Текст книги "Изгой"

Я заставила свои ноги двигаться и подумала о Николасе. Мысленно представила его лицо, теплые серые глаза и очаровательную улыбку, когда он говорил, что любит меня. Представила, что он стоит рядом со мной, приказывает мне продолжать двигаться, как делал это на тренировках. Мои фантазии стали настолько яркими, что я почувствовала слабое шевеление в глубине сознания, означавшее, что он где-то рядом. Это ощущение казалось столь реальным, что я выкрикнула его имя. Даже остановилась и прислушалась, но единственное, что смогла услышать, – это лишь журчание воды.

Алекс снова зарычал и спустился ниже, наворачивая надо мной круги. Страх опалил мой бредивший разум. Без своей силы я никак не могла узнать, есть ли поблизости вампир. Я попыталась бежать, но мои ноги зацепились за ветку, и я рухнула в снег. Сознание кричало «вставай», но тело больше не слушалось.

Чьи-то руки схватили меня и перевернули на спину.

– Сара, очнись, – приказал резкий голос, пока руки ощупывали мое лицо и горло. – Оставайся со мной.

– Николас. – Его имя прозвучало как бессвязный лепет.

– Сара, о боже. – Николас сгреб меня в свои объятия и прижался лицом к моему лицу. Я слишком замерзла, чтобы чувствовать тепло его тела, а руки не могли двигаться, чтобы обхватить его в ответ, но все это не имело значения. Он был здесь.

Он отстранился.

– Ты ранена? – Когда я не ответила, он требовательно приказал: – Сара, поговори со мной.

– Х-холодно.

– Господи, ты промокла насквозь. – Николас встал, с легкостью удерживая меня на руках. – Я держу тебя. Не засыпай. Ради меня.

Отчаяние в его голосе напугало меня, и больше всего мне хотелось успокоить его.

– Ладно, – пробормотала я.

Я почувствовала, как он стремительно двигается по местности. Николас остановился, и я услышала металлический треск, лязг и скрип. Дверь закрылась, и ветер с дождем исчезли.

Он опустил меня на что-то мягкое. Я открыла глаза, но увидела лишь темноту.

– Николас?

– Я здесь.

Чиркнула спичка. Секундой позже масляный фонарь озарил комнату мягким светом, разгоняя темноту. Николас оставил его на столе и подошел к каменному камину в дальней части небольшой комнатушки. Через мгновение разгорелось небольшое пламя. Николас добавил несколько поленьев и раздул огонь, пока дрова не загорелись.

Он вернулся ко мне. Не сказав ни слова, расстегнул молнию и снял с меня пальто. Я слишком окоченела, чтобы беспокоиться, когда Николас схватил край моего мокрого топа и стянул его через голову. Затем стащил мои ботинки, джинсы.

– Господи, у тебя кожа ледяная.

Поднявшись, он снял свои пальто и рубашку, после чего подхватил меня на руки и прижал к своему теплому телу. Николас энергично растирал мои руки и спину в течение нескольких минут, пока я не почувствовала, что моя кожа оттаивает. Он снова усадил меня на кровать, открыл большой деревянный сундук и достал свернутое одеяло, которое обернул вокруг меня. Снова поднял и усадил на маленький ковер перед камином.

– Скоро станет тепло, – сказал Николас, подкладывая в огонь еще одно полено.

Я молча наблюдала, как он передвигается в хижине. Николас вышел наружу и принес несколько больших охапок дров. Потом запер дверь. Судя по рыболовным снастям и капканам, висевшим на одной из стен, мы находились в охотничьем домике. Здесь были небольшой стол с двумя стульями, две односпальные кровати и несколько шкафов. Хижина была маленькой и скудно обставленной, но ухоженной.

Два окна закрывались ставнями, но стекла все равно дребезжали, когда штормовые порывы сотрясали маленькое строение. Мокрый снег сыпался на крышу, в дымоходе завывал ветер, заставляя языки пламени плясать. Крыша зловеще заскрипела, и я уставилась на балочный потолок.

– Это виверн. – Николас подбросил в огонь еще дров и присел на корточки, проведя рукой по мокрым волосам. – Думаю, он охраняет тебя.

Я поежилась и плотнее закуталась в одеяло. К рукам и ногам вернулась чувствительность, а лицо покалывало от жара пламени, хотя внутри все еще царил холод. «Почему он не мерзнет в одних джинсах?»

Николас подошел к шкафу и вернулся с мужской фланелевой рубашкой и полотенцем. Он снова ничего не сказал, когда сдвинул одеяло и натянул на меня огромную рубашку. Мои руки потонули в рукавах, и он улыбнулся, закатывая ткань до запястий. Затем снова укутал меня в одеяло и устроился позади, а я оказалась сидящей между его ног лицом к огню.

Я прикрыла глаза, когда он начал бережно просушивать мои волосы полотенцем. Грудь сдавило от нахлынувших эмоций, когда я наконец-то осознала, что Николас рядом, что мы вместе и в безопасности.

– Когда я увидел, как виверн уносит тебя, подумал, что потерял тебя, – хрипло признался он, не переставая вытирать мои волосы. – А потом я увидел тебя лежащей в снегу.

– Как ты меня нашел? – задыхаясь, спросила я.

– Я убил остальных вампиров и направился в ту сторону, куда полетел виверн. Я могу преодолеть большое расстояние пешком, но здесь сотни квадратных километров леса, а он не оставил ни следа. Лишь по чистой случайности я нашел место, где он приземлился у реки. Сломанные ветки и следы на снегу подсказали мне, каким путем вы шли.

Я смотрела на пламя, стараясь не думать о том, что произошло бы, не найди он меня в тот момент.

– Что насчет остальных? Думаешь, они в порядке?

– Да, – не колеблясь ответил он. – Половина вампиров последовала за тобой. С оставшимися Крис и другие воины справятся без труда. Уверен, он уже связался с Вестхорном, и Тристан направил половину крепости на наши поиски.

Я подумала об Эмме, об ужасе в ее глазах, когда она просила меня не позволять вампирам снова забрать ее.

– Я обещала защитить Эмму, а в итоге бросила ее там.

– Ты ее не бросила, тебя забрали. Эмма поймет. – Николас начал растирать мне полотенцем голову, и я вздохнула, прижавшись к его груди. Порыв ветра сотряс хижину, напомнив мне, насколько мы были отдалены ото всех в уединении леса.

– Думаешь, тут мы в безопасности?

– Думаю, нам не о чем волноваться. Если вампиры выжили и каким-то образом сумели отыскать нас, им не удастся пройти мимо виверна. – Как будто услышав наши слова, Алекс прошелся по крыше, давая знать, что он рядом.

Николас отбросил полотенце на пол.

– Как ты себя чувствуешь?

Я не знала, спрашивает ли он о моем физическом или эмоциональном состоянии, но не могла ответить ни на один из них. Мое тело согрелось, но внутри меня зияла какая-то пустота, от которой разрывалось сердце. На протяжении всей жизни сила была частью меня, и без нее я чувствовала себя потерянной.

– Один из вампиров выстрелил в меня дротиком, и теперь я не могу использовать силу, – тихо произнесла я.

Николас напрягся.

– Что ты имеешь в виду? Она исчезла?

– Она по-прежнему во мне, но я не могу прикоснуться к ней, использовать ее. Что, если…

Он обхватил меня руками.

– Мы свяжемся с Элдеорином, когда вернемся домой. Возможно, этот препарат как-то влияет на магию фейри, и он знает, что делать.

Эти слова вселили в меня надежду. Николас был прав. Элдеорин очень могущественный целитель и давно живет на свете. Если кто и мог меня вылечить, так это он.

– Я думала, он тебе не нравится.

– Ради тебя я готов потерпеть. – Он прижался губами к местечку под ухом, и мое нутро сделало кувырок, когда жар совершенно иного рода наполнил тело. Внезапно я ясно осознала то, что теплое мужское тело прижимается к моему, а я обнажена под одеялом.

Николас отпустил меня и поднялся на ноги, оставив меня в нервозном возбуждении. Он пошевелил в камине огонь и подкинул дров, а затем подошел к одной из кроватей. Когда он снова посмотрел на меня, низ моего живота приятно потянуло, а взгляд привлекли языки пламени, играющие на его твердом животе, и тонкая полоска волос, сбегающая от пупка и исчезающая под поясом джинсов. Я сухо сглотнула, забыв, как дышать.

Николас стащил с кровати матрас и положил его на пол возле меня. Открыв сундук, он достал еще несколько одеял и подушку.

– Здесь теплее, – сказал Николас быстро расстилая постель на полу. Закончив, он приподнял один уголок одеяла в молчаливом приглашении.

Я изумленно уставилась на узкий матрас и представила нас, делящих его на двоих, и мой пульс бешено заколотился. Мои руки дрожали, когда я сбросила с плеч одеяло и скользнула на импровизированное ложе. Я молча наблюдала, как он подошел к двери и выглянул наружу. Затем снова запер ее и погасил фонарь, после чего вернулся и сел на пол рядом со мной. Разочарование укололо меня в грудь.

– Тебе не холодно? – спросила его.

Николас улыбнулся и подоткнул одеяло под мой подбородок.

– Мой Мори согревает меня.

– Ох. Я просто…

Его рука замерла на моем плече.

– Что?

Я прикусила губу, собираясь с духом.

– Мы можем разделить постель.

Огонь полыхнул в его глазах, заставив мое сердце бешено биться.

– Мои джинсы вымокли.

– Ты мог бы… – я попыталась сглотнуть, но во рту пересохло, – снять их.

Слова повисли в воздухе между нами, и на моих щеках разлился румянец. Губы Николаса слегка приоткрылись, глаза потемнели.

– Ты уверена?

– Да. – Какая-то часть меня была напугана, но я была уверена, как никогда раньше.

Его взгляд задержался на мне, и это были самые долгие секунды в моей жизни, прежде чем он медленно поднялся на ноги и скинул ботинки. Когда Николас потянулся к пуговице на джинсах, мое сердце едва не выпрыгнуло из груди, и я отвела взгляд в сторону, уставившись на пламя в камине. Каждый звук в комнате неожиданно усилился: треск расстегивающейся молнии, шорох одежды, тихий шлепок мокрых джинсов о пол.

Прохладный воздух коснулся моей кожи, когда Николас приподнял одеяла и скользнул под них. От его тела исходил жар, как от печи, когда он лег на бок рядом со мной. Его голая нога дотронулась до моей, и прямо к низу моему живота устремилось тепло.

– Сара, – тихо позвал он.

– Да.

Николас рукой обхватил мой подбородок и повернул лицом к себе. Я увидела огонь, отразившийся в его глазах, прежде чем он склонил голову и поцеловал меня с такой нежностью, что у меня едва не разорвалось сердце. Его мягкие губы исследовали мою кожу и чувствительное местечко под ухом.

Он поднял голову.

– Быть воином – это все, что я когда-либо знал, все, чего когда-либо хотел. Думал, что мне больше ничего не нужно. А потом я встретил тебя, и это было похоже на возвращение второй половины меня, об отсутствии которой даже не подозревал. – Он ласково очертил пальцами мое лицо, пока его взгляд и слова завораживали меня. – Ты делаешь меня цельным, Сара.

– Мой воин. – Я потянулась к его руке, ласкающей мое лицо, и переплела наши пальцы. – Раньше я думала, что пустота в душе образовалась из-за потери отца. Но я ошибалась. Мое сердце просто ждало, пока ты придешь и заполнишь ее.

Николас снова поцеловал меня, сначала нежно, а затем с бо´льшим пылом. Он прижал мою руку к подушке, языком проследил линию моих губ, побуждая меня их открыть, чтобы завладеть ртом. Другой рукой я запуталась в его волосах, потребность быть ближе к нему становилась все сильнее. Он прервал поцелуй, и я тихо запротестовала.

Я посмотрела в его глаза, в которых невозможно было не заметить желания.

– Ты хочешь этого?

– Да, – прошептала я.

Его взгляд изучал мои глаза.

– Мы можем подождать, пока…

– Николас. – Я прижала ладонь к его губам. – Я не хочу ждать. Ты мне нужен.

Николас приподнялся на локте и скользнул пальцами по моему лицу, по губам и вниз по шее. Мое сердце глухо стукнулось о ребра, когда он откинул одеяла и нащупал воротник моей одолженной рубашки. Он помедлил и взглядом прожег мои глаза, расстегивая верхнюю пуговицу. Его пальцы едва задевали мою кожу, пока он двигался вниз, высвобождая каждую пуговицу, но любое нежное касание посылало по телу волну жара. Я ахнула, когда его теплая рука прошлась по моему животу.

Он посмотрел на свои пальцы и неторопливо провел ими по моей коже, двигаясь вверх по ребрам и касаясь застежки лифа.

– Боже, ты так прекрасна, – благоговейно прошептал Николас. Огонь разлился по венам, когда он прижался губами к моей груди и проложил дорожку поцелуев к моему рту.

Наши взгляды снова встретились, и от бушующих в глазах Николаса эмоций у меня перехватило дыхание.

– Сара Грей, ты завладела моим сердцем с первой же секунды, как я встретил тебя. Мое тело и душа принадлежат тебе, если ты примешь их.

Мои глаза наполнились слезами.

– Да, если это означает вечность с тобой.

Николас тихо застонал и снова захватил мой рот. Я исследовала его крепкое тело ладонями, сначала робко, а потом все увереннее, пока его язык и руки разжигали внутри меня огонь. Николас шептал мне слова любви, когда его тело пленило мое, а наши души стали единым целым. Мой Мори соединился со мной, и мы ликовали вместе, создавая нерушимую связь с нашими половинками.

За пределами крошечной хижины бушевал шторм, в мире было холодно и опасно. Но в объятиях Николаса я обрела лишь тепло, любовь и покой.

Глава 24

Легкое, словно перышко, прикосновение к губам разбудило меня, и я улыбнулась, довольно потянувшись, прежде чем открыть глаза. Николас лежал, опираясь на локоть, и наблюдал за мной, пока пальцами ласкал мое лицо. Его губы изогнулись в чувственной улыбке, при виде которой перехватило дыхание.

– Доброе утро, – сказала я, когда он наклонился и поцеловал меня.

«Доброе утро, мой маленький воин».

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что я услышала его голос в своей голове.

«Николас?» – неуверенно спросила я, заслужив еще одну улыбку.

Его глаза озорно сверкнули.

«Одно из преимуществ быть связанными узами».

– Связанные. – Слово ощущалось странно и удивительно на моем языке.

«Мой», – прошептал мой Мори, свернувшись калачиком, словно кот после миски молока.

«Наш», – поправила его, понимая наконец-то собственнические замашки моего демона к своей половинке. Между мной и Николасом протянулись незримые узы, и через них я чувствовала любовь, малую толику юмора и желание. Связь дарила ощущение целостности и близости, о которых я даже не подозревала.

Мои мысли возвратились к прошлой ночи, и жар затопил мое лицо. Не помогало и то, что Николас улыбался, как будто точно знал, о чем я думаю.

– Ты можешь читать мои мысли? – выпалила я.

– Нет. Но этот румянец вынуждает меня сожалеть об этом.

Я спрятала лицо у него на груди, и он тихо рассмеялся, прижавшись губами к моему уху.

– Мне нравится просыпаться с тобой в объятиях.

Его признание и хрипотца в голосе растопили мое сердце, и я притянула его к себе для долгого, медленного поцелуя. Когда мы, наконец, оторвались друг от друга, я с удовлетворением встретила его пылающий взгляд.

Николас игриво прорычал:

– Если ты и дальше будешь на меня так смотреть, мы никогда не выйдем из этой хижины. На самом деле, возможно, мне придется найти владельца и выкупить ее.

Больше ночей в глуши наедине с Николасом? Я всеми руками «за». Тут мой живот громко заурчал.

– Может, в следующий раз мы захватим еду? Умираю с голоду.

Он рассмеялся и скатился с матраса, и тогда я осознала, что он был одет, а я… нет. Румянец вновь проступил на моем лице, когда я села и завернулась в одеяло, оглядываясь в поисках рубашки, которая была на мне прошлым вечером. Ее нигде не было видно, но я заметила свою одежду, развешанную на стуле возле камина. Должно быть, Николас встал посреди ночи и развесил ее сушиться. Очевидно, он поддерживал огонь на протяжении всей ночи, иначе утром здесь было бы жутко холодно.

– Твои кофта и джинсы высохли, но ботинки еще сырые. – Николас взял вещи со стула и передал их мне, а затем отошел к шкафу в другом конце комнаты. Я поняла, что он дает мне возможность уединиться, чтобы одеться, и в груди потеплело от такой заботы.

Он вернулся и сел на матрас, держа в руках банку тунца, пачку соленых крекеров и бутылку воды.

– Не совсем пятизвездочный завтрак.

– Он прекрасен.

Николас положил кусочки тунца на крекер и протянул мне.

– Скоро рассветет. Гроза закончилась, так что нам нужно выдвигаться, как только станет достаточно светло.

– До дороги далеко?

– Около двадцати пяти километров. Не удивлюсь, если по пути мы наткнемся на наших людей. Будем дома, и глазом моргнуть не успеешь.

Дом. Теперь это слово обрело для меня совершенно новое значение. Мы еще не обсуждали вопрос совместного проживания, но я понимала, что в самом ближайшем будущем мне придется съехать из своей комнаты. Как только вернемся домой.

Казалось, он обдумывал свои следующие слова:

– Как ты себя чувствуешь сегодня? Есть какие-то изменения в магии?

Его вопрос заставил меня осознать, что именно изменилось этим утром. Я больше не чувствовала пустоты внутри, как вчера вечером. Я потянулась к своей силе. Барьер по-прежнему был там, но казался слабее, и крошечная струйка магии вырвалась наружу.

Я неуверенно рассмеялась.

– Думаю, все налаживается. Чем бы они в меня ни пальнули, его действие ослабевает.

Казалось, Николас почувствовал такое же облегчение, что и я.

– Хорошо. Значит, не придется вызывать фейри.

– Ревнуешь?

– Возможно, раз или два приревновал. – У него на лице появилась самоуверенная улыбка. – Но девушку заполучил я.

Я подалась вперед и поцеловала его, не заботясь о том, что у меня изо рта пахнет тунцом.

– Девушка всегда была твоей.

После скромного завтрака мы прибрались в хижине, и Николас потушил огонь. Я поморщилась, надевая мокрые ботинки и слегка влажное пальто, и напомнила себе, что через несколько часов снова окажусь в тепле.

Николас открыл дверь, и я оглядела напоследок хижину, прежде чем уйти. Домик выглядел таким маленьким и ничтожным, и все же внутри него наши жизни навсегда изменились. Я находилась при смерти, когда прошлой ночью он принес меня сюда, а ухожу, чувствуя себя более живой, чем когда-либо.

Снаружи мир был покрыт слоем сверкающего льда. От нашего дыхания в холодном воздухе поднимался пар, а ботинки хрустели по ледяной корке снега. Неподалеку с ревом неслась река, не обращая внимания на лед, местами пытающийся сковать ее.

Алекса нигде не было видно, но его следы тянулись по всей покатой крыше маленькой хижины. Если бы кто-нибудь сказал мне в ноябре, что угрюмый виверн дважды спасет мне жизнь, я бы от души посмеялась над этим. Но я была жива благодаря Алексу. Конечно, он унес меня и бросил в забытом богом месте, где я едва не замерзла насмерть, но он спас меня от гораздо худшей участи. Я бы предпочла замерзнуть, чем принять то, что уготовили мне эти вампиры.

Николас промял снег ногой.

– Идти по насту будет трудно. Залезай мне на спину, я понесу тебя.

– Ты не можешь нести меня двадцать пять километров.

Его усмешка заставила меня забыть о холоде, покусывающем мои пальцы.

– Хочешь поспорить?

– Даже не знаю. Что я получу, если выиграю?

Николас рассмеялся и подошел, чтобы поднять меня.

– Все, что ты… – Растерянность наполнила его глаза, мгновенно сменившись ужасом. – Сара… беги, – произнес он, прежде чем рухнуть на землю.

– Николас! – Я бросилась на колени рядом с ним и начала его трясти. – Что с тобой?

– Любовничку нужно поспать.

Я вскинула голову и увидела, как рослый светловолосый вампир выходит из леса. Мое сердце бешено заколотилось, а руки и ноги ослабли, когда за ним появились еще четверо вампиров. Один из них направил на Николаса нечто, похожее на пистолет с транквилизатором. Неужели они не понимают, что действие наркотика закончится через минуту?

«Пожалуйста, очнись скорее, Николас».

– Помните наши приказы, – рявкнул высокий вампир на остальных, когда те начали приближаться к нам. – Мы должны привезти их живыми.

«Их?» Я поднялась на дрожащие ноги.

– Вам нужна я. Оставьте его, и я не стану сопротивляться.

Вампир ухмыльнулся.

– Если бы нам не было приказано доставить его, он был бы уже мертв. А что касается тебя… – Он поднял руку, и я увидела маленький пистолет, похожий на тот, которым женщина-вампир стреляла в меня вчера. Прежде чем я успела отреагировать, дротик попал мне в руку. – Проблем ты теперь не доставишь.

Страх душил меня, когда вампиры окружили нас. Один из них с легкостью перекинул Николаса через плечо, а второй подхватил меня. Тело вздрогнуло от чужого прикосновения, и я почувствовала слабый запах мертвой плоти, который исходил от всех вампиров. Несмотря на то, что моя сила была заперта внутри, я ощутила в груди ледяной холод.

Лед и снег не мешали вампирам, которые быстро передвигались по лесу. Каждый шаг уносил нас с Николасом все дальше от хижины, все дальше от надежды на то, что нас найдут воины, которые вовсю занимались нашими поисками. Отчаяние и ужас зарождались во мне, но я не позволю этим ублюдкам увидеть, как ломаюсь. Вместо этого я сосредоточилась на Николасе. Я не могла его видеть, но чувствовала, что он совсем рядом, и цеплялась за это ощущение, как за спасательный круг. Я готова была встретить любую судьбу, ожидающую меня, лишь бы с ним все было в порядке.

Вампиры прошли не больше двух километров, прежде чем мы достигли поляны, где стояли три снегохода. Мой страх усилился, когда я увидела, как два вампира усаживают бессознательное тело Николаса между собой и уезжают по оставшимся ранее следам. Блондин забрался на второй снегоход, а меня усадили на третий между двумя другими вампирами. Я изо всех сил старалась не задохнуться, когда сидящий позади меня вампир обхватил меня за талию и положил подбородок на плечо.

Когда я внезапно перестала чувствовать Николаса, то едва не сошла с ума. Мое тело напряглось, приготовившись к бою, и вампир крепче прижал меня к себе. Несколько секунд спустя я вновь ощутила присутствие Николаса, когда мы нагнали первый снегоход, и едва не зарыдала.

Мы ехали почти час, пока не достигли узкой гравийной дороги, где был припаркован белый фургон. Белокурый вампир занял место водителя, а остальные забрались назад вместе с Николасом и мной. Как только двери закрылись, они отпустили меня, и я подползла к Николасу. Я села на полу, положив его голову себе на колени, и молча умоляла его держаться.

«Я люблю тебя, Николас. Ты мне нужен. Почему ты не просыпаешься?»

Мы ехали не менее тридцати минут по ухабистой дороге, прежде чем свернули на асфальтированную дорогу. Я не видела, куда мы направляемся, но, судя по скорости и шуму проезжающих мимо машин, могла сказать, что мы выехали на автостраду. Час спустя мы въехали в город, наверняка в Бойсе. Фургон притормаживал на нескольких светофорах, сделал ряд поворотов налево и направо, а затем, наконец, полностью остановился.

Еще до того, как открылись двери, я поняла, что мы в аэропорту, поскольку поблизости слышались звуки взлетающих самолетов. Страх и безнадежность угрожали задушить меня. Как только мы сядем в поджидающий нас самолет, нас могут увезти куда угодно, и никто никогда не узнает, что с нами стало. Я могла бы попытаться сбежать, но не стану. Даже если мне удастся, я ни за что не брошу Николаса. Наши судьбы были переплетены так же крепко, как крепка связь между нами.

– Наконец-то, – произнес хрипловатый женский голос, показавшийся мне смутно знакомым. – Я прождала здесь всю ночь.

– Кто мешал тебе пойти в лес и самой найти их? – прорычал белокурый вампир. – Тебе повезло, что мы добрались до них раньше охотников.

– Это не моя работа, Энтони.

– Боялась сломать ноготок, да? – Он рассмеялся. – Что ж, они твои.

Она тяжело вздохнула.

– Погрузите их в самолет и можете считать, что работа выполнена.

Задние двери фургона распахнулись, открывая передо мной внутреннее помещение ангара. Светловолосый вампир схватил меня за руку и оторвал от Николаса. Пока меня тащили к маленькому джету, я слышала, как Николаса вытаскивают из фургона и несут позади меня. Он уже должен был проснуться. Что они с ним сделали?

Вампир затолкал меня в самолет и усадил на одно из широких кожаных кресел.

– Сидеть! – рявкнул он, словно отдавал приказ собаке.

Его спутники пристегнули Николаса к креслу рядом со мной, и я схватила руку Николаса, цепляясь за него изо всех сил. Я положила голову ему на плечо, нуждаясь в его близости. «Я здесь, Николас. Я никогда не покину тебя». Я не знала, слышит ли он меня в своем бессознательном состоянии, но мне нужно было произнести эти слова.

– Печально известная Сара Грей. Не очень-то ты похожа на ту, кто доставил столько неприятностей.

Я посмотрела на вампиршу, стоящую в дверях самолета. Ее рыжие волосы густыми волнами струились по спине, она была одета в черный брючный костюм и туфли на высоком каблуке. Я резко вздохнула, когда узнавание обрушилось на меня, сменяясь жгучей ненавистью.

– Ава Брайант, – выплюнула я. Ее имя оставило у меня во рту неприятный привкус.

Она изогнула одну идеальную бровь, а красные губы удивленно приоткрылись.

– Откуда ты знаешь мое имя? Думаю, я бы запомнила нашу встречу.

– Если бы мы раньше встречались, ты была бы мертва. – Я подалась вперед со своего кресла, и она отступила. – Ты знакома с моим дядей.

Понимание блеснуло в ее глазах, а губы изогнулись в жестокой улыбке.

– Нейт Грей. Никогда не забуду ту неделю. Нам с Нейтом было очень весело вместе. – Она провела языком по губам. – Он лакомый кусочек.

Я вцепилась в подлокотники кресла, сдерживаясь, чтобы не наброситься на нее.

– Бедняга Нейт. Он подавал большие надежды. Ты сама убила его или твой воин сделал это за тебя?

– Я убила демона, – уклончиво ответила я.

Ава заняла кресло напротив меня.

– Впечатляет. Ты настоящий маленький охотник.

– Ты даже не представляешь.

– Теперь я вижу, почему Элай был так очарован тобой. – Она закинула ногу на ногу и разгладила складку на рукаве. – Он был глупцом, питавшим слабость к хорошеньким юным брюнеткам. – Вампирша перевела взгляд на Николаса. – Вообще-то я должна поблагодарить твоего воина за то, что он позаботился об Элае. Никогда не понимала, почему этот неудачник был любимчиком Мастера.

Мои руки задрожали при упоминании Мастера, но я подавила страх. Я гордилась тем, каким твердым был мой голос, когда я сказала:

– Я убила Элая.

Глаза Авы расширились, а затем она захлопала в ладоши от восторга.

– Подумать только, все становится только лучше! Хотела бы я увидеть его лицо. Интересно, что было у него на уме, когда он понял, что его одолела сиротка Мохири?

Я откинулась на спинку кресла и взяла большую руку Николаса в обе свои ладони.

– Сможешь спросить его сама, когда я отправлю тебя к нему в ад.

Улыбка исчезла с ее лица.

– Дни твоих убийств сочтены, малышка-охотница. Когда Мастер доберется до тебя, ты будешь молить меня о смерти.

– Не стоит недооценивать меня, вампирша. – Я произнесла последнее слово так, словно оно было чем-то отвратительным, мерзостью, приставшей к подошве моего ботинка. – Я с тобой еще не закончила.

Она поднялась со своего места и нависла надо мной. Я не видела шприц, пока она не вонзила его мне в руку.

– О, ты закончила. Сладких снов.

Я медленно открыла глаза и несколько раз моргнула, пока грязные деревянные балки над головой не приобрели четкие очертания. Моя голова раскалывалась, а в животе бурлило. Я перевернулась на бок и упала с небольшой каменной платформы, на которой лежала. Коленями ударилась о каменный пол и застонала от боли, пронзившей все тело. Я встала на четвереньки, борясь с тошнотой и осматривая влажные каменные стены и железные прутья, из которых была выстроена одна стена маленькой камеры.

Паника накатывала на меня волнами, и я попыталась подняться на ноги, сопротивляясь действию наркотика, который мне вкололи вампиры. Мне не нужно было осматривать камеру, чтобы понять, что я одна.

– Николас? – Я ухватилась за прутья решетки и напрягла зрение, вглядываясь сквозь круг света, создаваемый единственной лампочкой за пределами камеры. – Николас!

– Его здесь нет, – ответил тоненький голосок из камеры напротив.

– Кто ты? – хрипло спросила я, потирая руки. Пальто и ботинки исчезли, и я поежилась от холода и сырости. – Ты знаешь, где он?

Худенькая рука помахала мне, и я подошла ближе к прутьям.

– Меня зовут Грейс, – жалобно ответила девушка. – Они не приводили мужчину, только тебя.

О боже, Николас. Боль ударила меня в грудь. Я застыла, пытаясь почувствовать его, и подавила всхлип, когда уловила его слабое присутствие. Он был где-то здесь и все еще жив.

«Николас, ты меня слышишь?» – взывала я к нему.

Тишина.

– Я Сара. – Я протянула через прутья руку и коснулась холодных пальцев девушки. – Грейс, ты знаешь, как долго я была без сознания?

– Несколько часов. Мы с Анной боялись, что ты не очнешься.

Я отдернула руку и закрыла глаза из-за пульсирующей головной боли.

– Кто такая Анна?

Грейс всхлипнула.

– Одна из девушек отсюда. Была еще Джен, но она так и не вернулась после того, как они вчера забрали ее.

Продолжительное время никто из нас не говорил, потому что мы обе знали, почему Джен не вернулась. Я боролась с нарастающим ужасом. «Будь сильной. Не сдавайся». Мне надо сохранять спокойствие и ясную голову, если я намереваюсь вытащить нас отсюда.

– Где сейчас Анна? – спросила я спокойно, не обращая внимания на пожирающий меня страх.

– Одна из этих тварей забрала ее сразу, как принес тебя. Что, если она не…

Грейс замолчала, когда дверь в конце коридора открылась и послышались шаги. Я услышала рыдания девушки, стоило двери соседней камеры открыться и захлопнуться.

– Спи крепко, красавица, – насмешливо произнес мужской голос. Вампир неторопливо подошел ближе и ухмыльнулся, уставившись на нас с Грейс. – Не волнуйтесь, дамы, скоро настанет ваш черед. – Он хихикнул и ушел, а я услышала, как в замке поворачивается ключ.

– Анна, это ты? – тихо позвала Грейс.

Плач на мгновение прекратился.

– Д-да.

Черт возьми, она казалось такой юной. Не больше пятнадцати или шестнадцати. Голос Грейс звучал немногим старше. Я помассировала виски. Я думала, что мне придется беспокоиться только о том, как нам с Николасом выбраться отсюда, но я не могла бросить этих девушек в адской дыре.

Я беспомощно опустила голову. У меня не было оружия, сила все еще заблокирована. Без своего особого радара я не могла определить, один здесь вампир или сотня. Я не могла защитить даже себя, не говоря уже о двух девочках-подростках.

– Анна, это Сара. Это ее привели сегодня.

– Привет, – вяло сказала Анна.

– Привет, Анна, – поздоровалась я в ответ. – Сколько вы уже тут, девочки?

Грейс судорожно вздохнула.

– Думаю, я здесь дня три.

– Я тоже, – ответила Анна. И снова начала тихо плакать. – Я хочу домой.

Я подошла к другой стене камеры, чтобы быть ближе к ней.

– Мы выберемся отсюда. Главное держись.

– Нет, не выберемся. – Ее голос то повышался, то снова понижался. – Они монстры. Они делали со мной… всякое. Они причинили мне боль.

Я закрыла глаза, но не могла не представлять, какие ужасы пришлось пережить этой девочке. Я слышала, как тихо плачет Грейс, и собрала все свои силы, чтобы не падать духом.