Текст книги "Школа для одаренных «Красный закат»"

За этот период я узнала много всего нового про власть, магию и тонкую грань между ними.

А еще я узнала, что Дорн Рэджи в «Красном закате» появлялся очень редко. Он, по сути, и учеником-то уже не был, закончив шестилетний курс обучения за три года еще пять лет назад… И в школе был кем-то вроде негласного консультанта, маскирующегося под ученика. Этот мужчина, которому едва ли минуло двадцать шесть лет, знал о магии гораздо больше, чем многие преподаватели.

И забот в магическом сообществе у него было настолько много, что вот уже второй месяц на меня никак пару часов выделить не может. Обидно? Не то слово! Я ходила на лекции, занималась с магистром Райри и делала успехи, если судить непредвзято. Не говоря уже о том, что с Мурлоком мы нашли-таки общий язык, и он вот уже дня два как не показывался, что является прямым свидетельством того, что тренировки мне как проводнику больше не нужны. Магию я чувствовала преотлично и различала ее на раз. Я, можно сказать, стала идеальным проводником, о существовании которого пока знали только магистр Тарнас, магистр Райри и Дорн… у которого на меня не было времени!

Во всем остальном я была обычной, не хватающей звезд с неба, но и не последней магианной. А если учитывать, что я была единственной на курсе девушкой – боевым магом, так и вовсе…

– Лерчик, тебе сумку понести? – спросил Карлос.

– Сам же знаешь, понесешь сумку – потом и раздевалка за тобой, – хмыкнула я.

– Ради твоих прекрасных глазок я даже убрать раздевалку готов, – засмеялся Карлос.

Но сумку мою не взял. Знает, гад, что если возьмет, то потом в раздевалке полтергейст какой-то твориться начнет. Обычно все нормально, но стоит только кому-то из парней вызваться помочь понести сумку или прибрать в раздевалке в день моего дежурства, так караул.

У нас это уже общая шутка. Нас в группе двенадцать. Раз в две недели, как раз в день моего дежурства, парни дружно пытаются ко мне пристать, а потом наблюдают за творящимся в раздевалке бедламом.

Но сегодня удивлены были все, и я, и ребята. Бедлама не случилось! Хотя парни всю тренировку со мной заигрывали. Мы отзанимались с Райри, я опять получила дополнительный круг, а потом еще минут пятнадцать отрабатывала увороты под дружные улюлюканья парней. Они знали, что с меня спрос больше как с девчонки, и не возмущались, хотя поглядывали порой с жалостью. Но иногда Райри действительно требовал слишком уж многого, как, например, сегодня.

– Лютует препод, – мотнул головой Сарно, подавая мне полотенце.

– Ничего, зато я вас потом на сдаче сделаю, – устало усмехнулась я.

– Иди давай мойся, мелкая, мы сами приберем, – проговорил Карлос, собирая полотенца.

– Спасибо, ребята, – выдохнула я, убегая в душ.

Я точно знала, что никто из них не посмеет ни подсматривать, ни тем более ввалиться ко мне. Было такое еще в самом начале: один не особо приятный одногруппник решил воспользоваться моментом, когда я на тренировке задержалась и осталась одна в раздевалке. Так того бедолагу, кажется, до сих пор лечат. Что с ним произошло, так никто и не понял. Просто скрутило, как только в кабинку ко мне завалился, так до сих пор и не отошел…

Когда же я помылась и вышла, в раздевалке, как обычно, уже никого не было. Парни, не желая меня смущать, всегда уходили еще до того, как я выйду из душа. Отдельной женской раздевалки по понятным причинам на боевом курсе не предусматривалось. Не менять же традиции ради меня одной. Вот и приходилось нам как-то уживаться в общем помещении.

Я быстро вытерлась, отбросила полотенце и потянулась к свежей одежде. И вот тут я поняла, что не одна в раздевалке. Одежда плавно уехала от меня. Всего на полметра, но она взяла и отодвинулась по скамье.

Я замерла. Стало страшно и как-то неловко. Я точно знала, что это не кто-то из моих парней. Они не такие. У нас все просто и понятно. Если что-то не так, в морду дать можно. А тут… игры какие-то.

Прикрылась, одной рукой закрыв грудь, а второй – все, что можно было внизу.

И тишина. Ни звука, ни голоса. Да что за шуточки-то?

– Я ведь и разозлиться могу! – крикнула, продолжая прислушиваться.

И тут сзади кто-то резко обнял, обхватив руками за талию и притянув спиной к груди. Я дернулась, зашипела и… расслабилась. Сама не знаю почему, но страшно совсем не было. Даже приятно. И прикосновения почему-то знакомыми показались, будто я знаю эти руки и они меня уже обнимали…

– Дорн? – спросила хриплым от волнения шепотом.

И зажмурилась в ожидании ответа. Мне очень, очень-очень хотелось, чтобы ответ был положительным. И не потому, что я боялась, что это окажется кто-то посторонний, а потому, что я до одури соскучилась по этому неправильному, необычному и такому занятому, что два месяца на меня минутку выделить не мог, магу. Ну и разозлилась я, в общем. Подняла ногу и со всех сил опустила пятку на его стопу.

– Ай! – вскрикнул он, уткнувшись лбом в мое плечо и недовольно постанывая. – За что?!

– За то, что два месяца где-то шлялся! – рявкнула злая я.

– А если бы это был не я? – хмыкнул Дорн, медленно проводя губами по моему обнаженному плечу, потом по шее, и завершил легким поцелуем за ушком.

– Тогда было бы за то, что какой-то посторонний мужик меня без спросу лапает, – уже не столь гневно ответила я, откровенно млея от его прикосновений.

– Так мне, значит, можно? – вычленил то, что было ему интересно, Дорн.

И наглые мужские ладони поползли по моему голому животу вверх, к не менее неодетой груди.

– Лапы убрал! – взвизгнула я. – И вообще, отвернись, мне одеться нужно. А лучше выйди отсюда.

– Ну вот, – обиженно протянул мужчина, отпуская меня и отстраняясь. – Я к ней спешил, скучал, с ума, можно сказать, сходил, а она – «отвернись», «выйди». Жестокая!

– Прям-таки и с ума сходил? – кокетливо уточнила я, быстро закутываясь во влажное полотенце и разворачиваясь.

Не знаю, скучал он или нет, но я-то соскучилась и не терпелось его увидеть. Обнять, в глаза заглянуть и, плюнув на все, поцеловать. По-настоящему, крепко, так, чтобы и не подумал больше на два месяца исчезать!

Но, обернувшись, я увидела только спину, напряженную такую спину.

– Хм, привет, – поздоровалась со спиной, неловко переминаясь с ноги на ногу.

Дорн оглянулся и сразу же опять отвернулся.

– Оденься, – попросил он. – А то разговора у нас точно не получится, а поговорить нужно.

– О чем? – Я быстро натянула белье, блузу и широкие, внешне больше похожие на юбку, тренировочные штаны.

Для облегающих женских брюк местный социум еще не созрел.

– О тебе, о планах на будущее, о… да обо всем, – как-то нервно ответил Дорн, продолжая стоять ко мне спиной.

– Что-то случилось? – заволновалась я, пальцы, застегивающие крючки на блузе, мелко задрожали.

– Герцог Марасский… – как-то неохотно пояснил маг. – Мне почти два месяца удавалось сдерживать его рвение увидеться с тобой, но вчера он подал официальное прошение на имя главы «Красного заката». Мой отец, конечно, вполне может просто выкинуть бумажку и сделать вид, что ничего не получал. Но следующая инстанция – это король, и тогда уже отмахнуться не удастся. А нам сейчас не стоит привлекать лишнее внимание к школе. Скоро тут и так не протолкнуться от страждущих будет. Вечно тебя скрывать не получится. Так что лучше решить все вопросы с Марасским побыстрее.

– И… как мы их решим? – неуверенно спросила я.

– Тебе достаточно официально отречься от рода, чтобы полностью порвать все связи с Марасским и его герцогством, – ответил Дорн, чуть повернувшись, но не глядя на меня, спешно заправляющую блузу в штаны и собирающую влажные волосы в небрежный пучок.

– Хорошо, – кивнула, соглашаясь. – Пожалуй, это лучший вариант. Не хочу иметь что-то общее с этим мерзким человеком.

– На время обучения твое содержание берет на себя хозяин школы, то есть герцог Рэджи, ну а потом… – Дорн замолчал, так и не озвучив, что же будет потом.

Вопрос будущего меня страшил. За более чем два месяца я свыклась с тем, что не вернусь домой. Да и нет мне там места. Мое место в родном мире заняла Велера, которую уже, скорее всего, благополучно закрыли навечно в какой-нибудь психушке, если у этой стервы не хватило ума адаптироваться к реалиям иного мира. А здесь я нужна, я проводник и маг. Это мой мир, и, несмотря на все опасности и неприятности, он мне нравится. Я здесь не замещаю Велеру, я на своем месте. Так что для меня жизненно важно знать, что же будет потом и какую роль в моей судьбе Дорн отвел для себя…

– Что? – вешая полотенце на дверцу, поторопила я.

– А это уже от тебя будет зависеть, что потом, – прошептали мне прямо в шею, опаляя чувствительную кожу дыханием.

И руки на талии опять сомкнулись. Я вздрогнула от неожиданности, ведь еще мгновение назад он стоял в нескольких метрах, а стоило мне на секунду отвернуться, чтобы полотенце повесить, как оказался прямо за мной.

– А поконкретнее можно? – спросила полушепотом, не решаясь пошевелиться, чтобы не разрушить то прекрасное теплое ощущение, будто обволакивающее все тело.

– Хочешь конкретики? – хмыкнул Дорн мне в ухо. – А не испугаешься?

– Ну это смотря что конкретизировать, – осторожно ответила я.

– А я не привык на разговорах останавливаться. Предпочитаю действие болтовне, – заявил Дорн, рывком развернул меня лицом к себе, притянул и впился в губы наглым, требовательным, глубоким поцелуем.

Ну и… В общем, я не против такой конкретики. А что там насчет моего будущего, так об этом в будущем и будем… действовать, раз уж разговоры некоторых не устраивают.

Дорн Рэджи все же сдержал слово, некогда данное перед многочисленными обитателями «Красного заката». Он меня покорил, но почему-то проигрыш в этом пари меня совершенно не огорчал. Я чувствовала себя победительницей!