Текст книги "Гедда Габлер (пьесы)"

Строитель Сольнес
Пьеса в трех действиях
1892

Действующие лица

С т р о и т е л ь Х а л в а р д С о л ь н е с[2]2
  Строитель в данном случае означает строителя-подрядчика без архитектурного образования, главу строительной фирмы.


[Закрыть]

Г о с п о ж а А л и н а С о л ь н е с, его жена

Д о к т о р Х а р д а л, семейный врач Сольнесов

К н у т Б р у в и к, ранее архитектор, ныне – помощник Сольнеса

Р а г н а р Б р у в и к, его сын, чертежник

К а й я Ф о с л и, племянница старого Брувика, конторщица

Ф р ё к е н Х и л ь д а В а н г е л ь

Ж е н щ и н ы

У л и ч н а я т о л п а

Действие происходит в доме Сольнеса.

Действие первое

Очень скромно обставленный кабинет строителя Сольнеса. По левой стене – створчатые двери в прихожую. Справа дверь в жилые комнаты, посреди задней стены – распахнутая дверь в чертежную студию. Слева стоит конторка с книгами, чертежами и письменным прибором. Перед дверью печка. В правом углу диван со столиком и парой стульев. На столике графин с водой и стаканы. Справа на авансцене столик поменьше, кресло и кресло-качалка. В чертежной, на маленьком столике и на конторке зажжены лампы.

В чертежной К н у т Б р у в и к и его сын обсчитывают чертежи. За конторкой в кабинете К а й я Ф о с л и записывает что-то в гроссбух. Кнут Брувик – худой пожилой мужчина в очках, седая шевелюра и седая борода. Одет в поношенный, но опрятный черный сюртук, на шее чуть пожелтевший широкий белый платок, носит очки. Р а г н а р у Б р у в и к у около тридцати, блондин, хорошо одет, но сутулится. Кайя Фосли – девушка двадцати с небольшим лет, хрупкого сложения и болезненного вида, одетая со вкусом. Защищает глаза от света зеленым козырьком. Некоторое время все трое работают в тишине.

К н у т Б р у в и к (внезапно, словно в испуге, встает из-за чертежной доски и, тяжело дыша, подходит к двери в кабинет). Нет, все – скоро конец моему терпению!

К а й я (подойдя к нему). Совсем тебе нынче плохо, дядюшка?

Б р у в и к. Да. Мне все хуже и хуже с каждым днем.

Р а г н а р (тоже подойдя к нему). Папа, тебе бы домой пойти. Может, уснешь.

Б р у в и к (нетерпеливо). Ага, и не проснешься! Хочешь, чтобы я задохнулся лежа, да?

К а й я. Ну прогуляйся хотя бы.

Р а г н а р. Да, пройдись. И я с тобой.

Б р у в и к (резко). Никуда я не пойду, пока он не придет. Нет, сегодня я ему все выложу, этому нашему… нашему (злобно) принципалу.

К а й я (в страхе). Нет, дядюшка, не надо торопиться.

Р а г н а р. Да, папа, лучше еще подождать.

Б р у в и к (задыхаясь). Кхе, кхе… Нет у меня времени… ждать!

К а й я (прислушиваясь). Тише! Шаги на лестнице. Идет.

Все трое вновь погружаются в работу. Ненадолго становится тихо.

С т р о и т е л ь С о л ь н е с входит из прихожей. Он в летах, но здоровый и крепкий, с короткострижеными густыми курчавыми волосами, черными усами и черными густыми бровями. Одет в серо-зеленую застегнутую на все пуговицы куртку со стоячим воротником и широкими лацканами. На голове мягкая серая фетровая шляпа, под мышкой папки.

С т р о и т е л ь С о л ь н е с (в дверях, шепотом, указывая на чертежную). Ушли?

К а й я (понизив голос, мотая головой). Нет. (Снимает козырек.)

Сольнес входит в кабинет, бросает шляпу на стул, кладет папки на столик рядом с диваном, идет к конторке. Все это время Кайя безостановочно пишет, но видно, что она встревожена и нервничает.

С о л ь н е с (громко). Что это вы там пишете, фрёкен Фосли?

К а й я (вздрагивая). Это… это просто…

С о л ь н е с. Дайте-ка я взгляну, фрёкен. (Заглядывает ей через плечо, словно бы читая запись в книге, шепотом.) Кайя!?

К а й я (продолжая писать, тихо). Да?

С о л ь н е с. Почему, стоит мне появиться, вы сразу снимаете козырек?

К а й я (все так же тихо). Он меня уродует.

С о л ь н е с (улыбнувшись). Вот оно что. Так вам не хочется плохо выглядеть?

К а й я (украдкой косясь на него). Нет, конечно же. Особенно в ваших глазах.

С о л ь н е с (легонько проводит рукой по ее волосам). Эх, Кайя, Кайя. Бедняжка…

К а й я (опустив голову). Тише – они услышат.

Сольнес отходит направо, поворачивает и останавливается у дверей чертежной.

С о л ь н е с. Меня кто-нибудь спрашивал?

Р а г н а р (встает). Да, та молодая пара, что хочет строить дом в Лёвстранде.

С о л ь н е с (с досадой). А, эти! Ну, пусть еще подождут. Про них у меня пока ясности нет.

Р а г н а р (подходит ближе, нерешительно). Им вроде бы надо получить чертежи как можно скорее.

С о л ь н е с (в прежнем тоне). Господи, ну почему им всем непременно надо скорее?

Б р у в и к (поднимает голову от работы). Они говорят, что спят и видят, когда наконец переедут в свой дом.

С о л ь н е с. Вечная история. Им невтерпеж, и готовы схватить первое, что подвернется. Абы какое жилье. Крыша, стены есть – и ладно. Их не интересует дом. Нет уж, благодарю покорно! С этим пускай идут к другим. А меня увольте. Так им и скажите, когда снова придут.

Б р у в и к (подняв очки и недоуменно глядя на Сольнеса). К другим? Вы хотите отказаться от этого заказа?

С о л ь н е с (раздраженно). Да, черт возьми, готов даже отказаться, если на то пошло. Лучше совсем откажусь, чем буду строить абы что. (Закипая.) Тем более я их не знаю!

Б р у в и к. Вполне надежные люди. Рагнар с ними знаком. Он бывает у них в доме. Очень солидное семейство, все в порядке.

С о л ь н е с. Угу. Солидное. Да разве я об этом? Бог мой, опять вы не хотите меня понять. (Горячится.) Я не желаю строить с людьми, которых не знаю. Пусть ищут себе другого, кого хотят, скатертью дорога!

Б р у в и к (вставая). Вы серьезно?

С о л ь н е с (мрачно). Да, серьезно. В кои-то веки. (Ходит по комнате.)

Брувик переглядывается с сыном, тот делает предостерегающий жест. Брувик встает и идет в кабинет.

Б р у в и к. Если позволите, я хотел бы с вами поговорить.

С о л ь н е с. Конечно.

Б р у в и к (Кайе). Выйди на минутку.

К а й я (нервничает). Дядюшка, но…

Б р у в и к. Детка, выйди, пожалуйста. И затвори дверь за собой.

Кайя нехотя уходит в чертежную, бросая на Сольнеса испуганные взгляды, полные мольбы.

Б р у в и к (понизив голос). Не хочу, чтобы бедные дети знали, как плохи мои дела.

С о л ь н е с. Да, в последнее время вы выглядите неважно.

Б р у в и к. Дело идет к концу. Силы убывают с каждым днем.

С о л ь н е с. Присядьте.

Б р у в и к. Спасибо. Вы позволите?

С о л ь н е с (придвинув кресло чуть поудобнее для Брувика). Пожалуйста. Садитесь. Итак?

Б р у в и к (тяжело опускается в кресло). Я, понимаете ли, про Рагнара. Душа за него болит. Что с ним будет?

С о л ь н е с. Я, безусловно, оставлю его в мастерской. Ваш сын будет здесь работать, сколько захочет.

Б р у в и к. Но он не хочет! Вот в чем беда. Вернее, считает, нельзя так дальше.

С о л ь н е с. Хм. Вообще-то ему вроде грех жаловаться. Но если он запросит прибавки, я, пожалуй, буду не прочь.

Б р у в и к. Нет, нет, дело не в деньгах. (Нетерпеливо.) Пора уж ему, наконец, попробовать строить самому.

С о л ь н е с (не глядя на него). Вы считаете, Рагнару это по силам?

Б р у в и к. В том-то и ужас: я сам стал сомневаться в мальчике. Потому что вы ведь ни разу слова доброго о нем не сказали, не ободрили. Но все равно – я думаю, способности у него есть, не может их не быть.

С о л ь н е с. Но ведь он всерьез не учился. Так только, черчению.

Б р у в и к (глядя на него с затаенной ненавистью, хрипло). Так и вы тоже университетов не кончали, когда у меня служили. И ничего. Начали работать самостоятельно. И пробились. Пошли в гору. И обошли (вздыхает тяжело) и меня, и многих других.

С о л ь н е с. Ваша правда – у меня все сложилось удачно.

Б р у в и к. Да уж, вам всегда везло, во всем. Но неужели у вас не дрогнет сердце, неужели вы позволите мне сойти в могилу, не увидев, на что способен Рагнар? И еще одно мне хочется увидеть перед смертью – как они поженятся.

С о л ь н е с (холодно). Это ей невтерпеж?

Б р у в и к. Нет, Кайя как раз не спешит. Но Рагнар твердит об этом каждый день. (С мольбой.) Вы должны помочь ему. Дайте ему самостоятельный подряд. Я хочу увидеть работу моего мальчика. Слышите?!

С о л ь н е с (с досадой). Черт возьми, да где я возьму для него подряд – с неба достану?

Б р у в и к. Он мог бы прямо сейчас получить большой заказ. Серьезную работу.

С о л ь н е с (ошарашенно, волнуясь). Он? Собственный подряд?

Б р у в и к. Если вы согласитесь.

С о л ь н е с. И что это за работа?

Б р у в и к (мнется, не сразу может решиться). Он мог бы взяться за дом в Лёвстранде.

С о л ь н е с. Дом в Лёвстранде? Так его же я делаю?!

Б р у в и к. Но поскольку вам расхотелось…

С о л ь н е с (разъяряясь). Расхотелось? Мне? Кто смеет такое говорить?

Б р у в и к. Вы сами только что сказали.

С о л ь н е с. Слушайте больше – мало ли, что я сгоряча брякну! И Рагнара готовы подрядить на этот дом?

Б р у в и к. Да. Он знает заказчиков. И между делом – в порядке развлечения – набросал эскиз, прикинул смету и прочее.

С о л ь н е с. И эскизы им понравились? Заказчикам этим?

Б р у в и к. Да. И если б вы согласились взглянуть на рисунки и заверили бы их…

С о л ь н е с. То они готовы нанять Рагнара строить им дом?

Б р у в и к. Им очень понравилось, что он там придумал. Новое слово, как они говорят.

С о л ь н е с. Вот оно что! Новое слово! Не чета моей допотопной халтуре.

Б р у в и к. На их взгляд, эскиз необычный.

С о л ь н е с (скрывая горечь). Так это они к Рагнару приходили – пока меня не было.

Б р у в и к. Они приходили повидаться с вами. Но думали спросить, не уступите ли вы…

С о л ь н е с (взвиваясь). Чтобы я уступил? Отдал свою работу?

Б р у в и к. Коль скоро им понравились эскизы Рагнара…

С о л ь н е с. Уступить мою работу вашему сыну?!

Б р у в и к. Они имели в виду, не согласитесь ли вы разорвать ваш договор с ними.

С о л ь н е с. Это одно и то же! (Горько усмехается.) Я ждал этого. Посторонись, Халвард Сольнес, подвинься в сторонку! Дай дорогу тем, кто помоложе! Чем моложе, тем лучше. Дорогу им! Дорогу и место под солнцем!

Б р у в и к. Побойтесь бога. Места тут хватает не только для одного-единственного…

С о л ь н е с. Ну, положим, места не так уж много. Но не в том дело. Я никогда не откажусь от работы. И никогда не уступлю свое место. По доброй воле – ни-ког-да! Ни за что на свете!

Б р у в и к (с трудом вставая). Значит вы хотите, чтобы я ушел из жизни в тревоге? Не испытав этой радости? Не веря в Рагнара и беспокоясь о его будущем? Не увидев своими глазами ни одной его работы? Так?

С о л ь н е с (вполголоса, отвернувшись в сторону). Всё… перестаньте… не спрашивайте.

Б р у в и к. Нет, ответьте. Мне уйти из жизни ни с чем?

С о л ь н е с (как будто бы борется с собой, затем тихо, но твердо). Дело ваше. Постарайтесь уйти, как сумеете.

Б р у в и к. Так тому и быть. (Бредет прочь.)

С о л ь н е с (идет за ним в некотором замешательстве). Поймите, я не могу иначе! Я таким создан! Мне себя не переделать!

Б р у в и к. Да, да… не переделать. (Шатаясь, доходит до столика у дивана и останавливается.) Можно мне воды?

С о л ь н е с. Пожалуйста. (Наливает стакан воды и протягивает ему.)

Б р у в и к. Спасибо. (Выпивает воду и ставит стакан на место.)

Сольнес проходит вперед и распахивает дверь в чертежную.

С о л ь н е с. Рагнар, идите сюда. Вам придется проводить отца домой.

Рагнар вскакивает с места. Они с Кайей вбегают в кабинет.

Р а г н а р. Папа, что с тобой?

Б р у в и к. Дай мне руку. Мы уходим.

Р а г н а р. Конечно. Кайя, ты тоже с нами, одевайся.

С о л ь н е с. Фрёкен Фосли придется задержаться. Ненадолго. Я должен продиктовать ей одно письмо.

Б р у в и к (глядя на Сольнеса). Спокойной ночи. Спите спокойно – если можете.

С о л ь н е с. Спокойной ночи.

Брувик и Рагнар выходят в прихожую. Кайя подходит к конторке. Сольнес, понурив голову, стоит справа от кресла.

К а й я (неуверенно). Нужно написать письмо?

С о л ь н е с (отрывисто). Нет, конечно. (Смотрит на нее строго.) Кайя!

К а й я (тихо и испуганно). Да?

С о л ь н е с (властно указывает пальцем на пол перед собой). Подите сюда! Быстро!

К а й я (нерешительно). Сейчас.

С о л ь н е с (прежним тоном). Ближе!

К а й я (подходит ближе). Что мне сделать?

С о л ь н е с (смерив ее взглядом). Это вас мне надо благодарить за это все?

К а й я. Нет, нет, что вы!

Сольнес. Но вы же хотите замуж?

К а й я (тихо). Мы с Рагнаром помолвлены уже года четыре или пять, и…

С о л ь н е с. И вы решили, что пора. Так?

К а й я. Рагнар и дядя говорят, что пора. Не спорить же мне.

С о л ь н е с (мягче). Кайя, но вы же ведь любите Рагнара, да?

К а й я. Было время, я любила Рагнара всем сердцем. Пока не поступила к вам.

С о л ь н е с. А теперь не любите? Ни капельки?

К а й я (с жаром, протягивая к нему руки как для объятия). Ой! Вы же знаете – теперь я люблю одного-единственного человека! А больше никого в целом мире не люблю и никогда не полюблю.

С о л ь н е с. Это вы так говорите только. А сами от меня уходите. Бросаете меня здесь одного.

К а й я. Но разве я не смогу остаться у вас, даже если Рагнар…

С о л ь н е с (отмахиваясь). Нет, конечно. Это невозможно. Если Рагнар уйдет и станет работать сам, вы ему понадобитесь.

К а й я (ломая руки). Но я не могу расстаться с вами! Это никак, никак невозможно!

С о л ь н е с. Тогда позаботьтесь о том, чтобы Рагнар оставил эту дурацкую затею. Выходите за него замуж, бог в помощь… (Меняет тон.) Я хотел сказать, уговорите его остаться у меня на хороших условиях. Потому что тогда я сумею сохранить вас, дорогая Кайя.

К а й я. О, если бы так получилось – было бы прекрасно!

С о л ь н е с (берет ее голову в свои ладони, шепотом). Я не могу без вас, поймите. Мне надо, чтобы вы были рядом каждый день.

К а й я (нервно, глубоко потрясенная). Боже, боже!

С о л ь н е с (целуя ее волосы). Кайя…

К а й я (опускается на колени перед ним). Как вы добры ко мне! Как несказанно добры!

С о л ь н е с (резко). Ну-ка, вставайте! Да вставайте же, какого… Сюда идут!

Сольнес помогает Кайе подняться. Пошатываясь, она идет к конторке.

В правую дверь входит г о с п о ж а С о л ь н е с, худая и печальная блондинка со следами былой красоты. На ней элегантное гладко черное платье, волосы завиты локонами. Говорит медленно, в голосе звучит упрек.

Г о с п о ж а С о л ь н е с (в дверях). Халвард?

С о л ь н е с (оборачиваясь). А, это ты, дорогая?

Г о с п о ж а С о л ь н е с (устремив взгляд на Кайю). Я не вовремя, мне кажется.

С о л ь н е с. Очень вовремя. Фрёкен Фосли осталось только дописать письмо.

Г о с п о ж а С о л ь н е с. Оно и видно.

С о л ь н е с. Тебе что-то нужно от меня, Алина?

Г о с п о ж а С о л ь н е с. Я всего лишь хотела сказать, что пришел доктор Хардал, он в угловой гостиной. Может быть, ты к нам выйдешь, Халвард?

С о л ь н е с (с подозрением). Хм. Доктор непременно должен поговорить со мной?

Г о с п о ж а С о л ь н е с. Нет, нет. Он заглянул повидать меня. Но хочет заодно поздороваться и с тобой.

С о л ь н е с (с тихим смехом). Ну еще бы… Тогда не сочти за труд, попроси его подождать.

Г о с п о ж а С о л ь н е с. Но ты скоро выйдешь к нему?

С о л ь н е с. Вероятно. Но попозже, дорогая. Попозже. Не сейчас.

Г о с п о ж а С о л ь н е с (покосившись на Кайю). Хорошо, Халвард. Только не забудь.

Уходит и закрывает за собой дверь.

К а й я (тихо). Боже мой! Ваша супруга, наверно, совсем плохо обо мне думает.

С о л ь н е с. Вовсе нет. То есть… не хуже обычного. Но теперь вам все-таки лучше уйти, Кайя.

К а й я. Да, да, мне надо идти.

С о л ь н е с (жестко). А с тем делом вы разберитесь. Ради меня. Слышите?

К а й я. Когда бы это зависело от меня, так уж…

С о л ь н е с. Я хочу, чтобы в этом вопросе был полный порядок. Понятно? Не позже завтрашнего дня!

К а й я (испуганно). Если уж никак иначе не получится, я готова порвать с ним.

С о л ь н е с (с негодованием). Порвать?! Да вы в своем уме? Вы хотите с ним порвать?

К а й я (в растерянности). Ну да. Пусть хоть так. Потому что я должна… должна остаться у вас. Не могу я от вас уйти. Это никак, просто никак невозможно!

С о л ь н е с (запальчиво). Черт побери, а Рагнар? Ради Рагнара все и…

К а й я (с ужасом глядя на него). Так это вы все что ли ради Рагнара?

С о л ь н е с (опомнившись). Да нет же, конечно, нет. Ничего-то вы не понимаете. (Мягко и вкрадчиво.) Мне нужны вы, Кайя. Но для этого вам надо убедить Рагнара остаться у меня. Ну вот, а теперь домой.

К а й я. Да, да. Спокойной ночи вам.

С о л ь н е с. Спокойной ночи. (Останавливает ее.) Послушайте, а где эскизы Рагнара? В чертежной?

К а й я. Наверное. Я не видела, чтобы он брал их с собой.

С о л ь н е с. Тогда принесите их мне. Так и быть, взгляну.

К а й я (радостно). Наконец-то! Посмотрите, пожалуйста!

С о л ь н е с. Только ради вас, Кайя. Ну же, несите их мигом!

Кайя убегает в чертежную, с опаской роется в ящике стола, находит нужную папку и приносит ее.

К а й я. Вот, здесь все рисунки.

С о л ь н е с. Хорошо. Положите на стол.

К а й я (кладет папку на стол). Спокойной ночи. (Умоляюще.) И вы уж думайте обо мне хорошо.

С о л ь н е с. Я только так и думаю. Доброй ночи, милая малышка Кайя. (Косится на дверь справа.) Ну идите же, идите!

В правую дверь входят г о с п о ж а С о л ь н е с и д о к т о р Х а р д а л. Это полный мужчина в возрасте, с круглым добродушным выбритым лицом, у него поредевшие светлые волосы и очки в золотой оправе.

Г о с п о ж а С о л ь н е с (еще в дверях). Халвард, мы с доктором не можем больше ждать.

С о л ь н е с. Входите, входите.

Г о с п о ж а С о л ь н е с (Кайе, которая возится у конторки, привертывая огонь в лампе). Дописали письмо, фрёкен?

К а й я (растерянно). Письмо?

С о л ь н е с. Та короткая записка.

Г о с п о ж а С о л ь н е с. Угу, совсем короткая, видимо.

С о л ь н е с. Фрёкен Фосли, вы можете идти. И завтра не опаздывайте.

К а й я. Конечно. Спокойной ночи, госпожа Сольнес.

Выходит через прихожую.

Г о с п о ж а С о л ь н е с. Повезло тебе, Халвард, с этой барышней.

С о л ь н е с. Да уж. Расторопная и все умеет.

Г о с п о ж а С о л ь н е с. Оно и видно.

Д о к т о р Х а р д а л. И бухгалтерию ведет?

С о л ь н е с. Да, навострилась за два года и в этом. К тому же она милая и во всем безотказная.

Г о с п о ж а С о л ь н е с. Это, без сомнения, большой плюс.

С о л ь н е с. Знаешь, да. Особенно если ты таким отношением не избалован.

Г о с п о ж а С о л ь н е с (с мягким укором). Это ты к чему, Халвард?

С о л ь н е с. Нет, ни к чему, прости, Алина.

Г о с п о ж а С о л ь н е с. Не за что. Доктор, так вы еще вернетесь к нам на чай?

Д о к т о р Х а р д а л. Проведаю больного и сразу назад.

Г о с п о ж а С о л ь н е с. Спасибо. (Выходит в правую дверь.)

С о л ь н е с. Вы очень спешите, доктор?

Д о к т о р Х а р д а л. Нет, ничуть.

С о л ь н е с. И мы можем поговорить?

Д о к т о р Х а р д а л. Да, с удовольствием.

С о л ь н е с. Давайте присядем. (Указывает доктору на кресло-качалку, а сам садится в кресло.)

С о л ь н е с (смотрит на доктора испытующе). Скажите – вы не заметили в Алине ничего такого?

Д о к т о р Х а р д а л. Сейчас, когда она была здесь?

С о л ь н е с. Да. В отношении меня. Вы ничего не заметили?

Д о к т о р Х а р д а л. Трудно, черт возьми, не заметить, что ваша жена…

С о л ь н е с. Что?

Д о к т о р Х а р д а л. Ну что ваша жена не слишком жалует эту фрёкен Фосли.

С о л ь н е с. И все? Это-то я и сам заметил.

Д о к т о р Х а р д а л. Оно и неудивительно.

С о л ь н е с. Что?

Д о к т о р Х а р д а л. Конечно, она не в восторге, что рядом с вами целыми днями другая женщина.

С о л ь н е с. Вот как? Да, пожалуй, вы правы. И Алина вправе сердиться. Только поделать с этим ничего нельзя. Ни-че-го.

Д о к т о р Х а р д а л. Разве вы не можете нанять какого-нибудь мужчину-конторщика?

С о л ь н е с. Какого-нибудь? Абы какого, лишь бы не женщину? Благодарю покорно, это мне не с руки.

Д о к т о р Х а р д а л. Но вашей жене довольно трудно это выносить. А она и так слабого здоровья.

С о л ь н е с. Чуть было не сказал – ну и бог с ней. Я не могу заменить Кайю Фосли никем другим. Она должна остаться.

Д о к т о р Х а р д а л. Никем другим?

С о л ь н е с (коротко). Никем.

Д о к т о р Х а р д а л (придвигая качалку ближе). Послушайте, милейший господин Сольнес. Можно задать вам вопрос весьма деликатного свойства? Сугубо между нами.

С о л ь н е с. Да. Прошу.

Д о к т о р Х а р д а л. Видите ли, у женщин на некоторые вещи дьявольский нюх.

С о л ь н е с. Что есть, то есть. Этого у них не отнять. И?

Д о к т о р Х а р д а л. Выслушайте меня. Если ваша жена на дух не выносит эту Кайю Фосли…

С о л ь н е с. То что?

Д о к т о р Х а р д а л. То нет ли у нее некоторого основания для такой глухой неприязни?

С о л ь н е с (сверлит его взглядом, затем встает). О-о.

Д о к т о р Х а р д а л. Пожалуйста, не обижайтесь. Но все-таки?

С о л ь н е с (коротко и твердо). Нет.

Д о к т о р Х а р д а л. Стало быть, никакого?

С о л ь н е с. Никакого иного основания, кроме ее подозрительности.

Д о к т о р Х а р д а л. Как известно, вы водили знакомство с разными женщинами.

С о л ь н е с. Водил.

Д о к т о р Х а р д а л. И весьма благоволили некоторым из них.

С о л ь н е с. Да, бывало.

Д о к т о р Х а р д а л. Но с фрёкен Фосли не тот случай? И ни на что подобное и намека нет?

С о л ь н е с. Никакого – с моей стороны.

Д о к т о р Х а р д а л. А с ее?

С о л ь н е с. Не думаю, что вы вправе спрашивать об этом, доктор.

Д о к т о р Х а р д а л. Мы начали разговор с того, что у вашей жены нюх на определенные вещи.

С о л ь н е с. Да, да. И знаете, доктор (понижает голос), Алинин нюх, как вы изволили выразиться, ее не обманул.

Д о к т о р Х а р д а л. Вот видите!

С о л ь н е с (садится). Доктор Хардал, если вы готовы выслушать, то я расскажу вам поразительную историю.

Д о к т о р Х а р д а л. Послушаю с удовольствием.

С о л ь н е с. Тогда слушайте. Вы, надо полагать, помните, что я взял к себе на службу Кнута Брувика и его сына, когда дела у старика пошли под гору.

Д о к т о р Х а р д а л. Я слышал об этом, да.

С о л ь н е с. По сути, они оба люди дельные. И способные, каждый по-своему. Но сыну вдруг вздумалось обручиться. А там, само собой, ему приспичило жениться – и начать строить самому. Они все только о том и думают, молодняк этот.

Д о к т о р Х а р д а л (смеется). Да уж, есть у них такая дурацкая манера: влюбляться и жениться.

С о л ь н е с. Но в мои планы это не входит. Рагнар нужен мне в мастерской. И старик тоже. Он изумительно разбирается во всей этой ереси – допустимые нагрузки, сопротивления, метры-кубометры.

Д о к т о р Х а р д а л. Да, без этого далеко не уедешь.

С о л ь н е с. То-то и оно! Но Рагнару не терпелось начать работать самому. И удержать его в мастерской не было никаких сил.

Д о к т о р Х а р д а л. Но все же он остался у вас?

С о л ь н е с. Да, но слушайте дальше. Как-то раз Кайя Фосли зашла сюда, не помню зачем. Прежде она здесь не бывала. И когда я увидел, что эти двое по уши влюблены друг в друга, я смекнул, что стоит мне залучить ее в мастерскую, и Рагнар тоже останется здесь как миленький.

Д о к т о р Х а р д а л. Разумный ход мысли.

С о л ь н е с. Да, но вслух я не сказал о нем ни полслова. Лишь смотрел на нее и видел в мечтах, что она уже работает у меня. Поболтал с ней приветливо о всяких пустяках, и она ушла.

Д о к т о р Х а р д а л. И?

С о л ь н е с. На другой день, под вечер, когда Брувик с Рагнаром уже ушли, она вдруг явилась. И повела себя так, как если бы мы с ней уже обо всем договорились.

Д о к т о р Х а р д а л. Договорились? О чем?

С о л ь н е с. Вот о том самом, о чем я так жарко мечтал, но вслух ни словом не обмолвился.

Д о к т о р Х а р д а л. Загадочная история.

С о л ь н е с. Согласитесь, странная? Она спросила меня, в чем будет состоять ее работа. Можно ли ей приступить с завтрашнего дня. И все в таком духе.

Д о к т о р Х а р д а л. А вы не думаете, что она подстроила все это, чтобы быть поближе к жениху?

С о л ь н е с. Сначала я так и решил. Но нет. Поступив ко мне, она как будто бы разочаровалась в нем.

Д о к т о р Х а р д а л. И очаровалась вами, нет?

С о л ь н е с. Да. По уши. Знаете, что я заметил? Она чувствует, когда я смотрю ей в спину. Начинает дрожать и трепетать, стоит мне оказаться поблизости. Что вы на это скажете?

Д о к т о р Х а р д а л. Хм. Но это как раз можно объяснить.

С о л ь н е с. А остальное? То, что она считает, будто я позвал ее на работу – хотя я успел об этом только помечтать. Про себя. Не вслух. Ни с кем не делился.

Д о к т о р Х а р д а л. Вот это выше моего понимания.

С о л ь н е с. Так я и знал. Поэтому и не рассказываю никому. Но чем дальше, тем оно тяготит меня все больше, сами понимаете. Она все время рядом, и я вынужден делать вид, будто… Да и грешно бедняжке голову морочить. (С жаром.) А что мне остается? Уйдет она, уйдет Рагнар.

Д о к т о р Х а р д а л. Но жене вы не стали объяснять, что к чему?

С о л ь н е с. Нет.

Д о к т о р Х а р д а л. А почему? Почему вы этого не сделали?

С о л ь н е с (глядя прямо на него и понизив голос). Потому что это такое хорошее самобичевание – не мешать Алине быть ко мне несправедливой.

Д о к т о р Х а р д а л (качая головой). Ничегошеньки не понимаю.

С о л ь н е с. Для меня это как отдать крупицу безразмерного неоплатного долга.

Д о к т о р Х а р д а л. Долга вашей жене?

С о л ь н е с. Да. И это облегчает душу. Хоть на миг, а дышится свободнее. Вы меня понимаете?

Д о к т о р Х а р д а л. Нет, видит бог, я не понял ни слова.

С о л ь н е с (обрывает свою речь и встает). Тогда ладно – не будем больше об этом.

Отходит, потом возвращается и встает около стола.

С о л ь н е с (глядя на доктора с мягкой улыбкой). Признайтесь, доктор, вы думаете, что ловко прищучили меня?

Д о к т о р Х а р д а л (начиная раздражаться). Прищучил? Я плохо понимаю вас сегодня, господин Сольнес.

С о л ь н е с. Бросьте, не темните. Я же отлично вижу.

Д о к т о р Х а р д а л. А что именно вы видите?

С о л ь н е с (тихо, с расстановкой). Вижу, как вы тут ходите, ходите и по-свойски так следите за мной.

Д о к т о р Х а р д а л. Я? Зачем бы я стал это делать?

С о л ь н е с. Потому что вы думаете, что я… (Со злостью.) Да черт возьми, а то вы не думаете так же, как Алина?!

Д о к т о р Х а р д а л. А что она думает?

С о л ь н е с (успокоившись). Она стала думать, что я… что я… болен.

Д о к т о р Х а р д а л. Больны? Вы? Со мной она ни разу этим не делилась. А что с вами стряслось, дорогой вы мой?

С о л ь н е с (шепотом, наклонясь к качалке). Алина думает, что я повредился рассудком. Правда-правда.

Д о к т о р Х а р д а л (вставая). Но голубчик мой, дорогой господин Сольнес…

С о л ь н е с. Богом клянусь, так оно и есть. Она и вас уже успела убедить. Поверьте, доктор, я ведь вижу. Меня не так легко провести, знаете ли.

Д о к т о р Х а р д а л (удивленно глядя на него). Господин Сольнес, мне никогда ничего подобного даже в голову не приходило.

С о л ь н е с (недоверчиво усмехаясь). Никогда? В самом деле?

Д о к т о р Х а р д а л. В самом деле – никогда. И вашей супруге, конечно, тоже. Я почти готов поклясться в этом.

С о л ь н е с. Не клянитесь, пожалуйста, не стоит. Потому что, если посмотреть с другой стороны, у нее, возможно, есть некоторые основания так думать.

Д о к т о р Х а р д а л. Ну, знаете ли…

С о л ь н е с (останавливая его взмахом руки). Дорогой доктор, пожалуй, лучше нам в это не углубляться. Пусть каждый останется при своем мнении. (Вдруг повеселев.) Доктор, но послушайте…

Д о к т о р Х а р д а л. Да?

С о л ь н е с. Коль скоро вы не считаете, что я болен, что я псих и спятил…

Д о к т о р Х а р д а л. То что?

С о л ь н е с. То я, должно быть, кажусь вам очень счастливым человеком?

Д о к т о р Х а р д а л. Вы хотите сказать, что это лишь видимость?

С о л ь н е с (смеясь). Нет-нет, что вы. Сами подумайте – быть строителем Сольнесом! Самим Халвардом Сольнесом! Мне грех жаловаться.

Д о к т о р Х а р д а л. Да, должен честно сказать – вы всегда казались мне баловнем судьбы.

С о л ь н е с (пряча горькую улыбку). Что есть, то есть. Тут не открестишься.

Д о к т о р Х а р д а л. Сперва, точно по вашему заказу, сгорел этот мрачный домина. Редкое везение.

С о л ь н е с (серьезно). Не забывайте, что сгорел родной дом Алины.

Д о к т о р Х а р д а л. Да, для нее это было огромное несчастье.

С о л ь н е с. Она все еще не пережила его. А прошло уже двенадцать лет, даже тринадцать.

Д о к т о р Х а р д а л. Добило ее то, что случилось после пожара, хотя тоже из-за него.

С о л ь н е с. И то, и другое.

Д о к т о р Х а р д а л. Но ваши – лично ваши – дела пошли тогда в гору. Из бедного деревенского паренька вы превратились в первого человека в своем цехе. Да уж, господин Сольнес, удача несла вас на руках.

С о л ь н е с (боязливо глядя на него). Вот, вот, оттого-то я так ужасно тревожусь.

Д о к т о р Х а р д а л. Вас пугает собственная везучесть?

С о л ь н е с. Страх гложет меня днем и ночью. Потому что рано или поздно произойдет переворот.

Д о к т о р Х а р д а л. Да ну, ерунда какая! Разве вам что-то угрожает?

С о л ь н е с (твердо и безапелляционно). Да. Молодежь.

Д о к т о р Х а р д а л. Пф! Молодежь! Что-то рановато вы себя в старики записали. Бросьте! Сейчас ваше положение прочно как никогда.

С о л ь н е с. Нет. Грядут перемены. Я знаю. И чувствую, что переворот произойдет совсем скоро. Не тот, так другой потребует – посторонись, я иду! А за ним лавиной ринутся остальные: «Прочь с дороги! Слезай со своего места! Посторонись! Дорогу нам и место нам!» Вот увидите, доктор! Настанет день, и молодежь постучит в эту дверь.

Д о к т о р Х а р д а л (смеясь). Бог мой, и что тогда?

С о л ь н е с. А тогда конец строителю Сольнесу, вот что.

В дверь стучат.

С о л ь н е с (вскакивая). Что это? Вы слышали?

Д о к т о р Х а р д а л. В дверь стучат.

С о л ь н е с (громко). Войдите!

Из прихожей входит Х и л ь д а В а н г е л ь. Среднего роста, грациозная, хорошо сложена. Смуглая от загара. Одета по-походному, юбка подоткнута, на ней матроска и матросская шапочка на голове. За спиной рюкзак, в руках скатка из пледа в ремнях и альпеншток.

Х и л ь д а (подойдя к Сольнесу, с радостно блестящими глазами). Здравствуйте!

С о л ь н е с (глядя на нее в растерянности). Добрый вечер.

Х и л ь д а (смеясь). Да вы меня не узнаете, что ли?!

С о л ь н е с. Да… должен признать… вот так с ходу…

Д о к т о р Х а р д а л (подходит ближе). А я узнал вас, фрёкен.

Х и л ь д а (довольно). Ничего себе, это вы!

Д о к т о р Х а р д а л. Да, я. (Сольнесу.) Мы встретились летом в горном приюте. А где же ваши спутницы?

Х и л ь д а. Отправились дальше, на запад.

Д о к т о р Х а р д а л. Они были недовольны, что мы так галдели вечером.

Х и л ь д а. Да уж, довольны они не были.

Д о к т о р Х а р д а л (грозя пальцем). А вы, однако, немного заигрывали с нами, уж не отпирайтесь.

Х и л ь д а. Все приятнее, чем сидеть и вязать носки с этими клушами.