Текст книги "Елизавета Йоркская. Последняя Белая роза"

– Эти две книги я ценю более других, Бесси, – сказал Ричард, – и хочу, чтобы они были у вас. Берегите их, как берег я.

Елизавета была тронута подарком и тепло поблагодарила дядю. Еще сильнее она обрадовалась, когда утром праздника Двенадцатой ночи в покоях королевы появился паж с тяжелой, завернутой в дамаст посылкой для нее. Водрузив свою ношу на кровать, паж удалился, и Елизавета прочла приложенную к подарку записку:

Я буду рад, если Вы наденете это на сегодняшний вечерний пир. Ричард R.[20]20
  По традиции британские монархи ставят в подписи букву R, что по-латыни означает rex – «король» или regina – «королева».


[Закрыть]

Сесилия вошла в комнату и стала наблюдать за тем, как ее старшая сестра разворачивает дамаст и вынимает из свертка великолепное платье пурпурного бархата с горностаевой оторочкой по широкому воротнику и манжетам.

– О! – воскликнула Елизавета. – Как изысканно!

Сесилия, разинув рот, благоговейно глядела на подарок.

Не сразу осознала Елизавета его значение.

– Вы знаете, Сис, что пурпур могут носить только королевские особы? Означает ли это, что Ричард считает меня законнорожденной?

– Как он может? Если он признает вас таковой, то тем самым выдаст себя как Узурпатора.

– Ну и что? Если я появлюсь сегодня в этом платье, люди будут изумляться.

– И пускай! Просто наслаждайтесь их восхищением. Вы будете выглядеть ослепительно. Хотелось бы и мне иметь такое платье.

– Вы можете взять мое серебристое, – предложила Елизавета.

Сесилия оказалась права. Елизавета в новом платье смотрелась прекрасно. На завышенной талии его поддерживал широкий белый атласный пояс, а шлейф грациозно развевался следом. У Елизаветы не было украшений, чтобы надеть на шею, и она оставила ее голой; эта простота шла ей. Свои длинные волосы цвета меди она носила распущенными, как и подобает девушке.

Когда Елизавета вошла в Вестминстер-Холл в сопровождении сестер, которые попарно шли позади нее, все повернули к ним голову. Она прокладывала себе путь мимо моря лиц – некоторые глядели на нее восхищенно, иные завистливо, кто-то просто таращил глаза – и держала голову высоко, как королева, каковой ей и следовало быть. Только начав подниматься по ступенькам на помост, где стоял главный стол, она взглянула на королеву Анну и поняла, что на той точно такое же платье. Это настолько потрясло Елизавету, что на мгновение она застыла как вкопанная, а потом присела в реверансе, чтобы скрыть смущение. Когда она наконец осмелилась поднять глаза, то увидела, что Анна милостиво улыбается ей, хотя в глазах ее стоит знакомая печаль. Рядом с королевой сидел и одобрительно улыбался Ричард, показывая Елизавете знаком, чтобы она заняла место рядом с ним. Там она сидела бы на отцовском пиру.

Неудивительно, что люди таращились на них! Сердце у Елизаветы колотилось. Никому не полагается носить платье как у королевы. Так не делают. Во времена отца она и сестры надевали наряды такого же цвета, как у матери, но проще по фасону и не такие роскошные. Зачем Ричард прислал ей такое же платье, какое подарил своей жене? Он наверняка продумал свои действия. Что на него нашло?

– Вы выглядите прелестно, – шепнул он ей на ухо.

Елизавета опустила взгляд на тарелку и пробормотала:

– Мне очень стыдно. У королевы такое же платье.

– Королева рада, потому что все видят, как высоко она ценит вас, Бесси.

Слышать это было лестно, но Елизавета понимала, что лорды и священники продолжают пристально ее разглядывать и тихо переговариваются. Она чувствовала себя выставленной напоказ и оскорбленной. Как будто она сама выбрала бы такое платье!

Вся ее радость от вечера померкла. Присоединиться к танцам означало снова показаться на глаза и привлечь к себе еще больше нежелательного внимания, поэтому Елизавета осталась за столом, хотя Сесилия и тянула ее за руку, пытаясь поднять на ноги. А когда бобовый король попросил всех поцеловать своего соседа, она повернулась спиной к Ричарду и позволила клюнуть себя в щеку герцогу Норфолку. Как только позволили приличия, Елизавета сказала, что у нее болит голова, и попросила разрешения удалиться.

– Мне очень жаль, – сказал Ричард, – завтра я пришлю справиться о вашем самочувствии.

– Желаю вам доброй ночи, – тепло попрощалась с нею Анна.

Никакой головной боли, разумеется, не было, но Елизавета не могла бы чувствовать себя хуже. Никогда еще ей не приходилось становиться предметом такого жгучего любопытства и – она боялась – осуждения. Добравшись до спальни, страдалица мигом вылезла из платья и оставила скандальную обновку на полу. Больше она его не наденет.

На следующее утро у королевы случился сильный приступ кашля, который утомил ее, и она осталась в постели. Елизавета сидела рядом с нею, пока Анна не уснула. Племянница умирала от желания расспросить тетю, что та думает про одинаковые платья, но боялась растревожить ее и спровоцировать новый приступ кашля. На платке Анны виднелась кровь.

Предоставленная самой себе – Сесилия играла в кегли с младшими сестрами, – Елизавета нашла скамейку у окна в галерее и начала листать том с историей Тристрама из Лионесса. Она хорошо знала эту историю, но версия Мэлори отличалась от известной ей. Здесь Тристрам влюблялся в прекрасную Изольду, дядю которой он убил.

Тут Елизавета остановилась. Следовало ли ей провести параллель со своей собственной историей? Ведь Ричард убил ее дядю, лорда Риверса. Заключалось ли тут какое-то послание? Нет, это просто совпадение. Ричард ведь тоже ее дядя, ради бога!

Слова плясали перед глазами, пока Елизавета пыталась разгадать поступки Ричарда. Наконец она встала и вернулась в покои королевы. В антикамере никого не было, но из главной залы доносились голоса – мужские и женские, дверь осталась приоткрытой. Поколебавшись, Елизавета остановилась снаружи и стала прислушиваться к разговору, который то становился громче, то стихал, и вдруг услышала свое имя. Она узнала голос герцога Норфолка.

– Король склоняется к тому, чтобы заключить брак с леди Елизаветой, – сказал он.

Она обмерла от ужаса. Брак? Как? У Ричарда уже есть жена.

– Королеве недолго осталось пребывать на этом свете, – продолжил герцог, как будто отвечая на незаданный вопрос. – Или он добьется аннулирования брака, для чего у него имеется достаточно оснований, как он считает. Король пришел к убеждению, что другого способа установить свою власть и положить конец надеждам Ричмонда нет. Он знает, что его трон покоится на шатком основании и многие считают Елизавету истинной наследницей короля Эдуарда. Если он женится на ней, то сможет объединить их притязания на власть и тем удовлетворит своих критиков.

– Ушам своим не верю, – произнес женский голос. – Она ведь его племянница!

– Так говорят при дворе, – отозвался Норфолк.

У Елизаветы запылали щеки, в ней разгорелось возмущение. Невероятно! Она – объект скандальных кривотолков и узнает обо всем последней. Как смеют они сидеть там и сплетничать о таких вещах, когда больная королева лежит в соседней комнате? И разве не следовало Ричарду обратиться к ее матери, прежде чем делать свои намерения известными всем?

– Это позорно, если вы спросите мое мнение, – высказалась другая дама. – Появиться в таком платье перед королевой…

– И все же королева вовсе не выглядела расстроенной, – возразил герцог. – Она очень высокого мнения о леди Елизавете. Вероятно, она понимает, что смерть близка, и выбрала ее своей наследницей. Как знать? Мне известно лишь, что с ноября король ищет способы к заключению брака с Елизаветой.

Больше она не хотела ничего слышать. Это ужасно – знать, что люди считают ее замешанной в такой интриге. Даже будь Анна уже мертва, Елизавета ожидала бы, что Ричард выдержит приличествующее случаю время, прежде чем высказывать такую идею, и если бы он не был ее дядей…

Елизавета шла по галерее, ощущая в руках тяжесть книги – осязаемого доказательства его намерений, подарка женщине, на которой он вздумал жениться.

После торопливой прогулки по заиндевелому саду Елизавета неохотно вернулась в покои королевы, стараясь избегать вопросительных взглядов придворных дам, страшась увидеть в них обвинение или неодобрение. Наконец ей удалось благополучно добраться до своей спальни, где она сунула книгу в сундук и легла на кровать. Мысли беспорядочно носились у нее в голове.

Что скажет мать? Ужаснется ли тому, что ее дочь может стать супругой человека, которого она считала убийцей своих сыновей? Или обрадуется, узнав, что Елизавета станет королевой?

Эта мысль неизбежно повлекла за собой другую. А вдруг это Небо посылает ей такую возможность? Для чего она приехала ко двору? Помочь матери и сестрам. И ничего для них не сделала. Но в качестве королевы она обретет влияние, обеспечит своим сестрам самые лучшие брачные союзы, так как принцы будут счастливы взять в жены близких родственниц королевы Англии. Она сможет творить добро для многих через благотворительность и покровительство, использует свое влияние, чтобы в Англии воцарились мир и процветание, а главное – чтобы страна стала единой. Кроме того, у нее будет муж, которого она хорошо знает и который испытывает к ней теплые чувства; и у них родятся дети, чего ей очень хотелось. На самом деле Елизавета начинала думать, что Господь выбрал для нее такую судьбу, какими бы странными ни казались Его методы, и отказываться от уготованного Богом пути с ее стороны будет неправильно.

Через несколько часов Сесилия пришла справиться о ней; к этому моменту Елизавета уже прониклась убеждением, что брак с Ричардом – это наилучший способ облагодетельствовать всех, кто был ей дорог. Она станет объединительницей и миротворицей, займет подобающее ей, как наследнице дома Йорков, место. Все это Елизавета выложила Сесилии и спросила ее мнение.

– Он не убийца, – настаивала она. – У него были свои резоны сделать то, что он сделал. Он печалится об исчезновении наших братьев. Искал их, но безуспешно.

– А если они вдруг вернутся и оспорят его права на престол? – На милом личике Сесилии изобразилось сомнение.

– Не думаю, что это случится, – сказала Елизавета, – и Ричард тоже. Есть серьезные основания считать, что Бекингем расправился с ними. Но даже если они объявятся, я с радостью уступлю им место.

– А Ричард?

Елизавета молчала.

– И будет ли он когда-нибудь прочно сидеть на троне? – не сдавалась Сесилия. – Генрих еще может совершить вторжение.

– Боюсь, вероятность этого уменьшается с каждым днем, – промолвила Елизавета. – Приятные слова и обещания – это очень хорошо, но им необходимо подкрепление силой, а имевшиеся здесь союзники Генриха повержены.

– Я не была бы так уверена в этом. Миледи Норфолк говорила мне, что Генрих сбежал из Бретани, получив известие о планах бретонского канцлера вместе с Ричардом захватить его. Теперь он во Франции, и король Карл принял его очень доброжелательно. По словам герцогини, ее супруг думает, что Карл может собрать для него армию.

Елизавета подумала, что была бы замужем за Карлом, если бы планам ее отца суждено было сбыться. Теперь, хотя и запоздало, он мог оказаться ее спасителем и направить к ней Генриха. Неудивительно, что Ричард хочет жениться на ней!

И все же не лучше ли выйти замуж за короля, который уже владеет короной, чем ждать того, который только надеется ее получить?

Сесилия, очевидно, подумала о том же.

– Может быть, вы правы, сестрица, – сказала она, – и вам нужно выйти за Ричарда. По крайней мере, тогда у меня будет достойный супруг.

– Я должна принести себя в жертву ради этого? – Елизавета улыбнулась.

Сесилия обняла ее:

– Никто не хочет, чтобы вы жертвовали собой. Но вы любимы в народе, и, если станете женой Ричарда, эти ужасные слухи утихнут. Неудивительно, что он стремится к этому союзу, его репутация будет восстановлена, и покинувшие его люди вернутся к нему.

– А если у нас будут дети, никто не посмеет сказать, что они не имеют права наследовать трон.

– И вы станете королевой!

– Это самое меньшее, говоря о моем личном стремлении к славе. Но таково мое право по рождению. И все же основная проблема в том, что Ричард – мой дядя. Многие посчитают подобный союз кровосмесительным. Мне самой, сказать по правде, от этого не по себе.

– Папы постоянно дают разрешения на такие браки. – Сесилия пожала плечами. – Короли получают то, чего хотят. Нет препятствий, которые нельзя было бы преодолеть при помощи денег.

Елизавета вскинула брови. Какой циничной стала ее младшая сестра!

– Я хочу, чтобы мой брак был абсолютно законным!

– Он и будет, если вы получите разрешение.

– Надеюсь на это! – Елизавета помолчала. – Я поступаю плохо, говоря об этом, пока бедная Анна еще жива?

– Нет ничего плохого в том, чтобы планировать будущее. К тому же дело никуда не продвинется до ее смерти. И Ричарду нужен наследник. Он только укрепится на троне, имея сына.

– Ну, могу только молиться о том, чтобы все это не коснулось ушей Анны. Она опечалится, а ей и без того плохо.

– От меня она ничего не услышит. А что до ее придворных дам с их сплетнями…

– Я знаю. Будем молиться, чтобы у них хватило такта ничего не говорить ей.

После ухода Сесилии Елизавета немного посидела в раздумьях: какой большой шаг от простого приезда ко двору до замужества с человеком, которого она до недавнего времени считала коварным детоубийцей и в невинности которого пока еще не убедилась окончательно. Каково будет лечь с ним в постель? Ей уже почти девятнадцать, и разница в возрасте в четырнадцать лет не казалась такой уж большой. Она всегда питала особую привязанность к Ричарду. В нем имелось некое неопределимое словами очарование, какая-то загадочность, которая привлекала ее. Физически Елизавету к нему не тянуло, но она никогда не ощущала в себе плотского желания к какому-нибудь мужчине. Однако давняя любовь к дяде, долго подавляемая и затем сменившаяся ненавистью, все еще шевелилась где-то в глубине ее девичьей души. Елизавета осознала, что ей хочется забыть о своих подозрениях насчет Ричарда и отдаться чувствам.

Нет, вступление в брак с ним не станет для нее чем-то ужасным. У него кривая спина? Ну и что. Под одеждой этого не видно, важен человек, а не какое у него тело. Елизавета знала, что он будет добр с ней, и предвкушала, что пройдет какое-то время и она полюбит его, как полагается супруге.

Она уже почти решилась, что выйдет за Ричарда, но факт оставался фактом: он еще не просил ее об этом. Но вот однажды после полудня, когда ей захотелось побыть одной и она снова ушла в сад с книгой, король появился в подбитой мехом накидке и шапке.

– Я рад, что застал вас здесь, Бесси, – сказал Ричард, когда она встала и сделала реверанс, недоверчиво глядя на него. – Мне нужно кое-что обсудить с вами, и мы можем укрыться тут от пытливых глаз. Вы, вероятно, слышали разговоры… Увы, двор полнится сплетнями.

– Слышала, – ответила Елизавета, – и думала, когда же вы придете и объяснитесь со мной.

Ричард искоса посмотрел на нее:

– Это верно, Бесси. Анна умирает, и мне нужно жениться как можно скорее, чтобы обеспечить себя наследником. – Он взял ее руку в свою, затянутую в перчатку, и развернул Елизавету к себе, чтобы смотреть ей в лицо. Они были одного роста. Она увидела в его отягощенных заботами глазах ту внутреннюю доброту, которая всегда притягивала ее к нему, и еще что-то новое. – Бесси, когда Анна умрет, а ей осталось недолго, я хочу, чтобы вы стали моей королевой.

Это был прежний, знакомый Ричард, но теперь Елизавета заметила в нем мужчину, с мужскими потребностями. Инстинктивно она поняла, что его предложение продиктовано не одними лишь политическими соображениями, почувствовала его желание обладать ею как женщиной, она была для него не просто выгодной партией.

Они сели вместе на каменную скамью.

– Обещайте, что выйдете за меня, когда придет срок, – попросил Ричард; его лицо было очень близко, глаза стали темными и исполнились напряженного ожидания. Что-то шевельнулось в ней, но она слегка отстранилась и сказала:

– Мы же дядя и племянница. Как это возможно?

– Я обращусь за разрешением, – ответил ей Ричард. – Я уже советовался по этому поводу кое с кем, и мне сказали, что разрешение могут дать при особых обстоятельствах.

– Но я слышала, что говорят люди, – промолвила Елизавета, – они шокированы.

– Знаю, – ответил ей Ричард. – Послушали бы вы моих советников. Даже самые доверенные из них заявили мне, что сама идея порочна, неуместна, нереалистична и глупа. – Он криво усмехнулся. – Они говорят, что мои подданные этого не хотят. Я знаю, наш брак будет противоречивым, но есть причины, которые заставляют меня пойти на это, и, если нам удастся преодолеть изначальную враждебность, люди увидят, какие тут заключены преимущества. Прочная монархия, мои оппоненты умолкнут, и появится надежда иметь наследников. – Он взял Елизавету за вторую руку и привлек к себе. – А у меня будет самая обворожительная невеста во всем христианском мире.

Елизавета подумала, что Ричард сейчас ее поцелует, и отодвинулась. Она не предаст Анну, как бы ни хотелось ей стать королевой.

Ричард уловил ее сомнения:

– Не бойтесь, Бесси. Ошибаются те, кто говорит, что я стремлюсь к этому браку из-за одной только кровосмесительной страсти к своей племяннице. Пока жива Анна, я не опорочу ее честь. И мои намерения по отношению к вам тоже чисты.

В душе Елизаветы вновь всколыхнулись эмоции. Она сидела, опустив глаза на книгу, лежавшую у нее на коленях, и не знала, что отвечать.

– У вас мой Боэций, – сказал Ричард; это была одна из подаренных им книг.

– Я только начала читать ее.

Он взял у нее томик:

– Обычно я пишу на книгах свой девиз, но на этой, кажется, забыл.

– «Верность меня обязывает».

– Да. – Ричард поймал ее взгляд. – Слова весьма подходящие.

Елизавета забрала у него книгу, сердце ее стучало.

– Позвольте мне написать их вместо вас, они имеют отношение к нам обоим. – Она выровняла дыхание, сознавая, что в какой-то мере ответила согласием на его предложение.

– Сделайте это за меня, – пробормотал Ричард и поцеловал ее руку.

Однако исполнить его просьбу оказалось не так-то легко. Елизавета сидела в саду и размышляла, не поспешила ли она и нет ли у Ричарда более глубоких, тайных мотивов?

– Простите мне мою дерзость, – наконец произнесла она, – но это не просто уловка, чтобы обескуражить Ричмонда и расстроить его планы?

Ричард хохотнул:

– Бесси, если бы это было мое единственное намерение, я бы уже давно выдал вас замуж за кого-нибудь.

– Но я объявлена незаконнорожденной, – с горечью произнесла Елизавета. – Королям не положено жениться на таких.

– Я это понимаю, – медленно проговорил Ричард, отпуская ее руки. – Но есть люди, которые по-прежнему считают вас законной дочерью моего брата. По их мнению, вы добавите к моим притязаниям на трон все, чего мне не хватает.

– Значит, вы заставите парламент признать меня законной наследницей отца?

– И народ станет говорить, что я обладаю короной по праву своей супруги? Это сделает меня лжецом. Пойдут толки, что я получил власть под ложным предлогом.

Елизавета пристально взглянула на него:

– Вы до сих пор не показали мне доказательства, которые предъявил вам епископ Стиллингтон.

Ричард и бровью не повел:

– Я покажу. Епископ держит их у себя.

Елизавета встала, вся в смятении:

– Что-то я сомневаюсь. Каждый раз при взгляде на королеву мне становится стыдно, хотя я ничего плохого не сделала. Мне не нравится сама идея, что я буду ждать ее смерти, чтобы влезть в ее туфли.

– Бесси, мне нужно только одно – ваше согласие на наш брак, который состоится в свое время, – сказал Ричард, взял ее за руку и повел по садовой дорожке. – Кроме того, проблема не в том, чтобы дождаться смерти Анны. Мне сказали, что полученное мною разрешение на брак с нею недостаточно и наш союз легко может быть расторгнут. К тому же Анна знает о своей скорой смерти. Она хочет, чтобы я снова женился, понимая, что мне нужен наследник и нельзя терять время. Короли не всегда могут позволить себе такую роскошь, как соблюдение долгого траура.

Становилось холодно. Они оказались у двери на винтовую лестницу, которая вела в покои королевы.

– Есть еще кое-что, Бесси. Ваша мать знала о моих намерениях, прежде чем отправила вас ко двору.

– Что? – Елизавета уставилась на него. – Она мне ничего не сказала.

– Я просил ее не делать этого, на случай если возникнут непреодолимые препятствия к осуществлению моего плана. Ваша мать написала мне, что согласна.

Ну и дела! А она-то предполагала, что мать воспротивится самой идее такого брака! Значит, манящая перспектива получения дочерью короны в конце концов сломила ее упорство в ненависти.

– Полагаю, ваша матушка видит в этом браке средство восстановить ваш статус и считает, что ей самой он тоже пойдет на пользу, – сказал Ричард. – Она понимает необходимость соблюдать приличия и согласилась прислать вместе с вами сестер, чтобы ваше появление при дворе не вызвало кривотолков.

– Но вы подарили мне такое же, как у королевы, платье! Это, безусловно, дало почву для разговоров. Я сама была поражена.

– Я не на то рассчитывал, Бесси. Однако неправильно оценил ситуацию. Мне хотелось показать людям, что я смотрю на вас как на королевскую особу, чтобы подготовить всех к тому моменту, когда будет объявлено о нашем браке. Простите, что это так отозвалось на вас. – Он помолчал. – Вы замерзли. Идите в дом. Я буду ждать встречи с вами на пиру по случаю Богоявления сегодня вечером.

– Прошу вас, не выделяйте меня своим вниманием, – попросила Елизавета.

– Разумеется. Но вы окажете мне любезность и сядете за главный стол как моя почетная гостья?

– Конечно, – нехотя согласилась она.

– И вы обдумаете мое предложение.

– А у меня есть выбор?

– Принуждать вас я не стану, – сказал Ричард. – Я делаю вам предложение не только как король, но и как мужчина, который вас любит. – Его серые глаза были серьезны, в них читалась мольба.

– Я подумаю об этом. – Ей было нужно время осмыслить перспективы и разобраться в своих сумбурных мыслях.

– Благословляю вас, – сказал Ричард и еще раз поцеловал ее руку.

Закрыв дверь своей спальни, Елизавета надписала книгу, как обещала. А потом, так как слишком выдала бы себя, сделав это в томике Боэция, она взяла Тристрама и вывела там свой девиз, который выбрала сама: «Без изменений. Елизавета». Прошлое осталось позади. Она примет решение и будет держаться его.

Елизавета надела платье из сизого, как голубиное крыло, бархата, ничего слишком яркого; она не хотела привлекать к себе внимания. При появлении Ричарда, шедшего об руку с Анной, все встали, король и королева блистали в своих коронах и королевских одеждах, так как это был торжественный праздничный день. Они заняли места под балдахином с гербами, и Елизавета обрадовалась, что ее посадили рядом с тетей.

Пир был в самом разгаре, когда к Ричарду подошел гонец, наклонился и тихо произнес что-то ему на ухо. Король кивнул и отпустил гонца, затем постучал по столу.

– Добрые вести! – объявил он придворным. – Мои дозорные на побережье получили информацию, что в начале лета претендент Ричмонд вторгнется на территорию королевства.

Раздались недружные аплодисменты и одобрительные возгласы. Несмотря на все произошедшее между нею и Ричардом, Елизавета не смогла сдержать поднявшегося в груди восторга. Но теперь она должна забыть Генриха. Ей в любом случае быть королевой Англии. И зачем отдавать предпочтение незнакомцу перед мужчиной, которого она знала и любила?

– Это великолепная новость, – говорил меж тем Ричард, а собравшиеся за столом подались вперед и жадно внимали. – Мы будем готовы встретить его. Я приветствую возможность сразиться с предателем и положить конец сомнениям и неурядицам прошедших месяцев.

Лорд Ловелл, сидевший справа от короля, наклонился к нему с неуверенным видом и пробормотал:

– Сир, в казне мало денег. Мы не можем позволить себе войну.

– Исправим положение займами, – ответил ему Ричард.

– Насильственными займами? – резко спросила королева. – Разве вы не осудили эту практику в парламенте?

Лицо Ричарда помрачнело.

– Нужда заставляет, когда дьявол наступает, мадам! Я должен делать то, к чему принуждает меня судьба. Необходимо сокрушить амбиции Генриха Тюдора однажды и навсегда.

Через два дня после Богоявления Анна вызвала Елизавету и Сесилию в свои личные покои.

– Садитесь, вы обе, – пригласила она; синие глаза на ее исхудалом лице казались темными прудами. – У меня есть для вас новости, Сесилия. Вы выходите замуж.

Сесилия широко раскрыла глаза.

Елизавета нервно следила за королевой. Не удивляло ли Анну то, что младшая сестра выходит замуж раньше старшей? Однако королева вела себя как ни в чем не бывало. Вероятно, она знала, кого Ричард выбрал себе в невесты, и дала ему свое благословение.

– Вы, должно быть, знаете, что Генрих Тюдор поклялся взять в жены вас, если не сможет стать супругом Бесси. – Ее глаза встретились с глазами Елизаветы. Она знала. Было совершенно очевидно, почему Генрих не мог жениться на Елизавете. Но взгляд Анны был спокоен; в нем не было ни капли враждебности, одна лишь печаль.

Согласие первой жены изрядно облегчало дело, однако Елизавета все равно испытывала чувство вины и сильно переживала за свою тетушку, которая вела себя невероятно храбро и проявляла огромную душевную щедрость.

– Сесилия, крайне важно выдать вас замуж как можно быстрее, чтобы расстроить амбициозные планы Генриха Тюдора, – продолжила Анна. – Супруг, которого выбрал для вас король, – это Ральф Скроуп, второй сын лорда Скроупа из Мэшема.

Сесилия не могла скрыть разочарования. Ее бледные щеки залились краской.

– Второй сын? – эхом отозвалась она.

Елизавета остро ощутила унижение сестры. Ральф Скроуп был из рода пэров нижнего ранга, в общем никто, и едва ли мог считаться достойной парой для Сесилии.

– Нет, я не выйду за него, – заявила та.

– Но вы должны, моя дорогая. – Анна смутилась. – Таково желание короля.

Сесилия разразилась слезами:

– Я достойна лучшего!

Елизавета взяла ее за руку:

– По крайней мере, познакомьтесь с ним, прежде чем принимать решение.

– Я могу организовать это, – вызвалась Анна, – но препирательства здесь неуместны. Дело решенное. Мне очень жаль.

Сесилия рыдала всю ночь. Когда на следующий день Ральф Скроуп явился по вызову королевы, лицо его невесты было опухшим от слез, и молодой человек явно ужаснулся. Сам он постарался выглядеть как можно лучше и смотрелся красавцем – темные волосы и голубые глаза.

– Вы нездоровы? – спросил он Сесилию, как только поднялся из поклона; голос его был мягким, с легкой картавостью на манер северян.

– Нет, сэр, просто я не хочу выходить замуж! – выпалила Сесилия.

Анна вскинула брови.

– Понимаю, – спокойно произнес Ральф. – Для меня это тоже стало сюрпризом. Но давайте поможем друг другу. Я знаю, что мне крупно повезло получить такую невесту и я этого недостоин. Но клянусь, что стану вам хорошим мужем и всегда буду нежно любить вас.

Елизавету тронули слова Ральфа, так как молодой человек явно говорил искренне. Она сразу прониклась к нему симпатией и подозревала, что Сесилия тоже немного оттаяла.

– Значит, решено, – быстро проговорила Анна.

– Да, – прошептала Сесилия. – Я постараюсь быть вам хорошей женой, сэр.

Они обвенчались через три дня в церкви Святого Стефана в присутствии короля и королевы. Сесилия выглядела превосходно в платье из белой златотканой парчи, которое позаимствовала у Анны. Елизавета и остальные сестры были подружками невесты. Печалило Елизавету то, что мать не пригласили на свадьбу, и в горле у нее стоял ком, так как скоро ей придется расстаться с Сесилией, с которой она очень сблизилась после смерти Марии. Анне, следующей по возрасту ее сестре, не было еще и десяти лет, она не могла заменить Сесилию. А та снова залилась слезами, поняв, что после свадьбы Ральф увезет ее на север, в замок Апсолл, фамильную резиденцию Скроупов в Йоркшире.

– Это так далеко, – всхлипывала она. – Я никогда больше вас не увижу.

– Вы сможете приезжать ко двору, – утешала сестру Елизавета, – и я, может быть, навещу вас. Мне хотелось бы увидеть Йоркшир. А пока будем писать друг другу.

Несмотря на все эти увещевания, ей самой пришлось скрепиться и побороть эмоции, когда настало время прощания.

– Да благословит вас Господь! – крикнула Елизавета вслед Сесилии, и конные носилки покатились прочь, оставив ее опустошенной и лишившейся сестринской поддержки.

Во время свадьбы королева Анна казалась очень утомленной. Теперь посреди дня она всегда отдыхала, лежа на постели. Однажды Елизавета застала ее в слезах.

– Ваша милость, что случилось? – мягко спросила она. – Послать за вашим доктором?

Анна повернула к ней заплаканное лицо, на котором отображалась душевная мука:

– Где Ричард? Он не приходил ко мне уже три дня, а в постели не был со мной много недель. Он сказал, врачи предупредили его, что моя болезнь может быть заразной. Но, Бесси, брак – это больше чем постельные упражнения. Мне не хватает близости и теплоты, которые были у нас, когда мы лежали вместе и я знала, что могу протянуть руку и коснуться его.

Елизавета растерялась. Что тут скажешь? Она ощущала, как пылают у нее щеки, как заливает ее чувство вины. Неужели она могла думать о браке, о том, что станет королевой, когда Анна так страдает? И почему Ричард избегает общества супруги, когда она больше всего в нем нуждается? Что он за человек?

– Попросить его прийти? – спросила Елизавета.

– Нет. Думаю, он рад, что у него есть предлог не навещать меня. Я больше ему не нужна. То, что между нами было, умерло. – Анна всхлипнула. – Что ж, скоро он избавится от меня.

Елизавета взяла ее руку. Она была холодна как лед.

– О мадам, не говорите так. Вероятно, он занят государственными делами. Я скажу ему, что вы спрашивали о нем…

– Нет! – вскричала Анна. – Я не хочу, чтобы он чувствовал себя обязанным прийти. Это ничего не будет значить. Бесси, не упоминайте обо мне при нем, я приказываю.

– Не буду, – пообещала Елизавета. Но она и сама не говорила с Ричардом после Богоявления.

Вскоре после этого Анна слегла в постель и больше уже не поднялась. Глядя на нее, накрытую одеялом, под которым едва вырисовывались очертания исхудалого тела, слушая кашель, который становился все более мучительным и кровавым, Елизавета с неумолимой ясностью понимала, что королева больше никогда не встанет на ноги.

Анна лежала в полном изнеможении, а дамы и девушки суетились вокруг. Они старались как могли облегчить ее страдания и обменивались тревожными взглядами. Елизавета иногда сидела рядом и читала ей, но доктора качали головой и предупреждали, что нужно ограничить время, которое она проводит с королевой, так как ее болезнь может быть заразной.

Ричард приходил несколько раз, стоял и мрачно смотрел на спящую Анну. Однажды она открыла глаза и узнала его, в ее взгляде на миг засветилась радость. Покосившись на короля, Елизавета заметила слезы у него на глазах. Но он не обнял жену и даже не взял за руку, хотя она слабо тянулась к нему.