Текст книги "Допельдон, или О чем думает мужчина?"

Эффект бабочки

Мой гроб исчез в неизвестном направлении. Причем не просто исчез, а его именно украли.

Я понял это где-то часа через полтора, сидя в уютном сербском ресторане, куда пригласила меня Светлана, и где нам подавали прекрасный национальный сербский напиток – сливовку. Крепкую заразу!

До этого у меня еще теплилась надежда, что водитель потерял нас из виду и поехал к посольству другой, более короткой дорогой.

Но когда в итоге Светлане позвонили и стали ругаться, почему она не дождалась высланных за ней сотрудников посольства, и заставила их кружиться по забитой пробками Москве, то стало окончательно понятно, что никто нас из виду не терял, а все было заранее продумано.

Или не заранее, но все равно в большой многомиллионной Москве нашлись люди, которым очень хотелось, чтобы мой гроб больше никогда не светился ни на одном митинге протеста или еще где-либо.

Оставалось только гадать. Кто это были эти люди? ФСБ, американские спецслужбы или сами сербы, а может быть, масоны или тайное правительство, а может быть, украинская мафия или якутские террористы?

Впрочем, гадание здесь было самым бесполезным занятием.

Еще можно было возмущаться по поводу коварства и несправедливости, можно было проклинать всех на свете и этот несправедливый мир в частности, но лучшим выходом из ситуации было просто пить сливовку в обществе симпатичной сербки. Она, между прочим, отнеслась к случившемуся весьма равнодушно, и в итоге оказалась интересной собеседницей, открывшей мне, наконец, глаза на происходящие события.

Конечно, она рассказывала мне обо всем с высоты своей не такой уж и высокой колокольни, но, тем не менее, даже с ее высоты картина вырисовывалась совершенно иная, что нам рисовали на экранах телевизоров.

Самым удивительным для меня открытием стало то, что, по ее мнению, на самом деле сербы не имели в принципе ничего против того, чтобы американцы помогли им свергнуть их президента. Даже при помощи бомбардировки собственных домов. Другое дело, присутствие американцев в стране после свержения. Этого «свободолюбивые» сербы не хотели и очень надеялись на помощь братского славянского народа, то есть, России.

По ее словам, получалось, что сербы оказывались даже умнее всех и чуть ли не во всю пользовали мировыми державами для решения своих проблем. Мало того, в перспективе всем была очень выгодно такая вот локальная войнушка.

– Вот и нас сейчас тоже не мешало бы подумать о себе, – сказала мне Светлана, проникновенно глядя мне в глаза после второй или третьей рюмки сливовки.

– В смысле? – ответил я ей, не понимая, куда она клонит.

– Ну смотри же, – продолжила Светлана свой рассказ, – скоро все закончится, и Сербия будет лежать в руинах. Ничего не будет хватать. Мы можем организовать поставки необходимого продовольствия, стройматериалов или даже нефти. У тебя есть знакомые, которые могут организовать такое?

Ну и ну! Вот это ход! Я не мог поверить своим ушам? Только что на ее глаза произошло событие, которое можно было назвать как из ряда вон выходящим. Ведь не каждый день у тебя из-под носа крадут гробы, приготовленные для акции протеста, а она предлагала мне обсудить вопрос о будущих предполагаемых доходах.

Услышав все это и окончательно запутавшись, мне сразу как-то захотелось больше никогда не включать телевизор и вообще не интересоваться политикой. Не лезть больше никуда со своими мыслями и помощами.

Но сливовка, крепкая зараза, тормозила мысли и представляла весь мир в каком-то радужном свете. Без острых углов. И я даже подумал, а почему бы и нет? Все вроде бы хорошо! Сербы – молодцы. Американцы и русские – не очень, но тоже молодцы, – всем помогают, а албанцы – звери! Да тут еще и албанцы нарисовывались?

Идея Светланы была очень заманчивой и сулила неплохие деньги, мани, бабульки. Она рисовала мне очень интересные и простые схемы поставок различных партий товаров. Волшебное слово – поставки. Я даже представил себя в виде такого международного коммерсанта.

Неувязка была только в том, что в этой катавасии гибли люди, ее же соотечественники, простые жители Белграда, и еще сотни русских добровольцев, которые по зову сердца шли им на помощь. Да вся эта истерия по телевизору, кто это все развернул? Зачем? И гроб? Почему его украли? Он что все-таки очень сильно мешал?

Наверное, все-таки мешал. Наверное, было в моей идее что-то такое, что противоречило ходу каких-то событий. Выбивалось из планов. И эта мысль, в конце концов, перевесила.

Я отказался тогда дальше разговаривать со Светланой на эту тему. Мне стало обидно. Это было нечестно…

И, пожелав удачи, мы разошлись как в море корабли.

Как развивались события дальше?

Через несколько дней все митинги протеста на территории России сошли на нет.

Во время одного из последних митингов какие-то неизвестные люди в черных костюмах вырвали чучело американского президента из рук демонстрантов. Это было где-то на юге нашей страны. По замыслу демонстрантов его должны был сжечь в конце митинга.

Потом американский снаряд по ошибке врезался в китайское посольство в Белграде. Говорили, что это работа наших спецслужб. Потом в открытый бомболюк американского самолета-невидимки влетела ракета из нашего российского зенитно-российского комплекса, стоящего на вооружении ПВО Сербии. А этому комплексу было уже, между прочим, лет двадцать пять. То есть он был не первой свежести, но, тем не менее, легко расправился с хваленным американским сверхоружием. Потом батальон российских десантников, совершив марш-бросок прямо перед носом американцев, захватил стратегически важный аэродром. Американцы позднее высаживались на этот аэродром под присмотром наших пушек и автоматов.

И в итоге, дело не дошло до большого кровопролития. Американцы не стали дальше наращивать свои силы в этом регионе. И конфликт медленно сошел на нет. На время, конечно, но все же…

И хочется верить, что мой гроб так же, как и то чучело от неизвестных мне ребят, хоть чуть-чуть, но помогли в этом. Хочется верить, что наши идеи были теми взмахами крыльев бабочек, которые все же заставили людей там наверху изменить свои планы.

Хочется верить, хотя, скорее всего, и даже наверняка, это было не так…

Карданный вал

Это все было приблизительно в тоже время, что и мои увлечения «боями без правил и судом Божьим»…

Но сейчас меня больше всего интересовали мысли-причины, которые двигали мной в тот момент, когда я встал, поднялся и начал клеить этот самый гробик. Что это был за луч света, который позволил мне увидеть будущее? Мое воспаленное воображение или действительно нечто…

Может быть, этот луч называется допельдон?

Если судить по формальным признакам, то вряд ли. Скорее всего, конечно же, это было мое воспаленное воображение, раздутое до немыслимых размеров телевидением. Ведь ничего такого из того, что привиделось мне во сне, не случилось.

Я не смог сдвинуть с места массы людей, но и войны не произошло. Мои действия в общем глобальном ходе событий были такой мелкой крупицей, мельче пыли, что не будь их, все равно конечный результат не изменился бы. Взмахи крыла бабочки дали такие ничтожные колебания времени и пространства, что даже не стоило их и брать в расчет.

Можно даже сказать, что все мои телодвижения в том случае были похожи на холостой ход в каком-то механизме, где все вращается, перемещается, но вперед не движется, потому что весь механизм не подключен к карданному валу, через который, собственно, и осуществляется движение вперед. Я даже выгоды не смог извлечь из той ситуации. Предлагали ведь заработать денег, но… предложение показалось не достойным моего благородного, блин, взора. Типа, деньги на костях – не мой профиль.

И получалось даже вроде бы так, как будто я зря потратил свою энергию. Хотя почему вроде бы?! Так оно и было. Зря.

Прокрутился как белка в колесе и соскочил…

В то утро, проснувшись и увидев себя со стороны, я отчетливо представил себе свой дальнейший путь рядом с Мариной и рядом с Ольгой. Жизнь рядом с Ольгой представлялась мне вполне понятной до самой смерти. Это была спокойная, тихая, семейная жизнь. Со своими радостями и бедами, с вечной нехваткой денег и вечным недовольством за упущенный шанс.

Но жизнь была ровная, как стол без изгибов и загогулин. И это было бездействие.

То самое умиротворенное бездействие, которое не требовало затрат энергии и допускало философское созерцание за миром.

Где-то в финале, сидя, как мой отец, на пластмассовом стульчике, на краю своих шести соток, я мог бы сказать: «Эх, а ведь когда-то я подавал неплохие надежды! – и тяжело, со значением вздохнув, добавить: – Но не получилось, не у всех же получается!»

После чего втихую выпить из чекушки очередные сто грамм дешевой водки и заснуть, раскачиваясь на ножке стула.

Жизнь рядом с Мариной сулила много неизвестного и нервного. И это было действие. Это был бы шаг практически в никуда. Причем достаточно решительный шаг. И, если раньше решительные шаги меня не пугали, сейчас мне уже не хотелось так рисковать.

Зачем?

Мне тридцать семь лет – и все чего смог добиться в своей жизни, я, наверное, уже добился. Сзади на пятки наступает уже молодежь. Можно даже сказать, что жизнь прошла. Оставалось только накапливать жирок и ждать конца. С этим надо смириться. Надо взяться за голову и остепениться.

Поэтому, допельдон – луч света в темном царстве!

«Все, хватит, Марина абсолютно права. Наши отношения действительно зашли в тупик! Надо заканчивать! Надо…» – сказал я сам себе и побежал искать ей подарок на день рождения.

О подарках

Просто удивительно. Обычно я вспоминал о ее дне рождения, да и вообще о любых других днях рождения, только в самый последний момент. Ну буквально за пару часов до… Наверное, как и все, всегда больше думаю о себе, чем о других.

И поскольку, общеизвестно, что мужчины не умеют делать подарки, готов подписать под этими словами дважды, то я никогда не заморачиваюсь по поводу подарка и всегда руководствуюсь принципом «главное – внимание». Поэтому, первое, что всегда дарю, – это цветы, непременно алые розы, чем больше, тем лучше, но и одной вполне достаточно, а второе – коробка конфет из линейки женских слабостей. Минимум – «Шармель». Максимум – «Ферреро раше». Впрочем, если женщина тебя хочет, то, в общем-то, все равно, что ей дарить. По любому попадешь в десятку. Самым нелепым моим подарком Марине был электрический чайник для автомобиля на 8 Марта. И ничего, прокатило, как оригинальность.

Но сейчас я вспомнил о дне рождения Марины заранее. Вспомнил и даже озаботился подарком. Странно? Ничуть.

Если ты хочешь что-то сказать женщине своим подарком, то возникает столько мельчайших нюансов и деталей, что в буквальном смысле голова идет кругом. В таком случае даже банальные цветы и те надо знать, что, где и как дарить. А что подарить женщине, если хочешь ей сказать, что любишь ее, но при этом сообщаешь об окончании, не разрыве, а именно окончании всяких отношений? А я ведь хотел именно этого?

Что могло бы символизировать эти мои мысли?

Из теории подарков для женщин, которую нам преподала еще в средних классах школы учительница по русскому языку и литературе, мне было известно, что, если не хочешь ошибиться в выборе подарка, то…

Как сейчас помню…

Держа в поднятой над головой руке томик какого-то современного поэта, она расхаживала между партами и тем же тоном, что рассказывала нам о глаголах и спряжениях, объясняла: «Запомните дети, если Вы хотите сделать женщине достойный подарок, то подарить ей цветы или книгу. А лучше всего и то, и другое!»

Эх, уважаемая мной Таисия Васильевна. Может быть, в тот момент, когда Вы это говорили, ваши слова были действительно актуальны. Все-таки, как говорят, мы жили в эпоху развитого социализма, под «гнетом» советской идеологии. И книга как источник знаний действительно воспринималась как достойный подарок.

Но к тому периоду как я подрос, и пришло время действительно выбирать подарки для женщин, то система ценностей несколько изменилась. И ваш добрый и, уверен, искренний совет оказался совершенно бесполезным. Малого того, весьма опасным.

На собственном опыте, мне неоднократно приходилось убеждаться, что вот уж действительно, что бесполезно дарить женщине, так это книгу. Как показала моя практика, книгу можно дарить женщине только в одном единственном случае, если хочешь ее обидеть. Все дамы, которых я встречал на своем пути и которым хотел подарить книгу, воспринимали такой подарок как оскорбление.

Я экспериментировал и с различными темами: дарил книги по искусству, по дизайну, по кулинарии и ведению домашнего хозяйства, классиков и новинки книгоиздательства, с оформлением: выбирал шикарные подарочные издания, в глянцевых обложках, под цвет обоев или штор, но эффект всегда был один и тот же, а именно, – никакой. Ну, в том смысле, что на шею после такого подарка ни разу не бросались.

Подразумеваю, что при виде книги в любой милой черепной головке происходил следующий несложный мыслительный процесс: «Он дарит мне книгу! Что он хочет мне этим сказать? Что я дура – и мне надо бы подучиться? Или почитай пока книгу, дорогая, без меня, а я пойду, попью пивка с приятелями». И по подарку женщина делала вывод о том, что данный ей мужчина бесперспективный и не ценит ее именно как женщину.

В лучшем случае мне говорили: «Спасибо!» В худшем сразу указывали на дверь. Чему я всегда искренне удивлялся, потому что, несмотря ни на что, все равно верил словам учителя и до сих пор убежден, что книга действительно по-настоящему самый лучший и дорогой подарок, который только может быть на свете.

По крайней мере, для меня. И может быть, только для меня?

В детстве мне все дарили только книги, причем постоянно и на все праздники. Со словами «расти большой и умный». И я, как дурак, их все читал. В итоге большим я стал, а вот умным… Но это так, к слову. Интересно, а сами дарители заглядывали когда-нибудь в то, что дарили? Думаю, что пролистывали, чтобы убедиться, что книга с картинками и большими буквами. А насчет полезности? Так все книги полезные. Потом разберешься что к чему.

Наверное, поэтому все любят дарить книги в детстве. Трудно ошибиться. Гораздо сложнее выбрать нужную книгу в подарок во взрослой жизни. Если бы кто-то из моих любимых женщин подарил мне книгу, причем именно ту книгу, которая мне нужна, я бы лично был беспримерно счастлив и больше никогда бы не сомневался, что рядом со мной именно та женщина, которая меня любит.

Ведь она думает не только обо мне, о том, как я выгляжу рядом с ней, но и о моих мыслях, о том, о чем я в данный момент думаю, но… увы. Ни одна из них мне книг не дарила. Стандартный набор: носки, трусы, одеколон, бритвенные принадлежности, часы.

Да, однажды Марина мне подарила часы! Чему я был очень удивлен! И до сих пор их не снимаю. А еще ноутбук, за который я потом все же отдал деньги. Но книгу, ни разу. Если честно, мне подарили книгу только один раз в жизни, я имею в виду действительно нужную книгу, ту, которая до сих пор стоит у меня на работе, на полке на самом видном месте. Я ей регулярно пользуюсь, при этом всегда вспоминаю дарительницу и очень жалею, что у меня с ней ничего не было, нет и не будет. Восприми я ее сигнал тогда вовремя и правильно, то сейчас бы писал совсем другую историю. Но… увы, допельдон.

А значит, все верно. Книга – действительно лучший подарок на все времена и по любому случаю. Рассуждая таким образом, я направляю свои стопы, как нетрудно догадаться, в книжный магазин. Я даже знаю, что хочу купить. Моего любимого «Мартина Идена» Джека Лондона …

Но, поблуждав по закоулкам между книжными полками и найдя нужный мне томик, я вдруг решаю, что, наверное, в любых правилах есть исключения, и сейчас все же не тот случай! Я же хотел сказать Марине подарком о любви, о расставании, но я не хотел, чтобы она думала потом обо мне плохо.

Нет, Марина, конечно, умная женщина, но все же … Для того, чтобы понять все мои чувства, ей надо будет хотя бы прочитать эту книгу. А она не будет ее читать. Из вредности не будет.

И потом, как я успел убедиться, что мое собственное представление об окружающем мире и реальность сильно разняться. Ну, действительно, кого волнует, что для меня книга самый главный подарок? Кого волнует, что, когда я дарю книгу, то говорю тем самым о самой высшей привязанности? Кого это волнует, если такой сигнал понятен только мне одному? Это, во-первых!..

А во-вторых! Только выйдя из книжного магазина, я, наконец, признаюсь сам себе: все это фигня! Все мои ночные и утренние умозаключения. Полная фигня и ерунда, потому что на самом деле я банально не хочу ее терять, я хочу ее. Хочу, как самец хочет самку. И хочу сделать подарок, который бы сказал ей не о том, что мы расстаемся, а о том, что хочу ее на уровне животного инстинкта. Как олень хочет олениху, или медведь медведицу.

И я четко понимаю, что книгой бы я этого никак не сказал, книга – это подарок для ума, это загадка, которую нужно еще разгадать, а для простых инстинктов нужно что-то простое. Что било бы не в голову, а прямо в подсознание.

Шоколад, шампанское (дорогие вина). Слишком мелко. Картины. Я подарил ей уже две штуки. Настоящие. Подлинники. И они обе стоят где-то за шкафом, ждут ремонта. Нет, картины – это тоже подарки для ума.

Парфюм, духи? Может быть! Но они имеют свойство заканчиваться. А значит, не сейчас. Машина, квартира. Хотелось бы, но… Увы не реально. Да, у нее это и так все есть. Да и не примет. Поездка на отдых. Не поедет.

Мне нужно сделать ей такой подарок, который бы говорил насколько я ее люблю, но и в тоже время, который Марина не отказалась бы принять. А ведь она могла его просто не принять. Ведь она также решительно настаивала на разрыве наших отношений в силу… бесперспективности. Или, лучше сказать, полного тупика.

Мне нужно было сделать такой подарок.

И я иду туда, куда идут в таком случае все урбанизированные самцы. Нет, не на охоту.

В ювелирный магазин.

Золотые джунгли

Почти вместе со мной в салон залетела стайка восточных женщин. Они были увешаны золотом, как елочными украшениями, и вели себя в магазине так, словно зашли в продуктовую лавку, галдя и с шумом требуя показать им все самое лучшее.

Я воспользовался тем, что на меня никто не обращает внимания, и спокойно осмотрелся. Нельзя сказать, что я вообще ни разу не бывал в таких магазинах, но и частым гостем меня тоже назвать было нельзя.

Наверное, из-за сильно возбужденного состояния мне показалось, что я зашел в какой-то сказочный лес или, скорее всего, в сказочные джунгли, где все блестело, сверкало, переливалось и ослепляло глаза. На стеллажах за стеклянными витринами гроздьями свисали золотые браслеты и цепочки, рядом лежали перстни, диадемы и кулоны. И общая суть всех этих украшений была одна – кольцо. Замкнутый круг.

Пока я стоял и пялился во все глаза вокруг себя, продавщицы магазина, как жрицы священного храма, с одинаковыми каменными лицами, подносили и показывали товаркам своего бога, исполненного в разных формах и лицах. Жрицы не вступали с поклонницами в теоретические споры о достоинствах той или иной формы и всегда согласно кивали головой до тех пор, пока дамы не выбрали то, что им было нужно.

Это был массивный браслет на… ногу. На всех остальных местах у покупательницы уже, как оказалось, было либо золото, либо серебро. Покупательница поставила ногу в аккуратной туфельке на специальную тумбочку, и браслет змеей обвился вокруг ее тонкой щиколотки. Щелкнул замочек. Змея, красиво блеснула чешуйками, красиво улеглась на ногу и уснула, гарантируя унести с собой в небытие еще один женский секрет.

Впрочем, не зря говорят, что женщины не умеют хранить тайны.

Одна из женщин, шепнула своей подруге так, что об этом было слышно всем.

– Ой, Гуля, какая ты счастливая. Как он тебя любит.

А Гуля, взмахнув кредитной карточкой, так же шепотом, на весь магазин, ответила:

– Да брось ты. Это Анвар грехи свои замаливает. Пошли еще каких-нибудь шмоток купим, а то на карточке скоро деньги закончатся.

С этими словами женщины легко выпорхнули из магазина, где после них остался только терпкий запах французских духов, и сразу же установилась тишина, нарушаемая только ровным шумом кондиционера…

Я остался в зале один.

Жрицы этого храма, по-видимому, получали хорошую зарплату, потому что они не собирались набрасываться на меня как на последнего клиента, а, поинтересовавшись, нельзя ли мне чем-то помочь, оставили меня в покое.

Предоставленный сам себе, я продолжил свою экскурсию по золотым джунглям, по ходу дела размышляя о сущности женской натуры и о том, какой же грех замаливает Анвар, ну, и заодно о магическом свойстве замкнутого круга.