Текст книги "Роман с «Алкоголем», или История группы-невидимки"

Алкоголь берёт верх над кокаином

Если вы читали книгу Михаила Агеева «Роман с кокаином», шибко популярную в пору моего студенчества, то конечно тут же догадались о том, что название моего труда есть «лёгкий» намек и лукавый отсыл к этому грустному, но прекрасному чтиву. Ходили даже филологические байки, что скандальную книгу эту сотворил не кто иной, как блистательный Владимир Набоков! Вроде как стиль письма, характерные обороты – всё убедительнейшим образом доказывает, что это он, старый хулиган.

Сколько же гениальных звёзд выходили на сцену в этой самой кокаиновой безмятежности – Джон Леннон, «Black Sabbath», Дэвид Боуи, список бесконечен. Но мы с вами в России, и белый волшебный порошок или «первый», как небрежно, а вместе с тем ласково называет его московская богема, не весьма зело доступен «широким слоям российской интеллигенции». А посему, на подмостки среднестатистический отечественный артист выходит подогретый ординарным пошлым коньячком, оно и для связок полезно, и для творческого куражу хорошо.

И как они там, на «диком» западе-то спивают под «кокосом», учитывая его замораживающий эффект, ума не приложу? Видимо, главный его «приход», который можно кратко сформулировать – «у меня всё так хорошо», затмевает собой такую ерундовую малость, как заледеневшая глотка певца.

Вываливаться перед публикой, выпив «огненной воды», я перестал уже очень давно, это всё равно, что пьяный секс – в процессе комфортно, но вспоминать не хочется, а порой и не получается вспомнить. В «трогательной» юности, само собой, случались выходки, за которые уже не стыдно за давностью лет, но остались ещё «древние свидетели», кто помнит этот феерический позор.

Напомнил про этот убогий балаган всё тот же Славик Соколов, и сразу, словно молодецкой удалью, повеяло из того славного отрезка жизни, когда было не то что море по колено, а просто абсолютно пох…й всё.

Конкурс студенческой самодеятельности. О нём сообщают нам с однокашником Максом почему-то день в день, часа в четыре пополудни. Мы, как пташки Божьи, да ранние, старательно пьём уже часиков с девяти утра…

Решение принять участие в Торжестве самодеятельных талантов несмотря ни на что, было продиктовано сугубо корыстными низменными надеждами. Дело в том, что каждый участник, пусть даже самый завалящий бездарь из массовки, получал в лицо пятнадцать советских рублей или путёвку в какой-то там санаторий. За покупку японских аудиокассет с новыми записями я был готов плясать при всём родном Университете «Яблочко» голышом, а уж спеть пару песен, хоть и подшофе – ведите, где тут у вас сцена?!

Лично я особенной фальши за нами не заметил, а оно и неудивительно, ведь поглощённые напитки сделали меня весьма раскрепощённым, безумно артистичным и бескрайне уверенным в себе. «Гитара, микрофон, нормально?!» – небрежным голосом бывалого гастролера бросил я в зал и услышал в ответ подбадривающие крики вперемешку с заливистым хохотом. Зрители моментально уяснили наше состояние и ожидали «весьма мощного шоу».

Мы самонадеянно взяли две «простеньких» песни – «Замыкая круг», полную, если не модуляций, то уж точно вокальных виньеток, и «Казачью» Розенбаума, аккорды которой мы знали не то чтобы не все, но, в общем, собирались подобрать недостающие по ходу исполнения. Когда понеслась первая, я всё же немного насторожился, уж как-то странно звучали гитары, будто чуток «фри-джаза» смело привносил кто-то из нас. Ну а голоса… Голоса «сливались» в такой затейливый интервал, что я порой еле находил свою собственную партию. Предельно сосредоточившись и «прибавя» громкости в своем вокале, я кое-как доковылял до финала, уже изрядна покрывшись испариной.

Дальше шла раздольная и разгульная «Казачья»… По ходу пьесы нам, как мне тогда наивно казалось, удалось подобрать гармонии дворового хита, но это было не главной проблемой. Даже тогда, находясь уже одновременно и в подпитии и с бодуна, я услышал, как залихватски вывожу: «Только бурка казака во степи догонит, только бурка казака с коня собьет…».

Из зала уже просто по-свойски кричали: «Давай ещё!», сообразив, что дуэт клоунов это намного занятнее унылого бардовского занудства. Так до конца и не уяснив степени падения, мы сошли с благородных подмостков, сопровождаемые бурными аплодисментами, в которых, однако, «чувствовалась некая ирония». Предстоящая покупка новой музыки, конечно, действовала надёжнее анестезии, но холодок сомнения в успехе засел надолго в сердце поэта.

А теперь эта же дурацкая история, но по версии самого Славика. Со стороны, говорят, виднее, не знаю, может оно и так… Одним словом, чуть причесав, цитирую почти дословное открытое и очень эмоциональное послание от Славика в демократичном «вконтакте».

«В общем, выходите вдвоём, с понтом, типа, Дитер Болен и Томас Андерс, и тут с первого аккорда Макс у…б всё наглухо… Ты покраснел и не находил выхода, потому что Макс не тока пел, но и играл ещё… Гош, ты явно был в глубоком шоке! А вот Максу было до п…зды, он корёжил дальше и похеру. Но ты всё же сломал ситуацию, ты вырулил, спас песню. В конце хлопали вам! В начале, конечно, ад – все молча наблюдали, что за херня им льётся в уши, ведь Макс-то играл и пел, д-а-а, играл и пел…

Брат, это было невозможно спасти, и как ты смог, я не знаю… Твой талант спас, отвечаю! Я видел из зала один только выход – пристрелить Максима нах…й! Но вы всё ж, благодаря тебе допели вместе, вытянул ты… Но по мне, проще было бы Макса х…йнуть пинком со сцены, он же просто подрывал всем мозг, играл же х…й знает чего и пел х…й знает зачем! Б…я, это не забыть никогда… Я его подъ…бывал всю жизнь, постоянно спрашивая: «Макс, а нахера ты учился у глухого учителя музыки?». Игорян, такой вопрос покоя не дает – нах…й ты его в дуэт на сцену взял?!! Ты сам же знал, что будет… Почему Макса то? Ему же пох…й до всего… И ты же это знал! Я просто думаю об этом с тех пор… Ты мог один же спеть… Б…я, Макс с гитарой это хуже блондинки за рулём, полная непредсказуемость… Так и не понял я до сих пор, в чём разгадка…

Но сейчас, слава Богу, у него гитары нет, но есть караоке, и этот гений и там поёт! Мелодия есть, а чё он рассказывает попутно – полная неясность… Но до конца дойдёт точно, а вот, что это было, никто не знает… Его ж фанаты ЦСКА цепями отх…ячили по ушам, разогреваясь перед матчем! В общем, у меня версий нет, но такой раритет раз в миллион лет рождается… И мы все видели эту легенду…».

Я хохотал до слёз и колик над присланным гневным памфлетом, но тут же последовал ещё один уникальный шедевр, утаить который также не в моих силах…

«Но когда вы сошли со сцены, ты лишь слегка так укоризненно молвил: «Б…я, Макс, ну ты чего…». Ну а мы не разоржались прямо там только из милосердия, просто видели, в каком ты состоянии, и поддержали… Эту богомерзкую вакханалию! Хорошо, что хоть гитара у Макса моя была, настроенная… Я ещё удивился, когда он её попросил на день, и зачем… Ты? И Гоша? На сцене, «Замыкая круг»??? Помню, плечами только пожал, да и не сразу поверил…

А помнишь его гитару? Русские гитары, в принципе играли год, а потом гриф в деку уходил, и всё… А у него лет десять такая была, гриф в деке с расстоянием, хоть трусы вешай, двух колков нет… И Макс при всех начинает её настраивать! По слуху, само собой, ни хера не выходит, и он (таки Славка учил) зажимает вторую на пятом и пытается найти унисон, не дожав до грифа. И так далее, пятая и шестая исключительно дотягиваются клещами, колков же нет.

И на этом арбалете он начинает играть «Годы летят стрелою»! Простите, но там, по-моему, минимум три звезды – ты профи и уже услышал, как это прекрасно на ненастроенной гитаре. Да её нереально настроить даже на три блатных, но он же, как баран упрямый, не бросает начатое и допевает до конца, и очень упорно… И хочет вторую песню… Грандиозно! И это, конечно, «Шанхай блюз», который даже я так и не смог подобрать до конца. Но Максу «похеру мороз», он снова тащит опять до финала, пытаясь ещё небрежно так делать лёгкий бэк: «Еее… Ооо…». Страшно, Гош, страшно… Но, б…я, ему начинают подпевать все глухие в этой компании, сначала Дед Моничев, качая бородой, который к музыке, пению и игре на гитаре ващще не имеет отношения никакого… Ну и Федос просто поперёк как-то начитывает нечто… Трио великолепное! Трио уродов!».

Я бы уже давно закончил такую жёстокую экзекуцию, но пришел и третий, волшебный по степени сарказма, вирш от возмущённого братки Славика: «Я ему всегда так просто и говорил: «Макс, ты и твоя гитара живёте каждый своей жизнью, она сама по себе, а ты сам по себе…». Ну не друзья вы с ней, и ты ей не хозяин… Нах…й она тебе? Выкинь её в окошко… Тебе ведь пох…й, ты и так пробубнишь, фальшивя, картавя, х…й знает чего, но до конца…

Б…я, это ж всегда такой раритет был, все даже привыкли к тому, что Макс играл одну мелодию, а пел совсем другую песню! Я отвечаю, никогда этого не забуду и внукам рассказывать буду! Да, Макс с гитарой это ж прямая трансляция из останкинской колбасы, реально: все молча сидели и ждали, когда кончится этот ад, только ради уважения, так как, что он пел, никто не знал… Бубнит, а что именно, сука, догадайся…

Этого не забыть просто, как Максим, поддав водяры, говорил: «Ну чё, споём, может, чего?». Степенно брал гитару, и почти все съ…бывались на кухню, а Макс, сука, играл упорно, неизвестно что на в жопу расстроенной гитаре, и что-то там себе бубнил. Нахера ему струны, я не знаю, но он мог так расстроить гитару, что профи не смогут её потом настроить никогда, это факт! Не, серьёзно, Гош, случай уникальный, согласись!».

Вот есть и такое, своеобычное, но душевное мнение о нашем стильном выступлении, ну что ж, во всяком случае, оно, наше зажигательное шоу, не оставило никого равнодушным в этом зале.

Славик, дорогой, спасибо за такую трогательную защиту, но прятаться за разгромленного тобою Макса не стану, полагаю, пару нестандартных аккордов и полдюжины нот в самый красивый интервал «большая секунда» я себе позволил.

А вы говорите, кокаин… Алкоголь рулит в России, только он здесь надёжен и вечен!

Охотник за градусами

Не пью седьмой день… Ни малейшей моей заслуги в этом маленьком подвиге самоограничения нет. Я лишь попросил Его помочь, только если можно, не особенно забирая здоровье… Он был милостив – я слёг банальным, но весьма злобным гриппом и пьянствовать было просто не по силам. Когда я не понимаю по-хорошему, что я уже жалкий раб алкоголя, и остановка по собственной воле невозможна, Он может быть намного более крут… А как ещё достучаться до того, кто захвачен лютыми демонами, не видит и не слышит красоты, и вообще ничего не трогает его на этом радужном свете, кроме этой искусственной подсветки – глотка колдовского обмана.

Ощущения неописуемые, я уже почти здоров и начинает интересовать жизнь, хочется вспомнить все песни, что когда-то придумал и снова научиться классно их петь. Простые желания прибраться в запущенном доме, который всё больше начинает напоминать неприглядное жилище настоящего, «тру» пьяницы, погулять по волшебной Москве просто так, не из кабака в кабак, а душевно, смотреть кино запоем, для чего-то ведь качал их мегатоннами из пространства – все они, простые желания эти, начинают сладко обуревать мою буйную голову. Знаю, прекрасно знаю, что вывихнутые мозги лишь чуть просветлели, и до настоящего выздоровления ещё так далеко, да и будет ли оно…

Осторожно пытаюсь представить, как выпиваю немного пива – равнодушие полное, бокал вина – организм неприятно потряхивает, водка – бр-р-р, «чёрный русский» – уже чуть лучше, но мне понятно, почему здесь прячется такая неожиданная ловушка – очень хочется сладкого! Я запретил себе на время всё, провоцирующее загул, всё, что может напомнить праздник, в котором я верчусь, словно в воронке, плотно, уже лет пять – кофе, чай, квас, майонез, конфеты, сдобный хлеб, колу… Чуть позже я позволю себе что-то понемногу.

Так интересно пожить трезво хотя бы месяц, но почти уверен, что долго не смогу, братья-собутыльнички покинут меня, и я останусь один… А вдруг жить станет ужасно скучно?! И те безумные пирушки, что закатывали мы, исчезнут навсегда, а как же они были прекрасны…

Когда ещё Руська будет всерьёз разбираться с крыльями и ножками жареной курицы, что упрямо не вмещаются в скороду и норовят вызывающе торчать из-под крышки: «Э, я не понял, чё, б…я, руки убрал! Я кому говорю, руки убрал!». Или, к примеру, как забыть алко-творческое озарение нашего Максика, который «скреативил» название нового суб-проекта под вывеской «Шинель продюсера». А нетрезвые дорожные знакомства? Когда я путешествую «чистый», то я совершенно закрыт, спокоен и сосредоточен на собственном покое. Но если уж весёлая вакханалия накрыла с головой всю честную компанию, то интереснейшие знакомства, дружба городами и развесёлые байки, как разноцветные подарки сыплются золотым песком в твою безумную коллекцию. И вот, благодаря пьяной гипертрофированной коммуникабельности, остаются навсегда такие волшебные истории, как эта.

В поезде, по дороге в колыбель «рокенрола» Екатеринбург, спонтанно познакомились с симпатичной девочкой Катей из неведомого города Кунгур. Она и подарила нам эту роскошь. Как и в любом городе престраннейшей страны «Россия» есть обязательные ларёчки с «неформальской» атрибутикой. В Кунгуре он был тоже, и не из худших. И вот к тётеньке, заведующей этим специфическим товаром для «сверхразвитых» детей и инфантильных взрослых, заходит, натурально, поп и кротко просит: «Матушка, мне бы рясу…». Чувствуете сюрреализм? Но Сальвадор Дали будет дальше, господа! Тётенька, не меняясь в лице и не оборачиваясь к прилавку, небрежно шарит за спиной и выдает ему рясу… С надписью «Nirvana» на спине!!! Где бы я, трезвёхонький, прознал про такое, я вас спрашиваю?

Хитрю, хитрю… Чего только наш брат-алкалоид не изобретёт, только бы не оторвали его от «соски с градусами» навсегда… Давно уже вертится во мне эта нескромная строчка «я – охотник за градусами» и никак на запрыгнет в новую мою песню. Я пока так себя высокопарно и величаю: «Охотник за Градусами»…

А может, хватит жалких оправданий, Игорян, ты же сам отлично знаешь, что странная борьба продолжается и будет так всю жизнь. Выбор сделан, это твой «Роман с Алкоголем». Удачи, брат! Держись! Держи и других!

Пьяное место

Андрюха стоял передо мной, чуть раскачиваясь, и смотрел на меня такими просящими глазами, словно надеялся, как ребёнок, что я что-то придумаю, решу разом всю эту изматывающую канитель. Робкая надежда в его синих глазах сдавила мне сердце, я отвернулся, чтобы не дать слезам жалости показаться прилюдно. Ну что я мог сделать?! Запить с ним вместе? Ну что ж, это было бы по-русски, честно и глупо… Отвести его домой, к жене, что изругает меня, как изувера, спаивавшего её несчастного мужа?

Что ж, я готов и потерпеть, но ведь и сие невозможно – я знаю, что есть проводить его хотя бы до метро. Забеги в родные «Фиалки в сахаре» за сигаретами, бесконечной «четвертинкой», «нежным» плавленым сырком, исчезновения в «Железяке», которая не что иное, как кабак времен Ивана Грозного, «прощальные» пару пива у заборчика, в компании жутких личностей под бодрое журчание писающих прямо возле грозного Кремля… И потом он всё равно сбежит, прельстившись зовущими ларёчками и интересными гражданами, что пасутся годами напротив Большого театра, и ищи его в московской дурной ночи!

Я его понимаю так, как только может понять Кит Ричардс Тома Уэйтса. Остановиться почти невозможно… Эх, Андрюха, завтра у тебя выходной, и к тому же в спасительное воскресенье, а значит бдительная супруга остановит ненадолго этот бреющий полет, и денёк блаженного покоя всё же будет у тебя, дорогой! И немного мрачный и важный в осознании торжественной миссии ты нальешь в понедельник кофе в огромную кружку и будешь отказывать всей пьяной рвани в разливе опасных жидкостей. Бывали случаи, что бесконечных дней пять ты чист, но… Я-то знаю, завязать совсем невозможно!

Испокон веку это местечко, Ветошный, 5/4 звалось в народе «Пьяное место», и угораздило ж нас всех туда попасть!!! А с другой стороны, кто ещё мог сюда заехать, как не мы?

Flowers N’ Money

Денег нет вовсе и напрочь… Давно пора ехать в Нижний, а значит они должны появиться как-то сами собой. Так было всегда, и что-то должно произойти! Всего-то нужно на самый дешёвый билет, а вот подарок у меня уже есть.

Политика покупки гостинцев моим девчонкам, пока на руках есть хоть какие-то гроши – это моё необыкновенное изобретение. Выручает оно всегда, когда уже пора топать с сумой по лубочной Тверской-Ямской с заунывным пением «Hands Up» от народных любимцев Оттаван. Только ведь всё равно не подадут, это нынче на Тверской не в моде. Тут, знаете ли, больше популярны манерные беседы с демонстративным на «а» метросексуальным акцентом, вроде: «Ты зна-аешь, такое милое кафе, на тысячу рублей можно просто а-бъесться – и кофе и булочка и сахар, просто чудо!».

А впрочем, почему же моё открытие, лукавлю же братцы! Подсмотрел я эту невинную хитрость ещё внимательным ребенком у старшего Дюма, где благородный Атос советовал желторотому Д’артаньяну раздавать обеды направо и налево, пока в потёртых панталонах звенят пистоли, чтобы потом и самому не быть забытым в минуты нищеты и бесславья.

Итак, фолиант Норвежских сказок ценою в «булочку и кофе» у меня уже на руках, как знал, прозорливо цапнул из давнего, забытого гонорара за песню. Кроме билета понадобится «шкалик» виски, ну и хотя бы кило «краковской», что ли. Да! Роза! Красивая, мясистая, с длинным толстым стеблем, густой листвой и запахом неуловимого натурального парфюма.

Она, конечно, не настоящая девочка, как сама часто любит говорить, хулиганя и немного рисуясь. Отчасти это так. Панк-рок, это наше спасительное кредо выживания в лесу, под названием Нижний Новгород. Но цветы… Она обожает цветы!

И почему девчонки так без ума от цветов?! Ещё затюканным подростком я вывел блестящие доказательства этой аксиомы: «Цветок – это жертва, что принимают безжалостные богини во имя любви, которая, возможно, вовсе и не будет тебе подарена. Цветок – это жертвенный символ, современное замещение добычи, что дикий, мохнатый охотник бросал под ноги капризной древней женщине, подавленный матриархатом. Цветок – это бессмысленное с точки зрения людской прагматики уничтожение жизни и красоты во славу тех же красоты и жизни».

В общем, Flowers N’ Money! Будто название несуществующей группы, которая, несомненно, с таким названием могла бы стать великой.

Волшебная Энциклопедия Рока

Зимнее студёное утро в Москве… Нужно подниматься, чёрт побери, опять! Подъём с утра лютой зимой это что-то сродни ещё одному рождению, когда так жутко не хочется в недружелюбное, неизведанное, некомфортное, зябкое пространство, где ждут опасности, козни и печали… А тут, под одеяльцем так тепло, так мягко и можно ещё сладко спать и спать, словно в ласкающем чреве мамы, и никто плохой тебя не обидит, не заставит делать что-то неприятное. И ты будто плывёшь по нежному течению летней реки или покачиваешься посреди уютного озера, и райский покой разливается в твоём сердце и сознании, и вот, наконец, ты начинаешь чувствовать её, бессмертную свою душу, только бы не продать её, не променять на прелести коварного мира. (Скажем, на искусительные ароматы свежего кофе провокаторов-соседей).

Ну а если проще, «грубо и зримо», как у великого Маяковского, то январское российское утро это вот что: представьте, что вы большой разморённый и уставший медведь в самой удобной берлоге на свете под толстым слоем ласкового снега в блаженной спячке. И вдруг, бац, тебя неожиданно будит неделикатный, кровожадный урод-охотник, корыстно нацелившись на твою шкурку! Как-то вот так мне представляется зимнее пробуждение, и я ничуть не преувеличиваю, поверьте, лично я стоически переживаю эту пытку каждый морозный денёк.

Мотивации – вот что, выражаясь смешным языком современного менеджмента, помогает выжить и улыбнуться новому дню! На работке, без сомнения, меня ждёт быстрый интернет, а стало быть, несколько фильмов с участием красавца Киндинова, «рокенрольных» китчевых лент семидесятых и пара дискографий будет у меня в цепких лапках.

Существует одна тайная шкатулочка, откуда эти дискографии берутся. Есть одна феноменальная книжка – «Лирическая энциклопедия» Александра Кутинова. Это сборник крошечных статей «за рокенрол» в алфавитном порядке на ужасной желтоватой бумаге из какого-то восстановленного картона в мягкой, очень дешёвой обложке. Но эта маленькая книжечка для меня, как старый проверенный дружок. Она со мной, и значит я дома.

По большому счету это никакая не энциклопедия, это совершенно не толерантное частное мнение о самых главных группах и жанрах великого океана, что зовется «рок-музыка». За любое неосторожное слово, коих здесь множество, влюблённый в своего «единственного и неповторимого», настоящий меломан зверски убьёт на месте. Такой волюнтаристской рок-энциклопедии искушённый мир ещё не видел, и улыбка одобрения каждый раз озаряет моё «одухотворённое» лицо, когда перечитываю я главу, скажем, об известной группе W. A. S. P. – «глупый метал, но ничего» (всё!!!).

Великолепные и правильные слова о любимцах и недругах от «рокенрола» ласкают моё притомившееся от глупости этого мира сердце уже лет десять, можете вы себе представить такое! Эта лучшая брошюрка о роке была со мной даже на пьяной и разгульной турецкой земле, томной от солнца Италии и даже легкомысленной Доминикане.

Когда-нибудь разыщу гения-автора хотя бы в «факин» соцсетях, что ли, и напишу самые добрые и трогательные слова за его великую помощь – выжить на этом жестоком и безумном белом свете.

Однако, человек написавший сей важный для меня труд, заставил меня так сурово помучиться, и муки эти неземные продолжаются, собственно, до сих пор… Есть у него некоторые загадочные главы, где живут такие, к примеру, слова: «Трудно не пуститься в пляс под звуки песен «Дерево для моего огня» и «Неверный муж». Это про реггей-укурков Black Uhuru. Как человек весьма любопытный, я перелопатил всю дискографию заслуженного коллектива, залез на все «рутрекеры» и «мьюзикэмпэтри» и не нашел ничего, хоть мало-мальски удовлетворяющего этому таинственному описанию.

И таких «зашифрованных» названий тут легион! Я безжалостно ломаю голову, провожу изнуряющие часы в форумах, но до сих пор не могу найти чрезвычайно многого из тех «секретных» композиций. Подозревая, что перевод весьма волен, я стараюсь отойти от прямого смысла, и обнаруживаю порой, что именно за песенку имел в виду весельчак-создатель сей диковинной книги. Вот тогда наступает праздник, «холидэй» с боем барабанов, фейерверками, шампанским и загулом в неделю! Как же редко случаются эти волнительные находки и открытия…

А мистику моего отношения с этой крохотной книжкой неожиданным образом подчеркнуло событие, которого быть просто не могло, и всё тут! Заветный экземпляр, что служил мне верой и правдой, ночами и днями, заметно истрепался, что, естественно, вызывало во мне тревогу, озабоченность и досаду. Служивал я в ту пору, как впрочем, докладывал неоднократно, в странном магазине «Репаблика». В самой глубине подвала, где трогательно жались друг к другу ветхие ящички с нашей глупой униформой, существовал самый дальний, сакральный склад. И вот, вытаскивая что-то особо нужное капризному упырю-покупателю, я увидел в пыльном углу… Можете не верить, но я не развожу сверхъестественности ни на копеечку – два абсолютно «нулёвых» «фолиантика» той самой волшебной «Лирической энциклопедии»!!! На секунду я даже потерял способность двигаться, таков был колдовской шок. Поразительно, но оба экземпляра не числились за магазином! Я дотошно узнавал у мрачных педантичных «складских», допытывался у начальства, что расстреливало на месте за сломанный карандаш, но книжки эти, как у великого Булгакова «зародились» на этом складе сами собой!!!

С тех пор я и верю снова в сказки, а у меня в Нижнем живёт самая старая, зачитанная до дыр, самая душевная энциклопедия на свете, а две её сестрички-близняшки разбросаны по норам в Москве для моего пущего удобства.

И сегодня, ледяным утром, чуть поднявшись с родной постели, я закинул в походную сумку эту незабываемую «Книгу о Музыке», и намерен, словно в первый раз, штудировать бесконечные истории и разыскивать волнующие, как женщины, песни!