Текст книги "Развитие интеллектуальных способностей подростков в условиях спортивной деятельности: теоретико-методологические и организационные предпосылки"

7. Кроме того, научная позиция Л. Терстоуна, Дж. Гилфорда, Р. Амтхауэра подтверждает свою правоту, когда в процессе тестирования происходит оценка качества владения операциями (на них и завершается) и отсутствуют тесты, позволяющие оценить степень успешности комплексирования этих операций в блоки или действия, а действий – в деятельность.

8. G-фактор, в нашем понимании, реализуется через разноплановые виды деятельности, актуализирующие все виды частных интеллектуальных способностей. G-фактор по своей сути ориентирован на «гармоничное развитие личности» (Ю. К. Бабанский, И. Я. Лернер, В. А. Сухомлинский, Ш. А. Амонашвили, В. Ф. Шаталов), и в реальной ситуации этот фактор тестирует сама жизнь, поскольку тесты такого уровня комплексности не разработаны.

И в ходе жизни определяется интеллектуальный вклад в ее качество, обусловленное индивидуальной и социальной эффективностью. Гармоничное развитие, проявляющееся во множестве умений и способностей: фехтовать, слагать стихи, петь, плавать, решать математические задачи и многое другое, – со времен Древней Греции являлось целью развития человека и человечества.

Эта двуплановость заложена не только в моделях интеллекта, но и на более частном уровне. Что мы выбираем: широкое поле деятельности, стремясь развить все виды способностей, или узкое поле, совершенствуясь только в нем с учетом принципа природосообразности? Что важнее: развитие приоритетных когнитивных стилей или сформированный диапазон их вариативности; учет функциональной асимметрии или деятельность, ориентированная на функциональное сближение? Эта проблема исходит от выбора методологических подходов не только к моделям интеллекта, обусловливающим объем и содержание видов развивающей деятельности, но и к развитию личности в целом и, как следствие, к степени владения данными видами деятельности (Р. Киплинг не тестировал у Маугли вербальный интеллект имеющимися в науке тестами). Таким образом, в процессе тестирования чрезвычайно важно учитывать характер и содержание образовательной среды субъектов деятельности, прежде чем давать заключение по существующей вне поля деятельности модели интеллекта.

Психометрический подход оценки интеллектуальных способностей имеет свои достоинства и недостатки. Достоинством является то, что существует механизм оценки и сравнения уровня развития интеллектуальных способностей у различных субъектов деятельности. К недостатку психометрического подхода можно отнести следующую проблему: тесты интеллекта не отражают сущности, содержания и специфических условий спортивной деятельности, в которой и должны проявляться интеллектуальные способности подростка, оптимизирующие фактор ее успешности.

В. Н. Дружинин и Е. Ю. Самсонова (1999) подчеркнули опосредованность проявления общих умственных способностей с «предметной деятельностью субъекта». Тесты, используемые для оценки психометрического интеллекта, лишь косвенно отражают специфику актуализации интеллектуальной активности подростка в условиях спортивной деятельности. То есть то, что тестируется, не является структурным компонентом ни на уровне деятельности, ни на уровне действия. Рассматривая операционный уровень, можно отметить сходство по содержанию той или иной операции, но внешние условия (пространственно-временные, противодействия среды и другие) и внутренние условия (психоэмоциональное, функциональное состояние) осуществления деятельности подростком различны более чем существенно. Тем более что в большинстве видов спорта соревновательная деятельность подростка обладает сложной структурой и на содержательном уровне происходит комплексирование различных операций и действий с учетом текущей ситуации.

Объединение тестовых методик в батареи тестов может осуществляться вне полного соответствия «автор модели интеллекта автор методики исследования интеллектуальной способности либо: авторы методик исследования интеллектуальных способностей в структуре единой (избранной) модели интеллекта». Если проблема исследования выходит за пределы одной модели интеллекта и не может быть раскрыта на структурно-содержательном уровне через одну из моделей, правомерно применить несколько моделей интеллекта, раскрывающих определенные аспекты исследования.

При этом набор тестовых процедур не будет эклектичным, поскольку он обусловлен объемом и спецификой исследуемых частных интеллектуальных способностей, отражающих эффективность спортивной деятельности. Батареи тестов, характеризующие объективные и субъективные, процессуальные и результативные параметры интеллектуальной готовности подростка к спортивной деятельности, будут состоять как из тестов интеллекта и тестов сопряженных с ними способностей, так и из процедур, определяющих динамику успешности в решении интеллектуальных задач в вариативных видах спортивной деятельности.

На наш взгляд, структура интеллекта (его проявлений) лишь тогда актуальна, когда она преломляется в структуре деятельности и отражает ее в одном или нескольких ведущих аспектах (временном, пространственно-временном, операционально-деятельностном и других).

Наиболее близка нашей научной позиции концепция М. А. Холодной (2001), рассматривающая интеллект как форму организации ментального опыта и позволяющая раскрыть специфические особенности организации спортивной деятельности подростка.

Когнитивный опыт, или ментальные структуры (по М. А. Холодной), обеспечивающие хранение, упорядочение и преобразование наличной и поступающей информации, способствующие тем самым воспроизведению в психике познающего субъекта устойчивых, закономерных аспектов его окружения, создает условия для освещения спортивной деятельности в актуальном времени и пространстве – «здесь и сейчас», – особенно, деятельности, побуждающей к проявлению оперативной переработки информации.

Спортивная деятельность подростка в большей мере осуществляется при актуализации эмоционально-волевого и регулятивного компонентов в условиях непроизвольной и произвольной регуляции интеллектуальной активности. Данная деятельность соотносится с метакогнитивным опытом, по М. А. Холодной, и обеспечивает контроль: над состоянием индивидуальных интеллектуальных ресурсов; над процессами переработки информации; над формированием опыта осуществления деятельности в условиях утомления, вызванного влиянием физической и психической нагрузки. В наших исследованиях представлена развернутая характеристика операционально-деятельностного и регулятивного компонентов интеллектуально опосредованной спортивной деятельности [162]. В. Н. Дружинин [91, с. 49] выразил сомнение по поводу включения М. А. Холодной некоторых блоков в состав модели: «…метакогнитивный опыт имеет явное отношение к регуляторной системе психики, а интенциальный – к мотивационной системе. Собственно интеллектуальными следует считать блок способностей и блок когнитивного опыта». Мы придерживаемся точки зрения М. А. Холодной, и поскольку мотивационный и регуляторный компоненты находятся в структуре интеллектуального действия и интеллектуально опосредованной деятельности и их не представляется возможным вычленить из контекста деятельности, на содержательно-смысловом уровне они характеризуются интеллектуальной составляющей и способствуют решению интеллектуальной задачи – данные компоненты входят в структуру интеллекта.

Интенциональный опыт как ментальные структуры, лежащие в основе индивидуальных интеллектуальных склонностей, обеспечивающих формирование субъективных критериев выбора относительно определенной предметной области, направления поиска решения, источников информации и способов ее переработки, также присутствует в структуре деятельности подростка-спортсмена. Исследование структуры и содержания информационного и мотивационного компонентов интеллектуальной активности позволяет выделить основные проявления интенционального опыта. Мы выделяем интенциальный опыт как первооснову развития интеллектуальных способностей подростка, побуждающую и актуализирующую накопление первичных знаний (информации) на мотивационно-смысловом поле деятельности с последующим выходом на механизмы их реализации через значимые когнитивные функции. Далее проявляется когнитивный опыт, подкрепленный метакогнитивным.

Некоторые авторы моделей интеллекта исключают возможность формирования новообразований над группами названных способностей, объединенных в структурных компонентах, в данном случае модель интеллекта не соответствует рассматриваемой нами проблеме, как, например, структура интеллекта по Х. Гарднеру. Модель интеллекта состоит из независимых друг от друга модулей: формально-лингвистического, пространственного, логико-математического, музыкального, двигательного, межличностного, внутриличностного. Каждый из модулей представлен вертикально расположенными уровнями: восприятие, запоминание, учение, [343]. Реализация модели интеллекта по Х. Гарднеру в условиях спортивной деятельности в рамках независимых самостоятельных модулей неприемлема, поскольку: эффективность движения обусловлена адекватностью пространственного восприятия; внутриличностный интеллект совершенствуется через систему межличностных отношений; в основе рационального движения лежит ритмическая способность, в связи с этим, некоторые аспекты музыкального интеллекта преломляются в двигательном.

Таким образом, на примере проведенного анализа нескольких моделей интеллекта и соотнесения их с обобщенными модельными характеристиками – требованиями спортивной деятельности, предъявляемыми к подростку, – наблюдается структурно-содержательная обусловленность исследуемых образований. Рассмотрение данного вопроса имеет смысл, поскольку проблема развития интеллектуальных способностей подростка в вариативных условиях спортивной деятельности может быть раскрыта, если исследователь может оперировать рассматриваемыми психолого-педагогическими категориями и находит аргументированную научную позицию в пространстве научных подходов и моделей.

4.4. Социальный и эмоциональный интеллект в системе базовых способностей к эффективной организации спортивной деятельности подростка

Теория сама по себе никуда не годится, она нужна постольку, поскольку заставляет нас верить в связь явлений.

И. Гете

С целью выделения эффективных подходов к пониманию социального интеллекта, профессионально и личностно значимого для юного спортсмена, рассмотрим историю развития данного вопроса. Становление теории социального интеллекта связано с научной деятельностью отечественных и зарубежных ученых, среди них: Р. Балтес, Х. Гарднер, Г. Олпорт, Г. Айзенк, Ф. Диттмен-Коли, Д. В. Люсин, А. И. Савенков, Р. Стернберг, Д. В. Ушаков, А. А. Бодалев, В. А. Лабунская, Л. С. Выготский, Б. М. Теплов, С. Л. Рубинштейн, Б. Г. Ананьев, А. С. Кочарян, В. А. Кан-Калик, Ю. М. Жуков, Л. А. Петровская и другие.

Данные авторы, имея каждый свой взгляд на природу и развитие социального интеллекта, едины в том, что социальный интеллект – это специфическая способность, обеспечивающая успешное взаимодействие человека с другими людьми, умение прогнозировать поведение других. Таким образом, позиционируется мысль о том, что социальный интеллект – это область, где тесно взаимодействуют когнитивное и аффективное.

Наличие значимых корреляционных связей между общим и социальным интеллектом, по мнению Е. И. Пащенко (2003), подтверждает факт существования единого механизма их функционирования, использующего формально-логические законы понятийного мышления, а небольшой удельный вес этих связей, не позволяющий отнести эти феномены (общий и социальный интеллект) к единому фактору, подтверждает наличие их специфики. Вместе с тем Л. В. Малышева (2006) затрагивает проблемы взаимодействия общего (традиционного), социального и эмоционального интеллекта, обращая внимание на неясность их соотношения, вызванную отсутствием комплексного подхода к оценке личности; личность воспринимается не как единое целое, а исследуется через комплексы определенных способностей (когнитивных, аффективных, конативных). Комплексный же подход к оценке личности проявляется только в модели интеллекта PPIK Ф. Аккермана.

Своеобразие социального интеллекта заключается в том, что объектом внимания является не предмет, а другой человек, группа людей (в рассматриваемой нами ситуации – учитель, тренер, родитель, другой спортсмен, судья, спортивная команда, болельщики и другие).

Предметом этих способностей выступает установление отношений между событиями, в которых действующими лицами являются другие люди (личность определяет характер отношений: к себе, к другим, к деятельности).

Основными показателями сформированности способности являются: адекватная интерпретация, точность понимания, прогнозирования, воздействия, выбранного речевого и неречевого способа общения, рациональный способ социального взаимодействия, развивающийся социально-психологический статус личности. В качестве наиболее надежных критериев социального интеллекта, по мнению многих авторов, выдвинуты выделенные Дж. Гилфордом способности предвидеть последствия поведения людей, способность к выделению общих существенных признаков в различных невербальных реакциях человека, способность понимать значения вербальных реакций человека в зависимости от контекста вызвавшей их ситуации, способность понимать логику развития ситуации взаимодействия, значение поведения людей в этих ситуациях.

Что касается истории вопроса, то понятие «социальный интеллект» было введено в научный оборот в 1920 г. Э. Торндайком и рассматривалось как «способность к пониманию и управлению людьми, способность действовать мудро в межличностных отношениях». Г. Олпорт, характеризуя категорию «социальный интеллект», представлял его как «особый социальный дар, обеспечивающий гибкость в отношениях с людьми, продуктом которого является социальное приспособление, а не глубина понимания». Г. Айзенк представил социальный интеллект как интеллект индивида, формирующийся в ходе его социализации под воздействием социокультурных условий. Гилфорд рассматривал социальный интеллект как интегральную интеллектуальную способность, определяющую успешность социального общения и адаптации.

Суммируя имеющиеся представления о социальном интеллекте, известный американский психолог Д. Векслер (1958) предложил его определять как приспособленность индивида к человеческому бытию. Азума и Кашиваги (Azuma, Kashivagi, 1985) выявили группу факторов, отражающих социальный интеллект, среди них: рецептивная социальная компетентность, позитивная социальная компетентность, эффективность, оригинальность, коммуникативность [330]. Mugny, Сarugati (1989) обнаружили такой фактор социального интеллекта, как: «адаптация к доминирующим социальным нормам» [256, с. 88]. Рэти и Снелман (Raty, Snellman, 1992) выделили ряд категориальных характеристик социального интеллекта, среди них: кооперативные социальные навыки, умения решать проблемы, настойчивость социальных умений, рассудительность, «софистика» [162].

С. Космитский и О. П. Джон (С. Kosmitzki, О. Р. John, 1993) представили 7 аспектов категории «социальный интеллект». К когнитивным элементам социального интеллекта ими были отнесены оценка перспективы, понимание людей, знание специальных правил, открытость в отношениях с окружающими. К поведенческим элементам относятся: способность иметь дело с людьми, социальная приспособляемость, теплота в межличностных отношениях [349].

Имеющиеся проблемы социального взаимодействия субъектов деятельности актуализируют процесс формирования социально компетентного поведения. Социальная компетентность подростков исследуется в работах многих авторов, среди них: В. М. Басова (2004), С. С. Занаев (2010), Е. И. Зарипова (2005), Н. В. Калинина (2006), В. Н. Куницына (1994), Т. П. Палий (2009), Н. А. Рототаева (2002), Ю. А. Тюменева (1998), Е. И. Фастова (2010)и другие.

Расширенная концепция социального интеллекта В. Н. Куницыной (1994) позволяет рассмотреть социальный интеллект как «самостоятельный психологический феномен, а не проявление общего интеллекта в социальных ситуациях». Автор охарактеризовала социальный интеллект как многомерную, сложную структуру, имеющую несколько аспектов, главным из которых является коммуникативно-личностный потенциал, под которым понимается комплекс свойств, затрудняющих или облегчающих общение. Данный конструкт является стержнем социального интеллекта. В качестве других аспектов социального интеллекта выступают: характеристики самосознания, энергетические характеристики и традиционно включаемые в перечень социального интеллекта познавательные процессы: социальная перцепция, социальное мышление, социальное воображение и социальное представление.

В основе социального интеллекта, по мнению В. Н. Куницыной, лежит выработка поведенческих сценариев, соответствующих новой социальной действительности и предвосхищаемых партнерами по взаимодействию.

В структуру социальной компетентности автор включила: оперативную социальную компетентность, вербальную, коммуникативную, социально-психологическую и эго-компетентность. В основе социальной компетентности лежит процесс приспособления средствами адекватного поведения к трудным социальным ситуациям. Фактически автор рассматривает социальный интеллект как средство познания социальной действительности, а социальную компетентность – как продукт этого познания.

Н. В. Калинина (2006) рассматривает социальную компетентность как интегративное личностное образование, представляющее собой систему знаний об обществе, социальных умений и навыков поведения в обществе, а также отношений, проявляемых через личностные качества человека, его мотивации, ценностные ориентации, обеспечивающие успех в социально значимой деятельности.

В самом общем виде структура социальной компетентности представлена двумя образующими: 1) когнитивно-поведенческой; 2) мотивационно-личностной [112, с. 34]. Развитие социальной компетентности позволяет подросткам в ситуациях межличностного взаимодействия более активно принимать ответственность на себя, предпринимать попытки увидеть собственную роль в ситуации, минимизировать фиксацию на препятствии и ожидание его устранения от других, самостоятельно приступать к разрешению проблем. Совершенствование данной способности влечет за собой: снижение уровня тревожности, уменьшение переживаний социального стресса и страха самовыражения, повышение адекватности самооценки, переход локуса контроля от внешнего к внутреннему, рост потребности в достижениях, применение конструктивного поведения в сложных жизненных ситуациях.

М. В. Оданович (2002), анализируя функции социального интеллекта, помимо когнитивной функции (качества, способствующие усвоению учебной информации), выявила ценностную (представления ребенка о себе как о носителе этики гуманного отношения к другим людям) и смысловую (индивидуальные склонности человека, его отношение к происходящему) составляющие социального интеллекта. Автор определила три уровня становления социального интеллекта: 1) избегания трудностей; 2) определения целей; 3) проявления ценностно-смыслового отношения к происходящему.

Развитие социального интеллекта М. В. Оданович рассмотрела через решение учебно-познавательной задачи (центрального компонента учебно-познавательной деятельности), что близко нашему пониманию вопроса. В определении учебно-познавательной задачи представлены проблемность (разрешение возникающих противоречий) и гуманитарность (готовность действовать с позиции другого человека, выработка общих взглядов, стремление скорректировать поведение, учитывая мнение других людей и собственные интересы и возможности) [185, с. 21].

Социальный интеллект, по мнению В. Шнайдера (2003), включает следующие аспекты: социальные знания, социальное научение, социальную память, социальную перцепцию, социальное понимание (социальную проницательность), социальную креативность [358].

«Важным условием эффективного функционирования социального интеллекта, – считает Е. И. Пащенко (2003), – является сформированность механизма идентификации, который позволяет моделировать смысловое поле партнера и обеспечивает взаимопонимание». Социальный интеллект обусловлен «знанием нормативно-ролевых образцов поведения и более высокой способностью осуществлять прогноз поведения на основе невербальных реакций» [199, с. 19].

Уровень развития социального интеллекта характеризуется проявлением коммуникативной компетентности. Исследуя параметры коммуникативной компетентности, Е. А. Капустина (2004) выявила факт «преобладания компетентных позиций в общении, которые тем выше, чем выше уровень социального интеллекта, а зависимых и агрессивных – ниже. Таким образом, чем меньше у личности развиты способности к пониманию, прогнозированию поведения, ситуации общения и взаимодействия, тем больше в коммуникативной ситуации появляется агрессивных и зависимых позиций, а компетентную позицию в общении демонстрируют лица с более развитыми способностями к пониманию коммуникативной ситуации. Следовательно, высокий уровень развития социального интеллекта обеспечивает оценку, анализ, прогнозирование ситуации общения, то есть является когнитивной составляющей коммуникативной компетентности. Социальный интеллект выступает как средство и одновременно результат развития коммуникативной компетентности личности» [115, с. 20].

Испытуемые с развитой компетентной коммуникативной позицией и способностями к предвидению последствий своего поведения и поведения других характеризуются высоким уровнем самооценки качеств личности, проявляющихся в межличностных отношениях, общении, а также в деятельности (и отражаются в таких качествах, как вежливость, понятливость, дисциплинированность, терпимость, отзывчивость) [115, с. 21].

Д. В. Ушаков (2004) утверждает, что определение социального интеллекта должно быть ограничено. «Социальный интеллект, если мы понимаем его как интеллект, – это способность к познанию социальных явлений, которая составляет лишь один из компонентов социальных умений и компетентности, а не исчерпывает их». Данная трактовка социального интеллекта позволяет представить его в одном ряду с другими видами интеллекта, «… образуя вместе с ними способность к высшему виду познавательной деятельности – обобщенной и опосредованной» [277, с. 18].

Социальный интеллект, по утверждению Д. В. Ушакова (2004), обладает рядом следующих характерных структурных особенностей: континуальным характером; использованием невербальной репрезентации; потерей точного социального оценивания при вербализации; формированием в процессе социального научения; использованием «внутреннего» опыта [278, с. 17].

Е. Н. Скажинская (2005) рассмотрела познавательные процессы, входящие в структуру социального интеллекта и выделила те, которые связаны с отображением социальных объектов – человека как партнера по общению и деятельности, а также группы людей. Данное отображение «проявляется в социально полезной адаптации субъекта деятельности <…>, а приспособительный акт – решение жизненной задачи с помощью интеллекта – осуществляется посредством действия с мысленным эквивалентом объекта» [252].

Согласно представлениям Л. В. Малышевой (2006), «определения социального и эмоционального интеллекта пересекаются в содержательном плане». А. И. Савенков (2006) утверждает, что разделение эмоционального интеллекта и интеллекта социального непродуктивно. Эмоциональный интеллект вполне можно рассматривать как элемент социального интеллекта.

Автор, акцентируя внимание на стремлении решать более масштабные задачи, связанные с проблематикой прогнозирования степени успешности личности на дальнейших этапах ее развития, диктует иные подходы, носящие интегративный характер [240, с. 3]. Наиболее полная характеристика социального интеллекта, на наш взгляд представлена А. И. Савенковым (2006), который предлагает выделить два фактора социального интеллекта. Первый – это «кристаллизованные социальные знания». Имеются в виду декларативные и опытные знания о хорошо знакомых социальных событиях. Под декларативными в данном случае следует понимать знания, полученные в результате социального научения, а под опытными – те, что получены в ходе собственной исследовательской практики. Второй – социально-когнитивная гибкость. Здесь речь идет о способности применять социальные знания при решении неизвестных проблем. Всем известно, что «знать» о чем-либо очень важно, но не следует путать сами знания с готовностью и способностью их применять.

Характеризуя концепцию социального интеллекта, автор выделил три группы описывающих его критериев: когнитивные, эмоциональные и поведенческие. Содержательно каждая из этих групп представлена следующим образом:

1. Когнитивные:

• социальные знания – знания о людях, знание специальных правил, понимание других людей;

• социальная память – память на имена, лица;

• социальная интуиция – оценка чувств, определение настроения, понимание мотивов поступков других людей, способность адекватно воспринимать наблюдаемое поведение в рамках социального контекста;

• социальное прогнозирование – формулирование планов собственных действий, отслеживание своего развития, рефлексия собственного развития и оценка неиспользованных альтернативных возможностей.

2. Эмоциональные:

• социальная выразительность – эмоциональная выразительность, эмоциональная чувствительность, эмоциональный контроль;

• сопереживание – способность входить в положение других людей, ставить себя на место другого (преодолевать коммуникативный и моральный эгоцентризм);

• способность к саморегуляции – умение регулировать собственные эмоции и собственное настроение.

3. Поведенческие:

• социальное восприятие – умение слушать собеседника, понимание юмора;

• социальное взаимодействие – способность и готовность работать совместно, способность к коллективному взаимодействию и как к высшему типу этого взаимодействия – коллективному творчеству;

• социальная адаптация – умение объяснять и убеждать других, способность уживаться с другими людьми, открытость в отношениях с окружающими [240].

И. Б. Кудинова (2006) не отождествляет социальный интеллект ни с общим интеллектом, ни с социальной и коммуникативной компетентностью. По мнению автора, «наиболее часто социальный интеллект рассматривается как интегральная интеллектуальная способность, определяющая успешность общения и социально-психологической адаптации, способность прогнозировать как свое собственное, так и поведение других людей в различных областях человеческой жизнедеятельности, распознавая намерения, чувства и эмоциональные состояния человека по невербальной и вербальной экспрессии и др.» [135].

Степень развития социального интеллекта, согласно концепции И. Б. Кудиновой, обусловлена совокупностью психологических условий, среди которых представлены: стили семейного воспитания, уровни развития базовых свойств личности общительности и любознательности. Наиболее эффективным для развития социального интеллекта, по мнению автора, является доминирующий стиль воспитания – «кооперация». К неблагоприятным стилям И. Б. Кудинова относит: «принятие-отвержение» и «маленький неудачник» [135, с. 22].

Рассматривая особенности проявления социального интеллекта у различных социально-педагогических типов личности, А. М. Молокостова (2007) отметила, что повышенный уровень социального интеллекта выявлен у тревожного и доминирующего. Это связано с тем, что личность направляет свое внимание на поиск тех сигналов и условий, которые послужат достижению личных целей.

У личности инфантильного типа обнаружен пониженный уровень социального интеллекта, анализ условий социальной среды не обеспечивает достаточно эффективных связей с социумом, личность не улавливает и не понимает сигналы других людей. Личность инфантильного типа испытывает трудности адаптации, но они определяются пониженными способностями к пониманию и анализу социальных ситуаций. Это наиболее уязвимая личность, так как возможности социального интеллекта используются ею весьма ограниченно и не компенсируют трудностей взаимодействия. Способности к пониманию других людей не являются достаточно развитыми. Но приобретение компетентности расширяет зону актуального развития, обеспечивая некоторые преимущества в познании реальной группы и ее условий. Рефлексивные действия обеспечивают осознание того, что целенаправленное обращение внимания на происходящие события полезно в реализации своих потребностей и обеспечивает комфортное положение в группе.

Таким образом, средний уровень социального интеллекта, присущий гармоничному психологическому типу, является оптимальным для уравновешенного и согласованного взаимодействия с социальной средой на основе ее адекватного понимания. Данный уровень также представлен в социальном взаимодействии сензитивного, конформного и интровертированного типов личности, которые проявляют наиболее адаптивные характерологические особенности [175, с. 21].

Исследования О. В. Шешуковой (2008) позволяют констатировать тот факт, что «социальный интеллект взаимосвязан с особенностями полоролевого поведения личности как по частным способностям, так и по общему уровню:

– андрогинный тип гендерной идентичности позволяет личности за счет сочетания высокой фемининности и маскулинности проявлять большую адаптивность, гибкость и креативность в поведении;

– фемининный тип полоролевого поведения вызывает затруднения в социальной адаптации личности, что подтверждается показателями социального интеллекта, возможно, это объясняется тем, что рамки традиционного фемининного гендерного стереотипа, проявляющиеся в экспрессивных личностных характеристиках (высокая чувствительность, отзывчивость, зависимость и т. д.), “стесняют” индивидуальное саморазвитие и самовыражение;

– маскулинная модель поведения, обладающая такими характеристиками, как уверенность, самостоятельность, независимость и т. д., более позитивна для самореализации личности в социальном взаимодействии, чем фемининная.

Для девочек и мальчиков с низким уровнем социального интеллекта не характерна андрогинная культура поведения, что выражается в их зависимости, низкой социальной активности, отсутствии настойчивости и самостоятельности.

У детей со средним и высоким уровнем развития социального интеллекта выявлено андрогинное полоролевое поведение, которое характеризуется такими полоролевыми характеристиками, как относительная свобода от жесткой половой типизации, самостоятельное преодоление трудностей, активность, доброжелательное отношение к представителям противоположного пола».