Текст книги "Путешествие длиной в три века…"

– Рано спрашиваешь. Спустя полвека сама поймешь. Только посмотришь потом на этот портрет, и увидишь, где ты была полководцем.

И пошел дальше своей дорогой. Кстати, вспомнила Линда, он никогда не ошибался в своих предсказаниях. Да, сейчас вот прошло уже полвека, и где этот полководец. Где он появится? Как он сказал «Сто лет назад ты – полководец!». Линда задумалась.

И медленно пошла дальше, в следующий зал. Здесь находилась стена Славы. На стене находилось множество портретов, некоторые написаны уже было 500 и более лет назад. Сколько веков существует Англия, столько лет и портретам.

Линда пошла вдоль ряда портретов, пристально всматриваясь в лица. А потом эта фраза Симона о том, что сто лет назад, а не какая другая цифра. Тогда начала смотреть портреты семнадцатого века, поскольку сейчас начало девятнадцатого века. Она проходила как будто здороваясь с каждым портретом. Все великие мужи смотрели мимо нее. Но… вот он! Оливер Кромвель! Он смотрел на Линду прямо, и даже улыбнулся. Как будто сказал: Привет! Вот ты теперь какая! Красивая!

Линда засмеялась, нашел красавицу в возрасте почти восемьдесяти лет… Она долго стояла рядом с портретом Оливера Кромвеля и они друг другу мысленно рассказывали, кто чего пережил. Она – ему, он – ей. Всё было как будто правильно. Но как она могла быть Оливером, а теперь Линдой, так и не уложилось в уме. А потом подумала вполне серьезно:

– Ну, Симону лучше знать, на то он и астролог!

Потом попрощалась с Оливером и пошла дальше. Вышла во двор.

Крыло дворца, где давным-давно жила Алтын, все еще было в том же состоянии. Ничего нового не добавилось, только теперь все было отдано под официальные кабинеты. Совещания проводят именно здесь. Нет теперь во дворце лекарки. Есть официальные должности врачей. Ах, Алтын! Ведь ты мне и память вернула. Спасибо всем, кто помог мне вырваться из турецкого плена…

И Линда пошла дальше. В душе она понимала, что делает обход родных мест в последний раз. И что закат солнца видит в последний раз. Восход будет уже без нее.

Сама себя спросила:

– Грустно тебе, Линдочка, расставаться со всем этим?

Душа ответила:

– Грустно! Правда, но ведь они все ждут меня в другом месте! Все в жизни меняется… У Бога свои законы!

И пошла дальше. Войдя в свои покои, она подумала:

– Вот именно, что покои! Все спокойно, никого! И я – одна-одинешенька! Надо идти к Даниелю.

Она знала, что так и будет. Подошла к стене в своей супружеской спальне, сняла их с Даниелем семейный портрет. Села в кресло, поставила портрет перед собой, всматриваясь в глаза Даниеля, словно спрашивая:

– Ты же ждешь меня, мой любимый?

Он ничего не сказал, только уголки губ его дрогнули. Значит, ждет…

Она прижала портрет к груди и так уснула, плотно прижав к себе Даниеля.

Восход солнца она встречала со всеми, кто ждал ее там, за чертой реальной жизни. Там стояли все, кого она любила: мама, отец, Фатима, Ричард… Алтын держала за руку маленького мальчика, которого она называла Вильямом, он прижимался к ее руке, не отходя от нее ни на шаг. К ней шагнул Даниель, улыбаясь, обнял ее и началась ее новая жизнь…

Лондон! Ты во все века прекрасен!…

Последнюю ночь в Тель-Авиве Лина почти не спала. Она не могла понять свое состояние… Что это? Если сон, то какой он? Глубокий или поверхностный. Стоит ей задремать, она снова проваливается куда-то… Знает она, конечно, куда. Просмотрела всю жизнь в гареме, года полтора Линда провела там. И Лина добросовестно мучилась вместе с ней, все просмотрела до последнего кадра. Причем, все она запомнила, что там видела. И теперь думай, как хочешь, что это с ней было такое…

Положительным во всей этой ситуации было только то, что Лина в полном психическом равновесии, у нее нет отклонений. Потому что кувшин, записка в нем, браслет с бирюзой, который Саиду подарил его отец, это все реальные вещи. Их не придумаешь… Значит и все остальное имеет под собой реальную основу.

Почти всю ночь она сидела в кресле на балконе, обняв свой кувшин со змейками. И был или сон, или снова видения о жизни Линды, причем там тема заката и рассвета была важной и животрепещущей. Лина отключилась на какие-то несколько минут, а когда открыла глаза, то небо уже окрасилось нежным розовым светом, с проблеском синего. Она заметила, что в Израиле самое синее небо… Такого красивого цвета синевы нигде нет. Правда, она нигде и не бывала… Однако…

Первые лучики солнца пробились из-за горизонта, что порадовать тех, кто рано встает, и тех, кто вообще еще не ложился спать. Лина была из числа вторых. Ей было как-то не по себе, грусть завладела душой. И кажется, причины весомой нет. Наверное, это связано с тем, что эта ночь в Тель-Авиве последняя, следующий восход они с мамой и Катей-журналисткой будут встречать в Лондоне.

То, что Лина все эти дни проваливалась в прошлую свою жизнь в образе Линды – английской принцессы, не осталось мимолетным воспоминанием. Она четко помнила увиденное, вплоть до деталей. Теперь ее одолевали сомнения и переживания, будет ли на самом деле что-то похожее в действительности. Или фантазии. А тут еще Катя, российская журналистка плотно села на эту необычную тему-реинкарнации душ. И вот он, живой пример Лины-Линды.

Тема восхода и заката почему-то волновала Лину и она вспомнила, что ночь провела в жизни Линды-английской принцессы. Принцесса Линда была уже очень пожилой дамой, и в эту ночь она, похоже, распрощалась с земной жизнью и устремилась бестелесной душой туда, где были все близкие ей люди. Все они радовались ее приходу. Так сказать, семья соединилась вновь для следующих воплощений.

Солнце поднималось все выше над небоскребами Тель-Авива и Лина вскочила с кресла, и решила, что пора разбудить маму и в последний раз (хотелось так думать, что последний раз в этом летнем сезоне!) хорошенько накупаться, поплавать вдоволь и сделать последние запланированные дела. Нужно купить друзьям подарки. Обе женщины решили успеть съездить на шук Пишпешим, вдруг они еще раз увидят Ошера. А заодно и купят какие-нибудь безделушки чисто еврейского характера своим знакомым в подарок.

Однозначно, им везло. Ошер сидел на своем постоянном месте. Увидев обеих россиянок, тем более, своих теперь уже родственниц, Ошер взволнованно вкочил и прошептал Лине на ухо:

– Ты понимаешь, я проверил все кувшины со змейками!

– И что?

– Как это что? Нашел там еще пять записок. Все те же сведения, что и в первой записке.

И он достал из кармана пакетик, в котором лежали эти самые записки, документально подтверждающие наличие прошлой жизни Лины. Теперь уже Оксана Николаевна была более спокойной, исчезла опасность, которую она видела раньше. Ее дочь психически нормальна.

Время летело быстро. Только вернулись в отель, надо уже собираться в аэропорт. Катя сидела на связи с корреспондентом из Москвы, он должен был их встретить в аэропорту Лондона.

Прощаться с Израилем очень не хотелось. Лина видела гуляющих по набережной женщин с колясками, чтобы детки могли спать у моря, подышать морским воздухом. Кто-то приехал отдохнуть, а кто-то живет на этой благословенной земле… Лина завидовала тем, кто может видеть красоту земли Обетованной каждый день, жить в ее энергиях. А энергия земли Израиля совершенно необычная, уникальная. Здесь хочется заниматься чем-то интересным, особенным, творческие люди тут чувствуют себя как у открытой двери к истокам таланта. Не зря в Израиле делается столько научных открытий, сколько во всех вместе взятых государствах в мире… Хорошо бы иметь возможность хотя бы один раз в год прилетать сюда на пару недель, чтобы заряжаться энергией на год…

В аэропорт ехали на такси. Катя свободно болтала с водителем на иврите. Да, и сам иврит – язык уникальный. Древний. И как рассказывала Катя недавно, для нее тоже было открытием, что почти каждое слово имеет глубинный смысл. Например, слово «матка». Само по себе значение этого слова известно всем: это орган в женском теле, в котором женщина вынашивает ребенка. Как оно звучит на иврите? Рэхэм! Поскольку в иврите нет гласных, которые пишутся между согласных, то в записи оно выглядит так: р х м. Конечно, гласные есть, только в случае необходимости пишутся огласовками под согласной и означает, какая гласная будет звучать после данной согласной буквы. Так вот Р – это рош, что означает голова. Буква Х – хаим, то есть жизнь. Буква М – маим, что означает вода. И получается, что в женщине жизнь будущего ее ребенка зарождается в Р – в голове, она в мыслях готова к рождению малыша. Х – в голове зарождается жизнь, а вынашивается в М – маим, то есть в воде. Поразительно! Какая мудрость древних евреев. И при создании государства Израиля Бен Гурион – первый руководитель принял решение реанимировать древний иврит, и на этом благословенном языке говорит теперь весь народ в современном Израиле. И многие слова имеют такое глубокое значение.

Лину удивило, как много вопросов задают пассажирам при регистрации. Вопросы задают на родном языке пассажира, если он не изъясняется на иврите или английском. Лину спрашивали о том, для чего она летит в Лондон, есть ли там кто-то, у кого она планирует остановиться, в гостинице или у друзей. Кто паковал багаж, оставался ли ее чемодан хотя бы на минутку без ее личного контроля. Не просил ли кто Лину передать своим друзьям в Лондоне какой-нибудь пакетик или вещь? И так далее. И когда Лина напрямик спросила сотрудницу аэропорта, почему так много вопросов задается простому пассажиру, то девушка гордо ответила:

– Мы заботимся о вас, о вашей жизни. За всю историю существования аэропорта имени Бен Гуриона ни одно воздушное судно, вышедшее из нашего аэропорта, не пострадало от руки террористов. Все рейсы безопасны. Поэтому воспринимайте с терпением и уважением правила государства Израиль!

Вопрос исчерпан. Причем, в отличие от российских аэропортов, где нужно снимать обувь, в аэропорту Бен Гурион этого не делают. Пассажир проходит через специальную кабину и всё. И никто не догадывается, что наличие взрывчатых веществ проверяют… мыши. Мышки сидят в своих клетках под полом, внизу, а человек, имеющий взрывчатку, воспринимается ими как кот, от которого имеется опасность для жизни. Если у пассажира при себе имеется хоть несколько граммов взрывчатки, то мышки разбегаются моментально в свои норки.

Сотрудник, наблюдающий за мышами, дает сигнал и тогда досмотр проводится более серьезный. Ну, надо же! Какой интересный метод проверки! Об этом Лина увидела репортаж из аэропорта Бен Гурион в гостинице в отеле. Замудреные мозги у евреев! То ли еще они могут придумать, подумала Лина с улыбкой и вошла в зал ожидания для вылета в Лондон.

Самолет взмыл ввысь, Лина с грустью смотрела, как удаляется от нее море, вскоре они уже летели над облаками и девушка задремала. Она прижалась к маминому плечу. Мама Оксана сидела с ней рядышком, такая родная и тихонько поглаживала свою дочку по руке. Спи, детка, спи! Отдыхай!

Лина улыбнулась про себя тому, что после стольких дней необычных видений, она практически за эти две недели прожила целую жизнь принцессы Линды, вплоть до ее ухода в мир иной, она в душе почувствовала себя такой взрослой, намного старше собственной матери. Какой богатый жизненный опыт был у Линды… И он вдруг открылся из глубин памяти души совсем другого человека, русской девушки Лины. Душа ведь все помнит. Это только мозг помнит события сегодняшней реальной жизни, а прошлые жизни – это прерогатива именно души человека…

Полет заканчивался. Из окна Лина видела огромный город, которому конца и края не было. Она с волнением думала, что ее может ожидать в самом городе, а особенно в королевском дворце. Огромный аэропорт Хитроу, в котором быстро сориентироваться было невозможно. Однако, Катя держала под контролем ситуацию и вскоре уже бросилась к симпатичному высокому молодому человеку, которого она называла Васей. Они расцеловались и Катя тут же познакомила парня с Линой и ее мамой. Василий был в Лондоне постоянным корреспондентом первого каната ТВ России, поэтому у них с Катей профессиональный интерес к необычной ситуации, связанной с реинкарнацией, просто зашкаливал.

Город своей строгой красотой просто завораживал. Те достопримечательности, о которых читал каждый человек, и Лина тоже много читала о Лондоне, теперь она видела собственными глазами. Гостиница имела одноименное с городом название.

Вот тут уж Лина сама убедилась, что энергетика южных городов и северных отличается точно также, как юг отличается от севера. Строго, лаконично. Англичане отличаются педантичностью и сдержанностью. Это заметно…

Вася встретил их на своем служебном автомобиле. Лина совсем забыла, что автомобильное движение в Соединенном Королевстве в отличие от России левостороннее. И в первый момент, когда они выехали из аэропорта на шоссе, Лина чуть не умерла со страху, увидев мчащийся на нее автомобиль. Она вскрикнула и закрыла лицо руками, чем вызвала бурный восторг Кати и Василия. Они так долго и дружно хохотали, что Лина подумала:

– Как смеются надо мной! Это ужасно. Может, уже пора мне обидеться?

Молодые люди, видимо, почувствовали это и заговорили тут же о работе, включив в разговор Лину. Наметили план действий на завтра, а сегодня уже почти вечер, надо выйти погулять и успеть что-то из достопримечательностей увидеть.

Оксана Николаевна тоже во все глаза рассматривала пролетающие за окнами автомобиля пейзажи, меняющиеся каждую минуту и вскоре уже подъехали к своему отелю. После ужина они с Катей еще погуляли по ближайшим улицам, и отправились спать. Лине очень хотелось спать. Завтра предстоял день, который можно было бы назвать «моментом истины».

Мама уснула моментально, а Лина все еще ворочалась на своей кровати, но потом усталость взяла свое и девушка уснула мертвым сном. Действительно, она как уснула, лежа на животе, так и проснулась. Ей не приснился ни один сон, это было необычно. Встала бодренькая и энергичная. Первой мыслью было то, что сегодня она не увидела никаких снов, значит лимит на видения и необычные сны для нее уже выбран полностью. Наступило время душе дать отдых!

Глава 19. Душа помнит всё…

Никакого тумана она не увидела, хотя бытует мнение, что в туманном Альбионе постоянны утренние туманы. Солнце светило ярко. Настроение было отличным. После завтрака за ними заехал Василий и они направились в Букингемский дворец на экскурсию. Оказывается, их приезд в Лондон именно в августе очень удачен. Потому что каждый год в августе Букингемский дворец открывает свои залы для туристов. На территории дворца теперь огромный парк, и туристы очень любят бывать здесь.

Василий в Лондоне работал уже пять лет, отлично знал все порядки, и сам неоднократно вел отсюда свои репортажи, имел достаточно знаний, чтобы выполнить сегодня обязанности гида своей небольшой группы. Вначале они прогулялись по парку в той части, где располагалось озеро. Лебеди, утки, гуси, а также более мелкие водоплавающие располагались тут как у себя дома. На самом деле, это и был их дом, они плавали безбоязненно, их кормили и работники парка, и туристы. Этого делать не запрещалось, потому что не было случаев, чтобы птицы гибли от отравления пищей, принесенной туристами. На суше бегали белки. Они активно запасали себе пищу на зиму. Им и по деревьям не надо было прыгать, чтобы найти какие-то орешки, каждый пришедший сюда на прогулку считал себя обязанным подкормить птиц и животных.

Здесь было людно, весело, дети носились среди гусей, уток. Всем привычна такая атмосфера общения. Но ничего тут нового для себя Лина не увидела и они пошли внутрь дворца.

Вот тут у Лины от волнения сердечко начало стучать так сильно, что она уже руку приложила к груди. Оксана Николаевна уже заметила и поспешила успокоить девочку, только вошли, а дочка уже волнуется. А что она может увидеть дальше?!

Невиданной красоты залы, в одном из которых в углублении, к которому вела широкая белая лестница, не высокая, всего 4 или 5 ступеней, и там, на возвышении, в нише, были установлены два кресла-трона красного цвета для короля и его супруги-королевы.

Высокие сводчатые потолки, украшенные золотой росписью, золотые рисунки строгих геометрических форм, огромные люстры, поражающие своими размерами и настенные бра переливались алмазными гранями. Хрусталь сверкал не меньше, чем бриллианты…

Мебель тоже можно было рассматривать часами. Такие тонкие детали… Диваны огромного размера и такие же необъятные кресла стояли группами в разных концах зала.

Но самое интересное было на стенах. Лина рассматривала мебель, которая как будто и не старинная, однако в современной мебели не делают так много изысканных деталей. Да… привыкли королевские семьи жить среди такой роскоши, утонченные натуры у женщин… Невозможно вырасти грубой и черствой среди такой красоты…

Конечно, подойти и потрогать всё своими руками невозможно, можно пройти только по середине зала, вдоль заградительной ленты и рассматривать сколько угодно.

По всем стенам размещены портреты королевских особ, начиная с тысяча трехсотых лет и до сегодняшнего дня. Все монархи строго смотрели с портретов на туристов. Завершал показ коронованных особ портрет королевы Елизаветы Второй.

Лина неспеша двигалась и рассматривала лица людей, которые когда-то горели душой, любили и страдали. Вершили судьбы миллионов людей… От их воли, а порой даже от настроения, человек мог быть награжден или казнен… А теперь остались только холодные портреты, и мало у кого на лице изображенных здесь монархов был хотя бы намек на улыбку. Все смотрели строго, словно проверяя мнение людей, достойно ли оценивают потомки дела и заслуги своих предков… Ведь это они создавали государство, воевали за статус могущественной морской державы, увеличивали количество территорий-колоний, которые подчинялись Англии и, естественно, все самое лучшее с этих территорий постепенно перекочевывало в закрома Англии.

Поэтому в этом зале было ощущение, что люди идут с некоторым чувством страха, ведь даже вдоль заградительной ленты туристы идут под взглядами монархов.

И только на портретах женских коронованных особ взгляд несколько отдыхал и успокаивался.

Лина чувствовала то же самое, что и все. А Оксана Николаевна даже немного съежилась и прилепилась к боку дочери. Не так страшно… Вот пошел ряд портретов монархов Ганноверских. Это портрет Георга Первого. Здесь он изображен рядом со своей супругой. Какие строгие лица! Интересно, когда их рисовал дворцовый художник, а они вынуждены были часами ему позировать, как же они выдерживали стоять с такой холодной миной на лице?!… Сейчас художникам проще, они делают серию фотографий и потом делают портрет не с натуры, а с фотографии. Качество не страдает, если художник талантлив.

Лина шла не спеша рядом с мамой и Катей. Василий тихонько рассказывал историю каждого короля, его речь лилась плавно и спокойно. Информации он знал много, не зря окончил исторический факультет МГУ, поэтому доставляло удовольствие слушать грамотного гида, тем более на родном, русском языке.

Его повествование коснулось короля Георга Второго Ганноверского. И Василий показал на портрет мужчины, высокого, голубоглазого. Король Георг Второй на самом деле был выше среднего роста, бородка была аккуратно подстрижена, рыжего цвета. Его волосы были спрятаны под париком. И Лина вдруг подумала:

– Конечно, у него были рыжие волосы, кудрявые. Потому что когда он меня поднимал высоко и подбрасывал, то я всегда касалась лицом его бороды. И она точно была рыжая… И он громко смеялся и прижимал меня к себе, и тогда его борода щекотала мне лицо.

Лина была готова броситься к портрету, так велико в ней было желание обнять этот холст, прижаться к нему лицом, чтобы еще раз почувствовать детскую радость и любовь этого сильного могучего человека, для которого она была маленькой и любимой дочкой. Лина не могла сдержать слез.

Василий продолжал рассказ и теперь он просил обратить внимание на портрет королевы Маргариты. В противоположность рыжебородому королю его жена была яркая брюнетка, ее локоны спускались на грудь и лежали красивой волной почти до талии.

Она с какой-то загадочной улыбкой смотрела прямо художнику в глаза, как если бы в современном мире она смотрела бы в объектив фотоаппарата и загадочно улыбалась. Как давно это было? Около трехсот лет назад… Боже мой!

У Лины слезы брызнули из глаз, она не могла сдержать свои чувства, мигом поднырнула под заградительную ленту и побежала к портрету. Она готова была прижаться к холодному холсту, влиться в него и, может быть, теплом своего тела и своей души вернуть к жизни этих двух замечательных людей, которых она очень давно, она была в этом уверена, называла папа и мама.

Несмотря на то, что ни одного охранника или полицейского нигде не было видно, и люди ходят и осматривают залы как будто предоставленные сами себе, когда Лина побежала к портретам своих дорогих родителей, неведомо откуда появилось сразу несколько полицейских, которые схватили Лину под руки и быстро стали уводить от портретов. Никто ведь не знает, кто эта женщина. Может, психически больной человек, плеснет кислотой на драгоценные портреты и какой с нее будет спрос? Никакого! Поэтому ей даже не дали приблизиться и прикоснуться к холсту. А Лина в глубоком волнении, вся в слезах кричала:

– Мне надо только прикоснуться к маме и папе! Не троньте меня! Я поглажу их!

У полицейских тем более подозрение укрепилось, эта дама ненормальная. Однако к ним подошла Катя. Она спокойно и уверенно представилась им, достала свое корреспондентское удостоверение и объяснила, что они снимают фильм и героиня фильма по сюжету должна была бы узнать своих родителей на этом портрете, так что проходит своего рода репетиция.

Лина поняла замысел Кати. Она не могла рассказывать людям, очень далеким от темы реинкарнации, что эта русская девушка жила здесь и была дочкой этих важных коронованных особ. Полицейские несколько успокоились, однако двое из них остались рядом с Линой и сопровождали их весь день.

Мама Оксана держала дочку за руку, как будто боялась, что дочка будет любить не только ее, но и этих двух людей на портрете больше, чем любит ее. Волнение матери можно понять. События, неконтролируемые ею.

Но как заволновалась Лина, когда увидела свой собственный портрет в образе принцессы Линды в возрасте 17 лет. Теперь уже она подошла к портрету, но в сопровождении обоих полицейских.

Лина так волновалась, она не могла отвести глаз от портрета, что-то бормотала шепотом, чего никто понять не мог. Катя догадалась тихонько сказать Лине:

– Лина, ты не волнуйся. Что вспомнилось, скажи об этом мне, только спокойно!

– Катюша, попроси посмотреть надпись, сделанную рукой художника. Там он написал четверостишие.

Катя обратилась к полицейским с просьбой снять картину и эта девушка Лина должна удостовериться, что там есть слова. Она их помнит и сейчас скажет.

Однако это было уже не в компетенции полицейских и пришлось пригласить ответственного работника по связям с общественностью. Пришел джентльмен лет тридцати пяти, красивый молодой человек. Представился, что его имя Джеймс Вудстер.

Он все моментально понял. И даже понял причину волнения русской девушки. Он сам увлекался метафизикой, верил в инкарнацию душ, а тут увидел воочию, как это может происходить.

Все-таки представитель музея оказался сообразительным и деятельным. Сам лично снял портрет со стены, портрет унесли в другую комнату, и все четверо русских вошли вместе с ним. Открыли обратную сторону портрета, обнажили холст. На нем действительно было написано четверостишие. Представитель с улыбкой спросил Лину:

– Вы сейчас можете сказать, что здесь написано, а потом все вместе прочтем.

– Да, я помню это очень хорошо. Когда художник писал мой портрет, мимо проходил придворный астролог Симон. Он задержался около нас, потом посмотрел на меня, поднял указательный палец вверх и прочел:

 
Ты, Линда, не пустой колодец!
Ты дождь, питающий поля.
Сто лет назад ты – полководец
Сегодня – дочка короля!
 

Астролог Симон попросил сделать надпись на обратной стороне холста. Он так и сказал:-Для потомков полезно будет. Очень даже! – И пошел дальше.

Англичанин в отличие многих своих соотечественников оказался человеком с чувством юмора, он быстро отреагировал:

– Ну, а теперь проверка памяти очаровательной девушки, бывшей принцессы Линды. Давайте вместе прочтем надпись художника.

Он, начал проверку текста с юмором, возможно, думая, что так будет удобнее превратить все в шутку. Но когда слово за словом он повторил то, что сказала перед этим за минуту Лина, у него наступило шоковое состояние. Девушка никак не могла знать об этой записи, да и никто не знал. Все эти события давно минувших веков. Даже не лет и дней, а именно веков. Прошло почти триста лет с тех пор. И вот она, русская девушка, совершенно очаровательная, откуда она может знать о надписи художника, если портрет был помещен в рамку и триста лет находится на этой стене. Как он хотел бы с такой девушкой пообщаться, она просто необыкновенная!

Когда Лина в глазах работника музея выдержала столь необычный экзамен, он спросил у Лины разрешения доложить о том, что сегодня он здесь увидел, членам королевской семьи.

Лина пожала плечами. Но Катя сориентировалась быстрее и сказала следующее:

– Вряд ли это правильно! Члены королевской семьи далеки от эзотерики. Пусть живут спокойно.

Англичанин согласился, но с Линой захотел пообщаться еще в нерабочее время, обещая показать ей город. Пригласил всех россиян погулять вместе буквально завтра.

Обстановка стала более спокойной. Дальше Василий повел свою маленькую группу на территорию дворца. Естественно, представитель службы по связям с общественностью, теперь уже не захотел отстать от интересных россиян и предложил сопровождать группу в продолжении экскурсии.

Как выглядело со стороны, что волновалась больше всех Оксана Николаевна. Она была потрясена тем, что видела своими глазами. Теперь-то уж точно не было сомнений, что дочка действительно жила в прежней жизни в Англии и даже успела побывать в гареме султана…

Очень интересно, как же в глубине памяти души у Лины всплыли эти воспоминания. Каков механизм восстановления памяти?!

Тем временем Джеймс вел группу россиян, теперь уже он был гидом группы, и говорил тоже на русском языке. За все три последние столетия произошло много перемен на территории дворца, но когда Лина увидела ту часть дворца, со стороны задних ворот, остались те же здания, и ворота также существовали себе мирно уже несколько веков.

Лина как будто вернулась в тот день, когда погибла Алтын. Она была так взволнована и буквально закричала:

– Оливия здесь спрятала шкатулку! – И показывала рукой на стену, где был выступ с небольшим барельефом сокола. Эту птицу, сопровождавшую королей на охоте, обожают англичане и часто украшают здания изображением сокола в полете. Такой же точно сокол с раскинутыми в полете крыльями был установлен над небольшим выступом.

Лина подбежала к выступу и буквально кричала, она даже не могла спокойно об этом вспоминать:

– Джеймс! Вот тут, вот именно тут Оливия спрятала шкатулку. Джеймс, пожалуйста, давайте проверим это место!

Джеймсу и самому было невероятно интересно и любопытно узнать, кто это такая Оливия, и что ужасного в том, что неизвестная никому Оливия спрятала шкатулку именно здесь… Очень интересно!

Джеймс спросил Лину:

– Что вы предлагаете делать? Ломать здание?

– Нет, что вы! Место вот это, в нише, над которой установлен сокол. Если мы поднимем сокола, и заглянем внутрь ниши, то шкатулка может и сейчас лежать именно там, где ее оставила Оливия. Она мне сама это подтвердила!

Джеймс связался со своим руководством по мобильному телефону и тут же получил разрешение. Но только на то, чтобы снять скульптуру сокола, выполненную из гранита. Иначе никакая глина не удержалась бы на своем постаменте-нише. Должен был прибыть специалист, который имел бы право отодвинуть скульптуру и заглянуть в нишу. Только он. Дождались, наконец, специалиста.

Страсти накалились до такой степени, что все готовы были разобрать эту нишу по кирпичику и достать шкатулку, если бы она там оказалась.

Специалист – сотрудник музея аккуратно отодвинул скульптуру сокола и фонариком осветил полое пространство ниши. Внизу, на уровне пола был какой-то сверток или предмет. Пришлось принести специальный крючок, ведь стены разбирать разрешения не получено. Поэтому крючком пришлось достаточно долго возиться, пока зацепили то, что там лежало и подтащили к поверхности. Всего-то и глубины было около полутора метров, но как трудно было достать то, что было завернуто в ткань, которая за три века истлела окончательно и разъехалась от первого прикосновения.

Наконец, извлекли шкатулку. Она хранилась в идеальных условиях, где не было доступа воздуха: сверху нишу надежно закрывал гранитный сокол. Джеймс хотел было открыть шкатулку, но Лина закричала с ужасом:

– Стоять на месте! Никто не должен открывать ее. Только в специальных перчатках! Алтын открыла шкатулку и тут же скончалась.

У специалиста, которому было доверено извлечь шкатулку, перчатки нашлись мгновенно, так как он и сам теперь не мог устоять перед собственным любопытством. Он надел специальные резиновые перчатки и с разрешения Джеймса открыл шкатулку. Там находился ковш, изготовленный из меди. Это был совершенно новый ковш, медь еще блестела. На выпуклом боку ковша был изображен цветок лотоса. Удивительным показалось то, что цветок лотоса смотрел своими лепестками вниз, он был перевернут, как будто уже не способен смотреть в небо и радоваться жизни. Лина пожала плечами от нелепого предположения, что ковш не несет живой и радостной энергии, и его лепестки уже не могут быть живыми. Значит, для человека, которому он предназначался, тоже не желалось здоровья и жизни.

Лина с болью в голосе сказала присутствующим:

– Никто не должен касаться этого ковша. Он был натерт ядом и Алтын умерла именно от прикосновения к нему. Мне Оливия это лично сказала. Без доступа воздуха яд вполне еще может иметь действие.

В сопровождении полицейских, которые не покинули россиян ни в коем случае и все происходящее видели сами, специалист музея унес шкатулку в полицейский участок для проведения следственных мероприятий.

Сама Лина как будто разделила свое сознание надвое: половина в той, лондонской жизни, а вторая половина ее сознания смотрит из двадцать первого века и удивляется тому, что видит первая половина. День прошел в таком волнении, что Лине явно требовался отдых. Ее душа была наполнена впечатлениями.

Человек молодой всегда имеет более легкие позитивные мысли, много сил и хорошее здоровье дают ему оптимизм и уверенность в удачной судьбе. А человек пожилой уже имеет большой жизненный опыт, прожитые годы не все удачные, некоторые наполнены горем и страданиями. Да и здоровье слабеет, это естественный процесс… Поэтому у пожилых оптимизма значительно убавляется.