Текст книги "Пригород мира"

Первую городскую больницу Юра нашел к двум часам дня. Невралгия стояла здесь особняком в отдельном здании. На первом этаже при входе было четыре кабинета, два из которых обрадовали Юру названиями: ЭЭГ и УЗДГ, третий кабинет был подсобным помещением, а четвертый – кабинет главврача. К нему-то Юра и подошел в первую очередь.

«Вход в верхней одежде и в уличной обуви запрещен», – гласила надпись на кабинете. Юра зашел в аптечный киоск, купил себе бахилы и снял пальто. Он постучался в дверь, однако никто не ответил. Юра постучал настойчивее и повернул ручку, дверь оказалась заперта.

Минут через десять показалась женщина в белом халате, которая подошла к двери и отперла ее ключом.

– Извините, – начал Юра. – У меня направление из военкомата…

– Главврача еще нет. Он на совещании, будет где-то через час, – отрезала женщина.

– Хорошо, – тихо ответил Юра.

Главврач пришел в кабинет через сорок минут. Это был мужчина на вид лет сорока. Он был в выцветшем фисташковом халате. Прежде чем войти в свой кабинет он вопросительно посмотрел на Юру. Потом вошел, и через минуту вышел и спросил:

– Вы ко мне?

Юра опешил. Лицо главврача было изможденным, волосы седыми, сам он был худощав и небольшого роста.

– Да, – нерешительно сказал Юра и прошел в кабинет.

– Чего вы в бахилах? Могли бы и не покупать их.

«Информативные у вас тут объявления», – подумал Юра.

Кабинет оказался очень тесным. Главврач плюхнулся на стул и вопросительно посмотрел на Юру.

– Меня из военкомата направили к вам, – Юра отдал главврачу акт.

Главврач внимательно его осмотрел:

– Извините, но чем я могу вам помочь?

Юру такая постановка вопроса удивила:

– Но меня направили именно в первую городскую больницу в невралгическое отделение.

– Мы не заполняем подобные акты. А на те анализы, на которые вас отправили, существует очередь.

– Да, но ведь я здесь не по собственному желанию, меня от военкомата направили. К тому же здесь написано, что я должен проходить все без очереди.

– Простите, ничем не могу вам помочь.

Юра тяжело вздохнул:

– А кто может?

Главврач участливо посмотрел в глаза Юре:

– Я могу вам помочь пройти быстро ЭЭГ и УЗДГ, но не более. К МРТ я не имею никакого отношения, его делают вне отделения, а на счет акта – это не ко мне.

– Хоть на этом спасибо, – выдавил Юра.

Главврач выписал Юре направление на исследования на небольшом листке бумаги:

– Вот. Зайдите в регистратуру и оплатите процедуры. Завтра в час дня, сначала УЗДГ, потом ЭЭГ. В регистратуре скажете, что я вас направил. Больше ничем помочь не могу.

– Спасибо, – сказал Юра и вышел.

На следующий день он пришел на УЗДГ к часу. Очереди не было. Он зашел в кабинет, однако врач спросил, кто его направил. В этот момент зашел главврач:

– Его я направил, сделайте ему нужные анализы.

– Хорошо, – отозвался врач. – Ложитесь на кушетку.

– Все у вас здесь в норме. Кровоток немного снижен в правой артерии, а так – все в порядке, – сказал врач.

Он дал Юре распечатку анализа, после чего Юра вышел.

Результата ЭЭГ пришлось ждать до завтра. Однако врач, которая проводила этот анализ, изучив направление из военкомата, сказала, что Юре нужно подняться на третий этаж к заведующей первым невралгическим отделением:

– Завтра, часов в двенадцать, заберете результаты анализов и зайдите к ней, она должна быть у себя.

– Спасибо, – ответил Юра и вышел из кабинета.

«Из трех назначенных анализов завтра два будут уже на руках, значит, можно будет все решить довольно быстро», – подумал Юра.

Вопреки всем ожиданиям, электроэнцефалограмма оказалось в порядке. В полдень Юра забрал результаты и пошел к заведующей отделением. Кабинет был на третьем этаже. Это было крыло стационара. Когда Юра поднялся сюда, первое, что он заметил – несколько молодых девушек в белых халатах и пожилая женщина, которая постоянно им что-то говорила. Юра пошел к ним, чтобы выяснить, куда ему стоит обратиться.

– А вот сюда посмотрите, это хороший случай… – Дальше слов Юра не разобрал.

В этот момент мимо «экскурсионной группы» на костылях проходил старенький дед. Передвигался он очень медленно и с явным мучением.

«Вот они, будущие врачи», – подумал Юра.

– Ждите меня в конце коридора, – сказала пожилая женщина в белом халате.

– Простите, – обратился к ней Юра, когда она проходила мимо него. – Где я могу найти заведующего отделением?

– Пройдите дальше по коридору, справа будет деревянная дверь, – ответила та.

Все двери в указанном направлении были выкрашены в белый цвет, кроме одной. Юра подошел к ней и тихонько постучался. Никто не ответил. Юра постучался сильнее и дернул ручку двери, но она была заперта. Через минуту к двери подошла женщина.

– Извините, вы заведующая первым невралгическим отделением? – робко спросил Юра.

– Да, я. – Коротко ответила женщина. – Проходи.

Юра зашел в кабинет и сел на диван. Тут же он достал акт из военкомата и протянул его заведующей.

– Чем я могу помочь?

– Мне вот этот акт сказали заполнить в военкомате. Направили вот к вам.

Заведующая коротко посмотрела на акт и тут же вернула его Юре:

– Странно, что направили к нам. Где живешь?

– На улице Маяковского. Здесь написано, что к вам, вот и пришел.

– Да, но все это требует дневного стационара, но я не могу сюда тебя определить.

Юра потупился:

– К кому же мне тогда обратиться здесь?

– Ко мне, больше не к кому. Однако я не могу положить тебя в стационар. Зайди в первую поликлинику, возьми справку у невропатолога, чтобы тебя сюда направили. Больше ничем не могу тебе помочь.

Юра вышел из больницы. Закурил и про себя подумал, что врачей он теперь долго не будет любить.

На следующий день Юра начал искать первую поликлинику:

– Извините, а вы не подскажете, где здесь первая поликлиника находится? – спросил Юра у прохожей женщины.

– Да здесь недалеко. Идите прямо и не промахнетесь.

Юра шел в указанном направлении пятнадцать минут. Вскоре он увидел невзрачное пятиэтажное здание. В регистратуре была очередь. Юра отстоял ее ради того, чтобы узнать, в каком кабинете принимает невропатолог. Он пошел по указанному адресу, поднялся на третий этаж и нашел нужную дверь. У кабинета сидел мужчина.

– Простите, меня от военкомата послали сюда, здесь невропатолог принимает?

– Будешь за мной, значит, – отрезал мужчина.

Юра присел на скамейку. К моменту как он нашел нужную поликлинику и нужный кабинет, солнце уже клонилось к закату, на улице начинало темнеть. Освещение в больнице показалось Юре каким-то ядовитым. Вскоре к кабинету подошла женщина. Она постучалась, дверь открыла медсестра. Женщина отдала ей медицинскую карту и села на скамейку. Минут через пятнадцать в кабинет вошел мужчина, к которому Юра только что обращался, а еще через двадцать минут вошла женщина. В итоге, Юра около часа просидел у кабинета, после чего его приняли. Он подал невропатологу акт из военкомата.

– Вас направили в первую городскую больницу.

– Да, но заведующая первым невралгическим отделением сказала, что для того, чтобы меня положили в стационар, требуется какая-то справка от вас.

– Ничем не могу вам помочь. Вам нужна справка из вашей поликлиники.

– Из какой поликлиники?

– Где вы прописаны?

– На улице Маяковского.

– Ну, вот и обратитесь в седьмую поликлинику.

– А где она находится? Понимаете, я в городе не так давно.

– Я не знаю адреса. Ты знаешь? – обратилась врач к медсестре.

– Нет. Вызовите себе такси, уж таксисты должны знать.

– Спасибо, – бросил Юра и вышел.

«Только таксистов еще не хватало», – подумал он.

В эту ночь Юра долго не мог уснуть. Как только он задремывал, его тотчас же что-то будило, но он никак не мог разобрать, что это такое. И вроде все его переживания были сконцентрированы, тоска одолевала. Но тоска эта была какой-то необычной. Она сдавливала грудь, не давала покоя, иногда приводила к каким-то странным ощущениям, как будто во всей бесконечной вселенной никого больше нет, и Юра здесь совсем один. В некотором смысле эти ощущения не были абсолютно неправильными. Во вселенной Юры в этот момент действительно никого не было. Именно в той вселенной, которая открывается нам как непосредственная данность, а не как смутная интуиция завершенности мира. Ощущение было такое, будто Юра оказался на необитаемом острове, покинуть который ему было не под силу.

В пятницу семнадцатого октября Юра проснулся рано. Он наскоро позавтракал и выбежал из дому. Утро выдалось морозным и ясным. На остановке почти никого не было, а присутствующие старались лишний раз не шевелиться, чтобы не растрачивать понапрасну остатки тепла, которые еще сохранялись после выхода из дома. Юра подошел к единственной машине такси, которая спряталась за киоском. Таксист курил и пытался оледенелой тряпкой протереть лобовое стекло автомобиля.

– До седьмой поликлиники довезете?

Таксист кивком велел Юре садиться. Сам же заторопился, отчего стал выглядеть еще смешнее. Старенькая полуразвалившаяся лада только испортила настроение Юре. Машина, казалось, была уже настолько стара и прокурена, что даже одна-единственная поездка в ней – смертельный риск для жизни. Таксист, наконец, уселся на свое место.

– А сколько будет стоить эта поездка?

Таксист удивленно посмотрел на Юру:

– А куда нужно ехать? – спросил он с сильным кавказским акцентом.

– К седьмой поликлинике.

Таксист вышел из машины. Несколько минут он ждал на остановке автобуса, чтобы спросить у водителя, где эта самая поликлиника находится. Юра начал нервничать. Он сам слышал только то, что она находится около конечной станции, то есть, в двух остановках отсюда. «Возьми такси, возьми такси», – тихо сказал он сам себе, скривив недовольную гримасу.

Таксист еще несколько раз по дороге останавливался и спрашивал дорогу. Особенно портило настроение то, что он делал это с особенной смекалкой, подъезжая к сонным прохожим, кричал с сильным акцентом:

– Как до седьмой поликлиники доехать?

Чаще всего прохожие просто шарахались от машины. И только некоторые показывали куда-то в сторону от главной дороги. С горем пополам до больницы доехали за битые двадцать минут. Юра отдал таксисту сотню и покинул автомобиль. Больницу в найденном здании выдавали только два человека в белых халатах, которые стояли на крыльце под навесом и курили. Само здание, как показалось, на первый взгляд, не реставрировали после второй мировой войны. Некоторые маленькие пристройки были разрушены и засыпаны строительным мусором, кирпич в оголившейся кладке принял неестественный серо-коричневый цвет и казался рыхлым. Интерьер здания, в общем, тоже не порадовал дорогой отделкой. Лаборатория на втором этаже находилась в ремонте, посему коридоры были заставлены ветхой мебелью, а кроме врачей и пациентов по больнице ходили рабочие в серых строительных робах, выпачканных сверху донизу краской и штукатуркой.

В фойе поликлиники находился гардероб и регистратура. Везде толпились люди, несмотря на раннее утро. Единственное окошко, к которому не было большой очереди – администратор. Юра подошел к окошку – в небольшой будке за столом сидела пожилая женщина.

– Извините, меня отправили от военкомата на обследование в вашу поликлинику, – Юра подал ей акты.

Женщина даже не посмотрела на Юру:

– Запись ко всем врачам проводится в регистратуре.

– Спасибо, – ответил Юра.

Очередь тем временем стала еще больше. Люди продолжали приходить в поликлинику и сразу же занимали очередь в регистратуру, даже не сдавая вещи в гардероб. Гардеробщик, впрочем, давал им повод, так как выполнял свою нехитрую работу с исключительной медлительностью.

Выкурив очередную сигарету на крыльце, Юрий вернулся в поликлинику и осмотрелся. Очередь состояла в основном из пожилых людей. Они ждали своего времени, переминаясь с ноги на ногу, изредка остервенело осматривая остальных. Юра еще помнил из детства очереди за продуктами в магазины, где люди за куском хлеба стояли по несколько часов. Здесь как будто остановилось время. А главное ведь, все эти люди, хоть и нуждались в помощи, вряд ли согласились бы помочь кому-нибудь сами. Все они были равны перед этой больничной системой, и сами ожесточались, чтобы теперь получить свое и быстрее покинуть это место. И хотя на актах из военкомата было написано крупными буквами «ВНЕ ОЧЕРЕДИ», Юра решил не лезть вперед и лишний раз не привлекать к себе внимания разгневанных бабулек.

Очередь двигалась медленно. Работники регистратуры не спешили и довольно неприветливо встречали пациентов. Когда подошел черед Юрия, окно вдруг закрылось. Он невольно ударил кулаком по стойке, но ничего не произошло. Окошко открылось через несколько минут:

– Что у вас? – спросила пожилая женщина.

– Меня от военкомата направили к вам. – Юрий протянул ей акт терапевта.

– На этой и следующей неделе талонов на прием к терапевту уже нет.

– Меня должны принять без очереди.

– Какой у вас участок?

– Не знаю, я здесь впервые.

– Так, значит, у вас и амбулаторной карты нет, так?

– Да.

– Давайте свой страховой полис.

Юра опешил:

– У меня его нет.

Женщина посмотрела на Юру поверх очков:

– Без страхового полиса я ничем не могу вам помочь.

– Как мне найти главврача? – Юра не выдержал и сорвался на повышенный тон. – Или администратора, директора, или как он тут у вас называется.

Женщина удивилась:

– Зачем он вам?

– С ним будет проще решить все это дело.

– Минуту, – сказала женщина. – Она достала небольшую папку. – Паспорт у вас с собой?

– Вот он, – Юрий протянул ей в окошко паспорт.

Она начала записывать в папку его данные. Через минуту отдала ему паспорт, амбулаторную карту и небольшой листок:

– Этот листок отнесете в восемнадцатый кабинет, там вам оформят страховой полис. Давайте сюда ваши акты, и следуйте за мной.

Она поднялась на второй этаж в кабинет терапевта и вышла оттуда через три минуты:

– Ждите здесь, вас вызовут.

– А где сегодня невропатолог принимает?

– В тридцать четвертом кабинете. – Сказала она, не оборачиваясь.

Через несколько минут Юру вызвали. Он вошел в тесный кабинет. За столом сидела молодая женщина в белом халате. Она посмотрела на Юру сквозь очки и велела ему присесть, а затем протянула ему акты и дала еще с десяток небольших бумажек:

– Здесь все анализы, пройдете их на следующей неделе. Единственная загвоздка – здесь у вас назначена проба Реберга, но ее делают только в стационаре.

– Что для этого требуется?

– Вам нужно написать заявление.

– Скажите, а сколько это все займет времени.

– Тут все зависит от вас. За сколько сделаете все анализы, столько и займет.

– А стационар?

– Там придется лечь на день.

– Ясно. Спасибо, – Юра взял все полагающиеся ему бумаги и вышел.

– Кровь сдавать в понедельник в восемь утра, – крикнула женщина ему вслед.

Невропатолог не удивился истории Юры. По его словам, такое часто бывает. Он тут же выписал направление на дневной стационар в первую городскую больницу. Велел подойти с этим направлением к заведующей отделением, она решит все вопросы.

– Спасибо. До свидания, – коротко попрощался Юра.

Теперь все нужное было у него на руках. Он приехал домой и упал на диван. Ничего не хотелось. Была только одна мысль. «В понедельник нужно успеть сделать все возможное». Среди выписанных ему квитков было два направления к кардиологу и эндокринологу. Раньше Юра никогда не был у этих врачей, что от них ожидать он также не знал. Никогда раньше он не хотел найти подтверждения своих болезней, но теперь они, как ни странно, гарантировали ему жизнь, к которой он привык. Они гарантировали ему науку, дело, в котором он находил сам себя.

Две разные мотивации боролись в Юре. С одной стороны, он думал, что на этой неделе все его походы по врачам окончены, с другой – понимал, что нужно съездить в первую городскую больницу с направлением. К половине двенадцатого он себя пересилил и направился в невралгию, заведующая отделением, что показалось Юре удивительным, его узнала.

– Вот направление от невропатолога из седьмой поликлиники.

Заведующая просмотрела его:

– Хорошо. Дневной стационар займет десять дней.

– Десять дней?!

– Да, приходите в понедельник с вещами.

– Но у меня нет десяти дней.

– А вы думаете, это обследование так быстро проводится? Надо взять кровь на анализ, составить анамнез, нужны консультации у врачей, необходимо наблюдать за вашим состоянием постоянно. К тому же, вас направили на МРТ, а здесь его не просто сделать, на него большая очередь.

– Хорошо, если я сделаю МРТ, процесс можно будет ускорить?

– Попробуйте.

Юра вышел не простившись. На крыльце он закурил и подумал, где можно записаться на МРТ.

Очереди в регистратуре не было, что несказанно обрадовало Юру. Врач объяснила, как найти МРТ в больничном комплексе. Юра довольно быстро отыскал нужное здание. Тут же купил бахилы и обратился к охраннику. Он недолго блуждал по коридорам с красноречивыми надписями «отключите мобильный телефон!», пока не уперся в кабинет с надписью: «МРТ. Металлические предметы не вносить, сильное магнитное поле». Рядом с кабинетом была небольшая каморка. Там за прибором сидел врач.

– Здравствуйте, можно к вам?

Врач отвлекся от прибора, осмотрел Юру.

– Что у вас?

Юра протянул ему акт из военкомата.

– Меня, собственно, к вам отправили от мед комиссии. Нужно пройти МРТ.

Врач осмотрел акт.

– Да, но здесь очередь. Время на запись будет только с января.

Юра опустил голову.

– Понимаете, я студент, учусь в другом городе. К тому же, эти акты мне нужно сдать уже двадцать восьмого октября. У меня нет времени ждать.

– Понимаю. В городе четыре таких аппарата. И как назло, сейчас в строю только один – у нас. Всех больных направляют сюда. К тому же, те, кто лежит в стационаре – те проходят по предписаниям врачей, времени нет совсем.

– Помогите мне, прошу вас. Мне не к кому больше обратиться.

Врач посмотрел на часы:

– Так. Я смогу принять вас только в следующую субботу, часа в три, после рабочего дня. Но помните, что процедура платная.

– А сколько она будет стоить?

– Не знаю, это вы в регистратуре уточните, там же и заплатите. Тогда так, в субботу подходите к двум часам сюда, дождитесь, как очередь закончится, тогда с вами и поговорим.

– Спасибо, – сказал Юра.

Теперь вдруг затеплилась надежда все успеть и вернуться в университет. Эта мысль показалась Юре очень теплой. По уставу университета, если студент не являлся на занятия больше двух недель – это достаточное основание для отчисления. У Юры были пропуски в этом семестре. И если он вернется к ноябрю в университет, серьезных проблем ему удастся избежать. В конце концов, ректор тоже человек, и с ним можно будет поговорить в случае чего. Но мысль о ректоре Юра сразу же отбросил. Он вернулся домой к трем часам и забылся во сне. Солнечное утро сменилось пасмурным днем, давление переменилось, а Юра всегда реагировал на его перемены. Сон его не был легким, через пару часов он проснулся с сильной головной болью. День закончился банально перед телевизором.

Выходные означились дождем и какой-то особенной серостью. Юрий навел порядок в квартире. Однако делать ничего не хотелось. Он пролежал почти все выходные на диване, временами забываясь во сне. Когда просыпался, пытался заставить себя мыслить о дипломной работе. Однако никакие размышления не шли. Какие-то мысли временами возникали, но не хватало привычного рабочего места, не хватало даже читального зала его библиотеки. И хотя Юра не часто там работал, все же сама близость к этому месту приносила какое-то теплое ощущение. Он вспоминал свою комнату, и даже постоянный бардак в ней казался каким-то родным и вдохновляющим.

Временами мысли, конечно же, возвращались к его девушке. Юра вспоминал, как она смеется, и тут же ему становилось плохо. Он утыкался лицом в подушку и пытался дышать как можно реже, будто это могло помочь ему забыть. И хотя иной раз приходили мысли, что те самые болезненные ему слова не стоит принимать так близко, что это все на случай его службы, которая, впрочем, казалась не более чем призрачной идеей. Все же какой-то ядовитый привкус остался. «Если не будет ждать со службы, значит, и любой срок ждать ей также незачем», – думал Юра. А иной раз и того хуже проносилось в голове: «Предательство, вот как это называется!», – с горечью говорил себе он.

Понедельник двадцатое октября. Юра приехал в больницу к половине девятого. Он сдал пальто в гардероб и направился искать двадцать второй кабинет. Вошел в небольшое крыло больницы, битком набитое народом:

– В двадцать второй кабинет кто последний? – Юра начал оглядываться, чтобы не пропустить очередь.

– Я последняя, – ответила женщина.

Очередь начиналась у входа зала, а кабинет приема крови в самом конце. «Забавно», – подумал Юра. Кровь сдавать собралось с утра пораньше человек эдак пятьдесят. Несмотря на то, что подобные анализы обычно проходят довольно быстро – очередь продвигалась медленно. Как Юра здесь выяснил, кровь берут с восьми до десяти утра, кто не успел, тому в следующий день. И очередь здесь собирается заранее. И снова все тоже самое, те же бабушки, сидят и зорко глядят, чтобы никто не прошел без очереди. Они выглядят очень старыми и уставшими, но сил для скандалов почему-то у них хоть отбавляй. Даже объявление на двери «беременные женщины принимаются без очереди» их будто не касается. Юра обратил внимание, что несколько молодых девушек уже явно на последних месяцах беременности терпеливо сидели и ждали своей очереди. Одну женщину, которую направил врач из соседнего кабинета, они не пропустили вперед, хотя невооруженным глазом было видно, что она очень бледна и плохо держится на ногах.

У Юры взяли две колбочки крови. Сказали, что результаты будут на следующий день уже у терапевта. Эта мысль обнадежила Юру. Однако с остальными анализами возникли затруднения. Сначала его отказался принимать врач, который делает ЭХО. Он сказал, что без специальной записи не будет делать никаких анализов. Впрочем, Юра спустился на крыльцо, выкурил сигарету и снова поднялся к нему. Во второй раз он уже согласился. Правда, процедура оказалась платной. Врач сказал, что тратит на Юру свое личное время, а оно стоит денег. Он взял с Юры триста рублей. Юра, впрочем, подумал, что время, которое он выиграл, гораздо ценнее трех сотен.

Беды начались ближе к середине недели, когда Юре нужно было делать пробу Реберга. Сначала надо было найти стационар в поликлинике при условии, что каждый человек в белом халате, кто встречался во дворе больницы, указывал разное направление. А врачи в приемной вовсе отказали Юре в госпитализации, ибо ради одной пробы Реберга они в стационар никого не определяют. Это вызвало долгие разговоры с главврачом, который отправил Юру на эту пробу в лабораторию, чтобы пройти ее в амбулаторных условиях. В лаборатории такое положение дел не понравилось, однако анализ они приняли, хотя, по их мнению, он был сделан неверно.

Наиболее острые переживания были связаны, конечно же, со специалистами, к которым отправили Юру. Эндокринолог, осмотрев его, назначила ему еще несколько анализов, чтобы получить результаты, необходимые для постановки диагноза. Изначально, когда Юра пришел сюда в первый раз, он наткнулся на забавное зрелище. Очередь к эндокринологу состояла из двух частей. Сначала шли те, у кого были талоны, во вторую очередь уже те, кто без талона. Причем, те, у кого талона не было, рисковали и вовсе не попасть на прием.

Внимание Юры привлекла здесь одна женщина. На вид ей было уже глубоко за семьдесят. В общем-то, все бы ничего, но она устраивала скандалы со всеми пациентами, даже с теми, кто не претендовал на ее очередь и направлялся вовсе в другой кабинет. Мало того, что эта женщина разговаривала во весь голос, она еще постоянно заводила со своими «ровесницами» псевдофилософские разговоры о крематориях и кладбищах. За все время своего пребывания в этой поликлинике Юра на всю жизнь наслушался выражений типа «хоть в гроб ложись», правда, в больнице оно приобретало дополнительный смысл. Однако в этом случае было нечто особенное. Эти бабушки рассуждали, на каком кладбище кого из них похоронят. А самая бойкая из них рассказывала страшилки про то, как на каком-то окраинном кладбище по весне в половодье всплывают гробы с покойниками. Причем, описывала она это в таких красках, что любой человек с развитой фантазией мог легко это все представить в деталях. Для чего велись эти разговоры и эта постоянная ругань, Юра никогда не понимал. Кому от этого становилось легче?

Эндокринолог направила Юру в первую городскую больницу на внеочередной (уже третий с учетом пробы Реберга) анализ крови. Мотив был, впрочем, один. В седьмой поликлинике не делают подобных анализов, а анализ был необходим. Еще она выписала УЗИ щитовидной железы. Все это только затягивало процесс, а времени не было, ведь надо было пройти еще и невралгию.

В тот же день Юре нужно было попасть к кардиологу. В регистратуре (после очереди) сказали, что врач будет к четырем часам. На часах было уже три. Юра пришел к кабинету и сел рядом. Люди начали подтягиваться за полчаса и спрашивать, здесь ли принимает кардиолог? Медсестра сказала, что врач будет только к пяти. И снова ожидание. Постепенно начали подходить люди, у которых запись по талонам.

– Там есть врач? – раздраженно спросила женщина, подходя к Юре.

– Еще нет, – ответил он.

Она присела рядом. Вскоре рядом присела еще одна. Две женщины начали обсуждать огрехи больничной системы, дескать, им здесь приходится сидеть и ждать. Юра молчал. Он старался сделать вид, что его не существует.

– Ну а вот вы, вы-то здесь зачем? – обратилась к Юре женщина.

– Я? – переспросил он.

– Да, – ответила она. – У вас ведь нет талона, зачем вы пришли? Хотите пройти вне очереди? Видела я вас, вы со своим военкоматом здесь уже неделю бегаете.

– Если для вас принципиально, я пожертвую своей очередью ради вас. – Огрызнулся Юрий.

– И про вашу аспирантуру я тоже слышала, не надо. – Ответила она. И продолжила говорить уже к другой женщине. – Я каждые полгода хожу к кардиологу и никаким халявщикам не собираюсь своей очереди уступать. Тут еще эти из своего военкомата набежали.

Кардиолог принял Юру, но это было уже в половине девятого вечера. Диагноз был подтвержден. Гипертония, сердце увеличено.

– Вам нужно срочно бросить курить. Кровь слишком густая, очень высокий холестерин. С вашими данными вы к тридцати годам инфаркт получите.

Врач расписалась в медкарте, отдала на руки Юре все данные, выписала лекарства.

– А как долго мне нужно принимать эти лекарства? – спросил Юра.

Врач подняла на него глаза:

– Теперь всю жизнь, если вы не хотите раньше срока умереть. Да, вам запрещено бегать, большие нагрузки вам тоже запрещены. Больше ходите пешком. И вот еще, соблюдайте строгую диету. Сахар у вас высокий. А курить бросайте сразу же, не тяните, вам это чрезвычайно вредно. Гемоглобин высокий. Много курите?

– Да, – отозвался Юра.

– По две пачки в день?

– Нет, одну.

– Бросайте в общем, если не хотите в сырой земле оказаться в скором времени.

– Хорошо.

Эти данные огорчили Юру. И хотя он понимал, что в пору пить шампанское – теперь он волен возвращаться в университет и работать дальше, диагноз не был утешительным. Он всегда маялся с головными болями и очень сильно удивился, когда открыл заключение кардиолога. В графе «жалобы» было написано: «Боли в районе груди, высокое давление, частые головные боли, редкие обмороки». Юра всегда считал, что это компетенция невропатолога, пришла мысль, что его не от того лечили всю жизнь. И тут же пришла совсем невеселая мысль, что один из таких обмороков вполне может оказаться последним.

Двадцать четвертое октября. Пятница. Юра проснулся в половине шестого утра. Ему приснился странный сон. Какого-то его друга (во сне Юра его не узнал), поглотил странный механизм. После эта машина развернулась к Юре и направила на него оружие. Юра выстрелил в нее, но никакого результата это не принесло. Он бросился подниматься по лестнице, пробежал несколько пролетов и оказался на предпоследнем этаже. Этот этаж представлял собой длинный (на вид в несколько сот метров) прямой коридор. Юра почему-то знал, что эта механическая тварь последует за ним, и что она выстрелит в спину и не промажет.

Коридор на последнем этаже казался короче. Юра без раздумий побежал по нему и попал в большой зал, где была съемочная площадка новостей. Здесь толпились люди, до эфира оставалось несколько минут. Юра подбежал к эскалатору в конце зала, и понял, что эта машина сейчас здесь появится. Он звал людей, но никто его не замечал. Обессилев от крика, он сел на край стула и увидел, как машина замерла на конце эскалатора. Она вообще не была похожа на человека или на что-то человекоподобное. Но было четкое понимание, она тут же выстрелит, как только люди отвлекутся на новости, и более того, от нее теперь не уйти. Последний и предпоследний этажи слишком хорошо простреливались.

Юра проснулся в холодном поту за полчаса до будильника. Он быстро встал, принял душ и пришел на кухню. Поставил на четыре минуты завтрак в микроволновку, однако аппетита не было. Он долго посмотрел в тарелку и поставил ее в холодильник. В это утро даже курить не хотелось. Но по заведенной традиции, выход из дома означился сигаретой. Еще одно холодное утро. Пятница, необходимо ехать сдавать кровь в первую городскую больницу. И единственная мысль, что опять придется стоять в очереди.

Очереди почти не было. Перед Юрой впереди было только четыре человека, они быстро прошли. Кабинет был хоть и не большой, но внушал доверие своей чистотой. Молодая сестра мельком взглянула в направление:

– Кулак сожмите, – сказала она, глядя Юре в глаза.

Юра сделал все, как было сказано. И тут же подумал, что молодость этого врача не внушает ему никаких опасений. Он почти не почувствовал, как игла проткнула кожу. Ей почему-то он доверял больше, чем пожилым женщинам в седьмой поликлинике.

Анализ будет готов только в понедельник. В восемь утра можно будет забрать. А до этого дня теперь нечего делать. Юра приехал в пустую квартиру. Занавески были расправлены, по квартире бродил редкий солнечный луч. Юре вдруг показалось, что он совсем не чувствует себя здесь дома.

Он подумал, что зря, наверное, приехал сюда. Теперь снова нужно ехать в первую городскую больницу, узнать на счет невралгии. Юра быстро собрался. По дороге в больницу он репетировал, что скажет врачу. И настолько вдруг все детально возникло в его глазах. «Ведь вы же врач. Ваше призвание спасать жизни. А мое – наука. Я в этих функциях и цифрах нашел свою жизнь. Вы ведь спасаете жизни, помогите же и мне спасти мою!». Юра очнулся за одну остановку до больницы.

– А, это опять вы, – безучастно произнесла заведующая первым невралгическим отделением.