Текст книги "Желтый меч"

– Не стоит пытаться мешать Воителю, – повторила Лайон, заметив, какую реакцию вызвала у людей эта новость. – Жители Анлиона должны знать – но не мешать. Хотя бы не мешать…

– Это почему? Воитель – зло, его необходимо уничтожить, пока не стало слишком поздно.

– Попробуйте, – пожала плечами Ниара. – С самого его появления за ним охотятся все, обладающие хоть какими-то силами. Высшие маги, эльфы, криэйторы… Все они вышли на охоту за одной и той же добычей. Думаете, вы окажетесь в одном ряду с такими охотниками? – девочка чуть улыбнулась. – Лучшее, что вы можете сделать – рассказать о его приходе всем.

– А потом что?

– Решать вам. Можете вступить в ряды сторонников Воителя, можете примкнуть к его врагам. Это будет только ваш выбор.

Старый воин медленно оглядел своих товарищей и с возросшим любопытством посмотрел на девочек.

– Кажется мне, вы совсем не те, за кого себя выдаете. Не говорят так дети, не могут они так думать… Кто вы?

– Жизнь – тяжелая штука, – философски заметила Ниара. – Она и не то может заставить… Когда на моих глазах убили старшего брата, когда меня похитили, когда пытались силой заставить принять ученичество…

– Когда убили моих родителей, когда лианы не давали нам дышать, когда нас последним усилием втолкнули в портал, спасая… – в тон подруге продолжила Лайон. – Последние несколько дней просто заставили нас вырасти. Слишком быстро вырасти…

– Все же мне это кажется очень и очень странным… – задумчиво протянул воин. – Впрочем, я от своих решений не отказываюсь. Завтра утром я провожу вас в город и устрою в караван до Анадалы. Я не знаю, кто вы такие, но вижу всего лишь маленьких девочек, оказавшихся против воли на чужой планете. И я не могу не помочь вам.

– Спасибо, – повторила Ниара.

– Потом благодарить будешь, – отмахнулся воин. – А сейчас идите спать, завтра вас ждет сложный переход.

Через несколько минут все уснули. Только двое дежурных стояли у портала, о чем-то негромко разговаривая. А старый воин смотрел на костер, думая о том, что ему делать с неожиданно свалившимся на его голову детским садом. Непросты были девчонки, ой как непросты… И эти слова о магии Предела, о Воителе – откуда им все это известно? Ладно бы еще оказались ученицами кого-то из Высших магов, так нет ведь, беглянки. Он сомневался, что девочки рассказали ему все о себе, и довольно быстро сомнение переросло в уверенность – есть у них какая-то тайна. И эта тайна наверняка заинтересует Высшую… Может, стоит проинформировать магессу о беглянках с эльфийской планеты? Уже этого достаточно, чтобы привлечь к себе внимание. Да, пожалуй, так и стоит сделать. Анадала подождет, Высшая сама решит, что делать с ними. И вообще, стоит ли их куда-то отпускать.

Все яснее становилось, что конец уже близок – его загнали в угол, дальше бежать уже некуда. Впереди – опасные горные проходы, где новичку никогда не выжить, за спиной – враги, дикая стая беспризорников, ненавидящих его всеми силами души. За что? Он не знал. Да и те, кто был в стае, не знали – просто ненавидели, чувствуя в нем силу, которой не обладали сами. Но задавить массой – это было просто, много проще, чем попытаться понять.

Мальчишка огляделся, ища хоть какое-то оружие. Стоило продать свою жизнь подороже, раз уж другого выхода не было. Он еще раз оглянулся на возвышающиеся за спиной горы, вздохнул, понимая, что выйти к перевалу уже не сумеет, и подобрал здоровую палку. Не слишком-то надежное оружие, но ничего больше нет.

А вот и противники. Как не старался, Кирель не мог называть их врагами – что-то мешало. Его ровесники, они казались всего лишь несмышлеными детьми, непонимающими, что они делают. Но при всем этом их было слишком много…

Они наступали молча. Странно и страшно выглядела эта картина глазами постороннего наблюдателя, мало кто видел детей, идущих на врага без криков и воплей. Но именно это и происходило. Чуть прищуренные глаза, легкие презрительные усмешки на губах – стая. Уверенные в своем превосходстве, они не знали страха, жалость была им чужда. И горе тому, кто хоть на миг осмеливался противопоставить себя всем – он тут же становился изгоем, и в тот же миг начиналась охота, игра, в которой было много победителей и только один проигравший. Бывшие совсем недавно неразлучными друзьями, сегодня они жаждали крови, они были готовы нанести решающий удар, который оборвет жизнь их недавнего товарища.

Солнце сверкнуло на острие ножа, больно резанув по глазам. Кирель посмотрел на свой дрын и мысленно прикинул, как долго он сможет продержаться против стаи. Если в погоне участвуют человек двадцать… Выходило не слишком долго, но это его особенно и не расстроило. Все равно умирать – так какая разница: минутой раньше, минутой позже… Не имеет особого значения. А уж в том, что сегодня его не станет, сомневаться уже не приходилось. От стаи никогда никто не уходил.

– Ты ошибался, если думал, что мы дадим тебе уйти, – усмехнулся высокий красивый мальчик. – Тебе конец.

– Ну и что? – пожал плечами Кирель. – Рано или поздно, все равно все закончилось бы именно так. Я не боюсь вас.

– Какая разница? Мне плевать, боишься ты меня или нет. Я просто тебя убью.

– Попробуй.

Он усмехнулся и поднял руку. Стая остановилась, послушная воле предводителя. Легкое движение – и откуда-то из-за кустов вылетела стрела. Удивленный изгнанник слишком поздно понял, что это такое, но тело оказалось быстрее разума – и острие, вместо того чтобы пронзить сердце, ударило в плечо.

Кирель невольно вскрикнул от боли и выпустил палку, упав на колени. Правая рука безжизненно повисла, кровь тонкой струей полилась из глубокой раны. Зашипев, он вырвал стрелу из своего тела – и брызги горячей алой крови оросили траву. Рука быстро начала неметь.

Поигрывая ножом, предводитель медленно стал приближаться к уже поверженному противнику, собираясь еще немного поиграть с беспомощной жертвой. Даже на его неопытный взгляд было ясно, что рана, нанесенная стрелой, опасна, и Кирель скоро умрет от обычной потери крови. Но этого было мало…

В глазах обреченного сверкнули яркие молнии. Подхватив свое импровизированное оружие здоровой рукой, он быстро поднялся на ноги, выставив палку вперед, словно меч. Драться левой было очень неудобно, однако выбора не было. Умирать просто так он не собирался – пусть это будет его последний бой, но стае никогда не услышать ни мольбы о пощаде, ни стона боли. Пусть торжествуют, только вот Кирель знал, что неполным, ненастоящим окажется такое торжество. И малейшего толчка хватит, чтобы от стаи не осталось и воспоминаний.

Палка легко отводила быстрые удары ножа. Такой «танец» довольно быстро надоел предводителю, и он снова поднял руку. В бой шла вся стая…

Кирель закружился, отбиваясь одновременно от пятерых. Длина палки позволяла держать их на расстоянии, но сил с каждой секундой становилось все меньше и меньше. Стоило чуть замедлиться – и сразу несколько рук вцепилось в палку, вырывая ее, сдирая с намертво сжатой ладони кожу. Тут же на него обрушился град ударов, мальчик снова упал на колени, уже не надеясь подняться.

Удар, еще один… Стая не церемонилась с отступниками, никаких правил в таких боях не было и быть не могло. Били жестоко, не сдерживая ударов и не разбирая, куда бьют. Почуяв запах крови, люди потеряли голову, дикий первобытный инстинкт охоты захватил все их существо, что-то в их душах требовало смерти жертвы, не давая ни малейшего шанса на выживание.

Кирель силился вдохнуть – и не мог. Особо ловкий удар выбил из легких последний воздух, и он задыхался, уже не обращая внимания на продолжавшие сыпаться удары. Пройдет еще несколько минут, прежде чем он умрет, и еще несколько – пока стая поймет, что жертва уже не дышит. Но эти несколько минут, полных невыносимой боли в израненном теле, еще надо было пережить, а спасительное забытье все никак не желало приходить к нему на помощь.

Перед глазами плыли цветные круги, мир неожиданно резко посерел, слившись в один неровный грязный круг. Кирель не слышал, что происходит вокруг, не понимал, что град ударов резко прекратился, не видел, как стая быстро убегает, скрываясь в кустах.

Чьи-то тонкие нежные руки осторожно перевернули его на спину.

– Грязное отродье! – донеслись до затуманенного слуха резкие слова, сказанные грубым мужским голосом.

Он хотел поверить в то, что счастливый случай спас его, и не мог. Казалось, он уже перешел ту грань, которая отделяет мир живых от мира мертвых, но адская боль в теле, возникающая от малейшего прикосновения чьих-то ладоней, подсказывала, что он еще жив.

– Кто… – прохрипел он, не в силах сказать фразу целиком.

– Твои друзья, – нежный голосок девочки показался ему набатом. – Они уже не смогут причинить тебе вред.

– Стая…

– Грязное отродье, – снова повторил тот же голос. – Сами не понимают, что делают. Совсем дети с ума посходили.

– Деваться некуда… – прохрипел он. Обида захлестнула его с головой. Мало кто приходил в стаю добровольно, на его памяти вообще не было таких случаев. Дети оставались одни, когда по той или иной причине умирали родители, их выгоняли из дома, бросали сразу после рождения в мусорные кучи, надеясь, что нежеланный ребенок скоро умрет. Всех их находила и принимала стая, превращая чистые детские сердца в озлобленные, полные ненависти ко всему и всем, холодные и безразличные куски льда.

– Это решается не сию минуту, – еще один голос девочки, куда более жесткий. – Ему надо как-то помочь.

– Благодарю… Мне уже ничего не поможет. Они умеют убивать…

– Помолчи-ка лучше. Лайон, как думаешь? – Ниара бросила быстрый взгляд на воина, но времени на объяснения не было.

– Надо попробовать, – пожала плечами карийка. – Может, у нас получится разбудить силу Предела и использовать ее не так, как раньше.

– Будет сложно. Я даже представить не могу, как это делается.

– А когда нам было легко?

– Девочки, ему действительно не помочь.

Воин спокойно и твердо посмотрел на них. Уверенно опираясь на старый, закаленный в сотнях боев меч, он перевел взгляд на избитого мальчика и вздохнул.

– Они действительно умеют убивать.

– Плевать. Мы должны – и сделаем, – жестко отрезала Ниара, быстрым движением отбросив за спину растрепавшиеся волосы. – Он должен жить.

Предел откликнулся много быстрее, чем обычно. Даже не успев этому удивиться, девочки стали проводниками невиданно огромных сил, проходящих через их тела и вливающихся в умирающего мальчишку. Никаких усилий или заклинаний не требовалось – Предел делал все сам, не давая неопытным ученицам случайно все испортить.

Кирель закричал. По сравнению с тем, что делалось сейчас с его телом, все пережитое немногим ранее казалось каким-то смешным, ненастоящим.

«Ломать – не строить. Восстанавливать всегда тяжелее, чем разрушать, лечить сложнее, чем убивать… Ты будешь восстанавливать, будешь лечить, будешь создавать…» – зазвучал в его голове какой-то мягкий, добрый голос. Он словно укутывал его в какое-то нежное одеяло, мягко отрезая измученное сознание от тела, которое все еще извивалось от нестерпимой боли.

И Кирель оказался посреди огромного океана. Океана, наполненного не водой, а невероятной силой. Силой Предела… Мгновенно пришло знание того, что сейчас он, никому не нужный мальчишка, может повелевать этой силой – и она подчинится. И неважно, какой будет приказ – уничтожить стаю или целый мир.

Чья-то рука ухватила его за ладонь. Испугавшись, он вырвал руку и машинально послал сильную волну в этого человека. Но бурлящий поток разбился о девичью ладонь, выставленную ему навстречу. Яркие желтые брызги рассыпались по огромному камню, на котором стояли он и две неизвестные девочки.

– Успокойся. Мы не причиним тебе вреда, мы только хотим помочь… Ты почувствовал Предел, ты можешь им управлять, а это значит, что у нас с тобой одна дорога.

– Да ну? А если вы со стаей?

– Ты видишь здесь хоть одного из них? Ты видел нас с ними? – голос девочки мгновенно стал холодным как лед. – Мы уже думали, что опоздали, что тебя не спасти – и это было бы правдой, не окажись ты истинным носителем Предела.

Только сейчас, в который раз услышав имя той силы, которая не дала ему погибнуть, он понял, ЧТО это такое на самом деле.

– Носителем Предела? Это же запретная магия! И… Получается, я маг?!

– Да, – просто кивнула она. Вторая девочка взяла его за руку, развернув ладонью к себе. – Ты маг Предела. Для нас не имеет значения, запрещенная это магия или нет, мы ее истинные носители. И я рада, что мы нашли тебя раньше, чем кто-то из Высших.

– Вы меня и не искали, – огрызнулся он.

– В мире не бывает ничего случайного. Раз мы оказались здесь и сейчас – так было надо. Не нам, конечно, Пределу. Либо кому-то еще, кто стоит даже над Пределом. Да, он порой использует нас, чтобы сообщить о своей воле, порой мы оказываемся всего лишь проводниками его сил, как сейчас, но… такова уж наша судьба, и вряд ли есть способ отказаться от этого дара. Или, что вернее, проклятия. А сейчас нам пора уходить, здесь нельзя находиться долго. Всплеск могут почувствовать Высшие…

– Высшие? Вы имеете в виду?.. – мальчик осекся и побледнел, поняв, кто неожиданно стал его врагом.

– Именно, – коротко кивнула Ниара, утягивая Киреля за собой, к дороге в город. – В первую очередь, наш враг Высший Жоффер. А друг – Высший Леот. Он мой учитель, так что на Анадале мы сможем считать себя в безопасности.

– Не факт, – Лайон косо посмотрела на подругу. – Тебя же с Анадалы умудрились похитить.

– Такого больше не повторится.

Старый воин слушал быструю, сбивчивую речь детей и не мог понять ни слова – язык оказался незнакомым, никогда прежде ему не приходилось слышать ничего подобного. Поэтому он не вмешивался в судорожный разговор, постепенно понимая, что, помогая этим странным детям, вполне может навлечь на себя гнев Высшей Лейдены. Слишком много было необычного, да и запретная для большинства магов сила Предела, которую девочки так легко призвали… Он старался вспомнить все, что прочитал давным-давно, вспомнить хоть фразу, слово, за которое можно зацепиться и понять, что же происходит в этом странном мире. Но воспоминания теснились нестройной шумной толпой, никак не желая выстраиваться в строгую систему. Да и стоило ли знать все? Сомнения неожиданно охватили душу воина, впервые за много лет он снова почувствовал себя орудием какой-то высшей, неведомой силы, которая может стереть любого с картины этого сумасшедшего мира. Стереть – и забыть, похоронив под новыми слоями яркой краски.

Он наблюдал за тремя странными детьми, случайно повстречавшимися друг с другом и оказавшимися на одном, общем для всех пути. Но разве это может оказаться случайностью? Вряд ли, скорее предопределение. И не ему спорить с судьбой. Пусть будет так, как есть. Теперь он был точно уверен, что поможет детям во что бы то ни стало. Даже если за их спасение придется заплатить жизнью.

Теплая волна неожиданно захлестнула уставшую душу старого воина. Ему казалось, что кто-то разговаривает с ним, слышались добрые слова, слова благодарности за что-то. Прикрыв глаза, наблюдая за дорогой каким-то шестым чувством, он полностью отдался этому странному теплу. Теплу Предела.

Если вы думаете, что тяжело похитить лидера целой космической цивилизации, то попробуйте как-нибудь проделать это второй раз.

Первая акция Рамаррина была всего лишь авантюрой. Вторая – гарантированным самоубийством. Хотя бы потому, что сейчас Лидер не собирался уходить в межзвездное путешествие – он сидел в орбитальной крепости, под охраной сотни вооруженных до зубов головорезов. Причем эти ребята, заподозрив покушение, не будут церемониться с нападающим. Тогда как планет-координатору требовалось по возможности избежать убийств – все-таки это были драконы, честно выполняющие свой долг.

Но синий дракон располагал ресурсами целой планеты, самой индустриально развитой в Анлионе, и несколькими веками на подготовку. Эльфы знали, к кому обратиться. Планет-координатор не собирался бросать вызов Лидеру повторно. Но на всякий случай – держал в запасе такой план, как другие политики иногда держат при себе оружие.

Проблема заключалась в том, что у него не было «тира», где это придуманное оружие можно было бы обстрелять, проверить на работоспособность. Желтый, конечно, наивен, но не до такой степени, чтобы позволять на себе тренироваться. Так что любая ошибка станет фатальной для всей расы. Он в буквальном смысле поставил на карту все и сразу. И ладно бы сам поставил – это для него было делом знакомым и привычным. Так нет, заставили ведь! Чертовски обидно, когда сидишь, бережешь на черный день самые секретные и хитроумные разработки, а тут приходит какой-то остроухий мелкий гад, дергает за правильные ниточки, и ты, как послушный песик, вынужден кидаться в почти самоубийственную атаку.

Первой заначкой на такой случай явилась «Черная птица». По внешнему виду корабль совсем не соответствовал своему роскошному названию. Вместо изящного стреловидного силуэта, какой рисовало подсознание, перед планет-координатором предстало нечто кособокое, остроугольное, похожее на помесь краба и мусорного ведра, растопырившее многочисленные опоры и встопорщившее шипы антенн. Но Рамаррина сейчас интересовала не эффектность, а эффективность. А в этом смысле «птичка» была воистину уникальна.

Ее главное достоинство заключалось не в полной невидимости для радаров – стеллс-системы существовали уже много столетий, хотя ими мало кто интересовался. Воевать против своих нормальному дракону в голову не придет, а маги, хоть человеческие, хоть эльфийские, радарами не пользовались. И не в удивительной для такого неуклюжего одра маневренности и быстроте – были во флоте суда и побыстрее и половчее, правда пока только экспериментальные. И даже не в уникальном бортовом интеллекте, битком набитом хакерскими программами и способном заморочить голову любому существующему на данный момент компьютеру.

«Черная птица» была единственным в системе кораблем, гравитационный двигатель которого мог фокусироваться на планетарной массе. Иными словами, в отличие от реактивного корабля, она могла развивать ускорение в тысячи g без малейших перегрузок и не оставляя демаскирующего «хвоста». А в отличие от гравилета – не нуждалась в тяговом луче со станции. Говоря еще проще, на ней можно было достичь любой точки в пределах системы, не выдавая себя во время полета и не оставив никаких следов после его окончания. Мечта террориста. Только три дракона в мире знали о ее существовании: сам изобретатель, Лидер и планет-координатор. Многие, конечно, видели экспериментальный корабль, кое-кто даже помогал его обслуживать, но и самые преданные техники не подозревали о главном преимуществе их «подопечного».

Сейчас в кабине «Птицы» заняли место трое специально подготовленных десантников. Уникальных профессионалов, прошедших огонь и воду, преданных координатору больше, чем собственным детям. Официально этих гениальных мастеров хвоста и когтя просто не существовало в природе. Все они числились погибшими во время взрыва корабля в отдаленной системе. И после завершения операции они снова исчезнут, лягут в анабиоз, чтобы проснуться, только когда снова понадобятся их умения. Драконоорудия, отдающие общему делу едва ли не больше, чем просто жизнь. Обладая невероятной харизмой молодого мятежника, убедить их в необходимости подобного самопожертвования не составляло труда. Он ведь не лгал, не гипнотизировал – просто открывал им глаза на правду, заражал собственной убежденностью. Куда труднее заставить замолчать собственную совесть…

Спрашивается, почему не использовать для такой операции настоящих роботов, зачем нужны их живые подобия? Связи координатора вполне позволяли произвести такие машины, не оставив заметных следов. Если уже можно доверять искусственному интеллекту такое сложное и тонкое дело, как хирургия, то с обезвреживанием одного дракона он как-нибудь справится. Робота можно наделить такой физической силой и скоростью реакции, какие и спецназу не снились.

Возможно, отказ от этого варианта был продиктован странным суеверием, возникшим в голове координатора – ни в чем, ни в малейшей детали не повторять первого похищения. А может, свою роль сыграло естественное недоверие к новомодной технике, свойственное всем старым драконам. Кроме разве что Лидера, повидавшего за миллионы лет все и еще чуть-чуть. Кто мог точно угадать мотивы хитроумного заговорщика? Он и сам-то не всегда мог похвастаться, что себя понимает. Но так или иначе, до сих пор его стратегии работали.

Пока черный планетолет нового поколения подбирался к ничего не подозревающей базе в точке Лагранжа, планет-координатор занимался своими обычными делами. Участвовал в пуске нового завода, проинспектировал планетарную оборону, отдал несколько приказов о переходе войск на следующую ступень готовности, даже дал интервью. Алиби – полезная штука, даже если шансы ими воспользоваться мизерно малы. Только когда спецназ прислал сигнал о готовности, Рамаррин ушел в свои апартаменты – в конце концов, дракону тоже надо спать.

«Птица» уравняла орбитальные скорости с базой и повисла в двухстах километрах от последней. Невидимая, но, казалось, совершенно беспомощная. Ну что, в самом деле, мог сделать почти безоружный кораблик с тремя членами экипажа против четырехкилометровой космической крепости, способной испарить его всего одним импульсом малого калибра? Разве что разогнаться как следует и приложиться о броню всем корпусом? Пожалуй… это был бы вариант. Лидер погибает в катастрофе, его новое воплощение будет взрослеть достаточно долго, эльфы довольны, Закат возвращается домой. Но Рамаррина подобный исход решительно не устраивал. У него был более тонкий план.

Получив с планшета сигнал о начале операции, дракон разбудил единственного на корабле пассажира – человеческого мага. Тот, слегка нервничая, начал чертить схему портала. Две сотни километров – это в космосе мелочь, а в привычном ему мире не всякая провинция могла похвастаться такими территориями. А открыть проход нужно было с точностью до двух метров. Причем такой, чтобы в него прошел огромный дракон. Причем с первого раза. Это было практически на грани его возможностей. Но Рамаррин хорошо умел подбирать исполнителей.

Еще маг нервничал, потому что знал, что обычно делают со свидетелями. Для бессмертных человеческая жизнь и в быту – расходный материал. А сейчас речь шла не о мелком поручении – о соучастии в преступлении века, о похищении Желтого Дракона! Да, ему заплатили столько, что хватит безбедно жить детям и внукам или купить королевский титул в любом государстве Воины. Но все же хотелось как-то и самому попробовать эту роскошь, хоть недолго… А что он сможет сделать своими заклинаниями против этих бронированных убийц с бластерами? При везении – усыпить одного. И то если десантники не будут ждать атаки. Одно время он всерьез обдумывал мысль закрыть портал, когда все трое высадятся на базу. Маг не умел управлять кораблем, но если спецназовцев уничтожат или арестуют, то скоро найдут и дрейфующий в космосе планетолет. А там, может быть, Лидер его помилует – за предотвращение покушения?

Но Рамаррин предвидел и подобные мысли. Поэтому перед открытием портала один из драконов невзначай сообщил человеку, что в случае провала операции его родная деревня будет сожжена ракетным ударом. Быстро и чисто, король вряд ли станет портить отношения с крылатым народом из-за такого пустяка. Волшебник сжал зубы и пообещал, что сделает все в лучшем виде.

Он не подвел. Трое спецназовцев прыгнули в портал, и спустя девять секунд в трюм головой вперед влетела туша Желтого Лидера. Драконы не стали проверять, можно ли скрутить в рукопашном бою великана, имеющего за спиной сотни тысяч лет практики. Они просто накрыли все помещение веером парализующих игл. После чего оставалось схватить упавшее тело и отступить. Ампулы, не попавшие в тело Лидера, через две минуты самоликвидировались. На базе даже не поднялась тревога, а «Черная птица» уже взяла курс на Онлиар.

Опасения мага оправдались наполовину. Убивать его не стали, но и вернуться не позволили.

– Посидишь на секретной базе лет двадцать, пока не станет ясно, чем это все закончится, – беззаботно бросил ему командир группы захвата, уверенный, что делает смертному большое одолжение. – Потом сменим тебе внешность, и вернешься к своим денежкам. А эти годы можешь тренироваться, чтобы не дрожать так при каждой прокладке портала. Или спать вместе с нами.

Ублюдки! Для них, бессмертных, конечно, два десятилетия – небольшой срок! И плевать, что для жалкого двуногого это треть жизни. Он вернется в мир стариком – еще крепким, но уже никому не интересным, способным на все свое богатство приобрести разве что поместье в какой-нибудь тихой глуши и доживать там оставшиеся годы, глуша тоску вином. Если будет что покупать и где доживать. Если драконы идут на похищение своего же прародителя – значит, положение такое, что все десять планет того и гляди запылают! А он всего лишь балласт. Винтик в огромной машине сокрушения миров. Винтик должен знать свое место, и упаси его Воитель попытаться узнать что-нибудь еще. Потому что винтики легко заменяются.

«Отомщу, – подумал волшебник, возвращаясь в отведенную ему каюту. – Любой ценой».

Это была первая и единственная ошибка планет-координатора в идеально спланированной и безукоризненно выполненной операции.

– Скажу честно, Рам, такого я не ждал даже от тебя, – сказал дракон на экране. – В другое время – да, но сейчас, когда Воитель, возможно, уже здесь? Как же ты стал врагом своего народа?

– Враг народа? Желтуха, оставь эти штампы для толпы. Я делаю все, что могу, для спасения расы. За что благодарные сородичи, конечно, разорвут меня на куски, но ты-то должен понимать…

– Должен, – признал Лидер. – Но к своему стыду, не понимаю. Что ты надеешься выиграть сейчас, при таком раскладе? Я не хочу себя переоценивать, но Анлиону нужен Дракон.

– Твоя проблема в том, что ты слишком много думаешь об Анлионе вообще и слишком мало – о своем народе, – вздохнул синий ящер. – Неизвестно, можешь ли ты в таком состоянии пройти слияние. Я знаю, что это полностью моя вина, но каяться пока не время. Сейчас надо действовать.

Лидер молчал, ожидая дальнейших объяснений. Рамаррин не выдержал:

– Закат в плену у эльфов. И у него П-вилка в мозговом графике.

Желтый слегка дернулся. Видимо, если бы он еще не находился под остаточным действием парализующих препаратов, то подпрыгнул бы на месте. Затем прикрыл глаза, размышляя.

– Ты уверен, что они не подтасовали графики? Остроухие – известные мастера блефа.

– К сожалению, уверен. Я проверял по своим каналам. Ты проморгал первого мага за несколько столетий. Я не говорю о наказании, потому что моя вина гораздо больше. Но…

– Понятно, можешь не разжевывать. Пожалуй, ты поступил правильно… Хотя мог бы просто сказать мне, а не похищать. Думаю, я бы и сам сдался. Эльфы ведь даже убивать меня не станут – они слишком умны для этого. Посадят в золотую клетку, пока не разберутся с Братом… Теперь я абсолютно уверен, что он здесь.

– Вот то-то, что умны, – вздохнул Синий. – Думаешь, они не понимали, что могут заставить тебя сдаться добровольно? Но тогда я мог бы возглавить драконов на время твоего отсутствия. Был бы в их глазах почти официальным преемником. А поставив условием – похищение…

– Они скомпрометируют тебя в глазах всей расы, – понимающе кивнул Лидер. – Наверняка и записи соответствующие скоро всплывут… Ах гаденыши…

– Обязательно всплывут. Или кто-нибудь уважаемый выступит со свидетельством. Я сделал все, чтобы обеспечить секретность, но… Знаешь, Желтуха, не ту расу мы кукловодами прозвали…

– Может, мне написать завещание? Передать власть официально? – без особой надежды предложил адмирал. Собеседник всего на секунду задумался, прежде чем мотнуть головой:

– Не поможет. Скажут, что я пытками тебя вынудил… да и цель похищения станет понятна. Властолюбцев у нас всегда травили с большой охотой…

– До тебя.

– Верно. И многие готовы меня за это распять. Подозревают, что я один из них – вот и прикрываю своих. Нельзя сказать, что они так уж неправы в своих подозрениях…

– Рам, да ты настоящего властолюбца и не видел в жизни! Ну разве что у людей. Этот ген вытравили из нашего общества за тысячу лет до твоего рождения… Те, кто называются этим словом сейчас…

– Знаю. Слабаки и нытики. Это еще одна вещь, за которую я готов тебя убить, Желтуха. Истребить всех прирожденных лидеров… это все равно, что прирожденных пилотов. Даже хуже – летать в крайнем случае можно и на автопилоте, а вот управлять обществом машина не сможет.

– Не было бы у тебя автопилотов, если бы я не провел эту чистку. Ничего бы не было. Рам, сотнями тысячелетий наша раса прозябала в первобытно-общинном строе, потому что все силы уходили на взаимную грызню! После Большого Отбора мы общими усилиями за пару столетий получили общество, способное подняться в космос! Даже ты, хоть ты и редкая сволочь, не станешь убивать сородичей ради власти. А для властолюбца это в порядке вещей!

– Как поведет себя прирожденный пилот, если кто-то попытается лишить его крыльев?

– Сравнил! Пилот – это дар, он умирает без неба!

– А лидер умирает без власти. Ты не задумывался, почему со времен прихода предыдущего Хранителя у нас не рождалось ни одного прирожденного пилота? Даже Закат – талантлив, бессовестно талантлив, на троих хватит… Но он не прирожденный! Он может отказаться от неба, если нужно!

– А в самом деле… – немного растерянно отозвался Лидер, – мне казалось, это связано с потерей магии… Дар прирожденного пилота ведь тоже немного магический по природе.

– Ты даже не провел исследований, Желтуха… Последний прирожденный пилот умер семь веков назад. Еще до моего рождения. И я подозреваю, что это могло быть связано с твоим Отбором. Что если за дар пилота и дар правителя отвечает один и тот же ген-активатор?

– Не говори ерунды! Тогда у криэйторов прирожденным пилотом должен вообще быть каждый второй! Они без этого гена властолюбия вообще не выживают. Или всю жизнь остаются рабами более жестких сородичей. Между тем я не слышал, чтобы хоть один Лорд сдох в своих подземельях от тоски по небу. Они вообще депрессиями не страдают… ни по каким причинам.

– А ты проверял? Так или иначе, когда эльфы избавятся от нас двоих, возглавить расу будет некому! Я воспитал с десяток крепких ареал-вождей, но никто из них не готов править целым народом в кризисной ситуации! Нас просто разрежут на кусочки и сожрут по отдельности.

– Хочешь, чтобы я покончил с собой от угрызений совести?