Текст книги "Огненный шар"

Глава 23

Они проснулись только к обеду.

– У тебя красные глаза, – заметила Лиза.

– Еще бы, – тут же согласился Жан. – Я только час назад уснул.

– А что так? – Лиза засмеялась.

– С тобой, пожалуй, уснешь.

– Ничего, скоро отдохнешь от меня.

– Не хочу без тебя отдыхать. Ты мне лучше скажи, когда Люсия нас еще куда-нибудь переместит, все повторится сначала?

– Дурачок ты, конечно. Главное, чтобы все получилось.

– Она сильный кактус.

– Болтаешь черт знает что. Поговорю с ней дома. Я же обещала.

Они разговаривали вполголоса, чтобы не разбудить Ин и Ника, который похрапывал тут же рядом.

– Смотри, как прижался, – сказал Жан и сунул руку под одеяло.

Ник открыл глаза.

– Ты что-то ищешь? – спросил он.

– Уже нашел. Надевай свои трусы, идем в город.

– Что, прямо сейчас? Ин еще спит.

– Ночью надо спать, а сейчас уже день на улице. Идем новую жизнь встречать, – улыбался Жан. – Посмотрим, что революция нам подарила своим свершением. Нам осталось совсем немного в семнадцатом году быть. Надо еще многое успеть. Ты же хочешь, чтобы Егор нас проводил?

– Ну.

– Баранки гну… Вставай и буди свою девчонку.

– Жан, отстань от него, – попросила Лиза. – Сам лучше оденься. Сидишь голый, бесстыдник.

– Да, я вот такой, – Жан встал в полный рост перед Лизой. – И мне не стыдно, представляешь?

– Ник на тебя смотрит.

– Да пусть хоть Ин, мне все равно. Мы друг друга тысячу раз видели.

– Мне за тебя уже стыдно, – покраснела Лиза.

Жан подошел к ней поближе и прижался животом к ее распущенным волосам.

– Одевайся, – она обняла его за талию и поцеловала в бедро. – Одевайся, я тебя прошу.

– Нет, ты скажи, я тебе нравлюсь? – не отставал Жан, прижимая ее к своему горячему телу.

– Нравишься, одевайся.

– Отстань ты от него, пусть голый походит. У него любовь вон как прет, – сказал Ник и поднялся с кровати.

– А вот еще один, – засмеялся Жан. – Извращенец!

Ник молча оделся и направился в гостиную.

– Я тебя люблю, – прошептал Жан и тоже стал одеваться.

Лиза, не отрывая глаз, следила за Жаном.

– Когда я тебя еще увижу, такого сумасшедшего? – тихо спросила она. – Я так не хочу с тобой расставаться.

– Уговаривай свою тетку и все будет нормально. Был бы я на ее месте – сделал бы эти встречи постоянными.

Лиза усмехнулась.

За столом, как обычно, пили чай.

Клавдия Петровна нарушила тишину и стала рассказывать про сон, который видела сегодня ночью:

– Лизонька, представляешь, привиделась моя прабабка, что умерла больше двух веков назад. Я же ее никогда не видела, а она, оказывается, так была похожа на меня. Потом видела своего деда. Мне было года два, когда он умер. Потом еще и еще родственников, о которых никогда и не слыхивала. Они мне рассказывали все то, что на самом деле со мной когда-то было. Странно как-то… Про Люсию Петровну говорили и предупреждали, что она как бы ведьма. Ерунда какая-то. Тебя какие-то женщины вспоминали, ждут обратно домой. Странный сон. Никогда мне не снился, а тут на тебе…

– Это всегда в возрасте бывает, – заметил Жан. – Моя бабушка часто вспоминала о своих родственниках, пока не умерла.

Ник толкнул Жана ногой, чтобы тот не болтал лишнего.

Клавдия Петровна выложила на стол пирожки, которые жарила с самого утра, и придвинула их к Жану.

– Когда я вас еще увижу? – спросила она. – Люсия сказала, что вы скоро уезжаете.

– Да, в двенадцать ночи, – ответил Ник.

– Я бы вас пошла проводить, да вот ноги что-то совсем разболелись.

– Не надо нас провожать. Мы сами доберемся, – ответил Жан. – Выйдем пораньше, и все будет хорошо.

– Ешь, милок, – улыбнулась Клавдия Петровна, и тут Жану показалось, что она чем-то очень похожа на Люсию. – И ты, сыночек, ешь, девочку свою угощай. Вы уедете, я печь пироги никому не буду. Сама я ем мало, и много мне не надо. Это для вас. Может, в дорогу возьмете?

– Спасибо, – поблагодарила Лиза. – Мы лучше с вами здесь посидим, чай попьем, и нам хватит. Спасибо вам за все.

– Смотрите сами. А ты, Лизонька, что думаешь дальше делать?

– И не знаю. Надо приехать домой, а там видно будет.

– А Жан к тебе едет?

Лиза взглянула на Жана.

– К сожалению, нет. Но мы обязательно встретимся.

– Ты хороший мальчик, и ты, Ник, тоже. Вы все хорошие. Вот смотрю я на вас, и мне так хочется вернуться в свою молодость…

– А Люсия не может? – тихо спросил Жан, обращаясь к Лизе.

– Ну, откуда мне знать? Наверное, нет.

– Интересно было бы себя в детстве посмотреть.

– Да ты и так, вроде, не взрослый, – Лиза положила свою ладонь на колено Жана и сжала его. – Вот если бы мы все остались такими и никогда не взрослели – было бы дело!

– Жизнь продолжается, – всплеснула руками Клавдия Петровна. – Никуда от этого не денешься. Сейчас пройдет эта революция, что-то новое будет. Я чувствую, опять кровь будет проливаться.

Жан взглянул на Ника, который хотел уже собраться с мыслями и сказать, что скоро будет гражданская война. Жан это увидел по его глазам и нахмурил брови.

– Не беспокойтесь, все будет хорошо, – заверила до сих пор хранившая молчание, Ин. – Вы о нас не беспокойтесь и простите нас за такое вторжение. Мы вам создали столько хлопот…

– Мне очень было приятно с вами быть, – Клавдия Петровна встала и подошла к Лизе, погладила ее по голове. – Вы такие замечательные детки. – Теперь она прижала к себе и Жана, затем Ника и Ин. – Я не хочу, чтобы вы оставались в такое смутное время в Петрограде. Здесь нищета и беспорядки. Я вот смотрю на вас и радуюсь, что вы уезжаете. Лучше приезжайте через несколько лет, когда все наладится.

– Хорошо, мы так и сделаем, – согласился Жан и, встав из-за стола, стал прохаживаться по комнате, потом отодвинул штору и выглянул в окно. – Все не успокоятся. Так и шастают с винтовками даже по дворам.

– Это закончится нескоро. Кто бы знал, когда этому будет конец? – вздохнула Клавдия Петровна.

Жан снова взглянул на Ника.

– Бог его знает, – задумчиво произнес Жан. – Время покажет. Ну, что, едоки и водохлебы, будем собираться. – Он подсел к хозяйке. – Спасибо вам за все, что вы для нас сделали, – сказал он. – Вы добрая женщина.

Клавдия Петровна довольно улыбнулась и прижала Жана к себе.

– Я думаю, что у тебя будет долгая и интересная жизнь, – сказала она. – Тут я недавно на картах кинула… Ты, Ник, должен когда-то уехать за границу. Это будет нескоро, но уедешь и неплохо устроишься. Там женишься и останешься навсегда. У Ин будет немного по-другому. Она останется в России и будет жить в большом городе. Ты будешь или артисткой, или как-то связана с искусством.

– Клавдия Петровна, лучше не надо, – прервала Лиза. – Так неинтересно будет жить.

– Ты, Лизочка, будешь счастливая. К тебе будут свататься многие мужчины, но ты всех будешь отвергать.

– Почему? – удивился Жан.

– Потому, что она любит тебя и будет всю жизнь только о тебе думать. У тебя, Жан, тоже жизнь будет счастливая. Ты женишься, но твое красноречие тебя будет всегда подводить. Ты уж очень все прямо говоришь и делаешь. Жизнь – такая штука, что в ней где-то надо схитрить, где-то промолчать… А ты этого не можешь делать. У тебя очень вспыльчивый характер.

– Откуда такие подробности? – спросил Ник.

– Я могу угадывать судьбы людей, – сказала Клавдия Петровна. – Это все так и будет, но не скоро.

Жан взглянул на Лизу.

– Это все из-за меня, – решил он. – Ты свою жизнь испортишь из-за меня. Мы с тобой не можем сойтись из-за разницы во времени. Нас разделяют почти три века…

– Ну и что? Зато как мы живем сейчас! Не каждый так сможет, – сказала Лиза, но глаза ее заметно загрустили. – Главное – что сейчас, а дальше будет видно.

– Вот какая у вас родственница, Клавдия Петровна, – заметила Ин. – Она ничего не боится. А жизнь каждый человек делает сам, и все может со временем измениться.

– Может быть, может, – согласилась старушка. – Это всего лишь карты и сны. А им веры нет порой никакой. Ты Жан, умеешь сводить с ума женщин. Лиза, ты нашла себе достойного молодого человека, и дай бог, чтобы все у вас получилось.

– Не получится, – сказал Жан. – Мы встречаемся время от времени и не можем находиться постоянно вместе. А нельзя сделать так, чтобы мы остались вместе навсегда?

Клавдия Петровна взглянула на Лизу, которая опустила голову: расстроилась от услышанного.

– Это не ко мне. Я здесь вам не помощница. Говорю только то, что во снах вижу.

– А мы встретимся когда-нибудь еще, в другом времени? – спросила Ин.

– Не могу сказать. Это мне не под силу.

– А Люсия Петровна может?

– Откуда мне знать.

– Может, – подняла голову Лиза. – Я все сделаю, чтобы мы встречались и встречались. Жанчик, я без тебя просто не могу.

– Любит она тебя, – заметила старушка.

– Я тоже ее люблю, – признался Жан. – Ник и Ин тоже любят друг друга, но у нас сложились неравные условия. Лиза живет там в восемнадцатом веке, а я в двадцать первом. Как нам быть?

Клавдия Петровна пожала плечами.

– Дорогие мои, тут я вам ничего не скажу. Ищите пути сами.

– Лиза, на тебя только надежда, – вздохнул Ник. – Ты знаешь, что должна делать. Я без тебя и без Жана не представляю свое существование. Для меня эти дни проходят, как вечность. Я каждым этим днем просто дорожу.

– Вот смотрю я на вас, хорошие вы, – сделала вывод Клавдия Петровна. – У вас еще вся жизнь впереди, а вы делаете из ничего проблемы. Закончится вот это безобразие, и снова приезжайте ко мне. Я вам всем буду рада.

Ник взглянул на Жана и встал.

– Ну, спасибо вам за все, – сказал он, подводя черту застолью. – Будем собираться. Вы не болейте и, поверьте мне, все скоро пройдет, хотя будет много еще сложностей. Спасибо, что приютили нас, бродяг, мы вас не забудем.

Клавдия Петровна поднялась, чтобы выйти и проводить гостей.

Лиза обняла ее и поцеловала.

– Когда еще я увижу тебя, – прослезилась старушка. – Моей жизни не хватит, чтобы увидеть тебя взрослой.

Лиза молча еще раз обняла родственницу, поглядывая на стоящего в коридоре Жана.

– Иди сюда, – позвала она его и тоже обняла. – Тетушка, вы не представляете, как я его люблю, – зашептала Лиза. – Он для меня один-единственный такой. Ваши карты сказали правду. Такого я никогда не найду больше. Делают же таких там, у них, в двадцать первом веке, а наши не могут.

Жан поцеловал Лизу, потом хозяйку.

– Удачи вам, – сквозь слезы выговорила Клавдия Петровна.

Они вышли на улицу.

Холодный осенний дождь сразу дал о себе знать.

Ник поднял голову на серое небо, и крупные капли дождя упали на его лицо.

– Нескоро пройдет. Нам это не помешает?

– Люсия же сказала, где и во сколько нам быть. Там и будем. Если что, вернемся.

– Уже не вернемся, – сказал Жан. – Я знаю точно, что сегодня ночью нас здесь уже не будет.

Лиза опять загрустила.

– Ну, а ты-то чего? – взяла ее под руку Ин. – Не печалься. Давайте дождь переждем – все вымокнем, а до вечера еще далеко.

Они прижались к стене дома и наблюдали, как под дождем суетятся прохожие, солдаты и матросы.

– Да, время они выбрали просто неудачное, – заметил Ник. – Сидеть бы им сейчас в казармах и не мокнуть.

– Некогда им сидеть, – ответил Жан. – У них теперь новые проблемы – как удержать власть и что бы еще усовершенствовать в ней. Да они еще не знают, что их ждет в двадцатом году, а дальше – еще хуже.

– Ленин знает, что делает, – сказала Ин. – Он не такой уж и простачок, как кажется. У него башка варит ой-ой-ой как!

– Еще бы, – согласился Жан. – Он же один замутил эту революцию, остальные просто и не думали об этом.

– Эх, была бы связь… Позвонить бы Егору, чтобы не шлепать по лужам в такую даль. Мы даже не сказали ему, что и как.

– Он знает, но принимает все до сих пор за шутку. Такое в его голове просто не укладывается. Это нереально.

– Точно. В нормальной голове такое не уложится. Ему трудно понять, а нам еще труднее объяснить, что сегодня может произойти. Вы представляете, что мы сами скоро расстанемся? – Ин окинула всех взглядом. – Когда еще вот так будем вместе?

– Лиза все устроит, – заверил Жан.

– Я буду говорить с Люсией Петровной. В этот раз я же убедила ее.

– Как?

– Настаивала целый месяц, чтобы встретиться с вами, с Жаном.

Глава 24

Поздним вечером они встретились с Егором.

Дождь закончился, а пасмурное небо давило на город, предвещая очередные осадки.

– Нам в двенадцать надо быть на Дворцовой, – напомнила Ин. – Ты пойдешь с нами?

– Может, завтра. Погода разгуляется и не будет дождя, – сказал Егор.

– Ты забыл, что завтра нас уже не будет, – возразил Ник. – Нам нужна именно такая погода.

– Шутите? Куда вы денетесь? – не верил Егор.

– Улетим в другое время, мы же тебе когда-то говорили об этом.

– Да ладно! Мечтатели вы. А меня с собой возьмете?

– Это невозможно, хотя тебя с собой я бы и забрал. – Жан взглянул на темное небо.

– Значит, и вы никуда не денетесь.

– Так ты идешь с нами на Дворцовую площадь?

– Если только компанию составить. Все равно завтра делать нечего, высплюсь.

– Идем к Александровской колонне, – пояснил Ник.

– И что мы там не видели? Хотите вспомнить взятие Зимнего? Так я вам скажу, что ничего там интересного вы не найдете. Кругом одна солдатня. Почему именно туда? Пойдемте к Неве, на набережную.

– И туда успеем. У нас время еще есть.

Они вышли к набережной Зимнего дворца и встали напротив Петропавловской крепости, что на том берегу Невы.

– Интересно, государь достроил крепость или еще нет? – спросил Жан.

– Еще нет. У него и других дел по горло, – ответила Лиза.

– Какую крепость? – не понял Егор.

– Да вон ту, напротив.

– Этой крепости неизвестно уже сколько лет, а вы о стройке. И какой еще государь? Николая свергли большевики, теперь вся власть у Советов, – пояснил Егор.

– Это здесь и сейчас. А там, где живет Лиза, только начинается семнадцатый век и полным ходом идет строительство города.

Егор в недоумении посмотрел на ребят.

– Да, да, – подтвердил Ник. – Это правда.

– Что-то я все никак не пойму, о чем вы говорите.

– Про Петра Алексеевича. Он сейчас на этом Заячьем острове строит эту крепость, а Лиза из того времени.

– А ты, Жан, откуда?

– Мы втроем из века двадцать первого, – ответил Жан.

– А я?

– Ты из двадцатого. Сейчас же семнадцатый год.

– Тогда как же мы встретились все вместе?

– Есть такая тема, – стал объяснять Жан, – перемещение во времени. Вот сегодня в полночь мы все и разлетимся в разные стороны. Хочешь увидеть?

– Интересно, как?

– Увидишь. Поэтому мы и взяли тебя с собой. Ты у нас в этом времени остаешься самым верным другом, – сказал Ник.

– А мы увидимся еще раз?

– Нет, никогда. Ты можешь себе представить, что нас сейчас здесь нет?

– Не могу. Вы же здесь… Что ты мне голову морочишь, – махнул рукой Егор.

– Не спорьте, – остановил их Ник. – Осталось совсем уже немного, чтобы убедиться.

Теперь они стояли молча, думая каждый о своем. Грустно было расставаться друг с другом, но никто не желал противиться тому событию, которое их всех ожидало в ближайший час.

Жан снова посмотрел на серое небо.

– Как бы я хотел туда улететь и посмотреть сверху вниз, – мечтательно произнес он.

– Я бы не полетел туда. На земле как-то спокойней, – возразил Егор.

– Может, ты и прав. Я вот что хотел тебе сказать… Давай отойдем в сторону. – Жан взял Егора за руку. Он взглянул ему в глаза и оперся на гранитную плиту. – Ты береги себя. Впереди столько всего нехорошего. В двадцатом году будет гражданская война, погибнет много народа, потом голод, разруха… Пройди это так, чтобы остаться невредимым.

– Ты откуда знаешь?

– По истории учил.

– Вы что, и правда из будущего? – Егор пристально посмотрел на Жана, потом коснулся его рукой.

– Да настоящий я, не щупай, но из другого времени, из будущего. Я просто хочу тебя предостеречь. Впереди будет много проблем, а ты береги свою жизнь. Ты такой классный парень!

– Я это учту. А сегодня что еще будет? Это шутка, что вы мне говорили?

– Это правда, и ты это увидишь сам.

Жан взял Егора за руку и сжал его ладонь.

– Я с тобой встретился тогда просто случайно. Помнишь? Ты нас выручил, и мы тебе благодарны за все.

– А мне можно с вами в ваше время? – не успокаивался Егор.

– Увы, нет. Ты прости, но это не в наших силах. Мы неподвластные себе сейчас люди. Я тебя прошу, чтобы ты запомнил, что я тебе сказал. Это истинная правда, и ни капли нет в ней лжи.

– Тогда скажи мне, что стало с Россией в ваше время.

– Ничего особенного, живет и процветает. Большевиков больше нет. Власти, что они строят сейчас, – тоже нет. Живем, как на Западе.

– А Ленин?

– Ленин умрет в двадцать четвертом году. Ему построят мавзолей на Красной площади в Москве и забальзамируют.

– Как это?

– Ну, короче, будет таким, как сейчас, но неживой, – попытался объяснить Жан.

Егор почесал затылок.

– Да, да. В наше время из любого могут сделать чучело. Будет один в один как живой. Но это все ерунда. Помни мои слова. А если и встретимся когда-нибудь, я буду тебе очень рад.

Егор от души был растроган. Он обнял Жана и поцеловал.

– Я обязательно вас провожу, – шепнул он, – и буду искать с вами встречи. Петроград и у вас так называется?

– Он в нашем времени называется Санкт-Петербургом, – с гордостью сказал Жан.

– Как ты сказал – Санкт-Петербург?

– Да. Так Петроград будет называться в конце века.

– Ты мне столько наговорил, что в голове не укладывается, – признался Егор.

– Ну что, пойдем к нашим? Уже пора идти на Дворцовую, скоро полночь.

Егор стал еще более заинтригован от разговора с Жаном. Он внимательно всматривался в лица своих друзей, стараясь найти какое-либо различие с нынешней молодежью, но ничего особенно не обнаруживал и тем самым успокоил себя, приходя к выводу, что Жан ему просто наболтал разную чушь. Он с укором взглянул на его озабоченное лицо, но не сказал ни слова.

– А ты, Егор, знаешь, что эта за колонна? – спросила Ин.

– Это памятник победы русского народа в войне 1812 года. Она получила свое название в честь императора Александра Первого, правившего в это время, – стал объяснять Егор. – Это самая высокая в мире свободно стоящая колонна – она стоит только под действием силы тяжести. Наверху – ангел с крестом.

– Я что-то об этом слышал, – сказал Жан.

– Это знают все, – Егор задрал голову, пытаясь разглядеть того самого ангела. – Хорошо, что большевики ее не завалили.

К молодым людям подошли несколько солдат и тоже стали задирать головы.

– Идемте отсюда, – предложил Егор. – Здесь слишком много народа.

– Нам некуда идти. Мы должны быть именно здесь, – сказала Лиза и поставила ладони под капли начинающегося дождя.

– А если ничего не произойдет? – спросил настороженный Жан.

Ник взглянул на него и нахмурил брови.

– Значит, будешь строить новую власть, – сказал он. – Я лично не желаю. Интересно, сколько сейчас времени.

Стоящий рядом солдат молча вытащил из кармана шинели часы, откинул крышку и сказал:

– Без пяти двенадцать.

По телу Жана пробежала дрожь. Он взял руку Лизы и сжал ее.

– Не забудешь с теткой поговорить? – напомнил он в очередной раз.

Лиза улыбнулась.

– Я все помню, – на ее глазах появились слезы. – Мне бы радоваться, что через мгновение буду дома, а я не могу. Я так привыкла к тебе за это время.

Жан усмехнулся и тоже почувствовал, как ком подкатил к горлу.

– Ник, Ин, скоро расстанемся, – предупредил Жан, еле выдавливая слова.

Егор стоял рядом и слушал их странные речи.

По небу, будто огромный прожектор, промелькнул яркий луч.

Кто-то из находящихся на площади перекрестился, кто-то из любопытства стал всматриваться, куда он вдруг пропал.

У Лизы заколотилось сердце. Она окинула всех своими заплаканными глазами и тихо произнесла:

– Давайте встанем кругом, чтобы в последний раз почувствовать друг друга.

Они обнялись за плечи, стали кругом и опустили головы.

– Простите меня, что все так быстро получилось, – сказала она, ощущая прерывистое дыхание каждого. – Я обязательно еще что-нибудь придумаю.

– Ин, мы расстаемся, – сказал в свою очередь Ник. – Но помни, что где бы мы ни были, мы все вместе.

– Я вас всех люблю, – вздохнул и промолвил дрожащим голосом Жан. – А тебя, Лиза, больше всего.

Тем временем небо осветило яркое зарево, и народ заволновался.

– Прощай, Егор, – крикнул Жан. – Ты отличный парень! Береги себя и помни наш разговор. Это все правда, что я тебе говорил.

Егор в растерянности стоял в стороне, смотрел то на ребят, то в небо, которое стало совсем светлым.

Ин глубоко вздохнула, сжала плечи Ника и Жана, между которыми стояла. Лиза дрожащими ладошками еще сильней ухватилась за плечи ребят.

– Ну, кажется, все, – успела сказать она.

Они разом подняли головы вверх, и яркое ослепительное облако в виде шара мгновенно поглотило их яркими лучами.

Сильно зазвенело в ушах, и неведомая сила тут же подняла их в воздух, погружая в невесомое состояние.

Руки их разжались, и они растворились в ярких лучах огненного шара…

Женя открыл глаза, окинул взглядом комнату и встряхнул головой. Он еще лежал в постели и не мог прийти в себя. Потом посмотрел на часы и, поняв, что снова опоздал в школу, просто вылетел из-под одеяла.

– Черт побери, опять классная орать будет, – вслух говорил он, второпях надевая штаны и рубашку. – Когда же это кончится? Когда же, наконец, каникулы?

Он выскочил на улицу, на ходу приглаживая волосы на голове, и уже через двадцать минут был в школе.

Женя тихо подошел к двери класса и прислушался. Урок математики заменили на урок истории. Он облегченно вздохнул и вошел в класс.

Каково было его удивление, что вместо отца, который должен был вести урок, была молоденькая практикантка.

– Можно? Я опоздал, – громко сказал Женя.

– Это ваш ученик? – спросила практикантка у учеников.

– Наш, наш, – закричали друзья.

– Ну, тогда садись. Где твое место?

Женя занял место за столом и шепнул соседке:

– И что она тут делает?

– Не видишь, учит.

– Ее саму учить еще надо.

– Молодой человек, вы опоздали, еще и разговариваете, – сделала она замечание. – Вы историю, наверное, хорошо знаете. Идите к доске и отвечайте. Что вы проходили на прошлом уроке?

Женя послушно, ради интереса, вышел к доске и стал лицом к классу.

– Так что вы проходили на прошлом уроке? – еще раз спросила практикантка.

Он пожал плечами.

– Октябрьскую революцию, – зашептали со всех сторон.

– А, да, революцию, – спохватился он.

– Вы знаете что-нибудь о тех событиях. Вы учили?

– Да я только что оттуда, – вырвалось у него.

Все громко рассмеялись.

– Интересно. Вот тогда и расскажите нам о тех событиях в Петрограде.

В его голове неожиданно все помутнело, и память провалилась в бездну.

– Можно, я в следующий раз? – попросил он.

– В таком случае я имею право вам поставить неуд.

– Не имеете, – возразил Женя.

– Это почему же?

– Потому, что я даже слова по теме не сказал. А оценки ставятся за знание. Двойка – это тоже оценка и ставится за неправильный ответ. А я ничего не сказал…

– Ну и что?

– Значит, надо ставить нуль.

В классе снова раздался хохот.

– Он прав, он даже на два не ответил, – стали его поддерживать одноклассники.

Практикантка растерялась.

– Он вам потом может рассказать, – кто-то выкрикнул из учеников. – Он нас стесняется.

Девушка покраснела и хотела даже выскочить из класса.

– Хотите, я вам про Петра Первого расскажу, – вдруг предложил Женя. – У меня с ним много общих дел было.

– И ты с ним тоже встречался?

– Конечно. Вот про него я еще что-то помню, а про эту революцию еще ничего в голове не уложилось: совсем свежие события.

– Вы в этом учебном году закончите школу, а ведете себя как дети, – попыталась пристыдить девушка.

– Ну, не хотите, как хотите, – согласился Женя. – В следующий раз расскажу про революцию.

– Следующего раза не будет, – покраснела практикантка. – Я к вам больше не приду. Это просто невыносимо.

– Жаль, – вздохнул Женя. – Хотите, я вас после школы провожу до дома? – уже совсем тихо произнес он, чтобы никто не слышал.

Практикантка схватила со стола журнал и направилась к выходу.

– Сейчас вас вызовет директор, за ваше поведение, – выпалила она.

Женя только улыбнулся и пожал плечами.

Конец первой книги