально увидеть ее невестой сэра Генри Госфорда – и даже не попытаться помочь ей!

Она поднялась с кресла и кружила теперь по комнате.

– Я должна что-то сделать! Она надеется на меня, и как ужасно, что я ничего не могу придумать! И бедный Долф, я совершенно забыла о нем и Ханне!

– Знаешь, Кит, самое лучшее – действительно забыть о нем. Не скажу, что мне не жаль беднягу, но у нас и так хлопот полон рот!

– Но я дала слово помочь им!

Фредди вздохнул.

– Но как-то вышло, что ничего не сделала из того, что намечала! Фредди, так больше не может продолжаться! Я совершила большую ошибку, втравив тебя в эту помолвку. Дурно и так глупо, что я сама себе удивляюсь! Только посмотри, сколько осложнений из-за моей глупости!

– Будь я проклят, если не считал, что тебе здесь нравится! – заметил Фредди немного обиженно. Она порывисто повернулась к нему.

– О, все было как в сказке! Я никогда не буду так счастлива! Но пора кончать. Решено! Мы должны обсудить, как лучше поступить.

– Поговорим после того, как я вернусь из Оксфорда! – попросил Фредди.

– А что, если, – продолжала Китти, – нам поссориться?

– Черт, не нужно! Я не хочу с тобой ссориться!

– И я убеждена, что никогда не смогла бы поссориться с тобой, Фредди! – призналась она.

– Я же говорю! Никакого смысла!

– Нет, только притвориться, что мы поссорились.

– Не пойдет, все знают, что я не придирчив! Постой, есть отличная идея: не будем терзать себя, пока не отправим твоего брата во Францию. Нам еще нужно послать Долфа в Ирландию!

– Но ты же сам сказал, что против!

– Ну, – Фредди примирительно развел руками, – я скорее предпочту, чтобы ты занималась этим, чем ссорилась со мной! Вообще, стоит поразмыслить: я ничего не имею против Долфа, но грустно, когда по городу болтается твой кузен, у которого чердак не в порядке.

– Ну конечно! Милый, как жаль, что ты должен ехать в Оксфорд!

– Не стоит беспокоиться, – сердечно ответил Фредди. – Пробуду там всего одну ночь, выеду пораньше и к полудню буду в Лондоне. Здесь ничего не успеет произойти. Да и не с чего. Иначе бы не поехал!

Глава 17

Поскольку лорд Букхэвен был человеком деловым, он доплачивал за раннюю доставку почты в дом. Поэтому, сойдя к завтраку, Китти обнаружила на своем приборе конверт, надписанный затейливым почерком Фиш. Распечатав его и проглядев письмо, она страшно удивилась.

– Не пойму, что случилось с Фиш, – проговорила она. – Обычно она пишет очень четко, а здесь нет ни начала, ни конца. Надеюсь, дядя Метью не свел ее с ума!

– Ничего странного, он любого доведет, самый недостижимый человек из всех, кого я знаю! – вставила Мег, попивая кофе.

– Да, но в последнем письме Фиш писала, что он ведет себя вполне дружелюбно. Она не стала бы меня вызывать, брось он в нее тростью. Но теперь там что-то случилось: она просит приехать, чтобы рассказать обо всем на месте.

– Но ты же не можешь!

– Она другого мнения. Вот, можно разобрать: «потратить один день», а вот о тебе: «леди Букхэвен», и здесь же рядом «василиск».

– Это кто же? – поинтересовалась Мег. – Если обо мне, то такой намек – верх неприличия, и к тому же несправедливо: она видела меня один раз в жизни!

– Может, и не «василиск», тут на следующей строчке что-то о Генрихе VIII, наверное, она его имела в виду.

– Она не может сравнивать с ним дядю Метью?

– Не исключено. Генрих VIII тоже впадал в ярость и даже отрубал головы! Конечно, речь о нем! Но кто такая Екатерина?

– Екатерина Арагонская! – догадалась Мег.

– Точно не Арагонская. Скорее всего, новая служанка, которую невзлюбил дядя Метью, такое с ним бывает. Дальше слово, похожее на «предательство»! Боюсь, Мег, мне придется просить Фредди прогуляться со мной в Арнсайд с ближайшей почтой!

Мег согласилась, но неохотно и высказала опасение, что Китти заставят остаться в Арнсайде, а Китти, в который раз растроганная добротой Станденов, удержалась от того, чтобы ляпнуть, что день расставания стремительно приближается. Единственное, чем она усыпляла свою совесть, было сознание того, что действительно оказалась полезна Мег.

Вскоре после завтрака, в голубой бархатной ротонде и строгой шляпке, Мег отправилась с визитом вежливости к тетке мужа. Предложение Китти составить ей компанию она решительно отвергла: представить родственнице Китти заочно как девушку строгих правил и пуританского воспитания – и явиться с молодой светской львицей в восхитительном утреннем платье французской саржи, с волосами, подстриженными и завитыми по последней моде, было бы чистым безумием.

– Тетя Мария наверняка пришла бы к выводу, что ты легкомысленна: она уверена, что все хорошенькие женщины таковы.

– Я? – прошептала Китти. – Хорошенькая?

– Не жеманься, Китти! Ты знаешь, что да. И папа говорил недавно, что у тебя приятная внешность. Конечно, маму более всего покоряет твой исключительный вкус, и она уверяет, что с удовольствием станет выезжать с тобой, как только сумеет, потому что ты делаешь нам честь. Ты сегодня выйдешь? Если будешь на Бонд-стрит, может, вернешь «Семейную жизнь пастора», если, конечно, не собираешься сама ее читать. Но я тебе не советую.

Китти уже надела ротонду и шляпку и спускалась вниз, когда несколько раз прозвенел колокольчик, а потом раздался стук дверным молотком, и лорд Долфинтон ввалился в дом.

– Господи, Долф, что случилось? – воскликнула Китти, сбегая по ступенькам.

Граф сжал ей руку и, задыхаясь, проговорил:

– Мне надо тебя видеть!

– Разумеется, иди сюда, в столовую, и расскажи все.

Усаженный в кресло у камина, он напрасно пытался справиться с волнением. На вопрос, не случилось ли несчастья с мисс Плимсток, он ответил:

– Нет, со мной! Не знаю, как и поступить! Снова должен делать предложение тебе!

Она не могла удержаться от смеха.

– Твоя мама опять мучает тебя?

Он кивнул.

– Говорит, чтобы я увлек тебя! А я не хочу. Не знаю как. Кстати, Фредди может вызвать меня. Зачем мне драться на дуэли с Фредди! Я люблю Фредди! Больше, чем Хью, больше…

– Ясно: больше всех твоих кузенов! Обещаю, что он тебя не вызовет.

– Мама говорит то же, но я не уверен. Мама твердит, ты за него не выйдешь, что лучше тебе выйти за меня. Говорит…

– Что мне понравится быть графиней и я оценю преимущества брака с тобой? – перебила его Китти. – Просто скажи маме, что я и слушать тебя не пожелала!

– Я думал… думал… Я часто думаю часами. Ты отказываешь мне… не смогу здесь бывать… никогда не увижу Ханну… кончаю с собой! Только жаль, что я умею плавать. Вряд ли застрелюсь: случайно был ранен в ногу. Совсем мне это не понравилось!

Напуганная, Китти опустилась перед ним на колени и взяла его руку в свои:

– Нет, нет, Долф! Не говори такие страшные вещи! Я все прекрасно поняла: это моя вина, что я не придумала вовремя план спасения! Но я тебя вызволю!

– Ты думаешь, тебе удастся? – спросил он с надеждой.

– Постой! – сидя на коленях, Китти устремила взгляд на стену. Он послушно смотрел на нее с собачьей преданностью. Наконец лицо ее расцвело улыбкой. – Я придумала! Милая моя Фиш! Это ее заслуга! Мы так все устроим, что Фредди не к чему будет придраться! Только, Долф, ты не против обмануть свою маму?

– Ты думаешь, я сумею?

– Если за тебя все продумают и несколько раз повторят, что тебе ей сказать, конечно, сумеешь!

– Как бы мне хотелось!

– Теперь слушай, Долф: мне нужно в Арнсайд, и ты отвезешь меня. Скажешь маме, что я согласна, но хочу вначале поговорить с дядей Метью и все ему объяснить. Ты пока все понял? Прекрасно! Мы выедем завтра утром – ой, Долф, а она позволит нам путешествовать в твоей карете? Боюсь, что почтовые страшно дороги!

– Повезу тебя в своей карете, – послушно отозвался его лордство.

– Да, надеюсь, она не станет возражать. Дядя Метью никогда не впустит ее в дом, поэтому она не отправится с нами. Ты приезжаешь сюда в карете, а я попрошу Ханну быть здесь, как будто поеду в ее обществе. Но направимся мы не в Арнсайд, а в Гарсфилдский приход!

– В Гарсфилдский приход, – как эхо отозвался его лордство.

– К Хью, Долф, он же пастор! Он поженит тебя с Ханной, и даже твой чемодан не вызовет подозрений, потому что предполагается, что ты останешься в Арнсайде на ночь! Совершенно грандиозный план, и, главное, вся вина падет на меня одну, никто не посмеет ни в чем упрекнуть Фредди!

Убедившись, что он достаточно уяснил себе свою роль, Китти поспешила на Кеппел-стрит.

Ей посчастливилось застать мисс Плимсток одну. Та спокойно все выслушала, сдавила ей руку и пророкотала:

– Не знаю, как и благодарить вас, мисс Чаринг! Я не побоюсь миледи. Конечно, будет шум вокруг его денег, но у меня на примете отличный адвокат, а если ее гадкий врач назовет Фостера больным, посмотрим, что скажет мой доктор. Он вполне нормален, а если нет, присматривать за ним должна законная жена, и это миледи усвоит в скором будущем! – Возвращаясь к настоящему, она спросила после паузы: – Вы не возражаете, если я соберу кое-какие вещи, не будете ли вы столь любезны увезти их на Беркли-сквер?

Со всевозможными предосторожностями Ханна вынесла из дома скромный чемоданчик и не расставалась с ним, пока они не нашли извозчика. На прощание она еще раз потрясла руку Китти.

– Хотела бы я знать, чем могу помочь вам! – произнесла она и повернулась прежде, чем та могла что-нибудь ответить.

Странно было бы предположить, чтобы Мег одобрила внезапное решение Китти отправиться в Арнсайд до приезда Фредди, так и вышло.

– Я знаю, это ловушка для Фредди! И предупреждала, что ты сбежишь с Долфинтоном, но все-таки не верила, что у тебя хватит духа.

– Ты можешь быть совершенно спокойна на мой счет, Мег. Я попросила моего друга мисс Плимсток ради приличия сопровождать меня.

– Это не то старообразное чучело, что заглядывало сюда так часто? Не обижайся, Кит, но у тебя странные друзья! Чувствую, что мне не следует соглашаться на твою поездку, ты опозоришь нас с Фредди.

– Фредди знает почти все об этой истории, и я напишу письмо с объяснением остального.

– У меня в жизни не было судорог, но сейчас я близка ним! Ты собираешься совершить какую-то глупость! Пожалуйста, не обвиняй меня, когда попадешь в переделку!

– И не собираюсь, хотя некоторые люди осудят меня, но только не Фредди и, смею заверить, не ты.

Но все же Китти волновалась на следующее утро. Долфинтон задерживался. Наконец показалась тяжелая дорожная карета. Выскочив и оглядевшись с видом затравленного зайца, ее владелец нырнул в подъезд.

– Достал карету. Наврал с три короба. Запомнил все, что ты сказала.

– Молодец, – матерински одобрила мисс Плимсток, – я не сомневалась в тебе, а теперь успокойся.

– Не могу, – прошептал он, вытирая платком испарину. – Привез Фингласса с собой. Не посмел отказаться. Боялся, что она что-нибудь заподозрит.

– Хотя он и шпионит за тобой, но он ничего не успеет сделать, не стоит его бояться! – вмешалась Китти.

Вскоре к ним присоединилась Мег, которая вежливо предложила мисс Плимсток подкрепиться.

– Хочу ехать сразу! – произнес Долфинтон театральным шепотом, теребя Китти за рукав.

– По-моему, мисс Плимсток, нам следует выезжать немедленно, – согласилась Китти.

– Я готова, – отозвалась та.

Мег проводила путешественников до подъезда и, стоя на верхней ступеньке, чтобы помахать им, просила Долфинтона затемно привезти Китти обратно.

Эта просьба заставила его помедлить и, обернувшись через плечо, почти уже произнести, что у него и в мыслях нет возвращаться в Лондон, когда две пары маленьких рук решительно ухватили его за плечо и втащили в карету.

– Езжай быстрее! – приказал его лордство, высовывая голову из кареты. – Гони!