Текст книги "Изгой"

Я прочистила горло.

– Откуда вы? Я из Мэна.

– Я из Скарсдейла, – ответила Грейс.

– Маунт-Вернон, – сказала Анна.

Я прикусила губу. Оба этих города находились в штате Нью-Йорк. Значит ли это, что мы тоже были здесь?

– Вы знаете, как сюда попали, или вас тоже накачали наркотиками, как меня?

Анна ответила первой:

– Д-думаю, они что-то вкололи в меня. Я не помню.

– Я тоже, – призналась Грейс. – Сара, ты правда думаешь, что мы выберемся?

– Да. – Лучше было дать им надежду, чем признать, насколько плачевно наше положение. В подобном месте надежда может сыграть ключевую роль между жизнью и смертью.

От звука открывающейся двери мое сердце учащенно забилось, и я встала посреди камеры, готовая встретиться с вошедшим лицом к лицу. Вместо вампира появился невысокий человекоподобный демон, с бледной кожей, длинным мохнатым лицом и оранжевыми глазами, который нес поднос с едой. Обе девочки испуганно вскрикнули, когда квеллар-демон подсунул тарелку под двери их камер. Я встречала гораздо более страшных существ, но Грейс и Анне он, вероятно, казался инопланетным. Я же видела лишь смирного демона с испуганными глазами, которые метались туда-сюда, будто он ожидал, что кто-то набросится на него.

Демон замер возле моей камеры, и мы долго смотрели друг на друга. Наверно, ему было интересно поглазеть на новенькую или то, что я не шарахаюсь от него, как остальные. Скрежет по каменному полу, когда Анна притянула тарелку к себе, испугал его, и он поспешил прочь, словно большая испуганная мышь.

Я недоверчиво взглянула на сэндвич и маленькую бутылку воды. Для чего вампирам кормить нас, если все равно планируют убить? Может, убивать оголодавших не доставляет им удовольствия. Я подумывала отказаться от еды, но за последние сутки ела лишь тунец с крекером. Если я собиралась выбраться отсюда, то мне нужны силы.

Пока мы перекусывали, я расспросила Грейс и Анну об их семьях, друзьях, школе – обо всем, что могло отвлечь их от происходящего. Грейс было семнадцать, Анне – пятнадцать, а в их семьях было по три ребенка. Грейс играла в школьной группе, а Анна была помешана на науке. Они обе вели такую обычную счастливую жизнь, пока их не лишили всего, что они знают. Я, по крайней мере, знала обо всем задолго до того, как меня схватили. Но не то чтобы это сильно помогло мне сейчас.

После нашей скромной трапезы Анна сказала, что устала, и я услышала, как она укладывается спать. Грейс прошептала, что их всегда тянет спать после возвращения сверху. Я спросила ее о Мастере, и она ответила, что видела рыжеволосую женщину и брюнета. Она замкнулась в себе, когда я попыталась узнать, что случилось с ней там, наверху, но настаивать не стала. Вскоре она тоже уснула, оставив меня наедине со своими мыслями.

Но думать я могла только о Николасе. Где он был? Что с ним делают? Мысль о том, как Ава Брайант прикасается к нему, всасывает его кровь, непрошено ворвалась в сознание, и мое зрение затуманилось, а кровь заревела в ушах. Тело задрожало, и я так сильно вцепилась в железные прутья, что они заскрипели.

«Солми», – зарычал мой Мори.

«Мы найдем его», – пообещала я взволнованному демону. И если эта дрянь тронет его хоть пальцем, то я оторву ей руку. Ава Брайант уже должна была умереть за то, что сделала с Нейтом. Если она каким-то образом причинит боль Николасу, я обеспечу ей медленную, мучительную смерть.

Я потеряла счет времени. Я легла на жесткую плиту, которая служила кроватью, но заснуть, не зная, что происходит с Николасом, у меня не выходило. Я мерила шагами небольшую камеру и думала о прошлой ночи. Неважно, что вампиры сделают с нами, но этого они никогда не смогут отнять. Если завтра мне суждено умереть, то я умру, зная, что значит любить и быть любимой.

Когда дверь снова открылась, я постаралась выровнять дыхание. Вот оно. Наконец-то я встречусь с вампиром, который так долго терроризировал мою семью. Я подумала о папе и Нейте. «Будь сильной».

Появился вампир, который ранее привел Анну. Он сверкнул своими клыками, бросив взгляд в мою сторону, а затем подошел к камере Грейс и отпер ее.

– Нет, – прохрипела она, когда он вытащил ее из клетки.

Он протащил ее мимо моей камеры, и я мельком увидела девушку с короткими темными волосами, одетую в джинсы и футболку. Когда он открыл дверь в камеру Анны, она начала рыдать.

– Прошу, не надо.

Дверь за ними закрылась, и я стиснула прутья камеры, когда страх, ярость и беспомощность захлестнули меня. Через несколько минут до меня донесся безошибочно узнаваемый девичий крик. Я зажала уши руками, и слезы обожгли мое лицо, когда я рухнула на колени с криком, эхом отдающимся в голове.

Почему он мучил их, когда у него была я? Он столько работы проделал, чтобы заполучить меня в свои руки. Чего он ждал?

Звук открытия камеры пробудил меня ото сна, в который я погрузилась на полу. Я попятилась назад, когда позади квеллар-демона, который приносил нам еду, появилась Ава Брайант. Мой взгляд упал на шприц в мохнатой руке демона, и я покачала головой.

Вампирша холодно улыбнулась.

– Пора принимать лекарство, малышка-охотница. У Григора особая доза, которую он приготовил специально для тебя. Не так ли, Григор?

Демон отрывисто кивнул и протянул шприц с мутной желтоватой жидкостью. Его била сильная дрожь, и он неуклюже пошатнулся, едва не выронив шприц.

Ава выхватила препарат из его рук.

– Неуклюжий идиот. Ты вообще знаешь, как сложно достать эту штуку? – Она запрокинула голову и рассмеялась. – Ну конечно, знаешь.

Она посмотрела на меня, когда я поднялась на ноги.

– На случай, если ты не знала, Григор у нас квеллар-демон, а они весьма талантливые химики. И при правильной мотивации могут быть очень изобретательны. – Вампирша покатала шприц между своими длинными пальцами. – Ты знала, что квеллар-демоны – единственные, кто невосприимчив к магии фейри? Нет? Вот и мы до недавнего времени не знали. Похоже, много лет назад они выяснили, как блокировать воздействие магии фейри, и прививают теперь своих детенышей с раннего возраста. Гениально, на самом деле. К сожалению, их препарат пока не действует на другие расы демонов, но я уверена, что Григор что-нибудь придумает.

Я с трудом сглотнула.

– Какое отношение это имеет ко мне?

– Видишь ли, мы не могли доставить тебя к Мастеру, пока из тебя фонтаном бьет магия фейри. Мы гадали, что произойдет, если вколоть тебе снадобье квеллара, ведь фейри ты лишь наполовину. Результаты оказались лучше, чем мы ожидали. В дротиках, которые использовались в лесу, был исходный препарат, и мы не были уверены, как быстро организм Мохири выжжет его. Но Григор усовершенствовал формулу, и действие продлится бесконечно долго.

– Почему вас волнует, сколько оно продлится? Вы все равно собираетесь убить меня.

Внутри у меня все оборвалось от ее улыбки.

– У моего Мастера на тебя большие планы. Ты умрешь не скоро. Но будешь молить о смерти.

Она сдвинулась с места прежде, чем я успела моргнуть, и я почувствовала укус иглы в руку. Она ввела содержимое шприца и отпустила меня.

Сперва я ничего не почувствовала. Затем жжение начало расти в моей груди и распространяться по всему телу. Следом закружилась голова, и мне пришлось упереться руками в стену, чтобы не упасть.

– Этого должно хватить. Спи крепко, малышка-охотница. Завтра важный день. – Ава протянула пустой шприц Григору и вышла из камеры, демон покорно последовал за ней по пятам. Она заперла дверь и повернулась к выходу, как вдруг остановилась и обернулась на меня. – Ох, думаю, тебе будет интересно узнать, что я поистине близко познакомилась с твоим воином. Он даже аппетитнее, чем…

Я ударила по решетке так сильно, что с потолка посыпались частицы штукатурки.

– Я разорву тебя на куски, если ты тронешь его, кровососущая сука.

Она отпрыгнула назад.

– Умерь пыл. Так и знай, что эти прутья усилены, чтобы сдерживать зрелого воина. Так что не трать понапрасну силы. Они тебе понадобятся.

Я дождалась их ухода и рухнула на пол, позволив, наконец, отчаянию окончательно овладеть мной. Я плакала о Николасе и его страданиях, которые ему приходится сносить из-за меня. Плакала о жизни, которую мы должны были прожить вместе; плакала о том, что так долго ждала, чтобы сказать ему о своей любви. Плакала о двух юных девушках, которые больше никогда не увидят свои семьи, и обо всех тех людях, оставшихся далеко позади. Я плакала до тех пор, пока во мне не осталось ни слез, ни сил подняться с пола.

Среди ночи я проснулась оттого, что Анну привели обратно в камеру. Я несколько часов прождала, пока принесут Грейс, но она так и не вернулась.

Я сидела на каменной платформе. Ждала, когда они наконец-то придут за мной. После того как выплакала все глаза прошлой ночью, на меня снизошло странное спокойствие. Это было не принятием моей судьбы, а признанием того, что я ничего не могла сделать, чтобы изменить ее, сидя в этой камере. Если я чему и научилась в своей жизни, так это тому, что ни в чем нельзя быть уверенной и невозможно предугадать, как обстоятельства могут измениться буквально за минуту.

Ава Брайант и другой вампир, которого я видела вчера, подступили ко мне, и я не сказала ни слова, когда мужчина открыл камеру и приказал мне выйти. Проходя мимо камеры Анны, я увидела маленькую фигуру, свернувшуюся калачиком в дальнем углу, и у меня защемило сердце. Грейс исчезла, и у меня сложилось впечатление, что Анна недолго протянет в этом аду.

Мы вышли за дверь и направились вдоль по коридору, прежде чем достигли лестницы. Ава подхватила меня под руку, а мужчина-вампир пошел впереди нас, пока мы поднимались по ступенькам. Когда мы оказались в просторной кухне, мне пришлось прикрыть глаза руками, чтобы защититься от яркого света после целого дня, проведенного в тускло освещенной камере.

«Сара?»

Я едва не вскрикнула, услышав голос Николаса в своей голове. Он был слабым, но реальным, и я машинально повернулась на него.

«Я здесь, Николас. Я иду к тебе».

«Нет, ты должна бежать», – слабо возразил он, пока вампиры вели меня через большой дом. Я была так сосредоточена на Николасе, что даже не замечала окружающую меня обстановку.

«Мастер…» – Его голос затих, и я впервые с тех пор как вампиры пришли за мной, испытала настоящий страх.

«Николас?»

Тишина.

«Николас!»

Мы подошли к ряду открытых французских дверей. За ними я увидела большую комнату с множеством окон. Холод разлился по моей груди. Комнату заполняли вампиры. Много вампиров. И Николас был там с ними.

Я вырвала руку из хватки Авы, и она отпустила меня. Я вбежала в дверной проем и стала лихорадочно обыскивать комнату. Вампиры сидели на стульях и кушетках или стояли небольшими группами, погруженные в разговор, и все они выглядели так, будто пришли на светский прием. Когда я ворвалась в комнату, они в предвкушении уставились на меня.

– Николас! – Я протиснулась мимо вампиров, стремясь к мужчине, закованному в кандалы и стоящему на коленях в центре комнаты. Его рубашка была снята, голова свесилась вперед, так что я не могла видеть его лица. Я упала перед ним на колени и приподняла его голову. Его веки дрогнули, и он что-то бессвязно пробормотал.

– Я здесь. – Я поцеловала его в губы и притянула в свои объятия, не заботясь об окружающих нас вампирах.

«Я люблю тебя, Николас. Останься со мной».

– Сара, – прошептал он.

Я отстранилась, чтобы взглянуть на его лицо. Его глаза открылись, и у меня в горле застрял всхлип, когда я увидела в них агонию. Что-то липкое коснулось моей руки, и я в ужасе посмотрела вниз на две кровоточащие колотые раны на его горле.

«Что они с тобой сделали?»

– Как трогательно, – протянул мужской голос.

Я оглянулась на вампира с черными волосами и небольшой козлиной бородкой, восседавшего в кресле с высокой спинкой, напоминавшем трон. Его волосы были связаны в хвост, и на нем был дорогой на вид костюм. В руке он держал хрустальный бокал с темно-красной жидкостью, и я содрогнулась при мысли о его содержимом. Темные глаза оценивающе скользнули по мне, и я осознала, что никогда не смогу отмыться от этого.

Я отпустила Николаса и встала лицом к лицу с вампиром, который причинил мне столько боли и страданий. Я решительно встретила его холодный взгляд, и меня вдруг поразило, насколько он непримечателен. В нем не было той властной ауры, которую я ожидала от Мастера, а без своих дорогих шмоток он выглядел как любой другой вампир в этой комнате.

– Себастьян, сколько раз я просила тебя не садиться в мое кресло?

В комнате воцарилась тишина. Вампир встал и склонил голову в знак почтения. Я медленно обернулась, узнавание и неверие когтями вцепились в мою грудь. Загремели цепи, и холодная рука Николаса сжала мою, когда я встретилась лицом к лицу со своим истинным заклятым врагом.

– Вот мы встретились, Сара Грей, – раздался голос девушки, которую я утешала из своей камеры всего несколько часов назад. «Анна?»

Прямые светлые волосы обрамляли лицо в форме сердца, а голубые глаза, наблюдавшие за мной, были холодными и чужими, но в то же время до боли знакомыми. Она улыбнулась, обнажив идеальные белые зубы и два изящных клыка.

– Или мне стоит называть тебя племянница?

Глава 25

– Елена, пожалуйста, – хрипло взмолился Николас. Я обхватила его руку обеими ладонями, нуждаясь в его силе так же сильно, как желая отдать ему свою.

– Пожалуйста что, Николас? – спросила вампирша, которая когда-то была девушкой, которую он любил как сестру. Она обошла нас, чтобы занять кресло-трон, визуально подчеркивающее ее и без того хрупкую фигуру. – Я так долго ждала, чтобы услышать твою мольбу, так что постарайся хорошенько.

– Это касается только нас двоих. Отпусти ее, и я сделаю все, что захочешь.

– Нет! – Я крепче сжала его руку.

Елена усмехнулась.

– Какая преданная малышка, правда? Как думаешь, останется ли она такой же верной, когда узнает, что ты бросил меня и оставил в лапах монстра?

– Он не бросал тебя, – выпалила я. – Они с Тристаном повсюду искали тебя. Они думали, что ты умерла.

– Значит, плохо искали! – прорычала она, и ее голубые глаза потемнели. – Я неделями молилась, чтобы ты пришел за мной, Николас, но ты так и не появился. Неделя за неделей, месяц за месяцем Мастер пользовался мной, пытал меня и пил из меня, пока я совсем не иссохла. Он был садистским ублюдком, и два года держал меня прикованной в своих покоях, два года сущего ада, в то время как мой любящий брат и друг жили своей маленькой счастливой жизнью.

Я почувствовала, как мое лицо побледнело от образов, что вызвали ее слова. Желудок скрутило, а к горлу подступила горечь.

– Однажды Мастеру стало скучно, и он решил, что со мной будет интересней играть, если стану вампиром. Только внутри меня уже был демон. – Елена вцепилась руками в подлокотники кресла, и я наблюдала, как ее ноготки превратились в когти. – Ты хоть представляешь, каково это, когда внутри твоего тела бьются насмерть два демона? Знаешь ли ты, как это мучительно больно, когда умирает Мори, а, Николас?

– Елена… – Голос Николаса был полон душевных страданий.

Она двигалась быстрее, чем все, кого я когда-либо видела прежде. Ее тонкие ручки обхватили горло Николаса, и она подняла его, как будто он ничего не весил.

– Ты будешь говорить только тогда, когда я скажу.

– Прекрати! Ты убьешь его. – Моя вспышка гнева стоила мне оглушающего удара наотмашь по щеке, от которого я растянулась на полу. Черные пятна заплясали у меня перед глазами, и я могла только лежать в течение драгоценных секунд, пока она душила человека, которого я любила больше собственной жизни.

Она отпустила Николаса, и он упал на спину, заходясь в кашле. Я подползла к нему и положила его голову к себе на колени, жалея, что не могу оградить его от ярости Елены. Николас всегда был сильным, и видеть его таким уязвимым было невыносимо.

Елена начала медленно ходить вокруг нас кругами, ее бледно-голубое платье закручивалось вокруг коленей.

– Мастер был так доволен собой, что смог превратить Мохири в вампира. Я стала его любимым домашним питомцем и бесценной собственностью, которой он хвастался при каждом удобном случае. Он любил наряжать меня в красивую одежду и баловать. Я была куклой в натуральную величину, которую он мог достать и поиграть, когда бы ему ни захотелось. Ему нравилось, какой маленькой и слабой я была, и каждый день говорил мне, что я навечно принадлежу ему.

Она остановилась и присела перед нами на корточки, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

– Но он ошибался. Я была гораздо сильнее, чем позволяла ему видеть, и выжидала своего часа, годами ждала идеального момента. Этот высокомерный ублюдок был настолько уверен в своем превосходстве, что стал беспечен. В одну из ночей, наигравшись со мной, он не удосужился запереть меня, и я получила столь долгожданный шанс. Я убила его во сне и выпила досуха. Вы знали, что это единственный способ стать Мастером? Его дети, его богатство и могущество стали моими. После стольких лет рабства я обрела свободу и власть, и это было невероятное ощущение. Моя прежняя семья бросила меня, так что я начала создавать новую.

Елена подалась вперед, пока не оказалась достаточно близко, чтобы подхватить прядь моих волос и накрутить на палец. Я внутренне содрогнулась, но внешне оставалась неподвижной. Глубоко внутри я почувствовала, как моя сила отреагировала на непосредственную близость к хозяину вампиров, как она упиралась в невидимый барьер, сдерживающий ее.

– Я потратила месяцы на поиски идеального человека, который стал бы моим первенцем. Элай был особенным. – Она наклонилась, чтобы прошептать мне на ухо: – Ты заплатишь за его смерть в тысячекратном размере.

Ее улыбка, когда она отстранилась, была почти ангельской, но я сидела слишком близко, чтобы не заметить безумие в ее голубых глазах. Я прижала Николаса ближе к себе, и его рука поднялась, чтобы накрыть мою.

«Будь храброй, мой маленький воин».

«Она безумна, Николас. Мне страшно».

«Что бы ни случилось, я здесь, с тобой». Волна успокаивающей энергии потекла через нашу связь в меня, и я практически чувствовала, как его сильные руки обнимают меня. Это дало мне достаточно сил, чтобы задать вопросы, ответы на которые я искала всю свою жизнь.

– Зачем ты послала Элая убить моего отца? Он ничего для тебя не значил.

На краткий миг я увидела в ее глазах страх.

– Твой отец был никем для меня, но кое-что значил для моей дорогой племянницы, Мадлен.

Гнев полыхнул во мне, но я сдержала порыв.

– Ты убила его, чтобы добраться до Мадлен?

Елена поднялась и вернулась к своему креслу.

– Я убила его не потому, что они любили друг друга, а из-за ребенка, который мог у них родиться. Только спустя десять лет я узнала, что опоздала и ребенок уже существует.

– Но почему? – Моя потребность в ответах пересиливала страх перед ней. – Какое тебе дело до их ребенка?

Елена никак не могла знать, что у моих родителей родится ребенок наполовину фейри, наполовину Мохири. Отец был человеком, как и многие поколения его предков. И даже фейри признались, что понятия не имели, какими силами я буду обладать.

Елена изучала свои розовые ногти, будто решала, рассказывать мне или нет. Но я видела сквозь ее идеальную маску, видела, что она умирает от желания поделиться этим лакомым кусочком информации. Чтобы позлорадствовать после оттого, что переиграла всех.

– Я устроила вечеринку, и Мадлен была моей почетной гостьей. Вы бы видели ее лицо, когда она поняла, кто я. Бесценный вид. Конечно, я внушила ей забыть меня, прежде чем отпустить. – Она хихикнула. – Даже заставила ее считать меня мужчиной.

Я уставилась на нее.

– Ты отпустила ее?

– Ничто так не оживляет вечеринку, как небольшая охота. – Она притворно надулась. – Мадлен оказалась более изворотливой, чем я ожидала. Одним из моих гостей был колдун по имени Азар, известный своим даром предвиденья. Азар по глупости дождался, пока Мадлен уйдет, и рассказал мне, что у него было видение после встречи с ней. Он поведал мне, что дочь-полукровка Мадлен уничтожит меня.

Я резко вдохнула, почувствовав, как Николас вздрогнул от удивления. Все это из-за какого-то видения колдуна?

– Нет нужды говорить, что я была очень расстроена, что Азар не поделился этой информацией до того, как я освободила Мадлен. Я тогда выяснила, что зрелый колдун – превосходный напиток. – Она разразилась девичьим смехом, и некоторые вампиры присоединились к ней. – Нам удалось выйти на след Мадлен и проследить за ней до самого Портленда, где мы и нашли ее мужа-человека. Странно, но Элай не заметил никаких признаков ребенка, хоть и обыскал дом, в котором вы жили. Только прошлой осенью, когда Элай встретил тебя в Портленде, мы узнали, кем ты была на самом деле. Я даже не думала, что кто-то вроде тебя вообще может существовать. Но вот ты здесь.

Она снова встала и разгладила подол платья.

– Я устала от болтовни. Думаю, пора начинать празднество. Ава?

Рыжая вампирша поспешила к ней.

– Все готово, как я и просила?

– Да, Мастер.

– Чудесно. – Елена сладко улыбнулась, посмотрев вниз на Николаса. – Сегодня особенный день для меня, и он не был бы возможен без вас двоих.

«Николас», – испуганно позвала я.

«Будь сильной».

Он попытался сесть, и я немного сдвинулась, чтобы помочь ему.

– Что ты задумала, Елена? – спросил он, прозвучав куда более отважно, чем себя чувствовала я.

Она подошла и, наклонившись, провела пальцем по его скуле. Мои ноздри раздулись, руки сжались в кулаки, и мне пришлось бороться с собой, чтобы не наброситься на нее.

– Что за вопрос, сегодня день моей свадьбы. Не хватало только жениха.

– Что? – Я начала вставать, но Николас удержал меня. Ярость кипела внутри меня, и сила рвалась наружу.

– Я долго ждала тебя, Николас. Месяцами мои дети пытались привести тебя ко мне. Мне даже пришлось отыскать Сару из-за досадного предсказания Азара. Но именно ты – мой истинный трофей.

Елена интимно запустила пальцы в волосы Николаса, но он никак не отреагировал на ее прикосновение. Я же, напротив, кипела от жажды крови.

– Ты великолепный воин, – тихо промурлыкала она. – И станешь еще более великолепным вампиром и подходящей парой для меня.

– Нет! – Я бросилась на Елену, но двое вампиров схватили меня. – Ты не получишь его! – закричала я, когда Николас послал еще больше успокаивающей энергии через нашу связь.

Она улыбнулась, ничуть не обеспокоенная моей вспышкой ярости.

– Как ты не понимаешь, Сара, нам с Николасом всегда было суждено быть вместе. Он любил меня, и мы бы соединились узами, если бы меня не забрали у него. Не правда ли, любовь моя?

Николас с грустью встретил ее взгляд.

– Я любил тебя, Елена, но как сестру. Я оплакивал твою смерть, как брат оплакивает родную сестру.

Ее лицо ожесточилось.

– Неправда. Мы были идеальной парой. Будь у нас больше времени, и наша связь окрепла бы. – Он не ответил, и она продолжила, как будто ничего не замечая: – Все это в прошлом. Сегодня мы начнем сначала и создадим новую связь.

Я дергалась в железной хватке вампиров.

– Николас никогда не соединится с тобой. Он мой.

Глаза Елены засверкали как осколки льда, когда она повернулась ко мне.

– То, что он тебя защищает, еще не значит, что принадлежит тебе, глупое дитя.

– Он мне не защитник. Он моя пара.

– Нет! – Елена выпрямилась и топнула ногой. – Ты принадлежишь мне, Николас, а не этой полукровке. Когда ты станешь вампиром, твой Мори умрет, и связь с ней будет разорвана. Тогда мы сможем быть вместе веками. – Она подошла и посмотрела на меня сверху вниз. – Моим свадебным подарком тебе будет она. После обращения ты будешь испытывать сильную жажду. Ее кровь станет нашим свадебным напитком.

Я увидела ужас в глазах Николаса.

«Сара, ты должна выбираться отсюда. Используй свою силу», – с отчаянием сказал он.

«Я не могу. Они снова мне что-то ввели». И я бы никогда не оставила его, даже будь моя сила при мне.

Елена махнула на меня рукой.

– Уберите ее с глаз моих до церемонии. Все вон. Я хочу побыть наедине со своим женихом.

– Николас! – закричала я, когда они оттащили меня от него.

«Борись, Сара. Постарайся использовать силу. Ты сильнее каждого из них».

Я кричала и боролась весь путь до своей камеры. Вампиры бросили меня внутрь и ушли, даже не оглянувшись. Я осталась в каменной тюрьме одна, терзаемая мыслями о том, что Елена делает с Николасом, куда сильнее, чем физической болью. Находясь здесь внизу, я не могла его слышать, и внезапная потеря его успокаивающего влияния на мое сознание усугубляла страдания.

Его прощальные слова звенели в моей голове. «Борись, Сара». Я буду бороться за него до тех пор, пока во мне не останется сил, буду бороться до последней капли крови. Я билась о стену между мной и силой и чувствовала, как та пытается дотянуться до меня с другой стороны. Несколько тонких струек вырвались наружу, и я ухватилась за них, питаясь от столь родного тепла. Проходили часы. Я без устали колотила по барьеру, ощущая, как он ослабевает по краям.

Дверь открылась, и появились два вампира.

– Нет, – едва не заплакала я. Мне нужно еще время.

Я не сопротивлялась, пока они вели меня на главный этаж. Когда мы вошли на кухню, Ава Брайант уже ждала, чтобы забрать меня у них. Она проводила меня по коридору и по еще одной лестнице в комнату для гостей. На кровати лежали изумрудно-зеленое платье и пара подходящих туфель.

– Мастер хочет, чтобы ты хорошо выглядела на церемонии.

Я истерично рассмеялась.

– Хочешь меня приодеть?

Проигнорировав мой вопрос, она указала на примыкающую к комнате ванную.

– Прими душ. Ты воняешь.

Я недоверчиво уставилась на нее, и она сильно толкнула меня.

– Давай, или это сделаю я.

Мои движения были механическими, пока я снимала одежду. В оцепенении приняла душ и высушила волосы. Я не могла поверить в мою нынешнюю реальность. Я наряжалась для собственной смерти. Я чувствовала себя оцепеневшей, когда надевала шелковое платье, ниспадающее плавными волнами до колен. Туфли оказались на размер больше, но я была слишком потрясена, чтобы беспокоиться об этом.

– Справилась ведь. – Ава открыла дверь и вытолкнула меня в коридор, где я чуть не столкнулась с Григором. Демон смотрел на меня своими большими оранжевыми глазами, пока Ава не рявкнула на него: – Григор, чего ты здесь шляешься? Возвращайся в лабораторию.

Вместо того чтобы уйти, он склонил передо мной голову.

– Талаэль эследур.

Я ахнула и уставилась на демона, пока Ава вопила на него из-за того, что тот ее ослушался. Движение привлекло мое внимание, и я посмотрела на его руки, в которых блеснул стеклянный пузырек, наполненный желтовато-коричневой жидкостью.

Мириады эмоций охватили меня, когда я поняла, что он показывает мне и зачем. В следующее мгновение пузырек исчез, и он снова поднял на меня глаза.

– Талаэль эследур, – повторил он, а затем повернулся и пошел прочь.

– Глупый демон, – прошипела Ава, подталкивая меня к лестнице.

У меня вскружило голову от важности откровения Григора, и я едва видела, куда иду, пока мы спускались по лестнице. Догадывался ли он, что я узнаю желчь тролля, или посылал мне другое сообщение? Он был химиком, поэтому должен был знать о силе желчи тролля, о том, что она может нейтрализовать любой яд. Пытался ли он сказать мне, что смешал желчь тролля с наркотиком, который они вкололи мне прошлой ночью? Может, поэтому барьер, блокирующий мою силу, ослабевает?

«Николас?» Надежда наполнила меня, и я позвала его, когда мы подошли к французским дверям.

«Сара, – отозвался он, его голос был полон боли и сожаления. – Не хочу, чтобы ты это видела».

Я послала ему всю свою любовь через связь.

«Что бы ни произошло дальше, мы встретим это вместе».

Мы прошли через двери в пустую комнату. Я в замешательстве осматривалась, пока Ава вела меня к широким стеклянным дверям на другой стороне комнаты, которые выходили на большой заснеженный двор. Когда она открыла дверь и вытолкнула меня наружу, порыв холодного воздуха обрушился на меня. Я потерла руки и постаралась не споткнуться в слишком больших туфлях.

Наступила ночь, и десятки газовых фонарей освещали внутренний двор. Я чувствовала Николаса, но не могла видеть его, потому что десятки вампиров загораживали мне обзор. Холод медленно разрастался в груди, и я едва дышала, изо всех сил стараясь сохранять самообладание. Если мой радар работал, значит, и сила постепенно возвращалась.

«Пожалуйста, не дай мне опоздать», – взмолилась я, когда вампиры расступились, пропуская нас вперед.

– О боже. – У меня подкосились колени, когда мы вышли из толпы.

В центре двора возвышалась каменная платформа, на которой лежал Николас, свободный от оков и одетый в черный смокинг. По обе стороны от него находились женщины-вампиры и удерживали его ноги и руки. Рядом с платформой, лицом ко мне, стояла Елена в белом свадебном платье и фате, выглядевшая как маленькая девочка, заигравшаяся в переодевания.

Когда мы подошли, Николас повернул голову, чтобы посмотреть на меня, и я увидела кровь на воротнике его белоснежной рубашки. Он смотрел на меня остекленевшими глазами, но его взгляд смягчился, когда встретился с моим.

– Мой прекрасный маленький воин, – прохрипел он, как будто ему было больно говорить.

«Отвернись, Сара. Пожалуйста».

Елена громко хлопнула в ладоши.

– Дети мои, мы собрались здесь по случаю невероятно радостного события. Сегодняшней ночью я обрету пару. – Вампиры, окружавшие нас, разразились аплодисментами, пока она не подняла руку, призывая к тишине. – Превращение началось, и через несколько часов родится моя половинка.

«Началось?» Я покачала головой, увидев ужасную правду в глазах Николаса.

Крик вырвался из моего горла:

– Нет!

Лицо Николаса исказилось от боли, дрожь сотрясала все его тело. Я вырывалась из хватки Авы, и она отпустила меня, позволив мне подбежать к нему. Я взяла его холодное лицо в свои ладони и тихо прошептала:

– Я здесь, Николас. Я не оставлю тебя.

«Борись с ним. Твой Мори силен. Ты можешь победить эту тварь».

На его лбу выступил пот, когда на него обрушилась очередная волна боли. Я вытерла влагу, и мое прикосновение успокоило его. Через связь я ощущала часть его боли и осознала, что он блокирует меня от худшего. Даже сейчас он пытался защитить меня.

«Послушай меня, Николас. Я видела демонов-вамхиров, и они слабы. Они контролируют тебя через боль. Борись с болью, и ты победишь».

Николас замер и открыл глаза.

– Я буду бороться ради тебя до своего последнего вздоха. Но если эта тварь захватит мое тело, я хочу, чтобы ты помнила, что моя душа принадлежит тебе. Что бы ни сделал или ни сказал демон, я люблю тебя. Всегда буду любить только тебя.

– Я тоже буду бороться. Обещаю. – Я проверила барьер, и мой пульс подскочил, когда еще больше силы проскользнуло через него. Этого было недостаточно, чтобы использовать магию как оружие, но означало, что преграда слабеет. Нам просто нужно немного времени.